5

– Хей, всем привет! – раздается за спинами знакомый всем, кроме Хенджина, голос.

На лицах некоторых вмиг появляется радостная улыбка. Они первыми разворачиваются, нарушая танец.

– О, да, я смотрю, вы мне за время моего отсутствия нашли замену, – незнакомец по-доброму улыбается, рассматривая Хенджина. – Привет, я Чанбин. Со Чанбин. Ты кем будешь?

– Хван Хенджин, – улыбается парень, пожимая в ответ протянутую руку. – Приятно познакомиться.

– И мне, – отвечает Чанбин. Но сразу же переключает внимание на других, расспрашивая каждого об изменениях. – Что репетируете?

– Сегодня пойдем на улицу, прогоняем финальный раз, – отвечает Чан. – Пошли с нами, посмотришь, что пропустил, – хитро прищуривается лидер, пока ждет положительный ответ.

Чанбин остался около стены, наблюдал, как парни повторяют расстановку, прогоняют в пол силы связку, а после собирают вещи, дабы поменять локацию.

На улице были последние более-менее теплые деньки, так что понадобится огромная удача, чтобы выловить день без дождя и холодного ветра. К счастью, команде танцоров везет, погода отличная, а легкий ветерок лишь ободряет своим фантомным холодком. Они смогли собрать небольшую толпу, пока пробовали расстановку. А на сам танец народу собралось еще больше.

Парни привлекали своей харизмой. Они выполняли связку так, словно не напрягались вообще, да еще и успевали глазки друг другу построить, пока обходили и менялись местами. Девочки вообще завизжали на моменте, где Минхо выходил чуть вперед, начинал движение, которое волной подхватывали остальные, и вновь смена позиций.

Под бурные аплодисменты танцоры делают поклон и уходят в ближайший торговый центр сменить одежду. Все прошло лучше, чем они могли представить. Пусть это и не было их первое такое выступление, но небольшой мандраж все же присутствовал. Нельзя угадать будут ли зрители и их количество, не сломается ли колонка, не запнется ли кто-нибудь на середине. Все эти мелкие моменты, которые не происходят, заставляют сердце биться сильнее до самого конца. И только после поклона можно успокоиться: уже все закончилось, больше испортить нечего.

– Молодцы! Это было просто замечательно! – хвалит Чанбин всю команду, когда парни закончили переодеваться. – Чан, Минхо, считаю, это одна из ваших лучших хореографий.

– Не льсти, по глазам вижу чего-то хочешь, поэтому такие речи тут городишь, – цокает Минхо.

– Я просто хотел предложить сходить в наше место, отметить ваше выступление, – парень разводит руки ладонями на собеседника, показывая, что «безоружен».

– А ты-то нам там зачем? – продолжает терзать блудного танцора хореограф.

– Так, ну… Я же…

– Кончай, Ли, успеешь еще поизводить его, – говорит Чан. – Пойдемте все. Только не напивайтесь. Или это последний раз будет, – на последних словах Бан смотрит на Чанбина, на что получает короткое «Да, пап» и остается доволен.

Хенджин ухмыляется их небольшой перепалке и думает, что только по счастливой случайности он оказался в такой прекрасной команде. Они напоминают ему семью, эти теплые отношения между участниками многого стоят. И он действительно ценит, что его пригласили в такой коллектив. Парни заботятся друг о друге, смеются вместе, поддерживают, когда тяжело. «Почему Феликс не видит этого?» – случайная мысль промелькнула в его голове. Хван вспомнил слова Ли о том, что у него плохо с дружбой, при этом сам же сейчас идет и пихается с Джисоном, а до этого болтал о чем-то с Чонином и Сынмином. Возможно, они просто не говорили вслух о своих отношениях, и из-за этого Ликс в своей голове не определяет их как друзей, хотя всем сердцем любит, доверяет и готов помочь, если вдруг понадобится.

– О чем задумался? – вспомнишь солнышко, вот и оно. Ликс действительно был будто живым солнышком со своими светлыми волосами и лучезарной, доброй улыбкой.

– Да так, – отмахивается Хенджин, не станет он озвучивать свои мысли вслух. Уж точно не Феликсу в лицо.

– Мы скоро придем. Ты идешь позади всех, все в порядке? – волнуется парень.

– Да, просто отвлекся на свои мысли, не переживай, – Хван поднимает уголок губ, смотря прямо в глаза друга, чтобы тот ему поверил.

– Хорошо, – он снова отошел к Джисону, который опять пытался ему что-то доказать, оставляя Хвана одного.

Они и правда вскоре дошли до ресторанчика, куда их недавно привел Минхо. И именно он сейчас показывал всем глазами ни слова не говорить про тот визит. Причину пояснил Чонин: Чан может обидеться на Ли за его «баловство» и что пришли без него.

Еще день, так что посетителей было больше, чем в прошлый раз вечером. Но свободный столик был найден и занят семью танцорами и одним, как выразился один из старших, блудным танцором. Рамен приготовили быстро, закуски и напитки отдали вместе с основным блюдом. Довольные парни сначала принялись за еду, а потом уже стали потихоньку заводить беседы. Их голоса сливались с шумом с других столов, тем самым наполняя небольшое и не очень популярное заведение жизнью. Хозяева и повара по-доброму общались со всеми гостями, поэтому общее настроение в кафе было хорошим.

На удивление, некоторые посетители узнали в компании парней танцоров, что недавно привлекли много внимания на площади у торгового центра. Они перекинулись парой вежливых слов с похвалой и не стали их дальше отвлекать от заслуженного личного отдыха.

– Что, на мелкого запал, а, брат? – пихает локтем Чанбин сидящего рядом Минхо.

– Тсс, с чего ты взял? – недовольно бурчит Минхо.

– Ты его глазами прожигаешь.

– Следишь за моими глазами? Как будто делать больше нечего. Вон, у тебя тарелка еще не пустая, остынет – будет не вкусным, так что ешь и не болтай глупостей.

На это Чанбин лишь хмыкнул, но так, чтобы собеседник понял: «Ненадолго у тебя фора, сейчас доем и еще поговорим об этом».

 Феликс, сидевший напротив них, едва сдерживал смех, наблюдая за их диалогом. Потом наклоняется к Хенджину и шепчет:

– Минхо, Чанбин и Бан Чан – самые старшие. Мы младше них, все. И однажды, когда Минхо был не в самом трезвом виде, он заявил Чанбину, что Джисон красавчик. И если бы он был женщиной, и если бы Хан был старше, точно не сдержался и заполучил бы, – Ли еле сдерживает смешки.

– Эй! – возмущается Минхо. – Феликс, что ты там шепчешь?!

– Ничего такого, – улыбается своей милой улыбкой Ликс, отворачиваясь к Хвану.

– Тебя даже Хенджину спалили, ну как так, – наигранно качает головой Со, пока вытягивает из тарелки последнюю лапшу.

В то время, как одна половина стола обсуждала взгляд, другая планировала новое выступление. А именно то, в котором должен был принять участие Феликс, но отказал. На его замену взяли Джисона. И таким составом они уже выучили всю связку, осталось буквально немного подкорректировать и получится идеально. Так, как и хотели изначально Чонин с Сынмином.

Парни пытаются уговорить Чана прийти посмотреть и помочь. Они как никто другой знают своего лидера, а значит он точно не оставит своих ребят. Бан Чан не просто поможет, он еще и подарит заряд уверенности в себе и поддержит всех, кто будет унывать и волноваться. И (как неожиданно) Чан находит время для оценки хореографии. Так что в ближайшее время на той же площади будет показан еще один танец. Но об этом пока знают лишь несколько человек.

На секунду Хан отвлекся от беседы, посмотрел на Минхо. Их взгляды встретились. В этот момент Джисон будто вспомнил что-то, засиял и сказал следующее:

– А принесешь мне еще батончик?

– Чего?

– Ты же приносил уже. Хочу еще!

–Ты приносил ему батончик? – Чанбин оборачивается на парня рядом.

– О да, он приносил ему батончик, – влезает в разговор Ликс.

– Как я мог такое пропустить… – печалится Чанбин.

– Да подожди, может еще раз принесет, не пропустишь тогда, – продолжает провоцировать Феликс.

– Вот, послушай Феликса, принеси мне батончик! – заключает Джисон.

– Эй! Прекратите, – возмущается Минхо, в ответ слышится лишь смех. После того раза с алкоголем, любимой темой для шуток стал интерес Ли к Хану. Джисон и сам нередко грешит подобным и активно поддерживает любые такие заварушки. Но никто точно не знает, действительно ли есть что-то большее во всех этих проявлениях внимания или же это простая вежливость и хорошая дружба.

– Ликс, – чье-то горячее дыхание обдало ухо. – Ты обещал мне печенье.

«Точно». Они с Хенджином договорились, что он принесет обещанное пару дней назад печенье перед их выступлением, как талисман на удачу и вкусное лакомство одновременно. Но со своими зачетами в универе Ли совсем забыл об этом. Парень виновато поджал губы.

– Что-о тут у нас еще одна парочка? – Со окидывает взглядом друзей. – Хенджин, ты случайно не хочешь стать девушкой, чтобы заполучить этого красавчика?

– Смотрю, ты голоден, хочешь, угощу салфетками? – будто гробовым голосом шепчет Ли на ухо соседу.

Шутки вмиг прекратились. Да и желание их шутить куда-то исчезло. Тишину нарушило предложение Хвана испечь вместе печенье. Сначала Феликс был совсем не уверен в данной затее. Но общее настроение опьянило мозг, он позвал всех к себе, там уже даже ингредиенты готовы для лакомства.

– А теперь берите формочки или сами вырезайте ножом из теста. И вон на тот противень кладите, – объясняет последнюю задачу Феликс. Все, дело осталось за малым. Придать форму изделиям, да запечь их. В шестнадцать рук это сделать будет гораздо проще и быстрее, чем вдвоем или одному.

 Кто бы мог подумать, что танцоры с таким энтузиазмом будут вырезать белочек, кружочки и другие штуки из теста. Парни стояли и иногда в шутку толкали друг друга, чтобы отхватить себе кусок теста для своей будущей печеньки. Сынмин с Чонином были, считай, единственными, кто стоял и вырезал какие-то сложные фигурки. Джисон ловко орудовал формочками, Минхо разрезал тесто на квадратики, Чанбин и Чан ждали, пока Хан успокоится и даст им тоже что-то сделать, Хенджин аккуратно рюмкой выжимал кружочки, а Феликс просто наблюдал за этой компанией. Не каждый день на твоей кухне стоит куча народу и режет тесто для печенья.

Когда все приготовления были завершены, а не использованного теста не осталось, Ликс ставит два противня в духовку. Осталось только ждать, пока приготовится.

– Сколько нам ждать?

– Минут двадцать примерно, посмотрим по состоянию, – отвечает Ли. – Мы можем поиграть в UNO, чтобы время скоротать, – это предложение оказалось удачным. Компания переместилась в комнату, уселась на полу. Места было не много, но никто не жаловался. Феликс быстро пояснил правила тем, кто с ними не знаком, и началась первая пробная игра. Новички первые разы путались, забывали когда что кричать, чтобы не брать лишние карты, забывали значения черных карт, но в целом, игра оставила у всех положительное впечатление, так что последующие раунды были наполнены еще большим азартом.

Ликс не забывал иногда поглядывать на часы. И когда пришло время вытаскивать печенья, ушел на кухню, попросив Хенджина пойти с ним, чуток помочь. Хван сначала возмутился, что у него такие прекрасные карты, сейчас легко выиграет, но в итоге пошел следом. «Прекрасные карты» пришлось отложить, дабы получить долгожданное вкусное угощение от Феликса.

Горячий воздух бьет в лицо, когда парень наклоняется, открывая духовку. Он аккуратно палочкой тыкает в одно печенье, проверяет, а потом вытаскивает противень. Феликс передает его Хенджину, чтобы тот переложил печенье на заранее найденную большую тарелку. И наклоняется за второй партией. Но внезапная боль в пояснице заставляет его замедлить движение. И лишь когда мозг убедился, что, кроме неприятного ощущения, боль никак не помешает доставать еду, он вытащил второй противень. Поясница ныть не перестала, когда Ли выпрямился.

– Что такое? Не испеклось? – заметив странное выражение на лице друга, спрашивает Хван.

– Нет, пропеклось. Просто, – Феликс задумывается, слушает свои ощущения, вдруг это лишь привиделось ему. Но нет, все было по-настоящему, – спина заболела, когда наклонился.

Хенджин взволновано оборачивается:

– Сильно?

– Нет, она как-то внезапно появилась, сейчас будто ушла на второй план, а не пропала.

– Такое было до этого?

– Наверное, – Ли пытался вспомнить, – да, пару раз. Она пропадала, потом опять появлялась.

– Думаю, тебе стоит сходить к врачу, – заключает Хенджин. – Не должно такого быть, по идее.

Феликс ничего не отвечает. Не хочет он к врачу ходить. Всегда вспоминает историю мамы, когда ее что-то не сильно беспокоило, но родители вопреки отказам повели дочь к доктору. Он что-то нашел, какое-то подозрение, и сказал, что физические нагрузки ей могут навредить. В итоге ей запретили ходить на ее любимые занятия. Если у Ликса повторится такая история, ему могут запретить танцы. А танцы… слишком важны для парня, чтобы отказываться от них. Даже если Ликс понимает, что такими капризами он может серьезно навредить себе, какая-то часть все равно противится. Желает жить в иллюзии: пока не сходил в больницу, все хорошо.

Глупо? Безусловно.

– Мы готовы принести вам печенье, – кричит Хенджин, тем самым вырывая из грузных мыслей стоящего рядом. Ли и не заметил, как уже переложил все на тарелку.

В комнате их встречают пары горящих глаз. Их животы еще помнят недавнюю еду, но запах, исходящий от только испеченных печенек, отрывает их от игры, заставляя перевести внимание на тарелку в руках Хенджина. Пришлось немного подождать, чтобы еда остыла. Позже комнату постепенно наполняет хруст.

– М, вкусно вышло! – Чонин берет еще две штучки, наслаждается вкусом.

– Тебе надо почаще делать это печенье, Феликс! – хвалит Чанбин.

Ликса смущает такое обилие комплиментов в сторону его еды. Каждый из парней хотя бы одно слово, да сказал. От переполняющих его эмоций, парень утыкается лбом в плечо Хенджина, закрывает лицо ладошками. Феликс почти запищал, но опомнился и просто широко всем улыбнулся, и поблагодарил за слова.

Чуть позже все начали расходиться, кому-то домой далеко, у кого-то планы. Но спустя два часа квартира, в которой живет Ли, опустела. Феликс остался наедине со своими эмоциями и чувствами. Сейчас их было удивительно много, настолько, что хотелось прыгать от хорошего настроения. Энергия переполняла маленькое тело до краев, заставляла думать сумасшедшие вещи, да и в принципе вести себя иначе, как-то более… раскованно? Это непривычно для него, оттого он даже сначала пугается такой своей реакции. А потом из организма будто пропал этот адреналин, и повалило в сон. Даже следующую главу читать нет сил.

После разговора с Хенджином, Феликс перестал читать «Гордость и предупреждение» только в те дни, когда ему одиноко. Он просто стал читать ее каждый день. Сейчас на душе у него гораздо спокойнее. Мысль, что в мире есть человек, которому не все равно на Ли, все еще кажется инородной и неправильной, только Ликсу совсем не хочется, чтобы она покидала его голову. Иначе пустота станет пожирать его изнутри.

Парень еще пару минут перебирает воспоминания прошедшего дня, пока окончательно не проваливается в глубокий сон.