Благодаря усилиям совершенствующихся и врачевателей уже через пять дней Солнце чувствовал себя достаточно приемлемо, чтобы приступить к выполнению обязанностей.

Первой в еще темную спальню впорхнула Радость – она распахнула шторы, впуская солнечный свет, и бодро поприветствовала брата. Ее блестящие черные глаза чуть щурились от веселой и озорной улыбки, а невесомые ткани розового платья разлетались в воздухе от энергичных движений. В эти мгновения девушка напоминала горсть лепестков вишни, кружащихся в танце с ветром: прекрасная, невесомая, беззаботная.

Прелестная принцесса вспорхнула на высокий табурет у подножия кровати и со свойственной ей иронией поведала о внезапно возросшей популярности столетника. Этот загадочный цветок исчез из всех магазинов столицы уже на третий день после возвращения Солнца, несмотря на то, что его цена самым загадочным образом поднялась в сотни раз. Наутро пятого дня одна из первых красавиц столицы получила в дар букет из цветов столетника и, согласно слухам, теперь почти безостановочно томно вздыхала, рассматривая роскошный подарок.

Спонтанно возникший на рынке кризис заставил принца хохотать.

Присутствовавшие при оглашении новостей врачеватели героически давили улыбки, склоняясь над израненными руками. Тщательно проверив изуродованные пытками пальцы, они осторожно забинтовали кисти, обещая, что в скором времени работоспособность восстановится, а шрамы сойдут. Главное сейчас не напрягать руки и тщательно следить за процессом заживления. Остальные раны не требовали столь пристального внимания, потому врачеватели обновили повязки и удалились.

Следующим испытанием стали роскошные желто-оранжевые одеяния, расшитыми золотыми ястребами и драгоценностями. Радость выбрала их из-за длинных рукавов, и отряд прислуги самоотверженно нарядил уже умаявшегося принца в тяжелую парчу. Солнце по многим причинам не любил это одеяние – подол в пол, длинные рукава, тяжесть, вычурная роскошь и полное отсутствие шансов затеряться даже среди разношерстных придворных. Однако Эшинит волновался, что множащиеся слухи о гибели солнца империи пошатнут боевой дух солдат и потому потребовал вывести принца на краткую прогулку в наиболее заметном виде.

Длинные вьющиеся волосы принца распустили поверх одеяний, а на голову водрузили золотой венец: из обруча били лучи солнца, каждое из которых сплеталось из узоров ветров и звезд, а цветы окаймляли основание убора.

Засвидетельствовав относительную целостность своих бренных останков на какой-то церемонии, принц вернулся в свои покои и очень осторожно опустился на кушетку, подозревая, что уже с нее не поднимется. Однако вскоре вновь пришлось делать невозможное – в коридоре бойко застучали туфельки и после краткого стука в покои впорхнула Радость. Девушка несла в руках шкатулку из темного дерева, украшенного тонкими серебряными нитями, что сплетались в изображение заснеженных гор и витиеватые узоры ветров. Империя Инея славилась красивыми зимами, оттого предметы не редко украшали подобными пейзажами.

– Эти свитки принадлежали ордену Исцеляющей Длани, но были утеряны во время переезда в новую столицу. Позднее их конфисковали у перекупщиков. Матушка Злаша полагает, что помощь солнцу империи это достойный повод вернуть рукописи ордену.

– Тебе не тяжело? – обеспокоился мужчина, пытаясь отдышаться после героического поднятия с коварной кушетки.

– Тебе нужно вернуться в спальню, – девушка поставила шкатулку на стол у окна, – Возможно, твое присутствие действительно необходимо на церемонии, но теперь тебе лучше лечь. Твои гости прекрасно понимают, что тебе нужен отдых.

В коридоре раздались еще неясные голоса и приближающиеся шаги. Девушка метнулась к брату, чтобы помочь ему опуститься на кушетку, и расправила складки одеяния, тщательно следя, чтобы рукава скрыли бинты, на которых выступила кровь. Все же было не лучшей идеей пытаться удерживать равновесие, опираясь о стены и перила.

После приглашения войти, совершенствующие из ордена Золотых Вихрей распахнули двери. Поприветствовав принца короткими кивками, они выстроились, пропуская вперед одаренных из ордена Исцеляющей Длани. Небольшой зал перед внутренними покоями предназначался для приема гостей, но поскольку Солнце редко бывал во дворце, то использовал помещение в качестве хранилища для своих трофеев: у стен стояли стеллажи с книгами и свитками, мигом приковавшими взгляды вошедших. Сам же принц с интересом смотрел на своих спасителей, идущих очень близко, но не соприкасающихся даже краями широких и длинных рукавов.

Невысокая девушка отвечала инейским канонам красоты – изящная и тонкая как веточка, на которой только начинают заостряться почки. Бледное миловидное лицо украшали светлые серо-голубые глаза, тяжелые волосы удерживала изящная заколка с лунными камнями, а тело укрывали одеяния ордена – приталенные темно-серые лепестки, что придавали заклинательнице еще большее сходство с веточкой. Спутник девушки так же отдал предпочтение орденским одеяниям и достаточно скромной заколке в длинных черных волосах. Его глаза имели цвет темного металла, свойственный обитателям востока, а на губах играла легкая смущенная полуулыбка. Кисти рук обоих гостей скрывали перчатки из тонкой ткани – неизменный атрибут целителей, призванный уберечь чуткие пальцы.

Заклинатели производили впечатление красивой пары, не торопящей события и наслаждающейся проводимым вместе временем. Когда-то Солнце точно так же сопровождал Снежну, он не прикасался к ней, лишь иногда улавливал аромат ее благовоний и спокойный взгляд голубовато-синих глаз.

Как же иначе все было бы, если б он ее уберег…

Совершенствующиеся поклонились, приветствуя солнце империи, и принц поприветствовал их в ответ, извинившись, что не может принять их подобающим образом.

– Ваше Высочество, заживление такого количества повреждений требует больших ресурсов у организма. Вам нельзя покидать постель даже для церемоний, – с осуждением произнесла девушка, на мгновение забыв, что она здесь лишь гость. Поняв свою ошибку, она смущенно насупилась, но извиняться не стала, а стоящий рядом лекарь одарил ее коротким смеющимся взглядом.

– Я солнце империи, это мой долг, – принц тоже улыбнулся и перевел взгляд на одного из стоящих у стены одаренных, с которым всего пару лет тому назад воровал груши в садах родного ордена. Юношей не раз ловили и наказывали, но краденые груши от этого становились только вкуснее. Заклинатель поймал взгляд Солнца и насторожился, поняв, что от него что-то требуется. – Прежде всего, я хотел бы выразить свою благодарность за ваше своевременное вмешательство в мой жизненный путь, полный взлетов и падений.

Во взглядах присутствующих мелькнуло что-то вроде озадаченности, но заподозрить солнце в империи в иронии никто не решился.

Заклинатель из ордена золотых вихрей проследил за взглядом принца и, заметив на столике сундучок, направился к нему. Пока Солнце произносил необходимые в таком случае слова, совершенствующийся кратко поклонился врачевателям и протянул дар в пространство перед ними, рассчитав, чтобы предмет находился на одинаковом расстоянии от героев дня. Пара переглянулась и молодой человек с улыбкой отвел глаза в сторону, демонстрируя, что не посягает. Девушка трепетно приняла сундучок, слишком тяжелый для ее тонких рук, после чего пара церемонно поклонилась и выразила свое восхищение от оказанной чести.

Решив, что с церемониями покончено, Солнце перешел на тон, которым беседовали между собой ученики разных школ совершенствующихся – этакое вежливое соболезнующее панибратство:

– Что, попортил я вам свидание?

– Вы сделали его незабываемым, – без тени иронии ответил юноша. – Для нас великая честь услужить солнцу империи… – выждав краткую паузу, врачеватель продолжил, неожиданно отступив от своей спутницы в сторону. – И это убедило меня в правильности выбора: совершенствующаяся Весна была единственной, кто не растерялся, а уж видели бы вы, как она разрывала одежду… Я могу лишь надеяться, что однажды это прекрасное создание отнесется ко мне с такой же страстью.

Девушка вспыхнула, покраснев от ушей и до самых кончиков пальцев, и, развернувшись к возлюбленному, толкнула ему в грудь сундук с высочайшей наградой. Мужчина невольно охнул от удара и подхватил ношу.

– Ты можешь надеяться и не на такую страсть, когда в тебе будет с десяток дырок и коллекция болтов между ребер! – сквозь зубы пообещала инейка, с таким гневом будто собиралась самолично одарить собрата по ремеслу всеми упомянутыми благами.

На лицах присутствующих появились улыбки и даже на щеках принца прорезались ямочки, унаследованные от императора Гнева, вмиг сделав лицо столь обаятельным, что в комнате будто даже стало светлее.

Рассерженная целительница перевела взгляд на Солнце и, снова насупившись, обратилась к нему:

– Уважаемый одаренный, я прошу прощения за то, что без разрешения заглянула в вас, чтобы просканировать повреждения. Мне показалось, что в вашем теле присутствует нечто чужеродное, какой-то состав. Нам не рассказывали о подобном в нашей школе, и потому я…

Двери плавно распахнулись и в помещение вошел Эшинит, от самого острия заколки и до каблуков укрытый сверкающим золотом и драгоценностями. Поверх роскошного одеяния красовался тяжелый пояс, украшенный самоцветами и узлами из золотых шнуров. Из-за скромных размеров комнаты длинный подол одеяния остался в коридоре, и прислуге пришлось аккуратно сложить роскошную ткань складками у ног императора.

Одарив гостей взглядом темных глаз, Эшинит улыбнулся, не размыкая губ.

– Брат мой, подобные приемы принято устраивать в более официальной обстановке.

– Я хотел выразить свою личную признательность собратьям по ремеслу, – Солнце обезоруживающе улыбнулся вошедшему и снова обратился к гостям: – Надеюсь, вы пригласите меня на свою свадьбу. Говорят, я приношу удачу, и я хотел бы отплатить вам и ею.

Убедившись, что со стороны брата раскаянием и не пахнет, император обратился к обомлевшим заклинателям:

– Вас проинформируют о дате официального приема. Как видите, Его Высочество все еще болен и нуждается в отдыхе. Господа совершенствующиеся проводят вас.

Одной фразой выпроводив и гостей и охрану, император повел глазами прислуге, намекая, что их присутствие более неуместно. Когда покои опустели, мужчина подошел к окну и замер, рассматривая изящные шпили новой столицы. Наползающие на небо темные облака предвещали дождь, но где-то все еще сияло солнце и острия шпилей необычайно ярко сверкали на фоне свинцовых туч.

– Раз ты принимаешь гостей, значит, готов поговорить о деле более подробно, – подвел итог Эшинит. – Что произошло?

– Пес встал на сторону Мастера, – принц с тоской подумал о кровати, безропотно ожидающей его в спальне. Чтобы хоть как-то приблизить момент радостного соития, он попытался стянуть с ноги сапог, наступив на выемку над каблуком. Благо длинные одеяния надежно скрывали от высокопоставленного родственника факт вопиющего нарушения этикета, а идеальная осанка, из-за которой принц даже после пыток и побега напоминал величественную статую, не давала и повода заподозрить принца в чем-то недостойном.

– Подробности, – коротко потребовал император.

– Прибыл в крепость Дара Сытых Волков, отобедал, очнулся в пыточной, – Солнце снял золотой венец и положил потяжелевшую голову на спинку кушетки. Воспоминания, от которых он столько времени пытался абстрагироваться нахлынули волной – холод подземелья, жар, раскаленное железо, запах крови, хрип, удары, лезвие, рисующее кровавые узоры на коже, голос Пса, боль… боль… до этой ночи Солнце никогда не задумывался насколько разной бывает боль. – Он полагает, будто это мы с тобой убили отца и братьев, и спрашивал в основном об этом. Еще о каких-то придворных интригах, но я редко бываю при дворе и мало что знаю.

– Почему он так полагает? – Эшинит продолжал смотреть на шпили.

– Иши его знают. Он искаженный, видимо его разум пострадал сильнее тела, – первый сапог оказался сброшен. Предстояло повторить подвиг с его собратом.

Стоящий у окна император покачал головой, словно не желая верить в услышанное.

 – Говорить подобное, да еще пытать… Неблагодарный скот, да как он посмел, он ведь клялся в верности нашей семье! – Некоторое время Эшинит потратил на пространственные размышления о том, что сын раба всегда остается рабом и, как и прочие представители животного мира, не имеет ни малейшего представления о таких возвышенных понятиях как честь, преданность, благородство и благодарность. Не имея сил спорить, принц предпочел сосредоточиться на сапоге и вскоре одержал еще одну блистательную победу. Дождавшись вопроса о дальнейших странствиях, он кратко рассказал о замке Мастера, Вечере и тропе заклинателей, на которую «случайно» наткнулся, убегая от преследователей.

Эшинит слушал молча. Тучи тяжело ползли по небу. Поднявшийся ветер хлопал стягами и шелестел листвой.

– Ты говорил с Мастером? – хмуро осведомился Эшинит, когда повисшее молчание затянулось.

– Вечер сказал, что Мастер прибудет позднее. Разминулись. Когда я бродил по крепости кто-то штурмовал ее. Это не крепость Сытых Волков, я думаю, она несколько лет была заброшена. И там раньше начался закат, значит, она расположена южнее столицы, но не слишком далеко.

– О чем ты говорил с Вечером?

– Да, в общем-то… – Солнце попытался припомнить хоть что-то полезное из их бесед, но вряд ли собеседника интересовали подробности их первой или второй пикировки… разве что… – Он сказал, что они не убивали императора Гнева. Им это не выгодно.

– Ха, я бы на их месте тоже так сказал, – ухмыльнулся, поворачиваясь, император. – Решили разыграть такую простую комбинацию, надо же.

– Какую комбинацию? – вяло спросил Солнце, хотя не был уверен, что хочет это знать.

– Заручиться твоей лояльностью, отправить меня за отцом и братьями и посадить тебя на трон. Грубо, но действенно,– Эшинит подошел к брату и, подвинув кресло, уселся напротив, забыв про свой «хвост». – Уж не знаю, насколько запланированной была встреча с псом – может, и вправду не уследили, а может, рассчитывали на твою благодарность, после «спасения» из рук безумца. Поверь мне.

Солнце пожал плечами, на миг забыв, что почти все его тело забрано бинтами и что любое движение отзывается болью. В его памяти промелькнуло бледное лицо Вечера в ореоле растрепанных волос, наскоро заколотых чем попало, и трапеза в почти приятельской атмосфере. Вот к чему это было… и вправду, лучше бы не знать.

Эшинит сцепил пальцы замком и сделал несколько волнообразных движений. Подняв темные глаза на брата, он очень внимательно посмотрел в его лицо и продолжил.

– Возможно, сейчас тебе кажется, что между вами нет личной вражды, а кто убил отца и братьев еще надо доказать, но Вечер очень опасен. Я не спорю, ты можешь победить его в честном поединке, но он в него не вступит. Не стоит с ним даже разговаривать, и не верь его словам, – Мужчина нахмурился, глядя в янтарные глаза. – Он обязательно попытается перетянуть тебя на свою сторону и использовать. Он очень хитер и расчетлив, для таких, как он, честь, добро и благородство лишь способ манипулировать такими как ты. Ты не должен верить ни одному слову этого человека. Возможно даже сам Мастер лишь пешка в его игре. Не верь ему и держись подальше. Он очень опасен. Солнце, пожалуйста, отнесись к моим словам серьезно и запомни, – император даже подался вперед, и повысил голос, подчеркивая важность своих слов. – Он обязательно попытается заполучить тебя в союзники. Он скажет то, что ты хочешь услышать, и сделает то, что ты хочешь видеть, но все это будет лишь игрой, чтобы заслужить твое доверие. Он мастер манипуляции и обмана, и он сделает все, чтобы заполучить тебя.

– Девушка… совершенствующаяся Весна, – Солнце решительно сменить тему. Перед взглядом до сих пор стояли глаза-бездны, хитроватая улыбка и фраза, брошенная в ответ на предложение договориться. Нашел с кем договариваться, а Вечер нашел, что сказать в ответ! Да еще этим своим тихим бархатным голосом – «Я легко поддаюсь соблазнам». Аж мороз по коже… – Она упоминала о каком-то загадочном составе в моем теле.

Эшинит лишь отмахнулся.

– Возможно, в еду подсыпали, не пес так люди Мастера. Не волнуйся, тебя тщательно обследовали на яды и вывели все лишнее: травы, обезболивающее и какое-то редкое вино… Нашел, где вино хлестать, конечно.

Немного помолчав, мысленно осуждая брата за неразборчивость, император с горечью добавил, не заметив, что на лице собеседника задержалось какое-то странное почти мечтательное выражение, а направленный в сторону взгляд опустел.

– Вот оно – истинное лицо врага: ты возвращаешься с мирной миссии едва живой и с изуродованными руками.

– А?.. – Солнце сморгнул, с трудом отрываясь от размышлений о словах врага. – Я не хочу говорить об этом. Ты же знаешь, все эти интриги, политика – не мое. Я воин, а не политик.

– Я заметил, – холодно прокомментировал собеседник. – Но позволь тебе напомнить, – император поставил худые локти на колени и посмотрел в глаза брата. – Так же как подданные служат нам, мы служим им. И у нас перед ними огромный долг. Я взял на себя управление, ты же должен решать проблемы. Я голова, ты – руки. Ты должен был привлечь Дара на нашу сторону.

– Он безумен.

– Он нам нужен. Мы не знаем, как много людей перейдет на сторону Мастера и потому нам нужен каждый безумец! Война еще не началась, а мы уже потеряли одну из крепостей! Ох, Солнце…

– Ты говорил, что сделаешь все, чтобы предотвратить войну.

– Я сделаю все, чтобы защитить моих подданных, – император резко встал с кушетки и направился к дверям. – Чем слабее враг, тем меньше вероятность того, что он нападет. Чем слабее враг, тем меньше мы понесем потерь в случае нападения. Не подводи меня больше, брат, нас всего двое осталось, мне больше не на кого положиться.

Дверь захлопнулась и повисла тяжелая неприятная тишина. Комната стремительно темнела из-за туч и первые капли дождя уже стучали в стекла. Дверь внутренних покоев приоткрылась и в потемневшем проеме показалась приунывшая Радость. Казалось, даже ее розовые одеяния поблекли и налились холодными синеватыми тонами. Девушка отрешенно посмотрела в окна на погасшие шпили и, подойдя к брату, ласково прикоснулась к его плечу.

– То будет страшная война – свои против своих.

Солнце поймал тонкую девичью руку и прижал ее к щеке, согревая озябшие пальцы своим теплом.

– Мы с Эшинитом сделаем все, чтобы не допустить ее, – устало пообещал он.

Девушка ласково взъерошила его золотые волосы.

– Я не берусь оценивать слова Эшинита, но в одном он всегда прав – ты наша надежда, Солнце. Надежда на то, что однажды все будет иначе. Потому береги себя, милый брат.

Надежда… – подумал герой, прислушиваясь к нежным ласковым движениям рук Радости, продолжавшей гладить его по голове. – Иши побери, как же я устал от всего этого…

Разговорчики вне кадра:

Автор: Ваш идеальный завтрак?

Эшинит: Стакан теплой воды и пресная каша.

Радость: Фрукты, коэла на цветах, свежая выпечка.

Вечер, зевая: Мой идеальный завтрак это обед.

Солнце, задумавшись: Мой идеальный завтрак это Вечер, все еще спящий после «ужина».

Вечер: Что?

Солнце: А? Я что-то сказал? Почему на меня все смотрят?