Рулс, как и полагается всем в меру нагловатым и изворотливым личностям, отлично чувствует, где, когда и куда именно он вляпывается. Обычно он из таких ситуаций выходит быстро и даже без лишнего позора, но сейчас что-то идёт кардинально не так. Например, теперь он попадает под весьма пристальный взгляд самого Меттатона, и теперь Рулсу волей-неволей, а придётся каким-то образом хотя бы попытаться подстроиться под него. А иначе последствия будут… далеко не самыми приятными.

Это стоит того, чтобы просто постоять на сцене. Почему-то, задумываясь об этом, Рулс вспоминает те золотые дни, когда он сам был ещё обычным школьником, не интересовавшимся ни червями, ни головоломками, но его завораживала сцена. Один раз ему дали целую роль! Но, опять же, ему просто нужно было быть деревом где-то на заднем плане. Разумеется, Рулсу такое пришлось не по нраву, он не приходил ни на одну репетицию, и для пущей уверенности умудрился заболеть в день выступления.

С тех пор речи о сцене не шло, и Рулс был бы рад забыть её навсегда. А потом появился Меттатон. И старые мечты пусть и не заиграли новыми красками, но с них немного смахнулась пыль. Хотя, Рулс уже не чувствует такой тяги к сцене, как раньше: не хотелось ему с Меттатоном лишний раз соперничать. Пусть уж лучше он один на сцене выступает. А Рулсу и головоломок хватает…

Но, судя по всему, он сможет вернуться к ним попозже.

Как же хорошо, что ему сегодня не придётся делать так много работы: у него аж шесть уроков технологии подряд, а значит, за него могут поработать ученики за дополнительные оценки. Они ради этих несчастных циферок готовы на что угодно, даже на пошив сомнительного вида костюма. Ну, у Рулса всегда были проблемы с шитьём костюмов, благо, в каждом классе есть как минимум одна девочка-рукодельница…

Правда, наверняка найдутся шесть особо занудных человек, а может быть, даже больше, которым обязательно надо поинтересоваться, зачем они шьют костюм дерева, но и на это у Рулса есть ответ: всё-таки он может нарисовать как хорошие, так и плохие оценки. Никто не хочет портить успеваемость, так что все будут просто молчать.

Но, как практически всегда и бывает, в дела Рулса вмешивается судьба.

— Итак, мои многоуважаемые сударыни и господа-с! — начинает свою длинную речь Рулс. — На сей день нам предстоит очень, очень необычное задание! Наисложнейшее задание, что предстоит вам за все годы обучения! Вы должны выложиться на полную, чтобы ни в коем случае не…

— Давай уже к делу, — раздаётся чей-то недовольный голос с задних парт. Рулс мгновенно узнаёт его. Сьюзи Пинкскейл не любит долгих разговоров и лишней воды, ей надо сразу перейти к сути. Подобную прямоту трудно не уважать, но сейчас Рулс ощущает лишь резкое желание взять в руки ручку и поставить в журнале напротив имени Сьюзи ещё одну плохую оценку. Ибо она разрушила его прекрасный монолог!

— …так или иначе, — скромно заканчивает Рулс, чувствуя пристальный взгляд её жёлтых глаз на себе. — Я лишь прошу, чтобы вы, мои премного уважаемые черви, сшили костюм! Или, по крайней мере, начали его шить.

— Вот так бы сразу, — недовольно бросает Сьюзи, и Рулс краем глаза замечает, как несколько одноклассников кивают в такт её словам. У неё нет фанатов, как, впрочем, и друзей, но чего у неё не отнять, так это решимости высказывать волю остальных напрямую. Никто не согласиться поспорить с Каардом, который может так своей хитровывернутой речью запутать, что потом только сиди да думай, зачем он тебе вообще понадобился, а Сьюзи с её невероятной прямотой мгновенно понимает все его замыслы.

Впрочем, она особо не рыпается, когда Рулс просит всех достать из шкафа коричневые и зелёные тряпки. Из них предстоит сшить дерево, но ученики пока об этом не знают. Всё, что у них есть на руках — рулоны миллиметровки, заранее снятые мерки Рулса и красивая, но непонятная надпись на доске: «Используйте деревянную фантазию, черви!».

— Он хочет, чтоб мы ему дерево сделали за чёртов урок? — раздражённо вздыхает Сьюзи так тихо, насколько только может, но, увы, Рулс всё равно её слышит.

— О нет, юная леди-с! — кричит он из другого конца класса. — Вам предоставляется уникальная возможность… дать начало ещё одной жизни! Пусть она и будет создана лишь из тряпок и ниток. Но, хоть в зарождении должны участвовать как минимум два партнёра, вы испытаете невероятное счастье создания нового начала в полном одиночестве!

Если переводить на человеческий язык, то это означает то, что Сьюзи придётся шить ещё один костюм, но в одиночку.

— …смеётесь, да, мистер Каард, — обречённо вздыхает она, понимая, что спорить абсолютно бесполезно. — Но вы же понимаете, что я не соглашусь на это просто так?

Рука Рулса вновь опасно тянется к ручке, но ему удаётся подавить внезапный порыв.

— И чего же вы возжелаете, о юная леди-с?

— Отличной оценки, — уверенно говорит она. — За полугодие. А лучше за год.

В воображении Рулса очень чётко высвечивается картинка, где он ставит наглой девчонке худший балл. Он хочет преподать ей урок, хочет научить тому, что при учителе лучше держать язык за зубами… а она мало того, что не усваивает его, так ещё и требует каких-то выгод! Этого Рулс простить не может. Впрочем, он с собой честен: даже если бы Сьюзи извинилась за свою выходку, от работы он её всё равно бы не избавил.

— Хорошо-с! — выдаёт Рулс с натянутой улыбкой. — Будь по-вашему, миледи-с.

— Вот и договорились, — улыбается Сьюзи. — Эй, вы, — тихо говорит она группе одноклассников, что так не вовремя встали рядом с ней. — Кто хочет выполнить часть моей работы?

Разумеется, положительного ответа ждать не приходится, поэтому Сьюзи просто кидает свой кусок ткани в толпу.

— Кто поймал, тот и сделает мою работу. Заранее спасибо! — говорит она, после чего исчезает в дверях.

— ЭЙ! — необычайно громко кричит Рулс даже для себя самого. — Вернитесь немедля, юная леди-с!

Так-так-так. Теперь дела однозначно идут очень, очень сильно не так. Можно даже сказать, чересчур не так. Кто бы мог подумать, что одна очень наглая девочка может настолько испортить план собственной непредсказуемостью? А может, дело в том, что на самом-то деле Рулс не очень горит желанием участвовать в выходке Меттатона?

Так, или иначе, сейчас, в своём кабинете, все будут танцевать под дудку Рулса. Именно Рулса, а не Меттатона, или кого угодно ещё!

— Не-а. Сорян, — бросает Сьюзи, немного оборачиваясь в его сторону. — Я всё равно очень плоха в шитье. Не хочу, чтобы кто-нибудь из моих одноклов выцарапал себе глаза.

— Вам надобно прийти сюда после уроков! — выпаливает Рулс, с обидой понимая, что над Сьюзи он не имеет никакой власти. Впрочем, — пытается он успокоить себя, — он просто позволяет ей уйти. Пока позволяет.

— О-кей, — расслабленно бросает она. — Мне всё равно больше делать нечего.

Рулс набирает побольше воздуха в лёгкие, чтобы хотя бы попытаться вернуть строптивую девчонку в класс, но она уже скрывается за поворотом. А, впрочем, чёрт с ней. На такой случай у Рулса есть отдельное, совершенно особое наказание, и Сьюзи обязательно его познает… если придёт после последнего урока. А она же придёт? Если нет, придётся найти её самому.

— О, мои черви, что же вы распахнули свои очи на сей пренеприятнейший инцидент-с? — цокает мистер Каард, и дети мгновенно отворачиваются к своей незаконченной работе. — Вам надобно понять: я не имею чести заставлять выполнить всё за один урок. Я лишь предлагаю вам завершить работу максимум на одну шестую часть… но ежели у вас так и получится, то ваш балл может уменьшиться в шесть раз! Так что моя личная рекомендация заключается в том, чтобы вы сделали как можно больше.

А желательно, — гораздо больше.

Сьюзи выводит Рулса из себя, но он понимает, что ему не стоит настолько несправедливо относиться к ни в чём не повинным детям. Он сам не смог бы создать целый костюм за сорок пять минут: он, учитель технологии… чего-то он до обычных школьников докапывается? А чтобы научить их тому, что жизнь несправедлива, — моментально находит ответ Рулс. Мистер Даркпик будет очень доволен тому, что на уроках мистера Каарда дети учатся не бесполезному шитью, готовке, работе руками, в конце концов, а самым настоящим правилам жизни.

В итоге, как и рассчитывает Рулс, дети, работая даже всем классом, успевают лишь вырезать кое-как прилепить миллиметровку и вырезать нужные куски ткани. Рулс, впрочем, работой вполне доволен, но, разумеется, вслух этого не говорит.

— Что ж, вы выполнили работу на отлично! — улыбается он, хлопая в ладоши. — Но, как я и говорил, это всего лишь одна шестая часть работы, так что, увы, высшего балла вы не получите.

Врёт, — подмечает он про себя. Они на самом деле выполнили гораздо больше, и он каждому, кроме Сьюзи, ставит отличные оценки. Но видеть разочарование на лицах школьников — бесценно. Вот что будет с теми, кто посмеет не согласиться с учителем, но выслушать бестолковую школьницу!

Звенит звонок, и раздосадованные дети чуть ли не пулями вылетают из класса.

Остальные уроки проходят в гораздо более спокойной манере: напуганные рассказами прошлых классов, школьники стараются сделать как можно больше. В классе никогда ещё не было такой тишины, как сейчас: дети настолько сильно погружены в работу, что не отвлекаются даже на разговоры друг с другом.

Такое желание получить хорошую оценку заслуживает восхищения, точно так же, как и их работа. Дерево из тряпок получается на удивление хорошим. Вот к чему приводит коллективное творчество шести классов! Рулс невольно проникается к ним очень, очень глубоким уважением.

И такого же глубокого порицания заслуживают нарушители правил вроде Сьюзи. Впрочем, она, на удивление, приходит вовремя, а значит, рисовать ещё одну плохую отметку в журнале Рулсу не приходится.

— Здорова, — коротко изрекает она. — Вы хотели, чтобы я сшила костюм? — она бросает дерево прямо на стол. — Вот он. Дерево, вроде клён.

…ничего себе. Рулс хочет взять свои мысли обратно: за шесть уроков Сьюзи умудрилась создать дерево, которое не хуже, а может быть, даже и лучше работы всех классов!

— …вау, — восхищённо выдыхает Рулс. — Вынужден с прискорбием признать: я имею стыд осознавать, что ошибался в вас.

— Отлично, — с равнодушием бросает Сьюзи. — Теперь поставьте мне мою оценку, и мы мило разойдёмся.

Не так быстро! — вскидывает брови Рулс, возвращая на губы хитрую улыбку. Во взгляде Сьюзи вновь загорается раздражение, но она молчит, осознав, что с Каардом бесполезно спорить… если только она не захочет огрести ещё больше.

— О-о-о-о, не так быстро, моя многоуважаемая миледи-с! Вы выполнили основную часть работы, с чем я премного поздравляю вас. Но у нас впереди ещё одна великая миссия!

— Какая же? — бурчит она сквозь зубы.

— Теперь нам надобно примерить наши наряды!

Сьюзи удивлённо распахивает глаза, переводя взгляд то на свой наряд, то на себя саму. Она открывает рот, чтобы что-то сказать, но тут же захлопывает его. Что, поняла наконец, что Рулс здесь главный?

— Я… а, впрочем, ладно, — смиренно вздыхает она.

Наряд на неё лезет с трудом, как будто она не снимала мерок, а может, и вовсе у кого-нибудь «позаимствовала». Это уже не дело Рулса, но лучшей отметки за год Сьюзи уже может не ждать. Да и дерево её оказывается не таким уж и хорошим, как оказывается на первый взгляд: на человеке оно больше напоминает какой-то… куст?

Кажется, у Рулса появляется новая идея.

— Превосходно! Отличная работа! — улыбается он. — Теперь помоги мне надеть своё.

Сьюзи в этом костюме двигается с трудом, но Рулсу помогает. На нём его костюм сидит гораздо, гораздо лучше. Ещё одно прямое доказательство того, что Каард — главный! Он не может не улыбаться, глядя в пылающие яростью глаза Сьюзи.

— Скажите, о леди, идёт ли мне этот наряд-с?

— Да, — выплёвывает она. — Абсолютно.

Рулс бы часами любовался бы собой и гневной Сьюзи, но тут в дверях появляется Меттатон, и Рулс невольно прячется за её спину. Та, впрочем, нисколько не возражает, и кажется Рулсу, что сейчас они оба испытывают невероятный стыд. А ведь им ещё на сцену выходить… вот только Сьюзи об этом ещё не знает.

— Ба-а-а-а-а, — протягивает Меттатон в восхищении. — Какая неожиданность!

— В-в смысле? — немного подрагивает Сьюзи, со страху забывая даже поздороваться.

— Каард, дорогуша, ты великолепно проделал свою работу! — улыбается Меттатон. — Ты мало того, что сам не поленился создать костюм для себя, так ещё и решил кустик с собой привлечь! Подумать только! Две декорации по цене одной… моя сцена будет сверкать ещё ярче!

— К-какая с-сцена? — переспрашивает Сьюзи.

— Ох, ты разве не знаешь, звёздочка ты моя? — от такого обращения Сьюзи невольно вздрагивает ещё раз. — Мистер Каард был так любезен, что сшил тебе костюм, далеко не просто так! Готовься сверкать на сцене вместе с ним с завтрашнего дня, дорогуша!

Сьюзи настолько шокирована, что не может найти слов. Рулс не может подобрать их тоже.

Меттатон выходит, и только тогда Сьюзи, осторожно спрашивает:

— Вот за это вы мне поставите отлично за год?

— …определённо.