6. «Посвящение и высокие часовщинки».
Она подошла к окну и чуть подула на часики, а затем потерла стекло большим пальцем левой руки… Василиса глубоко вздохнула и слегка улыбнулась.
Крохотные часики привычно выпрыгнули из ее рук и завертелись в воздухе, словно висели на невидимой ниточке. Вращение убыстрялось, сливаясь в одно сплошное золотое кольцо. Кольцо начало расширяться, пока не превратилось в сверкающий солнечный обруч. В нем засеребрился легкий дымок и проявилось четкое изображение. Лицо Ника.
Мальчик озабоченно хмурил лоб, чесал затылок, стриженный ежиком, и глядел куда-то вниз. Он поднял взгляд. Темно-карие глаза заметили ее.
Василиса широко улыбнулась. Этот Ник казался ей таким забавным! В ее настоящем все очень изменились за эти года, но его лицо узнавалось без труда.
— Привет, мальчик! — радостно произнесла Василиса.
— Привет, девочка! — Ник тоже улыбнулся. — Ты хочешь сделать заказ моему отцу? Часолист сломался, да?
Девочка моргнула — а вот об этом она забыла.
— А кто твой отец?
Темные брови мальчика сложились домиком.
— Мой отец — Константин Лазарев, — произнес он после некоторых раздумий. — Часовых дел мастер. Самый лучший.
— А-а, — протянула Василиса понимающе. — Нет, заказ сделать не хочу.
Мальчик все больше удивлялся.
— Зачем же ты тогда связалась с нами? Кстати, меня зовут Ник. Ник Лазарев. А ты кто такая?
— Василиса Огнева.
— Какая еще Огнева? — с недоумением спросил мальчик.
Василиса пожала плечами.
— Просто Огнева.
— Ты где живешь? — он озадаченно потер лоб и глянул вниз. — Мой инерциоид не может определить, где ты находишься.
— Да здесь живу, на… другой планете — вовремя спохватилась она, сделав задумчивый вид. — Послушай, а твоя страна как называется?
— Какая-такая страна? Есть долины и города. Например, я живу в Астрограде — лучшем городе на целой Эфларе. Мой дом находится в Ратуше… над тем самым Лазорем. — Ник гордо выпрямился.
Василиса кивнула.
— Значит ты живешь на Эфларе? — уточнила девочка.
— Ну… Да, — ответил мальчик. — А твой отец кто? Кем работает?
— Честно говоря, не знаю, — ответила Василиса, закусывая губу и оборачиваясь к двери — проверить, не идет ли кто.
— Как это?
— Понимаешь, я не совсем все понимаю, — расстроенно произнесла она. — Сегодня у нас посвящение на часовую степень, но…
— Часовую степень? — перебил Ник, удивившись. — Так ты можешь стать часовщиком?! Ну, то есть часовщицей. Значит, ты из знаменитой, благородной семьи, и я должен был про тебя слышать.
— Да, — нетерпеливо кивнула девочка. Ник заметил это и виновато потупился. — Короче, мне скорее всего нужна будет помощь… Понимаешь, я нахожусь не на Эфларе.
— Ого… — подтвердил он. — Я проследил твой путь… Ты правда живешь на Остале! У меня первый раз связь с Осталой! Надо Фэшу рассказать, вот удивится… — на этих словах Василиса подавила счастливую улыбку — первое упоминание Фэша, совсем скоро они встретятся! — Раньше это было почти невозможно, но теперь, когда расстояние между мирами уменьшается… это просто здорово! — Ник явно был счастлив.
Василиса про себя усмехнулась. Эх, если бы она могла напомнить другу, что его планета скоро может исчезнуть, а он тут радуется!
— Да-да, — торопливо произнесла она. — Я не уверена, но по-моему мне угрожает серьезная опасность… Мне угрожали, что убьют! — для большей ясности добавила Василиса.
— Так это не точно? — заинтересованно спросил Ник.
— Точно… В общем, мне надо сбежать отсюда. Я правда ничего не понимаю, но опасность точно есть. Мне об этом сказал один друг и отдал часики. Ты сможешь мне помочь? — чувствуя, как краснеет, спросила Василиса.
Как же не хотелось обманывать его! Но все должно случиться.
— У тебя очень сильная связь… — неуверенно начал Ник. — Но я могу перетащить тебя ко мне. Только если действительно угрожает опасность.
Василиса кивнула.
— Возможно даже опасность для жизни…
— Хорошо, тогда я дам тебе часовой пароль, — ответил мальчик, но тут же нахмурился. — Только отцу это совсем не понравится.
Василиса закусила губу, но решилась.
— Я обещаю, что не желаю тебе… Вам навредить. Всего лишь боюсь за свою жизнь…
Как же эгоистично прозвучало, с отвращением подумала Василиса. Она бы никогда не позволила себе такое говорить, если бы не ситуация.
— Ладно, — сдался Ник, голос его стал помягче. — Запоминай:
Тридцать три
Ступени в небо,
Вверх смотри,
Где раньше не был.
Василиса улыбнулась — все еще прекрасно помнила стишок.
— А потом мысленно считаешь от тридцати трех до нуля, понятно?
Девочка кивнула.
— Только, чтобы переместиться, надо быть на открытой местности, а еще лучше — на возвышении…
— Хорошо, я запомню.
— Слушай, а твои часики кто изготовил? Если они протягивают такие серьезные коридоры между Эфларой и Осталой, тут явно работал сильный мастер.
— Прости, но я не знаю, — виноватым голосом сказала она. — Я вообще почти ничего не знаю. Это долгая история, но если что, я расскажу тебе обо всем позже
По коридору послышались торопливые шаги. Василиса настороженно глянула на дверь.
— Как это, используешь такие сильные вещи и ничего не знаешь? — удивление Ника сменилось подозрительностью. — Так кто же ты такая?
За дверью опять зашуршали.
— Василиса, — повторила девочка на автомате и взволнованно посмотрела на мальчика.
— Кто-то идет, мне надо идти.
— Как зовут твоего отца? — продолжил спрашивать Ник. — Это он дал тебе такой сильный механизм?
— Нет, не он, а брат… — Василиса не договорила, осекшись. А не лишнего ли сболтнула? — Я потом свяжусь с тобой, хорошо? Спасибо за помощь, Ник.
Это было последнее, что она сказала. Ручка двери начала медленно поворачиваться; Василиса схватилась за края обруча и начала сдвигать к середине. «Экран» зашипел, озадаченное лицо Ника мигом исчезло. В руке у девочки вновь оказались теплые песочные часики, и она спрятала их в карман.
Дверь распахнулась, показалась госпожа Азалия.
— Иди за мной, — приказала она.
Василиса слабо кивнула и последовала за женщиной. Когда они очутились во дворе, няня сказала оставаться на виду.
— Садись на лавку, под яблонями. И ни на шаг в сторону! — произнесла она и оставила озадаченную Василису одну.
Как только та удалилась, Василиса грустно вздохнула. Сегодня посвящение. Она упадет в обморок. Затем проснется на следующий день в своей комнате. Обманет Норта и Дейлу, переоденется, схватит рюкзак и свалит… На дерево. А потом что? Что ее будет ждать на Эфларе, где все такие же, какими были в самом начале? Фэш опять не будет доверять ей, Ник будет опечален ситуацией с отцом, которого она, кстати говоря, сама сейчас и подставит. Мама… Единственный плюс, что мама будет жива.
И она все чаще задумывалась над тем, как бы с ней заговорить. Она не хотела тех же отношений с матерью, что были раньше. Возможно, в этот раз они станут ближе?
Девочка вновь вздохнула и посмотрела вверх. Яблоня, под которой она сидела, была невероятно красива. Дерево уже расцвело — тонкие ветки с белыми цветами склонялись над лавочкой, создавая личный уголок. Пахло свежестью.
Сад напоминал ей внутренний двор в Расколотом Замке. Там тоже цвели клумбы, некоторые деревья. И был большой дуб, возле которого проходила маленькая речка. Этот дуб многое повидал. Василиса залезала на него и в одиночку, и с Фэшем. Однажды даже весь Орден Дружбы устроил на нем посиделки — ветки были соединены между собой и позволяли не грохнуться оттуда.
Василиса открыла глаза, вновь вернувшись в реальность. Норт и Ноэль играли в футбол, а Эрик сидел неподалеку. Видимо то, что драки между братьями не произошло, повлияло на поведение ее младшего брата. Память Эрику не стирали, а злость он так и не выплеснул.
Дейла ловила бабочек и отрывала им крылья. Василиса поморщилась и отвела от нее взгляд. Какой бы не была Дейла в будущем, сейчас она ее очень раздражала. М-да, отец явно не умеет воспитывать детей.
Несмотря на свое же высказывание, Василиса тут же нашла отцу оправдание — он просто запутался в своих параллелях. Если бы не понасоздавал их, то не было бы и такой путаницы.
Господин Эрн сидел на крыльце, курил с задумчивым видом и в этот раз по-настоящему читал газету.
Василиса забралась на лавку с ногами и села чуть левее, там, где ветки деревьев почти полностью закрывали ее. Таким образом предотвратила бой из грязи.
Спустя несколько минут подошла Азалия и увела детей в дом, не обратив на Василису никакого внимания. Наверное, часовать в гостиной отца закончили. Если вчера ее подготовили и сделали большей по площади, то сегодня скорее всего наоборот. А может наоборот не закончили, и лишь поэтому Василису не взяли на обед с собой.
Со скукой прошло еще минут сорок. Родственники уже выходили обратно, когда Василиса поняла, что проголодалась.
«Ну да ладно», — подумала она. — «Главное, чтобы все пошло по плану. А перекусить еще успею».
В расстроенных и сердитых чувствах Василиса еле стерпела вечер. Почти стемнело, когда Дейла воскликнула:
— Отец приехал!
Василиса встрепенулась и вышла из укрытия. Дети сбежались к воротам, чтобы встретить отца, а господин Эрн наконец покинул крыльцо. Девочка проскользнула в дом и сразу же заглянула на кухню, молясь, чтобы отец не пришел как можно дольше.
Может она успеет хотя бы яблоко съесть? А лучше что-нибудь из сладкого! Ведь говорят, что после него кушать уже не хочется… Но сейчас Василиса в этом сомневалась.
На столе, как и в прошлый раз, лежала огромная гора глазированного печенья. Помня старую ошибку, девочка взяла один из них и откусила, быстро пережевывая. Рядом стоял графин с водой. Василиса достала стеклянный стакан в одной из полок и налила с графина воду.
Она успела съесть два печенья и выпить стакан воды, когда послышались шаги возле коридора. Причем несколько — значит, идут все.
Но, насколько Василиса знала, идут они в гостиную, а не столовую, значит можно подкрепиться еще. Поэтому, на свой страх и риск, она схватила еще и яблоко, лежащее в хрустальном блюдце рядом с остальными фруктами.
Она откусила зеленое яблоко, вновь наливая с графина воду. За весь день она жуть как проголодалась!
— Василиса! — холодный голос отца неожиданно настиг ее возле двери в столовую.
Девочка застыла, но обернулась.
— Здравствуйте, — только и вымолвила она, глядя на отца, удивленно смотрящего на нее и яблоко в руке. — Я проголодалась, — пояснила Василиса, выкидывая огрызок в мусорное ведро, и краснея. — Меня на обед не звали… — растерянно закончила девочка под наблюдением отца.
Нортон кивнул.
— Жду тебя в гостиной через пятнадцать минут, — уже не так холодно произнес он, покидая кухню.
— Вау, — ошеломленно протянула она, удивившись.
Василиса хорошо знала, что «пятнадцать минут» для отца это максимум десять, поэтому поспешила опустошить стакан с водой и перекусить бутербродом. Она сбегала к ближайшей ванной комнате и сполоснула лицо.
К гостиной она подошла спустя несколько минут.
В ней царила тишина. Изредка потрескивал камин, тикали настенные часы. По сравнению с гостиной вчера, она была раз в десять меньше. Да уж, это не могло не насторожить ту Василису, которая впервые побывала здесь. Ведь это так странно со стороны обычного человека.
Сейчас же, когда она сама множество раз применяла этот эфер, так не казалось.
Вместо этого Василиса оглядела комнату и чуть не ахнула, но вовремя сдержалась. Это же та комната, которой так дорожит Нортон-старший! Василиса помнила ее во многих местах, даже в Расколотом Замке его кабинетом была именно эта гостиная. Она так и не допыталась у отца, чем же ему так приглянулось это помещение, но догадывалась, что оно связано с Лиссой…
Елена была одета в зеленое бархатное (и, должно быть, до жути неудобное) платье и широкополую шляпу с белым пером. Она аккуратно расправляла складки наряда. На Марке, что восседал рядом на трехногой табуретке, были простые джинсы и вязаный голубой свитер, делая его похожим на обычного остальца.
Сложив руки на груди, он скучающе рассматривал канделябр на потолке. Заметив ее взгляд, Марк закатил глаза, как бы указывая на то, что та наконец пришла.
Напротив них на диване сидели все дети. А в кресле у камина сидел еще один человек, в котором Василиса без труда заметила Мандигора.
— О, соизволила явиться, — едко произнес Норт. Дейла ехидно прищурилась, кивая на реплику брата. Остальные никак не отреагировали.
На диване оставалось свободное место, но Ноэль практически сразу широко расставил руки. Свободного пространства не осталось.
Проигнорировав все взгляды, Василиса облокотилась к стене. Тогда вошел Нортон-старший. Он кивнул Мандигору, который привстал в знак приветствия, шепнул что-то Елене, на что та сердито качнула головой. Отец что-то добавил, а затем облокотился на спинку ее кресла, обращаясь к детям.
— Наступил важный вечер, — начал он. — Вечер, который изменит вашу жизнь… Будем надеяться, что к лучшему. После сегодняшнего дня Эфлара наконец-то откроется для нас. После долгих двенадцати лет… Господин Мандигор! — Нортон-старший указал на человека в углу. Тот слегка приподнялся и кивнул собравшимся. — Господин Мандигор засвидетельствует результаты посвящения официально. Помимо этого, сегодня окончательно прояснится право наследия.
Василиса незаметно для всех закатила глаза и принялась рассматривать медный подсвечник, стоящий на кофейном столике, отчего благополучно пропустила половину диалога. Очнулась только на следующих словах:
— Бывает, что эта сила проявляет себя раньше, до испытания. Поэтому, согласно традиции, я должен спросить, не было ли у вас необычайных проявлений? При вспышке радости или гнева — неяркое свечение, россыпь искр, а может, нечто похожее на огненные цифры? — отец медленно обвел детей взглядом.
Девочка не смотрела ни на кого: все равно отвечать не будет.
— У меня такое было, — внезапно начал Норт, — сегодня. М-м-м… Я немного разозлился, мои ладони вдруг стали очень горячими и как полыхнули фиолетовым огнем! Честно говоря, я… даже немного испугался.
Василиса скептично глянула на него, промолчав. Вот уж сейчас тот точно привирает. Она его утром почти не злила, а драки и вовсе не было. После чего же его «осенило»?
Нортон-старший обменялся с Еленой быстрым взглядом. Лицо женщины осветилось радостной улыбкой. Марк присвистнул.
— Больше никто не испытал столь радостного знамения? — Нортон-старший обвел детей взглядом и остановился на Василисе.
Василиса смотрела в его серо-зеленые глаза и молчала. Нарываться не хотелось.
— Ну что ж… — отец отвел взгляд, обошел кресло Елены и приблизился к столику. — Тогда начнем испытание…
Нортон вынимал кубки один за другим и раздавал детям.
— Но папа, — начала Дейла, — что нам надо делать?
— Вам предстоит выпить напиток. — отец указал на бутылку. — Все очень просто. И, если у кого-то из вас не окажется часовой силы, он просто заснет… И никогда не вспомнит о сегодняшнем вечере. С этого момента пути наши могут разойтись. — он вновь взглянул на Василису. — Но не будем о грустном. Пришло время открыть семейное часовое зелье.
Норт побледнел и чуть не трясся от волнения, по лицу Дейлы блуждала глупая улыбка. Эрик, наоборот, стал хмурым, и только Ноель пытался скрыть зевок.
Отец вытащил пробку.
Из горлышка бутылки поднялось легкое золотистое облачко и тут же развеялось по комнате, усеяв воздух бледно-желтыми мерцающими искрами. Нортон-старший слегка дунул на них, и они закружились в хороводе, образовывая сверкающее кольцо. Затем движение искр остановилось.
Перед изумленными детьми прямо в воздухе зависли огромные золотые часы с прозрачным циферблатом и тонкими черными изогнутыми стрелками. Цифры, обозначающие время, были арабские; они переливались черным и золотым.
— Норт, подойди, пожалуйста, сюда, — ровным тоном произнес Нортон-старший.
Брат не заставил себя упрашивать и тут же вскочил с дивана, подходя к отцу. Тот наполнил его кубок густой темной жидкостью из бутылки.
— Не бойся, пей. — Нортон-старший осторожно придвинул кубок сыну.
Василиса присела на диван — все были поглощены испытанием Норта, Ноэль не препятствовал. Воцарилось напряженное ожидание.
Спустя несколько минут Норта уводили, прихватывая за плечи. Прошедшая первая степень вернулась к нему.
Подождав, пока за ним и Азалией закроется дверь, отец поманил рукой Эрика. Тот, весь дрожа от страха, протянул свой кубок. Нортон налил ему очень мало, на самое донышко.
Эрик медленно выпил свою порцию. Он опустил кубок и осел на пол, повалившись на бок. Нортон-старший метнулся к нему и тут же остановился — Эрик крепко спал. Отец бережно перенес его обратно на диван. Василиса с сочувствием подметила, что в последний раз видит его.
— Ну, тут без сюрпризов, — сказал Нортон-старший. — К сожалению, наш Эрик не обладает ни каплей часодейного дара… Ноель! Твоя очередь!
Через несколько минут два младших брата лежали рядом на диване. Оба спали. Вернувшись, госпожа Азалия заметила их и в ее взгляде промелькнуло довольство, хоть лицо и было расстроенным. И Василиса могла ее понять.
Выпив свое зелье, Дейла схватилась за живот и осела на пол, испуганно глядя на отца. Нортон-старший бережно приподнял ее за плечи и развернул к часам.
— Вторая степень… Неожиданно и очень похвально, — он выпрямился и вновь позвал няню.
Василиса осталась одна возле спящих братьев. Марк и Елена молча сидели на своих местах.
Глаза Нортона и дочери встретились.
— Кубок! — приказал он.
Василиса медленно подошла. Отец наполнил кубок почти до краев.
— Пей.
Елена неестественно выпрямилась, чуть подавшись вперед. Марк хрустнул пальцами, выдавая немалый интерес к происходящему.
— Это не очень много? — опасливо покосилась на мрачную жидкость Василиса.
— Часовым зельем нельзя отравится, — с легкой насмешкой произнес он. — Пей.
Василиса смотрела то на зелье, то на отца. В конце концов аккуратно опустила кубок.
— Вначале я хочу знать, что будет со мной дальше. Вдруг у меня тоже будет какая-то степень?
Глаза отца сверкнули.
— Знай, Василиса, многие эфларцы мечтают родиться в семье часовщика, чтобы иметь возможность пройти испытание на часовую степень. Нельзя отказываться от этого, — чуть помедлив, сообщил он.
— Но если я не хочу всего этого? Если я просто хочу вернуться в школу, к друзьям?
— К сожалению, теперь это уже невозможно.
Повисла напряженная пауза.
— Конечно, ты можешь отказаться от испытания, — насмешливо начал отец, игнорируя яростные взгляды Мортиновой. — Но тогда я буду вынужден направить тебя в специальный приют до выявления твоих способностей…
— Хорошо, — неожиданно сказала Василиса. — Я выпью это зелье.
Василиса взглянула на прозрачные часы и в несколько глотков осушила кубок. Напиток был тягучим и ароматным, похожим на сироп. Она поставила кубок на стол. Жидкость вновь приятно разлилась по телу, тепло заструилось по венам… Словно каждая клеточка наполнялась дивным, радостным светом.
Нортон-старший подошел к ней и, обхватив за плечи, слегка подтолкнул ее к часам. Огонек в его глазах заинтересованно, но почти незаметно наблюдал за девочкой.
Елена подалась вперед, глаза ее опасно сверкали. Марк откинулся на спинку стула и с интересом наблюдал за происходящим.
Мандигор, сидящий в кресле, приподнял капюшон своей мантии.
Василиса чувствовала, как ей становилось все хуже и хуже… В голове промелькнула безумная мысль, а что, если она сейчас просто уснет? Или получит не высшую степень…
Часы и вся мебель в комнате принялись подпрыгивать.
— Стрелка не двигается с места… — отдаленно послышался голос Нортона. — Неужели ты была права, Елена? — он чуть повернулся в сторону женщины, что расплылась в торжествующей улыбке.
Мебель заплясала вокруг, а ее саму начала бить крупная дрожь: затрясло, словно в лихорадке. Мало того, Василиса и сама начала подпрыгивать.
Отец пораженно наблюдал за ней. Другие присутствующие раскрыли рты от удивления.
Раз! Сильный рывок, и пол ушел из-под ног. Толстая часовая стрелка вздрогнула и понеслась по кругу с бешеной скоростью.
Василиса уже хотела что-нибудь предпринять, но ее пронзила сильная, резкая боль в спине, будто что-то хрустнуло в позвоночнике. От боли у нее потемнело в глазах, и она рухнула вниз.
Девочка лежала на полу и не могла даже пошевелиться. Она чувствовала, как ее переворачивают на спину, и еле раскрыла глаза.
Да уж, высшая степень ей обеспечена.
— Поздравляю, Нортон, — потрясенно произнес Мандигор, — две стрелки стоят на двенадцати. Двенадцать кругов! Теперь у Астариуса не будет возражений против твоей кандидатуры… Твоя дочь имеет высшую степень, и по закону ты можешь войти в РадоСвет без голосования! Возможно ли было представить, что так повезет?
— Конечно, ей это не понравится, — задумчиво и тихо произнес отец. — Да, действительно вышел сюрприз. Думаю, тебе пора сообщить об испытании РадоСвету, — обратился к Мандигору Нортон.
— Да, да, с превеликой радостью…
Раздался жуткий, полный ярости вопль: видимо, Елена все-таки пришла в себя от шока.
— Марк, поможешь? — полувопросительно произнес Нортон.
Василиса снова открыла глаза и увидела хмурое лицо отца. Послышались шаги, и совсем скоро перед ней предстал все еще изумленный Марк. Крепкие руки подхватили ее, но она уже закрыла глаза, окончательно обессилев. Больше Василиса ничего не услышала, потому что потеряла сознание.