В кабинете главы Ночного Дозора Заледеевска было тихо, так, что случись пролететь здесь мухе, её жужжание сошло бы за гром небесный. Но за окнами офиса стояла морозная зима. Поэтому роль мухи в разбавлении трагической тишины взяли на себя звонко тикающие механические часы в простенке между книжными шкафами, должно быть, заведённые здесь в своё время в пару к древнему ярко-красному дисковому телефонному аппарату на столе главы.
Первым заговорил Николай, с видом человека, берущего на себя все грехи мира.
- Филипп, я помню, что вы давали указание звонить вам в случае... непредвиденной ситуации. Но вы бы всё равно не успели на место...
- Меня не это удручает, Николай, - возразил Филипп. И замолчал.
Короткий стук в дверь, чисто для порядка, а вовсе не для получения разрешения. Вошла Вера Сергеевна, вся строгая и прямая, в черных брюках и серой водолазке, каблуков у туфелек не имелось. Она внесла подносик с пятью кружками чая и бутербродами. Ужин, стало быть.
Во всё той же тишине, она прошлась вокруг стола, обнося сидящих за ним мужчин. Те молча следили за ней, водя головами. Кружка Филиппу, кружка Николаю, кружка Андрею, кружка Дмитрию. Нет, она серьёзно? Именно в таком порядке?
Одна кружка осталась без хозяина, прямо перед стулом в торце стола, напротив Филиппа.
Добило то, что тарелок с бутербродами оказалось две. Одну Вера Сергеевна поставила в центре стола, для дозорных, а вторую, поменьше - перед Филиппом, на его стол. Подумалось, что с этой дамы станется и бутерброды приготовить разными: для дозорных, скажем, с колбасой, а для главы Дозора - с зернистой икрой.
Нет, бутерброды все были одинаковыми. Аккуратно, идеально, ровно одинаковыми. С колбасой и сыром.
- Спасибо, Вера Сергеевна, - кашлянув, произнёс Филипп, - А Лера...
Та вежливо кивнула, принимая благодарность начальника, и ответила:
- Я отпустила её отдохнуть. Двенадцатичасовой рабочий день, как мне кажется, противоречит трудовому законодательству.
Теперь уже кашлянул Николай. Или поперхнулся чаем? Филипп мимоходом отметил, что у его зама, у единственного, чай был с молоком.
Потом он выразительно уставился на лишнюю кружку и спросил:
- Вера Сергеевна, кто-то ещё должен зайти?
Она пожала плечами:
- Это на всякий случай.
И так же прямо и чинно вышла, бесшумно прикрыв за собой дверь.
Филипп постучал пальцами по столу. Взял свою кружку, подавая сигнал к началу трапезы. Впрочем, есть никому не хотелось, после всего.
- Так вот, - отпив чаю, правильно крепкого и в меру сладкого, решил вернуться к теме разговора Филипп, - Задача была сформулирована как: доставить Всеволода Акимова в СИЗО. Вам следовало решить её любыми способами. Вам даже дано было право использовать амулеты для нейтрализации Алексея в случае оказания сопротивления. И, уверен, у вас хватило бы на него сил. С заряженными мной амулетами, разумеется.
- Нам показалось, что так будет лучше, - ответил Николай, поставив кружку на стол, - Алексей единственный, кто мог убедить Севу... Всеволода.
- Но у него не вышло. - напомнил Филипп, - Почему же вы... Почему Дмитрий оказался единственным, кому пришло в голову действие не магического характера? Впрочем, понимаю, его опыт гораздо больше вашего. И я... сомневаюсь, что при нынешнем уровне обучения дозорных огнестрельное оружие стоит выдать каждому, но существуют же и другие... механические способы.
- Например? - Николай в удивлении поднял брови.
- Вы ведь обучаетесь борьбе, - напомнил Филипп, - Для чего? Уж конечно, не для того, чтобы чем-то занять свободное время дозорных.
- Вы предлагаете... Предполагаете... - Николай потер пальцами лоб, запоздало сообразив, - Нам следовало... Можно было его оглушить, обездвижеть. И доставить в СИЗО под чем-нибудь снотворным. Только вряд ли Алексей... Но, да, с ним мы бы амулетами справились... Вы правы... Мы просто не хотели навредить Всеволоду.
Филипп многозначительно кивнул. Все трое дозорных опустили головы.
- Простите, Филипп, - сглотнув произнёс Николай, - Мы хотели как лучше. А это... Просто в голову не пришло. И в результате...
- Вряд ли я вас сильно успокою, - Филипп откинулся спиной в кресло, - Если скажу, что у вас бы всё равно не получилось его... оглушить. У вас бы просто не вышло. Здесь замешаны силы, с которыми сложно тягаться. Как ваша голова, Николай? - вспомнил он.
Тот махнул рукой - ерунда, мол:
- Меня Верочка подлечила. Сейчас всё в порядке.
"Верочка"? Филипп моргнул. Ну ладно.
- Так о чём я хотел сказать...
- Иногда простой мордобой действеннее любой магии, - подал голос Дмитрий.
Все уставились на него. А он, непоколебимая глыба уверенности и спокойствия, взял с тарелки бутерброд и принялся жевать. Чуть подвинул тарелку ближе к сидящему рядом Андрею, как бы намекая, что и ему не мешало бы подзаправиться.
Филипп порадовался, что в его ведомстве имеется хотя бы один достаточно опытный и здравомыслящий дозорный. А вот Николай посмотрел на Дмитрия с долей осуждения: человек погиб, они не успели его спасти. Дмитрий едва заметно пожал плечами: ничего уже не исправишь, даже если с голоду умрёшь. Тем более - если умрёшь.
- Филипп, - обратился Николай, - Вам не известно, как там Саша?
- Жальцев звонил пятнадцать минут назад. Его жизнь вне опасности, - Филипп поморщился, - И у меня неприятное чувство в последнее время. Что тёмные занимаются делом, выполняя даже наши непосредственные обязанности, а мы не делаем совершенно ничего.
- Я отправлюсь в стационар сразу после нашего разговора, - возразил Николай, - Да и наша ли вина, что тёмные быстрее оказались на месте?
- Дело не только в этом, - Филипп вяло махнул рукой, - Поезжайте, конечно. Я выдам разрешение на магическое воздействие по ускорению исцеления. Казанцев очень ценный свидетель, - Николай при этих словах поморщился, но смолчал, - Побудете рядом до того момента, как он придет в себя. Мне нужны... - вздохнул и выделил интонацией, - Мне ОЧЕНЬ нужны его показания. У меня есть предположения, но...
- Какие? - сразу заинтересовался Николай, - Вы полагаете, что Саша и Сева... Что это как-то может быть связано?
- Пока рано говорить, - отрезал Филипп, - Поезжайте. Да к тому же смените тёмного дежурного. Я бы на вашем месте всё-таки перекусил перед дежурством.
Но Николай предложение проигнорировал, тяжело поднялся на ноги:
- Тогда лучше поеду. - остановился, не дойдя до двери, - Филипп, мне сказать ему? О Севе?
- Полагаю, он знает, - Филипп склонил голову на бок, - Рассказывайте всё, о чём спросит. Главное, чтобы сам не стал запираться. И с Алексеем свяжитесь. Попросите его ко мне зайти, как только будет возможно.
Филипп непроизвольно взглянул на опустевшую подставку справа, где совсем ещё недавно, всего пару часов назад стоял бронзовый "Циклоп". Вздохнул и отвернулся. Но для кого же пятая кружка?
Николай взялся за ручку двери, когда красный телефонный аппарат звенькнул внутренней связью. Филипп взял трубку:
- Да, Ефим.
Дежуривший сейчас на вахте Ефим, объявил:
- Филипп, приехал Иван Юрьев из Сарского. Пускать?
- Да, конечно, - ответил Филипп.
А про себя подумал, что всё складывается весьма удачно. Пожалуй, слишком скоро, но всё равно удачно. Бывает такое, когда чувствуешь, что сама судьба даёт тебе знак действовать. А ещё, что к новой сотруднице стоит присмотреться внимательней.
* * *
Когда Иван Юрьев вошёл в кабинет, Дмитрий встал навстречу, радостно улыбаясь. Они пожали друг другу руки, коротко обнялись, хлопнув друг друга по плечам.
Сарский дозорный, виденный Филиппом впервые в явь, а не на фото из картотеки, оказался не намного ниже и не слишком менее плечист здоровенного Дмитрия. Белые как молоко кудри обрамляли простое, румяное лицо. Казалось, он улыбался всё время, даже если был серьёзен. Одет совсем просто, как и большинство дозорных: джинсы да светлая футболка, не скрывающая профессионально набранную мускулатуру.
Светлый. Ото лба и до мыска зимних кроссовок. Такой светлый, что глаза слепило в сумраке. Такой ясный, что писать бы с него былинного богатыря. Или ангела.
Андрей Вдовин, однако, кажется, такое мнение не разделял. Едва Сазонов познакомил его с приятелем, он впился в Филиппа виноватым взором, явно намекающим, что не пора ли отпустить его домой.
Филипп отпустил.
Дмитрий бросил бывшему содозорному, что подождёт его в комнате отдыха, пообщаться, дескать, новости перетрясти, что там в Сарске да как. Тот кивнул.
Оставшись наедине с главой Дозора, Иван с удовольствием поднял предложенную ему кружку с горячим чаем, будто утонувшую в его огромных ладонях.
- Холодно, - сообщил он, отпив и зажмурившись от удовольствия, - Крепчает морозец. Говорят, к Новому году до минус тридцати будет.
Филипп неопределенно кивнул, спросил:
- Вы привезли документы?
Запрос Филипп посылал в Сарск наугад, ещё вчера, понадеявшись, что именно этот дозорный не упустит момента легально побывать в Заледеевском отделении. Просто не думал, что это случится уже сегодня.
- Да, конечно.
Иван не стал перекидывать извлеченную из заднего кармана джинсов флешку, не стал тянуться через стол. Он оставил на столе такой желанный горячий чай, встал, сделал несколько шагов по кабинету, приблизившись к главе Дозора, протянул флешку, передавая из рук в руки. Похоже, эта вот деловитая тщательность впиталась ему в мозг и в кости.
Дозорный. Такой основательный, опытный, умный и сильный, что Филиппу завидно стало. Они все там, в Сарске, такие? И откуда берёт их Григорий Денисович? Как воспитывает? Чем мотивирует на соблюдение дисциплины?
Впрочем, зависть мелькнула и пропала. В СВОЁМ Дозоре Филипп не хотел - таких. Упаси Сумрак.
А сейчас ещё придётся вести с ним запланированную игру. Хорошо, что недолго.
Филипп вставил флешку в свой ноут, будто бы проверяя "посылку". Порылся в полученных файлах.
Иван, тем временем, принялся за бутерброды, ничего не спрашивая. Филипп вспомнил такую же практичную невозмутимость Дмитрия, ставя очередной плюсик Григорию Денисовичу.
- Часто бываете в Заледеевске? - спросил Филипп безэмоционально, якобы просто чтобы не молчать.
- Только по делам, - ответил Иван, - Редко, - помолчал, дожёвывая, - Недавно в Дневной документы привозил. Там что-то по статистике лицензий для низших.
Филипп сам себе кивнул.
- Давно в Дозоре работаете?
- В Сарском около пяти лет. До этого в Омске три года.
- Ого, - оценил Филипп дальность перелёта, - С Дмитрием Сазоновым дружны, как я понял?
Иван пожал широкими плечами:
- Приятельствуем. В пейнтбольный клуб раньше ходили.
Он прищурился, улыбнулся широко, попробовал догадку:
- Сманить хотите? Не-ет. У меня в Сарске невеста.
- Жаль, - Филипп закрыл ноут и убрал его в сторону, на всякий случай, чтобы не повредить, - Жаль невесту. Придется ей искать другого жениха.
Улыбка Ивана сделалась недоверчиво-озадаченной. Поморгал, не понимая.
- Вы знаете, Иван, - Филипп потер переносицу указательным пальцем, - Я порядочно устал от этого всего. Надоело, - и велел, не меняя тона, - Руки на стол. В сумрак не входить. Именем Ночного Дозора Заледеевска вы арестованы.
Иван всё ещё улыбался, но менее уверенно, тускнея с каждой секундой.
- Вы... Филипп Даниилович... Это шутка? Розыгрыш? Димка придумал, да?
- Люди гибнут, какие уж тут шутки, - скучно отозвался Филипп.
Его странно спокойный для только что сделанного объявления вид, произвел впечатление. Дёргаться Иван не спешил. Он пока не верил.
- Дневной, кстати был против таких активных действий, - Филипп взял со стола карандаш, покрутил в пальцах, положил обратно, - Но я думаю, что хуже вряд ли будет, верно? Так что вам предоставляется последняя возможность... как это? Облегчить душу чистосердечным раскаянием. Но предупрежу сразу, даже самые откровенные показания вряд ли смягчат наказание. Как-никак покушались на жизнь светлых дозорных. На одного так - дважды. Да и кроме этого...
- Вы что?? - перебил Иван. Больше он не улыбался, только хмурился уже раздраженно, - Что вы... Это... С чего вы это взяли?
- Вы же не станете оказывать сопротивление? Пытаться бежать? - добил Филипп, - Это бессмысленно, вы же понимаете?
В дверь постучали. Вошла Вера Сергеевна. Не заглянула, всунувшись по пояс, как делала Лера, а именно вошла, остановившись у порога:
- Филипп Даниилович, - начала она.
Иван дернулся было. Бежать собирался, пока с него сместили внимание? Но Филипп резко повысил голос, немного, всего лишь чуть строже, чем предыдущий тон:
- Руки на стол, я сказал. Сидеть и не двигаться, - и сразу совершенно иначе, - Я слушаю вас, Вера Сергеевна.
- К вам пришли, - сообщила женщина, судя по виду, совершенно не заинтересовавшись странностям, происходящими в кабинете начальника, - Евгений Александрович. Вы договаривались.
- Да, спасибо, - кивнул Филипп, - Пусть войдёт.
Вера Сергеевна вышла и вошёл Жальцев.
Филипп поймал себя на мысли, что ему доставляет истинное профессиональное наслаждение взаимодействовать с этим тёмным. Кажется, его совершенно не взволновало полученное только что сообщение о неожиданном решении Филиппа. Не оторвало от дел. Не возмутил неоговоренный поступок. И присутствие в кабинете одного из главных подозреваемых, как и серьезный поворот в расследовании, ничуть не обеспокоило.
На Ивана он глянул лишь мельком. Вежливо кивнул, почти поклонился, Филиппу. Снял серенькое пальтишко и аккуратно повесил его на стул, тот, что ближе к столу главы Дозора. Уселся сам.
Удивительно, будто они вдвоём заранее неоднократно отрепетировали. Или чувствовали мысли друг друга на расстоянии.
- Чай или кофе, Евгений Александрович? - вежливо предложил Филипп.
Тот растянул в улыбке тонкие бледные губы:
- Кофе, пожалуйста. Без сахара. Я заметил, вы решили секретаршу сменить?
- Не совсем, - Филипп поднял трубку и попросил Веру Сергеевну принести кофе. Без сахара. Вернулся к Жальцеву, - Просто кабинет бухгалтера пока не переоборудован.
- Растёте, - Жальцев важно и одобрительно покивал.
Иван таращился на них голубыми глазами. Он всё ещё не верил.
Вера Сергеевна принесла чашку кофе, поставила перед Жальцевым и удалилась. Тёмный сделал глоток, опять кивнул, теперь уже в пользу напитка. Спросил:
- Двери-то вы заперли? Не обыскивали ещё?
- Сомневаюсь, что шарик у него, - ответил Филипп, отмечая про себя, как подобрался Иван, почти шевеля ушами, впитывая каждое слово, - Да и прочий компромат он бы в Дозор не понёс. Не настолько же глуп?
- Ой, не скажите, - возразил Жальцев, - Столько глупостей наворотил. Балор и то, небось, больше думал.
- Пешкам свойственно... ошибаться, - качнул головой Филипп, и спросил уже у Ивана, обратившись к нему так неожиданно, что дозорный (теперь уже бывший дозорный) почти растерялся, - Так где вампир ваш?
И буря началась.