Впервые за всё время, что ты живёшь в интернате, ты завтракаешь не один.

Обычно ты просто садишься за любой свободный стол, быстро закидываешь в себя еду и идёшь по своим делам. Сегодня этот порядок нарушен: ты сопровождаешь Каркэт. Ты, кажется, начинаешь понимать, почему никогда не замечал её в столовой: она выбирает дальний угловой столик, скрытый с одной стороны широкой колонной, а с другой — здоровенным растением в кадке. Разглядеть её, маленькую, можно буквально с нескольких точек в зале. В общем, вероятность заметить кого-то за этим столиком — минимальная. Ты невольно задумываешься: почему она прячется? Из-за Макары? Или есть другие причины?

В любом случае, ты не спрашиваешь.

Если честно, ты вообще не знаешь, о чём с ней говорить. Обычно тебе и не слишком-то хочется с кем-то разговаривать, но Каркэт тебе вроде как... нравится? Ты надеешься, что ты ей тоже.

За весь завтрак вы обмениваетесь буквально несколькими неуклюжими фразами. Оказывается почему-то крайне неловко смотреть, как она ест, и поэтому ты утыкаешься взглядом в свою тарелку. Но ты всё равно умудряешься замечать, как она краснеет, когда вы задеваете друг друга ногами под столом. Или как забавно и недовольно морщит нос, когда непослушные кудри лезут ей в глаза. Ты ловишь себя на желании потянуться через стол и заправить ей прядь за ухо, и ты даже почти собираешься это сделать, когда ваше неловкое уединение прерывают.

— Каптор, зайдите ко мне в кабинет после завтрака.

Каркэт вздрагивает. Ты оборачиваешься и смотришь на психолога, прищурившись.

— Не могу. После завтрака у меня урок, — что-то подсказывает тебе, что это слабая отмазка. И это тот самый случай, когда тебе хочется ошибаться.

— Я вас снял с занятий, ничего страшного. Зайдите, побеседуем, — он сдержанно улыбается и уходит, а тебе остаётся только принять к сведению. У тебя дурное предчувствие насчёт этой беседы. Ты снова оборачиваешься на Каркэт и понимаешь, что она нервничает не меньше тебя. Она говорит, что мистер Лалонд редко снимает кого-то с уроков. Ты тупо спрашиваешь, кто такой мистер Лалонд, а она почему-то фыркает и слабо улыбается.

Так или иначе, тебе уже не отвертеться, так что после завтрака ты провожаешь Каркэт до её класса — ты очень надеешься, что с ней всё будет в порядке — и идёшь в кабинет психолога.

Тебе не нравится здесь, хоть кабинет и обставлен получше всех помещений интерната, в которых ты был. Стеллажи с книгами, удобные кресла, прибранный письменный стол у стены — это даже немного напоминает жилую комнату. И всё же, ты бы предпочёл провести время среди придурков-одноклассников, потратить его на бесполезный урок, а лучше — пойти и отоспаться. Ты совсем не хочешь беседовать с этим мистером Лалондом, ты уверен, что ничего хорошего он тебе не скажет. И это снова тот самый случай, когда тебе хочется ошибаться.

— Давайте начнём с того, что вы вернёте ключ от чердака, — первое, что ты слышишь, усаживаясь в кресло напротив психолога.

И ты думаешь: «Блять». И ты надеешься, что твоё тугое на эмоции лицо тебя не подвело. И тебе совсем не нравится сдержанная улыбка Лалонда, когда ты произносишь:

— Какой ещё ключ от чердака?

Словно издеваясь, он в ответ неторопливо достаёт твою зажигалку из нагрудного кармана и демонстрирует её тебе. Ты этого совсем не ожидал, и, видимо, твоя обычно невозмутимая рожа подвела. Потому что Лалонд сообщает, что твои кеды всё-таки большеваты твоей девушке, а чердак всё-таки не самое удачное место для свиданий. Ты молчишь, и его лицо становится серьёзней. Он снова просит отдать ключ и обещает, что у тебя не будет из-за этого проблем. Тебе, в общем-то, ничего не остаётся, кроме как подчиниться — ключ всё ещё у тебя в кармане. Точнее, теперь уже нет. Взамен Лалонд возвращает зажигалку, и пока что это единственная польза от всего разговора.

— Вы не похожи на человека, который пойдёт на серьёзный риск без веской причины, Каптор. Не хотите поделиться, что вас сподвигло на столь серьёзную выходку, как кража ключа? — психолог смотрит на тебя так внимательно, что у тебя начинает ныть в висках. Ты не отвечаешь и даже не двигаешься. То, что он вернул твою зажигалку, не делает его союзником — все взрослые здесь тебе скорее враги. Лалонд словно считывает все эти мысли прямо у тебя из головы: — Я пригласил вас не для того, чтобы изобличить и наказать, Каптор. Вы явно столкнулись с обстоятельствами, с которыми не в состоянии справиться самостоятельно, и я хочу предложить вам помощь.

Вот теперь ты не выдерживаешь и коротко усмехаешься. Помощь? Да он точно издевается.

— Да, помощь, не смотрите на меня так, — Лалонд наклоняется чуть вперёд и понижает голос: — Соллукс, ты и Каркэт ведь имеете отношение к ночному происшествию?

Ты вздрагиваешь и хмуришься. Этот разговор тебе совсем не нравится, и больше всего ты хочешь уйти. Лалонд говорит тебе, что он давно заметил, что в интернате завелась «некая подпольная деятельность» и ему необходимо разобраться в происходящем. И он просит тебя стать его союзником, раз уж ты явно в эту деятельность оказался втянут. Он вообще много чего говорит, пытаясь убедить тебя поделиться информацией. Ты молчишь, и через какое-то время замолкает и он. Наконец, он просит тебя зайти завтра после уроков и отпускает. Когда ты покидаешь его кабинет, голова у тебя просто гудит от боли, а руки дрожат.

Первым делом ты проверяешь расписание: уроки Каркэт до сих пор не кончились. Затем ты выходишь в сад и выкуриваешь три или четыре сигареты подряд. Головная боль немного отступает, но теперь твои мысли словно набиты ватой.

Твоя толстовка едва уловимо пахнет чем-то сладким — Каркэт. А твои носки всё ещё грязные от чердачной пыли. И ты решаешь заскочить в комнату и переобуться, прежде чем пойдёшь ловить девочку после уроков. Ты никого не встречаешь по дороге, пока подымаешься на третий этаж и добираешься до спальни, но едва ты открываешь дверь и делаешь несколько шагов к своей кровати, как твоя голова снова взрывается глухой болью. Комната перед глазами дёргается и уплывает куда-то вбок и вверх, а после становится совсем темно.

Ты как-то совсем забыл про Макару.