Остаток вечера прошел в гораздо менее взрывоопасной атмосфере. Джон читал Шерлоку, а тот мирно отдыхал. Слышался лишь тихий шум мониторов. Время от времени Джон бросал взгляд на обложку книги первого издания перевода на английский и тихо посмеивался от того, что из всех книг Шерлок выбрал «Преступление и наказание». «Немного легкого Достоевского, чтобы скоротать время», — размышлял Джон про себя.

Было ли это хорошим знаком, что после предложения чего-нибудь почитать, Шерлок выбрал книгу почти в семьсот страниц? Может быть, он действительно не хотел, чтобы Джон уезжал? Может быть, ему просто нравилось заставлять Джона выполнять его приказы. Шерлока всегда невозможно было разгадать.

Мысли об их предыдущем разговоре крутились у Джона в голове, когда он осторожно провел пальцем по причудливым буквам на простой обложке. Шерлок сказал ему, что эта книга одна из немногих во всем мире. Он редко придавал значение факту наличия денег или владению какими-то безумно редкими предметами. Джону самому нравился этот роман, и держать в руках такое редкое издание казалось волшебством; его охватил трепет.

Он улыбнулся про себя, осторожно кладя книгу рядом со своими ногами на кровать, готовясь встать и дать Шерлоку поспать, когда услышал, что у его пациента дыхание стало прерывистым.

— Шерлок? — обеспокоенно позвал Джон.

Но Шерлок не проснулся. Его дыхание было несколько учащенным, брови нахмурены; возможно, ему снова снились тревожные сны. Джон с минуту смотрел на него, по-настоящему смотрел.

Неделя выдалась эмоционально тяжелой. Он избегал зрительного контакта и большую часть времени был так зол, что даже не выделил время, чтобы просто посмотреть на Шерлока, рассмотреть резко выделяющиеся на его красивой бледной коже порезы и синяки. Он весил все еще меньше, чем хотелось бы Джону, ребра и ключицы выпирали из-под кожи как распорки палатки. Он выглядел таким слабым, таким избитым, даже после всего проведенного лечения. Как врач, Джон и раньше видел подобное, но видеть таким Шерлока оказалось гораздо более болезненным опытом. Он наблюдал, как жидкости в капельнице методично вливаются в его тело, следил за тем, чтобы не было обезвоживания и системы для внутривенного вливания работали нормально. Если не считать перепадов настроения, Шерлок спокойно принимал заботу. Джон не был уверен, что был бы таким же храбрым и спокойным, если бы они поменялись местами. Он вспомнил, каким плохим пациентом он был после ранения в Афганистане. Он был далек от образца и восхищался силой Шерлока.

Лоб Шерлока все еще был нахмурен, и Джон не смог устоять перед искушением. Не раздумывая, он протянул руку и нежно убрал кудри с его лба, поглаживая волосы. Сколько раз ему хотелось прикоснуться к этим прекрасным кудрям, остро нуждающимся сейчас в хорошей стрижке? Казалось почти греховным делать это без ведома Шерлока. Несмотря на то, что у него не было возможности нормально принять душ, кудри все равно были мягкими. Лицо Джона вспыхнуло, когда он решил положить руку сбоку на голову Шерлока и продолжить нежно поглаживать завитки большим пальцем. Дыхание Шерлока стало успокаиваться, морщинки на лбу отступили, и он тихонечко вздохнул, как будто Джон принес облегчение в том, что его беспокоило. При виде этого у самого Джона перехватило дыхание, а в груди затрепетало. Он виновато убрал руку, осознав, что сейчас сделал. Сила, которую он почувствовал в тот момент — возможность облегчить страдания Шерлока одним простым прикосновением, — была головокружительной. Он никогда бы не позволил себе подобных вольностей, если бы Шерлок бодрствовал.

— Боже, я скучал по тебе, — тихо прошептал Джон. — Я бы никогда не пожелал ничего из того, что произошло, ни тебе, ни кому-либо другому, но это вернуло тебя ко мне, и я не сожалею об этом, — он на мгновение положил руку на плечо Шерлока, ощущая необходимость прикоснуться к нему еще раз.

Затем он встал и, положив книгу на тумбочку, вышел, чтобы приготовить чашку чая и устроиться в гостиной, оставив Шерлока отдыхать.

______________________________________

— Знаешь, я никогда не думал, что меня будет тошнить от супа, но… меня тошнит от супа, — сказал Шерлок. — Может, в следующий раз мы могли бы попробовать стейк?

Джон тихо рассмеялся. 

— Давай не будем бегать, пока не научимся ходить*. Тот факт, что ты вообще ешь, уже огромное улучшение.

— Учитывая, что я на самом деле не могу ходить или бегать, это жестокий выбор образного выражения, Джон.

— Ну, по крайней мере, мы знаем, что твой блистательный характер не пострадал от всего этого.

Шерлок удивленно вскинул брови. 

— Знаешь, я скучал по этому, — сказал он с нежностью.

Джон улыбнулся. 

— Заткнись и ешь, — поддразнил он, поднося полную ложку ко рту Шерлока.

Шерлоку удалось долго и спокойно поспать, и он проснулся со зверским аппетитом, что очень обрадовало Джона.

— Я удивлен, что ты уже читал «Преступление и наказание», — произнес Шерлок, проглотив еще одну полную ложку.

— Ты действительно склонен недооценивать меня. Знаешь, я не круглый идиот, — вырвалось у Джона.

— Да, я знаю это, Джон. Но иногда просто забавно подразнить тебя, — нахально ответил он.

— Что ж, просто помни, кто здесь отвечает за таблетки, и следи за своим языком, — резко сказал Джон в ответ.

— Принято к сведению, — ответил Шерлок, послушно принимая еще один ложку супа.

— Знаешь, ты можешь и сам есть. Руки не так уж сильно пострадали, — раздраженно сказал Джон. Шерлоку всегда удавалось заставить его делать самые нелепые вещи, прежде чем он даже осознавал это.

— Да, но так веселее… И у меня появляется немного времени, чтобы поговорить с тобой, — сказал Шерлок, удивив этим Джона. — Я скучал по возможности поговорить с тобой. Воображаемый Джон был плохим заменителем.

— Шерлок… — неловко начал Джон.

— Что? Это правда! То есть, полагаю, он был достаточно хорош. Но я всегда знал, что он не был тобой настоящим. Ему всегда чего-то не хватало. И я никак не мог понять, в чем же дело, — пошутил Шерлок, не чувствуя изменения в настроении Джона.

— Прекрати это, — предупредил Джон.

— Прекратить что? — дерзко спросил Шерлок.

— Перестань шутить об этом. Это не смешно.

— О, да ладно тебе, Джон, даже ты должен увидеть в этом юмор, – попытался еще раз Шерлок.

— Нет, не вижу. Я не вижу в этом юмора, — произнес Джон еще более раздраженно.

— Тебе не кажется немного забавным, что мне нужно было держать воображаемого друга в своей темнице, чтобы выжить? — недоверчиво переспросил Шерлок.

— Нет, Шерлок! Это жестоко. Вот что это такое. Я бы все отдал, чтобы быть там, чтобы помочь тебе. А ты… ты прогнал меня. Ты заставил меня почувствовать… ответственность. И сейчас, когда я знаю, что часть тебя хотела, чтобы я был там, что ты вызвал в воображении версию меня… — Джон сделал паузу, пытаясь сдержать свой гнев, прежде чем он полыхнет вновь. — Почему я не мог быть там во плоти, чтобы помочь тебе?!

Казалось, Шерлок понял, что затронул больную тему, но остановиться, похоже, уже не мог. 

— Ну, тогда это бы разрушило всю цель упражнения, не так ли?

Джон громко уронил ложку в миску и поставил поднос на кровать, спрыгнув с нее во вспышке гнева, достигшей эпических размеров для такого компактного человека. 

— Упражнение?! Как ты можешь называть это упражнением?! Я не могу… Не шути об этом, Шерлок. Пожалуйста. Просто посмотри на себя! Я не нахожу ничего из этого забавным: ни твои суперсекретные планы с Майкрофтом; ни то, что вы сыграли со мной злую шутку; ни необходимость вытаскивать тебя, находящегося на пороге смерти, из темницы в Европе. Это не было упражнением… это была чертова пытка! И ты думал, что все просто вернется на круги своя, что я смогу вернуться к нормальной жизни?! Что я буду ждать здесь два года? Как будто я должен был каким-то образом сам разгадать эту загадку! – на эмоциях, бешено жестикулируя, произнес Джон.

— Я думал, что обучил тебя лучше, Джон, — вызывающе сказал Шерлок.

— Да, что ж, извини, что разочаровал, — ощетинился от оскорбления Джон.

— Джон, ну же, не будь таким, — сказал Шерлок, на этот раз немного мягче. — Сейчас все это не имеет значения. Давай не будем все портить. Я в норме. Теперь ты здесь. Все хорошо.

— Это не хорошо! Я даже не понимаю, зачем я тебе здесь нужен. Почему я? Зачем ты прошел через все это лишь для того, чтобы обезопасить кого-то вроде меня? Зачем тебе было это делать?

— Ну, я бы пропал без своего блоггера, не так ли? — сострил Шерлок.

— Как ты можешь так легкомысленно ко всему относиться?! — сердито выдохнул Джон. Он заметил, что на кардиомониторе скакнули показатели, что Шерлок начинает нервничать, и он знал, что должен остановиться, но гнев уже вспыхнул, и он всегда был плох в его подавлении. Шерлок уже вскрыл несколько довольно темных ран и, похоже, не мог остановиться. — Почему ты не можешь отнестись к этому серьезно хотя бы на мгновение?

— Потому что мне потребовались все силы, чтобы оставить тебя! — наконец заорал в ответ Шерлок. — И я не хочу об этом говорить! Потому что я проводил каждый день, зная, что это может быть мой последний день, и я не смогу… увидеть тебя снова, — он сделал паузу на этом признании и заговорил тише. — И потому что я знал, если бы приехал и увидел тебя, и сказал бы, что я на самом деле жив… Я бы не захотел уезжать…

Джон уставился на Шерлока, который задышал чаще и громче. Напряжение между ними нарастало. Но Джон не мог говорить. Он не ожидал, что Шерлок скажет что-нибудь подобное.

— …или я знал, что ты бы ожидал, что пойдешь со мной, что изначально свело бы на нет цель не причинить тебе боль, — закончил Шерлок, взглядом умоляя Джона понять.

— Я бы… ожидал, что пойду с тобой, — тихо признался Джон, бросив на него виноватый взгляд.

— Я знаю, — казалось, глаза Шерлока говорили о том, что он понял.

— Я хочу сказать, что знаю — это было тяжело, но я должен признать, что немного завидую тому, что тебе пришлось бегать по Европе по делу твоей жизни, развлекаясь без меня, — сказал Джон, понимая, что это звучит немного по-детски.

— Посмотри на меня, Джон! Ты думаешь, это было весело? — спросил Шерлок.

— Я не знаю, у тебя несколько искаженные понятия! Может быть, тебе было весело, — сказал Джон, упрямо скрестив руки на груди.

— Уверяю тебя, не было. Каждый день причинял боль. Мне так долго было больно — даже с лекарствами, и я это заслужил. Я заслуживаю этого. Я направляю боль в ту часть себя, которая знает, как сильно это тебя разрушило. Это как-то успокаивает. Как будто бог вручил мне твою эмоциональную боль и перенес ее в мое физическое состояние.

— Ты не веришь в бога, — напомнил ему Джон.

— Нет. Что ж, это правда. В любом случае это определенно похоже на наказание, которого я заслуживаю, — сказал Шерлок, закрывая глаза.

— Я так не думаю. — Джон сел на край кровати. — Я не думаю, что ты заслуживаешь этого. Я хотел бы забрать его у тебя. То есть, тебе нужно больше лекарств? Мне нужно увеличить дозу? — Джон начал беспокоиться.

— Нет. Нет, Джон. Все в порядке. Я выживу. На самом деле чтение помогло. Помогает уже одно то, что ты здесь, в комнате. Помогает отслеживать свою вменяемость и знать, что ты настоящий, — Шерлок положил руку ему на плечо.

— Я думал…

— Что? — спросил Шерлок.

— Я действительно думал… что ты не хотел, чтобы я был здесь, — признался Джон.

— С какой стати ты так думаешь? Все, чего я хотел, это вернуться к тебе.

— Я думал, когда ты не взял меня с собой, когда ты не… рассказал мне, в чем состоял твой план, это потому, что… — Джон фыркнул, — …я знаю, это глупо. Наверное, я думал, что ты просто… не хочешь, чтобы я был там… или сейчас здесь. Что еще я должен был думать? Я думал, ты спрыгнул с крыши, потому что я не был достаточно хорошим партнером по расследованиям… достаточно хорошим другом. Я назвал тебя машиной…

— Ты называл меня очень многими словами, и в большинстве случаев это было правдой. — Шерлок улыбнулся ему, ободряюще сжимая его плечо чуть крепче.

— Да, но…

— Джон, я оттолкнул тебя. Намеренно. Все дни, предшествовавшие этому, как только мы с Майкрофтом разработали планы… я отталкивал. Я сделал это. Я вел себя как машина… нарочно. Чтобы ты разозлился. Что бы ты не захотел пойти со мной. Чтобы я мог спокойно противостоять Мориарти, не впутывая тебя в это, — признался он.

— Но… — Джон был очень смущен.

— Я должен извиниться, Джон. Я не мог просто остановиться и подумать о том, как это повлияет на тебя, иначе я бы не смог этого сделать. Мне просто нужно было сосредоточиться на уничтожении Мориарти. Это был единственный способ сделать это.

— Ну, конечно, — понял Джон. — Ты заботился обо всех нас.

— Нет. О тебе, — настаивал Шерлок.

— Хорошо, да. Обо мне, — неловко согласился Джон, не уверенный, что поверил в это.

— Мне также пришло в голову, что в течение последних двух лет ты был один, в то время как я все время был в твоей компании. Ну, по крайней мере, со мной рядом была версия тебя, которая удерживала меня… ну, я вряд ли могу сказать в здравом уме, ведь так? — Шерлок виновато улыбнулся.

Джон рассмеялся, несмотря на серьезность того, о чем они говорили.

— Казалось, не проходило и минуты, как я справлялся с любыми травмами, потому что ты был там. Но я одновременно знал, что тебя на самом деле там не было. Ты был дома, в безопасности, и тебя не постигла та же участь, что и меня, так что все было хорошо. Все это того стоило, — мягко сказал Шерлок.

— О, Шерлок. Я бы никогда не попросил тебя пройти через все это. Даже через эмоциональную пытку. Не ради меня. Я бы никогда не пожелал этого для тебя.

— Джон, все, чего я хочу — это лишь лучшего для тебя. Чтобы ты был в безопасности, в порядке… и счастлив, — мягко сказал Шерлок.

Шерлок никогда не отличался выражением эмоций, так что это приятно удивило Джона. Он сидел молча, обдумывая это, и понял, что ему нужно именно сейчас кое-что сказать, больше, чем когда-либо.

— Я… Ты… потому что… — начал Шерлок, неловко запинаясь, не в силах подобрать слов.

— Ты мой лучший друг. И я скучал по тебе, — признался Джон, предполагая, что Шерлок тоже пытался это сказать.

Шерлок мгновение пристально смотрел на него, а затем кивнул. 

— Да, — улыбнулся он, соглашаясь.

— И… Я люблю тебя, — добавил Джон с внезапной уверенностью, которой сам не понимал.

Шерлок моргнул, явно не ожидая такого заявления.

— Ну вот. Я сказал это, — кивнув, произнес Джон. — Я люблю тебя. Думаю, уже долгое время, и я просто никогда… и когда ты прыгнул, я ощутил, будто мое сердце выскочило из груди и разбилось вдребезги. И то, как я оплакивал тебя… Я знал, что это ненормально, вот так оплакивать просто друга. Мой психотерапевт очень долго пыталась заставить меня произнести эти слова, и они всегда застревали у меня в горле. И сейчас, ты должен знать. Я здесь… чтобы помочь тебе и убедиться, что тебе станет лучше. Потому что я люблю тебя, Шерлок. — Джон почувствовал себя намного лучше, когда отпустил это последнее признание. Но он также знал, что теперь, когда слова произнесены, они, скорее всего, станут последним гвоздем в крышку гроба их дружбы. Потому что он не был уверен, что Шерлок примет это признание или будет знать, что с этим всем делать. Шерлок, который отвергал само понятие эмоциональной привязанности.

Шерлок сидел неподвижно, ничего не говоря, и Джон кивнул. Он ожидал, что как-то так все и пройдет, но что-то в нем, наконец, вытолкнуло эти слова. «Все равно что спрыгнуть с крыши здания», — мрачно подумал он про себя и раздраженно выдохнул. Конечно, Шерлоку нечего было ответить на это. Он ничего такого не чувствовал. Джону не стоило ждать ответа.

— Джон… — начал Шерлок с растерянным выражением на лице.

— Все в порядке. Доедай свой суп, ленивый поганец, — произнес Джон с легкостью, которой не ощущал, и вышел из комнаты.