6

– Сынмин, – зовет Феликс, – можешь рассказать, как прошло ваше вчерашнее выступление?

У Феликса не получилось прийти посмотреть из-за работы. Он и так стал слишком часто пропускать дни, хотя и все отрабатывал. Но пользоваться добротой работодателя не стоит, иначе могут быть в будущем какие-нибудь проблемы. Он не любит оставаться должным или понапрасну растрачивать другое доверие. Поэтому весь второй выходной парень провел в кафе, обслуживая немногочисленных покупателей.

Сынмин с радостью пересказывает события прошедшего дня. Говорит, что женская часть зрителей была особенно рада такой связке. А еще им очень повезло. Потому что буквально через пятнадцать минут после завершения их танца похолодало, и пошел редкий дождь. Ликс с не наигранным интересом слушал рассказ. Он был рад, что задумка товарищей удалась, и они смогли ее показать миру. Тепло, которое он раньше не замечал, заполнило душу. Гордость. Гордость за парней, которые смогли осуществить мечту.

В зал входит Хенджин. Хван находит взглядом сидящего на полу Ли, спрашивает про спину. «Почему наши разговоры в зале всегда про мою спину?» – смеется внутри Феликс, чуть двигаясь, дабы дать Хенджину сесть рядом. 

Танцоры ждут остальных, чтобы начать тренировку. Сидят вместе, переговариваются. Порой кажется, что такой маленький зал неспособен вместить столько людей. Но это только на первый взгляд. На деле в этом помещении достаточно просторно. Просто парни ведут себя так, что создается ощущение, будто те занимают места больше, чем должны.

Заходит спокойный Минхо, во взгляде которого явно произошли изменения. А за ним сверкая от радости идет довольный Джисон. Он показывает друзьям шоколадный батончик. В ходе несложных умозаключений выясняется: ему его дал Минхо. И от этого настроение Хана только выше.

– Смотрю, все готовы? – Чан не может сдержать улыбку, наблюдая, как Хан чуть ли не виснет на Ли в попытках поблагодарить в сотый раз.

– Если поясница начнет беспокоить, ты перестанешь танцевать, хорошо? – Хенджин смотрит на Феликса.

– Ладно… – грустно тянет парень.

Хван треплет отросшие светлые волосы и встает. Ли повторяет за ним, занимает свое привычное место. Чан начинает занятие.

Вечерний воздух приятно обволакивает прохладой. Уже холоднее, чем было неделю назад, но все еще можно гулять в ветровках, а не рыться в шкафах в поисках более теплой одежды. Людей на улице не почти нет, от этого кажется, словно время замедлилось. Течет таким спокойным потоком, никто никуда не торопится. У студентов осталось полтора месяца учебы, сессия, а после каникулы. Новый год, обмен приятными подарочками с близкими, встречи с родственниками и друзьями.  

Феликс никогда прежде не придавал празднику особого значения. Сразу после экзаменов он ехал к родителям в город, туда же приезжала сестра. Бабушка с дедом тоже старались появляться на празднике каждый год, но иногда не получалось из-за плохого здоровья. Другие родственники прибывали не на сам праздник, а чуть позже, на выходной недели. Тогда же приезжали друзья сестры и родителей. Только Феликс в эти дни никого к себе не ждал, да, впрочем, некого было и ждать. 

Но этот год обещает быть иным. У него появилась команда, появилась вторая семья, с которой тоже хочется провести время на праздники. И как успеть встретиться со всеми, никого не обидев?

На самом деле, так забавно получилось. Феликс был в коллективе дольше Хенджина, но только Хенджин помог понять Феликсу, что эти люди – его друзья. Просто они не говорят это вслух, а подтверждают поступками.

– О чем задумался? – вырывает из мыслей идущий все это время рядом Хван.

– О Новом годе. Я всегда отмечал его с семьей. А сейчас у меня появилась вторая. Мне надо как-то уделить время вам всем. Не знаю как, – признается Ликс.

– Я тоже всегда отмечал только с семьей. Но, думаю, мы сможем как-то собраться до того, как поедем к родным.

– А как же друзья? – удивляется Ли.

– Я совру, если скажу, что их не было. Были. Просто мои родители хотели, чтобы в праздничные дни я был вместе с ними. Мы уезжали к бабушке и там проводили десять дней. У меня не было возможности отказаться и остаться в Сеуле хотя бы на день дольше, – хмыкает Хенджин.

– Оу, жестоко. Но так ведь не могло быть всегда, да? Ты с ними общаешься сейчас? – заваливает вопросами парень.

Хенджин смеется, когда два наполненных искренним интересом глаза устремляются прямо на него.

– Пока я не выпустился из школы, все было именно так. Потом наша компания озаботилась поступлением, стали меньше видеться, надо было находить ВУЗы, показывать родителям, чтоб одобрили. В общем, вся эта муть разделила нас на время. А в итоге я оказался здесь. Не далеко, конечно. Но уже достаточно для прекращения общения. Хотя с кем-то еще иногда перекидываемся парочкой сообщений. В основном это поздравления. С новым годом, днем рождения. Такое.

– Вау, все равно прикольно. У меня такого не было. В моем городе я был главной «звездой». «Пятнистая девчонка», так меня называли, – Ли грустно усмехается воспоминаниям. – Отец, когда увидел веснушки у сына, хотел пойти к врачу, узнавать, как от них избавиться. Но сначала сестра, а потом и мама запротестовали. Они сказали, это знак судьбы, который будет отпугивать плохих людей от меня и притягивать хороших. Глупо, правда? Если бы убрали, моя жизнь могла бы быть чуточку счастливее, – Ли улыбается, пока говорит это, но как-то неправильно. Печали в его взгляде гораздо больше, чем непринужденности, с которой тот пытается болтать.

– По-моему, они правы. Я ведь хороший человек, – Хенджин пихает друга в плечо. – Я рад, что у тебя есть эти милые пятнышки, – говорит он серьезно.

Ликс смотрит на него как-то странно, кривя губы:

– Ты чего это?

– Правда! Тебя ведь поцеловало солнышко и луна. Это здорово, если ты не знал! Меня вот даже луна не целует. Смотри, какая идеальная кожа, все потому, что я сплю правильно! – наигранно кичится Хван, проводя растопыренной ладонью по своей щеке.

– Ну-ну, – дует губы Феликс, стараясь не засмеяться от такого поведения.

Так они идут до злополучного перекрестка, который каждый раз разлучает их.

– До завтра, – солнечная улыбка озаряет лицо Ли.

– До завтра.

***

Хенджин толкает дверь квартиры с усталым: «Я пришел». Нигде, кроме кухни, свет не горел. С порога проход на кухню был незаметен, так что создавалось ощущение, словно в помещении полная темнота, нарушаемая лишь тонкими полосками света на полу в комнате напротив (занавески не плотно закрыты).

Парень разувается и проходит в глубь, туда, где меланхолично, с маленькой собачкой на руках сидела девушка. Девушка с двухцветной челкой играла с ушками чихуахуа, которая, к удивлению, не сопротивлялась такому неожиданному порыву нежности.

– Зачем мое животное мучаешь? Своих в могилу согнала уже что ли? – вместо приветствия спрашивает Хенджин, заходя на кухню.

Девушка оборачивается, изучает внешний вид парня и отворачивается, возвращая внимание питомцу.

– Зачем меня мучаешь? Своего Феликса в могилу согнал уже что ли? – в тон прошлому вопросу отвечает она.

Хван закатывает глаза и садится напротив. Наблюдает, как тонкие пальцы нежно очерчивают ушки собаки, как аккуратно другая рука лежит на спине, легонько прижимая питомца. Как глаза неотрывно следят за реакцией, дабы, если что, сразу отпустить. А потом они вдруг меняют свою цель и смотрят в глаза напротив.

– Чего?

– Йеджи-и, – Хенджин делает вымученное лицо. – Ну почему он не хочет следить за своим здоровьем? Сегодня опять танцевал и поджимал губы, когда больно было.

– Почему бы тебе не спросить у него, а не у меня выпытывать ответ? Я-то с ним даже не знакома.

– Думаешь, это нормально спрашивать: «Феликс, почему ты не хочешь пойти к врачу?»

– Если тебе действительно интересно, то думаю, да. Вы же общаетесь, почему нет? Он же понимает, что ты не со зла, а из-за заботы, – она таки возвращает взгляд на собачку на руках. – Ащ-щ, – отпускает животное, которое прикусило ей палец. – Где Хонгам и Инсам? Кками рядом с тобой звереет.

Хенджин следит за сестрой, ее попытками найти на балконе своих пуделей. Но они, видимо, убежали куда-то в совсем другую сторону квартиры. А туда девушка сейчас явно не пойдет. Йеджи грузно падает на стул. И чтобы хоть чем-то занять руки, начинает крутить в руках чашку.

– Слушай, самый верный способ узнать почему какой-то конкретный человек что-то не хочет делать – спросить этого человека, – заключает сестра.

– Легко сказать.

– Легко сделать. И вообще. Хватит тут ныть о своем драгоценном. Если я начну ныть, ты ведь моментально уйдешь, – обиженно, но лишь для вида, надувает губы.

– Давай, я тебя выслушаю, – парень подпирает щеку рукой, ловит чужой взгляд.

– Да неужели, – Йеджи с ухмылкой косится на брата. – Ну в общем, препод наш…

– А-ай, – взвывает Хван, – ты опять про него?

– У меня других проблемных в универе нет! Он во всем универе один такой и ведет экономику! Экономику, понимаешь?! Докапывается постоянно и просит 100% посещение. У меня все пары с ним последние или первые. И «автомат» не ставит, – взрывается девушка. Она добилась того, что по всем предметам ей поставят «автомат», но один единственный «сморщенный дед» продолжает гнуть свою палку.

Хенджин смотрит, как гнев сменяется нежностью, когда на крик приходит один из песиков. Собака вмиг теряет почву под ногами, оказывается на коленях и в объятиях.

– Джинни, ты когда последний раз в универ ходил?

– А мм… Вчера?

– Вчера было воскресенье, придурок! Почему не ходишь? Что родителям говорить будешь, когда приедешь?

– Да хожу я в универ, просто не на все пары. Минимум посещений я уже отходил, так что можно уже просто на сессию прийти, – парень откидывается на спинку стула. Кивает своим мыслям и уходит в свою комнату. Больше с сестрой ему явно нечего обсуждать, раз она на учебу переключилась. Завтра придется вставать ради первой пары, так что лучше лечь сейчас, чем не спать до утра.