— Да уж, влип… — пробормотал Морган, запуская пальцы себе в волосы.

      Я не слишком был уверен в том, как вести себя дальше. Учитель, конечно, рассмеялся, когда я пошутил насчёт «двадцати двух сантиметров», но сейчас-то он уже не смеялся, а вполне серьёзно поглядывал на меня и наверняка лихорадочно соображал, как бы выкрутиться. Я сидел, завернувшись в простыню, как индеец, и тоже соображал, что делать дальше.

      — Странный же ты парень, Коллинз, — проговорил Морган.

      — Почему? — насторожился я.

      — Ты ведь сын пастора, из религиозной семьи… Я думал, что ты такой же святоша, как и твой папаша. Ты ведь ни одной воскресной проповеди не пропустил, готов поспорить.

      — Одну я пропускаю прямо сейчас, — возразил я, вспомнив, что сегодня воскресенье. Странно, но эта мысль меня нисколько не тревожила.

      — Грех за грехом… прямо иллюстрация грехопадения человечества… — пробормотал учитель, усмехнувшись. — Я… я был груб вчера?

      Я вспыхнул и мотнул головой. Морган вздохнул и запрокинул голову, глядя в потолок. Воцарилось молчание. Я ковырял пальцем засохшее пятно на кровати и пытался придумать какую-нибудь сногсшибательную реплику, которая махом снимет напряжение и превратит очевидный провал в блистательную победу.

      — И это действительно был твой первый раз, — со вздохом сказал мужчина.

      — Да не переживайте вы так, — поспешил сказать я. — Я всё равно хотел, чтобы мой первый раз был с кем-то вроде вас.

      — С кем-то вроде меня? — переспросил Морган, выгнув бровь.

      — С вами, — признался я, теряя голос.

      Учитель постучал пальцем по виску, морщась:

      — Ты уверен…

      — Уверен! — выпалил я, не дослушав.

      — Ты уверен, что я ничего тебе не повредил? — терпеливо договорил он. — Насколько я помню, я не особо сдерживался.

      — Вроде нет, — буркнул я. Опять разговор перетёк в какое-то не то русло.

      — Иди в душ, — велел Морган, вылезая из кровати и оглядывая комнату в поисках очков.

      Я потянул к себе простыню, замотался в неё и прошмыгнул в ванную. Отмыться бы мне не мешало: на бёдрах и коленях были пятна засохшей спермы и крови, да и следов на теле историк мне вчера тоже прилично оставил. Я включил воду и поспешил избавиться от «улик». Едва я успел вымыться, в ванную зашёл Морган.

      — Повернись спиной, — велел он, садясь на корточки, — и наклонись вперёд немного.

      — Зачем?

      — Ну!

      Я подчинился. Кажется, разглядывал мужчина меня с этого ракурса добрых две минуты. Я покраснел как рак.

      — Не так уж и страшно, — выдохнул Морган с явным облегчением и вооружился тюбиком с каким-то кремом. — Постой смирно, не вертись…

      — Ай! — дёрнулся я невольно: он хорошенько вымазал между моих ягодиц этим кремом, щипалось жутко!

      — Чтобы быстрее заживало. — Он поднялся, подал мне полотенце. — Вытирайся, надень что-нибудь и иди вниз. Можешь позавтракать, я там кое-что сготовил на скорую руку.

      — А вы? — спросил я, отворачиваясь, чтобы он не видел, как я вытираю живот и лобок.

      — Приму душ для начала, потом тоже спущусь. — Его зубы вдруг сверкнули в хорошо знакомой мне улыбке, и он добавил: — Так что не съедай всё, оставь и мне немного.

      Я вернулся в спальню, несколько приободренный: если уж начал со мной шутить, как обычно, то с самобичеванием покончено, а значит, у меня есть все шансы получить его. Нужно только найти подход. Попросить учителя быть моим наставником в сексе? Нет, я хочу, чтобы он был со мной по-настоящему, а не в воспитательных целях. Или не спускаться вниз, а дождаться его тут, улегшись в какой-нибудь соблазнительной позе, чтобы он возбудился и… Нет, слишком предсказуемо: ещё, чего доброго, догадается, что и «первый раз» был спланирован с самого начала.

      На глаза мне попалась его рубашка, я схватил её, прижал к лицу, вдыхая запах, потом надел на себя. в одной рубашке и без трусов — должно выглядеть сексуально, а придраться будет не к чему: надел, мол, чтобы обсохнуть после душа, потому что моя одежда на влажную кожу просто не натянется. А его рубашку ведь всё равно в стирку потом отправлять, потому что она пропахла потом и алкоголем, так что большой беды нет, если я в ней побуду немного. Тут уже и Моргану будет нечего на это возразить.

      Я спустился вниз и обнаружил на кухонном столе тосты и омлет. Я намазал тост арахисовым маслом, которое нашёл в холодильнике, и впился в него зубами, стараясь откусить кусок побольше.

      В доме раздались шаги, и на кухню вошёл… доктор Форд. В руке у него был ключ. Ничего себе, у него ещё и собственный ключ есть от дома учителя? Вероятно, он приехал, чтобы помириться с Морганом или проверить, как он тут после вчерашней попойки, но уж точно не ожидал увидеть тут вместо историка меня. Он опешил. А я едва не подавился куском.

      — Ты что здесь делаешь? — спросил доктор.

      — Завтракаю, — ляпнул я первое, что пришло на ум.

      — Завтракаешь? — переспросил он, мрачнея, и поднял голову, прислушиваясь к приглушённому шуму воды в ванной. — А мистер Морган где?

      — В душе.

      — В душе? Что он делает в душе?

      — Моется, — пожав плечами, ответил я, хотя и понимал, что этот ответ его не порадует.

      — Почему моется?

      — Потому что испачкался.

      — В чём?! И ты в таком виде… — Он побагровел лицом и схватил меня за запястье. — Что тут произошло?

      — Пустите! — попытался вырваться я.

      — Пожалуй, я как врач взгляну, — сквозь зубы сказал доктор Форд и попытался опрокинуть меня на стул пятой точкой кверху.

      Меня осенило: да это же подходящий момент! И я заверещал во весь голос:

      — Пустите! Мистер Морган! Мистер Морган! Помогите!

      Историк появился в кухне куда как быстро, на ходу застёгивая ширинку.

      — Это ещё что такое? — воскликнул он, увидев всю картину.

      Я вырвался из рук доктора Форда и спрятался за спину учителя:

      — Он на меня набросился! Он меня… изнасиловать хотел.

      — Что ты мелешь! — взвился доктор, делая шаг вперёд.

      — Остынь, — хмуро сказал Морган. — Что ты себе позволяешь, Джек? Пытался сделать такое с моим учеником в моём собственном доме?

      — Не смеши меня! Кому ты веришь? С какой стати мне к нему приставать? — всплеснул руками доктор. — Я только проверить хотел…

      В этот момент он взглянул на меня. Наверное, я чем-то себя выдал. Может, у меня был слишком довольный вид, только доктор Форд моментально обо всём догадался.

      — Да он всё подстроил! Настоящий волк в овечьей шкуре! Ах ты, паршивец! — И доктор Форд ринулся вперёд, явно чтобы вытащить меня из-за спины историка и отвесить мне подзатыльник.

      Морган перехватил его за руку, отшвырнул к входной двери:

      — Сказал же: остынь. Лучше тебе уйти, Джек. Не знаю, что на тебя нашло, но это ни в какие ворота не лезет.

      Дверь за доктором учитель захлопнул с треском. Я просиял: теперь точно вконец рассорились! Но Морган повернулся ко мне и, прищурившись, поинтересовался:

      — И что тут произошло на самом деле?

      Я понял, что обвести его вокруг пальца не получится.

      — Сомневаюсь, что тебе грозило изнасилование, — продолжал он. — Доктор Форд не из таких, у него яиц на это не хватит. Но почему-то он тебя зажал.

      Я потупился:

      — Я просто испугался. Он меня вдруг схватил, опрокинул… Я просто испугался!

      Морган потрепал меня по волосам:

      — Ты ему сказал что-то, а он вышел из себя?

      — Ничего я не говорил, — возразил я. — Он спросил, что я делаю.

      — И что ты ответил?

      — Что я завтракаю. Я же завтракал!

      Морган рассмеялся. Я сделал попытку прижаться к нему, но он отстранил меня:

      — Пора тебе уже домой, Коллинз. А мне ещё нужно объясниться с доктором Фордом. Уверен, он всё поймёт, если я ему объясню…

      — Что?! — поразился я.

      — Хм, ты удивлён? Ожидал от меня какой-то другой реакции? — проницательно спросил историк.

      — Да!!!

      — Понимаю…

      — Ничего вы не понимаете!

      — Мэтью…

      Я всхлипнул и помчался наверх — одеваться. Когда я спустился вниз, то услышал, как Морган говорит по телефону:

      — Я был пьян… Это случайность… Да говорю же: я был пьян… Всё расскажу, когда вернёшься…

      Я стиснул зубы и спустился вниз, нарочито громко топая ногами, чтобы учитель меня заметил.

      — Мэтью, подожди! — крикнул Морган, прижимая трубку к плечу.

      Я демонстративно проигнорировал его и вышел из дома, хлопнув дверью. Пусть переживает! Но домой я возвращаться не собирался. Не сейчас! Я решил пойти до конца: другого шанса мне не представится. Понятное дело, учитель не бросит своего парня только из-за какого-то пацана, которого, как он думает, трахнул по пьяни, даже если и будет чувствовать вину, даже если это и его собственный ученик, не такой он человек. Разумеется, он собирается объясниться с доктором Фордом, но мистер Морган кое-чего не учёл: меня тоже стоило принимать в расчёт.

      Я прижался спиной к двери, выдохнул. Дождусь доктора Форда здесь. На самом деле у меня уже созрел план, как от него избавиться, и план был хорош, а все козыри были у меня на руках.

      Доктор Форд не замедлил появиться. Наверное, он ещё не успел отъехать далеко, когда историк ему позвонил, и тут же вернулся. Увидев меня, он прямо-таки позеленел:

      — Ты ещё тут?!

      — Я-то тут, — спокойно ответил я, — а вот вам лучше уйти. Не отсюда, а из жизни мистера Моргана.

      — Что-о? Да ты совсем обнаглел, как я погляжу! — рявкнул доктор Форд, делая ко мне шаг.

      — А если нет, то я всё расскажу вашей жене, — тихо, но твёрдо пригрозил я.

      Он застыл на месте, будто его молнией поразило, потом схватил меня за воротник и, прежде чем я успел опомниться, отвесил мне несколько тяжёлых пощёчин.

      — Ты меня ещё и шантажировать будешь?! — заорал он.

      На крыльцо выскочил Морган. Наверное, услышал крики.

      — Совсем рехнулся? — воскликнул он, оттаскивая доктора от меня.

      — Гадёныш! — орал доктор, вырываясь, но историк держал крепко.

      Во рту было солёно. Я дотронулся до губ, на пальцах осталась кровь.

      — Не уймёшься, я полицию вызову, — пригрозил Морган, отшвыривая доктора к тротуару.

      — Это он во всём виноват! — взывал доктор Форд. — Его рук дело! И в постели твоей он тоже неслучайно оказался!

      — Тебе нужно лёд к губам приложить, — сказал Морган мне, более не обращая внимания на доктора, — идём в дом.

      Я всё же успел кинуть на доктора торжествующий взгляд, прежде чем зайти.

      — Больно? — спросил учитель, усаживая меня на стул в кухне и прикладывая к разбитому лицу пакет со льдом.

      Я мотнул головой, невольно всхлипнул.

      — Ну, успокойся… — Он погладил ладонью меня по голове. — Он тебя больше и пальцем не тронет, обещаю.

      Сердце у меня подпрыгнуло, но тут глаза историка стали очень внимательными, будто он хотел прочесть то, что у меня на уме.

      — Но дело тут нечисто, не сомневаюсь, — сказал он уверенно. — Возможно, доктор Форд в чём-то и прав, верно? Что-то ты ему такое сказал…

      Я стиснул волю в кулак:

      — Да. Сказал, что расскажу его жене о его похождениях.

      — О, — отозвался Морган, и его лицо стало непроницаемым.

      — Да! И я расскажу! Клянусь Богом, расскажу, если вы с ним не порвёте!

      — А теперь и меня шантажировать пытаешься? — усмехнулся он.

      Я сжал кулаки и с силой повторил:

      — Расскажу!

      — Зачем это тебе, Коллинз?

      — Как вы не понимаете…

      — Думаешь, я вот так просто разорву с кем-то отношения, если на меня надавить таким… грязным способом? — холодно спросил он.

      — Нет, не думаю. Просто хочу, чтобы вы расстались.

      Историк сжал мои волосы в кулаке, не заботясь, что мне может быть больно:

      — Эгоист! Кто дал тебе право вмешиваться в чужую личную жизнь и разрушать её?

      — А сами-то! — Я отбил его руку и вскочил. — Сами-то вы что делаете? У него ведь дети, а вы…

      — Не говори о том, чего не знаешь.

      — А я хочу знать!

      — Мэтью…

      — Да как вы не понимаете!

      — Чего я не понимаю?

      — Да всего! Я ничуть не хуже его! — выпалил я.

      Морган отступил от меня на шаг.

      — Да! И если бы вы только захотели… я мог бы стать таким, как он… стать лучше его… Я могу быть им! А вы… — всхлипывая, выкрикивал я.

      Я столько хотел ему сказать! И о моём восхищении его персоной, и о том уважении, что я к нему испытываю, и о внезапном осознании, перевернувшем всю мою жизнь, что он моя первая любовь…

      — Мэтью, но я не хочу, чтобы ты был им, — возразил Морган. — Я не хочу, чтобы ты становился им или кем-то ещё.

      — Почему? — всхлипнул я.

      — Потому что я хочу, чтобы ты оставался самим собой. Потому что именно таким ты мне нравишься.

      — Мистер Морган? — выдохнул я, ошеломлённый.

      Он чуть улыбнулся.

      — Но бросать доктора Форда вы всё равно не намерены? — скривив губы, уточнил я.

      — Мэтью, пойми… Я твой учитель, тем более с дурными наклонностями…

      Он явно пытался обернуть дело в шутку.

      — Да плевал я на это! — воскликнул я, обхватывая его за шею руками и прижимаясь губами к его губам.

      Моя маленькая победа: он ведь не оттолкнул меня, когда я это сделал.

      Впрочем, иллюзий я не питал. Мне ещё многое предстояло сделать, чтобы он стал моим, моим и только моим.