Хоть я и надеялся, что Додсон оставит меня — нас! — в покое, но от реальности эти надежды были далеки.
На обеде новенький подсел ко мне.
— Ты такой наивный, это даже трогательно.
— А? — недовольно спросил я. Его физиономия портила мне аппетит и отвлекала от приятных воспоминаний о вчерашнем вечере.
— Ты на самом деле веришь, что ему нужен? Они же все одинаковые!
— «Они»?
— Учителя… взрослые мужики… Ты для него так, развлечение. Ему без разницы, кого трахать.
— Да ну? — угрюмо спросил я, всем своим видом показывая, что готов ему двинуть, если он не закроет рот и не отстанет от меня.
— Спорим, он и меня трахнет, если я ему предложу? — не отступал Додсон.
— Что ты ко мне пристал, а? Не хочу я с тобой спорить. И разговаривать с тобой не хочу.
— Боишься? — прищурился Додсон.
— Чего? — вспыхнул я.
— Что твой ненаглядный учитель…
— Да не будет он этого делать!
— Если так уверен, почему бы и не поспорить? — усмехнулся новенький и протянул мне ладонь.
Я ударил его по руке:
— Отстань.
— Да ладно! Просто постоишь за дверью и убедишься, что я прав… или не прав.
Додсон как раз сегодня должен был дежурить в кабинете истории за какую-то провинность. Я неохотно поплёлся следом за ним. Моргану я, разумеется, верил: ему и со мной проблем хватает, наверняка зарёкся с учениками связываться. А вот за Додсоном проследить не мешало бы. В щель между дверью и косяком было неплохо видно, что происходило в кабинете.
— Явился? — сказал Морган, когда Додсон вошёл в класс. — Руки в ноги и за уборку.
— Мистер Морган, — проигнорировав его слова, сказал Додсон, подходя к учительскому столу, — мне нужно с вами поговорить.
— Ну? — недовольно поднял на него глаза историк.
— Вы мне нравитесь, — с придыханием сказал Додсон.
— Рад за тебя, — сухо отозвался учитель, продолжая заполнять журнал.
— Я вас хочу!
— Да неужели?
— Прямо сейчас! — выпалил Додсон, хватая мужчину за руку.
Морган руку выдернул и встал. Взгляд у него был холодный.
— У тебя какие-то проблемы, Додсон?
— Проблемы? Я сказал, что хочу заняться с вами сексом. Это разве проблема? — делая движение, чтобы ухватить учителя за пояс штанов, отозвался Додсон.
Морган ударил его по руке.
— Почему бы вам не трахнуть меня прямо сейчас? — нагло предложил Додсон, расстёгивая рубашку.
— Какой странный мальчик… — не слишком хорошо ухмыльнулся учитель. — Сначала Коллинзу предлагаешь, теперь мне…
— А разве вам не всё равно, кого трахать? — сквозь зубы спросил Додсон. — Коллинза или меня? или ещё кого? Скольких учеников вы уже перетрахали? Одним больше, другим меньше…
Морган прищурился:
— А, кажется, я понял. В твоей прошлой школе кто-то из учителей тебя домогался? Или ты кого-то? И что? — Он стиснул подбородок Додсона пальцами. — Отшили или всё-таки трахнули?
Лицо новенького залила краска. Вот так-так, неужели учитель оказался прав?
— Вот что я тебе скажу, — сказал Морган, беря Додсона за локоть и волоча его к двери, — играй в свои ролевые игры где-нибудь в другом месте. Здесь тебе ничего не светит. Нигде не светит, понял?
— Да пошли вы! — Додсон вырвался и пнул ведро. Вода разлилась по полу. — Я про таких, как вы, всё знаю! Коллинз для вас всего лишь игрушка. Поиграл и бросил, только и всего. Я его от вас спасу!
Он пнул ведро ещё раз и выскочил из класса
— Ну, как успехи? — ехидно спросил я.
Додсон злобно глянул на меня и убежал. Я помедлил немного и вошёл в класс. Морган сидел на корточках возле лужи и тряпкой собирал воду в ведро.
— Мистер Морган? — окликнул я.
— А, это ты…
— Что тут случилось? — спросил я, сделав вид, что ни о чём не знаю.
— Ведро опрокинулось.
— Я помогу, — вызвался я, хватая вторую тряпку. — Я и пол помыть могу, хотите?
— Не хочу. — Морган выпрямился и перехватил мою руку. — Иди-ка лучше сюда.
Он за талию привлёк меня к себе и внимательно так взглянул. Может, он о чём-то догадывался?
— Вы чего? — на всякий случай спросил я.
— Ничего, — ответил он, сцепляя обе руки за моей спиной. — Хочешь чем-нибудь заняться?
— Прямо тут? — растерялся я.
— Мы дверь запрём.
— Но…
— Не хочешь?
— Хочу… вот только странно так…
— Что именно?
Странно, что он предлагал это сейчас и так откровенно. Впрочем, о причинах догадаться было легко: учителя задели слова Додсона. Значит, всё-таки ревнует и не хочет меня терять!
— А я-то думал, что ты обрадуешься…
— Так я и рад…
— А слёзы тогда из-за чего?
Я сообразил, что глаза у меня увлажнились, и поспешно вытер их ладонью.
— Растрогался просто, — брякнул я.
— Растрогался, потому что я предложил тебе заняться любовью? — уточнил Морган, приподнимая брови.
— А как же! — воскликнул я, принимая беззаботный вид. — У влюблённых ведь часто бывают перепады настроения.
— У влюблённых?
— Ну да. Я же вас люблю, мистер Морган.
Историк фыркнул, легко стукнул меня пальцем по лбу:
— Неисправим!.. Ну, будем или нет?
— Ещё спрашиваете! — возмутился я, высвобождаясь из его рук, чтобы запереть дверь.
— Глупо с моей стороны, — согласился учитель, падая на стул и распуская галстук. — А впрочем, если хочешь, мы могли бы продолжить этот… разговор у меня дома.
— Я тут хочу, — возразил я, несколько смущённо кладя руки ему на плечи. — До дома не дотерплю.
— Какой плохой мальчик… — усмехнулся Морган, расстёгивая мою рубашку. — Совершенно не думаешь об учёбе…
Он прижал большие пальцы к моим соскам, помял их, вполглаза наблюдая за моей реакцией. Я и без того уже был на взводе.
— Мне раздеться? — выдохнул я.
— Зачем? — возразил Морган, притягивая меня к себе на колени и приспуская штаны. — Так даже лучше, что скажешь?
— Ах! — отозвался я, сцепляя руки у него на шее.
Его пальцы массировали ложбинку между моих ягодиц, иногда проникая глубже, чем следовало.
— Приподнимись немного, — велел Морган, расстёгивая ширинку и выуживая из штанов свой пенис.
Я послушно привстал.
— У меня во внутреннем кармане пиджака презерватив. Достань.
— Презерватив?
— Не стоит здесь «следить», школа всё-таки… Разорви упаковку, дальше я сам…
Я послушно надорвал фольговую оболочку, изнутри повеяло сладковатым ароматом ванили. Морган забрал у меня презерватив, раскатил его колечко по стволу, расправил… Я с напряжением ждал продолжения. Учитель заставил меня приподняться ещё выше и осторожно втолкнул член внутрь. Я задержал дыхание и всеми силами старался не издавать слишком громких звуков: акустика в пустом кабинете не то что в заставленной мебелью спальне! Морган положил руки мне на талию и так же осторожно вынудил меня опуститься ниже. Я стиснул шею учителя и постарался расслабиться, но был так возбуждён, что плохо соображал и никак не мог. Историк не торопил меня, неспешно массировал мои ягодицы ладонями, щекотал кончиком языка кожу вокруг моих сосков. Наверное, это должно было меня расслабить, но я только ещё больше завёлся и пролепетал:
— Мистер Морган, не могу больше…
— Чего не можешь? — с улыбкой переспросил он, передвигая пальцы к растянутому анусу и поглаживая его.
— Ох, правда… Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
— Что «пожалуйста»? — уточнил Морган и, прикусив сосок, чмокнул его и повторил то же уже со вторым.
— Не дразните меня! — выдохнул я.
— Просто скажи это.
— Нет!
— Ну же! — Он приблизил губы и подышал мне в ухо.
— Не могу вслух такое сказать…
— Сам можешь всё сделать, если хочешь, — предложил историк, скользнув ладонями мне под рубашку и оглаживая мой позвоночник.
— Мистер Морган…
Тело было таким чувствительным сейчас…
— Фух! — Он снова подул мне в ухо, прихватил мочку губами.
Я зажмурился и попытался сделать, как он говорил: приподнялся и опустился, с трепетом чувствуя, как движется внутри его член. Дыхание учителя задрожало, он стиснул моё лицо ладонями и впился в мои губы поцелуем. Во время секса он частенько меня целовал, но сейчас вышло уж как-то совсем порывисто и неожиданно. Я все силы приложил, чтобы ответить на поцелуй как можно умелее, и смог какое-то время двигаться самостоятельно, нанизываясь на твёрдую плоть и всё глубже погружаясь в прохладную бездну вожделения. Руки Моргана перекочевали на мои ляжки, вынудили насаживаться жёстче, чем прежде. На его губах промелькнула улыбка.
— Не смотрите! — выдохнул я, запрокидывая голову и почти провисая в его руках, которые он тут же сомкнул за моей талией.
— Не смотреть?
Я попытался закрыть ему глаза ладонью. Его взгляд меня очень смущал. Он был гораздо пристальнее, чем обычно. А я себя так веду, так выгляжу — и он всё это видит…
— Нечего стесняться, — возразил историк.
— Мистер Морган…
— Мне нравится на тебя смотреть, — добавил он, уверенно стискивая пальцы на моих ягодицах.
Я закрыл глаза, полностью подчинился его рукам. Придерживаться заданного Морганом ритма было непросто, но я старался как мог. При мысли о том, что я вот-вот кончу, настолько стимулирующей была эта скачка, дыхание сбилось.
— Я вас испачкаю… — смущённо пролепетал я.
— Ничего страшного, — успокоил меня Морган, доставая из кармана платок и накидывая его поверх моей головки.
— Ох…
Он за плечи прижал меня ближе, быстро двигая рукой по накрытому платком пенису. Я и опомниться не успел, как кончил. Историк успокаивающе похлопал меня по спине:
— Расслабься немного, я выйду.
Я зажмурился, запыхтел и вполне удачно выпустил его из себя. Морган ссадил меня с коленей, поднялся, стягивая презерватив и заворачивая в испачканный платок. Свёрток он сунул в портфель. Я недоуменно захлопал глазами. Учитель заметил мой взгляд, фыркнул — он уже стоял застёгиваясь и заправляя рубашку в штаны — и объяснил:
— Не здесь же оставлять? Это всё-таки вещественные доказательства нашего соития.
— Фу, гадость какая! — поморщился я, потому что слово мне это не понравилось.
— Гадость? — ещё раз фыркнул учитель и сунул сигаретку в зубы. — В следующий раз буду использовать слово «перепих».
Кажется, настроение у него значительно улучшилось.
— Мистер Морган? — позвал я, садясь на его стул.
— Что?
— А можно я к вам сегодня домой приду?
— Нет, конечно.
— Почему нет? — поразился я, не ожидав столь категоричного отказа. Я даже подскочил, за что немедленно и поплатился: так гулко отдалось внутри, что я едва не вскрикнул.
— Потому что хотя бы один из нас должен думать головой, а не тем, что ниже пояса, — шутливо пояснил учитель. — Ты и так уже с трудом сидишь.
— Да я и не о сексе говорил, — обиделся я. — Просто…
«Просто я подумал, что вы сегодня с доктором Фордом встретитесь», — вот что я хотел сказать. Не думаю, чтобы историк говорил всё это исключительно заботы ради. Может, у него сегодня вечером свидание — «перепих» — с доктором, поэтому он мне и запретил приходить. Но вслух бы я такого не сказал, конечно.
Морган прищурился, потом вытянул меня со стула и привлёк к себе:
— Догадываюсь, о чём ты думаешь. Хочешь узнать, чем я буду заниматься сегодня вечером?
Я помотал головой, но так густо покраснел, что и слепой бы догадался. Учитель засмеялся и, удерживая мой подбородок пальцем, продолжил:
— Если тебя это интересует, то я сегодня планирую хорошенько выспаться. Секс у меня только что был. Можешь не волноваться насчёт… Джека. Это ведь ты хотел услышать?
— Нет, — отводя глаза, сказал я, — я просто хотел побыть с вами.
— За всплесками гормонов тинэйджеров непросто угнаться, знаешь ли, — озорно сверкнул он зубами в улыбке и похлопал меня по ягодицам.
— Ай! — только и сказал я в ответ. — А завтра?
— Дуй уже домой, пока я не передумал и не трахнул тебя ещё раз, — шутливо пригрозил Морган и подтолкнул меня к двери.
— О, вы такой озабоченный, мистер Морган? — пробормотал я.
— Кто бы говорил! — хохотнул историк и выпроводил меня из класса.
Там меня ждала не слишком приятная встреча. У окна, что напротив кабинета, стоял Додсон и многозначительно ухмылялся. Подслушивал? Подглядывал?
— Надо же, как далеко вы уже зашли, — усмехнулся он.
— Не лезь к нам! — огрызнулся я.
— Хорошо, — неожиданно согласился новенький.
Я опешил:
— Правда?
— Правда.
— И руководству школы не расскажешь?
— Не расскажу.
— Почему?
— Да просто так. Найду себе занятие поинтереснее, — ответил Додсон и как-то двусмысленно усмехнулся.
И что это на него нашло?
Я ему не поверил, но начиная со следующего дня Додсон перестал обращать на нас внимание: и на меня, и на учителя.