Расположившись на старой хлипкой скамейке возле дома, Джисон сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Правильное дыхание помогало немного снизить напряжение от скорого полнолуния. Тело болело, ныло, десны зудели, а пальцы ломило. Всё время приходилось себя сдерживать, и это утомляло сильнее любой физической работы. Чтобы немного отвлечься, он был вынужден искать что-то требующее внимания. На этот раз Хан наблюдал за спаррингом Чана с Чонином. Альфа выполнял своё обещание.

Устроив поединок на заднем дворе дома, они сражались до первой крови. Для Джисона этот поединок был особенно интересен, ведь только так он мог лучше понять, кто такие оборотни-лисы. Из школьной программы он знал, что лисы – самый молодой вид оборотней, который появился не более сотни лет назад. Судя по парнишке, их обращённая форма чуточку отличалась размерами клыков и когтей – они у них были не такими острыми и полупрозрачными, как у кошачьих, но всё-таки чуть меньше и аккуратней, чем у волков. Однако Джисону почему-то казалось, что было что-то ещё: снова и снова ему мерещились электрические вспышки между лисьими когтями и странная аура вокруг. Лисёнок был силён, но двигался недостаточно быстро и немного странно. Бан Чан очень скоро завалил его на лопатки и царапнул кожу под кадыком.

— Убит, — констатировал альфа и помог парню подняться. — В этот раз уже лучше. Но ты слишком полагаешься на свою природу, лучше поработай над скоростью, тебе её очень не хватает.

— Понял, — расстроенно отозвался Чонин, размазывая свою кровь по шее, пока царапина быстро затягивалась.

— Я так понимаю, до альфа-спарринга ещё далеко, — хохотнул Хан, когда оба оборотня сели рядом с ним на скамейке, чтобы перевести дыхание.

— Ничего, научится, — улыбнулся Бан Чан и обернулся куда-то в сторону дороги. — О, а вот и Бинни.

На самом деле дорога была ещё совершенно пустой. Но всего через пару минут на горизонте показался знакомый серый пикап. Чанбин прибыл не один, вместе с ним был и Сынмин. Заметив компанию возле дома, они оба приблизились к ним и тут же перешли к делу.

— Среди «Лютоволков» пошли слухи, что наследник Бан жив и явился в город, чтобы объявить о своём намерении отомстить за свою стаю, — поведал Сынмин, сунув руки в карманы своей серой джинсовки.

— А я связался с Эриком и узнал, что «лютые» готовят какую-то операцию и намерены последовать по его следам, — дополнил Чанбин, выразительно дёрнув бровями вверх.

— На нас вышли «Лютоволки»? — встрепенулся Чонин. Как бы то ни было, он был простым пареньком, никак не связанным с большими стаями. Он согласился помочь, будучи уверенным, что всё обойдётся, а тут наметились весьма опасные последствия.

— Какая ещё месть?! — недоумевал Чан. — Это же просто самоубийство!

— Это слухи, — пожал плечами Сынмин.

— Они идут, Чан, — понизив тон, добавил Со.

Неожиданные безрадостные новости заставили альфу здорово занервничать. Опустив глаза к своим рукам, он долго о чём-то думал, не произнося и слова, а стая лишь беспомощно переглядывалась. Джисон вовсе ничего не понимал, потому как очень примерно знал о том, кто такие эти «Лютоволки». С одним из них он даже жил в одном доме, и не сказать, что Хван был действительно опасен.

— Нужно готовиться, — тихо проговорил Чан, не то всем, не то просто себе под нос.

— Патлатый не выходил на улицу? — строго поинтересовался Чанбин у Джисона.

— Нет, даже не пытался, — как есть сказал Хан.

— Это уже не важно, они уже о нас всё знают, — с ноткой отчаяния выпалил Крис и привалился головой к дому у себя за спиной. В его голове явно происходили самые разные процессы, он пытался найти выход.

— А его есть вообще смысл удерживать? — уточнил Сынмин. — Может безопаснее отпустить? Вдруг он навредит Феликсу? Он его не обижает?

— Да нет, они вполне дружны. Ему нравится Феликс, они часто готовят вместе, — честно признался Джисон и почти физически почувствовал, как помрачнел альфа.

Хан не понял, что это было, но то, что это заметили и остальные, стало совершенно очевидным, когда беты обменялись подозрительными взглядами. Первое, что пришло на ум – ревность. Но это было слишком глупо и нереалистично для такого благородного волка как Крис. Джисон решил понаблюдать за ним какое-то время, а пока нужно было сосредоточиться на угрозе, повисшей над домом Минхо, и приближающемся полнолунии.

В день полнолуния Минхо выгнал из дома всех лишних волков, хоть те и порывались остаться на ночь, чтобы помочь. Остался лишь Хёнджин, которого Ли предусмотрительно закрыл на ключ в его комнате. Хван долго убеждал его, что он в совершенстве владеет собой в Луну, но тот его даже не слушал. Джисон тоже принял решение спрятаться в своей комнате и не выходить ни при каких условиях. В своей обшарпанной обители, он чувствовал себя спокойней. Вот только Минхо это не устроило.

— Выметайся отсюда, — скомандовал он, открыв дверь нараспашку. — Тебе нужно учиться себя контролировать, а не прятаться по углам.

Хан сидел на своей кровати, вовсе не в углу, но Ли будто специально действовал дерзко и раздражающе.

— Нет. Уходи, — рыкнул Хан в ответ. Его уже скрутило от боли, зубы были обращены, глаза горели, и только руки удавалось как-то контролировать. Не зря же он столько времени тренировался.

— Ты посмотри на себя, — Минхо, не церемонясь, подцепил его подбородок, заставив показать лицо с жёлтыми глазами. — Уже обратился, хотя ещё только вечер.

— Я мог бы обратиться к полудню, но я держался! — огрызнулся Хан.

— Больно?

Беспокойство, промелькнувшее в голосе Ли, заставило Джисона чуть успокоиться. Знание того, что тот о нём заботится, по-настоящему грело душу. Поэтому, выдохнув, он устало прикрыл глаза, не пытаясь избавиться от пальцев на своём подбородке, и честно ответил:

— Не было ещё и секунды без боли. Сегодня её лишь заметно больше.

Минхо не спешил отвечать. Когда Джисон открыл глаза, он поймал странный, сочувствующий взгляд. Разобрать, что ещё проглядывалось в глазах оборотня, было сложно, парень просто по-настоящему беспокоился. Теперь он этого даже не скрывал. Помедлив, Ли отпустил лицо Джисона и огладил его голову, зарываясь пальцами в волосы.

— Пойдём, дам тебе что-нибудь, чтобы было легче.

После недолгих раздумий, Хан согласно кивнул, а Ли Ноу направился на выход. Он даже не пропустил его вперёд, сам направился первым, подвергая опасности собственную спину. Он выбрал крайне неудачный момент для демонстрации доверия, это даже немного злило. Крепкая спина под тёмным джемпером манила всадить в неё всю когтистую пятерню и распороть кожу вместе с мышцами по самый копчик. Джисону оставалось лишь подавлять свою кровожадность вплоть до двери в веткабинет.

Едва он зашёл в кабинет, Минхо щёлкнул замком на двери, лишая его последнего шанса на побег. Решив не заострять на этом внимания, Джисон прошёл вглубь помещения, подмечая отсутствие каких-либо пушистых пациентов, и обессилено завалился на кожаную кушетку, что стояла возле небольшого шкафчика у стены.

— Если почувствуешь вкус крови, сразу же говори об этом. В этот раз лучше вовремя сбросить напряжение, чем потом откачивать тебя, — между прочим проговорил Минхо, роясь в ящике собственного стола.

Последняя фраза ягуара заставила Джисона невольно напрячься. Не ясно было, о каком методе сброса напряжения шла речь. В голове всё ещё звучала та издёвка Хёнджина, мысли о которой будили в теле не только гнев, но и тёплое томление.

— Как сбросить? — уточнил Хан сквозь зубы. 

— Я отхожу тебя до полусмерти, — не то всерьёз, не то в шутку улыбнулся Ли Ноу, подходя к нему с таблетками обезболивающего наготове. Поравнявшись с сидящим оборотнем, он недолго посмотрел ему в глаза, и легонько, но обидно, шлёпнул по щеке. Естественно, Джисон от этого едва не бросился на него, но вовремя сдержал себя.

— Прекрати меня злить! — утробно прорычал Хан, впиваясь когтями в мягкую обивку кушетки. Треск от рвущейся кожи тут же разнесся по кабинету, и Минхо встрепенулся всем телом.

— Эй, а ну убрал свои царапки! Эти кушетки дорого стоят! Ладно, пей и пойдём отсюда, пока ты мне всё оборудование не разгромил с таким самоконтролем, — Ли Ноу метнулся за стаканом воды. Тот, с трудом вырвав когти из цепляющейся обивки, принял стакан из его рук и быстро закинул таблетку в рот. Вряд ли она ему могла помочь, но это лучше, чем ничего.

— Хён, а ты ничего не чувствуешь? Ты так спокоен в Луну, — Хан опустил голову, прижимая пальцы к вискам. Голова пульсировала болью почти без остановки, а действия таблетки нужно было ещё дождаться. Это раздражало.

— Луна имеет разрушительное влияние лишь на волков, никто из оборотней на неё больше не реагирует так сильно, — усмехнулся Минхо. — В этом плане волки у нас самые нежные.

— Это бесит, — признался Хан, всё также сжимая голову.

Минхо промолчал. Он старался держаться в стороне, будто чувствовал, что он на грани. Но даже этого было недостаточно. Волны гнева становились всё сильнее с каждой минутой. Стрелки часов на стене неумолимо двигались в сторону полуночи, в этот день время вообще двигалось чрезвычайно быстро. Чувствуя, что контроль над разумом ускользал, Джисон снова схватился за порванную кушетку и тихо проговорил:

— Уходи. Я отключаюсь.

— Я не уйду, — в подтверждение своих слов, Ли Ноу даже подошёл ближе, встав ровно напротив него, и выжидающе скрестил руки на груди.

— Уходи, я не хочу тебе навредить!

— Не хочешь навредить – контролируй себя, — пожал плечами Ли и, немного погодя, потянулся рукой к его волосам, чтобы зарыться в них пальцами. 

Очень зря.

Сорвавшись с места, Джисон бросился на него раньше, чем сам смог осознать себя. Попытавшись полоснуть по нему когтями, Хан с недовольством подметил, как изменились движения Ли – тот двигался более расслабленно, что было слишком опасно для него. Он словно не собирался по-настоящему противостоять озверевшему оборотню, хотя мастерски умел это.

— Либо уходи, либо борись! Я не хочу убить тебя! Я не прощу себе этого, — Джисон держал себя в руках из последних сил. Всё тело ломило, и это ещё больше выводило из себя. Усугублял ситуацию страх за Минхо. В глазах буквально темнело, он и правда мог навредить ему в эти моменты помутнения.

— Я знаю, Хани, — почти напел Ли и усмехнулся. 

И только в этот момент до Джисона дошло, что всё, что Ли делал, было очередным испытанием. Он прекрасно знал, что Хан к нему чувствует, знал и играл на этих чувствах. Просто издевался ради эффективной тренировки контроля. Волна обиды, накрывшая разум волка, подожгла в нём целый пожар из гнева и досады. 

Настигнув Ли Ноу в два шага, Джисон яростно толкнул его к стене, из-за чего тот звонко щёлкнул зубами от удара. Недовольно шикнув, Минхо вцепился в него когтями, чтобы не дать себя порвать, и яркая острая боль прокатилась по плечам Хана, заставляя кровь внутри закипать. В какой-то момент, Минхо смог поменяться местами, с силой вжав волка в стену и удерживая его за шею. Хватка его была столь сильной, что тот на секунду почувствовал себя беспомощным щенком в лапах ловкого ягуара, и что самое странное, ему это понравилось.

Неожиданная волна желания прошлась по всему телу, сосредотачиваясь внизу живота. Тягучая и терпкая, она одновременно злила и расслабляла. Джисона эти ощущения по-настоящему ошеломили, лишив дыхания на пару мгновений. Было непонятно, что с этим делать, и как это повлияет на самоконтроль, стало даже немного страшно, но он не подал виду. И только глаза не могли оторваться от манящих губ Ли Ноу, что были всего в десятке сантиметров от его собственных. Видя гипнотизирующий взгляд, Минхо не то что не успокаивал, он напротив лишь ещё больше подлил масла в огонь. Когда Джисон удерживал себя от порывов заклеймить чужие губы своими, он властно сжал его шею, перекрывая путь кислороду.

Удушение успокаивает волка? А в полнолуние?

На мгновение в глазах Джисона потемнело.

Когда он снова смог видеть и осознавать происходящее, его собственные руки крепко сжимали талию ягуара, разрывая мягкие ткани когтями, а их бёдра тесно прижимались друг к другу, создавая дразнящее трение. Минхо оказался ранен, но его это будто вовсе не беспокоило. Видя это, Джисон проглотил рвущийся наружу рык. В голове звенело лишь одно желание, оно было диким и иррациональным, опасным для Ли Ноу с какой стороны не посмотри. Не могла шутка Хёнджина оказаться правдой! Но тело крепко уцепилось за эту идею, и силы его уже уходили не только в гнев, но и в вожделение. Видя абсолютное бесстрашие Минхо, Джисон облизнул высохшие губы и озвучил вопрос, который долго не выходил из его головы:

— Почему ты не боишься?

Он выдохнул это Ли в самые губы, плохо удерживая себя от неуместных действий. Он уже практически не мог себя контролировать, поэтому просто не верилось, что Ли Ноу этого не замечал. Он же профи! Но тот лишь ослепительно усмехнулся, закинув голову:

— Потому что у меня ещё две жизни.

Понял ли Джисон что-то? Определённо нет. Своими дальнейшими действиями он почти не управлял. Он словно наблюдатель, видел, как во время недолгой борьбы после этого, он грубо впечатал ягуара в небольшой шкафчик в углу кабинета, и из того высыпался целый ворох пелёнок, белых халатов и полотенец. Видел, как они вдвоём свалились там же, запутавшись ногами в тканях. И как он неистово целовал Минхо, то и дело прикусывая его губы чересчур сильно. Тот не сопротивлялся. Напротив, жался к обезумившему всё сильнее, кусал в ответ шею и царапал спину. Ощущение его острых когтей, раздирающих кожу на лопатках, ещё долго преследовало Хана, но в тот момент, он мог думать только о том, какой горячей была кожа Минхо, и что происходящее было ошибкой.

— Останови меня. Не позволяй, — почти взмолился он, нависая над Ли Ноу и вжимаясь бёдрами между его ног. Было страшно, что, если Ли не предпримет ничего в ближайшее время, он просто возьмёт его, а потом будет корить себя за это до самой смерти. Но ягуар был спокоен и будто был вовсе не против. Неужели он тоже знал о той шутке?

— Зачем же? Заставь тело оборотня-волка испытывать несколько сильных ощущений одновременно, и его гнев уже не будет таким острым. Ресурсов организма просто не хватает на выполнение такого количества процессов, — он затянул Хана в глубокий чувственный поцелуй, незаметно для Джисона поменявшись с ним позициями. 

Значит, старое доброе отвлечение? Дальнейшие разговоры были лишними. 

Поняв, что ему дали зелёный свет, Джисон тут же впился в манящие ключицы поцелуем-укусом, огладил его бёдра, сжимая упругие мышцы, и попытался прижать ягуара, практически впечатывая его в себя. Нужно заставить тело тратить свои ресурсы не только на ярость, но и на желание? С радостью!

Джисон чуть растерялся, не зная, с чего лучше начать. Волк требовал «главного блюда» сию секунду же, но остатки человеческого разума говорили о том, что нужно действовать осторожно и не торопясь. Минхо же нерешимостью не страдал. Когда тот замедлился, он грубо сжал волосы Хана на его затылке, оттягивая голову назад, и сам больно укусил его за шею. Гортанный рык стал сигналом о том, что контроль над телом Джисона мог вскоре взять волк. Примерно этого он и добивался. Забравшись пальцами под его футболку, он жарко огладил его торс, а после зацепил пальцем резинку штанов и многозначительно её оттянул.

Когда руки Минхо пробрались ему в штаны, Джисон снова отключился на какое-то время, отдавая управление своим телом в лапы волка. А когда он пришёл в себя, то уже был топлес. Не упуская возможности попробовать кожу Минхо на вкус, он прижался губами к его шее, сцеловывая безумный пульс. Весь Ли Ноу был идеальным, словно воплощение сказки. Его кожа была достаточно горячей и вкусной, чтобы Хан с удовольствием провёл по ней языком, утопая в ощущениях. Старший от такого тихо охнул, подставляя шею под влажные ласки, и тут же потянул шнурок на трениках волка, чтобы тот их скорее снял. Будучи практически обнажённым, Хан с неудовольствием заметил, что Минхо всё ещё оставался преступно одетым. Это побудило его смело просунуть руки под джемпер ягуара и огладить его спину. Тот тоже должен был неспешно раздеться, чтобы они могли наконец-то почувствовать друг друга кожа к коже. Но странные ощущения под пальцами напугали Джисона. Кожа была неровная, фактурная, словно на ней было множество язв и наростов.

Прежде, чем Минхо успел очнуться от собственного желания и попытался убрать руки Хана из-под своей одежды, тот рывком завалил его на ворох тканей. Повернуть парня к себе спиной ему не удалось, но вместо этого он совершенно наглым образом порвал его джемпер на груди и попытался снять. Ли Ноу, неготовый к такому напору, предпринял лишь одну неловкую попытку к сопротивлению. Джисону удалось на пару секунд перевернуть его спиной вверх и этого хватило. 

От увиденного волк внутри Джисона мгновенно присмирел.

Спина Минхо от шеи до копчика была покрыта огромными шрамами разного характера. Были и следы порезов, и пятна от ожогов, и раны неизвестного происхождения. Шрамы старые и наверняка уже позабытые, но вечные и неисправимые. Ли Ноу сразу же развернулся обратно, пряча спину, глаза его были испуганными, словно у нашкодившего ребёнка. Повстречавшись с Джисоном взглядом, он ждал какой-то реакции, но Хан продолжал шокировано и виновато на него глазеть. Вся прежняя ярость куда-то улетучилась, да и желание чуть угасло, оставив ему удивительно трезвый для полнолуния разум. Он не знал, что делать дальше и что говорить. В голове была уйма вопросов, но он смог озвучить лишь главный:

— Откуда это?

Минхо медлил, явно не желая отвечать. Чтобы скорее соскочить с темы, он ласково обвил шею Джисона руками и крепко поцеловал его в губы, уклончиво шепнув:

— Забудь. Всё в порядке. Это не важно.

Ничего не в порядке. Совершенно точно не в порядке. И Джисон это понимал абсолютно ясно, но позволил утянуть себя в омут ощущений, с которых они и начали. Минхо и в обычных ситуациях ничего важного о себе не рассказывал, а о таком и вовсе будет молчать, как партизан.

— Пожалуйста, забудь об этом, — с нажимом повторил старший, притягивая парня к себе и сжимая его между своих бёдер. Он подавил несколько попыток Джисона сменить позицию, и казалось, был готов на всё, только бы не показывать ему свою спину. Он хотел, чтобы Хан наконец-то навалился на него всем весом, продолжил начатое, отдаваясь всепоглощающим ощущениям, и он потянул его на себя, целуя глубоко и жарко.

Джисон позволил одурачить себя на эту ночь. В конце концов, его тело всё ещё изнывало от боли, ярости и желания. Страх за Минхо лишь усугубил ситуацию, сковывая тело напряжением. От этого на языке уже появился привкус крови – организм не справлялся, слишком многое на него свалилось. Совершенно забыв о необходимости сообщить о крови во рту, он прижался губами к груди старшего, расправился с остатками их одежды и прижался так, как этого хотел Ли. После этого Хан уже был не в состоянии контролировать себя, да он и не пытался. Слушая тихие одобрительные вздохи и стоны Минхо, он двигался осторожно, словно у того не было нечеловеческой выносливости и регенерации. Если всё начиналось с борьбы, то самое главное произошло в тягучей страсти и отняло у него практически все силы. Сделав последние толчки, он просто прижал Ли Ноу всем своим весом и обжёг поцелуем в плечо. Сон затянул его сознание в своё царство в считанные секунды. Утро обещало быть тревожным и странным.