Мужчина зевает, засовывает ноги в тапочки — пол в квартире холодный — встаёт и сонно потягивается. Хрустит сначала шеей, потом поясницей. Снова зевает, прикрывая длинными пальцами рот. Наконец-то выспался. Наручные часы стрелками показывают чуть больше одиннадцати. Шаркает тапочками по ламинату. Квартира для одного несуразно большая. Он, наверное, был слишком жаден, когда покупал её. От комнаты до кухни в полупустом помещении расстояние как до России пешком. В какой-то момент сбоку пристраивается лохматый пёс. Шпиц цокает коготками по полу и также сонно как хозяин бездумно бредёт к кухне. Альфа первым делом поднимает собачьи миски, споласкивает в раковине. В одну чистую воду, в другую сухой корм и розовую большую таблетку витаминов в форме рыбки. Миски устанавливаются на место, шпиц пристраивается и начинает тихо чавкать.

— Доброе утро, Ёнтан-и.

Тэхён запускает пальцы в спутанные кудри, открывает холодильник раздумывая, что приготовить. Яичница с сосисками... Хм, не слишком жирно для завтрака? Или может полноценно поесть? Альфа причмокивает губами, хмурится, постукивая ногтями по дверце. Готовить не хочется. Холодильник закрывается, Тэхён вставляет капсулу в кофеварку и ставит чашку. Пока машина гудит, можно умыться. В ванной комнате огромное зеркало на полстены. Тэхён упирает палец в кнопку, зеркало по периметру загорается белым светом. На голове воронье гнездо, которое никак не укладывается под руками. Альфа трёт заспанные глаза, на корточках достаёт свежее полотенце из тумбы под раковиной. Стягивает трусы, оголяя родинку на левой ягодице, отправляет бельё в корзину. Залезает в большую ванную, усаживается на холодный акрил, пуская мурашки по телу, затыкает слив пробкой и включает воду. Не вставая, загребает из большой стеклянной банки ладонью морскую соль, смывает с руки под струёй горячей воды. Контраст температур ощущается бодряще. Хочется задрожать, но Тэхён наоборот ложится в ванную всем телом, лопатками чувствуя холод, а пятки уже начинают гореть. Вода расслабляет. Тело постепенно привыкает к теплу после холода квартиры, голова проясняется. Надо будет выпить кофе, привести в порядок кровать и включить пылесос в гостиной. Потом, наверное, зацепить Ёнтана и сходить купить что-то поесть. Хочется то-ли круассанов, то-ли просто каких-то булочек. На работу к четырём. Последнее большое дело Тэхён закрыл вчера. Разбирался со смертью на операционном столе. Родственники усопшего грешили на врачебную ошибку и грозились "всех тут посадить, чтобы жизнь мёдом не казалась". Иронично, учитывая что Ким Тэхён имеет именно густой, тяжёлый медовый природный запах. В общем, оказалось, что родственники были против операции, но пациент находился в ясном уме и сам подписал бумаги, где были расписаны все риски, вплоть до летального исхода. Тэхён отвесил пару тумаков медсестре на ресепшене, которая вовремя не передала документы в юр.отдел, из-за чего решение проблемы затянулось, но все окончилось нормально. Больница не нарушила никаких законов, врачебной ошибки не случилось, видео из операционной пересматривалось несколько раз с комиссией. У пациента просто не выдержало слабое сердце. В конце юрисконсульт Ким глубоко поклонился родственникам почившего и выразил свои соболезнования. Конфликт исчерпан.

Тэхён работает не на полной ставке в клинике. Он "приходящий" юрист. В больнице интересно, но вся основная работа там заключается в составлении правовой документации и защиты больницы во всевозможных госпроверках. Этим занимается пожилая омега. Статная женщина с седыми волосами, прожженная временем и сожравшая, кажется, с десяток проверяющих и чиновников. Тэхён же еще молод, ему хочется рыться в делах, ломать голову над запутанными историями, иногда выступать в суде. У него, вообще-то, есть корочка адвоката. Он лицензированный успешный специалист. В прошлом году на свой страх и риск взялся за дело знакомого, на которого заявили за плагиат. По плагиату всегда одна муть, чтобы что-то доказать, нужно копаться в историях, архивах и просто в грязном белье компаний, утопая в дерьме с головой. Но, Господи, как он кайфовал от этого. Взял дело на чистом энтузиазме, за стопкой соджу под рыдания Ушика, а в итоге выйграл суд и отсудил кучу, просто кучу денег за моральный ущерб. После этого дела и купил себе квартиру. Сейчас Тэхён нормально зарабатывает. Есть накопления, кредит за машину погасит в следующем месяце. Может позволить себе дорогие костюмы для работы и лечение пса. У Ёнтана врождённое заболевание. Дыхательные пути слишком узкие, простой бег для пёсика непосильная нагрузка, поэтому в шкафу у входной двери есть целая коллекция сумок и переносок, в которых большую часть времени и проводит Тан на улице. Было уже несколько операций, но все они в итоге оказывались бесполезными, и Тэхён с ветеринарами пришли к выводу, что Ёнтан переходит на поддерживающую терапию и щадящий образ жизни. Так, на кухне появилось несколько видов сухих кормов и баночек с витаминами и таблетками.

Вода лижет подбородок, когда Тэхён поднимается на локтях, чтобы помыть голову и после наконец пойти и выпить кофе.

***

Юнги лежит у мамы на коленях, закинув ноги на подушку койки. Мин Черён успокаивающе массирует кожу головы сына, усиливает феромон и заполняет палату невидимыми сдобными булочками, летающими в воздухе. Слабый запах Юнги, поникший из-за болезни, перестаёт слышится вовсе. Они разговаривают второй час. Юнги не хватало мамы. Его глаза влажные и блестящие, но ни одной слезинки так и не выкатилось на фарфоровые щёки.

— Поплачь, ребёнок, станет легче.

— Не получается, мам.

Правда не получается. В голове роятся, словно бешенные пчёлы, мысли. В душе бушующее чёрное море эмоций. Но наружу ничего не выходит. Юнги просто тихо рассказывает маме, что случилось. Какие у него хорошие коллеги, что помогли, какой прекрасный Чимин, который пахнет нежными ландышами, какая рыженькая медсестра Гёнхи весёлая, какая Доктор Сора классная, что при одном взгляде на неё, чувствуется её острый ум и мудрость.

— А Хёнджон?

Юнги молчит. Сердце больно колит от воспоминаний вчерашней встречи. Мама убирает сожжёные осветленные пряди чёлки со лба сына, приглаживает, как Юнги любит, брови наверх.

— Мама, я чувствую, что что-то не так. Хёнджон очень изменился.

Юнги поднимает руки над головой. Разглядывает пальцы. Надо бы сделать маникюр, кутикула начала махриться. На безымянном пальце нет кольца.

Черён молча ждёт, даёт время Юнги, не переставая гладить его по голове.

И Юнги срывается.

— Он не звонит и не пишет. Вчера сказал, что уезжает по работе куда-то...Он винит меня в том, что я не следил за здоровьем. Я знаю, я сплоховал, не справился, правда, я его понимаю, но я хотел поддержки. Боже, я хотел, чтобы муж меня поддержал, а он сделал только хуже. Он заставил меня пересказать то, что сказала Доктор Чхве, будто не понимает, что мне неприятно. Представляешь, он сказал, что моё тело не только моё! Что моя обязанность рожать ему детей, я же омега. Какой я омега тогда, если не могу родить?

Юнги поднимается с маминых колен, напрягается весь, усаживается на койку и подбирает под себя ноги.

— Мама, ну какой я омега? У меня бёдра узкие, мама, мне вообще будет тяжело рожать! Так я еще и выносить не могу, не то что рожать! И Хёнджон! Да пошёл он! Мама, я ни разу не кончил за год семейной жизни!

Черён кладёт руки на колени сына, улыбается мягко, видя, как по бледным щекам начинают бежать жемчужные слёзы. Хорошо. Её сыночку нужно выговориться.

— Мам, ну скажи мне, какой нормальный муж уедет в командировку, когда его омега в больнице? Ну я же прав, мама! Почему ему важнее работа, а не я? Где бесконечные цветы, забота и поцелуи в лоб, которые показывают в дорамах? Мама, мы занимались сексом по какому-то расписанию, я честно, правда тебе говорю! Я ни разу его полностью голым не видел! Я не помню, когда он последний раз говорил, что любит меня, мама! Почему он смотрит на меня, как на сломавшуюся машину? Я что, когда в ЗАГСе расписывался, не заметил пункта "рожать детей" ? И в горе, и в радости, да? Почему ни радости ни горя нет, мама? Почему, почему я чувствую только облегчение от того, что я не рожу ему его долбанного ребёнка!?

Юнги сам пугается своих слов. Округляет глаза, закрывает руками рот. Пугается снова, когда чувствует влагу на щеках. Смотрит на мать полными слёз глазами и начинает рыдать. В голос, не сдерживаясь кричит, цепляется за родные плечи, зажмуриваясь, выпуская демонов. Черён зажимает сына в объятиях, гладит по спине, сама хлюпает носом. Это хорошо.

Чимин трогает ампулу успокоительного в кармане хирургички, когда просачивается в щель между косяком и дверью в палату.

Когда Гёнхи прибежала в сестринскую и шепнула, что в 32 кто-то ругается, Чимин оставил на столе чай. Юнги от радости чуть ли не светился, когда почувствовал мамин запах у палаты. А это значит либо серьезный разговор и Юнги решил высказаться, либо мама Юнги очень ранила сына своими словами. Стоя у двери, слушая последние слова пациента, Чимин с облегчением отметает второй вариант.

Медбрат тихо подходит к койке. Мама понимает, кто кроме них в палате, ей легко ориентироваться в своем запахе. Юнги узнает Чимина по мягким пальцами, за которые цепляется на спине у матери. Омега рыдает, обнимая самого родного человека в жизни и держась за самого близкого человека в больнице.

***

—Подскажите пожалуйста, нужны цветы в больницу, понятия не имею, какие обычно носят.

Милая низенькая девушка кланяется, поправляет фартучек и убегает в холодильник. Чонгук в флористической лавке неподалёку от здания компании тянет трубочкой клубнично-медовый милкшейк из прозрачного стаканчика. Вокруг цветы разные в горшках, безумно красивые. С бутонами и просто с сочными зелёными листочками. В большом стеклянном холодильнике прозрачные вазоны со срезанными цветами. Чонгук не знает многих названий, но точно видит пионы с тяжёлыми головами, сочные рыжие лилии с мохнатыми коричневыми тычинками и гортензию, по самую шапку стоящую в воде. Флористка маленькими быстрыми шажками возвращается с пушистой зеленью в руках.

— А, извините, какой у Вас бюджет?

Чонгук отрывается от коктейля и поднимает голову на пухленькую омегу.

— Ой, не важно! Главное сделайте не особо пафосный, просто что-то милое для молодого парня.

— Альфа или омега? И, ну... Можете что-то про характер сказать? Мне правда будет легче подобрать то, чему он обрадуется.

Чонгук в любимой манере выпячивает губки. Что он может сказать о Юнги-щи?

— Омега! Он хороший и трудолюбивый, а еще пахнет тоненько какой-то травкой, будто лекарство или специя. У него аккуратный красивенький нос и, кажется, ему нравятся всякие маленькие приятные мелочи типа разноцветной канцелярии и бижутерии.

Флористка улыбается, румяня большие щёчки, кивает и снова шустро убегает за стеклянные раздвижные двери. Через минуту разглядывания Чонгуком причудливых совершенно инопланетных суккулентов, холодильник раскрывается, обдавая Чона холодом, и девушка торопливо уходит за стойку. Шуршит узкими ленточками, бумагой, достаёт что-то с полок позади. Чонгук берет в руку маленький горшочек со странным растением, у него мясистые зеленые листья-кружочки. Намджун не будет против озеленения офиса и близлежащих окрестностей. Он, кажется, как-то упоминал, что хотел бы попробовать вырастить бонсай. Так что этот неземной дружок отправится с Чонгуком. На горшочке оказывается наклейка с правилами ухода за растением, что очень кстати для Чонгука.

— Господин?

Секретарь отзывается, поворачивается к столу флориста. Девушка мягко улыбается и держит в руках нечто похожее на облако.

— Вау...

Пухлощекая флористка начинает сиять.

— Нравится? — Чонгук кивает, подходит ближе, чтобы перенять чудо в свои руки. — Я подумала, что раз уж букет для больницы, то не должно быть резких запахов. Поэтому подобрала максимально спокойные ароматы и цвета. Это кстати сухоцветы, поэтому цветы в дальнейшем не завянут, а простоят очень-очень долго.

Секретарь Чон пальцами трогает мелкие фиолетовые цветочки, нажимает подушечками на хлопок, похожий на сладкую вату.

— Маленькие белые облачка - это гипсофила. Она означает чистоту сердца и искренность. А еще цветочки у нее крошечные, мне показалось, вашему другу понравится.

Чонгук кивает согласно, улыбается и показывает пальцем на следующий цветок, ожидая объяснений.

— Статица. Эту красоту иногда бессмертником называют, символизирует память и долголетие, поэтому букетик точно запомнится. А это хлопок, да. Утончённость, мягкость и чистота. Мне кажется, вашему другу подходит.

Чонгук изучает кончиками пальцев, прислушивается к тонким ароматам, гладит шелестящую белую бумагу, мнёт розовую тонкую ленту. Ему безумно нравится. Это очень непривычно, покупать для кого-то цветы. И такой необычный букет тем более. Чонгук в восторге.

Секретарь выпрямляется, улыбается, оголяя крупные передние зубки, и кланяется девушке в девяносто градусов.

— Огромное спасибо, мне очень нравится!

Флористка кланяется в ответ смущённо. Чонгук оплачивает букет, просит упаковать еще и зелёного малыша с собой, берет со стола визитку и прощается с милой девушкой. На выходе выкидывает пустой стаканчик в мусорный бак.

На улице светло и морозно, Чонгук одной рукой поправляет кашемировый шарф на шее. Редкие снежинки, поднимаемые ввысь ветерком с крыш и фонарей, ложатся на чёрные уложенные волосы. Скоро Рождество. Сеул во всю готовится. Кофеенки развешивают гирлянды, у зданий выставлены ёлочки. Настроение предпраздничное. Хочется тратить деньги и выбирать подарочки. Намджуну, наверное, можно будет выбрать какой-нибудь тёплый свитер. Серый или бежевый... Что-то мягкое и уютное. По нему порой не видно, но он совсем не серьёзный дядька. Ну, по крайней мере, вне работы. Намджун не умеет готовить и частенько уделывает кухню, любит кормить уточек по выходным, а дома обычно ходит в огромных смешных тапках-медведях.

— Купил?

Намджун выглядывает из кабинета как раз когда секретарь заходит в приёмную.

Чонгук улыбается брату, передавая букет. Намджун одной рукой помогает омеге снять пальто, за воротник стягивая вниз тяжёлую ткань.

— Там холодновато! Щёчки замёрзли, хён.

Намджун сам вешает верхнюю одежду на крючок в углу, укладывая пышный букетик на секретарский стол.

— Я буду не против чая, как раз сам согреешься. Напомни, на сегодня у меня по расписанию что?

— Да, чай сделаю. А по расписанию на сегодня пустенько, с утра все переговорчики и совещания прошли. Следующие директорские дела только завтра с утречка.

Намджун улыбается невольно, заслушиваясь чонгуковой манерой речи. Удивительно, но это совсем не раздражает. Сначала было непривычно и резало слух. А еще заставляло немного стереотипно мыслить на его счёт. Будто говорит так от глупости. Но всё не так. Чонгук просто такой. Он рассудительный, умный омега, который помнит наизусть расписание Намджуна чуть ли не на месяц вперёд по часам и знает два иностранных языка. А ещё любит уменьшительно-ласкательные слова и одеваться словно зефир. Даже сейчас, вместо туфель на ногах белые кеды с какими-то малюсенькими брелочками, а на рубашку сверху надет крупной вязки бело-розовый кардиган и через плечо тянется ремешок от небольшой чёрной сумочки, в цвет брюк. Намджун совсем не против такого полу-официального стиля своего секретаря. Главное, работает он как часы.

Чай правда согревает младшего, Намджун замечает это по его щекам, что перестают розами гореть.

***

Больница стоит Атлантом, поддерживая налившееся буквально за сорок минут свинцом тяжёлое небо. Парень на ресепшене главного входа объясняет мужчинам, как добраться до гинекологии, Намджун не особо слушает, знает, что Чонгук не заблудится точно. Вместо этого переписывается в чате с замом и старшим менеджером. Сначала беседа подразумевалась как исключительно рабочая, а потом Хосок начал кидать туда совершенно глупые смешные видео с животными, а Сокджин отвечать на каждый такой ролик такими же глупыми голосовыми, где он просто звонко смеётся. Намджун не стал противиться совсем. Сейчас Хосок в своей супер-переживательной манере просит Директора передать коллеге в больнице привет и пообещать, что он тоже скоро навестит, как только их добрый Директор примет отчёт, в который он уже второй раз вносит правки, как раз из-за того, что Юнги-щи отсутствует. Да, и ему совершенно плевать, что он сам переписывается с Юнги, ему необходимо, чтобы это сказал именно Директор. Сокджин просто отправляет смеющиеся смайлики.

Намджун отрывается от телефона, когда они стоят уже на другом ресепшене перед рыжеволосой медсестрой.

— Да, Мин Юнги, верно.

— Кем ему приходитесь, скажите пожалуйста.

— Коллеги. Ну, я коллега, а это непосредственный начальник.

Девушка стучит по клавиатуре, когда из двери позади стойки выходит другой медработник. Парень улыбается, растягивая пухлые губы, кивает в знак приветствия и заглядывает в монитор.

— О, в тридцать вторую? — Гёнхи согласно мычит.— Я тоже туда собираюсь, капельницу надо поставить.

Чимин переводит взгляд на секретаря, снова улыбается, немного кланяется в знак уважения. Чонгук засматривается.

— Здравствуйте! Меня зовут Пак Чимин, пожалуйста, подождите минуту и я провожу вас в палату Юнги-щи.

Чонгук почему-то сказать в ответ ничего может. Кивает как болванчик и разглядывает парня перед собой. Волосы каштановые на вид такие мягкие, кажется, протяни руку и утонешь в пушистой нежности, уйдёшь с головой в темноту и тепло, ощущая только податливую копну.

— Ты чего замер?

Чонгук будто в себя приходит от намджунова голоса.

— А? Я?

Медбрат оказывается уже с металлическим судочком в коридоре и просит пройти за ним. Парень стучит тихонько и приоткрывает дверь палаты.

— Юнги-щи, к вам посетители!

Омега откладывает телефон на тумбу, поднимается на койке на локтях, пытаясь заглянуть за Чимина. Медбрат шире дверь открывает, проходит с инструментом к прикроватной тумбочке.

— Чонгук? Ой, Директор? Вы что тут?...

Чонгук улыбается совершенно очаровательно, проходит к изножью кровати и задорно кивает головой.

— Приве-ет!

Юнги теряется на мгновение, не ожидал совершенно гостей, тем более таких. На рефлексе пальцами тянется к волосам, поправляя взбитую белую челку, к бровям, приглаживая волоски.

Официальные поклоны, приветствия, растерянные взгляды... Чонгук букет передаёт Намджуну. Директор мнётся сначала, а потом подходит ближе к изголовью и вручает больному.

— Для поднятия настроения.

— Спасибо огромное, Директор, не нужно было...

Чонгук складывает руки на изножии, отмахивается ладонью.

— Надо! Я тебе, Юнги-щи, могу даже все значения цветов рассказать!

Чимин телефон с одной тумбы перекладывает на другую, что у кресла, а на его место ставит судочек с ампулой и шприцем.

— Я сейчас установлю капельницу и оставлю вас, хорошо? Как раз поболтаете.

Юнги послушно вытягивает руку, поднимая рукав серого кардигана, что мама привезла из деревни. Мама сама вязала. Он тёплый и совсем не колючий. Гости кивают понимающе — лечение на первом месте. Пока медбрат возится с капельницей, Чонгук перенимает у старшего брата пакет с апельсинами и яблоками. Намджун до этих пор стоял с целлофаном в руке, то-ли забыв о нём, то-ли не зная, куда его деть. Чонгук ориентируется быстро. На подоконнике оказывается, видимо специально для этих целей, круглое деревянное блюдо. Вторая дверь в палате, по логике, точно туалет. Так что Чонгук распахивает, даже не задумываясь, включает свет и высыпает все фрукты из пакетика прямо в раковину. Когда Чимин настраивает напор капельницы, Чонгук ладошками трёт яблоки под водой. Чимин собирает мусор обратно в судочек, Чонгук складывает фрукты на блюдо аккуратной пирамидкой.

— Всё!

— Всё!

Омеги заканчивают одновременно, говорят тоже одновременно. Оборачиваются друг на друга и хихикают искренне.

— Я вас оставляю, Юнги-щи, сейчас ухожу на капельницы, увидимся позже.

Юнги благодарит за работу и улыбается. Чонгук блюдо ставит на место судочка и руки мокрые трёт о бёдра.

— Спасибо вам большое, мне так приятно...

Намджун стоит растерянный, так и не двинувшись с места после передачи фруктов. Все время следил за манипуляциями медбрата. Наверное неприятно постоянно чувствовать иглу в руке.

Юнги поворачивается неловко, осматривая тумбу. Воды нет.

— Чонгук, можно тебя попросить, пожалуйста?

Секретарь кивает резво, поднимая бровки.

— В тумбе за дверцей должна быть бутылка воды, подай пожалуйста. Я стараюсь не особо активничать, когда ставят капельницы. — Чонгук присаживается на корточки перед тумбой. — Чимин говорит, что надо ходить больше, а мне как-то страшно ещё.

— А тут пусто! — Чонгук вытаскивает пластиковую литровую бутылку совсем без воды.

— А, правда? Я почему-то думал, что должна быть ещё одна.

Намджун включается резко.

— Я схожу, куплю. Какую?

Чонгук встаёт, машет головой и лезет к себе в сумочку.

— Я сам. А Вы, Директор, почистите яблочко, пожалуйста.

Секретарь достаёт из сумки складной ножик и протягивает брату. У Намджуна глаза округляются.

— У тебя нож?

Чонгук прыскает, даже не стесняясь.

— Я красивый омега, естественно у меня есть нож!

Юнги хихикает тоже, наблюдая как лицо директора из удивлённого меняется в задумчиво-хмурое. Секретарь выскакивает из палаты. Чонгук точно видел автомат с напитками и водой на этаже ниже.

Намджун длинными пальцами подхватывает яблоко с вершины пирамидки и усаживается в кресло у окна.

— Юнги-щи, у вас тоже есть нож?

Юнги прикрывает рот рукой, пытаясь сдержать улыбку.

— Я обычно ношу с собой перцовый баллончик.

Намджун мычит неопределённо, внимание переключает на яблоко в руке. Усваивает информацию. В палате воцаряется молчание. Странно, но совсем не неловкое. Альфа врезается острым лезвием в сочную мякоть, Юнги следит за движением красивых рук.

— Чон Хосок передавал вам привет и обещался тоже навестить вас. Вас ему очень не хватает.

— Да, он писал, что скоро выучит весь отчет от заголовка до подписи директора в конце, которой к сожалению до сих пор нет.

— Жалуется на меня, да?

Юнги смеётся искренне. Ему как-то хорошо сейчас от этого большого мужчины в кресле. Веет теплом и укутывает вкусным запахом, напоминающем о доме немного. Мама любит заваривать крепкий чай и устраивать долгие посиделки с булками из пекарни дедушки Донмина. Заворачивает Юнги в плед, надевает шерстяные носки на вечно-холодные ноги и болтает обо всём на свете. Юнги забывается.

— Вы вкусно пахнете.

Намджун вскидывает голову. Юнги не сразу понимает, что ляпнул. Оба краснеют не на шутку. Юнги смущается и закрывает лицо свободной ладошкой.

— Я... Боже, простите, я просто...

— Спасибо.

Намджун смотрит в глаза омеге. Юнги отнимает ладонь от лица, смотрит в ответ и кивает.

— Рад, что заставил вас чувствовать себя немного лучше здесь. Честь для меня.

Намджун снова перключает внимание на яблоко и кружащий вокруг него нож. Кожура отделяется ровной спиралькой. В палате раздается мелодия звонка. Директор находит взглядом на рядомстоящей тумбе телефон Юнги

— "Мама".

— Ох, наверное, не может открыть дверь.

Юнги отдал маме ключи от квартиры. Джонхёна всё равно в городе нет, поэтому он попросил маму привезти некоторые вещи из их апартаментов. Мама сказала, что побегает по магазинам, закупит продуктов и потом домой, готовить и собирать вещи по списку, что написал Юнги. Крем, бальзам для губ, всякие гигиенически мелочи, носочки.

— Примите звонок пожалуйста, поставьте на громкую связь. Мне немного неудобно. Извините.

Намджун кивает, протирает влажные пальцы о пиджак и щёлкает по экрану смартфона.

— Ребёнок?

Голос у мамы какой-то не такой. Она уходила в другом настроении. Видимо правда давно мучается с дверью. Замок последнее время заедает.

— Да, мам?

— Ребёнок, ты только сильно не нервничай, хорошо?

— Что такое, мам? Дверь?

Намджун заканчивает с чисткой фрукта. Кожуру отправляет в рот неотрывной полоской. Выглядит забавно, уголки губ Юнги ползут вверх.

— Юнги-я, мой хороший, я была у вас в квартире. Джонхён тут.

— Что?

Юнги в лице меняется. Намджун краем глаза ловит выражение лица омеги. Продолжает жевать.

— Милый, он не один в вашей квартире...

Юнги сглатывает, тревожно смотрит на Директора. Ему вряд-ли нужно это слышать.

— Юнги, он с другой омегой. Они были в спальне, когда я пришла.

Намджун сжимает нож, заставляя сложиться пополам. Юнги молчит и смотрит куда-то сквозь. Совершенно механически сгибает руку с катетером, не чувствуя боли, и с силой трёт сухие губы, раздражая затянувшиеся трещинки. Намджун сжимает челюсти.

— Мама, езжай домой. Меня выпишут и я приеду к тебе. — совершенно серым голосом.

— Юнги, давай я приеду в больницу, а?

— Нет, мама, домой. Хочу поесть булок деда Донмина и чаю. Меня отпустят на днях.

— Но!

— Мама.

Юнги с силой дёргает катетер, пуская струйку крови по руке. Встаёт с койки, подходит к тумбе у кресла и нажимает на красную кнопку вызова. Стоит босиком на кафеле перед коленями Директора, совсем не замечая боль и холод. Намджун смотрит внутрь. Берёт двумя пальцами чистую яблочную дольку и подносит к лицу омеги. Юнги зубами забирает с пальцев фрукт. Жуёт. Злостно, хмуря брови и смотря черными озёрами в ответ.

Озёра превращаются в ручьи. Юнги, кажется, ломается.

Намджун встаёт, бросая нож и яблоко на кресло. Оказывается выше омеги на голову. Юнги не поднимает взгляд, расслабляется телом и утыкается тупо лбом в чужую твердую грудь.

Намджун выпускает феромон и обвивает холодное хрупкое тело руками.

Пусть вкусно пахнет.