Джон повернулся, чтобы посмотреть в сторону палаты Шерлока, но, как бы ему ни хотелось ворваться внутрь, он не мог заставить свои ноги преодолеть два метра до дверного проема. Внезапно это расстояние стало казаться очень большим.

Спасти Шерлока? Что ж, это было легкое решение. Ему нужно было знать, что Шерлок жив в этом мире, что он в безопасности. И если он мог помочь, то помог бы. Но теперь что-то мешало Джону пойти к нему. Шерлок не хотел, чтобы он участвовал в этой миссии, он не хотел брать Джона с собой. Он не хотел делиться своим планом. Джон знал, что помог Майкрофту спасти его, но, вероятно, только лишь потому, что запугал. В остальном же братья Холмс не очень-то и хотели, чтобы Джон участвовал в этой миссии, так ведь? Вероятнее всего, очнувшись, Шерлок придет в ужас, если увидит Джона рядом, если после всего, что он сделал, пытаясь помешать Джону узнать о его плане, тот стоял бы в его больничной палате. Он не был членом семьи, ему не были рады. Едва ли.

Когда он нашел Шерлока в камере и потянулся к нему, тот отпрянул. Он не хотел, чтобы Джон прикасался к нему, и Джон не мог выбросить это воспоминание из головы. Он также не мог избавиться от образа Шерлокова лица — почти неузнаваемого из-за синяков. Нет, он подождет в коридоре, пока доктор не сообщит последние новости. Он будет защищать безопасность Шерлока, но будет держаться на безопасном расстоянии. Это то, что он должен сделать. Это то, чего хотел бы Шерлок.

______________________________________

Четыре часа спустя Джон нес вахту в неудобном кресле в палате Шерлока, обхватив голову руками, измученный и расстроенный. Он держался на безопасном расстоянии, поближе к двери, не желая, чтобы Шерлок заметил его присутствие.

Часом ранее Шерлока отвезли в рентгенологию для проведения контрольного послеоперационного рентгена переломов ног и компьютерной томографии грудной клетки. Доктору нужно было получить лучшее представление о пневмонии и переломах ребер. Мучительное ожидание в пустой палате само по себе было пыткой — очевидно, не такой, через которую прошел Шерлок, но все равно невыносимой. Вместо этого Джон расхаживал по коридорам, заливаясь кофеином и стараясь не кричать на персонал. Он почувствовал облегчение, получив возможность, даже настоятельную просьбу от Майкрофта, вернуться в палату.

По возвращении Шерлока после сканирования все стало еще хуже. Назначенных седативных хватило лишь на спокойный отдых в палате, но для транспортировки внутри здания их оказалось недостаточно. Когда они привезли его обратно в палату, Шерлок энергично пытался вытащить высокопоточную назальную канюлю[1], которая заменила респиратор после удаления интубационной трубки[2]. Затем он попытался отсоединить все остальное и вытащить себя из постели. Персонал, вместе с Майкрофтом, пытались урезонить Шерлока, успокоить его, надеясь, что не придется снова повышать дозы седативных препаратов, дабы избежать угнетения дыхания. Джон изо всех сил старался держаться подальше. Ему было тяжело и мучительно наблюдать за страданиями Шерлока, но также официально не разрешено принимать участие в уходе за ним, поскольку Джон не приходился ему кем-то близким. К такому он не был готов. До того, как Шерлок оставил его, Джон был бы уверен, что именно он будет стоять у кровати Шерлока и отчитывать его. Будет тем, кто успокоит его. Он верил, что у них были хорошие дружеские отношения. Он верил, что Шерлок доверял ему. Он вспомнил то время, когда Грег признался, что Джон, всего лишь через день после знакомства, уже знал Шерлока лучше, чем кто-либо другой. И Джон думал, что это было правдой. До того дня… того дня. Дня, когда вся его вера в их дружбу была выбита у него из-под ног.

Наконец, медицинская бригада нашла приемлемую дозу, чтобы успокоить Шерлока. В этот момент Майкрофт вышел из палаты, по-видимому, чтобы заняться какими-то делами, связанными с работой. Оказалось, что даже британское правительство не могло взять отпуск по личным обстоятельствам.

Час спустя что-то снова заставило Шерлока пошевелиться и это привело к дополнительной коррекции седативных препаратов. Казалось, с каждым часом он становился все более толерантным к ним. Джон знал, что это могло быть признаком возвращающейся силы, но это бы очень усложнило уход за ним, и все эти страдания лишь заставляли Джона чувствовать разочарование и совершенную беспомощность. Откинувшись на спинку кресла и наблюдая за борьбой Шерлока, совершенно не осознающего того, где он находится, причиняющего Джону боль новыми, неожиданными способами. Храбрый и смелый консультирующий детектив в слабейшем состоянии, совершенно не замечающий присутствия Джона. Находиться сейчас так близко к Шерлоку противоречило всем его инстинктам. Ну, на самом деле, когда он признался себе в этом, это было наиболее инстинктивным желанием, находиться близко к Шерлоку, но Джон знал, что Шерлок этого не хочет, поэтому пытался быть полезным, уважая желания детектива. Именно поэтому он сел у двери, наблюдая за дыханием Шерлока и надеясь, что тот со всем справится.

И все же в глубине его сознания эхом отдавались слова Майкрофта: для Шерлока было очень важно, чтобы ты был защищен… любой ценой. Защищен… любой ценой?

Защищен… любой ценой? Что это вообще значит?

— Джон? — мягко позвал его Майкрофт, отвлекая от размышлений.

Джон оторвал взгляд от своих рук и увидел появившегося в дверях Майкрофта. А затем в отчаянии перевел взгляд на Шерлока. Он потерялся в мыслях. Шерлок в порядке? Похоже на то. Он выглядел вполне умиротворенным, отдыхая с закрытыми глазами.

Без сомнения, Майкрофт увидел покрасневшие глаза Джона и исказившееся от боли черты лица. 

— Что случилось?

Джон вздохнул, уделяя ему внимание. 

— Они возобновили инъекции «Пропофола»[3], потому что он снова разволновался, но это угнетает дыхание, так что теперь показатели газов в крови[4] снова дерьмово выглядят. Ему нужен отдых, тогда его легкие могли бы исцелиться, но слишком сильное успокоительное очень сильно повлияет на дыхание, и это плохо.

— Ты же знаешь, он знает, что ты здесь, — успокоил его Майкрофт.

Казалось, он обратил внимание на растрепанный вид Джона: волосы всклочены и засалились, вероятно, из-за того, что тот слишком часто в отчаянии запускал в них руки. Мешки под глазами стали еще более опухшими. Джон не сомкнул глаз с тех пор, как приехал в страну. Как бы он смог?

Он спокойно кивнул, сжав челюсти. 

— Я сомневаюсь в этом, учитывая количество лекарств, которые в него сейчас вливают. Похоже, он просто чертовски устойчив ко всему. Нужны большие дозы, чтобы просто не дать ему выпрыгнуть из постели.

— Да, похоже на то, — сказал Майкрофт, придвигаясь ближе к Джону. Он выглядел таким разбитым. — Ты должен остаться. Персонал рад, что ты здесь, на случай, если снова возникнут проблемы с седацией. Ты оказываешь на него успокаивающее воздействие.

Джон медленно покачал головой. 

— Не думаю, Майкрофт, что он захочет видеть меня здесь, как только ему позволят окончательно очнуться. Мы оба это знаем, — произнес Джон, глядя на Майкрофта покрасневшими глазами.

Майкрофт удивленно посмотрел на Джона. 

— Джон…

— Все в порядке, Майкрофт. У меня была… уйма времени, чтобы свыкнуться с этим. Я здесь, чтобы убедиться, что с ним все в порядке, что он справится с этим. Но я знаю, где мое место. Где он хочет, чтобы я был или не хочет.

— Нет, доктор Ватсон, — попытался урезонить его Майкрофт, — это не...

— Не надо. Пожалуйста. — Джон начал поднимать руку, чтобы заставить его замолчать. — Пожалуйста, не успокаивай меня любезностями. Имей порядочность быть честным.

— Джон… — Майкрофт в замешательстве положил руку ему на плечо. 

Джон вскочил со стула, взмахивая рукой, сбрасывая прикосновение. 

— Нет... нет, — он указал на Майкрофта. Ноги стали ватными, и он, спотыкаясь, вышел в коридор, пытаясь сохранить равновесие, прислонившись к противоположной стене. — Нет, — прошептал он, прижимая ладони к глазам. — Я не могу...

Майкрофт подошел и встал перед ним. 

— Джон, уверяю тебя, последнее, что он хотел, это причинить тебе боль или быть вдали от тебя. В последнюю очередь.

Джон поднял взгляд на Майкрофта. Серьезно посмотрел на него. Как же он хотел, чтобы это было правдой. Он увидел свою усталость и беспокойство в чертах лица Майкрофта. 

— Что ж, у него очень извращенный способ показать это, — усмехнулся Джон.

— Ну, — Майкрофт криво улыбнулся, — это Шерлок. Ты же знаешь, какой он.

— Раньше я думал, что знаю, — печально ответил Джон.

— Джон, ты должен быть там, когда они снова начнут сокращать прием лекарств. Без знакомого лица он, несомненно, будет... растерян.

— У него есть ты, — покачал головой Джон. — Нет. Я не могу. — Внезапно начали нарастать разочарование и гнев, но ноги все равно медленно понесли его обратно к двери в палату Шерлока.

— Когда Шерлок придет в себя, он захочет знать, где ты, — мягко произнес ему в спину Майкрофт. — Ему нужно будет увидеть тебя.

Джон взглянул на Шерлока. Его лицо, распухшее и бесформенное, представляло собой мешанину фиолетового, красного и черного; его почти невозможно было узнать. Красивые кудри прилипли к голове, покрытые потом, грязью и кровью. «Он был бы совершенно расстроен, узнав, что его волосы выглядят так плохо», — подумал про себя Джон, и на его лице промелькнула и исчезла улыбка.

Левая рука и запястье Шерлока были забинтованы, левая нога от ступни до колена в гипсе, правая лодыжка тоже, но в гипсе покороче. Под одеялом на груди виднелись синяки всех цветов радуги. Обычно при виде частично обнаженной груди Шерлока, его прекрасной кожи, пульс Джона участился бы, но не в этот раз. На этот раз в нем вскипела ярость. Он знал, что спина Шерлока была вся в порезах. Должно быть, ему больно лежать на ней; каждые несколько часов персонал поворачивал его на бок, чтобы помочь расправить легкие, ослабить давление на рубцы и при необходимости обработать раны на спине. Почти каждая часть его тела была покрыта какими-то синяками или порезами. Джона обожгло внутри от вида Шерлока в таком состоянии.

Дыхание участилось, гнев охватил его, когда он увидел то, что осталось от его детектива, от человека, о котором он так сильно беспокоился и оплакивал. Это было даже хуже, чем видеть его лежащим на тротуаре перед Бартсом, потому что это был Шерлок — медленно, методично избитый и сломанный до неузнаваемости. По крайне мере, живой, но чувствующий каждый болезненный момент. Когда Шерлок прыгнул навстречу своей смерти, Джон попытался смириться, утешая себя тем, что тот ушел быстро, без страданий. Они обрушились на тех, кого он оставил. Но теперь Шерлоку предстояло страдать месяцами, пока он будет идти на поправку, возможно, даже годами, пока мысленно не преодолеет все, что произошло.

Джон сжал кулаки. 

— Нет. Ему это не нужно. Ему нужно… Мне нужно сделать что-то большее, чем просто сидеть здесь и ждать, — произнес Джон сквозь стиснутые зубы, резко выдыхая через ноздри.

— Ты больше ничего не можешь сделать, — сказал Майкрофт, кладя руку на плечо Джона.

— Нет. Могу. Я могу сделать, Майкрофт, — ответил Джон, поворачиваясь к нему лицом. — Твоя команда все еще здесь? Наготове?

— Ком..? Джон, нет. — Майкрофт выпрямился, поняв, о чем он спрашивает. — Джон, ты не можешь.

— Посмотри на меня. Если мы хотим, чтобы все это закончилось, чтобы все было не напрасно, мы должны закончить начатое. — Джон выпрямился во весь рост; цель внезапно стала ясна. — Я завершу все это, — твердо произнес он.

— Не дури, Джон. Последнее, что нам нужно, — это еще и тебя спасать. Я не хочу, чтобы вы оба отлеживались в больнице.

— Я не попаду в больницу. Я завершу начатое, даже если это убьет меня. Они заплатят за то, что сделали. Или я умру, пытаясь это выполнить.

— Если я отпущу тебя, Шерлок никогда мне этого не простит.

— Думаю, мы оба знаем, что это неправда. Ради всего святого, ты останешься здесь и не дашь ему умереть, прислушиваясь к рекомендациям врачей. Позволь мне сделать это. Ради Шерлока.

Майкрофт видел, что с Джоном бесполезно спорить и лишь молча кивнул в знак согласия. 

— Машина внизу. Она привезет тебя к команде. Лейтенант Абрахамс достанет тебе все, что нужно. И Джон? Держи меня в курсе.

Джон вытянулся по стойке смирно и коротко, по-военному, кивнул Майкрофту, прежде чем повернуться, и в последний раз взглянуть на Шерлока, держась за дверной косяк, пытаясь не упасть. Воспоминания об увиденном будет достаточно, чтобы обеспечить его энергией на выполнение задуманного; он не остановится, пока все не закончится. Он развернулся и направился к выходу из больницы. Ярость толкала вперед.