Условие второе: никаких разговоров после.

      Хванун красив, как Бог. Мраморно-белая кожа, светлые волосы, стройное тело – он как ангел, спустившийся с небес, но только боги знают, каким дьяволом бывает это невинное создание.

      Ещё красивее Хванун, если смотреть на него сзади. Когда молочная спина усыпана засосами, а на ягодицах красуются алые следы от чужих ладоней. Когда на искусанных губах блестит капелька крови. Когда в шоколадных глазах черти танцуют канкан.

      Рейвен до безумия любит эти моменты. Именно тогда он чувствует себя сильным, чувствует, что обладает властью над этим ангелом. Обожает любоваться засосами, растрепанными локонами. С силой толкается в хрупкое, податливое тело, и сам тихо стонет, когда острые ноготки ведут по плечам, оставляя царапины на загорелой коже. Хванун стонет так развратно, и выгибается в пояснице до хруста, призывно подставляя под поцелуи еще больше тела. Ёнджо ведет языком по ключице и едва успевает остановиться, когда губы мажут по чужой шее.

      Блондин почти кричит, и Рейвен чувствует теплую сперму на своих бедрах. Еще немного, и Хванун тоже испачкан. Но сил уже нет. Их хватает только на то, чтобы прижать вяло сопротивляющегося партнера в груди и уткнуться ему в макушку.

- Ты меня сейчас раздавишь.

- Угу.

- Надо белье постирать.

- Угу.

- Ты меня вообще слышишь?

- …

- Ёнджо… - Протяжно тянет Хванун и испуганно вскрикивает, когда его снова подминают под себя.

- Если ты сейчас не замолчишь, я оттрахаю тебя так, что ты сорвешь голос.

- Угу.