Выбранный наугад переулок поднимался все выше, и принц брел, раздумывая над происходящим.

После возрождения он не ощущал течения времени, лишь видел, как небеса сменяют одеяния.

Сквозь прутья оконной решетки он видел, как росла луна, и, блуждая на воле с ветрами, видел, как медленно она угасала. Помнил ночь, черную, лишенную даже блика лунного света, а когда дневное светило развеяло мглу и снова клонилось к горизонту, две дороги уже сплелись, а ночью снова взошла луна – пока еще тонкая и хрупкая как первый росточек морозного инея на стекле.

Выйдя из узкого переулка на широкую улицу, залитую светом и лентами ароматов, принц огляделся. По обе стороны шли торговые лавки, а перед ними стояли небольшие столики с выставленными товарами – благовония, чаи, коэла, пряности, лекарства, сладости, посуда, украшения и письменные принадлежности. В отличие от того, что продавалось на рынке, эти вещи куда чаще привлекали взгляд тонкостью работы и изяществом, не громоздились кучей, а аккуратно лежали на тканях.

На одном из прилавков были разложены конфеты и пирожные, рядом стоял невысокий улыбчивый инеец и, не умолкая ни на миг, вещал о восхитительной сладости, вечном блаженстве и девятых небесах. В отдалении стояла пара совсем маленьких детишек в грязной одежонке, и заворожено слушали рассказчика, не сводя со сладостей затуманенных глаз.

Принц не стал нарушать идиллию и, кивнув юноше, прошел в дом с гостеприимно распахнутыми дверьми. Ворвавшиеся вместе с ним ветра тут же пронеслись по залу, шурша бумагами и качая нити с прозрачными камнями, напоминающими медовые леденцы.

Обменявшись приветствиями с продавцом, чья улыбка едва ли уступала сладости товаров, Солнце указал на конфеты, завернутые в самые яркие упаковки.

– Это… – мужчина чуть замялся, ставя на одну из полок чашу с засахаренными фиалками. – Я могу предложить вам гораздо более вкусные конфеты! К примеру карамелизированные… – он осекся. Заметив входящего в лавку высокого и широкоплечего заклинателя, купец не слишком удивился – мало ли в империи высоких людей, тем более среди заклинателей, но теперь, когда покупатель стоял рядом и смотрел на него янтарными глазами, окруженными светлыми ресницами, он, наконец, понял, кто перед ним.

Солнце империи поднесло к губам палец, прося не привлекать внимания, и указало на предложенные лакомства.

– И те и другие. Вы будете очень любезны, если перемешаете их и упакуете в два свертка.

Инеец кивнул. Не решившись приветствовать принца должным образом из-за запрета, мужчина безмолвно поклонился. Дрогнувшей рукой он отодвинул от себя блюдце с положенной в нее половинкой серебряной луны, после чего потянулся к оберточной бумаге и конфетам – совсем не тем, на которые указывал прежде.

Стоящий рядом принц сиял вежливой и благожелательной улыбкой, в глазах его переливался мягким рыжеватым светом медовый янтарь. Внезапно заклинатель резко обернулся в сторону центрально площади и приподнял правую ладонь, словно в ней лежало что-то. Растерявшийся купец наблюдал, как принц несколько секунд настороженно прислушивался, а после обернулся. На лице застыла доброжелательная улыбка, вот только взгляд лимонно-желтых глаз стал холодным и яростным, а черные зрачки сузились, превратившись в крошечные зернышки.

– Я вернусь позднее, – тихо сказал он и, сдвинув блюдце с монетой обратно, покинул лавку столь стремительно, что лепестки цвета охры хлопнули о дверные откосы, когда он проходил мимо.

С тихим выдохом купец осел на кушетку. Липкий воздух падал в легкие, как камни в воду, а кожа покрылась не то испариной, не то изморозью. Холодные ястребиные глаза продолжали стоять пред внутренним взором, даже когда мужчина закрывал глаза.

– Демон… – тихо пробормотал он, внезапно вспомнив, что всеми обожаемое солнце империи отнюдь не инеец, чужак. Многочисленные сказители воспевали его подвиги, но ни в песнях, ни в слухах не упоминалось, чтобы солнце империи впадало в гнев. Так что же рассердило золотого демона?

Покинув лавку, принц еще некоторое время сдерживал шаг, чтобы не тревожить людей, но стоило ему нырнуть в укрытую тенью щель между двумя домами, как каблуки сапог быстро застучали по земле, отражаясь эхом в тиши безлюдных переулков. Лепестки цвета охры и концы шали заструились в воздухе, а ветра бросились вперед, показывая дорогу.

Принц бежал, огибая центральную площадь, а его мысли бились как пойманные птицы, мешая друг другу.

Он же приказал – ни шагу оттуда!

Почему Вечер нарушил первый же приказ?

Решил сбежать?!!

Но заклинание крови всегда укажет, где он, так в чем смысл этого побега?

Неужели ему вообще нельзя доверять?!!

То есть, понятно дело что нельзя, но разве не мог он хоть пару часов посидеть спокойно в том месте, в которое сам захотел придти?!!

Что если он навредит кому-то?

Что принц должен будет сделать? Убить?

Соглашение, еще вчера казавшееся твердым как камень, теперь напоминало тонкий лед, под которым притаилась бездна. Только оступись и все рассыпется осколками, черная вода поглотит того, кто пытался ее приручить. Останется лишь сражаться, и не так уж и важно кто выйдет победителем из этого боя.

Очередной узкий переулок вывел на широкую хорошо освещенную улицу. Заклинание крови указывало, что Вечер уже близко, а в воздухе звенели душераздирающие вопли, словно с кого-то медленно сдирали кожу, обильно посыпая обнажившееся мясо солью и перцем.

Горячая кровь возлюбленного сына Иррита вмиг сменилась льдом, а по коже пробежал холодок – опоздал. Недосмотрел. Вечер напал на кого-то. Однако полные боли крики давали надежду, что ничего непоправимого не произошло, ибо мертвые не кричат.

Свернув на перекрестке, Солнце едва не сбил с ног пару слуг Розы в нежно-розовых одеяниях. Дети вскрикнули и шарахнулись в разные стороны, а принц продолжил бег, успев лишь порадоваться, что обошлось без травм. Мимо замелькали прутья ограждения, за которым теснились кусты, редко и неравномерно украшенные бутонами шиповницы.

Дурное предчувствие сменилось определенностью – заклинание крови указывало на дом, из которого доносились крики. У распахнутых ворот толпилась стража и начинали собираться любопытные прохожие. Удивительно, но среди стражников в одеяниях цветы бересты стояло несколько инейцев в темных лепестках без опознавательных знаков светлых орденов – темные заклинатели. Они о чем-то говорили, но принц не стал останавливаться и пронесся сквозь отряд у ворот, а сопровождающие его ветра взметнули одежды.

Во избежание недоразумений Солнце сдернул с головы шаль, чтобы стражники увидели цвет волос, но оборачиваться не стал, сосредоточившись на своих мыслях – лишь бы не произошло ничего непоправимого! Это его вина: он оставил Вечера без присмотра, хотя знал, насколько он опасен!

Неимоверно долгое мгновение Солнце бежал от ворот до приоткрытой парадной двери, увязая в тихом похрустывании гравия под ногами, и вот, наконец, каблуки застучали по деревянным ступеням. Грохот распахнутой двери, ударившейся о стену, и мчаться дальше, внутрь, туда, где раздается плач и мольбы о помощи. Через гостиную и странную дверь в подвал, зачем-то укрепленную изнутри множеством замков и сломанных заклинаний…

В темном гулком подвале крики почти оглушают, но скудного освещения хватает, чтобы рассмотреть прутья клеток и людей, жмущихся к стенам. На руках и ногах поблескивают кандалы с цепями, а одежды… бедняки, темные заклинатели, несколько слуг Розы.

Мельком глянув на пленников, принц продолжил бег, решив, что в данный момент, их жизням ничего не угрожает, в отличие от кричащих. Далеко впереди краснела полоска света приоткрытой двери, именно из нее доносились душераздирающие вопли, становящиеся все пронзительнее и громче.

Призванный меч сверкнул полоской золота, набрасываясь на тьму и освещая все новые детали – побои, цепи, закрепленные к железным штырям в стенах, талисманы и печати, начертанные на полу под пленниками. Зачем оборудовать под жилым домом темницу?

Обдумать увиденное, принц попросту не успел.

Распахнув дверь, он замер, оглядываясь в поисках пострадавших и виновника. Дверь хлопнула об стену с таким грохотом, что на миг перекрыла плач и стоны.

Зала Солнцу решительно не понравилась. Кто-то излишне озабоченный вопросами соития собрал целую коллекцию разнообразных предметов и украсил ими винно-красные стены. Мебель соответствовала интерьеру и не редко была снабжена цепями и зажимами. Не избежал этой участи и обеденный стол, разве что сейчас на нем теснилась опустошенная посуда, и сидел Вечер, одетый в одни нижние одежды из тонкой белой ткани, украшенной лентами. На подогнутой ноге покоилось большое блюдо с мясом, из которого злодей черпал разливной ложкой, беззаботно покачивая свешенной ногой и с аппетитом поглядывая на кричавших.

Мгновение потрясенный открывшимся зрелищем принц смотрел на врага, но тот не показал и толики тревоги, лишь улыбнулся шире и указал взглядом вниз.

Опустив лимонно-желтые ястребиные глаза, Солнце узрел источник душераздирающих криков – пять заклинателей из ордена Вечных Благ. Судя по серо-серебристым лепесткам, они принадлежали самой низшей категории – те, кого принимали за деньги, и учили только работе с источником, чтобы избежать искажения. Их нельзя было назвать заклинателями в полной мере, просто выходцы из обеспеченных семей, решивших поиграться с заклинательством, но не обладающими талантами или упорством, что не редко заменяло их.

Неестественно выгнувшись, словно все тело выворачивалось наизнанку, они корчились от боли, захлебываясь криками и стонами. Окровавленные пальцы оставляли следы в полу и раздирали одежду, но стоило затуманенным болью глазам увидеть принца, как в них загорелась надежда – светлый заклинатель! С волосами цвета золота!

– Спасите!!! – взвыл один из пострадавших, пытаясь дотянуться до лепестка цвета охры окровавленными пальцами, но тот увернулся как живой из-за шального ветерка, невесть как пробравшегося в подвалы. – Солнце империи!!! – содрогнувшись, мужчина снова взвыл и опрокинулся на землю, бьясь в судорогах. Если бы кто-то смотрел на Вечера, то увидел бы, как опасно сузились черные глаза и шевельнулись кончики белых пальцев – почти одновременно с новой волной боли.

На беглый взгляд принц не нашел на пострадавших серьезных ран или проклятий, но даже на миг не усомнился в причастности Вечера к замысловатому времяпровождению незнакомцев. Он убрал меч в ножны.

– Я ТЕБЕ ЧТО ПРИКАЗАЛ?

Злодей восхищенно приподнял брови, поскольку хорошо поставленный голос принца перекрыл все крики. Заглотив толком не прожеванный кусок, Вечер кивнул на заклинателей:

– Они схватили ребенка из слуг Розы и притащили сюда. Я вмешался. – Тихий бархатный голос змеей проскользнул среди криков и породил еще более яростные вопли.

– Неправда!!! Врет он все!

– Он пришел сюда и напал на нас!

– Он обмануууууул…

– Он чудовище!!!

– Убейте его!

– Ложь, все ложь! – чьи-то окровавленные пальцы снова потянулись к лепесткам цвета охры, но отдернулись, обжегшись о холодный ястребиный взгляд. Мгновением спустя новая судорога скрутила заклинателя не давая ему вздохнуть.

Солнце обвел взглядом помещение: чтобы ни было правдой, он не хотел знать, чем в этой комнате занимались пять взрослых мужчин. Хотя… некоторые предметы все же притягивали взгляд желтых глаз, ибо сколь благопристойный образ жизни не веди, а с плохой наследственностью не поспоришь.

Принц решительно перевел взгляд на заклинателей.

Стенания и жалобы, перемежающиеся проклятиями в сторону темного заклинателя, перекрыл зловещий шепот Вечера, усиленный заклинанием:

– Глупцы, вы разве не поняли, кто перед вами? Это же солнце империи! Возлюбленное дитя Иррита! Разве вы не знаете, что все дети Иррита чувствуют, когда им лгут? О-о-о, как же принц ненавидит, когда ему лгут! Ох, не позавидую я вам!

Солнце уставился на врага, опять совравшего для одной ему ведомой цели, которая, впрочем, не осталась тайной:

– Я был против! – захныкал один из заклинателей сжавшись на полу. – Это все они… я вообще не хотел... нужен мне этот орден…

– Да кому они нужны? – бормотал другой, захлебываясь рыданиями. – Кто вообще считает нищих?

– Выродки… да кому они нужны… хоть всех перебей… кому какое дело. Шныряют везде как крысы… А нам нужно! – почти зло выкрикнул другой. – Развлеклись бы и что с того?! Шлюхой больше, шлюхой меньше, кому какое дело?!

Солнце молчал.

И без того лимонно-желтые глаза стали еще светлее. Тяжелый взгляд поднялся на притихшего злодея, сосредоточенного жующего очередной кусок. Свободные штаны заканчивались на ладонь выше щиколотки, аккуратно завязанные ленты казались нетронутыми, а вот ворот нижней рубахи был порван и заколот швейной иглой, чтобы не бросалось в глаза. Розовое одеяние лежало на полу под одним из столов – порванное на куски, порезанное и украшенное свежей кровью. Белый пояс лежал тут же на полу… и еще один кто-то небрежно оставил на столе среди опрокинутых стаканов и кувшинов.

Значит, помимо Вечера здесь действительно находились слуги Розы.

Вспомнилась пара детей в розовых одеждах, бегущая со всех ног прочь от дома.

Взгляд Солнца оставался на разодранных и окровавленных розовых лепестках.

–Я отдал свое похищенной девочке, – сказал Вечер и запихнул в себя еще одну ложку. – Отделалась испугом и царапинами.

Солнце медленно кивнул и перевел взгляд на заклинателей, скрипящих зубами, но больше не кричащих. Видимо вспомнили о достоинстве. Один даже пытался подняться, но пока смог лишь сесть, упрямо опираясь о пол дрожащими руками.

– Что ты с ним сделал? – принцу уже не раз доводилось выносить приговор и приводить его в действие, но сейчас он не был уверен, что хочет делать это. Пусть живых убивают живые, он не хочет ввязываться в это.

– Боль, – отозвался темный заклинатель и чуть приподнял руку, поигрывая тонкими белыми пальцами. – Всего лишь боль. Убрать?

Солнце обернулся. Позади уже звучали шаги и сквозь открытую дверь виднелись стражники, идущие между клеток. В ногу с ними, словно так и заведено, шагали темные заклинатели, сохраняя строй. Раздавались приветственные возгласы и даже перешучивания, мало уместные в сложившейся ситуации.

– Прости, что не пришел на свидание! – почти прокричал один из пленников и заскрежетал цепями. – Я был скован обстоятельствами!

– Даже смерть не оправдание, – равнодушно огрызнулся женский голосок инейца в одеяниях цвета бересты, строй не сбился и на шаг, видимо командующий принял то же самое решение, что и Солнце.

Приближающиеся шаги отмеряли оставшееся время, словно песчинки в часах. Нахмурившись, принц думал, выискивая выход из сложившейся ситуации. Звучавшие из клеток голоса и шелест шагов… сможет ли он защитить Вечера? Переиграть ситуацию? Или придется сражаться? Если кто-то опознает Вечера, то ситуация усложнится в разы…

Время вышло.

Вошедший первым мужчина огляделся – пять скорчившихся от боли инейцев на полу, гостиничная прислуга на столе и солнце империи. Обернувшись, он жестом отдал приказ стражникам, после чего повернулся к принцу и, сложив руки, почтительно поклонился – как воин воину.

– Ночная стража, генерал Дар Ночных Трав приветствует Ваше Высочество Солнце империи.

Стоящие за спиной генерала стражники, безмолвно поклонились, а темные заклинатели постарались сделать вид, что их не существует вовсе.

– Солнце Империи приветствует Дар Ночных Трав, – принц так же сложил руки. – Этих господ оставляю вам, а тот, что на столе пойдет со мной.

Стражники, с нарастающим интересом разглядывавшие Вечера, неуверенно переглянулись, но открыто перечить не стали.

 – Мы бы хотели сначала разобраться, что здесь произошло, а потом вы … – очень осторожно начал генерал, но был перебит.

– Я зайду к вам для проверки отчета, – огорошил его принц. Резко развернувшись, он направился прочь, бросив приказ голосом, не допускающим и толики сомнения в том, что можно не подчиниться. – Ра-Закат, идем.

Имя, уже не раз звучавшее в старгорском кабаке, пришлось как нельзя кстати, вот только уже уходя принц услышал звук упавшей в блюдо ложки и как кто-то из стражников поперхнулся – и кажется не один.

Идя вдоль клеток, Солнце заметил несколько открытых камер и инецев, возившихся с цепями на пленниках. Двое освобожденных детей в порванных розовых лепестках нахохлившись, как дикие зверьки, стояли подле камер с собратьями, ожидая пока тех выпустят. Бледные лица со следами побоев закрывали растрепанные волосы, а глаза смотрели настороженно и зло.

Проходя мимо, принц спросил, понизив голос:

– Сами доберетесь до гостиницы?

На избитых лицах проступили отвращение и страх. Вцепившись в изодранную одежду, дети вжались в прутья клеток, закрывая собой других. Принц не знал, что сказать или сделать, но понимал, что лишь сильнее пугает их – чужак со светящимися глазами. Пожалуй, лучшее, что он мог для них сделать это уйти.

Покинув подвалы и тусклые залы первого этажа, Солнце направился к парадным дверям, за которыми плясали ветра и свет.

Тихий шелест за спиной подсказал принцу, что Вечер безропотно идет следом. Никто из стражников не решился остановить его.

В молчании заклинатели прошли квартал и свернули на другую улицу, однако прохожие продолжали кидать на них удивленные взгляды. Заподозрив неладное, Солнце обернулся – Вечер и вправду шел следом, в кои-то веки покорно и безропотно, вот только молчал он не потому, что переживал о последствиях нарушения приказа, а потому что продолжал жевать стянутое со стола рагу. Обладай он еще одной парой рук – и кувшин бы прихватил.

Поймав осуждающий взгляд янтарных глаз, темный заклинатель ответил самой невинной улыбкой в мире, и даже прищурил огромные черные глаза.

– Как Ваше Высочество прошлось?

Принц, успевший дойти лишь до лавки со сладостями, отвел взгляд, словно ребенок, пойманный на краже печенья. Отчего-то вся злость и напряжение пропали. То ли солнце было слишком яркое, то ли ветра слишком беззаботные, но пасмурное настроение развеялось подобно дыму благовоний.

Вечер не пытался сбежать. Не произошло ничего непоправимого. Все еще может быть как прежде – тонкий лед под ногами еще не проломился и двое все еще могут идти рядом.

– Послушай… – тихо начал Солнце, отвернувшись. – Мне бы не хотелось применять к тебе силу, чтобы объяснить серьезность положения, в котором ты находишься.

– Ваше Высочество поступило бы иначе? И во чтобы то ни стало выполнило приказ не сходить с места? Что ж, примите мое искренне восхищение! – в голосе темного заклинателя промелькнула странная смесь – и упрямство и наигранное почтение, и издевка и лесть.

Принц проигнорировал высказывание, давая врагу время подумать и подобрать более подходящие слова.

В напряженном молчании заклинатели дошли до широкой лестницы, спускавшейся к центральной площади, и направились вниз. Когда ступени кончились, и под ногами оказалась каменная мостовая, Вечер произнес уже другим тоном.

 – Хорошо, я признаю, что нарушил приказ. Но – я никого не убил, не съел и не покалечил. Попугал немного, чтобы не вызвать твоего недовольства. Мы оба знаем, что я поступил правильно и что в аналогичной ситуации ты поступил бы так же.

Солнце империи возвело глаза к небу. Кажется, темный заклинатель не знал о существовании слов вроде «прошу прощения», «я был не прав» и тому подобного.

– Тем не менее, ты нарушил мой приказ. – Поднявшись по деревянным ступеням, заклинатели вошли в кабак и кивнули Ра-Валку за стойкой. – И у этого будут последствия.

– Какие? – тут же заинтересовался Вечер и придал своему голосу нотки игривого ужаса, – Ваше Высочество накажет меня?

– Да, – строго и спокойно произнес принц, у которого продолжала ныть шея. – Ты сегодня спишь на диване.

– О, Иррит, – а теперь не знал, что сказать уже Вечер. Он подозрительно смотрел в спину врага, пытаясь понять, было ли сказанное иронией, и если да – то инцидент исчерпан? Принц больше не сердится?

Они поднялись по лестнице и скрылись в одной из огороженных от людей комнатушек, даже не заметив, как повернулись им в след лица случайных свидетелей окончания беседы. Валк раздраженно швырнул тряпку куда-то под стойку и скрылся в рабочих помещениях, бурча под нос что-то о нравах чертовых инейцев.

Впрочем, странный чужак, вызвавший недовольство старого трактирщика, вскоре снова ушел, оставив спутника наедине с новой порцией еды. Когда Валк зашел в комнатку, Закат сидел в позе лотоса и продолжал запихивать в себя мясо, с таким сосредоточением, будто решал проблемы мировой экономики. Старик принес еще воды и ушел, не желая тревожить его.

Порыскав по шкафам, Валк нашел благовония, которые любили Закат и его наставник – хвойный лес и морской бриз. Посетители предпочитали более популярные древесные или цветочные ароматы, а эти заклинатели давно уже не заходили, но Валк продолжал хранить шкатулку с этими благовониями в знак благодарности.

Нет, даже не так, не как благодарность, а как напоминание для самого себя – не забывай, как быстро Она угасала от схваток на твоих руках, будучи не в силах разродиться двойней. Как страшно она кричала и плакала, и как никто из инейцев не соглашался помочь демонам, говоря о различиях в анатомии… Помни, что на ее крики пришел темный заклинатель в потрепанном серовато-синем плаще. У него не было денег даже на еду для себя и ученика, но, не смотря на все уговоры, он так и не принял ничего в благодарность за свою помощь.

Помни, что действительно важно, а что лишь вопрос серебра и золота.

В тот день чужак взял на себя ответственность за твою жену и детей, и потому теперь ты должен присмотреть за его учеником.

Таков обычай гор, и даже если он чужд живущим на холмах и равнинах инейцам, сам Валк был и навсегда останется горным человеком.