Ночью этого же дня Му Цин лежит в своей постели. Он должен был заснуть минут двадцать назад. На улице тихо, а в комнате давно выключен свет и задёрнуты шторы. Он задумчиво глядит на экран телефона. Так-то в этом не было бы ничего необычного, если бы не открытый мессенджер.

Он в четвёртый раз набирает текст сообщения, и в четвёртый раз палец зависает над кнопкой «Отправить».

[Кому: Фэн Синь] спокойной ночи :)

Фэн Синь всего лишь согласился на свидание. Это не значит, что теперь он хочет разговаривать после работы и терпеть неформальное отношение. На самом деле, кроме сексуальных предпочтений, угадать, чего он вообще хочет, весьма сложно. У него есть деньги, хорошая машина, престижная работа, лучший друг Се Лянь, который тоже не испытывает недостатка ни в деньгах, ни во влиянии, ни в красоте.

(У таких парней, как Фэн Синь, должны быть жёны и семьи, думает Му Цин. Трофейные жёны, которые будут улыбаться на публике, и непослушные дети, которых отправят в элитную частную школу).

Му Цин задаётся вопросом, найдётся ли ему место, какой-нибудь маленький кусочек пространства среди всего этого. А даже если да — будет ли ему комфортно существовать в таких рамках. Ему просто нравится, когда Фэн Синь целует его и прижимает к себе. Возможно, если бы он был сейчас рядом, Му Цин бы уже засыпал. Слушал ровный стук его сердца, прижавшись к мерно вздымающейся груди, и не переживал о том, взорвётся ли Фэн Синь гневной тирадой (как это уже бывало десятки раз) от бессмысленного глупого пожелания.

Му Цин сглатывает и нажимает на кнопку.

Сообщение отправлено.

Он вздыхает, выключает подсветку экрана и перекатывается на бок, кладя телефон рядом с подушкой. Скорее всего, Фэн Синь уже спит. Он состоит в совете директоров — наверняка ему нужно быть завтра в офисе раньше всех. Или он, наоборот, может позволить себе роскошь приходить, когда захочет? Му Цин не знает ответов даже на эти простые вопросы. Верный признак того, что между ними ещё так много недосказанности.

Секундой позже телефон Му Цина вибрирует, а экран загорается.

[Кому: Му Цин] спокойной ночи!

[кому: Му Цин] [Фэн Синь прислал стикер]

Миниатюрная картинка с котом, держащим сердце.

Несмотря на то, что в спальне темно и никто не может увидеть его и осудить, Му Цин утыкается лицом в подушку, пряча улыбку.

***

— Хорошие выходные выдались, а, Му Цин?

Этот вопрос он слышал уже несколько раз, пока пробирался через весь офис к своему рабочему месту. Он сделал всё возможное, чтобы скрыть корректором и тональным кремом алые пятна, идущие вверх и вниз по его шее, но в таком месте трудно наложить макияж так, чтобы не выдать его наличие следами на краю белоснежного воротника. У него нет сомнений, что чьи-то зоркие глаза уже давно заметили всё, что замазать не получилось. Если все эти вопросы не из вежливости, то они вызваны как минимум усталыми тенями под его глазами.

Или, может быть, следом улыбки, которую он забывает убрать, когда, минуя стеклянные двери, входит в вестибюль.

Радоваться пока рано, да и вряд ли это продлится долго, убеждает он себя. Ждать ещё целую неделю, и он не уверен, продолжит ли Фэн Синь придерживаться предыдущей договорённости не встречаться с Му Цином напрямую. Если честно, его до сих пор это раздражает. Был у них секс или нет — свою работу он выполняет безупречно. Весьма обидно получать отзывы о ней из вторых рук только из-за того, что у Фэн Синя с этим проблемы.

— Тебе что-то нужно? — отвечает он Ши Цинсюаню привычно уклончиво. Не его ума дело, чем он занимался на выходных, даже если это как-то связано с руководителем отдела.

— Как продвигается подготовка к презентации в среду? — интересуется Ши Цинсюань.

— Я набросал окончательный вариант для старшего исполнительного директора, — отвечает Му Цин. — К утренней встрече распечатаю и отдам тебе.

— Вообще-то, — говорит Ши Цинсюань и запинается, — ты не мог бы сам отнести его? Босс сказал мне, что хочет с тобой о чём-то поговорить.

Если до этого на лице Му Цина оставалась призрачная тень улыбки, то эти слова растоптали её, словно каблук ботинка — уголёк. Это будет очередная просьба притвориться, что то, что между ними, для него ничего не значит? Как будто не Фэн Синь поцеловал его первым и начал то, о чём Му Цин никогда не думал, что мог бы просить…

— Не смотри на меня раненым зверем! — Ши Цинсюань ободряюще похлопывает Му Цина по плечу. — Как там говорят… лает, а не кусает? Наверное, он просто хочет дать какое-то дополнительное задание, раз ты так хорошо справляешься.

Узор из скрытых кремами синяков говорит об обратном. Он сухо кивает и сбегает, пробормотав что-то о том, что нужно успеть к принтеру, пока не набежала очередь.

***

Му Цин скорбно наблюдает за тем, как страницы его проекта вылетают одна за другой из того самого принтера, когда на другом конце коридора появляется Фэн Синь. Тёмно-серый костюм придаёт его силуэту вид предгрозовой тучи. Ничего не сказав, он останавливается рядом с бамбуком в горшке и оглядывает ряды компьютеров. Ненадолго остановившись взглядом на Му Цине, он меняет свой курс.

Странно видеть его здесь — до Му Цина доходит осознание, что он, пожалуй, впервые видит, что Фэн Синь спускается вниз. Среди сотрудников своего отдела он словно далёкий бог, наконец явившийся, чтобы поприветствовать простых смертных.

Само собой, он выглядит великолепно — с уложенными гелем волосами, безукоризненно ровным воротничком рубашки и шёлковым галстуком, который, вероятно, стоит столько, сколько Му Цин платит в месяц за аренду. Он хорош настолько, что сердце Му Цина начинает биться быстрее (если только это не остаточное беспокойство по поводу того, о чём Фэн Синь хочет с ним поговорить).

Он наблюдает, как принтер выдаёт ещё одну страницу, и задаётся вопросом, куда, чёрт возьми, они могут пойти на свидание, учитывая, что Фэн Синь выглядит как модель с обложки журнала брендов, какие обычный человек себе позволить не может, а Му Цин же…

Он следит за внешностью, но убеждён, что максимум, чего может добиться — это эффекта меланхоличного изящества старинной фотографии. Никак не чего-то современного и сексуального, чему могут завидовать читатели глянцевых журналов.

— Кого вы ищете? — наконец спрашивает Лан Цяньцю, высунув голову из-за монитора и озабоченно нахмурив брови.

— Просто пришёл посмотреть, над чем вы работаете, — хмурится Фэн Синь в ответ. — Надеюсь, все готовы к презентации на этой неделе. Может прийти понаблюдать кто-то из совета директоров, так что мне нужно, чтобы вы приложили все усилия ради нашей репутации, хорошо?

— Да, босс! — громкий ответ Ши Цинсюаня полон преувеличенного веселья. — Не волнуйтесь, даже мой брат ни к чему не сможет придраться!

Фэн Синь кивает со всей серьёзностью. Му Цин всё ещё смотрит на принтер. Последняя страница уже несколько секунд лежит на вершине стопки; он тянется забрать документы, и рука его заметно дёргается, когда спустя мгновение звучит его имя.

Слышать его здесь, в офисе, непривычно — ведь он не существует для Фэн Синя, пока находится на работе (даже если позже вечером это имя стонут ему в ухо).

— Му Цин… Не могли бы вы уделить мне минутку? — как только Му Цин поднимает голову, Фэн Синь переводит взгляд на горшок с бамбуком и изображает незаинтересованность для тех, кто с любопытством косится в их сторону.

Он собирает ещё тёплые листы и пытается отыскать степлер, чтобы скрепить всё вместе в один черновик.

— Да. Подождите меня, я сейчас.

***

— Давай поговорим в кабинете, — предлагает Фэн Синь, когда Му Цин догоняет его в коридоре. У него до сих пор суровое выражение лица; руки он засунул в карманы брюк.

Му Цин ожидал, что Фэн Синь скажет именно это, и на короткий миг он жалеет, что не захватил папку с остальными документами, которую до недавнего времени мял в руках. Наверняка Фэн Синь раскритикует его за это и посоветует быть более внимательным, несмотря на то, что его собственная квартира похожа на захламлённую спальню подростка.

— Я сделал что-то не так? — спрашивает Му Цин через силу, когда они доходят до лифта, со стойким чувством, что он уже говорил это раньше. Они не разговаривают на работе, а значит, это будет явно не хорошая новость, учитывая, что Фэн Синь нарушил свой принцип и позвал его по имени перед всем отделом.

— Нет. Не ты, — хмурится Фэн Синь.

Это подразумевает, что кто-то в чём-то виноват. Му Цин не знает, что на это ответить, поэтому молчит, перебирая в уме различные исходы, где Фэн Синь настаивает, что им нужно положить конец их роману, и в этот раз навсегда. Что ж, по крайней мере, ему уже говорили эти слова — услышать их ещё раз будет не в новинку.

К моменту, когда они добираются до кабинета Фэн Синя, бумаги в руках Му Цина изрядно помяты. Фэн Синь придерживает дверь с табличкой ст. исп. дир., и Му Цин входит первым, сомневаясь, не должен ли был вместо этого он оказать любезность своему руководителю.

— Извини, что прошу тебя об этом, — бросает Фэн Синь, закрывая за ними дверь. Сердце Му Цина пропускает удар. — Но не мог бы ты выполнить для нас дополнительное поручение на заседании правления в среду?

— …что? — Му Цин моргает.

— Я знаю, что это не входит в твои обязанности… — Фэн Синь вздыхает. — Обычно у нас есть обслуживающий персонал, который занимается этим, но… Нам нужен кто-то, кто сможет подготовить конференц-зал, проконтролировать, что у всех участников есть кофе и вода. Мы можем найти тебе запасную форму и всё в таком духе.

— Ты хочешь, чтобы я тебе прислуживал? — голос Му Цина приобретает угрожающую громкость.

Это не разговор о расставании. Фэн Синь вообще не говорит о личных делах — и это хорошо. Му Цин даже слегка сожалеет о том, что мысленно обвинял Фэн Синя в таком непрофессионализме. Но теперь его одолевают другие опасения: не пытается ли Фэн Синь воспользоваться их отношениями, прося о подобной услуге? Или даже: не планирует ли он получить с этого какую-то личную выгоду?

— Я хочу, чтобы ты был там, — Фэн Синь тоже повышает голос и выдаёт этим до сих пор скрываемое смятение. — Не могу объяснить, почему. Се Лянь просил никому ничего не говорить. Но будет объявление, и было бы неплохо, если бы ты его услышал. При другом раскладе у тебя просто нет права находиться в конференц-зале.

Му Цин вздрагивает. Фэн Синь не лжёт, и у него самого нет иллюзий относительно своего статуса и важности здесь. Но он всё равно вздрагивает, не поднимая глаз от пола.

Поработать официантом, поднося воду людям, которые в неделю зарабатывают столько, сколько он едва ли накопит за год.

Была бы просьба менее болезненной, если бы она исходила непосредственно от Се Ляня?

— Мне нужно выполнять другие обязанности, — бормочет Му Цин. Что подумают коллеги, узнав, что он переоделся в униформу обслуживающего персонала и вместо своей бумажной работы обслуживает руководителей?

— Я могу попросить Ши Цинсюаня, — Фэн Синь скрещивает руки на груди перед своим столом и подаётся вперёд. — Но я предпочёл бы, чтобы вместо него там был ты, и, думаю, Се Лянь считает так же. Да или нет? Ты сделаешь это?

Му Цин прикусывает губу с внутренней стороны.

Возможно, Фэн Синю это уже известно, но когда дело касается Се Ляня, его ответ всегда утвердительный.

— Хорошо. Я это сделаю. Это всё, что вы хотели сказать мне, старший исполнительный директор?

— Нет, — отвечает Фэн Синь. — Иди сюда. Дай мне свой проект.

Документы переходят из рук в руки, когда он делает шаг вперёд, но Фэн Синь, даже не взглянув на них, бросает папку на стол. Миг спустя его руки смыкаются на талии Му Цина. Поднявшись с места, Фэн Синь притягивает его ближе и целует.

От резкого прилива возбуждения в голове сразу пустеет. Он машинально приоткрывает рот, и только потом вспоминает, что вообще-то это неправильно. Они не должны заниматься подобным здесь — Фэн Синь слишком трепетно относится к своей репутации. Но чужой язык скользит по его нижней губе, уговаривая ответить, и Му Цин понимает, что у него совершенно нет сил сопротивляться Фэн Синю, одетому в этот его дорогой костюм и пахнущему неизменным цветочным одеколоном.

Он упирается в плечо Фэн Синя, а другой рукой притягивает его за подбородок ближе, углубляя поцелуй и позволяя себе раствориться в ощущениях.

Он теряет счёт времени. Сколько они уже здесь стоят вот так? К моменту, когда поцелуй прерывается, Фэн Синь уже изрядно взъерошил волосы ему на затылке, а Му Цин ослабил узел галстука Фэн Синя, окончательно его перекосив.

Внезапный стук в дверь заставляет их отскочить друг от друга.

— Чёрт. Вот блядь, — Фэн Синь спешно тянется за папкой Му Цина и впихивает её ему в руки. — Я забыл… Пэй Мин…

Му Цин скашивает взгляд вниз.

— Думаю, тебе лучше сесть, — он приподнимает бровь. — Я открою дверь… Всё равно нужно уходить.

Фэн Синь кивает, но всё же делает рывок, чтобы напоследок оставить поцелуй в уголке рта Му Цина, прежде чем отступить к другой стороне стола.

— Спасибо за помощь в среду. Зайди ко мне перед заседанием, я скажу, что нужно подготовить.

Секунда уходит на то, чтобы поправить волосы, и Му Цин идёт к двери, делая несколько длинных выдохов, чтобы успокоиться.

— Спасибо, шеф. Что-нибудь ещё?

Он оглядывается через плечо. Возможно, румянец на скулах Фэн Синя ему только чудится, но вот его собственная кожа точно горит алым. Увы, он ничего не может с этим поделать, кроме как зайти в туалет и плеснуть холодной воды в лицо в надежде, что это поможет.

— Отправь мне свой черновик по почте, — говорит Фэн Синь. — У меня есть… эм. Несколько рекомендаций по оформлению.

Му Цин колеблется ещё мгновение. Рука зависает над дверной ручкой, и он оборачивается снова.

Насколько ему известно, Фэн Синь всё ещё считает, что Му Цин его использует из-за денег, продвижения по службе или влияния. Обвинение не выходит у него из головы, но, каким бы необоснованным оно ни было, Му Цин ничего не отрицает. Вопрос, чего хочет он и чего хочет Фэн Синь, всё ещё стоит между ними, неловкий и нерешённый. Но приятно осознавать, что Фэн Синь больше не собирается игнорировать его и вести себя так, будто он лишь пятно на его репутации.

Я хочу, чтобы ты был там.

Когда дверь открывается, он старается поскорее уйти от взгляда Пэй Мина, хоть и бормочет из вежливости дежурное приветствие.

***

Заседание совета директоров должно начаться в десять часов. Предполагается, что Му Цин должен быть наверху не позднее девяти тридцати, помогая сервировать столы и красиво расставлять хрустальные бокалы. Вместо пиджака на нём жилет, вытащенный из коробки в кладовке — часть униформы, которую достают только на время проведения мероприятий. Глупо заходить так далеко, но, по крайней мере, так ему не придётся нервничать из-за того, что кто-то прольёт свой кофе на его одежду.

Уже в начале десятого он входит в кабинет Фэн Синя, теребя край рукава. Его появление заставляет Фэн Синя поднять взгляд от экрана компьютера. Он сканирует нечитаемым взглядом Му Цина с головы до пят, якобы оценивая униформу.

— Чувствую себя глупо, — ворчит Му Цин.

Фэн Синь кивает, убирая пальцы с клавиатуры.

— Ты и выглядишь глупо.

— Если собираешься и дальше вести себя как тупая сука… — заводится Му Цин, наблюдая, как Фэн Синь откатывается на стуле назад и предупреждающе вскидывает руку, прежде чем он успевает закончить угрозу.

— Извини. Я до ужаса ненавижу заседания правления, — вздыхает он.

По крайней мере, у него есть право быть их участником. Му Цин прищуривается.

— Всё в порядке, но незачем срываться на мне.

Фэн Синь облизывает губы.

Это весьма незначительный жест, но Му Цин всегда был внимателен к деталям. От его внимания не ускользает, как Фэн Синь сидит, слегка раздвинув ноги; как напряжены пальцы его руки под закатанным рукавом и излюбленными часами, когда он впивается в подлокотник кресла.

В кабинете вдруг становится жарко. Му Цин размышляет о том, нельзя ли открыть скромно занавешенное окно позади стола. Отличный предлог, чтобы оказаться рядом.

— Иди ко мне, — опережает его своей просьбой Фэн Синь. Где-то там есть игривый тон, но в первую очередь это звучит настороженно.

Му Цин подходит и встаёт перед Фэн Синем. Тот протягивает руку, поглаживая поверх жилета, и Му Цин сглатывает. На днях они целовались в этом кабинете, так что простое прикосновение — не самое худшее, что здесь происходило. Это не самое ужасное нарушение дисциплинарного устава компании, но оно всё равно зажигает кожу Му Цина румянцем.

— Тебе пока не нужно быть в конференц-зале, — говорит Фэн Синь. Его большой палец тянется к пряжке ремня Му Цина, прежде чем, передумав, снова отступить выше. — Как ты планируешь скоротать время?

— Куча писем, — сухо отвечает Му Цин. — Если у тебя нет других предложений?

Пальцы Фэн Синя ненавязчиво тянут его вниз за ткань жилета.

Судя по тому, что Фэн Синь удивлённо вздыхает, это не было намёком опуститься на колени, но уверенность, с которой он затем касается щеки Му Цина, выдаёт его намерения с головой.

— Я не… — Фэн Синь тушуется, поглядывая на входную дверь, но его бёдра всё ещё слегка разведены. — Не принуждаю… Я знаю, что не могу заставить тебя…

Му Цин сопротивляется желанию впиться зубами в его бедро, прямо у внутреннего шва форменных брюк.

— Я что-то говорил о принуждении? Заткнись, пока я не передумал.

Без сомнения, это плохая идея, но она лишь усиливает трепет желания внизу живота.

Он целует бедро поверх ткани, пока Фэн Синь возится с ремнём. Член начинает твердеть, когда он ещё только приспускает бельё, и даже сейчас, пока он ещё не встал в полную силу, он ощущается горячим и толстым под губами. Му Цин опускается к основанию, нежно посасывая, и касается носом жёстких тёмных волос.

Он осознаёт, что это всё неправильно. Они на рабочем месте, Му Цин даже в форме с логотипом Xianle Enterprises, вышитом дешёвой золотой нитью. Кого-то из них точно уволят, если поймают за совершением действий сексуального характера на рабочем месте, и он не думает, что этим кем-то окажется старший исполнительный директор.

В любом случае, это Фэн Синь виноват в том, что он готов рискнуть карьерой и брать от жизни всё, пока можно… Пока Фэн Синь не передумает и снова начнёт его игнорировать.

Фэн Синь запутывает пальцы у него в волосах, а Му Цин облизывает головку члена и наслаждается тихим звуком, который Фэн Синю не удаётся сдержать.

— Блядь.

Фэн Синь ёрзает, ища удобное положение; Му Цин впивается в пальцами в его бёдра, чтобы удержать на месте, и продолжает дразнить.

Где-то в тот миг, когда он широко лижет от низа к верху уже полностью твёрдого члена, Му Цин осознаёт, что ещё не касался Фэн Синя вот так. Его губы растягиваются вокруг ствола, и он закрывает глаза, чтобы привыкнуть к новому ощущению. Он плавно покачивает головой; языка касается горький привкус предэякулята, мускусный запах заполняет его ноздри. Му Цину хочется слиться с ним, забыть про офис, ресторанную униформу и письма, которые требуют его внимания.

Фэн Синь убирает прядь волос от лица Му Цина и очерчивает пальцами контур его губ, затем ласково проводит по челюсти. Он непроизвольно двигает бёдрами навстречу скользкому теплу рта, ухватив Му Цина за воротник, и едва успевает предупредить, прежде чем струя горячей спермы бьёт в заднюю стенку его горла, а Фэн Синь откидывает голову на спинку кресла.

Проходит ещё минута, прежде чем кто-либо из них шевельнётся. Му Цин остаётся на коленях перед Фэн Синем, постепенно ощущая скованность между ног, а также то, что пальцы их рук переплетены на бедре Фэн Синя, и у обоих костяшки побелели от силы хватки. Он тщетно пытается вспомнить, когда это произошло.

Телефон Фэн Синя вибрирует, и он неуклюже пытается его поднять.

— Старший исполнительный директор, — рвано дыша, он отвечает на вызов. Му Цин лениво рассуждает, хватит ли Фэн Синю сообразительности соврать, что устал от долгого подъёма по лестнице, или звонящий догадается о том, чем они тут занимались. Голос на другом конце линии слишком тихий, и он не может разобрать слов, но по тому, как смотрит на него сверху вниз Фэн Синь, Му Цин примерно догадывается, о чём разговор. Он сглатывает. — Он со мной. Я немедленно отправлю его к вам. Да, спасибо.

Му Цин издаёт протестующий стон. Он не полностью возбуждён, но не то чтобы он мог остаться равнодушным, доставляя удовольствие Фэн Синю. Почему он тоже не может получить немного ласки от его руки, прежде чем уйти?

Фэн Синь убирает ещё одну прядь волос с его лица, словно извиняясь.

— Им нужно, чтобы ты принёс посуду со второго этажа, — тихо говорит он. — Могу я загладить свою вину позже?

Будто у него есть выбор.

Тем не менее только через пять минут он, спотыкаясь, выходит из кабинета Фэн Синя, несколько более собранный после череды успокаивающих поцелуев от своего заметно менее напряженного директора. Ещё минуту он проводит в туалете, чтобы вымыть руки и с удивлением обнаружить, что его внешний вид не так уж и испорчен, как он ожидал, не считая румянца на скулах.

***

По мнению Му Цина, Фэн Синю самое место в совете директоров. Во-первых, все они одеты в соответствии со своими завышенными зарплатами. Несмотря на любопытство, он старается не задерживать слишком долго взгляд на мрачных угольно-чёрных оттенках их дизайнерских костюмов. Директора один за другим хмурятся, когда он подходит к ним налить кипятка в стакан и отправляет любителей кофе к другому концу стола за сахаром и сливками.

Пэй Мин вежливо благодарит за воду. Он пришёл раньше, и, пока Се Лянь не начал заседание, подзывал Му Цина к себе уже дважды.

— Боюсь, я не привык к такому холоду, — с весёлым блеском в глазах он возвращает наполовину пустой стакан, — не согреешь?

Он ищет тепла? Испепеляющий взгляд Фэн Синя, направленный на них, ему точно поможет.

Му Цин никогда не проявлял особого интереса к тонкостям управления огромными конгломератами. Как только начинается заседание — с небольшой задержкой, потому что Се Лянь, пошатываясь, вбегает пятью минутами позже назначенного — он отходит в угол, наконец, открывая в телефоне почтовый ящик. Отвечает на несколько простых сообщений и переходит к более сложным, в то время как члены совета директоров спорят о доходах. Он пытается сосредоточиться на письмах, но трудно не поднять взгляд, когда голоса повышаются.

— Генеральный директор уже сказал вам, что это нереальная цель. — Голос Фэн Синя звучит громче остальных. — Вы не можете посмотреть на это с его…

— Господин Фэн Синь, приносите ли вы ещё какую-либо пользу в совете, помимо того, что соглашаетесь с любыми предложениями директора Се касательно политики компании? — человек, сидящий рядом с Пэй Мином, скрещивает руки на груди. — Если нет понимания того, о чём говоришь, то лучше молчать.

Кто-то, не сдержавшись, фыркает от смеха и пытается замаскировать это кашлем.

Му Цин смотрит на своё наполовину законченное письмо, затем украдкой переводит взгляд на Фэн Синя. Однако с этого места трудно разглядеть выражение его лица, и максимум, что он может увидеть, это то, что Фэн Синь склоняет голову в знак уважения к тому, кто только что говорил.

Этот тип даже не дал Фэн Синю договорить! У Му Цина не то чтобы есть опыт в таких вопросах, чтобы утверждать наверняка, кто прав, а кто виноват, но он не может не испытать обиду за Фэн Синя, которого отказались хотя бы элементарно выслушать.

Кучка высокооплачиваемых напыщенных павлинов. Му Цин закатывает глаза, уверенный, что никто на него не смотрит, и возвращается к черновику своего письма.

Се Лянь во главе длинного стола из красного дерева потирает затылок.

— Пожалуйста, давайте вести себя цивилизовано. Я ценю вклад каждого — Ши Уду прав, считая прибыль, но… эм.

Му Цин как раз печатает «…как я уже объяснял вам в своём предыдущем письме…», когда Се Лянь вздыхает.

— Мне нужно сделать кое-какое объявление, — говорит он несколько мгновений спустя. — Думаю, я больше не могу это откладывать. Я ухожу с поста генерального директора Xianle Enterprises.

В зале мгновенно становится настолько тихо, что Му Цин слышит гудение ламп над головой и вентилятора внутри проектора. После их заглушает шум крови в ушах, а пульс делает невообразимый скачок. Отставка?..

— Почему? — спрашивает кто-то одновременно с резким голосом Ши Уду, который требовательно интересуется, кто займёт его место. Теперь несколько голосов говорят одновременно.

— Вы замешаны в каком-то скандале? — любопытствует Пэй Мин, и аналогичный вопрос задаёт женщина, сидящая по другую руку от него.

— Тихо, тихо! — Се Лянь машет рукой. — Никаких скандалов и преступлений! Я имел в виду, эм, ничего противозаконного, но я собираюсь выйти замуж за своего стажёра, так что…

…выйти замуж. За стажёра. Сань Лана.

Сань Лан и Се Лянь.

Му Цину внезапно становится дурно.

Се Лянь собирается выйти замуж. Се Лянь собирается выйти замуж, и он ничего не сказал об этом своим друзьям? Если только… нет, должно быть, он уже сказал Фэн Синю, ибо Му Цин сейчас находится здесь только благодаря его просьбе.

Это, вкупе с шокирующей новостью Се Ляня, оказывается двойным ударом под дых, даже с учётом того, что он уже знал, что не является для Се Ляня близким другом.

Се Лянь собирается выйти замуж. И он ничего не сказал.

Стоя в своём углу, Му Цин тянется к одному из стаканов и осушает его до дна, будто после тоста, а вслед за этим без лишнего шума спешит к выходу.

Се Лянь будет счастлив, говорит он себе, спеша по коридору в туалет. Се Лянь, кажется, по какой-то причине счастлив рядом с Сань Ланом, и хорошо, что они проведут будущее вместе. Се Лянь заслуживает этого после всего, что он пережил, после того, что случилось с его родителями. Так что всё к лучшему — теперь он будет счастлив. Он заслуживает любящего мужа. Точно так же, как заслуживает лучшего друга, который поддерживает его на заседаниях (исключая то, что он уходит в отставку).

Он уходит. Му Цин наконец снова начал общаться со своим старым другом, почувствовал, что их узы постепенно восстанавливаются, и теперь Се Лянь уходит, даже не предупредив заранее.

А Му Цин влез в сраную идиотскую униформу ресторана, только чтобы услышать эту новость.

Дверь туалета шумно захлопывается за ним, и Му Цин замирает у умывальника, глядя в зеркало на стене и понятия не имея, что делать дальше. Се Лянь собирается выйти замуж за человека, который его любит, а Му Цин останется гнить в офисе на должности, которая ему даже не нравится, только потому, что за неё прилично платят. Возможно, если удача ему улыбнётся, его будет иногда тайно приглашать отсосать человек, которого Се Лянь считает, в отличие от него самого, лучшим другом.

Блядь.

Да пошло оно всё!

— Му Цин?

Дверь точно так же громко распахивается и закрывается за Фэн Синем; его отражение в зеркале размыто. Он пошёл следом? Разве он не должен спорить с придурками в дорогущих костюмах, пока его обвиняют в том, что он слишком хороший друг?

Му Цин поспешно утирает краешек глаза и понимает, что это бесполезно — из другого всё равно течёт слеза, одна маленькая капля, которая оставляет мокрую дорожку вдоль линии носа.

— Почему? — шепчет он. — Почему ты хотел, чтобы я это услышал? В чём был смысл?

Фэн Синь не отвечает. Лишь молча протягивает руку, чтобы неуверенно дотронуться до плеча Му Цина, упрашивая его повернуться.

— Что случилось? Почему ты плачешь? Ты…

Опять этот его глупый взгляд и нахмуренные брови. Всегда по-идиотски хмурится. Му Цину хочется целовать его, пока он не прекратит так делать.

— Ты знал? Что он обручился?

Фэн Синь вздыхает.

— Если бы ты так упрямо не торопился сбежать из зала, то услышал бы, как Се Лянь объяснял, что Сань Лан сделал ему предложение на парковке за пятнадцать минут до начала заседания — поэтому он и опоздал. Что, чёрт возьми, с тобой происходит?

— Тогда… — Му Цин стирает влажную линию на носу. — Почему…

— Я знал об отставке, — объясняет Фэн Синь и осторожно берёт Му Цина за руку, отстраняя её от его лица. — Он планировал уйти уже давно, но не хотел, чтобы до сегодняшнего дня кто-либо был в курсе. Из-за чего ты расстроен?

— Потому что я всегда забочусь о людях больше, чем они обо мне! — Эти слёзы не перерастут в полноценные рыдания, считает Му Цин. Да и всё равно он никак не может помешать им скатываться по своим щекам. — Он был моим лучшим другом, но я знаю, что сам он меня таковым никогда не считал. Я не важен для него, бесполезен для компании. Я даже могу без последствий покинуть своё рабочее место на всё утро только ради того, чтобы раздавать воду, будто я на своей первой студенческой подработке!

— Ты важен для меня, — прерывает его Фэн Синь, беря Му Цина за запястье. — Ты важен для меня.

Му Цин замолкает, игнорируя то, что сердце разрывается от этих слов.

Фэн Синь всё ещё считает, что он спит с ним ради денег и карьеры, вспоминает он. Фэн Синь готов трахаться с ним, но только недавно решил признать, что это нормально. Решил признать его равным. А Му Цин всё ещё отчаянно цепляется за мысль, что происходящее между ними может быть чем-то большим. Он действительно этого хочет. Было бы здорово, если бы кто-нибудь когда-нибудь поставил его на первое место.

— Моему лучшему другу сегодня сделали предложение, — тихо продолжает Фэн Синь, — и все там, в зале — даже те ублюдки, которые хотят его унизить и завладеть акциями и компанией, — все они поздравляют его. А я вместо этого здесь, с тобой. Так что, может, на пару секунд вытащишь голову из задницы и перестанешь страдать хернёй? Какого хрена, Му Цин.

Фэн Синь слишком крепко сжимает его запястье, и он сглатывает.

— Что?..

У него есть время обдумать ненависть Фэн Синя к заседаниям правления, а также оскорбления и насмешки, которых тот удостоился незадолго до заявления Се Ляня. Это связано с чем-то, чему он пока не может дать объяснения, но в любом случае, Фэн Синь лишает его способности ясно мыслить, впиваясь в губы жадным поцелуем.