Сон как рукой сняло, стоило прислушаться к разговору, который шел в просторной гостиной номера-люкс. Гвэн сидела в кресле в углу, в самой тени, не привлекая ничьего внимания, лишь прислушиваясь к тому, что ассасины обсуждали между собой. Как выяснилось, тамплиеры приехали в Италию и, возможно, давно нашли располагавшийся под Колизеем храм Ису, в котором сейчас активно шли какие-то работы. Поэтому Эцио, Шон и Ребекка вернулись с пустыми руками, предлагая Арно и Джейкобу обсудить дальнейший план действий.

      Конечно, странно было это делать полвторого ночи, а не на следующее утро. Но Гвэн предположила, данный разговор нельзя откладывать. Каждая минута их промедления означает, что тамплиеры в своих коварных планах на один шаг ближе к тому, чтобы Кроули повторно разорвёт Временную Завесу или совершит очередной дурацкий ритуал, из-за которого весь мир потом будет отдуваться за его неосмотрительность. Было бы прекрасно, если бы они разгневали представителей Первой Цивилизации настолько сильно, что стерли бы их с лица Земли самым жутким методом, как в первом фильме «Индиана Джонс». Но даже такие шуточные сравнения никак не могли поднять настроение Гвэн.

— Мы должны завтра выяснить, что они собираются делать в храме Ису, и связаться с Епископ. Может быть, они приехали только за яблоком, а после вернутся обратно в Лондон, — смело предположила Ребекка, скрестив руки на груди. — Поэтому завтра с утра мы переговорим с ассасинами из Лондона, сами попытаемся проникнуть в их базу данных и что-нибудь разузнаем.

      Шон устало сел на диван. По нему видно, что сегодняшний день сильно вымотал, и хотелось жутко спать, но он держался из последних сил, чтобы принимать активное участие с ассасинами в разговоре. Эцио задумчиво потер лоб, Джейкоб устремил несколько отстраненный взгляд в окно, и следующим подал голос Арно:

— Предположим, они перевезут сюда сумасшедшего оккультиста, что тогда мы будем делать?

— Попытаемся проникнуть в храм и убить его, ясно как день, — сказал Джейкоб, отвлекаясь от ночного пейзажа. — Мы же договорились сутки назад, что не будем оставлять его в живых. Если при нем будет яблоко Эдема, то выкрадем. А дальше вернемся в Лондон, чтобы переместиться каждый в свое время.

— Возможно, в Лондон не придется возвращаться, — негромко сказал Шон, и все обратили на него внимание. — Если мы с Ребеккой выясним, что тамплиеры делают в храме Ису подобие машины времени, то после убийства Кроули и всех препятствующих нам людей мы сможем оттуда вас перенести назад.

      В гостиной повисла абсолютная тишина на несколько долгих минут. Гвэн почувствовала, как сердце болезненно сжалось в груди. Получается, если тамплиеры действительно задумали организовать под Колизеем свою машину времени, то никакого полета в Лондон вместе с ассасинами не будет. Они после расправы над Кроули переместятся в свое время, как хотели сделать изначально, только очутившись в двадцать первом веке. Больше не будет ни одной лишней минуты, которую она сможет провести с Джейкобом наедине. Неужели неотвратимый конец и разлука были так близки? В горле образовался горький ком, и глаза защипало от одного лишь осознания, что уже завтра она может проститься с Фраем раз и навсегда. Девушка кое-как подавила в себе накативший приступ слез, нервно сглотнула ком. Успокоилась, подавив всякие эмоции ровно в тот момент, когда поймала на себе непонятный взгляд Джейкоба.

      Она не могла прочитать эмоции, которые ассасин испытывал в это мгновение. Маска безразличия на его лице не позволяла даже предположить, что было на уме у Фрая. Зеленые глаза в тусклом свете торшеров приобрели теплый оттенок, но в них нельзя разглядеть ничего, кроме пустоты. Что это может означать? Неужели ему абсолютно все равно? Неужели все эти поцелуи и объятья для него всего лишь временное развлечение? Гвэн только сильнее ранила подобная мысль. Она отвела взгляд в сторону, не желая больше смотреть в лицо человека, который, возможно, невероятно жестоко поступил с ней и со всеми чувствами, что она испытывала.

      Больше сидеть в углу не хотелось, как и слушать дальнейшие разговоры ассасинов. Какой в этом смысл? Она услышала всё, что нужно было услышать. Теперь оставалось только уйти и тихо пожелать всем спокойной ночи. Однако Гвэн никак не могла найти в себе силы, чтобы подняться из кресла и с невозмутимым видом направиться на выход из номера. Всё тело словно оцепенело, и каждую клеточку сдавливал холод осознания, что завтра она распрощается с Джейкобом Фраем навсегда. Казалось, это не только конец их короткого путешествия, но и конец всей жизни. Господи, как же она привязалась к нему! За такое ужасно короткое время. Разве подобное, в принципе, возможно? Разве может человек влюбиться до одури за такой короткий срок? Гвэн, похоже, на собственном примере убедилась в утвердительном ответе на данный вопрос, за что корила себя еще пуще прежнего.

— Если нам не придется возвращаться в Лондон, то это прекрасно, — с искренней радостью воскликнул Арно, заставляя сидевшую в углу Гвэн наконец очнуться от размышлений. — Я жду момента возвращения домой как второго пришествия, — впервые ассасин так уверенно пошутил.

— Представляю, какой выговор и допрос меня ждут от Клаудии, — Эцио тоже не смог сдержать улыбку, вспоминая, что обещал писать сестре в Монтериджони каждую неделю, но из-за внезапного перемещения во времени пропустил уже две, за что и мог получить по приезде домой кучу недовольных возгласов в свою сторону. — Но я оправдаюсь тем, что был увлеченно занят поиском сокровищ тамплиеров.

      Все, кроме Гвэн, тихо рассмеялись.

— Не удивлюсь, если моя сестра и не заметила моего отсутствия, — добавил Джейкоб в последнюю очередь, что переполнило чашу терпения Мэнсон окончательно. Силы вернулись к ней, и девушка поднялась из кресла, уверенным шагом направившись на выход, попутно сказав:

— Всё это очень увлекательно и весело, но уже очень поздно, а я просто валюсь с ног. Всем спокойной ночи.

      Ассасины отсалютовали ей и продолжили разговор, как только дверь закрылась.

Гвэн оказалась в абсолютной тишине пустого коридора. Потребовалось еще пара минут, чтобы не расплакаться прямо здесь и дойти до номера, где не горела ни одна лампа. Гостиная, укутанная холодным полумраком, казалась как никогда уютной и пленяющей своей пустотой. Но девушка предпочла зайти в спальню, предварительно закрыв дверь, где остановилась у панорамного окна. Ночной пейзаж Рима немного успокаивал, но слезы уже предательски бежали по щекам. Гвэн, понурив плечи, судорожно вздохнула и нервно начала кусать губы.

      Какая же она эгоистка! С самого начала прекрасно понимала, что не стоит позволять таким сильным чувствам заполнять пустоту внутри, потому что Джейкоб не может остаться с ней. А теперь Гвэн отчаянно готова была умолять его остаться, но знала, что не позволит самой себе этого сделать. Здравый рассудок напоминал ей о том, что у Джейкоба жизнь в прошлом, никак не здесь, не рядом с ней. Там его ждет сестра, братство ассасинов и множество других дел. Он вернется и в рутине своих обыденных дней быстро забудет о ней. Гвэн же представляла, в каком кошмаре окажется, как только мужчина переступит через портал и навсегда исчезнет.

      Да, у нее были друзья, на которых всегда можно положиться, но сейчас она прекрасно понимала, что ее связь с ними была не такой уж и крепкой. Мэнсон не обратилась ни к кому за помощью, когда ассасины оказались с ней, потому что чувствовала… На них нельзя рассчитывать. Приходилось полагаться только на саму себя. Разговор с отцом в Уэльсе окончательно позволил убедиться в том, что она совсем одна. Да, может быть, они любили ее где-то в глубине души, но никогда не говорили об этом и до сих пор не желали ее видеть, потому что в каждом действии родной дочери видели какой-то подвох, отчего становилось невыносимо горько. Гвэн могла сказать, что при живых родителях стала сиротой. Никому ненужным человеком. Джейкоб Фрай лишь ненадолго убедил ее в том, что ее существование на этой планете не так уж и бессмысленно. Правда, стоит ему оказаться далеко, двести лет назад, убеждение рассыплется как песок сквозь пальцы.

      Подобные размышления часто посещали Гвэн во время учебы в университете, в моменты, когда с навалившимся на плечи грузом, казалось, просто невозможно справиться. Она не раз хотела схватиться за кухонный нож, не раз замечала, какие крепкие и длинные провода есть у нее в квартире, не раз завороженным взглядом с высоты двадцать третьего этажа смотрела с балкона вниз. Однако что-то в последнее мгновение всегда останавливало. Девушка находила в себе силы бороться дальше. Верила, что завтрашний день будет лучше. Но сейчас… нет никакой веры в завтрашний день. Беспроглядная и черная пустота заполняла изнутри, разрастаясь как черная дыра.

      Гвэн стала заламывать пальцы, пытаясь причинить себе какую-то незначительную физическую боль, чтобы заглушить моральную. Слезы всё стекали по щекам, капая с подбородка прямо на кофту. Она, тихо шмыгнув носом, решила, что не стоит заглядывать так далеко. Пускай завтра всё пройдет так, как нужно. Затем она точно сумеет взять себя в руки и продолжить жить, как и жила всегда.

      Она кивнула самой себе, уже хотела развернуться на подошве кроссовок, чтобы подойти к кровати и лечь спать, но внезапно открывшаяся дверь в спальню заставила оцепенеть. Девушка испуганно вздрогнула, прекрасно понимая, что вернулся Джейкоб, и постаралась унять свои рыдания. Но слезы только с большей силой потекли из глаз.

— Гвэнни? — мягко позвал ее Джейкоб, бесшумно закрывая за собой дверь. — Всё в порядке?

      Девушка беззвучно и горько усмехнулась, стараясь как можно незаметнее стереть слезы с лица руками. Она бросила короткий взгляд через плечо, коротко кивнув. Благо в полумраке комнаты рассмотреть блестевшие глаза от слез можно было с огромным трудом. Однако чутье ассасина никогда не подводило Джейкоба, который с того момента, как встретился с ней взглядом в соседнем номере, заподозрил что-то неладное. И оставлять всё так, как есть, он не собирался.

      Нетрудно было заметить, как судорожный вздох заставил содрогнуться плечи Мэнсон. Джейкоб осторожно сократил между ними расстояние, ласково касаясь мягких волос и убирая мешающие пряди с ее лица за ухо.

— Ну, ты чего? — его голос стал нежным и тихим, а сердце болезненно сжалось в груди от одного вида, как слеза опять скатилась по щеке. Джейкоб аккуратно стер соленую капельку и, коснувшись подбородка Гвэн, заставил ее посмотреть на него. — Ты расстроилась из-за наших разговоров? Из-за того, что завтра…

— А сам как думаешь? — огрызнулась Мэнсон, отступив на шаг. Она обняла себя за плечи и сжалась, не желая, чтобы он жалел ее или пытался утешить. От любых слов становилось только больнее. — Я расстроена, что всем вам придется так скоро вернуться домой. Могу сказать, что я привыкла к вам и просто… мне будет некоторое время не по себе, — попыталась найти себе оправдание девушка, но звучало неубедительно.

      Джейкоб прекрасно понимал истинную причину ее слез.

— Гвэнни, я бы остался с тобой, честно, если бы я мог…

— Вот только не начинай! — вспылила она, смерив его гневным взглядом. — Ты бы ни при каких обстоятельствах не остался со мной! Твоя жизнь там, а моя — здесь. Мы слишком разные. Мы не можем быть вместе, потому что нас разделяют целых два века времени! — Гвэн развернулась к нему лицом, по которому с новой силой побежали слезы. — Я не понимаю, зачем ты дал мне надежду? Зачем? Зачем признавался, что испытываешь ко мне что-то? С какой целью, Джейкоб? Неужели ты действительно настолько жесток и расчетлив, что сумел позволить себе свести с ума простую безмозглую девчонку, заставить тебя полюбить так сильно, как она не любила никого прежде, а потом после этого уйти как ни в чем не бывало? Зачем ты так поступил со мной?

      Джейкоб выдержал ее пылкую тираду, пару минут обдумывая, что ответить. Из-за образовавшейся паузы Гвэн готова была сдаться, уйти в ванную, чтобы привести себя в порядок и лечь спать, напрочь забыв весь этот разговор. Но Джейкоб наконец подал голос:

— Я знал, что так будет, но в моих действиях не было никакого злого умысла, Гвэнни.

— Не называй меня так! — вскрикнула она.

— Хорошо. Гвэндолин, я не… я ничего не просчитывал, я не играл с тобой и ни разу не флиртовал ради какой-то пустой забавы! Господи, да знала бы ты, что я не мог тебя забыть, когда вернулся в прошлое, — честно признался ассасин, подступив на шаг. — Я не мог двигаться дальше, потому что помнил о тебе, и буквально в каждой девушке пытался найти хоть что-то от тебя. Ты и представить себе не можешь, как я обрадовался, снова оказавшись здесь и найдя тебя! Уже тогда я понял, что люблю тебя сильнее всего на свете, раз спустя такое долгое время не смог выкинуть твой образ из головы, — тараторил он, а Гвэн внимательно слушала. — Я не знал, что всё обернется вот так. Правда, не знал. Рассчитывал, что смогу пробыть здесь дольше, только вместе с тобой, а не с еще двумя ассасинами из прошлого, при этом бегая от тамплиеров сломя голову! Я хотел признаться с самого начала, но отгораживался от этих чувств, боясь быть отвергнутым всё по той же причине, из-за которой ты на меня сейчас кричишь. Я упустил много времени, что могло быть у нас, но я не жалею ни об одной минуте, что провел, целуя тебя или держа за руку, Гвэн. Разве это не есть доказательство моих чувств к тебе?

      Девушка смущенно потупила взгляд, явно не зная, что ответить. Теперь она чувствовала себя абсолютной дурой. Джейкоб окончательно сократил между ними расстояние и взял ее лицо в свои руки, вытирая дорожки слез большими пальцами. Зеленые глаза с нежностью всматривались в ее карие.

— Гвэн, я люблю тебя. И я готов повторять это от заката до рассвета каждый день, если бы нам была отпущена вся жизнь вместе. Я всегда буду любить тебя, но я должен… обязан вернуться назад, — прошептал он, чувствуя, как у самого глаза предательски защипало от накатывающих слез. — Моя дорогая Гвэндолин, если бы я мог сделать тебя счастливой навсегда, я бы всё сделал, но понимаю, что я не в силах подарить то, что ты просишь у меня.

— Джейкоб, — тихо всхлипнула Гвэн, накрывая его ладони своими, — прости…

      Он наклонился и ласково поцеловал искусанные в кровь губы. Гвэн с отчаянием ответила, привставая на цыпочки и не желая, чтобы он отстранялся.

— Я тоже люблю тебя, — выдохнула Мэнсон, крепко обнимая его и утыкаясь мокрым носом в шею. — Господи, как же мне стыдно за всё, что я тебе наговорила… Мне будет тебя очень не хватать. Не представляю, как я… как я отпущу тебя завтра...

      Джейкоб грустно улыбнулся уголками губ и крепче сжал ее в своих объятьях, пытаясь передать в них всю любовь, которую к ней испытывал, чтобы каждая клеточка ее тела пропиталась этими чувствами, чтобы она навсегда запомнила его слова и никогда не думала, что он был равнодушен к ней.

— Вне зависимости от того, что будет завтра, помни, что я тебе сказал, — прошептал он ей, снова всмотревшись в карие немного опухшие от слез глаза. Гвэн коротко кивнула. — Давай ложиться спать. Наверное, ты валишься с ног.

      Мэнсон ничего не ответила.

      Постель была быстро расстелена. Джейкоб стянул обувь, футболку и спортивные штаны, оставаясь в одном нижнем белье, в отличие от Гвэн, которая так и забралась в одежде под одеяло. Из-за собственных рыданий не осталось никаких сил, чтобы стянуть мешающие тряпки. Она повернулась на бок, лицом к окну, боясь, что если Джейкоб к ней прикоснется снова, то опять расплачется.

— Гвэнни, иди ко мне, — сказал он, и девушка очнулась от оцепенения. Сначала неуверенно посмотрела на Джейкоба через плечо, на его приглашающий жест, и после секунды раздумий перевернулась на другой бок, подобралась ближе и устроилась головой на его груди, в том самом месте, где отчетливо слышался размеренный стук сердца. Одной рукой обхватила его за торс, а вторую устроила у своего лица, пытаясь отогнать все гнетущие мысли. Джейкоб тихо вздохнул, зарылся пальцами в русую копну волос на затылке Мэнсон и ласково перебирал вплоть до тех пор, пока ее дыхание не стало размеренным и ровным.

      Он не хотел ее оставлять. Не хотел уходить в прошлое, потому что здесь столько всего неизведанного, но вместе с тем прекрасно понимал, как отреагирует сестра на его внезапную пропажу. Нет, оставаться нельзя, как бы сильно он не любил Гвэн. В прошлом его ждут одни сплошные заботы, с которыми придется еще разбираться. Он не готов всё оставить вот так неразрешенным. Если бы появилась возможность после всего вернуться снова в будущее, уже заранее предупредив Иви, то Джейкоб воспользовался бы ею. Однако сердце подсказывало, интуиция говорила, что такой возможности никогда не будет. Та случайность, когда он провалился в какой-то портал или временную воронку, два месяца назад (а для нее — два года назад) вряд ли могла повториться.

      Джейкобу ничего не осталось, кроме смирения с фактом, что с Гвэн придется расстаться. Возможно, он еще даст ей немного побыть счастливой, только это уже точно будет с утра, задолго до того, как ему с остальными ассасинами придется обсуждать насущные планы и дальнейшие действия. Фрай медленно закрыл глаза и наконец сам погрузился в крепкий сон, осознавая, как сегодняшний день сильно утомил.