Лань Ванцзи хотел было что-то ответить, но прежде, чем он успел, что-либо произнести, сознание Вэй Усяня померкло, и он провалился в объятия тьмы, столь необходимой сейчас. Ведь раны ужасно болели, хотя он почти не чувствовал руку из-за яда, но боль от ран была разъедающей. Все-таки клычки у змейки были вполне себе самостоятельным оружием даже без яда и ему повезет, если потом сможет управлять рукой, нет ему крупно повезет, если она вообще останется.

Пришел в сознание он уже, судя по едкому запаху лекарственных трав, напоминавших ему о Вэнь Цин, уже в лекарском павильоне. Рядом с низкой кушеткой, на которой он лежал, находилась ужасно бледная Лань Бинхуа, ее лицо было омрачено страхом и бурным потоком смешанных чувств, что бушевал в юном сердце, смывая остатки любого благоразумия, что еще могло сохраниться внутри.

— Ты… - она замолчала, вцепившись руками в потемневшую от грязи ткань своих одежд, и виновато опустила голову, — Я рада, что ты очнулся… И спасибо, что спас. То есть, ты был не обязан спасать меня. Если бы меня съел Змей-измеритель, то я бы точно никому не смогла раскрыть тебя. Да еще и так подставился под его укус… — она тяжело вздохнула, словно набираясь сил, прежде чем что-то еще сказать, но Вэй Усянь перебил ее и не дал сказать дальнейшие слова.

— Но ты же не сделала это. И надеюсь, что не собираешься. По крайней мере до тех пор, как мы выясним правду. А укус этой змейки ерунда, я даже не почувствовал, – он в шутливой манере попытался успокоить девушку.

— Нет, но…

— Тем более, не стоит так переживать. Да и, если бы я тебя не спас, то уж точно не смог исполнить желания Лань Сюэхуа, — он попытался засмеяться, но от смеха заболело плечо и он стиснул зубы, чтобы не выругаться.

— Хватит притворятся! Старшая целительница Лань еле смогла тебя спасти и избавить от яда. Она сказала, что тебе повезло, что я не растерялась и правильно провела акупунктуру… Но это ложь… Я не знала, что делать. Только истерила и испуганно дрожала. Но Ханьгуан-цзюнь сказал, что это я спасла тебя… Я ничего не понимаю. Почему он не сказал, что это моя вина, — она резко подскочил и излишне резко взмахнула руками, отчего чуть не смахнула стоящие на небольшой тумбе рядом лекарства.

— Эй! Осторожнее, такими темпами ты разобьешь все, что тут есть. Люди сбегутся и нас выставят отсюда. Хватит винить себя в том, за что ты не в ответе. Ты не могла предсказать, что появится Змей-измеритель, не могла знать, что он решит сожрать нас. Лань Чжань прав, ты спасла меня. У тебя были иглы, ты их вставляла. Ты растерялась, да, но смогла-же поставить их в верные точки, пусть и под руководством Вэнь Нина. Это дурная привычка винить себя в том, в чем не виновата.

Он говорил эти слова Лань Бинхуа, но ему казалось, что он говорил эти слова себе. Он привык молча соглашаться с обвинениями или игнорировать их. Все равно никому ничего не докажет. Но… Разве его жизнь не окончилась тем, что на него навешали кучу грехов, которые он даже не совершал, а потом дружно устроили осаду на Луанцзан, чтобы расправиться со злодеем в его лице. И возглавлял ее – Цзян Чэн, который не раз обвинял его во всех бедах, что сваливались на их головы. Но… не время думать об этом. К тому же в комнату целительского павильона зашли две женщины в белых клановых одеждах. Обе были примерно одного возраста и имели правильные черты лица. Но если лицо Лань Донтьен можно было назвать зрелым и строгим, то вот лицо второй женщины было деликатным и чистым, а ее глаза были подобны персику – нежные и теплые. Она что-то тихо сказала Лань Донтьен на что та недовольно вздохнула, но остановилась около входа, позволяя ей подойти к Вэй Усяню и Лань Бинхуа.

— Эта приветствует Старшую целительницу, — Лань Бинхуа уважительно поклонилась подошедшей, а после коротко кивнула матушке.

— Не стоит излишней вежливости. Я вижу, что А-Лань очнулась. Как ты себя чувствуешь? Есть головокружение или тошнота? Ты чувствуешь руку? — она отмахнулась от вежливых приветствий и сразу же начала осматривать Вэй Усяня.

— Лучше бы не чувствовала. Плечо ужасно болит, я боюсь, что не смогу ей пошевелить больше никогда. А еще останется ужасный шрам, боюсь, свадьбу придется отложить, я не хочу, чтобы Ханьгуан-цзюнь увидел шрам, — Вэй Усянь намерено пытался оттянуть приближающееся свадьбу, а то и избежать ее. Мысли о ней приводили его в панику. Он не мог понять, как он относится к Лань Ванцзи, что уж говорить о свадьбе.

— Лань Ванцзи не откажется от тебя лишь из-за небольшого шрама. Тем более он на плече, а не на лице. Тем более он сам принес тебя в Облачные глубины на руках. Он хотел остаться рядом с тобой, но мужчинам не стоит находиться на женской половине, тем более в целительских павильонах, - в разговор вмешалась Лань Донтьен. Голос ее слегка дрожал, выдавая волнение за дочь, хотя она и пыталась звучать, как всегда, строго, — Даже не пытайся выдумать очередную причину для разрыва помолвки.

— Я полагаю, что немного покоя и А-Лань поправится. Так, что, свадьбу переносить не обязательно. А-Лань, не стоит так сильно волновать свою мать. Лучше расскажи, как вы оказались в лесу. Неужели ты забыла, что его еще не зачистили от змеиных гнезд? — целительница поспешила перевести разговор на другую тему и не допустить семейной ссоры в своих владениях.

— Ах, это я виновата. Хотела успокоить свою ци, мое золотое ядро ослабло, и я надеялась, что медитации в лесу поможет мне восстановить покой, - Вэй Усянь быстро придумал ложь, чтобы успокоить женщин, — Я совсем не заметила, что зашла так далеко. Если бы не Хуа-Хуа, то я бы не справилась. Она не хотела отпускать меня одну, а когда я все же ушла, то она побежала за Ханьгуан-цзюнем. И они успели вовремя.

Но судя по лицу матушки Лань она не особо поверила его словам, однако, то что она промолчала сейчас и не стала пытаться манипулировать уже было хорошо. Ну или же она не стала имитировать сердечный приступ при целительнице, которая ее ложь распознала бы в два счета. Но его слова успокаивающе подействовали на целительницу, которая еще раз осмотрела его и покинула комнату, перед этим дав Лань Донтьен напутствие.

— Не дави на нее. Будь мягче с дочерьми, никто не заменит их. Я пойду приготовлю заживляющую мазь, чтобы раны прошли скорее и не осталось шрамов. Вечером Лань Сюэхуа уже сможет вернуться домой, а пока дай ей отдохнуть. Я ухожу, чтобы у вас была возможность поговорить, — она говорила шепотом, чтобы ее слышала лишь подруга, а после уже громко обратилась к ее младшей дочери — Лань Бинхуа пойдем со мной, я научу тебя изготавливать мазь. Тебе это пригодиться в будущем. 

Бинхуа с беспокойством обернулась на Вэй Усяня, но он ободряюще улыбнулся ей и девушка, тяжело вздохнув последовала за целительницей. Теперь он остался на едине с Лань Донтьен. Если быть честным, то он не хотел находиться с ней наедине слишком долго. Все-таки он не был Лань Сюэхуа на самом деле и опасался, что женщина поймет это. Да и смотреть в глаза матери место чьей дочери он занял ему было сложно. Тем более не ясно было, что от нее ожидать.

— Лань-эр, я предельно серьезна с тобой и хочу от тебя того же. Будь честна со мной. Ты пошла в этот лес, чтобы умереть? Снова пытаешься покончить с собой? Я думала, что ты образумилась. Выросла. Начала ценить свою жизнь и не трепать мое больное сердце. Что тебе не хватает? Так ненавистен брак с Лань Ванцзи? Я думала, что вы поладили. Ты всю неделю ведешь себя странно. То хамишь мне и подбиваешь сестру на нарушение правил и пристаешь самым наглым, бесстыдным и неподобающим образом к Лань Ванцзи, то исчезаешь посреди бела дня и заставляешь тебя искать. Как ты могла уйти без всего в лес? Ты знала про змей! Не могла не знать! Неужели, тебе настолько противна эта жизнь? — женщина говорила тихо, но каждое ее слово било прямо в цель. Вэй Усянь мог лишь обороняться дабы избавиться от ее пристального внимания.

— Матушка, я знаю, что была неправа и заставила вас переживать. Но поверьте, я больше не желаю умереть. Я все осознала и решила отныне жить счастливо и наслаждаться жизнью. Да мое поведение кажется ужасным, и я нарушила бесчисленное количество правил, но матушка, вы сами можете видеть, как это действует на Лань Ванцзи. Он потеплел ко мне и ему нравится моё поведение. Я лишь следую вашим желаниям и стараюсь поладить с женихом. Ведь до свадьбы действительно осталось совсем немного – две недели и мы преклоним колени пред вами, — Вэй Усянь обаятельно улыбался, пытаясь убедить Лань Донтьен, но кажется, на нее это возымело иной эффект.

— Ладно, — она закрыла лицо рукой и тяжело вздохнула, - делай что хочешь! Я ни слова тебе больше не скажу! Только не говори потом, что я плохая мать, и что ты хотела бы родиться в клане Цзинь, а не Лань. Они были так ласковы с тобой только чтобы сгладить свой позор. Поверь, госпожа Цзинь была добра и обходительна с тобой только, чтобы слухи не затронули весь орден! Цзинь Гуаншань и так покрыл несмываем пятном весь Ланьлинь Цзинь! Он настолько возгордился после Анигиляции Солнца, что решил, что ему все дозволено и совсем позабыл про совершенствование, а лишь предавался праздному веселью и разврату.

— Матушка… — Вэй Усянь попытался ее перебить, дабы прекратить этот неприятный разговор, но женщина не хотела прерывать свою речь.

— Нет! Послушай меня. Если бы Цзинь Гуаншань успел что-то сделать с тобой и не помер бы сразу, то эта женщина сгнобила бы тебя, как поступала со всеми несчастными, которым не повезло оказаться в поле зрения ее мужа! Но ты продолжай ее превозносить и сравнивать со мной. Будь она твоей матерью ты бы уже давно вышла замуж, она бы не стала ждать пока ты созреешь. Ты может и не помнишь это, но она чуть не сгрызла своего сына, чтобы он возобновил помолвку с девой Цзян… — Она замолчала на секунду и тяжко вздохнула, опускаясь на колени рядом с кушеткой, на которой лежал Вэй Усянь, — Пойми, я желаю тебе лучшего. Может, я и строга, но это ради твоего блага. Просто, подумай об этом.

Наконец, она покинула его и у Вэй Усяня было время прийти в себя и все обдумать. Этот разговор навел его на определенные мысли, но необходимо было все проверить. Он прикрыл глаза, успокаиваясь. Он обсудит все с Лань Чжанем позже. Он должен поговорить с ним. И не только ради своих подозрений. Нет, в первую очередь, чтобы прояснить что между ними происходит. Чтобы четко дать ответ на вопрос кто они друг для друга соратники, друзья или же нечто большее… Эти мысли пугали его, но в то же время как-то странно согревали и были так… Приятны? Пожалуй, да, в этом он мог себе признаться. Эти мысли так сладко что-то тянули внутри и почему-то хотелось, чтобы они стали правдой. Все-таки, бесполезно обманывать себя – Лань Чжань действительно нравился ему и совсем не как друг. Нет, его тянуло к нему и он так отчаянно желал привлечь его внимание, получить от него реакцию хоть какую-то вовсе не ради веселья и не от скуки и желания насладиться азартом. Нет, его сердце тянулось к нему, он желал быть с ним. 

Из лекарского павильона он уходил в молчание. Лань Донтьен решила лично отвести его домой, видимо, опасалась, что он куда-то сбежит или натворит на зло ей. Однако, Вэй Усянь не собирался делать ничего такого, о нем как обычно думали слишком дурно. Впрочем, ему было все равно, он давно привык, это даже веселило. Все таки репутация взбунтовавшейся назло маме девицы была лучше репутации главного кошмара заклинательского мира, если не всей Поднебесной.

Лань Донтьен окинула его хмурым взглядом и поджала губы, прежде чем обратиться к нему.

— Приведи себя в порядок, когда вернемся домой. Ханьгуан-цзюнь выразил желание навестить тебя. Он волнуется о твоем состояние. Не хорошо будет, если он решит, что ты при смерти.

— А? Лань Чжань хочет меня навестить? – Вэй Усянь удивленно воскликнул на что получил недовольный шик и его чуть не стукнули по рукам, но в последний момент госпожа Лань все-таки передумала и пожалела его.

— Веди себя достойно. Не кричи. Ты хочешь, чтобы тебя все люди услышали? И обращайся к Ханьгуан-цзюню по вежливому имени. Ты же не наедине с ним, а уж тем более в разговоре с посторонними людьми называть пусть и жениха по личному имени – грубо.

— Хорошо, матушка, я все поняла. Буду вежливой с Лань Чжанем, - Вэй Усянь с затаенным наслаждением смотрел на то, как женщина пытается сдержать свой гнев и не отчитать публично дочь. На них и так смотрели проходящие мимо заклинательницы и служанки.  

— Сюэхуа, ты невыносима. Идем домой. Сейчас же! – Она шикнула на него и, взяв за здоровую руку, потащила.

Стоило ему войти в дом, как его встретила мрачная Лань Бинхуа, которая утащила его, якобы, чтобы помочь переодеться. Нет, она конечно помогла ему, но это не было ее изначальной целью. Он ясно видел, что она желала расспросить его об их с Лань Донтьен разговоре в целительском павильоне, но сейчас времени было слишком мало, да и он пока не был готов обсуждать с ней свои догадки. Поэтому он лишь небрежно сказал, что его отчитывали и учили тому, как следует вести себя девушкам. По лицу Лань Бинхуа пробежала тень недовольства. Она то ли не поверила ему, то ли осталась недовольна ответом.

Вскоре пришел Лань Чжань. И все бы ничего, но вот только смотреть на него было невозможно. Внутри все горело и сердце так сильно билось. Да и тяжелые взгляды, кидаемые на него матушкой Лань не добавляли аппетита. Но после ужина начались разговоры о свадьбе и безостановочную ругань старшей дочери. Лань Ванцзи с бесстрастным лицом вежливо отвечал ей и защищал Вэй Усяня. Это трогало и если честно, ему была очень приятна эта забота. 

Наконец, под конец стражи петуха они остались вдвоем. И это заставило Вэй Усяня нервничать еще сильнее. Он не мог смотреть на Лань Ванцзи, и то и дело отводил взгляд, потому что стоило только взглянуть на него, как сердце отчаянно билось и стремилось вырваться из груди.

— Что же, теперь мы можем поговорить нас никто не побеспокоит. На чем мы остановились? Нет, мы даже не начинали. Надо с чего-то начать. А с чего? – Вэй Усянь уже и сам понимал, что его несет в неведомые дебри бреда. Что он творил? Какая же это чушь. Но остановится ему было невозможно, ибо он ужасно нервничал. И как на зло, чем сильнее были эти переживания, тем большую околесицу он нес.

— Вэй Ин, успокойся. Говори все, что хочешь сказать. Не сдерживай себя, - Лань Ванцзи остановил его, перехватив руки, которыми Вэй Усянь беспорядочно размахивал, не зная куда деть себя от захлестнувшего волнения. И Вэй Усянь резко затих от этого. Его руки было приятно ощущать, большие, но изящные ладони с застаревшими мозолями от меча и игры на гуцине, они были такими теплыми и держали его нежно и осторожно. Эти касания что-то пробудили в глубинах его памяти. Кажется, что-то такое уже было.

— Лань Чжань, ты … Скажи, ты когда то держал меня вот так за руки? Мне почему то кажется это очень знакомым, но я совершенно не помню, чтобы ты держал меня когда либо за руки вот так. Я что-то забыл? Что-то важное? Лань Чжань, прошу тебя скажи! Это… Мне надо… Нет! Я хочу знать, что я забыл! Пожалуйста! Скажи, когда ты держал меня за руки? – беспокойство охватило его, он отчаянно вцепился в Лань Ванцзи, который услышав его слова, словно в панике отпрянул и выпустил его руки из своих ладоней. Но Вэй Усянь не желал его отпускать и сам схватился за него совершенно инстинктивно, cам еще не до конца понимая зачем.

— Ты, - Лань Ванцзи сказал лишь слово и сразу же замолчал, будто собираясь с мыслями, его брови хмуро сошлись, а на переносице пролегла морщина, было видно, как сильно он напряжен, - Вэй Ин, ты действительно ничего не помнишь? Ты не помнишь, как покинул Безночный город тогда?

Он не стал договаривать, но Вэй Усянь и сам понял, что он имел в виду. Это был день, что сейчас тал известен, как бойня в Безночном городе. День когда из-за него умерла шицзе, закрывшая его собой за что и попрощалась жизнью. Только вот ее жертва была лишней. Все равно, он умер ужасной смертью будучи разорванным собственными же мертвецами и от него ничего не осталось. До этого момента он никогда не задумывался как же ему удалось выбраться оттуда живым. Он не желал думать о том дне и вспоминать его. Оказывается, Лань Чжань спас его, помог сбежать, а он и не помнит этого. Впрочем, в себя он пришел лишь спустя несколько дней.

— Лань Чжань, это ты тогда спас меня? Ты отнес меня на Луанцзан в тот день? Я совершенно не помню, что было после смерти шицзе. Тогда я совершенно обезумел, - он отпустил Лань Ванцзи и впился ногтями в свои ладони, оставляя болезненные следы, дабы немного отрезвить себя.

— Ты действительно ничего не помнишь? – в глазах Лань Ванцзи были смешаны недоверие и слабая надежда.

— Действительно. Если я… Нет, Лань Чжань, расскажи, что произошло тогда. Как ты помог мне выбраться из Безночного города и что было потом. Расскажи мне все подробно прошу тебя.

— Тогда я действительно помог тебе выбраться из Безночного города и принес на Луанцзан, - в словах Лань Ванцзи звучала невероятная горечь. Голос звучал неровно и очень тихо. И Вэй Усянь действительно жалел, что не помнит этого.

— Но это не все? Когда я пришел в себя тебя уже не было рядом, да и защита меня не могли пройти так просто,- он замолчал на секунду и осторожно дотронулся до плеча Лань Ванцзи, - Эти шрамы на твоей спине… Они от дисциплинарного кнута? Тебя наказали из-за меня.

— Нет, я сам виноват. Это наказание за то, что ранил старейшин и отказался повиноваться, когда они пришли за тобой. По удару за каждого, - Лань Ванцзи был непреклонен в своих словах, но рука Вэй Усяня на его плече, заставила его дёрнуться.

— Ха.. Ты спас меня, а я не помню этого. Лань Чжань, я ужасен. Я причинил тебе боль. Почему ты защищал меня? Зачем спас? И принял это наказание. Лань Чжань, ответь почему ты всегда на моей стороне? Я действительно не понимаю, - Вэй Усянь до сих пор не отпустил его и лишь сильнее сжимал свою руку на его плече. В следующий миг Лань Ванцзи снял его руку с плеча, а сам обнял Вэй Усяня и прижал к своей груди.

— Слушай, что говорит сердце. Ответ в нем.

Вэй Усянь смутился от этого жеста, но послушно прислушивался к стуку сердца, что сильно билось в столь горячей груди. Он неуверенно, все еще испуганный и не верящий в свою догадку, слегка отпрянул от Лань Ванцзи и тихо спросил его.

— Неужели ты любишь меня? Лань Чжань, я прав? Этого не может быть. Я не могу поверить! Это правда? Почему ты мне не говорил этого раньше?

— Всегда любил Вэй Ина. Тогда я признался тебе и держал за руку, но Вэй Ин лишь твердил «проваливай» и не слышал, что ему говорили, - Лань Ванцзи смотрел на него с затаенной болью, ожидая его ответа.

— Я прогонял тебя? И ты еще продолжаешь помогать мне? Лань Чжань, я настоящий мудак! Ты не должен мне помогать, вообще, тебе следовало бы навалять мне хорошенько за это! – Вэй Усянь не мог не винить и не ругать себя за это.

— Не важно, что было тогда. Тогда ты потерял рассудок. Важно лишь, что Вэй Ин чувствует сейчас.

— Что я чувствую сейчас? – он прижал руки к своей груди, его сердце очень сильно билось также сильно, как билось сердце Лань Ванцзи. Дыхание перехватывало. Что он чувствует к Лань Чжаню? Неужели он… Слова сами вырвались из уст – Я люблю тебя! Лань Чжань! Лань-гэгэ! Я действительно люблю тебя! На самом деле люблю! И хочу всегда быть с тобой!

Резкие объятия и обжигающий поцелуй стали ему ответом. Лань Ванцзи целовал его крепко и напористо, его руки и тело были горячими и такими крепкими. Ему не хотелось разрывать этот поцелуй, и он охотно ответил на него, углубляя его и обхватывая лицо ладонями. Но что-то в этой ситуации ему показалось знакомым. Его уже целовали с такой же страстью и силой. Наконец, когда поцелуй был разорван и они отчаянно пытались отдышаться Вэй Усянь задал возникший в голове вопрос.

— Гэгэ, тогда при облаве на горе Байфэн, когда я завязал себе глаза. Это был ты? Ты поцеловал меня столь бесстыдно и сбежал?! Ай-яй! Лань-гэгэ я не ожидал от тебя такого! Что бы сказали твои предки узнай они это?! А между прочим, это был мой первый поцелуй и ты украл его у меня!

Уши Лань Ванцзи мигом покраснели и Вэй Усяню это смущение показалось столько милым, что ему захотелось непременно продолжить дразнить его, чтобы получить еще больше этой очаровательной реакции. Но Лань Ванцзи преодолев смущение обхватил его запястья и пристально посмотрел в глаза.

— Первый поцелуй? Но ты говорил, что у тебя большой опыт.

— Ай-я! Лань Чжань, я врал! Это было лишь блефом. Я хотел подразнить тебя такого хорошенького и строгого, заставить показать эмоции и перестать быть похожим на ожившую статую, - Вэй Усяню стало ужасно неловко за его слова. Получается тогда он поступил совсем, как свинья. После того, как Лань Чжань поцеловал его он принялся дразнить его и хвастать несуществующими любовными победами, - На самом деле, у меня был всего лишь один поцелуй и не более того. И то это ты поцеловал меня первым. Вот так вот! Ты узнал мой секрет. Ужасный Старейшина Илин был безнадежным девственником. И великий Ханьгуан-цзюнь покорил его! Победил одним лишь поцелуем! Я сдаюсь, Лань Чжань, ты можешь делать со мной что угодно!

— Бестыдник! – беззлобно и с легким смущением бросил Лань Ванцзи.

— Лань Чжань, подожди! Послушай! Я только что понял, получается, ты без ума от меня? И уже давно потерял голову от любви! Тогда желание Лань Сюэхуа связанное с тобой было исполнено? И тогда остались лишь желания, связанные с Лань Цижэнем и Лань Бинхуа?

Он задрал рукава своего одеяние и начал разматывать бинты. Огромный шрам на правой руке, связанный с Лань Бинхуа исчез. Видимо, недавняя битва со Змеем-измерителем в лесу заставила ее его уважать. А шрам связанный с Лань Циженем был совсем тонким, и казалось, что вскоре он исчезнет. Это связанно с тем, что они с Лань Чжанем признались друг другу в чувствах? Старик не захочет рушить любовь своего племянника, пусть и потенциальная невестка в лице Вэй Усяня его ужасно бесила. Это значило, что они не должны разрывать помолвку и должны пожениться? Наверное, Вэй Усянь действительно этого хотел, но в то же время, он чувствовал, что это было нечестно по отношению к хозяйке его нынешнего тела. Он не мог притворяться ей вечно. Да и если сейчас, все странности в поведение списывают на предстоящую свадьбу, то потом это уже не сработает. Эти размышление заставляли его голову кипеть.

— Аргх! Лань Чжань, что нам теперь делать? Шрам связанный с Лань Бинхуа зажил остался лишь тот, что связан с твоим дядей. Мы решим эту проблему, но что делать с моим возвращением? Нам надо выяснить кто стоял за ним. Кто затеял эту игру и зачем? Я не понимаю. А еще что будет дальше? Я же не Лань Сюэхуа и не похож на нее. Рано или поздно меня либо раскроют, либо решат, что она окончательно обезумела, но на безумца я не так уж и похож. После того, как мы выясним кто был ее таинственным «благодетелем», что будет дальше? Может поженимся и сбежим? Мы бы жили в небольшом домике, я бы ходил на охоту и работал в полях, а ты бы поддерживал быт, - Вэй Усянь лег на колени Лань Ванцзи и начал бесконечно болтать.

— Мгм, это было бы неплохо, но надо решить насущные проблемы, которые нависли над нами сейчас, - Лань Ванцзи осторожно взял его волосы и начал расчесывать их гребнем из черного нефрита, который достал из рукава. Он явно был новым и на нем были вырезаны лотосы. Это был подарок для Вэй Усяня.

— Да, ты прав, Лань Чжань, нам надо скорее разобраться со всем. А! госпожа Лань утром что-то говорила про то, что Лань Сюэхуа восхищалась госпожой Цзинь. И хотела бы жить в Ланьлин Цзинь.

— Считаешь, что почтенная госпожа Цзинь* причастна к твоему возвращение? – спросил Лань Ванцзи.

— А, да… Она уже вдова. Мне сложно привыкнуть, что этот старый кобель уже мертв. Знаешь, постоянно вылетает из головы. Это лишь мысли, но зачем ей это надо? Может, ее пытаются подставить?

— Сложно сказать. Новый глава клана – Ляньфан-цзюнь. Отношения между ним и почтенной госпожой Цзинь напряженные и обстановка в клане напряженная.

— Да, конечно, хоть Цзинь Гуанъяо и удалось стать главой, но насколько я помню, что прошлый глава, что его супруга относились к нему не лучшим образом. Не удивлюсь, если в ордене полно людей, которые против его главенства. И тогда, он мог подставить свою мачеху. И выходит так, почтенная госпожа Цзинь, которая является его главным противником убеждает Лань Сюэхуа, что столь ей доверяла пожертвовать свое тело мне. И даже если ритуал проваливается, а девушка умирает Цзинь Гуанъяо все равно может обвинить госпожу Цзинь в том, что она использует темные искусства и пыталась возродить Старейшину Илин. Скорее всего на это он и рассчитывал. Вряд-ли он действительно, желал моего возвращения, - Вэй Усянь потер подбородок, обдумывая все.

— Мгм, но он мог быть и не причастен, и почтенная госпожа Цзинь тоже. Эти догадки сложно будет проверить и доказать, - Лань Ванцзи закончил причесывать его волосы и мягко поднял его, чтобы завязать волосы.

— Сложно, но не невозможно? Ты что-то знаешь? – Вэй Усянь позволил собрать высокий хвост, а после повернулся лицом к Лань Ванцзи и посмотрел в его золотые глаза.

— На следующей неделе будет совет кланов в Ланьлинь Цзинь, мы можем отправиться туда с сюнчжаном, - как только Лань Ванцзи произнес эти слова Вэй Усянь уже принял решение ехать туда.