Деревянные ступени не заскрипели – завыли под тяжелыми шагами старгорца, прервав рассеянную тишину, в которой каждый думал о чем-то своем.

Раздался стук, напоминающий грохот каменных глыб в штольнях.

Старгорец вошел лишь после приглашения Вечера.

Старик выставил на стол пару блюд, от которых исходил яркий запах пряностей и перца, и хмуро поинтересовался, чем может услужить господам.

Вечер принюхался к яствам с блаженной улыбкой, даже прищурился от удовольствия.

– Что это ты вдруг вспомнил о манерах? – насмешливо хмыкнул он, вооружаясь палочками и алчно глядя на поданные блюда.

– Да вот… – старик покосился на принца, глядящего на еду с тем болезненным любопытством, с которым люди рассматривают пыточные инструменты. Меж светлых бровей даже появилась складка, а лицо на миг потемнело. – Вдруг господа одаренные тут заняты…чем-то… одаряющим.

Глаза Вечера сначала приняли форму идеальных кругов, а после превратились в две узкие черные щелки.

– Восемь лет тому назад на источниках погибли люди, – твердо произнес Солнце, заглушив тихий бархатный голосок. Уж на что злодей не скупился, так это на ехидство и язвительные выпады, и если дать ему волю, то разговор еще не скоро зайдет о деле. – Нам порекомендовали расспросить вас.

– Источники? – Ра-Валк нахмурил темные кустистые брови, уже украшенные сединой, но голос его смягчился. – Вы о смерти Дождя? Хороший был парень, иногда подрабатывал у нас вместе с Розой. – Старгорец посмотрел в окно и неловко переступил с ноги на ногу. Поморщился. – Я виноват, что все так сложилось. Когда тут эти двое появились – инеец с бабой брюхатой, это я посоветовал им идти к речному порту, а по пути остановиться в гостинице. Мужик-то видный был, из ваших, я думал Роза хоть подзаработает… Ну и ушли они. А потом эта змеевка с мечом, ишь то есть, пришла. Ладная такая, как инейка, я даже не понял, пока она есть не начала. Выспросила все и следом пошла. Да кто ж знал, что все так обернется…

– Из «наших» это из заклинателей? А какой орден? – краткий рассказ трактирщика породил у Солнца множество вопросов, но если значение слов «брюхатая» и «ладная» еще угадывались, то как Ра-Валк определил видовую принадлежность загадочной воительницы оставалось тайной.

– Орден? Да иши его знают… – старгорец призадумался, но почти сразу оживился и показал что-то размером со свой кулачище. – Халатик белый, на рукавах цветочки синенькие, во-о-о-от такие здоровенные!

Пока принц пытался осмыслить, что одеяние великого ордена Лазурной Лилии назвали халатиком с во-о-о-от такими здоровенными синенькими цветочками, Вечер спросил о спутнице инейца, но единственное что смог о ней припомнить Ра-Валк, это беременность и слова его супруги о том, что «девка незамужня». На закономерный вопрос о причинах такого мнения, старгорец пожал плечами и отделался загадочным комментарием «бабы – они такое одним местом чуют».

Каким именно местом это почуяла его супруга, выяснить не удалось, поскольку это событие за давностью лет выветрилось из ее памяти. Зато старгорка смогла припомнить, что в те дни Роза не работала у них, поскольку сама была на сносях и что после смерти Дождя она больше не спускалась в город и не искала подработку.

Зато видели ишь – чужачка вдохновенно расписывала стены, поражая благовоспитанную общественность не столько угрозами в адрес людей не лучших моральных качеств, сколько ошибками в правописании. По слухам некоторые угрозы были приведены в действие, но обошлось без смертоубийств. После того как пострадала пара высокопоставленных лиц города на ишь объявили охоту, но змеевка проявила поистине демоническую неуловимость.

Когда поток сплетен о кровожадной иши, начал иссякать, разговор вновь вернулся к беглым инейцам. Старгорка повозмущалась о падении нравов и упомянула о некоем Даре Зари – хозяине лавки «Золотой Поясок», что в тот день так заинтересовался этой парочкой, что даже подсел к ним за столик и долго что-то обсуждал с девушкой, пока ее спутник не рассердился – чуть до драки не дошло.

Солнце выспросил, где находится лавка, и где Роза могла похоронить супруга. Городские кладбища отпадали из-за статуса темного заклинателя: одаренных запрещалось хоронить в черте города из-за высокой вероятности того, что дар поднимет мертвеца из могилы. По этой причине оставалось либо искать старое кладбище в горах, за которым издревле приглядывал орден, либо одиночную могилу в каком-нибудь живописном месте.

Во время разговора стол как-то незаметно заполнился флотилиями глиняных тарелочек с яствами, и Вечер неторопливо уничтожал их подобно морскому чудовищу. Для принца было загадкой, когда злодей изловчился сделать заказ, оставалось лишь предположить, что старгорец и без указаний знал, что подавать на стол темного заклинателя.

Когда враги снова остались одни, принц обвел взглядом яства, и, приподняв бровь, посмотрел на темного заклинателя.

– Насколько я помню, мы пришли сюда не ради еды.

– Мне надо восстановить массу тела, – Вечер подарил быструю улыбочку. – На ближайшую пару часов можешь оставить меня здесь – я буду слишком занят своими бесценными потрохами.

Солнце ничего не сказал, но глаза цвета янтаря опасно сузились.

Темный заклинатель едва заметно нахмурился. Опустив ресницы, он аккуратно положил палочки, после чего распахнул черные глаза-бездны, отвечая на взгляд собеседника.

– Это не прихоть. Мне нужно восстановить массу тела для того, чтобы не быть для тебя обузой в пути. Ты хочешь, чтобы я просил тебя об этом? Следует ли мне встать на колени? И как я должен обращаться к тебе пока буду умолять? Ваше Высочество? Солнце империи? Или мне следует перечислить все твои титулы?

Голос стал холодным как осенняя ночь, когда свет луны скрыт тучами, а омертвевшая природа еще не укутана шелками снега. Черные деревья напоминают сгнившие кости, разбросанные по кладбищенской земле, и нет ни облачка тумана – плоть земли также холодна, как воздух: нет ни единого источника тепла, только мрак и холод.

Сквозь беззаботно розовые лепестки и растрепанные волосы, наконец, проступил тот, кого искал принц.

«Гордый» – подумал Солнце, против воли любуясь беспроглядно черными, завораживающими глазами, не отражающими и лучика света. Черные как сердце бездны очи приобретали особое очарование, когда Вечер хмурился или злился, и отчего-то именно в такие моменты кровь принца становилась горячее, требуя и прося прикоснуться к этому гордому и насмешливому человеку. Так стоящего на краю обрыва зовет бездна, так манит охотника дикий тигр, так пленит человека полыхающее пламя, неизменно обжигающее и злое.

Их не приручишь, можно лишь любоваться… бездной, опасным хищником, пламенем.

Не получая ответа Вечер хмурился все больше, и тонкие пряди обрубленных волос медленно падали на лицо.

Тонкие бледные губы чуть шевельнулись, грозя излить ядовитые и злые слова, но прежде чем разомкнулись, темный заклинатель одернул себя. Миг и замершее лицо озарилось озорной улыбкой, а глаза сузились как от смеха.

– А может мне следует просить тебя иначе?

Он оперся о стол обеими руками и поднялся плавным стремительным движением. Розовые лепестки с тихим шорохом взметнулись в воздух, но Солнце выставил вперед ладонь прежде, чем прозвучала очередная бархатная и ласковая фраза, на которую он не знал бы что ответить. Остановленный злодей перевел взгляд на длинные сильные пальцы, обласканные легким загаром и украшенные едва заметными шрамами, тонкими как нити паутины.

– Ты помнишь наш уговор? – строго напомнил Солнце. – Я не должен даже сомневаться в том, что смогу тебя контролировать.

Темный заклинатель посмотрел сквозь пальцы на лицо собеседника. Кивнул.

– Я высказал свое пожелание. Ты отказал. Я принял твой отказ без возражений.

– И в итоге мы все равно здесь, – Солнце развел руками, демонстрируя, к чему привел его отказ.

– Разве виноват я, что всегда получаю что хочу, – Вечер тихо рассмеялся и, подавшись назад, сел на свое место, скользнув взглядом по пейзажу за окном. Тщедушная фигурка в розовом снова попала в поле его зрения и снова не была замечена. Зато она заметила ткань знакомого цвета в одном из окон и метнулась к трактиру, молясь лишь бы это было то самое одеяние. – Дражайший враг, давай не будем провоцировать друг друга. Я не буду делать то, что тебе не понравится, а ты – прислушивайся к моим словам. Не стоит игнорировать их из принципа. Я порой и что-то полезное говорю. – Кладбищенский осенний хлад сменился лаской и теплом, сладостью медовых вин и бархатом южных ночей. Хватило мгновения, чтобы приготовившаяся к броску ядовитая змея превратилась в очаровательное существо с пленительным голосом и обаятельной улыбкой.

Солнце закрыл глаза и задумчиво помассировал шею, ноющую после сна в кресле. Больше всего Вечер сейчас напоминал ластящуюся к рукам змею. Гюрзу. Черную и очень ядовитую.

Положи такой палец в рот, потом не то, что рук – плеч не досчитаешься.

– У тебя два часа. – Произнес он и, поднявшись, направился прочь. Уже в дверях он обернулся и одарил врага подозрительным взглядом. Внимательные черные глаза следили за каждым жестом и движением, за уголками губ и изгибом бровей, даже за наклоном светлых золотистых ресниц. – Ни шагу отсюда.

Ядовитая змея кивнула, продолжая сиять самой невинной улыбкой в мире.

Дверь закрылась с тихим скрипом.

Пара шагов, намеренно неспешных и соответствующих статусу солнца империи, сменилась легкой поступью человека, едва касающегося ступеней, и растворились в гомоне людских разговоров.

Улыбка растаяла на лице темного заклинателя, подобно благовониями на ветру. Беззаботность сменилась тревожным и хмурым выражением, а взгляд наполнился не меньшей подозрительностью, чем взор янтарных глаз.

– Да не может быть, чтобы он не заметил… – тихо пробормотал Вечер. Несколько секунд он размышлял о чем-то очень мрачном, постукивая по столу кончиками обнаженных пальцев, но благоухание яств сделало свое дело и вскоре соблазненный злодей позабыл о невзгодах, полностью сосредоточившись на лакомствах.

Когда дверь без стука распахнулась и в комнату влетел мальчишка в розовых лепестках, самое вкусное было уже уничтожено.

Вечер, лениво подпирающий голову рукой, поднял взгляд от зажатого палочками куриного сердечка, алого от перца и соуса, и вопросительно приподнял бровь.

Незнакомец плюхнулся напротив и заглотил содержимое одной из нетронутых тарелочек.

– Кроч, – буркнул он, – дуй на склон и передай хозяйке, что Иву схватили.

– Кто схватил?

– Да козлы эти орденские, – почувствовав жгучий перец, мальчишка схватился за графин с водой и отпил прямо из горла. Восхищенный подобными манерами Вечер даже позабыл про лакомство, что продолжал держать в палочках. – Мы шли по рыжей улке и на нас напали. Ива первая заметила их, потому столкнула меня с дороги. В итоге ее оглушило, а у меня только рука… зацепило.

– Что рука?

– Фу, да как ты эту дрянь ешь вообще?!! – скривился незваный гость, ополовинив одну из лодочек и решительно ее от себя отодвинул, его взгляд прошелся по столу выискивая новую жертву.

- О, это одно из знаменитейших блюд старгорской кухни, - произнес Вечер, мельком глянув на кусочки говядины, запеченные в вине. Черные глаза чуть сузились, а на губах зазмеилась улыбка. – Перед забоем крыс кормят сырой кониной, потом складывают тушки в брюхо мертвого тюленя и тщательно смазывают швы жиром, чтобы отпугнуть насекомых и личинок. После тушу закапывают под землю, чтобы крысы разложились, а их ферменты переработались в кишках у животного. Спустя полгода тюленя извлекают, содержимое его желудка нарезают и подают в сыром виде. Незабываемый вкус, правда?

К концу монолога темный заклинатель убедился, что розовый прекрасно сочетается с зеленым.

Мальчишка выпучил глаза и издал нечленораздельный звук, после чего зажал рот побелевшей рукой и попытался отползти от стола, но левая рука висела плетью, не давая возможности опереться на нее.

- Так что у тебя с рукой?

- Не… Не двигается. – пробормотал мальчишка, больше озабоченный содержимым своего желудка, чем обездвиженной рукой.

– Значит, не оглушило, а парализовало, – педантично поправил Вечер. Отложив палочки с сердцем невинно убиенной птицы, он поднялся со своего места и подошел к незваному гостю, – Дай взгляну.

Он изящно повел рукой, ловя лепесток своего рукава, а когда ткань накрыла его ладонь, он прикоснулся ею к предплечью незнакомца. Поднял безвольную руку и повернул венами вверх. Привычным жестом лекаря, лишенного смущения перед обнаженной плотью, развел ткани слоев одежд и сдвинул узкий белый рукав. На коже виднелся нарисованный хной браслет: лишенные корней травы накрепко сплетались, поддерживая друг друга.

Вот откуда столь потрясающие манеры! – Вечер сразу уловил связь между отсутствием корней и необходимостью работать с самого детства. Скорее всего, Роза пыталась выучить сирот манерам и этикету, но между собой дети продолжали общаться на языке улиц, с которых их подобрали.

Темный заклинатель прощупал кончиками пальцев несколько мест на оголенной руке и огляделся, раздумывая, что можно использовать вместо пинцета или инструментов, которыми пользовались целители и заклинатели.

Взгляд шальных черных глаз скользнул на палочки для еды и остановился.

На губах мелькнула очередная злокозненная улыбочка.

Вооружившись, Вечер прижал кончики палочек к внутренней стороне локтя и со второй попытки подцепил заклинание. Оно выскользнуло из плоти серебристо-голубоватой дымкой, похожей на змею, и отразилось в расширенных от ужаса глазах ребенка.

Желая подразнить незнакомца, заклинатель с самым невозмутимым видом повращал кистью, накручивая извивающуюся змею на палочки подобно лапше, и сунул ее в рот.

У ребенка отвисла челюсть.

Заклинание попыталось впитаться в язык, но нарушенное Вечером плетение распалось, а высвобожденная энергия холодком скользнула внутрь, стремясь к опустошенному источнику.

Опомнившись, мальчишка задрал рукава собеседника и, не обнаружив на них нарисованных браслетов, откатился в сторону.

– Заклинатель?! Кто ты такой и откуда у тебя эта одежда?!! Украл?! – в правой руке цветка жизни блеснула заточка, обмотанная кожаными шнурками.

Вечер неспешно положил палочки на край стола и поправил рукава, насмешливо поглядывая на горе-вояку из-под ресниц:

– Ты бы лучше этой палочкой пощекотал тех, кто твою подружку обидел.

– Их было больше,– буркнул ребенок. – Я сделал все, что мог: проследил за ними и связался со своими... – По лицу мелькнула досадливая злость – он понял, что последний пункт не выполнен, – Нет у меня на тебя времени, живи пока!

Вечер ухмыльнулся, более чем благодарный за такую милость.

Мальчишка спрятал оружие в рукав и метнулся к двери, но застыл, услышав слова, сказанные спокойным вкрадчивым тоном.

– Я помогу Иве. Только объясни, что произошло.

Подросток обернулся, хмуро и тревожно глядя на улыбающегося человека.

Произошло следующее: у Ивы и Полыни (имя навело Вечера на мысль, что перед ним существо нежного пола, хотя по насупленным бровям и манерам заподозрить в данном цветке жизни девочку было сложно) появилось свободное время, и они решили спуститься в город, чтобы прикупить материалов для вышивки. Не то чтобы девочки дружили или хорошо ладили, но когда человек свой подобные вещи отходят на второй план, да и хозяйка запретила ходить поодиночке, так как это небезопасно. Девочки встали рано утром и к обеду уже добрались до города. Когда они шли по улице Стальных Коней, прозванной ржавой улкой, их внезапно атаковали из переулка. Ива не успела даже закричать, только оттолкнула Полынь, закрывая собой. Та упала с края огражденной дороги на чью-то крышу и, не зная, что делать спряталась. Помочь она ничем не могла – куда швее тягаться с заклинателями, потому просто смотрела. Пять мужчин мгновенно подобрали обездвиженную Иву и затащили в темный переулок. Полынь проследила, куда унесли ее спутницу, и припомнила, что спускаясь с холмов по лестнице, видела, как ярко блеснули в солнечном свете розовые лепестки в одном из окон едальни на центральной площади.

– Вот как… – дослушав историю, Вечер еще раз пристально осмотрел Полынь и пришел к выводу, что она намеренно уложила волосы в простой невзрачный узел – чтобы не привлекать внимания. – Ты сказал, что вам запретили ходить по одному – это не первое нападение?

– Уже пятеро пропало за последние дни, – Полынь кивнула.

– И что они с ней сделают? Есть какие-то слухи? Может кто-то еще пропадал?

Девочка нетерпеливо замотала головой.

– Я не знаю… если б пропал кто-то из горожан, все бы на ушах стояли. Кажется, исчез кто-то из темных заклинателей, но…

– Но ни их, ни вас стража не стала бы искать, – мрачно заключил Вечер. Чуть наклонив голову, он размышлял.

– Ты обещал что поможешь! – потребовала девочка. – Быстрее! – видя, что собеседник все еще сидит, она приподняла внутренние уголки бровей и потребовала с таким отчаянием, словно мир вот-вот должен был рухнуть. – Помоги! Ты обещал!

– Это… – темный заклинатель чуть замялся, – Это может подождать пару часов?

– Нет! – Полынь вскочила. Розовые лепестки взметнулись в воздух от резкого движения, а взгляд полыхнул такой яростью, что будь в нем хоть толика силы и Вечер и комната горели бы синим пламенем. Темный заклинатель опустил глаза, сдаваясь. Опершись о стол, он поднялся.

– Далеко?

– Через две улицы, у этих… у этих дом, – выросшее на улицах дитя явно хотело использовать сочное словцо, но поостереглось. Всем весом обрушившись на дверь, Полынь распахнула ее и понеслась вниз. Вечер решил, что в нынешней одежде может позволить себе и не такое ребячество, потому тоже перешел на бег. Посетители оглянулись на звук быстрых шагов и успели заметить, как по лестнице спустились двое в розовых лепестках – угловатый подросток с растрепавшейся прической и изящный как статуэтка худощавый юноша с коротко срезанными волосами.

Они мелькнули, словно пара птиц и исчезли за дверью.

Ра-Валк, на миг отвлекшись от беседы, крикнул в удаляющиеся спины:

 – Ра-Закат, поросенок скоро будет готов!

Полынь пересекла площадь и бросилась к каменной лестнице, поднимающейся по склону. Преодолев пару кварталов, она свернула на улицу с домами, огражденными высокими заборами и деревьями. Обычно на таких улицах слышны голоса детей, играющих в цветущих садах, звуки гармоний и негромкие доброжелательные разговоры, но здесь большинство домов стояли пустые, а неухоженные сады едва проглядывали среди заросших оград и стволов.

Пробежав несколько кварталов, девочка заметалась у закрытых ворот, словно беспокойный зверек.

– А ты один справишься? – с трудом переводя дыхание, спросила она.

– Я не один, – на миг лицо Вечера помрачнело, и он покосился в сторону центральной площади. Он выровнял дыхание гораздо быстрее и теперь проверял одежды, поправляя их. – Заберешь Иву и веди ее в Красного Кабана, ждите меня там, ясно?

– Да, – Полынь еще несколько раз метнулась из стороны в сторону, едва ли не высекая из земли искры розовыми туфельками. – А сейчас что?

– А сейчас… – Темный заклинатель изучил взглядом артефакт – замок не отличался сложностью и потому он легко сломал его, посчитав, что очень скоро эти двери понадобятся другим людям. Вложенная энергия должна была рассеяться, но Вечер впитал ее ладонью – любая кроха сгодится, раз уж источник опустошен. – А сейчас ты побежишь на поиски стражи.

– Но зачем? – девочка застыла во все глаза, глядя на юношу. – Какое дело страже, если кто-то нападет на нас? Эти-то горожане, им все можно, а мы…

– Верно, – согласился темный заклинатель, открывая ворота. Войдя, он зловеще улыбнулся и подмигнул растерявшемуся ребенку, – Потому ты скажешь страже, что я напал на горожан. А теперь иди.

Заложив руки за спину, Вечер отвернулся и беззаботно зашагал по заросшей дороге, ведущей к дому.

Полынь словно дикий зверек метнулась сначала вслед за ним, потом отшатнулась, попятилась, обернулась и бросилась прочь.

Разговорчики за кадром:

Автор: Вечер, с каким животным ты себя ассоциируешь?

Вечер: Что-то пушистое и ласковое… может быть я котик? Или ручной кро…

Все: ЗМЕЯ. Черная и очень ядовитая.

Автор: Солнце империи, этот же вопрос к вам.

Солнце: Хммм… птица?

Все: Ястреб.

Автор: Ваше Императорское Величество Эшинит, с каким животным вы…

Все, перебивая спрашивающего: ДЯТЕЛ!!!

Эшинит: … .

Автор: А что на счет уважаемого одаренного Бурана?

Вечер: Подкрадывающийся Незаметно.

Солнце, запнувшись: Прекрасная полярная лисица. Со всем моим уважением к наставнику.

Эшинит, устало массируя переносицу: Вы б знали, какой же он ПЕСЕЦ.