Севика хорошо ориентировалась в темноте, к которой её глаза уже привыкли за время пребывания в обсерватории. Поэтому она быстро схватила мешок и мгновенно очутилась на улице. В главном здании Академии начали загораться огни. Чей-то грубый мужской голос вещал по громкоговорителю: «Миротворцы крыла «А», направляйтесь к Центральной Площади. Повторяю, миротворцы крыла «А», направляйтесь к Центральной Площади!»

Центральная площадь… чёрт, так это же прямо у Консульства. Что же такое мог натворить Вандер, что миротворцев близ Академии сорвали с их обыденного патрулирования?!

Силко, ругаясь под нос, закрывал обсерваторию, но дверь как назло не поддавалась. Севика нервно оглядывалась по сторонам, ожидая, что чей-то фонарик вот-вот осветит их лица. Наконец, Силко достал ключ из замочной скважины и побежал… в сторону библиотеки.

— Дурак, что ты делаешь? — крикнула ему вдогонку Севика, ухватив мешок ещё крепче.

Силко ничего не отвечал. Он распахнул двери библиотеки и уже совсем скоро выбежал обратно, без ключа в руке.

— Прощайте, мисс Энгель! — кричал он, не боясь быть услышанным. — Прощайте! Передайте от меня привет своим внукам!

Внезапно он остановился и, посмотрев в темноту библиотеки, добавил:

— Моё имя Силко, а не Дерек, мисс Энгель. А вот теперь уж точно прощайте! Не забывайте меня!

Нагнав Севику, он вскользь извинился за задержку, и совсем скоро она уже подсаживала его на свои плечи, перекидывала мешок с книжками и готовилась к самому долгому в своей жизни забегу с утяжелителями.

— Зачем ты сказал ей своё имя? — выпалила Севика, круто заворачивая на тёмную улочку, которой они сюда пришли.

— Старушка верила в этого Дерека. Я не мог её обмануть, — оправдывался Силко, — я ведь больше никогда не вернусь сюда. А она будет ждать. Она сказала, что я похож на её сына в молодости.

Севика закатила глаза. Сейчас ей было далеко не до сентиментальности.

— И куда мы сейчас? — спросила она, когда они начали приближаться к центру.

— Попробуем к Центральной Площади.

— Нас же убьют!

— Мы не можем бросить Вандера!

Такая наивная и слепая преданность однажды сыграет с Силко злую шутку. Но тогда ни он, ни Севика об этом не знали. Поэтому, прекрасно понимая, что они рискуют умереть, не прожив и четверть своей жизни, они хотели было рвануть прямо к зданию Совета. Но тут, между домов на противоположной улице, они увидели бегущего человека, преследуемого толпой миротворцев.

— А что, слабо патрулировать город с ружьём, а не палкой? — звучно долетело до них.

Вандер. Это точно был Вандер. Тот самый Вандер, который любил играть со смертью и никогда в жизни не выбирал простой путь. В отличии от него, ни Силко, ни Севика не хотели получить пулю в лоб, а потому решили, что до моста лучше добраться по параллельной улице.

Пока они бежали по прямой, Вандер уже несколько раз мелькнул перед их глазами где-то вдали, пытаясь увильнуть от миротворцев. Окрикнуть его они не решались. Пусть у солдат, гнавшихся за Вандером и не было настоящего оружия, те, что направлялись от Академии, его явно имели. Поэтому отвлекать его сейчас было рискованно.

Мирные планы Силко и Севики незаметно следовать за Вандером были прерваны громким приказом:

— Мост! Разводите мост!

Севика в панике посмотрела на Силко.

— Бросай книги, если тебе тяжело, — крикнул он.

Собрав все силы, что у неё были, Севика перекинула мешок с одного плеча на другое и лишь ускорила темп. Силко молча бежал рядом.

Ещё несколько минут, и они достигли моста. Вот он, тот самый момент, когда им пришлось обнаружить себя перед целой толпой миротворцев. Вандер уже был на «заунской» стороне моста, когда, обернувшись, он увидел тощего мальчишку и девчонку с мешком наперевес. Он знал, что они успеют перепрыгнуть. Сначала препятствие преодолел мешок, за ним Севика, а потом уже и Силко. Все целы. Миротворцы далеко, да и что они сделают им?

Догнав Вандера, Севика и Силко устремились вглубь Променада. Погоня была не столь большой, да и безоружные миротворцы были бессильны на чужой территории…

Свист пули над головой явно говорил об обратном. Вот сейчас можно было начинать паниковать, что Севика успешно и сделала бы, но желание жить было намного сильнее. Ведь у неё был с собой пистолет, а книги защищали спину.

— Стоять! — приказал высокий, казалось бы, женский голос.

Вандер быстро свернул направо, уходя в сторону старых подъёмников. Обычно жители верхнего города туда не спускались, а потому вряд ли бы пара миротворцев сразу бы поняла, куда он направляется.

Севика нырнула влево, уходя в центр Променада, который она слишком хорошо знала. Недолго думая, Силко устремился за ней. Виляя между серыми домами и расталкивая редких прохожих, Силко и Севика наконец-то отбились от погони. Остановившись между жилыми зданиями, грозно окружавшими их в виде буквы «П», Силко и Севика наконец-то смогли отдышаться.

— Стоять! — чуть менее уверенно прокричал всё тот же миротворец.

Севика бросила мешок и достала пистолет, Силко интуитивно потянулся за клинком. Но совсем скоро их волнение исчезло. Обладателем высокого голоса была не женщина, а мальчишка, кадет с игрушкой вместо винтовки. Он пытался держать её как настоящую, но при виде двух реально вооруженных людей его руки начали трястись.

— Именем закона, — голос мальчика дрогнул, — я приказываю вам сдаться.

— Да без проблем, — Севика бросила пистолет, разминая шею и ударяя кулаком по ладони. — Давай решим вопрос без ружья.

Её голос звучал очень твёрдо. Во-первых, потому что она с лёгкостью могла справиться с этим мальчишкой один на один, во-вторых, прямо за воротами, открывавшими вход во дворик, в котором они находились, была видна фигура Вандера, медленно приближавшегося к ним. Вероятно, не желая оставлять друзей в опасности, он вернулся, догоняя их по параллельным переулкам. Три вооружённых человека против пилтоверского мальчика с железкой в руках? Они знали исход этой ситуации.

Но ни Севика, ни Силко не собирались драться. Ведь кадет уже несколько раз пожалел о том, что не вернулся к своим. Ноги его тряслись, и он судорожно переводил «винтовку» с Силко на Севику, бормоча угрозы.

— Я буду стрелять! Я буду… — мальчишка нажал на курок, зная, что ничего не произойдёт.

И тут раздался выстрел. Севика вскрикнула от неожиданности, а Силко бросил клинок, со звоном упавший на грязный холодный камень.

Мальчишка выронил винтовку, не понимая, что происходит, и со слезящимися глазами опустил взгляд вниз. Алое пятно на его груди становилось всё больше и больше. Слабея, он повернул голову, с испугом глядя на грудь высокого мужчины за своей спиной.

— Стой! — крик Севики раздался эхом в мёртвой тишине двора. Где-то наверху испугавшийся зевака закрыл окно в своей комнате.

Но было уже поздно. Не успел мальчик поднять свой взор, как его голову пробила груда металла. Один удар за другим, на перчатке оставались лишь брызги крови.

— Остановись, он же ребёнок!

Удар, ещё один удар. Ноги Севики подкосились, она не верила, что сейчас всё это происходит перед её глазами.

— Остановись, кому сказали!

Силко подобрал клинок и бросился к Вандеру, отталкивая его от тела мальчика. Севика подбежала к нему и в ужасе закрыла рот обеими ладонями, стараясь не закричать. Ей стало душно и казалось, что земля уходит из-под ног. Лицо кадета, а точнее то, что от него осталось, было полностью изуродовано. Из сместившегося набок носа кровь текла к беззубому рту, в котором чудом уцелел лишь обломок резца, а под глазами, безжизненно уставившимися вдаль, уже начали проявляться кровоподтёки.

— Пошли.

Вандер тяжело дышал. Он грозно посмотрел сначала на Силко, потом на Севику.

— Нам не нужно сейчас лишнее внимание, — он кивком показал на окна здания.

— Вандер! Ты убил ребё…

— В баре поговорим.

Это был приказ. Первый приказ, который Севика исполнила, как бы сильно ей этого не хотелось. Ноги отказывались ступать дальше, но Силко слегка подтолкнул её вперёд, и она, шаг за шагом, подобрав мешок, медленно побрела за Вандером. Голова гудела. Она думала обо всём сразу и ни о чём одновременно.

Ведь это был чей-то сын. Чей-то мальчик, который теперь не вернётся домой. Наверное, сейчас кто-то злится на него, что он, такой дурак, с игрушечной винтовкой один побежал за тремя преступниками. Его же не скоро начнут искать. А если и начнут, то кто знает, когда хоть кто-то найдёт его тело, если вообще найдёт в этом сером лабиринте из камня. И ведь сегодня вечером где-то будет страдать одна семья, надеяться, что их сын обязательно появится дома. А он не появится. И ведь самое страшное, что последнее, что он видел — лица таких же детей, как и он, опустивших оружие, желавших лишь только спугнуть его подальше из Променада. Лица и то, как меняется их выражение, как только в его спину проходит пуля.

Пусть Севика знала, что она ничего не могла сделать, то чувство, что кровь этого мальчика была на её руках, а не на перчатках Вандера, одолевало её, прожигало изнутри. Эту кровь нельзя было смыть. Липкая и горячая, она не давала покоя всю дорогу до бара.

Когда они зашли в подъёмник, Силко приобнял её, но она почти что не ощутила этого. Она смотрела куда-то вдаль, не замечая, как опускается всё ниже и ниже. Люди в толпе казались серой массой, а возгласы зазывал-торговцев кто-то словно приглушил. Она молча зашла в бар. Вандер, не проронив ни слова, направился к подвалу.

— Что-то случилось? На тебе лица нет.

Голос матери, подошедшей к барной стойке за очередным заказом, вернул её в реальность. Севика быстро поморгала, осознав, что они уже пришли.

Мать носила большую кислородную маску, которую обычно имели при себе миротворцы, но Севика, не видя половины её лица, и так понимала, что та взволнована. Покачав головой, она вновь перевалила злосчастный мешок с одного плеча на другое и пошла вперёд, к Силко, который ждал, пока Вандер откроет вход в подвал.

Как только Севика зашла внутрь и захлопнула за собой дверь, тишина сменилась криком.

— Ты убил ребёнка!

Вандер молча снял запачканные перчатки и кинул их на ближайший ящик.

— Ты там оглох что ли? Я повторяю, ты убил ребёнка! — Силко сказал это ещё громче, но Вандер никак не отреагировал.

— Убийца! — Силко чуть не сорвал голос. — Отвечай, когда с тобой разговаривают, — он рывком потянул Вандера на себя и прижал его к стене.

Вандер молниеносно отреагировал, схватив Силко за горло и крепко его сжав. Севика вскрикнула, бросив мешок с книгами под ноги.

— Прекратите! Оба! — она схватилась за ручку двери. — А не то я тут такое устрою!

Вандер фыркнул на её бессмысленные детские угрозы и оттолкнул Силко от себя. Тот, еле удержавшись на ногах, смотрел на него со зверской ненавистью.

— Он был чуть моложе нас! — не останавливался Силко, пытаясь откашляться. — У него была ненастоящая винтовка в руках. Молоко на губах не обсохло, а ты…

— Заткнись уже! — рявкнул на него Вандер с такой силой, что Силко пошатнулся и больше уже ничего не произносил, растирая покрасневшую кожу на шее. — Тебе не понять. Ваше счастье, что в руках у него была игрушка. Посмотрел бы я на то, как бы вы его пожалели, если бы на месте железки у него было настоящее оружие.

Севика решила, что и ей необходимо вмешаться.

— Вандер, он бы не выстрелил.

— Сейчас да, — отрезал он. — А вот через пару лет — вполне. Он собирался стать солдатом, Севика. А это значит, что он бы научился убивать таких, как мы. Нельзя проявлять слабость к своим врагам, ведь тогда они сразу добьют тебя. Если твои руки дрогнут однажды, то ты будешь повторять эту ошибку снова и снова.

— Разве ради этого мы боремся? — всплеснул руками Силко.

— А ты-то как думаешь?! — Вандер снова начал выходить из себя. — Ты считаешь, что можешь прийти в Совет, сказать: «Вот, смотрите, сколько нас здесь собралось, мы хотим получить независимость, дайте её нам, пожалуйста-пожалуйста»? А вот хуй там, — он со всей силы ударил кулаком по бочке. — Тебя расстреляют на месте и сбросят твоё тело на корм крысам. Не бывает смены режима без жертв, Силко. Власть приходит только к тем, кто готов за неё бороться, а не сидеть и мечтать! Все революции всегда несли за собой кровь и разрушение во имя общего блага. И когда-нибудь ты это поймёшь. Вот только не было бы уже слишком поздно.

Севика больше не могла смотреть на то, как эти двое кричат и огрызаются, словно бездомные собаки, готовые вот-вот вцепиться друг другу в глотку. Захлопнув за собой дверь, она поспешила наверх, в бар. Подойдя к стойке, она подняла заплаканные глаза на Тоби и попросила его налить ей чего-нибудь.

— Только если воды со льдом, — развёл руками он, — детям не положено.

Севика была согласна. Она долго сидела на барном стуле, разгрызая эти кубики льда и стирая слёзы, которые предательски не хотели останавливаться. Тоби вышел из-за стойки и о чём-то сказал её матери, так быстро подошедшей к ней.

— Севи, радость моя, что-то случилось?

Она не могла ничего ей сказать. По крайней мере, не здесь и не сейчас. Тоби взволнованно поглядел на неё.

— Адити, идите домой. Это же всё равно ваш последний рабочий день. Босс поймёт.

Адити кивнула и тихо, насколько это можно было сделать через маску, проговорила Севике:

— Доченька, пойдём.

Севика встала, дрожащей рукой поставив стакан на стойку. Дождавшись, пока мать переоденется, она вышла из бара. Сколько бы Адити не расспрашивала её о произошедшем, Севика молчала, никак не зная, с чего начать. Как только они поднялись на уровень Променада, она ощутила нечеловеческий ужас. Где-то вдали бродили миротворцы, освещая тёмные улицы своими ослепляющими фонарями. Ведь наверняка кто-то из них вот-вот наткнётся на труп мальчика. Кто-то, на чьи плечи ляжет ответственность сообщить о его смерти.

Севика пыталась не расплакаться снова. Но, когда они подошли к многоквартирному дому, в котором жили, эмоции всё же взяли над ней верх. Пройдя через переднюю к их комнате, Адити отперла дверь и позволила Севике пройти вперёд. Та села на маленький деревянный стульчик и закрыла лицо руками.

Адити сняла маску и закашлялась. Отдышавшись, она подошла к Севике и обняла её настолько крепко, насколько это может сделать ослабевшая от продолжительной болезни женщина.

— Мама, понимаешь, — Севика уткнулась в подол её платья, пропахшего вином из «Последней Капли», — мы с Силко пошли за книгами, а потом Вандер… и эта сирена… за нами увязался мальчишка. Винтовка была ненастоящей, а Вандер… мы… мы не знали, правда. Ведь его же наверняка кто-то ищет…

Она не хотела оправдываться, не хотела жалости. Она лишь хотела ощущать тепло материнских рук. Услышать такое желанное «всё будет хорошо». Без осуждений, без давления. Побыть маленькой девочкой ещё несколько минут, часов, дней.

Но она не могла. Уже сегодня утром они должны будут навсегда покинуть Заун. Может быть, это и к лучшему. Может быть, ей и не нужна вся эта революция. Ведь вместо крови на металлических перчатках есть что-то пострашнее — такая же алая кровь на бумажных платках, переполнявших мусорную корзину у входной двери.

Спать Севика не ложилась. Три часа сна не составили бы ей пользы. Вместо этого она помогла матери собраться, лишний раз перепроверив, не забыли ли они случайно положить что-либо с собой.

— Севи, — Адити ласково посмотрела на дочь, — что ты так возишься с этими сумками. Отдохни немного. Ты хоть попрощалась со своими друзьями?

Точно. Она же совсем забыла сказать о том, что уезжает. Севика ударила ладонью по лбу, разочарованно вздыхая.

— Чёрт, я же им даже не рассказала.

У неё ещё было время снова спуститься в «Последнюю Каплю». Естественно, Адити, как понимающая мать, не могла лишить дочь возможности сказать на прощанье несколько слов тем, с кем она проводила столько времени в последние годы.

Когда Севика вышла на улицу, миротворцев уже и след простыл. «Как же быстро они прекратили поиски», — промелькнуло у Севики в голове. Спустившись на старом подъёмнике — там было меньше народу — она поспешила к «Последней Капле». Под утро посетителей уже почти не было, а те, что остались, доигрывали финальные партии с Тоби, который по второму кругу наливал дружкам алкоголь за свой счёт.

Севика быстро сбежала по ступенькам вниз. Дверь была заперта. «Раз… раз-два… раз-два-три» — тихонько постучала она.

Ей открыл Силко. Он был в одной лишь рубашке и старых шортах, скорее всего, перекроенных из одежды Вандера, которого в комнате не было. Волосы он распустил, и сейчас они спадали ему на лицо и плечи. В руке Силко держал крупный металлический шприц — такие Севика видела только у Синджеда.

— Помешала?

— Нет. Только дверь закрой, дует.

Силко прошёл обратно к матрацу, на котором привык спать, и достал небольших размеров стеклянный цилиндр с прозрачной жидкостью, внутри которого удерживалась небольших размеров игла.

— Тебе помочь? — спросила Севика, пододвигая бочку и располагаясь напротив Силко.

Тот покачал головой и сел на ящик, стоявший рядом с его «кроватью». Он загрузил капсулу в металлический каркас, свободной рукой растянул кожу на левом бедре и быстро, но с силой, надавил на него. От удара в капсуле что-то на секунду сверкнуло, и игла быстро вонзилась в мышцу.

Силко прикусил губу и надавил на поршень, после чего столь же быстро извлёк иглу и прижал место укола двумя пальцами.

— Это вообще безопасно? — спросила Севика, всё это время с интересом наблюдавшая за процессом.

Силко усмехнулся.

— Не знаю. Но работает, а это главное. Обещаю, что к твоему возвращению я постараюсь отрастить как минимум усы.

Севика улыбнулась и хотела было пошутить что-то в ответ, но осеклась. Ведь она же не рассказывала Силко о том, что куда-то уезжает.

Как оказалось, что Силко, что Вандер знали о её отъезде ещё вчера — при них хозяин заведения рассчитывался с её матерью. Именно поэтому Силко и захотел показать ей звёздное небо — устроить напоследок незабываемый вечер. И у него (да и не только) это неплохо получилось, жаль, что не совсем так, как хотелось.

— У тебя дирижабль ведь в десять?

Севика кивнула.

— Я правда хотела сказать вам раньше. Просто если мы не уедем, то мама…

— Не оправдывайся, — перебил её Силко, убирая два пальца с места укола и растирая мышцу. — Я прекрасно тебя понимаю.

Она хотела попрощаться и с Вандером, но тот всё никак не появлялся. Силко сказал ей, что тот выпустит пар и обязательно вернётся, но время уже поджимало, а знакомый силуэт так и не очутился на лестнице. Не имея больше возможности ждать, Севика удручённо направилась к выходу. Силко, переодевшийся в нечто «чуть более приличное» и укутавшийся в плащ, побрёл за ней.

Последний раз она поднималась по ступенькам, ведущим в подвал, последний раз проходила мимо барной стойки, последний раз махала рукой Тоби.

Совсем скоро она, Адити и Силко стояли у входа в пилтоверский аэропорт, куда вот-вот должен был пришвартоваться дирижабль. Пути назад уже не было. Севика хотела отдать монету, подаренную Вандером, обратно Силко, но тот её не принял. Он вскинул указательный палец в воздух и вновь залез в поясную сумку, которую таскал везде с собой. Перебирая колоду карт, он достал ту, на которой два человека, аккуратно раскрашенные в нежно-красный цвет, стояли, держась за руки. Несколько раз согнув карту посередине, он разорвал её на две части — одну отдал Севике, а другую забрал себе. Казалось бы, мелочь, но сколько в этой мелочи было заботы и искренней теплоты! Севика положила кусочек карты в карман и застегнула его на молнию.

Ни ей, ни ему не нужно было ничего друг другу говорить, ведь они прекрасно поняли всё без слов. Что тогда, в обсерватории, что сейчас.

Их безмолвный разговор прервал громкий гудок — пассажиров начали пропускать в контрольный пункт для проверки документов. Севика в последний раз обняла Силко и взяла увесистую походную сумку в руки.

— Говорят, что возвращаться — плохая примета… — грустно проговорил Силко.

— А я не верю в приметы, — подмигнула ему Севика и уже через несколько секунд растворилась в толпе путешественников, оставив Силко провожать её взглядом.

Он ещё долго стоял с обрывком карты в руках, уже жалея, что не сказал ей о главном. Лишь только когда дирижабль размеренно двинулся ввысь и скрылся из виду, Силко медленно побрёл обратно вниз, к мосту, изредка поднимая взгляд в небо, в надежде рассмотреть уже давно исчезнувшую точку.