Стоило искусственному, как улыбка и слова Иштар, солнцу Преисподней разгореться, как раздуваемый ответственным костровым огонь, Корак наконец добрался до замка Гвардии, периодически потирая забившиеся от долгой ходьбы икры, поднимая голову к небу, и, довольно хмыкая, смотрел ввысь с желанием взлететь.

Но такой возможности не было, а небо тянуло и зазывало. Даже если бы Падший захотел применить магию, левитировать над землей, приближаясь к солнцу, сейчас же споткнулся бы и опрокинулся на землю. В нем оставались лишь малейшие запасы магических сил, благодаря которым теплилась жизнь в человеческом теле, в котором сейчас Кристофер и Везувий вели вечную борьбу над разумами друг друга.

Корак пересек ворота, с улыбкой наблюдая за сонным царством не пробужденного Ада. Раскрытые окна, из которых доносилась лишь тишина и, возможно, мерное посапывание обитателей замка, внушали спокойствие.

Навстречу ему ранней пташкой выпорхнула Рахаб — впрочем, Корак поспешил с банальностями: это была никак не пташка, но хищная птица, косо взглянувшая на него. Невольно он засмотрелся на игру света восходящего солнца на ее ярких рыжих волосах, не сразу заметил меч в руке Рахаб, вложенный в ножны, который она несла совсем повседневно.

Рассмотрев у него на руке печать, Рахаб не удивилась особо — должно быть, Кара ей уже рассказала про нового гвардейца, — но и сильной радости на ее лице, словно выточенном из камня ветром и адским песком, Корак не прочитал.

— Доброго утра, рядовой Корак, — все же поздоровалась Рахаб, махнув рукой от виска. Любезно оскалилась: — Могу чем-то помочь или так, гуляете?

Он козырнул в ответ, даже потрудившись выпрямиться и замереть ненадолго. Затем подошел поближе, раз уж намечался диалог. Кричать ранним утром — очень плохая привычка.

— Доброе утро, товарищ капитан. Гуляю, но не отказался бы от помощи. — Корак улыбнулся, разворачивая плечи. — Я давно не фехтовал, позволю себе признаться. Без крыльев — и вовсе не знаю, когда в последний раз. С ними-то все куда проще. Составите компанию?

Рахаб однозначно удивилась такому предложению, даже не попыталась скрыть этого. Придирчиво осмотрела Корака, покачала головой: должно быть, на хорошего воина он и правда не походил или она не хотела его в нем видеть.

— Ладно, пойдем, как раз туда собиралась, — не смогла отказать она.

Корак шел за уверенно следующей по какому-то заведомо определенному маршруту Рахаб; ему уже казалось, что они специально сделали обширный крюк, чтобы Рахаб смогла скомандовать что-то парочке новобранцев и по пути перенаправить гонца к Каре.

— Раньше это был дворец одного наглого Высшего, которому командор отрубила голову, — придя в благостное настроение после всех выполненных дел, разговорилась Рахаб. — Так что все казармы и тренировочные площадки достраивали уже совсем недавно. И достаточно далеко.

Она приглашающе махнула рукой на утоптанную песчаную площадку, сама остановилась возле стенда с оружием возле замковой стены. Скинула мундир, оставшись в свободной белой рубахе: солнце начинало припекать спины. Рахаб внимательно оглядела мечи, проверила парочку на вес, но в итоге с сомнением выбрала себе что-то. Кивнула Кораку, сама отступила назад, делая пару движений для разминки.

Корак покрутил кистью и плечами, кивнул.

— Иногда у меня получается подглядывать за Карой из дома. Иначе я бы, наверное, сам замок не нашел тогда, когда мы встретились.

Падший рассмотрел стенд с оружием, придирчиво ощупывая каждую рукоять, взвешивая оружие. Отошел от него на шаг, опустил руку, прикрыл глаза. Прошептал, почти пропел несколько магических формул, подкрепив их жестами. Почувствовал, как растекаются по телу одновременно неприятные холод и тепло, исходящие от амулета. С негромким, но противным, пронизывающим свистом в руке Кристофера, собираясь из маленьких частиц Тьмы, выточилась рукоять, судя по размерам, уверенного бастарда. Из нее плавно вытекал, будто жидкий, клинок, собирающийся из таких же крупиц. Чуть потряхивало от близости к Тьме. Корак вскрикнул, отбросил половину меча подальше от себя, прижал руку к брюкам, шипя. Тот моментально рассыпался и исчез в песках.

— Даже без родного меча остался, жизнь моя жестянка… — Падший пожал плечами, выбрал наконец оружие со стенда, сбросил футболку, вставая напротив демонессы. — Интересного боя, капитан.

Она относилась ко всем его действиям с некоторой опаской; сейчас все еще была немного скована, вцеплялась в тренировочный меч так сильно, что Кораку показалось, что она, забыв про все правила, сейчас просто попытается огреть им его, как банальной дубиной. Но Рахаб собралась, выдохнула, кивнула, принимая какую-то боевую стойку.

Ее хвост замер, мгновенно скрывая все эмоции, лицо замерло. Дыхание замедлилось, стало размеренным и спокойным — спокойнее, чем при их встрече у ворот замка. Рахаб атаковала первой, легко двинулась на него, быстрой порывистой змеей, сверкая ледяными глазами. Метила банальным уколом в бок; отбить его получилось без особого труда, но она на эту атаку и не надеялась: прощупывала почву, привыкала к мечу и к противнику. Корак знал, что подавляющая часть знакомых ему гвардейцев сейчас дико накинулась бы на него, остервенелой серией пытаясь выбить оружие из рук, нападая, тесня и оглушая криком, однако Рахаб как будто танцевала на тонком льду, лишь едва-едва давя на него, изучая и всматриваясь. Несколько атак по корпусу — слишком просто. Он ненадолго забыл про гибкий хвост, чуть не попался на подсечку, засекая движение сбоку, но вовремя уклонился. Рахаб уважительно кивнула, отлетая прочь и снова начиная свою пляску.

Корак выглядел сосредоточенно и несколько задумчиво. В нем щелкало что-то, что не позволяло первое время даже пытаться делать в сторону Рахаб хоть какие-то агрессивные действия, кроме пары выпадов и контратак. В нем не было сейчас азарта и жажды победы, не было демонической ловкости и даже желания опасного флирта. Он видел мелькающие руки визави, с трудом успевая блокировать удары, пока это позволяла демонесса.

Ненадолго рванул вперед, чувствуя, что немеют руки и забиваются мышцы, давно лишенные тренировок, но не утратившие свой вид и силу благодаря магической подпитке. На фоне Рахаб Падший даже без крыльев выглядел более, чем внушительно. Массивная грудь его сейчас вздымалась неравномерно, сбивалось дыхание. После очередной атаки визави ушел в клинч. Позволил кончику меча задеть плечо, ахнул от неожиданно пронзившей боли, но смолчал, максимально сближаясь, пока рука Рахаб не вернулась в стартовое положение. Меч на такой дистанции не был полезен, нужно было бить кулаком, ногой, рукоятью оружия, а не мешкать. Но Корак, чувствуя как быстро уходит время, не смог ударить, забыл и про хвост, и про то, что демонесса как раз стукнуть не побоится.

Она немного замешкалась, но лишь из-за того, что под рукой не было более короткого оружия: Корак не сомневался, что в настоящем бою у нее нашелся бы нож, который она тут же вбила бы ему под ребра. Ударила кулаком левой руки так же сильно, как била бы правой, отпустила меч, тут же нападая на Корака с короткими атаками по каким-то болевым точкам — болело все тело разом, он не мог понять, куда именно Рахаб его ударила, мелькала слишком часто и быстро. Пользовалась демонической силой — он пошатнулся, хватанул воздух ртом, растерянный, беспомощный.

Руку дернуло болью: оказавшись за спиной, Рахаб заломила ее, подбила под ноги, вынуждая рухнуть носом в песок. Спиной он чувствовал навалившийся на него вес противницы, мог бы попробовать скинуть ее, но затих, наглотавшись песка и крови из разорванных губ.

Рахаб что-то проговорила, мягко отвесила ему подзатыльник. Отпустила, позволяя подняться; когда Корак отскребся от земли, в руках ее было уже два меча.

— Нужно больше тренироваться, рядовой Корак, — сказала она без видимой гордости, но он чувствовал, что Рахаб рада своей победе.

Он запрокинул голову, несколько раз хохотнул, глотая соленую кровь, чувствуя, как отзывается на нее урчащий желудок и просыпается рвотный рефлекс. И как одновременно с этим в нос добивает амулет, открывая новые раны, лопая маленькие капилляры. Разговаривая, он немного булькал.

— Так точно, товарищ… капитан… — Он с трудом поднялся, стараясь удержаться на ногах. — Жаль, что предстал в столь тусклом свете, в другое время драка была бы честной, а может, и с небольшим перевесом. Еще одну встречу завтра? Было бы здорово познакомиться с замком…

— Если так интересно, отчего бы нет, — пожала плечами Рахаб.

Корак боролся с гордостью. Ему вроде как было обидно, но он осознавал, сколь слабо человеческое тело. Только он начинал спихивать на него все свои проблемы, как вспоминал мечников-людей, которые почти на равных сражались с сильными и ловкими эльфами, и укорял себя, что совсем перестал тренироваться. Грыз себя за то, что не смог ударить, а потом хвалил за это же. Не мог просить составить ему компанию в дальнейшем, но пытался бороться с собой. Гордость его была чуть принижена текущим положением и положением, в котором он находился ранее. Каким бы пафосным ты ни был, на коленях с разбитым лицом сложно оставаться харизматичным.

***

— Николай Измайлов, тыща девятьсот восемьдесят девятого года рождения, — деловито отчеканил Ян. — Несколько раз привлекался подозреваемым в кражах, но был отпущен или по неимению улик, или… по всяким иным причинам. Ждет в допросной. Влад, можно кофе? — мимолетно улыбнулся он, зевнул. — Без сахара…

Войцек мученически закатил глаза, соскочил с края его стола, на котором примостился, имитируя прикосновение к реальному предмету, широко взмахнул рукой, и через какой-то десяток секунд на стол спланировал стаканчик кофе. Он, Высший боевой маг, слишком часто стал размениваться на такую бытовую домашнюю магию, но редко об этом задумывался всерьез.

— Я все еще не твоя секретарша, — счел нужным напомнить Влад.

У самого Яна, похоже, не было никакого желания разбираться с арестованным: инквизитор, маленькими глотками отпивая горячий кофе, уже начинал медленно закапываться в бумажки. Влад помнил, как вчера он строчил отчет, путаясь в словах, словно вдруг позабыл, как складывать их во фразы: получалось неловко и топорно, как будто они упускали что-то. Это «что-то» было, конечно, участие Корака, которое никто из них не смог бы никак описать; Корак появился из ниоткуда и уйдет, скорее всего, в никуда, но перевернул жизнь всего Петербурга, перемешал ее, сбил. При всей своей нелюбви к нему, Влад не мог не признать, что он спас их своим вмешательством, хотя вслух бы никогда такого не сказал. Да и в отчет такое не напишешь: как признаться, что вся их операция держалась на одном наглом Падшем?

Было почти стыдно: искала Грааль Гвардия, покупал Корак, а схватила Измайлова Кара, Инквизиция же была как будто сбоку, ничего не делала фактически, только постреляла немного. Но хотя бы распутать это дело до конца они могли, когда Ад, заполучивший свой артефакт, успокоился, отодвинулся и дал им дорогу. Впрочем, принадлежал Влад Преисподней или Инквизиции — сложный вопрос, над которым даже он сам не рисковал задумываться…

— Войцек, вас уже арестованный заждался, — гаркнул через половину офиса Огнев. — Долго изволите имитировать бурную деятельность и подносить кофе напарнику?

Ян смутился, отставил кофе в сторону, заметался, схватился за ноутбук и начал строчить новую строку, нервно отбивая пальцами по клавиатуре. Чтобы перенестись к Огневу, понадобилось чуть больше половины секунды: для мертвого расстояние воспринималось совсем иначе. К чести начальства, Огнев даже ничуть не вздрогнул, бровью не повел, в упор рассматривая застывшего прямо напротив него Влада, оскалившегося, как взъерошенный пес.

— Не бойся, Володя, уйдешь на свою пенсию спокойно с громким закрытым делом, — радостно разулыбался он. — Сейчас все сделаем.

Он бы понял, если б Огнев сейчас же выхватил табельное и всадил в призрачную голову очередь пуль, но кардинал только сухо покачал головой, развернулся по-военному и твердым шагом направился к своему кабинету. По пути его попыталась перехватить какая-то ведьмочка со стопкой документов на руках, но заглянула ему в лицо и тут же благоразумно отпрянула.

Допросная была малопросторной комнаткой, потонувшей в полумраке; в центре стоял стол, несколько стульев. Где-то над головой работала камера и подмигивала красным огоньком — Влад уверен был, что за ним сейчас внимательно наблюдает кто-то из инквизиторов или даже сам Огнев. Старался двигаться показательно небрежно, хотя внутренне Влада немного подгрызали сомнения: Ян как-то обмолвился, что арестованный немного похож на него самого манерой держаться и говорить. Это сравнение почти оскорбляло.

Измайлов расположился за столом, смерил появившегося в допросной Влада долгим взглядом. Он устал, мало спал прошедшую ночь и явно нервничал — это все было на руку.

— Добрый день, — медленно проговорил Измайлов. — Позвольте поинтересоваться, а вы добрый инквизитор или злой?..

— Мертвый, — хмыкнул Влад. — Остальное зависит от настроения. Итак, гражданин Измайлов… Твой адвокат уже успел с нами связаться, — лениво припоминал он содержимое бумажек Яна. — Однако вряд ли что-то может тебе помочь, потому что у нас два свидетеля того, что ты торговал похищенным артефактом. И сопротивление аресту, к тому же, открытый по Инквизиции огонь… Но я слишком устал от этой истории, веришь или нет, потому честно готовы немного помочь тебе и облегчить срок за подробнейший рассказ об организации похищения и верхушке вашей компании.

Измайлов молчал, тихо усмехаясь, и Владу казалось, что он сейчас точно упрется рогом и не скажет ни слова; а он ведь правда слишком устал, и вовсе не одному Огневу хотелось поскорее разделаться с этой историей и немного отдохнуть — пенсия ему и близко не светила, но после нее будет хотя бы маленькая передышка.

— Терять мне уже нечего, правда? — уточнил Измайлов. — Поклянитесь, что мне гарантируют защиту.

Измайлов человеком был и совсем не осознавал, что мертвый маг не может клясться: крови у него нет, потому его уверила короткая фраза и блеск искорок между пальцев. Он рассказывал, перескакивая с детали на деталь, но вполне честно повествовал и о том, как они договорились с наемниками в Аду, которые пробрались в хранилища, и про запланированную сделку с людьми из Германии — о том же обмолвился Ац. На столе тихо мерцал амулет, записывая его речь.

— Главный кто? — уточнил Влад.

— Не знаю полного имени-отчества… Василий просто, мы его так называли. Даже не знаю, настоящее оно или нет, никто не спрашивал. Он нашел меня на черном рынке, но вы его и так весь перевернули, что я рассказываю…

Влад кивнул, задал еще несколько вопросов, внимательно рассматривая амулет. Медленно кивнул, поднялся, отправил запись прочь.

— Капитан Войцек… — растерянно окликнули его. — А что со мной теперь?.. Я не хочу в Ад, — вдруг испуганно перекосилось его лицо. — Что угодно, только не к Сатане, я… я боюсь боли, знаете ли…

— Не дрожи, ты все еще человек и арестован Инквизицией, — усмехнулся Влад. — Тебя ждет следственный изолятор, ну… тоже не лучше Ада, наверно. В Преисподнюю ты попадешь не раньше смерти.

***

Когда со всеми бумагами было покончено, Ян ненадолго вышел перекурить, издали наблюдая, как пара инквизиторов подводит Измайлова к автозаку, пристально следя, чтобы он не двинулся лишний раз куда-нибудь в сторону. Измайлов шагал тихо, лицо его совершенно ничего не выражало — наверное, все-таки не стоило отдавать его на допрос Владу.

— Инквизиторство, хочешь в Кресты? — Тут же возник рядом Влад, стоило о нем только подумать. — А то закроются скоро, к зиме обещали…

— Не очень, — честно признался Ян. — Меня в тюрьму как-то вообще не очень тянет.

— Ну, хуже, чем у нас тут с Огневым, вообще что-то представить сложно… Хочу прокатиться с товарищами и этим Измайловым, что-то не нравится мне это все… Интуиция, что ли.

Ян затянулся, долго посмотрел в небо, замечая темнеющие тучи — кажется, спустя дни жары собирался привычный городу и в чем-то долгожданный дождь. Чему-чему, а интуиции Высшего мага он привык доверять: затушил сигарету, потянулся, вздохнул и направился к машине. Навязаться в компанию оказалось проще простого.

Дорогой Ян больше смотрел в окно; было необычно тихо, Измайлов, казалось, совсем не дышал, забившись куда-то в угол. Водитель, тревожно косясь на него, слегка подкрутил магнитолу — намурлыкивал какой-то русский рок, вгоняя в тоску больше, чем стремительно сереющий пейзаж. Тучи навалились еще больше, скрывая солнце, по давно не мытому окну хлестнуло дождем.

Набережная возле Крестов была Яну знакома. О гранит тревожно плескались темные волны, словно тоже предвещая что-то недоброе. Рядом возник из ниоткуда Влад, искрящий заклинаниями на пальцах.

— Что-то конкретное почувствовал? — спросил Ян, краем глаза следя за тем, как выводят Измайлова.

— Ну, я пока не особо уверен, но… — заколебался Влад, размахивая руками. — Что-то из Кареона опять… Может, меня с Корака на изнанке перекосило и до сих пор никак не отпустит, не знаю…

И все же, этого было достаточно, чтобы Ян молча вытащил табельное и огляделся по сторонам.

Обдуваемая семью ветрами Петербурга, Аирош расположилась на крыше пятиэтажки сбоку от следственного изолятора. Она немного подрагивала, покусывая зажатую во рту спичку. Ежилась, медленно и аккуратно вскрывая черный, похожий на гитарный чехол с подозрительным содержимым. В ней вновь играло любопытство, она виляла хвостом, каждый раз радуясь возможности испробовать новую (высокотехнологичную!) игрушку.

СВД лежала на бетоне, все больше раскрывая неповторяемый декаданс. С аккуратным, почти элегантным щелчком лег в пазы десятипатронный магазин, хрустнул затвор, демонесса улеглась животом на холодную поверхность, напрягая зрение. Стоило сфокусировать — и размытые фигурки людей, кажущихся такими маленькими, уже отчетливо виднелись вплоть до выражения лиц.

Винтовка удобно легла в руку, приклад уперся в плечо. Аирош перекинула спичку в другую сторону рта, наклонилась к оптическому прицелу, довольно улыбаясь. В Кареоне невозможно найти ничего, что стреляло бы больше, чем шагов на тридцать, или чего-то, что с двадцати попадало бы точно в цель. Здесь же, как объяснил Василий, с хорошей руки полторы тысячи шагов оказываются даже не преградой. Демонессе стоило потренироваться денек во владении оружием, а затем можно было спокойно приступать к выполнению задачи.

Перекрестие оптики совпало с грудной клеткой Войцека. Аирош и на таком расстоянии чувствовала, как от Высшего боевого расходится аура силы. Она бы не хотела попадаться ему на глаза ни в Кареоне, ни пока Зан сам не явится на Землю, готовый к сражению. То есть, ей никогда не хотелось попадаться на глаза мага.

Она чуть сместила винтовку Драгунова, взглянула через прицел уже на Николая Измайлова. Она и знать не хотела, что именно он рассказал, что мог рассказать. Но точно понимала: именно этот человек проиграл сделку с Кораком. А так как демонесса не хотела верить в умственные способности Падшего, чувствовала себя санитаром леса, когда плавно спустился пусковой крючок, когда вылетевшая пуля со свистом пронеслась вниз, входя в грудную клетку бывшего торговца, раздирая там плоть, возможно, ломая кости. Быстро закинула СВД обратно в чехол, отряхнула брюки, побежала по лестнице вниз, надеясь, что успеет прошмыгнуть сквозной подъезд раньше, чем доберутся до пятиэтажки.

Влад внутренне ожидал, что скоро грохнет выстрел, потому ни капли не удивился, когда увидел, как Измайлов, схватившийся за грудь, уже опадает на землю. Не тратил ни секунды, ворвавшись в боевой транс, ухватываясь за изнанку и перетряхивая ее в поисках ауры стрелявшего — пронзившего выстрелом кропотливо выставленную защиту.

Рядом уже орали инквизиторы из сопровождения и местные; наверняка уже звали медиков, склонились над захлебывающимся кровью человеком с парой сияющих амулетов, но Влад, стоя в круговерти всезнающей и всемогущей магии, мог точно сказать: не выживет.

Ян бросился левее, к пятиэтажке, обогнав каких-то местных в форме; Влад толком ничего не успел понять, увлеченный боевым трансом. Он однозначно чуял в ауре, вспыхнувшей в том направлении, на крыше дома, нечто неземное, пришлое, такое же, как и засело в Кораке.

Нисколько не боясь сам нарваться на пули, Ян ринулся к дому, на ходу вытаскивая боевые амулеты. Влад бросился за ним, чувствуя, как призрачное тело рвется в боевом трансе, рассыпается — он несся потоком мыслей на изнанке, догоняя необычно быстрого, пусть и подхрипывающего на вздохе инквизитора.

— Ушла уже, там, с другой стороны! — проорал он, когда Ян влетел в парадную. — Блядь!

Влад почему-то был твердо уверен, что стрелявший — это «она», слишком уж явными и яркими были мазки ауры. Несомненно, была здесь, взбиралась по этой лестнице, на которой сейчас почти бездыханно повис Ян, вымотанный коротким бешеным рывком. Он что-то прорычал, со злости откинул амулеты в сторону. Показалось, пальнет в потолок, но сдержался, убрал табельное.

Во дворе уже шумели люди и нелюди, выли машины, гремел чей-то крик: догонят и без них. Если догонят, конечно, вынужден был усмехнуться Влад. Он постоял на месте, давая время прийти в себя им обоим, уловил поблизости затихших людей — кажется, на первом этаже были какие-то конторы…

Аура сияла незнакомо, распадалась нитями — или была ими связана. Влад долго смотрел на нее, зная, что должен запомнить и повторить, отпечатать взглядом. Ян прошелся по лестнице, часто оглядываясь.

— Что здесь? — устало спросил он.

— Думаешь, я знаю весь Питер? Ну, — Влад рискнул предположить, — просто жилой дом, внизу какие-то заведения… — Он нагнулся, рассмотрел под ногами брошенную кем-то визитку, подхватил ее заклинанием: — Тебе нотариус не нужен, инквизиторство?

Ян в ответ только что-то неразборчиво прорычал, отмахнулся от него. Влад же заинтересовался тем, что у них под ногами, улавливая где-то справа слабенький отголосок ауры, подцепил заклинанием…

— Хорош всякий мусор таскать, Войцек, фу, — проворчал Ян.

— Щас я тебя укушу, — клацнул призрачными зубами Влад. — Я тебе улики нашел.

Он пристально рассматривал обгрызенную спичку, взмахом руки перенес к себе пакет для улик, уведя его откуда-то из дома, отправил к Яну на стол тем же заклинанием, еще не успевшим погаснуть.

— Надо наверху посмотреть, — встрепенулся Ян.

— Сомневаюсь, что там еще что-то есть, но как хочешь, — услужливо кивнул Влад.

Проветрить голову очень хотелось. Ян прошелся по крыше, медленно оглядываясь, наклонился, поднял какую-то бумажку.

— Нам оставили письмо, какая прелесть, — откликнулся Влад, еще не читая.

«Ты уже на дне — жалкий человек».

— Мне кажется, это Кораку, — заключил Влад. — Не зря так Кареоном фонит.

***

Преисподняя Земли сильно отличалась от когда-то родного дома Аирош. В нем не было пятиэтажек, так вписывающихся в атмосферу этого места, делающего из просто Ада настоящий русский ад с его серыми панельными домами. Пошарпанные облезлые стены, зеленовато-грязный подъезд, исписанный десятками надписей маркерами.

Демонесса поправила волосы, убеждаясь, что выглядит достаточно хорошо. Причмокнула алыми от помады губами, махнула несколько раз хвостом с острой стрелочкой. Расправила невидимые складки на кожаных брюках, обтягивающих ноги.

Аирош распахнула дверь квартиры номер 8, убеждаясь, что тугая пачка денег в кармане на месте, никуда чудным образом не исчезла.

Ее ждали и встретили вежливым молчанием; сидящая на одиноком стуле внимательно ощупывала Аирош взглядом, задержав его ненадолго на том самом кармане. Показалось, принюхалась. Усмехнулась широко, показывая мелкие ласочьи зубы; по-кошачьи потянулась.

— Добрый день, — величественно приветствовали Аирош. — Вы, кажется, землячка одного моего хорошего знакомого. Скажите, оттуда к нам направили туристов или это какое-то забавное совпадение?

Та хитро улыбнулась, облизнула губы и махнула хвостом. Подходила ближе, чуть наклонилась, чтобы достать деньги. Для этого пришлось выпятить бедра, затем, осекшись, вернуться в обычное положение.

— Добрый, госпожа Астарте. Мне очень жаль, что Оиален вас потревожил, именно поэтому я здесь…

У Астарте дернулся уголок губ, словно она собиралась тяжело вздохнуть. Наметанным взглядом Аирош могла рассмотреть на ней искусную и сложную иллюзию под которой наверняка скрывалась адская усталость — последствия ночи с Кораком. Однако Астарте держалась гордо и задирала голову повыше.

— Что ж, не стану жаловаться, я, кажется, сама его об этом просила, — проговорила она немного отвлеченно. Цепко уставилась на Аирош: — У вас все еще очень деловой взгляд, дорогая. Надеюсь, вы не пришли дарить мне видения и головную боль с утра.

— Пришла помочь вам от нее избавиться, — Аирош оскалилась. — Корак добрался и до такой красоты этого мира, как ужасно. Мой господин очень хочет, чтобы Корак не вернулся домой. Он слишком непостоянный элемент, понимаете? Мы могли бы помочь друг другу: вы отомстить за ночь, а я — выполнить данное мне задание. В долгу я оставаться не люблю, Астарте…

Астарте сделала вид, что глубоко задумалась, но из-за усталости актриса из нее была откровенно неважная. В то же время она хищно рассматривала Аирош, как будто только и ожидала, когда же ей предложат деньги.

— Что ж, мне нет дела до того, что вы не поделили с ним в том мире. Вопрос лишь в том, что вы с хозяином, — она ехидно улыбнулась, словно желая обвинить Аирош в принадлежности кому-то, — хотите от меня. Дорожу собой, не люблю рисковать… Сами понимаете: выживает сильнейший.

Демонесса скрипнула зубами так громко, что, казалось, стерлись клыки.

— От вас требуется совсем немногое. Вы искусно владеете разумами мужчин, в этом вам не занимать. Приведите Корака в место, которое я назову. И прикройте глазки, когда я буду отрезать ему голову. В вашем мире вы пользуетесь бумагой вместо золота, это так странно. Но мне сказали, бумажки положительно влияют на скорость принятия решений…

— Не нам с вами судить о странностях людей, — пожала плечами Астарте. — У нас прекрасно расплачиваются адским золотом. Однако не отказалась бы и от презренных бумажек. Часть бы хотелось получить в начале в залог нашей дружбы — и за моральные волнения. Ваш Корак сильно действует на мои нервы.

— Шепните мне на ушко нужную сумму, — Аирош подошла ближе, наклонилась к демонессе, полной грудью вдыхая аромат ее парфюма, от которого шла кругом голова. Ее слишком манили ее волосы, но она еще сильнее хотела сжимать в кулаке другие. Черные, не менее мягкие.

Астарте не скупилась на просьбы, ценила себя высоко: знала, что пока слишком нужна Аирош. Та чувствовала, что ее ауру медленно прощупывают, но позволяла Астарте исподтишка за ней наблюдать.

Она теперь уже сама наклонилась к уху демонессы, выдохнула, начав даже слишком томно.

— Ты очень вкусно пахнешь…

Астарте самодовольно улыбнулась, принимая комплимент, скользнула по ней взглядом, не выражающим почти ничего: былая заинтересованность ушла, стоило ей немного распробовать ауру и привыкнуть к ней. Вряд ли Аирош для нее теперь отличалась от большинства окружающих ее демонов.

— Что ж, рада сотрудничать с вами, — ловко отстранилась Астарте. — Вы щедро платите, но время деньги, дорогая. Нужно связаться с Кораком…

***

Он не заметил приближения двоих инквизиторов, запыхавшись после тренировки. Войцек двигался на удивление беззвучно, хотя в Аду и был во плоти; Ян же следовал за ним скользящими невесомыми шагами, словно шел по песку, как по воде. Песок успел надоесть Кораку уже давно, теперь он мрачно следил за цепочкой следов на пыльной земле, но не смотрел на инквизиторов: больно серьезное было у Войцека лицо.

— Не знаю, как это возможно, но за тобой в наш мир просочилась какая-то херня из Кареона, — сразу начал он. — Убила нашего арестованного Измайлова, благо, после того, как он рассказал нам всякое интересное, наследила нездешней аурой, подвешенной на какие-то ниточки, а в довесок оставила послание. Мне кажется, это было тебе, — оскалился Влад, демонстрируя бумажку издалека, из рук. — И у меня стойкое ощущение, что явились по твою душу. Подумал, будет не лишним предупредить.

Корак отряхнул о брюки руки с налипшим на них после отжиманий песком. Вполне серьёзным кивком поприветствовал инквизиторов, несколько секунд соображая, что к чему. После этого протянул в сторону Влада руку.

— Спасибо за информацию. Можно мне посмотреть?

Падший принял записку из рук Войцека, криво на неё посмотрел. На его запястье появилась и сразу же исчезла татуировка в виде ворона. Корак водил свободной рукой над конвертом в разных жестах. Произнёс пару заклинаний и хмыкнул.

— Кареонской магией ничего не найти. Не будто бы кто-то почистил следы, а словно их никогда и не было. Земной, говоришь, ауру считал?

— Другой не умеем, — развел руками Влад. — Возможно, твоя кареонская не работает, потому что ты, блять, в другом конце вселенной от своего мира и его силы? Эта прелестная девушка, — ткнул он пальцем в бумагу, — пользовалась не вашей хваленой магией, а пальнула в грудь из снайперки. Не хочу нагнетать, и не подумай, упаси Денница, что я за тебя волнуюсь, но позволю бесплатный дружеский совет: внимательнее смотри на крыши и не гуляй где попало.

— Спасибо, Влад, Ян. Буду смотреть. Магия не работает, наверное, потому что Иштар все соки выпила. Хороша, чертовка, да больно жадная. Рвать её сегодня утром должно было дальше, чем видит… за себя и за Влада! — рассмеялся он, кидая на Яна взгляд. — Следи за этим, ладно? На него тоже может что-то неприятное свалиться…

Он подумал ещё немного, возвращая прочитанное письмо.

— Если вдруг это кто-то из Легиона, и поэтому я не смог ничего найти, могут возникнуть трудности. Нити — та ещё черта Легиона и Палача Души в частности. Обещай не играться с противником и убивать на месте, хорошо?

— Прослежу, у меня работа такая, — невесело улыбался Ян. — Даже если этот твой Легион настолько силен, что смог последовать за тобой, у нас тут тоже найдется пара хороших магов… Один из них, к сожалению, стоит справа от меня. Ты не хочешь делиться с нами своими секретами и объяснять, что пришло в наш город. Что вообще происходит. А это могло бы спасти жизни. Я такое не приму никогда. В общем, вы, товарищ Корак, теперь предупреждены и вооружены, а дальше не особо наше дело.

Пожалуй, кусаться и хамить в глаза он умел даже получше Войцека, несколько опешившего от выданной тирады.

Корак оскорбленно хмыкнул, думая сразу показательно развернуться и продолжить тренировку, но остановил себя. Если даровано тебе силы человека и тело его, стань им. Оказался не готов промолчать.

— Жаль, что не ваше, господин инквизитор. Я слышал, за ваших вы горой. Прискорбно осознавать, что «ваши» для вас отбираются субъективно, но ими не являются все гвардейцы или же не являюсь персонально я. Жаль господина Измайлова: ему таки тоже пригодилась монетка от перевозчика. Если вдруг показалось, что я попытался принизить достоинства Владислава, вам показалось, — наконец показал обиду он, козыряя двумя пальцами к виску. — Разрешите идти?