– Хс-с...

Предупреждающее шипение.

– Мрав!

Громкий кошачий вой, громкий от пронзительной боли.

Во сне Кэйл открывает глаза. Он стоит на покрытой красными пятнами траве. Так много алого... он повсюду: на земле, на ботинках, на форме, на его руках. Он задыхается. В груди болит.

Ещё немного, и он начнёт кашлять.

– Гх!..

Глаза Кэйла распахиваются. Он видит белый потолок. Приподнявшись, он осматривается — это его собственная комната в общежитии. Что, чёрт возьми, это был за сон? Что-то ему подсказывает, что кровь во сне не сулит ничего хорошего. Он ни в коем случае не особенно суеверный человек, но вчерашний сон сбылся, сопровождаясь сильнейшим в его жизни чувством дежавю. Что, если и сегодняшний сон сбудется? Может, просто остаться в постели?.. Нет, его процент посещаемости уже слишком низок.

Кэйл со вздохом ерошит свои и без того растрёпанные волосы. Он слишком бодр, чтобы заснуть, потому садится за стол и открывает блокнот, решив подготовиться к сегодняшнему дню. Вчера он встретил достаточно персонажей, из-за чего нужно решить множество проблем, в том числе связанных с рейтингами привязанности.

Эрик Уилсман.

Его магические способности оценили солидным рангом В. Хотя его обычно не считают красивым, у него дружелюбное и приветливое лицо, которое становится привлекательнее с каждой минутой, если долго смотреть. Со своими круглыми очками, слегка пушистыми седыми волосами, его привлекательность склоняется к классу «милый».

У Эрика Уилсмана небольшая, но преданная фанбаза. Он кто-то вроде старшего брата или друга детства: постоянно беспокоится, но всегда рядом. Он из тех парней, который обязательно позаботится, чтобы его предмету любви не было холодно в кинотеатре и накинет своё пальто на чужие подрагивающие плечи; который встанет на колени, чтобы крепко завязать ослабленные шнурки, мягко отчитывая за небрежность к такой незаметной опасности. Может, его любовная линия не наполнена драматизмом и захватывающим сюжетом, но в обычном счастье есть своё очарование.

В плохой концовке он умирает, защищая Мэри, однако зря, потому что немного позже она погибает вслед за ним от того же меча. Игра заканчивается сценой мёртвых возлюбленных, лежащих рядом, пока их лужи крови соединяются к единую реку. Это печальный финал, похожий на смерть пушечного мяса, но и нашлись фанаты, раздувающие драматичность этой картины до невозможности, заявляя, что этот финал – вершина романтики.

Что такого романтичного в том, чтобы быть мёртвым? Ему уж точно не понять.

Самая большая проблема – это необъяснимый рейтинг привязанности в 40%. Даже у Бикроса был 1%.

Бикрос...

Не слишком ли он страшен как персонаж? Раньше, коротая время в игре, Кэйл думал, что Бикрос выглядел довольно угрожающе, как человек, принадлежащий к преступному миру. Видеть его вживую было намного страшнее, учитывая его давящую и угрожающую ауру. И какой шеф-повар кафетерия бросает нож в студентов?

Несмотря на то, что Бикрос был второстепенным персонажем, у него была очень преданная и фанатичная женская фанбаза, почти почитающая его как бога. Это зашло настолько далеко, что в новом обновлении Бикрос должен был стать фаворитом с собственным сюжетом. Поскольку Кэйлу так и не удалось посмотреть на обновление, он понятия не имеет, каковы хорошие и плохие концовки у Бикроса, что можно и нельзя делать рядом с ним. Именно эта неизвестность делает его опасным и непредсказуемым.

Стоит избегать его.

Кэйл обводит цифры привязанности красным цветом, хмурясь. Мэри действительно уже здесь? Посещает ли она академию перед официальным переводом?

Может, ему стоит заглянуть в списки студентов? С этой мыслью Кэйл открывает дверь своей комнаты, подбрасывая яблоко и ловя его свободной рукой.

Стук!

– Хм? – когда Кэйл проверяет источник звука, он обнаруживает пакет, висящий на дверной ручке. В нём находятся предметы, о которых он просил Ганса. Контейнер с маленькими белыми витаминами без этикетки и маленькие пакетики с красной жидкостью…

«Неплохо».

Кэйл осторожно кладёт один из них в карман пальто. Остальное он спрячет в укромном уголке своей комнаты.

В гораздо лучшем настроении Кэйл лёгкими шагами направляется к главному зданию школы. Он смотрит на обширный список имён студентов, занимающий всю стену, пока играет утреннее приветствие. У него есть немного времени в одиночестве, по крайней мере до прибытия остальных студентов.

«Всем доброе утро. Вы хорошо отдохнули?»

Кэйл игнорирует голос и откусывает большой кусок яблока. Оно хрустящее и сочное. Продукция от садоводческого клуба довольно хороша.

Мэри в списке нет. Клопе и Адина тоже. Там есть Тунка, Эрик, Чхве Хан, он сам и…

Тук. Тук.

Кэйл слышит звук приближающихся шагов. Звук получается чётким и чистым, когда хорошо отполированные ботинки идут по столь же хорошо отполированному коридору. Это тщательно выстроенный долгой практикой звук: достаточно мягкий, чтобы не испугать, но достаточно громкий, чтобы объявить о присутствии.

Кэйл оборачивается и видит студента в свежевыглаженной форме — ни единой складки. На левом предплечье у него красная повязка, указывающая на принадлежность к студенческому совету. Волосы его красивые, золотые и сияющие, так и кричащие «я важный персонаж!», однако даже без такого заметного цвета волос весьма недурная внешность Альберу Кроссмана выделяет его из серой толпы студентов.

Над его головой сияет 0%.

Блять. Именно он на первом месте в списке персонажей, с которыми Кэйл не хочет связываться. Сюжетная ветка Альберу самая сложная и насыщенная политикой, связанная со многими персонажами. Как абсолютный враг и разоблачитель всех злодеев, Альберу Кроссман играет роль во многих плохих концовках для Кэйла Хэнитьюз.

– Ищешь кого-то конкретного? Я знаю каждого студента в этой академии.

Тон Альберу наполнен дружелюбностью и добротой, подобно его лицу. Его поза открытая, руки на виду, голова слегка наклонена вбок, подчеркивая вопросительный тон. В общем, он идеальный человек с аурой безобидности, каждое движение которого рассчитано до мелочи.

Вопрос, который задаёт Кэйл, звучит так:

– ...Они записаны заранее?

Он указывает на угол потолка, где висят динамики.

Альберу удивлённо моргает от неожиданного вопроса, но тут же отвечает:

– Да, большинство. Это избавляет меня от ежедневных поездок в комнату вещания, – брови приподняты в хорошем настроении, улыбка ни разу не дрогнула. Он, должно быть, привык отвечать на всевозможные вопросы.

Как и Чхве Хан, Альберу Кроссман – фаворит, полный улыбок и дружелюбия. Однако, в отличие от Чхве Хана, который искренне улыбается от всего сердца, улыбки Альберу поверхностны. Он улыбается в любой ситуации, несмотря на истинные чувства. Грустит он, радуется или злится – на лице неизменно сияет улыбка.

В игре Альберу Кроссман представал перед игроком самым одиноким персонажем. Выросший в мире, полном политики, где ножи прятались за улыбками, он решил выращивать шипы, надевать маску в бесконечном маскараде, чтобы выжить. Как умная и хитрая личность, он часто прячется за своей излюбленной маской дружелюбия, чтобы ослабить бдительность других, скрывая свои истинные чувства.

Это понятный способ жизни, но звучит утомительно.

Кэйл не хочет участвовать в тяжёлой жизни Альберу в качестве наследного принца и президента студенческого совета. Он предпочел бы, чтобы Альберу вообще не знал о его существовании и даже не смотрел на него.

Да, в глазах Альберу Кроссмана Кэйл должен казаться слабым, бесполезным и безобидным.

Они стоят на расстоянии более метра друг от друга, поэтому Альберу приходится слегка повысить голос, чтобы его услышали.

– Удивительно, что ты проснулся так рано, Кэйл.

Что это за фамильярное обращение?

– Говорите так, будто Вам известны все мои привычки, связанные со сном, Ваше Высочество.

Альберу слегка смеётся, прикрывая рот рукой. Звук мелодичный и мягкий, направленный на снижение напряжённости между ними — он тоже пытается казаться безобидным.

– В этом нет необходимости, мы равны этой престижной академии. Можешь просто называть меня Альберу.

Кэйл почти уверен, что он должен сказать «нет». Кто, чёрт возьми, называет наследного принца по имени? Альберу может выступать за равенство между студентами, чтобы подавлять и контролировать дворян, но Кэйл не намерен называть принца по имени, как будто они близкие друзья одного возраста.

Кроме того, Альберу полностью уклонился от ответа на его вопрос. Может быть, он просмотрел записи о посещаемости всех студентов? Как дотошно с его стороны.

Кэйл улыбается так же, как Альберу, и отвечает:

– В самом деле, в этой академии нет ничего, о чём бы Вы не знали, сонбэ.*

(прим. переводчика: в оригинале используется "sunbae", в отличие от "seonbae")

Он проводит чёткую грань между ними. Они не друзья, а просто студенты одной академии. Выражение лица Альберу не меняется, несмотря на едва уловимый отказ Кэйла.

– Было бы здорово, будь это правдой, – усмехается Альберу. В его голосе есть нотка какой-то горечи, из-за которой кажется, что он действительно так себя чувствует, но Кэйл не зацикливается на этом. – Ну, я не буду задерживать тебя, Кэйл, скоро начнутся занятия. Пожалуйста, не стесняйся обращаться в студенческий совет, если будет нужна помощь в чём-либо. Некоторым из наших первокурсников очень трудно адаптироваться.

– Спасибо Вам, сонбэ.

Кэйл не собирается когда-либо связываться со студсоветом. Он останется второстепенным персонажем и благополучно закончит академию. Он машет Альберу и откусывает ещё один кусочек яблока, его походка и прощание наполнены небрежностью. Он и не подозревает, что Альберу смотрит ему в спину со смесью любопытства и замешательства.

Как наследный принц, Альберу обычно получает разнообразные реакции. Большинство дворян спешат подлизываться к нему, но всё же, когда он проявляет инициативу и предлагает Кэйлу Хэнитьюз обращаться друг к другу по имени, тот фактически отвергает его? Как интересно.

В будущем ему придётся уделять Кэйлу пристальное внимание.

***

«Альберу кажется нормальным персонажем, его рейтинг привязанности остаётся на нуле», – тем временем думает Кэйл.

Его посещаемость в настоящее время ниже 50%, поэтому Кэйл обязательно входит в класс пораньше, задолго до звонка (на случай, если в этом месте опоздание считается за прогул). Он не утруждает себя тем, чтобы доставать блокнот или какие-либо письменные принадлежности – нужно поддерживать имидж. Мусор не должен выглядеть слишком заинтересованным в учёбе. К тому же у него всё равно хорошая память, так что в заметках нет нужды.

– Можно я сяду рядом?

К удивлению, кто-то подходит к нему.

Лицо Кэйла на мгновение лишается эмоций, когда он видит, кто это, однако он осторожно возвращает нейтральное настроение, прежде чем другой человек сможет это заметить.

Это Чхве Хан, с яркой и жизнерадостной улыбкой, несмотря на то, что сейчас раннее утро. Его руки заложены за спину, тело наклонено так, чтобы он мог говорить с Кэйлом на уровне глаз — всё это очень естественный язык тела, который показывает, насколько он серьёзный и скромный человек.

С классом, полным дворян, вполне возможно, что Чхве Хан не уверен, где он может или должен сидеть. С тех пор как они случайно встретились в последний раз, когда он оказал Кэйлу услугу, Чхве Хан, вероятно, просто испытал облегчение, увидев знакомое лицо. Несмотря на то, как сильно Кэйл хочет отказать Чхве Хану, это может привести к негативному...

Подождите минутку.

Зрачки Кэйла слегка дрожат.

Почему, чёрт возьми, рейтинг привязанности составляет 5%? Когда это случилось? Почему рейтинги привязанности стольких персонажей растут без ясной причины?

– Молодой господин Кэйл?

– Ах, извини. Я ещё не совсем проснулся, – врёт Кэйл, моргая, будто ему хочется спать. Он проглатывает замешательство и лениво жестикулирует: – садись, мне это место не принадлежит.

Чхве Хан улыбается так, словно Кэйл сказал действительно смешную шутку.

– Спасибо Вам! Ах, в прошлый раз я не успел представиться. Меня зовут Чхве Хан!

«Знаю, читал твой профиль персонажа и слышал твоё представление в игре».

– Кэйл Хэнитьюз, – он пожимает протянутую Чхве Ханом руку, не подозревая, что дворяне обычно не позволяют простолюдинам прикасаться к себе. Глаза Чхве Хана мерцают радостью, когда он садится на стул рядом с Кэйлом.

Это то, к чему стремится Кэйл: тёплые отношения, в которых нет ни любви, ни ненависти. Они могут быть неплохими знакомыми, которые не вспомнят друг друга после окончания школы. Или, может быть, было бы славно выслужиться хотя бы немного, достаточно, чтобы он был на хорошем счету у Чхве Хана. Таким образом, если его обвинят в совершении гнусных деяний, Чхве Хан усомнится в его вине и выслушает его.

Видя, как Чхве Хан держится за живот и смотрит на яблоко Кэйла, тот спрашивает:

– Ты завтракал? Хочешь?

– Спасибо, молодой господин Кэйл!

К его крайнему удивлению, Чхве Хан действительно принимает недоеденное яблоко. Он тут же откусывает большой кусок, будто умирает с голоду. Верно, в школе не подают бесплатный завтрак. Кэйл сочувственно хмурится. Конечно, нелегко уделять внимание занятиям, когда у тебя болит живот от голода. Когда он был Ким Рок Су, над ним смеялись, когда у него урчало в животе во время занятий.

Кадык Чхве Хана подпрыгивает, когда он глотает. Затем он поворачивается, чтобы снова улыбнуться Кэйлу:

– Это очень вкусно. Ещё раз спасибо Вам!

– ...Конечно.

В этот момент раздаётся звонок, профессор входит как раз вовремя. Чхве Хан быстро доедает яблоко за несколько укусов, оставляя лишь тонкую сердцевину. С полными и выпуклыми щеками Чхве Хан жует, прикрывшись двумя руками, будто боится, что профессор поймает его.

***

Сегодняшний урок довольно интересен, он учит их владеть магией ветра одним из самых простых способов, а именно сначала собирать её в ладонях, а затем отпускать в определённом направлении. Вскоре студентов одного за другим приглашают в переднюю часть класса, чтобы попробовать. Там стоит длинный стол с сотней белых свечей, языки пламени слегка танцуют в воздухе.

– Постарайтесь изо всех сил задуть все свечи, – наставляет профессор.

Нео, который вызвался первым, пытается с эффектным воплем.

– Ха-ха-ха!

Половина свечей погасла. Его попытка встречена вежливыми аплодисментами, и Нео ухмыляется, довольный собой. Он стоит там, впитывая всё внимание, пока профессор не просит его уйти. На самом деле, дважды. После Нео всё больше студентов охотно становятся добровольцами, подходя к столу один за другим.

Профессор проверяет список и зовёт:

– Чхве Хан. Иди сюда, попробуй.

– Да, сэр! – он спускается вниз без промедлений, подходит к столу и он ждёт сигнала от профессора.

– Старайся изо всех сил.

Чхве Хан делает глубокий вдох, нахмурив брови и решившись. Он вытягивает левую руку, и вместе с ней следует нарастающая сила, заставляющая пряди его волос колыхаться.

Бум!

Вид разрушенной стены лишает всех дара речи. Будто только что взорвалась бомба.

Сила ранга S, очевидно, иная. Это должно было быть простое заклинание, и всё же с талантом Чхве Хана оно больше напоминало атаку настоящего мастера. Даже с магически укреплёнными стенами, Чхве Хан оставил огромную вмятину. Вместо того чтобы гордиться, он краснеет, смущается и извиняется, несколько раз кланяясь профессору:

– Я... мне так жаль! Я помогу отремонтировать стены!

Такая смертоносная и властная сила, конечно, не соответствует его доброму и неуклюжему внешнему виду.

Хотя Чхве Хан – простолюдин, любой профессор был бы уважителен с таким талантом. Из-за этого он не просит у Чхве Хана какую-либо плату за ремонт, даже отказывается от неё.

– Нет, это моя ошибка. В следующий раз я буду более ясен в своих инструкциях. Возвращайся на своё место.

Чхве Хан продолжает кланяться, уходя на своё место. Кэйл даже с такого расстояния слышит завистливый скрежет зубов Нео. Ему стоит просто сдаться, честно. Какой смысл муравью соревноваться со слоном? Всё-таки фавориты слишком отличаются от простых людей и внешностью, и способностями.

– Следующий, Кэйл Хэнитьюз.

Кэйл выходит в переднюю часть класса под едва скрываемые смешки и хихиканье. Чхве Хан показывает ему большой палец, как бы желая удачи. Кэйл кивает в знак согласия.

Дело в том, что все заинтересованы в самых сильных студентах из любопытства и благоговения. Средние ученики скучны, их результаты повторяются и никогда не выделяются из общей массы. Но в сторону слабейших студентов интерес разгорается совершенно по другой причине. Люди хотят увидеть забавное зрелище, узреть, насколько слаб «слабый»...

Кэйл пытается призвать силу ветра, как учил профессор, но ещё до того, как он посылает какой-либо сжатый ветер, зловоние неудачи начинает сильно вонять. Он вообще не чувствует, как на кончиках его пальцев собирается какая-либо из описанной магии. И всё же он протягивает руку.

Как и ожидалось, никакого внезапного сюжетного поворота. Количество собранного ветра заставляет колыхаться только ближайшее пламя свечи, даже слабее, чем дыхание обычного человека, задувающего свечи на день рождения. Учитывая неудачный порядок выходящих на сцену, попытка Кэйла выглядит особенно жалкой по сравнению с тем, что показал Чхве Хан.

– Бва-ха-ха-ха!

Нео Тольц не церемонится и смеётся во весь голос, так громко, что его слышат даже ученики в коридоре. Другие студенты тоже не могут удержаться и начинают хихикать над ним.

И все же Кэйл чувствует себя довольно заинтригованным. Хотя небольшой порыв ветра совершенно бесполезен, небольшое пламя может быть весьма полезным. Вспоминаются времена, когда он изо всех сил пытался разжечь огонь во время тех обязательных школьных лагерей с помощью кремня. Если он сможет повторить это с помощью магического огня, разве это не будет равносильно тому, чтобы в любой момент иметь при себе портативную зажигалку или спичку? Очень удобно.

Когда Кэйл возвращается на своё место, Чхве Хан быстро успокаивает его, даже не зная, что у того на уме.

– Молодой господин Кэйл, не волнуйтесь! Вы станете лучше с практикой.

Студент, действительно обеспокоенный отсутствием своих способностей, может быть тронут искренними комментариями Чхве Хана, или, если бы его личность была другой, он мог бы почувствовать горечь и презрение. Кэйлу это не особенно важно, поэтому он только издаёт уклончивый звук в знак подтверждения. Абсолютно спокойный и несколько равнодушный Кэйл не замечает взгляд Чхве Хана, наполненный уважением к сидящему рядом из-за собранного поведения.

***

Следующий урок посвящён формированию барьера, и Кэйл с удивлением обнаруживает, что способен создать его, хотя и размером с ноготь большого пальца. Если им хорошо владеть, он сможет блокировать наконечник стрелы или что-то в этом роде. Чёрт, может быть, это защитит его глаза от случайных падающих осколков стекла в будущем.

В то же время барьер Чхве Хана настолько оказывается огромен, что покрывает всё его тело, а затем ещё немного, расширяясь всё больше и больше, пока профессор не кричит и не просит остановиться. Как и ожидалось от одного из фаворитов.

После этого все продолжают шептаться и пялиться на Чхве Хана и Кэйла. Чхве Хан слегка съёживается на стуле, чувствуя себя неловко из-за внимания. Он смотрит на соседнее место, и Кэйлу, кажется, совсем всё равно.

Чхве Хан моргает.

Затем он выпрямляет спину и принимает более решительный вид.

Краем глаза заметив движение Чхве Хана, Кэйл поворачивает голову, и его подбородок соскальзывает с ладони. Он быстро маскирует это недоразумение лёгким кашлем.

10%!?

Какого хера? Абсолютнейшая чушь. Почему рейтинг привязанности удвоился? Что, твою мать, происходит? Почему рейтинг привязанности к Мэри пассивно растёт даже во время занятий? В нём что, случайно пробудились тёплые чувства, когда он просто сидел и занимался своими делами? Бессмыслица. Выглядит так, словно рейтинги привязанности рядом с ним сбиваются, раз Кэйл аномалия, которой не должно быть в этом мире. Придётся поразмыслить и найти причину.

Хотя мысли Кэйла быстро сменяют друг друга, он выглядит полностью поглощённым уроком из-за его напряжённого выражения лица и слегка нахмуренных бровей. Чхве Хан тоже старается сосредоточиться.

Когда раздаётся звонок, Кэйл встаёт, чтобы уйти, но Чхве Хан преграждает ему путь.

– Вы будете есть в кафетерии, молодой господин Кэйл?

– Нет, я буду дремать в саду.

– Я понял! Я что-нибудь куплю, а потом встретимся там!

Чхве Хан бросается прочь с улыбкой. Это произошло так быстро, что Кэйл даже не успел отказать ему. Кэйл моргает в полном замешательстве – нет, подождите, разве он обычно не просит присоединиться к кому-нибудь? Неужели Кэйл каким-то образом уже стал другом Чхве Хана, просто позволив тому сесть рядом с ним?

Кэйл щиплет себя за переносицу. Какая головная боль.

Он пытается отнестись к этому спокойно. Возможно, ему следует воспользоваться этой возможностью и попытаться прощупать Чхве Хана, например узнать, знаком ли он Мэри. Кроме того, даже если он не сможет получить роль «фоновый персонаж без лица», возможно, ему достанется роль одноклассника, который дружит с главными героями, но не участвует в главных сюжетах?

По дороге в сад он слышит громкий вой кошки, страдающей от боли.

Подойдя ближе, он видит, что это те самые котята, с которыми он разделил свою первую трапезу в академии. А перед ними – Венион Стэн и Нео Тольц (Кэйлу изрядно надоели их лица). Серебристая кошка, самая крупная среди двоих, шипит, поза выглядит странной, учитывая, как она баюкает раненую лапку. За ней стоит рыжий котёнок, который поменьше, скулящий и испуганный. Он прижал уши, пока кровь течёт из раны на его голове. Рядом лежит окровавленный камень, без сомнения, орудие нападения.

При виде этого у Кэйла сжимается челюсть. Его и раньше забрасывали камнями, и это ранит сильнее, чем кажется. Конечно, это случалось в детстве, но даже тогда он был старше котят.

...Это хороший шанс всё проверить. Это не людное место, где за каждым действием наблюдает тонна людей.

Он намеренно выходит, становясь прямо между людьми и котятами. Его внезапное появление вызывает волну удивления у всех присутствующих. Нео бросает быстрый взгляд на Вениона. Он вздрагивает, когда видит мрачное выражение на его лице. Венион кивает головой в сторону Кэйла, и Нео быстро переходит к действиям.

Нео кричит:

– Какого чёрта ты делаешь, мусор?

– Ищу хорошее место для обеда, что же ещё? – беспечно отвечает он.

То, как он стоит между ними и животными, наводит на мысль, что это ещё не всё.

– Ты собираешься драться с нами? Ты? С F рангом? – Нео усмехается.

Кэйл в ответ пожимает плечами.

– Не думаю, что у меня есть выбор. Ты позволишь мне просто уйти?

У Вениона много проблем, начиная с проблем с учёбой в академии и заканчивая битвой за место наследника своей семьи. Извращенные люди, например Венион, ищут более слабых существ, чтобы использовать их для снятия стресса. Не имеет значения, кто или что это, будь то Кэйл, кошки или даже муравьи, ползающие у них под ногами. Любой, кому не посчастливится пересечь его путь и привлечь его внимание, точно пострадает от его рук.

Кэйл не знает, должно ли это произойти в оригинальной игре. Он не может сказать наверняка, так как Мэри ещё не перевелась. Тем не менее, если предположить, что это произошло из-за того, что Кэйл вчера раздражал Вениона... Разве он не должен взять ответственность и расправиться с гневом Вениона?

Вздохнув, Венион раздражённо откидывает волосы назад.

– Серьёзно, даже грёбаный червяк думает, что он достоин встать у меня на пути. У тебя есть три секунды, чтобы встать на колени и попросить прощения, прежде чем я убью тебя.

Нео начинает считать с нескрываемой радостью в голосе:

– Три... два...

Он мог бы это сделать, не будь Венион таким мудаком. Кэйл уверен, что он превратит его жизнь в ад, независимо от его выбора.

– ...Один!

Через отсчитанные три секунды Венион рычит от ярости. Он бросается вперёд и бьёт Кэйла кулаком в живот. Быстро.

Кэйл избежал удара в последнюю секунду, чуть сгибаясь вперёд и ослабляя силу удара примерно на четверть. Всё ещё неприятно. Тем не менее, он сгибается пополам и притворяется, что боль невыносима, прижимая одну руку к животу, а другую ко рту...

Чтобы незаметно бросить туда капсулу с кровью.

Он сжимает челюсть, раскусывая маленький пакетик. Жидкость мгновенно заполняет его рот, когда прозрачный слой лопается. О боже, почему она такая горькая на вкус? С внезапным кашлем она выливается изо рта и пачкает пальцы, ярко-красная и контрастная на фоне бледных кончиков пальцев.

О, в этих капсулах содержалось больше жидкости, чем он ожидал. Её капли стекают по его подбородку и скапливаются на рубашке, сцена прямо из фильма ужасов. Кэйл задыхается и кашляет, выпуская ещё одну струю крови. Зелёная трава окрашивается в красный цвет. Немного перебор. Выглядит так, словно он вот-вот умрёт. Ему придётся попросить Ганса скорректировать количество жидкости. И, может быть, добавить немного сахара. Лицо Кэйла скривилось из-за странного вкуса, но со стороны кажется, словно его тело испытывает невероятные муки.

...?

Подождите минутку… Разве это не та же самая сцена, которая ему снилась?

Венион Стэн смотрит на него в замешательстве.

– Какого чёрта? Я же не ударил настолько сильно!

– Ч-что нам делать? – Нео волнуется. Он заметно дрожит, от страха его зрачки расширяются. – Ты сломал ему кость? Она проколола его органы?

– Как это возможно? Такого никогда раньше не случалось!

Полная уверенность, стоящая за этим заявлением, заставляет Кэйла задуматься, над сколькими несчастными простолюдинами, рабами и слугами Венион издевался раньше.

– Чёрт, давай уйдём первыми! – Нео паникует и убегает, бросаясь прочь с места преступления, даже не оглянувшись. Венион стоит неподвижно, недоверчиво глядя на Кэйла. Его лицо очень бледное, словно он уже потерял много крови.

«Неплохо. Это убедительно. Они напуганы до ужаса».

Всем может показаться забавным и оправданным запугивать студента с рангом F в академии магии, но совсем другая история, если это делает тот самый слабый студент, которого от смерти отделяет один шаг. Что за садист-неудачник издевается над студентом, который настолько слаб, что выкашливает полные лёгкие крови из-за небольшого удара? Это только запятнает их честь и репутацию. И даже если бы им было на это наплевать...

Что, если Кэйл действительно умрёт, если однажды они перестараются? Каким бы слабаком он ни был, Кэйл всё ещё сын очень богатого графа. Венион происходит из могущественной семьи маркиза Стэна, и он один из многих потенциальных наследников. Его легко можно сбить с места преемника, если он устроит такие серьёзные неприятности, способные опозорить семью.

– Молодой господин Кэйл!

Прежде чем Кэйл осознаёт что-либо, его сбивают с ног, подхватывают и баюкают в паре подтянутых рук, словно их владелец боится, что Кэйл рухнет в любой момент. Он моргает, глядя на человека, несущего его.

Как Чхве Хан вернулся так быстро? Разве такая скорость не побьёт несколько мировых рекордов Гиннесса?

Чхве Хан злобно поворачивается к Вениону, напоминающему готовую атаковать гадюку, свернувшеюся в клубок. Взгляд его настолько страшен, что никто бы не посмел возмущаться, что простолюдин так смотрит на дворянина. Когда хриплый кашель Кэйла разрезает воздух, глаза Чхве Хана снова оказываются прикованы к нему, излучая беспокойство и страх.

Быстрые изменения в его настроении невероятны.

Кэйл пытается заговорить, но с его губ стекает ещё одна струйка крови; ему хочется сказать, что с ним всё в порядке, но...

– Нет, всё в порядке, не разговаривайте!

В голосе слышится явная паника, руки сжимаются вокруг Кэйла.

– Кх... к-коты...

– О! – со звуком осознания Чхве Хан резко разворачивается на каблуках. Он присаживается на корточки и осторожно поднимает котят, кладя их на живот Кэйла, в итоге неся всех сразу. Всё ясно. Чхве Хан, вероятно, сначала не заметил их, слишком потрясённый жестокой сценой с Кэйлом, выглядящем так, словно у него тяжёлая внутренняя травма, в главной роли.

– Подождите, пожалуйста!

Котята слабо мяукают и прижимают лапы к груди Кэйла. Их лапы тёплые, это хороший знак. Он снова смотрит на резко сжатую челюсть Чхве Хана, на его нахмуренный лоб, на…

...15%

Каким образом рейтинг привязанности вырос за такой короткий промежуток времени?

Складывается ощущение, что Мэри всё-таки в академии.

Чхве Хан ни на секунду не замедляется, Кэйла тошнит от такой скорости. Может быть, Чхве Хан не привык таскать людей или просто не обращает внимания на детали из-за спешки, но голова Кэйла подпрыгивает при каждом шаге. Он хрипит, сдерживая тошноту, но Чхве Хан ошибочно принимает это за стон боли.

– Держитесь, молодой господин Кэйл! Я бегу так быстро, как только могу! Всё будет в порядке!

«Нет… помедленнее… Меня сейчас вырвет с такой скоростью».

Кэйл не осмеливается открыть рот и заговорить, чтобы его действительно не вырвало на невинных котят, которых тоже укачивает.

Когда дверь лазарета распахивается, Ганс пытается спрятать фотографии в рукавах. Чхве Хан не в том настроении, чтобы рассматривать изображения кошек и кошко-девушек. Ганс замечает выражение отчаяния и решимости Чхве Хана, мгновенно поднимается, но спотыкается, когда замечает, что это Кэйл, а затем его глаза расширяются, когда он видит двух милых и раненых котят.

– О нет! Что случилось с этими бедными малышами?!

В этот момент Кэйл кашляет, с его губ стекает кровь. Эта сцена выглядит странно, хоть со стороны Ганса было правильным обратить снимание именно на котят, ведь именно они здесь пациенты.

– Пожалуйста, помогите, – искренне умоляет Чхве Хан, готовый опуститься на колени.

При виде сокрушённого выражения лица Чхве Хана Ганс наконец-то ведёт себя как врач.

– Сначала положи их на кровать! Осторожно!

Чхве Хан выполняет указание быстро и аккуратно. Закончив, он беспокойно стоит у койки, не зная, что делать, пока Ганс берёт стетоскоп. Он поднимает руку, собираясь откинуть волосы назад или что-то ещё и замечает, что "кровь" Кэйла попала и на его руки. Его ладони начинают дрожать.

Чхве Хан в панике давит на Ганса, тряся его за руку:

– Он в порядке? Он потерял так много крови!

– Это, гм, хроническое заболевание! Пожалуйста, не волнуйся, с ним всё будет хорошо! – Ганс искренне хочет перейти к лечению котят, но это трудно, когда Кэйл выглядит так, будто того вырвало половиной всей крови в организме на собственную рубашку. – Эй, ты испачкаешь мой белый халат!

– Но!.. Такое количество крови!..

– С ним всё будет в порядке! Это выглядит хуже, чем есть на самом деле! – Ганс настаивает. – Пожалуйста, подожди снаружи, пока я закончу лечение! И вымой руки! – Он выталкивает Чхве Хана за дверь и захлопывает её. А затем запирает её на всякий случай.

Когда он поворачивается, Кэйл уже сидит на кровати, стягивая с себя алую "окровавленную" рубашку.

– У тебя есть запасной комплект униформы?

– Молодой господин Кэйл! – хнычет Ганс: – я же давал Вам один утром, и Вы уже испачкали его?

– Скажи мне, где форма. И позаботься о них.

– О да! Мои бедные маленькие котята!.. Комплекты в том ящике!

Ноги Кэйла немного дрожат, но лишь из-за быстро выматывающей "поездки". Такое чувство, будто он только что десять раз без остановок прокатился на американских горках. Он раздевается без всякого стыда, осматривает тело и обнаруживает только круглый синяк на животе. Порывшись в нужном ящике, он обнаруживает много комплектов женской униформы, а также большие и огромные мужские.

Обычно Кэйл носит униформу маленького размера, однако нищие не выбирают, поэтому он надевает большую и стягивает её ремнём. Она практически свободно болтается на нём, отчего он выглядит ещё более бледным и болезненным. Когда он делает шаг, его пальцы ног цепляются за края штанин. Кэйл вздыхает. Как же это раздражает.

Он быстро обыскивает стол Ганса, находит две резинки и использует их, чтобы сложить и закрепить рукава и штанины. Его движения спокойны и явно не похожи на движения раненого пациента. Рыжий котёнок дремлет, но серебристый смотрит на него округлившимися глазами, полными недоверия. Кэйл игнорирует его и поворачивается к Гансу.

– Ты помнишь историю с прикрытием, верно?

– Да! Вы очень больны, молодой господин Кэйл! Вас может ранить даже прикосновение. Вы как «Couque D’asse»,* ведь можете рассыпаться при малейшем прикосновении! – восторженно восклицает Ганс. Он кивает сам себе, как будто гордится своими словами.

(прим. переводчика: Couque D’asse – песочное печенье)

«...Не слишком ли это преувеличено?»

– Эй, ты преувеличиваешь. Что, если они захотят, чтобы я бросил школу?

– Ладно. Тогда вы – солнечник. Вы не должны испытывать стресс?..

– Меньше.

– Эм... Вы...

– Просто скажи, что у меня хроническая болезнь, которая вспыхивает всякий раз, как я получаю сильный удар. Все внутренности слабы. Но есть лекарства, чтобы держать болезнь под контролем. Хорошо?

– Да, молодой господин! – Ганс с энтузиазмом кивает. Он бормочет наставления себе под нос, запоминая.

– Отлично. А теперь напиши письмо, в котором я извиняюсь за то, что не пришёл сегодня из-за болезни, и передай его моим учителям. – Честно говоря, у него всё ещё сильно кружится голова, его ладонь опирается на стену. – Уф... – он, пошатываясь, возвращается к кровати и ложится рядом с котятами, стараясь не толкать их. Горечь всё ещё свежа на языке. – Есть какие-нибудь конфеты?

Ганс вздыхает по поводу всей дополнительной работы, которую ему приходится выполнять для этого беспокойного молодого господина, который, похоже, мастер по пропускам занятий.

Через пять минут Чхве Хану разрешается вернуться в комнату. Всё это время он громко расхаживал по коридорам, как встревоженный муж, ожидающий, когда его жена родит первенца.

– Молодой господин Кэйл!.. – он моргает, осматривая того с ног до головы.

Он выглядит очень болезненно из-за бледной кожи, хотя в этом виновата "поездка". Из-за размера униформы на нём, Кэйл выглядит меньше, чем обычно. А ещё у него во рту клубничный леденец на палочке, который он лениво перекатывает языком.

– У меня низкий уровень сахара в крови, – небрежно объясняет он.

Чхве Хан купился на это. Озабоченность и сожаление не исчезли с его лица, он всё ещё беспокоится.

– Вы потеряли так много крови... Простите, я должен был прийти раньше!

– Вот почему я дал ему таблетки с железом! – Ганс следует за ними. Его громкий голос будит рыжего котёнка, и Ганс мгновенно издает странные шипящие звуки. Но они не усыпляет котёнка снова, а заставляют отступить и спрятаться за спину своей сестры.

Кэйл разглядывает аккуратные повязки на кошках. Хм. Похоже, у Ганса действительно есть кое-какие навыки.

– Ему нужно переливание крови? Какая у него группа крови?

Чхве Хан выглядит готовым воткнуть иглу в руку. Его решительность похожа на рвение родителя, отчаянно пытающегося спасти своего ребёнка после ужасного несчастного случая, но никак не на рвение одноклассника, который знает Кэйла меньше недели. Тем не менее, Кэйл предполагает, что он не может идти вразрез со своими настройками персонажа. Даже по сравнению с тысячами других мужских любовных интересов в отомэ-играх, Чхве Хан особенно руководствуется чувством справедливости и бесконечным сочувствием.

– Нет, всё в порядке! Такое всегда случается! – Ганс обливается потом, придумывая ответы на ходу: – это хроническая болезнь, которая порой может обостряться! О-обычно тогда, когда у молодого господина стресс!

Кэйлу следует избавить Ганса от дурной привычки кричать, когда у него стресс. От этого голова начинает гудеть.

– Когда у него стресс... – Чхве Хан бормочет что-то себе под нос. – И всё же он...

«Довольно вкусно, – думает Кэйл, не подозревая о мыслях, кружащихся в голове Чхве Хана, подобно шторму. Он лениво перекатывает леденец во рту, это отлично помогает избавиться от неприятного привкуса капсулы с кровью. – Может быть, стоит заказать их оптом?»

– Кэйл-ним!

– Кто ним?

Почему Чхве Хан сейчас разговаривает с ним так почтительно?

– Вы другой, Кэйл-ним. Я всегда думал, что все дворяне – мусор, который не заботится ни о чём, кроме себя, и наслаждается топтанием слабых. Но сегодня Вы открыли мне глаза!

– Но я же самый большой мусор на свете, – говорит Кэйл. Взгляды, которые он получает от котят и Чхве Хана, говорят об обратном. Чёрт. Не пора ли пропустить ещё несколько занятий и выпить немного алкоголя? Хотя его посещаемость всё ещё колеблется чуть ниже 50%...

Подождите.

Подождите минутку.

Цифры над головой Чхве Хана сверкают, и они... Они...

20%.

– Кэйл-ним? У Вас снова кружится голова? Принести ещё леденцов? Воды?

– ...Холодная вода была бы великолепна...

Чхве Хан кивает. Он с максимальной скоростью бросается к автомату для раздачи воды и возвращается с полным бумажным стаканчиком. Но даже в этом случае он не проливает ни капли. Прохладная вода творит чудеса, успокаивая Кэйла и плавно скользя по его горлу.

– Кэйл-ним, простите, если обижу Вас этим вопросом, но... почему Вы полезли в драку, раз так слабы?

У него слишком кружится голова, чтобы нормально думать, но Чхве Хан ждёт, глаза сверкают от предвкушения, поэтому он, не задумываясь, небрежно отвечает:

– Тебе нужна причина, чтобы кому-то помочь?

– Ах!..

Макушка его головы сияет, будто он достиг великого просветления. Однако свет гаснет и остаются только цифры.

30%.

Кэйл почти ругается вслух. Чхве Хан думает, что он снова кашляет, и нежно похлопывает его по спине. Как внимательно и заботливо.

Какого хрена? Эта игра определённо сломана. Получается, он не может полагаться на рейтинги привязанности, чтобы оценивать прогресс и направление сюжета и регулировать его для своей безопасности? Так не пойдет.

– Чхве Хан.

– Да, Кэйл-ним?

– Ты когда-нибудь встречал девушку по имени Мэри?

Чхве Хан застывает на месте. Он не моргает. Даже не дышит.

– Итак, знаешь? – Кэйл давит.

– ...П-простите, Кэйл-ним. Я не знаком со студентами этой академии.

Подозрительно. Кэйл прищуривается и наклоняется ближе. А Чхве Хан отводит взгляд и отклоняется назад.

Определённо подозрительно.

Затем раздается звонок, буквально спасение для Чхве Хана. Он почти подскакивает, словно на раскалённых углях.

– Мне нужно идти, начинаются занятия! Пожалуйста, будьте осторожны, Кэйл-ним! Я буду делать для Вас конспекты!

Чхве Хан точно знает Мэри. Другого объяснения этому странному поведению нет. Стоит задать этот вопрос и другим фаворитам.