И сказал Кит: «Сим выношу тебе смертный приговор. Казнь осуществит вот этот грузовик, что собьет тебя». На деле просто дал мне по морде сразу после того, как открыл лицо.

Сука. Мы подняли шум, орали друг на друга — оба были не в себе. Кит кричал, что я должен спрашивать разрешения перед таким, я пытался заткнуть ему рот. Сначала прибежал нас разнимать Широ, что только больше вывело Кита из себя, но потом сбежались и остальные.

Аллура, Ханк, Пидж, Коран… Понимаете? А Кит орал о том, что я полез к нему целоваться. Ханк, наверное, единственный еще пытался меня как-то оправдать для себя. Остальные смотрели с осуждением. Я кричал, что просто шутил. Что мы шутили с Китом, и вот я так пошутил над ним. Неудачно, да. Широ тоже как-то неумело пытался это замять.

А на деле нам нужно было просто отпустить Кита. После удара его держал я и не знал, то ли снова целовать, то ли сдачи дать. Потом его держал уже Широ, чтобы Кит меня не бил опять. И, стоило оставить Кита в покое и отпустить, как он отправился к себе в каюту, ничего не объясняя.

— Лэнс, — начал Коран. Таким тоном, которым обычно читаются лекции.

— Я поговорю с ним, — вступился Широ. Думаю, он тоже чувствовал себя виноватым. И поделом. Это он сподвиг меня на эту херню.

Это был отказ. Этот удар не означал не «Дай мне время подумать», не «Я думаю, что с тобой — это не такой плохой вариант». Он означал «Пошел ты нахуй Лэнс. Ты и твои поцелуи!» И я был благодарен Широ, который вел меня через коридоры, в лифт, потом в каюту. Плакать я начал еще в лифте, кулаками закрыв глаза. Широ удерживал меня за плечи и практически тащил — дальше, в безопасное место. Мне насрать было, что остальные подумали, что хотели бы мне сказать и как разочаровались. Кит не хотел даже пробовать начать что-то со мной.

Наверное, Широ не знал, что со мной делать. Спрятал — и на том спасибо. Посадил на кровать, затих где-то рядом, словно бы следил, не сделаю ли я себе что-то плохое. И я ощущал, что он винит себя. Я тоже винил его, только его — зачем он сказал, что у меня все получится? Он же знал Кита дольше, чем я. И почему я повелся?

— Ты ошибся, — просипел я. Широ протянул что-то, похожее на салфетку или бумажный платок. Я смог высморкаться. Странно, когда я говорил, я переставал плакать. Словно успокаивался. — Ты говорил, что Кит с…

— Лэнс, что ты сделал? — мягко спросил Широ, словно не знал.

— Признался! — сорвался я. Говорил до сих пор в нос.

— Нет, не признался. Ты поцеловал его, Лэнс. Кита. Человека-крепость, который всегда держался в стороне и предпочитал людей к себе не подпускать. А ты поцеловал его, а потом поставил перед фактом.

Широ был прав, а я не хотел это признавать. Это был порыв, и сглупил тут я. Все не так… Почему альтеанцы могут закачивать сознание в корабль, а прокрутить время на десять минут назад — нет? Для меня это было катастрофой. Но я продолжал цепляться, винить во всем Широ.

— Ты сказал, что у меня получится… Я поверил. Может охерел немного, осмелел. Но эту смелость вселил в меня ты.

Широ поджал губы и вместо того, чтобы извиняться или признавать вину, ответил негромко:

— Мне жаль, но не теперь. Это был твой единственный шанс. И, к сожалению…

Меня снова скрутило. Мне не хотелось, чтобы Широ это видел. Я плакал в его салфетку, пытаясь свернуться улиткой, а Широ неловко обнимал, прижав к себе.

***

Утром глаза чувствовали себя ужасно, явно нуждались в маске. Более того, такое за один раз не проходило. Неприятно ощущение — словно смотрел на сварку. Даже когда я умывался холодной водой, это жжение не исчезало. Эмоции после сна более-менее улеглись, но очень уж не хотелось видеть никого из замка. Благо было тихо и пусто.

Первым вошел Ханк. Самое безопасное для моих нервов, что могло случиться. Ханк помялся, словно музыкант, выбирающий тональность к инструменту, выдал широкую улыбку и дружески заметил:

— Ну ты дал. Кита. Смешно, да. Видел бы ты, какой он взъерошенный и нервный вчера ходил. Никогда его таким не видел.

Ханк устроился рядом, открыл воду. Уже не так задорно, как до этого, снижая темпы своей вовлеченности в эту историю, Ханк посочувствовал:

— Выглядишь неважно.

— Спасибо, — кивнул я, вытирая воду. Из-за нее казалось, что глаза стали еще краснее. Правда, как у больного.

— Так ты это… всерьез? — уже совсем тихо спросил Ханк, и я решил сразу кое-что прояснить, пока наша дружба не оказалась под угрозой.

— Не волнуйся, мой ширококостный друг, на твою задницу я не засматривался и не буду. Мне очень дорога наша дружба.

— А на Кита? — зачем-то уточнил Ханк, чем окончательно испортил мне настроение. Я убрал от лица полотенце, адресовал Ханку хмурый взгляд и почти произнес заготовленную колкость, как снова открылась дверь в туалет. На пороге стоял Кит. Такой, знаете, как всегда Кит. Словно он всю жизнь страдал, а тут просто еще один повод, и он, в общем, ничем не отличался от себя страдающего обычного. Кит глянул на Ханка, на меня с каким-то даже вызовом, а потом закрыл дверь.

— Я скажу Пидж, что ты пользовался ее туалетом! — пригрозил я. Вряд ли Кит это слышал, зато Ханка отпустило напряжение — он в голос засмеялся.

И знаете что? У нас на корабле появилась вторая принцесса. Ее высочество Кит. Иначе я его поведение назвать не мог — он все время старался держаться от меня дальше, к Широ ближе. Словно я был чудовищем, от которого он у Широ искал защиты. И вот вам еще по секрету — я открыл в себе мазохиста. Меня забавляло то, что Кит от меня шарахается. Я делал все, чтобы он шарахался еще больше. Хорошо, что Широ был на моей стороне, но даже он осуждающе качал головой, когда в очередной раз я откалывал что-то такое. Это было похоже на вызов самому себе — отчуждение и раздражение Кита царапали меня, словно зубами рвали, но я продолжал.

— Ребята, ребята, вам надо помириться.

А я-то думал, почему Широ вызывал меня в комнату отдыха. Оказывается, там же сидел Кит, и выглядел так, словно его к дивану привязали и теперь заставляют все это выслушивать. Пидж сидела у самого края невольным свидетелем.

— Я бы предложила запереть их в одной каюте, но, учитывая ситуацию... — Пидж пожала плечами.

— Мне нравится эта идея! — снова пробный камень, Кит аж дернулся, уставился на меня так, словно готов был убить взглядом.

— Потому что ваша ссора может сказаться на… на всем. Я не хочу проверять, но более чем уверен, что Вольтрон мы сейчас не соберем.

— Так это не из-за меня. Это из-за Кита. Я всегда готов слиться воедино! — снова рискнул я. Я купался в волнах его ненависти, как в кислоте, и чувствовал, как с меня слезает кожа.

— Почему вы относитесь к этому так просто? — спросил Кит. Я знал, что ему как никому другому претит роль жертвы, поэтому он не будет этим спекулировать. А жаль, это его единственный выход. Для остальных я просто неудачно пошутил, а Кит обиделся. — Я просто не понимаю… На Земле десять миллиардов, в Академии сотни курсантов. Почему на космическом корабле я оказался именно с таким дебилом, как Лэнс?

Отлично, теперь он говорил так, словно меня тут не было. Но я знал этот прием — я должен был обидеться и начать говорить серьезно. Не дождешься.

— Прежде всего, ты тут из-за меня. Именно я, на минуточку, притащил нас сюда. До твоего льва там было как до Китая босиком.

— Я нашел льва! Мы нашли! — поправил Кит. — Ты просто… залез в него.

— Видишь, какая мы замечательная пара… я хотел сказать команда!

— Лэнс, знаешь, есть много способов снимать напряжение. Вовсе не нужно в это Кита втравливать. — Пидж говорила это спокойно, словно доктор. И я в сотый раз порадовался, что Широ на моей стороне и правильно все понимал:

— Пидж, не желаю слышать такие вещи от тебя в ближайшие четыре года.

Пидж лениво поднялась, вышла из комнаты, довольно громко ворча: «Как галактики спасать, так Пидж можно, а как про секс речь, так Пидж еще маленькая». Кит сидел, закрыв лицо рукой, из-за этого следующая реплика прозвучала глухо:

— Можно, я пойду уже?

— Зачем? Ты тут не лишний. Лишний тут Широ, — поддел я.

— Лэнс! — прикрикнул Широ тут же, отвернулся к Киту. — Я вынужден буду запереть вас в одной каюте, если ты не прекратишь. Ты же видишь — ты сам его провоцируешь.

— На что провоцирую?! — тут же взорвался Кит. И этот взгляд на Широ… он был больнее всего. Сравнимо, разве что, с лезвием в кишках — Кит смотрел так, словно спрашивал: «Ты?! Почему ты на его стороне?! Именно ты?!» Я даже испугался, что Широ изменит свое мнение, но уж не знаю, что ему было так важно, Вольтрон или то, что он изначально меня подтолкнул, но он не поддался:

— Лэнс давно успокоился и больше ничего плохого не сделает. Именно то, что ты так реагируешь…

— Ничего, что я тут? — перебил я, опомнился и изобразил улыбку.

— Вы не разговариваете, поэтому я должен все говорить за вас! — объяснил Широ. Вдохнул поглубже и начал спокойнее: — У Лэнса это защитная реакция. Он не хотел и не хочет тебе ничего плохого.

— Только хорошее, — вставил я и на этот раз получил подзатыльник. Я аж обалдел — Широ впервые меня ударил, пусть и не сильно.

— Твоя очередь, — добавил он.

— А ты его подержишь? — не сдержался я, и Кит вскочил, я поймал его за руку. Кит ожидаемо перебросил меня через себя и через диван на твердый холодный пол. Ничего, просто грузовик, который сбил меня тогда, проехался по мне еще пару раз туда-обратно, все ожидаемо.

— Кит, — окликнул Широ и после паузы продолжил: — Я ведь себя так не веду.

Я выбрался из-за дивана посмотреть на лицо Кита. Ну как тебе? Нравится? Когда тебя равняют со мной. А ведь для Широ мы оба правда равны, потому что он единственный на этом корабле (и себя я тоже бы посчитал) понимает, что мы оба больны любовью. И сколько нервов она нам портит.

— Я… — Кит растерялся, наверное, он еще не понимал, насколько я в курсе ситуации и не выдаст ли он себя сам. — Я не такой, как Лэнс. Я не так…

— Вот именно. Ты не такой как Лэнс, — железно припечатал Широ. — А Лэнс это Лэнс. Иногда он ведет себя как идиот. Иногда еще хуже. У тебя — свое поведение. У Лэнса вот такое вот. Но изначально он ничего плохого не хотел. И если вас вдвоем запереть, вы максимум поубиваете друг друга.

— Что ты мне предлагаешь?! — Для Кита теперь мы оба были врагами. Я почти видел, как он строил вокруг себя стены в три ряда. Хотел запереться в каюте и чтобы его не трогали. Ему, наверное, казалось, что человек, которого он любил, предает его сейчас. Сталкивает к человеку, влюбленному в него, лишь бы отделаться от чувства вины за то, что не смог ответить взаимностью. Это было опасно, Широ пора было спасать. Просто потому, что я не хотел, чтобы Кит оставался совсем без поддержки.

— Поговорить. Нормально поговорить. Лэнс извинится и объяснит ситуацию. Даже если расскажет все, я готов.

— Что все? — не понял Кит, я выскочил из-за дивана, замахал руками:

— Ничего, ничего! Все в порядке.

В перевернутом мире Кита все и будет казаться тем, что Широ его сплавил мне. Кому это надо?

— Мне не о чем с ним разговаривать, — вздохнул Кит, отвернувшись. 

Широ кивнул:

— Тебе не о чем. Зато Лэнсу есть что тебе сказать. Так, Лэнс?

То ли Широ думал, что у нас еще есть шанс, то ли хотел, чтобы так считал я и наконец перестал прикалываться. Я знал, что мои слова ничего не изменят, и что это тот момент, когда ради команды нужно себя перемолоть. Снова шагнуть под этот грузовик. Знал ли об этом Широ? Любил ли он вообще когда-нибудь так сильно?

Я думаю, мне нравилось подкалывать Кита, чтобы чувствовать отклик от него. Даже негативный. Нравилось, что я могу на него влиять, что одна фраза вызывает в нем такую бурю эмоций. Но от этого нужно было отказаться, чтобы собирать этот чертов Вольтрон. Да, простите, чтобы спасти Вселенную. Конечно, никому дела не было до меня на фоне такой цели. А я понимал, что если сделаю то, чего хочет Широ, то останусь ни с чем. Я не смогу больше подначивать Кита, должен быть ниже травы, тише воды и вести себя как виноватый. И никакого, абсолютно никакого отклика от Кита больше не будет. Я перестану существовать для его мира. И спокойствия он не обретет, я приносился в жертву даже не ему, а своей огромной железной кошке.

Лучше бы мы остались на Земле. Тогда ничего этого бы не было.

Я вытянулся. Говорить приходилось в затылок Кита. Тот самый, который так бесил меня неуставной прической. 

— Я был слишком резок, — всерьез заговорил я. Таким же тоном я мог говорить о чем-то бесконечно больном и потерянном — о Земле, семье, дожде. И о своем признании Киту. — Мне казалось, что так будет лучше, ошарашить тебя. Знаешь, что если…

— Ты кретин! — Кит развернулся. — Кому лучше?!

— Тебе, — ответил я, сам еще не до конца понимая свой ответ. 

Кит замер, как над краем пропасти, глянул на Широ чуть ли не с ужасом, спросил потрясенно:

— Он знал?..

— Не сейчас, — попросил Широ.

— Я сам понял, — заступился я. — Понял и хотел прояснить — намерения Широ, свои намерения, прежде чем говорить… И мне показалось, что у меня есть шанс.

— Да тебе этот шанс на хер не нужен был! Пойди предложи Ханку! Предложи Корану! К Аллуре снова попробуй подвалить! Ты прекрасно знал, куда я тебя пошлю с этим!

Я почти услышал, как снова хрустнул мой позвоночник, как в труху размалывались кости. И все же я устоял, серьезно глядя на Кита.

— Ты — другое. Но ты можешь в это не верить. Я забыл, что ты это ты. Прости. Я знаю, что не простишь, но мне стыдно.

— Тебе?! — переспросил Кит. Я только кивнул. Широ был прав — вся его ярость разбивалась об мою искренность и правду. — Тебе не может быть стыдно! Потому что, как там Широ говорил, ты, блин, Лэнс! Чертов Лэнс, который думает, что он настолько неотразим, что по нему будут и парни, и девушки…

Сначала я видел, как Широ схватил Кита за шкирку. И я думал, что на этом для меня все закончится. Ну, знаете, Широ уведет его в каюту, Кит там проорется, и Широ пообещает ему поцелуй в щечку на ночь за каждый день, когда Кит вел себя хорошо со мной. Но следующим движением Широ поймал меня за ворот. Я даже пискнул от неожиданности. И тут до меня дошло.

— Нет-нет-нет! Широ, мы же разговариваем! — вскрикнул я.

— Прекрати! Я тебя не прощу! — Кит, похоже, тоже понял, к чему все идет, когда Широ потащил нас за собой, как два мешка с мукой, волоком по полу. Я пытался разжать его пальцы, но мне достался протез, это было бесполезно. Мы даже лица его не видели.

— Кит, быстро простил меня! Он это серьезно! — взмолился я.

— Прощаю! — соврал Кит, попытался зацепиться за угол, но Широ резко дернул к себе, и Кита оторвало. — Широ, я простил его! Ну я же знаю, что Лэнс дурак!..

Я успел увидеть черное нутро каморки, размером в половину наших кают. Там было пусто и темно. Потом меня с усилием провезло по полу, и я остановился, врезавшись спиной в стену. Кит еще сопротивлялся. Но серьезно, какие у нас были шансы против Чемпиона? Если б мы действовали слаженно, тогда может быть. Но Широ втолкнул в комнату и его, дверь тут же захлопнулась, чуть не прищемив Киту пальцы. Мы остались наедине в каюте размером с автомобильный прицеп.

Первым движением Кит проверил, есть ли на поясе нож. Не было. Я едва удержался, чтобы снова не пошутить на эту тему — вместо этого принял тактику Широ. Сел в позе лотоса, поднял вверх руки, заверил:

— Я ничего не буду делать.

— В твоих же интересах, — огрызнулся Кит и сел напротив. Я думал, он промолчит так вот час-два-три, да и целый день, пока Широ не надоест и он нас не выпустит, но Кит заговорил тут же: — Ты, значит, знал?

— Это было логично. Только слепой бы не увидел.

— А остальные?

— Я не спрашивал, — пожал плечами я.

— Но все равно выбрал меня? Это же безнадежно. Ты не понимал?

Нет, не понимал. Широ умеет убеждать. Широ мог бы заверить меня, что я спокойно полечу, спрыгнув со скалы, и я бы спрыгнул.

— Понимал.

— Тогда зачем? — не понял Кит. — Просто поиздеваться хотел?

— Если только над собой, — фыркнул я. — Кит, я уже раз пять пропустил мимо ушей, как ты меня блядью назвал, но давай кое-что проясним. Начнем с того, что ты — другое. Будь ты это не ты, будь ты с Широ, будь ты просто убежденным натуралом — я бы все равно это чувствовал. И, наверное, да, я настолько кретин, что все равно бы об этом сказал.

— Зачем? — все еще тупил Кит.

— Надежда, — уверенно ответил я. Становилось чуть легче, хотя оставаться в одной комнате с Китом было все равно что голой жопой на раскаленной сковороде. Но это я должен был прояснить.

— Какая надежда?

Я вздохнул:

— Ну знаешь, такое чувство… Оно появляется…

— Я знаю это слово, — рассердился Кит. Нужно было начинать сначала.

— Зачем ты признался Широ?

Кит сам как на стенку с разбега нарвался. Потупился, отвернулся и проворчал едва слышно, почти себе под нос.

— Это другое…

— Да пошел ты! Почему ты отказываешь мне в умении чувствовать?! Почему ты все мои порывы сводишь к инстинктам?! Я просто тебе в любви признался, а уже неделю чувствую себя так, словно я к тебе в штаны полез! Мне ничего от тебя не надо, раз уж на то пошло, раз уж я тебя только раздражаю! Нет так нет, забудем уже об этом! Но ты не в праве отказывать мне в умении чувствовать! Почему ты думаешь, что только ты способен на это? Что у меня так быть не может?!

— Потому что ты постоянно кого-то клеишь. Постоянно куда-то смотришь. Когда любят, так себя не ведут!

— Ты себя так не ведешь! К тому же, на минуточку, ты мне отказал! Я могу клеить кого хочу и когда хочу.

— Я не об этом, — уже без крика отозвался Кит.

— Я понял, прикинь, — огрызнулся я, тоже остыв. Между нами был метр пустого расстояния, но ощущение складывалось такое, словно мы друг друга когтями драли до мяса. Два кота в мешке. — Я уже понял, мне не надо постоянно говорить свое «нет». Я что-нибудь придумаю, что с этим сделать. Это уже не твои проблемы. Как и твои чувства — не проблема Широ. Понимаешь?

Однако же Широ носился и пытался как-то Киту помочь. Кит же для меня не собирался делать ничего, хотя, честно говоря, было бы очень приятно, если бы после такого разгромного поражения кто-то признался бы мне. Например, Аллура. Я бы вот совсем не отказался — нужно же было это как-то забыть. Да и Кит бы успокоился.

— Не сравнивай нас, — прошипел Кит. — Не сравнивай меня с тобой.

— Ну вот, ты снова отказываешь мне в банальном. В умении чувствовать, — посетовал я. — Но правда, ну и ладно. Насрать, раз ты никого, кроме себя, не замечаешь. Но нам надо помириться, иначе злой дядя Широ нас отсюда не выпустит.

— При первой же тревоге выпустят, — проворчал Кит со знанием дела. Ну да, он был прав.

— А толку? Мы Вольтрон собрать не сможем, — проворчал я. — Потому что ты скорее вены себе вскроешь, чем попытаешься со мной хотя бы ментально слиться… Кстати, как насчет тех шлемов? Я готов запустить тебя в свою башку, если после этого ты поймешь, наконец.

— Нет уж, спасибо. В твою башку я точно не хочу, — отказался сразу Кит, глядя теперь в сторону. Уже лучше, значит доверял.

— Знаешь, галра могут напасть и через неделю, — задумчиво произнес я.

— Это когда это они нам дали отдохнуть неделю? — усомнился Кит. 

Я пожал плечами:

— Может, о другом поговорим? Они хоть услышат, что мы говорим и не орем друг на друга, и выпустят нас.

— Мечтай, — бросил Кит, но после пары секунд все же спросил: — О чем?

— Кто знает, о чем с тобой говорить… Кино ты вряд ли смотришь. Вот. Кит, почему ты решил стать пилотом?

Кит смотрел по-прежнему в сторону, но от него больше не исходили сигналы вроде: «Я урою тебя, только подойди!» Мы правда теперь просто разговаривали.

— Почему нет? — спросил Кит. — Мне всегда нравилось водить. Еще когда отец купил велосипед. Скорость была как наркотик. И мне хотелось быстрее, еще быстрее. Что может быть быстрее космических перелетов?..

Если бы Кит был вежливым, он бы спросил у меня то же, но он таковым не был, потому снова замолчал на несколько секунд. Я слушал, что у нас там за дверью, не подслушивает ли нас кто? Вроде мы громкость поубавили, и если Широ слушал, как мы себя ведем, то ему нужно было лишь убедиться, это минуты на три разговоров.

А еще это было шансом узнать о Ките больше. Чуть-чуть, только то, что он готов будет сказать сам, но все же. И знаете… эти их шутки про то, что запирать нас вдвоем опасно, были шутками только отчасти. Если Кит страдал от того, что Широ заставил его сидеть тут со мной и рассказывать о том, почему он пошел в пилоты, то я думал вот о чем.

А ведь нас разделяло расстояние вытянутой руки. Интересно, получу ли я по роже, если коснусь лица Кита или волос? Конечно, получу, но дальше-то он что будет делать? Никуда от меня не денется. У меня было странное чувство, наверное, такое возникает у беременных, когда они хотят чего-то неправильного — мне до зуда хотелось носом прислониться к загривку Кита и понюхать его. Именно волосы, шею. Вряд ли Кит стал бы терпеть это спокойно. Вы замечали, что люди пахнут по-разному? Иногда похоже, но все же каждый по-своему. Я знал запах Кита, но он состоял из компонентов. Я старательно избегал этой темы, но, конечно, кроме романтических вздыханий и вспышек гнева я и хотел Кита. Я представлял себе его голым, представлял нас целующимися. Представлял, как он встает на колени передо мной. Размышлял над тем, кто из нас был бы сверху. Сначала я думал об этом, просто чтобы понять, будет ли мне противно, смог бы я вообще с Китом спать? Примерно как люди думают об улитках — можно ли их есть, если остальные едят? А потом меня унесло…

Сложно было не думать о том, как интересно мы могли бы проводить время, если бы Кит не был таким козлом. Мне было бы даже плевать, если бы Широ подслушивал — я заставил бы Кита орать в голос, довел бы до такого состояния, что и ему было бы плевать. Я бы рассказал ему, что Широ сам его отдал.

И я ненавидел себя за это. За то, что все они были правы — моя любовь включала в себя и желание сейчас повалить Кита на пол или прижать к стене. Но я не делал этого именно потому, что знал — Кит этого не хочет. Это раздражало, но и охлаждало. Широ ждал, что мы помиримся, и Широ больше не будет на моей стороне, если я наделаю глупостей.

— Как насчет любимой еды? — попробовал я.

— Мы что, на свидании? — огрызнулся Кит.

— Не вижу свечей и еды. Кстати, надеюсь нас не забудут покормить.

— Ты просто голоден?

— Так что у принцессы с любимой едой? — проигнорировал я.

— У кого?

— У принцессы. Просто ты себя так ведешь, словно твоей царской особе невозможно всякой челяди признаваться в любви. Хотя даже Аллура себя так не ведет.

— Ты пытался ее поцеловать?

Я подумал, хотел соврать, но передумал. Вспомнился тот бал, Кит снаружи пещеры… С чего я вообще решил, что могу о нем мечтать? Он даже сейчас от меня оставался в стеклянном шаре. И написано было на этом стекле: «Пошли вон, вам тут не рады». Мне кажется, даже Широ проще было бы любить. Ну отказал бы он, и ладно… Это не ощущалось бы так…

Так? Я больше не чувствовал себя тонким блином кровавой каши на асфальте. Странное дело, Кит, который ранил, действовал на меня и как лекарство. Я снова ощущал себя целым и, в общем-то, в относительном порядке. Потому что Кит снова говорил со мной, потому что ему еще можно было объяснить. Хотя бы попытаться. А еще, что самое смешное, потому что Широ ему отказал. Кит не был со мной, но и ни с кем не был.

— Нет. Но мы танцевали, и это было… здорово.

— В тот вечер, когда предлагал мне пойти потанцевать?

Снова. В шестой раз. Кит словно каждым этим сравнением на мне зарубку делал. Я картинно вздохнул, оправдываться не стал:

— Да, именно так. Почему-то вдруг подумал, что раз так весело танцевать с Аллурой, как же это будет с тобой.

Не думаю, что Кит понял. Даже наоборот — больше ожесточился. По-моему, он приравнивал танцы к сексу. Странная логика, но кто его, Кита, разберет. И я забил на попытку помириться, снова прислушался к звукам снаружи.

— Как давно ты знаешь? Про Широ, — вдруг продолжил Кит. Тон его был смирным, и это как раз то, чего нам не хватало. 

Я задумался:

— Узнал после нашей неудачной гонки… И перед тем, как мы вернули истребитель.

— А ты? — спросил Кит, и я всерьез не понял, о чем он. Не потому, что ступил, а потому что Кит, которого я думал, что знал, не мог об этом спрашивать. В моем понимании эта любовь для него была отвратительна.

— Я не помню. Вот ты можешь сказать, как давно любишь Широ?

— Могу, — кивнул Кит. Почему-то говорить о том, что Кит любит другого, было неприятно и больно. Мы словами словно свитер в воздухе вдвоем вязали, и сейчас были не самые удачные стежки, но все же ровнее.

— А я нет. — Я не стал спрашивать подробностей. Почему-то хотелось, но я знал, что будет больно. — У меня по-другому как-то… Может, с первого взгляда, а может, после того, как тебя выбросили из Академии. Может, после того, как ты стал появляться в первых строчках тестов, а может, после того, как мы впервые собрали Вольтрон… Я не знаю. Мне кажется, что… это всегда во мне было. Просто обратило внимание на тебя.

— Тогда почему ты можешь быть уверен, что это я?

— Блин, Кит. — Я пытался подавить смех, получалось булькать. — Серьезно? Кто угодно, но не ты. Ты не самая лучшая кандидатура, знаешь ли. Нет, я, конечно, люблю трудности, но не настолько… Или ты думаешь, что я был настолько глуп, чтобы поверить, что ты с радостью примешь меня?

Ой, был. Ой, глуп.

Мы входили в синхронизацию без всяких шлемов, и, находясь так близко, я мог читать эмоции и мысли по его лицу. А думал Кит сейчас о том, что никто на свете его не любил, все покидали и бросали или отказывали. А я, тоже не самая приятная из всех кандидатур, любил. И, подчиняясь этому взгляду, я готов был вывернуться беззащитным мясом. Даже зная, что Кит вместо того, чтобы быть благодарным, снова сделает больно. Но была возможность доказать ему, что я живой, что я серьезно, и тогда оставался пусть маленький, но шанс, что Кит поверит. Что Кит…

Но чертов Широ, который всегда был на моей стороне, именно в этот момент открыл дверь.

***

Я совру, если скажу, что Кит стал лучше относиться ко мне после того разговора. Все просто вернулось на прежний круг, и Кит снова стал закрытым и заносчивым ублюдком, но он не пытался меня избегать. Остальные решили, что мы помирились, и тоже стали относиться ко мне лучше. Я же избегал Широ. Он и не возражал, он понимал, что пока это не касается Вольтрона, происходящее между нами — наше личное дело.

Ночами, глядя в потолок, я пытался привыкнуть к мысли, что с Китом мне не светит ничего. И всякий раз к горлу подкатывало что-то. Я не плакал. Я был ребенком в магазине игрушек, который в витрине видел блестящую железную дорогу и отчаянно ее хотел, но понимал, что у родителей не хватит на нее денег. Конечно, Кит не продавался в прямом смысле этого слова. Но чтобы Кит отвечал взаимностью, нужно было, по меньшей мере, являться Широ. А там дело было даже не в такой наживной черте, как мускулы. Я мог накачаться размером с двух Широ, но при этом оставаться придурком Лэнсом.

Я чутко реагировал на шаги Кита. Я не мог сказать, кто пошел на кухню, Ханк или Пидж, плохо ориентировался, кто прошел мимо моей каюты, но шаги Кита узнавал всегда, и они звучали во мне так, словно он по моему хребту прошел.

Но мне стало лучше. Если можно так сказать. Надежды у меня больше не было, но все же… И я так отчаянно хотел, чтобы Заркон отвлек нас, что в какой-то момент мне стало казаться, что его бесконечные атаки спровоцировало именно мое желание. Когда он раз за разом нас находил. А потом вдруг все затихло, и я подумал — бассейн. Не снег и дождь, не мамин тыквенный пирог и не океан, но хоть что-то знакомое. Аллура говорила, что в замке есть бассейн. Конечно, я воспользовался поводом поговорить с ней, чтобы узнать, где именно, но все-таки сейчас бассейн был как никогда кстати.

Когда я уже был в лифте, дверь остановил Кит. Я настолько устал, что даже особого внимания не обратил. Кит, наверное, тоже был слишком вымотан, чтобы вспоминать, из-за чего избегал меня не так давно.

— Ты в бассейн? — спросил он и, даже меня удивив, вошел в кабину лифта. Всей имеющейся выдержки стоило мне не подколоть его в этот момент. Но я попытался изобразить, что мне все равно. Ну оба в плавках, оба в одном лифте едем поплавать в бассейн. У меня даже сил не будет попытаться его утопить или коснуться под предлогом игры. Да и я не мог представить, чтобы у нас оставались силы еще и беситься — я лично планировал просто лечь звездой на поверхности воды и так дрейфовать.

— Слушай, — мрачно начал Кит, сразу проводя границу, — я буду у одного бортика бассейна. Ты у другого. И мы оба будем друг от друга очень далеко. Очень-очень далеко.

Можете представить, чтобы я не ответил? Мне абсолютно параллельно было, что там думает Кит и как собрался делить бассейн и устанавливать свои границы, за которые я не мог заплывать. Что за бред? У меня и в мыслях не оставалось приставать к нему. Серьезно, я устал так, что если бы он тут спросил, а почему мы еще не встречаемся, я бы ответил, что мне лень. Потом бы, конечно, передумал, но сейчас…

Лифт качнулся, остановился, и в нем погас свет. В наступившей тишине я слышал, как мученически вздохнул Кит.

— Я попробую вызвать Аллуру или Корана… Пидж, — предупредил Кит.

— Как? — спросил я. — Ты видел тут кнопку вызова? Может, сразу лифтера?

— А что прикажешь делать?

— Ждать. Само починится.

— А если Заркон снова нападет?

— Тогда тем более в их интересах нас найти, — пожал плечами я. Кажется, Кит был близко. Мне казалось, что я чувствовал его жар. Или это был мой собственный? — Да ладно. Это все равно, что в той каморке. Только на этот раз мы не ссорились. Или что, ты меня боишься?

— При чем тут это? Нас Заркон атакует каждые пять минут, а ты только об этом можешь думать, — возмутился Кит. Знаете что, у меня второе дыхание открылось. Я поднял наугад руку, осторожно и как бы невзначай прошелся костяшками пальцев по Киту, ощутил голую кожу, и тот чуть ли не взвыл: — Держи руки при себе!

— Тут темно, окей? Я просто хотел найти стену, а там оказался ты.

— Я похож на стену?!

— Ну не знаю… Дай-ка я сравню.

Прежде, чем я хотя бы попытался, включился свет. Может, и к лучшему — Кит бы наверняка мне руку после такого сломал. Но лифт остался стоять на месте, а Кит — настороженный, развернувшийся ко мне всем телом, готовый защищаться. И ситуация начала принимать скверный оборот — в каморке мы были хотя бы одеты. Тут же в одних только плавках. И первое же, что привлекло внимание — мне показалось, что я видел дорожку волос, что уходила под резинку плавок на животе Кита. Скорее всего, только показалось — плавки не были так низко. И, немного оправившись от собственной фантазии, я с удивлением осознал — Кит не шарахался. Он больше думал о том, как отсюда выбираться. Он уже не расценивал меня как потенциально опасного идиота, который лезет целоваться без предупреждения.

— Выглядишь очень счастливым. — Кит сложил руки на груди. — Нас могут сейчас со всем кораблем взорвать, а мы так и останемся тут, в одних плавках.

Только после этой фразы у Кита в голове, похоже, что-то щелкнуло. И он вспомнил, где он, с кем он и в чем он. Попытался прикрыться маленьким банным полотенцем на шее, но оно было таким мелким, что только соски удалось спрятать. Словно это был самый важный участок тела.

— Не пялься, — приказал Кит. Учитывая, что смотрел я вовсе не в лицо ему, казалось, что со мной говорил бледный живот с ямкой пупка.

— Я не пялюсь, — откровенно соврал я. Ниже пупка, правда, было несколько одиноких волос, но они, скорее, портили картину. Надо было намекнуть Киту, чтобы он их сбрил или вырвал, только я не знал, как это сделать и не получить при этом по роже.

Кит изменил тактику — выпрямился, сложив руки на груди — смотри, мол, какой я, раз так нравится. Подумаешь, в плавках тут. Тут кто угодно в плавках стоять может, сам тоже почти голый.

Тогда и я задумался над тем, каким видит меня Кит — кожа цвета какао, и хотя живот и грудь плоские, Кит явно предпочитал более спортивных парней. Пример каждое утро с нами зубы чистил и завтракал. Я даже цыкнул раздраженно.

— Что? — насторожился Кит.

— Далеко мне еще до Широ.

— До Широ всем далеко, в чем проб… Ах, это. Лэнс, честное слово, если будешь об этом трепаться, то я попрошу своего льва башку тебе откусить.

— Да ладно, одного ненормального на корабль уже много. Не хочу их огорчать, — пожал плечами я. Кит как-то погрустнел:

— Они стали хуже к тебе относиться?

— Нет. Все нормально, — заверил я. — Даже если они узнают… не от меня, конечно!.. Даже если узнают — они не разочаруются в тебе… Это ведь ты, Кит.

Ситуация из забавной становилась смущающей, и Кит отвернулся, переварил что-то для себя и, все так же глядя в сторону, предложил:

— Надо выбираться отсюда.

— Как же это? — спросил я. Кит поискал глазами. Альтеанские лифты довольно странные. Кнопки вызова техника тут не было, это точно. Купаться мы оба шли без шлемов. Но лифт и не был кабиной. Это была платформа, что поднималась и опускалась в высоком туннеле. Потолка у нас не было.

— Можно попробовать забраться вверх, — предложил я, пожав плечами.

— Это каким образом? Тут и зацепиться не за что? — вздохнул Кит, коснулся ладонью стены. Мазнул задумчиво рукой, повернулся и уставился на меня с таким видом, словно у него созрел план. Я даже постарался сделать вид, что не пялился на его задницу в плавках, решая для себя, так она выглядит лучше, или когда он в джинсах. — Подойди.

— Если ты хочешь встать мне на плечи, то это ничего не даст, — я сложил руки на груди. 

Кит вздохнул и подошел сам, снова скомандовал:

— Спиной повернись.

— Пф? К тебе?

— Это мои слова, — фыркнул Кит. Я поднял руки и повернулся медленно спиной. Сначала мне показалось, что Кит заломил руки мне за спину, но потом в этой мешанине я разобрал — он сцепился локтями со мной. — Крепко держи и… отправляемся.

У меня вместо мыслей в голове осталось только что-то булькающее и невразумительное. Идея казалась глупой, но она работала, и мы были как один механизм — прижимались друг к другу спинами, пока голыми ступнями ног поднимались все выше. Такой вот жуткий паук из двух людей. О, я готов был сделать все, что угодно, даже если бы это не помогло, лишь бы Кит продолжал прижиматься голой спиной к моей спине. Даже не так, в этом не было бы ничего странного, но из-за силы, с которой нам приходилось вжиматься друг в друга, казалось, что мы сливаемся, срастаемся, и я то и дело чувствовал, что мне не хватает воздуха. И это Кит, который не так давно смотрел на меня зверем, и я был уверен, что он сломает мне руку, если я попытаюсь его коснуться. А теперь я кожей чувствовал, как перекатывались его мышцы. Если бы мы спали в одной кровати, мы не могли бы быть ближе.

А потом высота, на которую мы забрались, превысила метров пять, и стало страшновато. Наши жизни были в руках друг друга, и мы не могли так глупо умереть. Самое отвратительное, что нас никто так и не хватился. Хотя, впрочем, все были вымотаны, все хотели, чтобы их оставили в покое. И если бы Заркон напал, они, конечно, стали бы нас искать, но потратили бы на это столько времени.

Я оступился, и у меня сердце в пятки ушло, но, проехавшись с полметра, мы затормозили. Кит тут же сорвался:

— Сначала правой, потом левой! Ты тормозишь!

Может, и тормозил, но я не мог оставить это без внимания:

— Это ты тормозишь!.. Если б не этот уродский лифт, я бы уже был в бассейне.

— Может, хватит ныть? — вздохнул Кит и навалился. Его волосы щекотали мой затылок, и я то пытался контролировать тело так, чтобы не съехать снова, то отвлекался на эти ощущения, которых, кажется, больше уже не будет. Это всё, что останется мне вспоминать. И я то пытался не запоминать, то каждое движение Кита жадно ловил.

— Там люк, — спокойнее добавил Кит. Я извернулся, чтобы посмотреть — в самом деле, в трех метрах над нами был люк. После пройденного эти три метра казались так — детским развлечением. К тому же это наконец-то был выход. Вовремя, у меня уже спина затекла.

И все же я чувствовал разочарование, когда спина Кита с болезненным ощущением оторвалась от моей. Будто последняя нитка оборвалась, которая нас связывала.

***

День выдался тяжелым не только из-за лифта, но и из-за постоянных атак Заркона, ощущения непрерывной опасности и боя. В конце концов, мы уже больше суток были на ногах, и когда смогли наконец оторваться достаточно, все разбрелись по каютам. Я даже музыку включать не стал — мне хотелось тишины и темноты. Почувствовать свое несуществование, раствориться и представить, что с завтрашнего дня все вернется с новой силой.

Я вспоминал прикосновение кожи Кита, ее жар. Я не ощущал себя так тогда, в лифте. Там Кит стоял напротив, и нужно было контролировать себя, не думать об этом. Но я представлял, как мы могли бы целоваться. Представлял себя, оседлавшего бедра Кита. Какое у него было бы лицо? Хотелось зарыться пальцами в волосы, пройтись по всему телу в поисках самых уязвимых точек, а потом повторить то же, но уже языком.

И я сам себе делал больно этими мыслями. Это все было несбыточно. И все-таки — Кит снова доверял мне.

А потом я услышал в коридоре шаги. Медленные и тяжелые от усталости, но знакомые. Словно не бывало усталости — я подскочил с места, выскочил в светлый коридор. Этот свет тут же ударил по глазам, и в Кита я едва не врезался — он придержал меня за локти.

— Что такое? — насторожился Кит. Из-за того, что я сгорбился, он смотрел сверху вниз, и я тут же гордо выпрямился, чувствуя, как протестующе хрустнули кости.

— Я хотел сказать, — начал я, сам не зная, что именно хотел сказать. Что мне понравилось? Что Киту стоит подумать еще об этом? — Как хочешь к этому относись, Кит, но… я не сдамся. Ты не с Широ, и я не собираюсь сдаваться. Даже если ты и не со мной… Я, в общем… мне все равно нужен ты.