День у Леви с самого начала не задался.

С утра чуть не угодил в аварию; проходя в свой кабинет, зацепился рукавом о дверную ручку, да так, что рукав у пальто порвался; все то перечисленное было случайностями и внешними обстоятельствами, над которыми Леви, как ни крути, не был властен, хотя это раздражало, и он вообще старался контролировать все аспекты собственной жизни. Но подставы от самого себя он точно не ожидал — открыв портфель, Леви обнаружил, что забыл на столе обед. Да, заказать еду в офис не было проблемой, его товарищи по работе исправно этим занимаются и его зовут, да только Леви не очень-то и доверял привозной еде и вообще еде, приготовленной другими людьми. А о том, чтобы зайти по дороге в небольшое кафе или заглянуть в киоск и речи не было — он точно знал, что там царит полнейшая антисанитария. Поэтому доверял только себе и своим рукам, которые исправно намывали овощи, старательно подвергали пищу термической обработке и все такое. Ну, понимаете, да? Ну, как тут не понять.

А все-таки было у него одно исключение — после работы Леви оставлял машину на парковке у дома и направлялся в кофейню, с виду ничем не примечательную, но кое-что примечательное в ней все-таки было.

Процесс приготовления кофе он полностью мог контролировать. Не было никаких заготовок неизвестного происхождения, бариста готовил кофе при нем, и это дарило успокоение.

Ну, и еще кое-что.

Сам бариста дарил успокоение.

Но сейчас не об этом, день-то не задался.

Это была пятница, и Леви, похоже, очень устал, настолько, что сам не поверил, как мог забыть о том, что уже вошло в привычку. Голод поначалу несколько нервировал, но затем включились внутренние резервы, а затем ничего, кроме раздражительности, не осталось. Выйдя за пределы работы, Леви выдохнул с облегчением. В последнее время ему вообще жилось по ощущениям как на автомате. И только сейчас, изрядно изголодавшись и изнервничавшись, он пришел к выводу, что вроде как забил абсолютно на все — в том числе на себя, на свое свободное время, на свою личную жизнь.

В таких раздумьях он доехал до дома на машине — в пробке стоял не долго, свезло хоть в этом. И под вечер наступило какое-то то ли смирение, то ли бессилие. Леви вышел из машины и понял, что сейчас вроде как весна и середина апреля — догорающее солнце уже не подпекало, но прогрело землю, и он снял пальто с разорванным рукавом и оставил его в машине (все равно его теперь только в ателье отнести остается); Леви вдохнул весенний воздух — он был прохладный и приятный, и на улице совсем не шумно было. Так и решил прогуляться до кофейни и выпить кофею или глинтвейна — как захочется.

Черный кот перебежал дорогу, но затем остановился. Леви остановился тоже и, подойдя к нему, нагнулся. Уж котов гладить он любил, даже несмотря на то, что они все-таки уличные и грязные, а может, еще и больные — но слишком велик соблазн.

Кот подставил свою крохотную головушку и прогнулся под рукой Леви, как бы разрешая ему погладить, и сам забалдел. Замурлыкал и стал тыкаться мокрым носом в коленку. Подобрев, Леви одарил любовью и лаской кота и так растрогался, что захотелось поцеловать его в мокрый черный нос, но сдержался. Кот сдерживаться не стал — цапнул вдруг его за руку, Леви ее одернул. Кота и след простыл, а Леви остался с проступившими капельками крови из свежей царапины.

В самом деле, что за хулиган? Леви лишь недовольно цыкнул, поняв, что ругаться на кота, который удрал, уже поздно, и отправился в кофейню.

Вообще-то у Эрена сегодня была смена. Дело было не в совпадениях, просто Леви выучил его расписание, и когда у них случались пересменки или студента кто-то подменял, Аккерман очень расстраивался.

Быть может, дело было совсем не в кофе и в контроле его приготовления.

Высокий молодой человек, по обыкновению убиравший свои длинные волосы в пучок (что Леви очень и очень нравилось — часто его одолевало такое отвращение, когда девицы готовили кофе, при этом свои волосы не убрав, и мало ли волос мог упасть прямо ему в напиток — об этом даже думать было тошно), улыбнулся и поздоровался.

Леви даже про свою царапину на руке забыл. И забыл про оставленный протухший обед на столе, забыл про пробку и порванный рукав пальто. Эрен оперся руками о стойку и глядел прямо на гостя.

Парень вообще-то был что надо. Знаете, как говорят, кровь с молоком? Вот так вот. У Эрена были острые скулы и красные щеки, длинные ресницы и большие глаза, а волевой подбородок контрастировал с мягкой улыбкой. Ну, загляденье.

Вот Леви и загляделся. Не на меню.

И вдруг подумав, что слишком долго размышляет над своим выбором, проговорил то, что первое попалось на глаза:

— «Острую вишню», пожалуйста, — проговорил гость. Эрен несколько удивился, на лице его отчетливо выражались все эмоции, и это Леви уж очень нравилось — по лицу Аккермана точно никогда не скажешь, что он чем-то доволен или от чего-то радостен — но тут же приступил к приготовлению, повернувшись спиной.

Спина и плечи у него были широкие. Леви, конечно, заметил это впервые, как увидел парня, но каждый раз, когда Эрен поворачивался к нему спиной, непроизвольно приходила мысль: «Какие плечи…»

— Захотелось чего-то нового?

Это он говорил про кофе. Леви посмотрел на состав и ужаснулся, что в чертовом кофе был коньяк и перец, а эксперименты он вообще-то не любил. Но соврал:

— Да, уже давно заглядывался на этот кофе.

Эрен усмехнулся чему-то своему и продолжил готовить.

Надо сказать, разговоры у них не клеились. У Леви вообще мало с кем клеились разговоры, и не то чтобы ему так уж сильно хотелось тратить свои силы на подобные вещи, но если это касалось Эрена, было немного обидно. Леви звезд с неба не хватал, конечно, но.

— Тогда буду надеяться, что вам придется по душе, — он повернулся и подал стакан. От кофе едва отдавало алкоголем. Леви расплачивался картой, как вдруг Эрен проговорил:

— У вас царапина.

— Да знаю я, кота решил погладить.

— Сейчас, погодите, — мальчишка скрылся в служебном помещении и спустя минуту вернулся с коробкой пластырей. — Зайдите за стойку, помойте руки.

Леви вдруг стало неудобно и как-то неловко, он хотел было сказать: «Да ерунда это, домой приду и…», но Эрен только тараторил: «Заходите, заходите». Леви вздохнул. День какой-то дурацкий.

— А теперь пойдемте за столик. Все равно посетителей нет, — и Леви послушно пошел за Эреном. Ну прямо сам от себя не ожидал — вообще говоря он мог бы спокойно рявкнуть, мол, «не надо со мной возиться», но не смог — отчасти ему все равно было приятно.

Леви подал руку, и как же здорово, что он вообще-то суровый мужик — рука у него не дрожала, но что-то внутри трепетало предательски, и это очень тревожило. Эрен взял руку Леви в свою большую смуглую и наклеил пластырь. В этот момент у Леви место прикосновения предательски заныло. Лучше бы это был новый вирус, который передавался через кошек и вызывал воспаление и вот от этого у него болела рука, Леви был бы так рад! Но кольнуло от прикосновения Эрена — легкого, осторожного. Они встретились взглядами, а потом Аккерман вдруг прервал контакт и уставился на свою руку. И подумал, что Эрен как-то слишком долго держит ее в своей.

— Спасибо, — кратко ответил Аккерман и одернул руку. — Невоспитанный котяра попался.

— Ну, вы на него не злитесь уж, — Эрен улыбнулся.

— Да как я могу на котов злиться, — Леви постарался улыбнуться тоже, но у него это всегда плохо получалось.

Чтобы завоевать сердце парнишки, нужно вроде какие-то попытки предпринимать. Но сердце у Леви уже давно каменное, а о том, чтобы доброжелательно улыбаться, и речи быть не могло.

— А кофе попробуете?

Леви вдруг вспомнил про тот сомнительный кофе — просто мысли в момент того самого ничего не значащего прикосновения испарились мгновенно, и он напрочь забыл, что вроде как за кофе зашел.

Леви усмехнулся:

— Честно говоря, я выбрал первое, что на глаза попалось.

— Я так и понял, — Эрен улыбнулся еще шире. — Вы мне сказали, что давно хотели его попробовать, а мы сезонное меню только три дня назад повесили.

— Как глупо получилось, — проговорил Леви. Кофе был не таким уж и ужасным, как воображал себе Леви — второй раз он бы так экспериментировать не стал, но, кажется, Эрен спас этот сомнительный рецепт.

Обычно Аккерман забирал кофе и выходил поскорее на улицу, но сегодня день был совсем странный, и он решил остаться, чтобы хотя б допить. На самом деле, Леви ждал, что Эрен предложит прогуляться, и выжидание это было настолько мучительным, что Аккерман сам выпалил:

— Хочешь пройтись после работы?

У Эрена глаза забегали, и вскоре взгляд упал на настенные часы:

— Я с радостью, но вы же знаете, что мы до одиннадцати работаем? Может, позвоните мне, я дам номер, и мы на выходных погуляем, а? — и, торопливо вырвав клочок бумажки, стал записывать цифры. Потом подал Леви. Все-таки это было полезно, но Аккерман ответил:

— Я недалеко живу. Зайду за тобой в одиннадцать.

Зашли посетители, и Эрен засуетился, мгновенно переключившись. Леви напоследок бросил взгляд — и заметил, как взгляд зеленых глаз быстро мелькнул по нему и вновь обратился к незнакомцам. Кофе был горячий и острый, но где-то в районе сердца было еще более адское пекло.

Вечерняя прохлада немного успокоила, до этого момента Леви был как оголенный нерв. С какой-то стати он думал об этой встрече все три часа, пока ждал конца смены парня.

Эрен, кажется, за все то время перед встречей, наоборот, набрался смелости и перестал тараторить да бегать взглядом. И тут же коснулся пальцев Леви — как бы случайно да все-таки нет. И тут уже Леви осмелел — в самом деле, если до этого момента были какие-то сомнения в желаниях Эрена, то теперь их не было, он точно хотел познакомиться поближе.

Была уже почти ночь. Включились фонари и освещали пустующую после весеннего дождя улицу, мокрый асфальт переливался. Леви хотел предложить вызвать такси, но все оттягивал этот момент — слишком уж как-то было хорошо на душе, и ведь всякий человек желает зацепиться за свое мимолетное счастье, так редко мелькающее в его тернистом пути.

Они зашли в переулок меж домами и остановились. Там было совсем темно, и место просто отличное для того, чтобы…

подойдя вплотную, Эрен нагнулся, Леви чувствовал, как он тянет свои руки к его талии, и хотелось этот момент одновременно ускорить, но и продлить, чтоб он был как будто бы вечным. Леви не стал рубить с плеча и брать его за грудки, а просто замер. Эрен притронулся кончиком носа к его щеке и повел как бы вверх, к скуле, и губы его пухлые едва ли прошлись по холодной коже. Леви выдохнул — теперь брать на себя инициативу вовсе не представлялось возможным, потому что его парализовало, а в местах прикосновений так болезненно-приятно заныло. Эрен поцеловал сначала в щеку, но совсем легко, потом мазнул по губам, как в темноте переулка что-то зашевелилось, и они в какой-то неожиданности отпрянули друг от друга.

Черный кот вальяжно прошелся между ними, обтерся о ноги Эрена и пошел по своим делам дальше.

— А я чего-то так испугался, — и Эрен засмеялся тихо, как будто момент этот вообще не располагал к тому, чтобы громко смеяться и говорить, иначе можно что-то спугнуть.

— Я хотел предложить вызвать такси, но теперь не хочу, — сказал так же тихо Аккерман.

— Почему?

— Даже не знаю, — и Леви сам наконец потянулся за поцелуем, который прервала черная кошка, так удачно цапнувшая его за руку.