и я тебя, Арс

— Я женюсь, — Антон улыбнулся, широко, во все свои «тридцать два», и так искренне, что Арсений проглотил всё, что хотел сказать, затолкал поглубже в глотку вместе со своим никчёмным признанием; растоптал, наступив на горло своему самолюбию.