Ты любил музыку. Ты не был меломаном (как я уже писала, терпеть не мог Сердючку), но обожал Homie, BahhТee, Визбора, Наутилуса, NoizeMC, Муммий Тролль и Mujuice. Помню, когда-то мне удалось подсадить тебя на Фиолет, и тебе понравилась «Тиша». Эта песня стала одной из твоих любимых и как ты признался мне в нашу последнюю встречу:

— У каждого повинна буть хоть одна українська улюблена пісня, особливо зараз.

Уже во время войны они выпустили «На Чорному Морі» — тебе бы она понравилась, я уверена — и всегда, когда слушаю её, вспоминаю свои летние поездки в Одессу едва ли не каждое лето, пока мне не исполнилось 16. В тот год я побывала в первый и единственный раз заграницей — родители увезли меня в Шарм-эль-Шейх, чтобы исполнить мою детскую мечту, которая казалась нереальной.

Помню, ты тоже жутко любил море. И помню, как после защиты курсовой на первом курсе, ты предложил махнуть на пляж. А если сказать ещё вернее — просто в приказном порядке сказал мне одеться по-летнему (тебя бесила моя любовь к джинсам в любую пору года, отчасти это тоже было стеснением), а потом поволок меня на берег Днепра, где обычно купались и загорали люди. Я помню, что на нас смотрели, как на ненормальных, когда мы в одежде поперлись в воду и стали брызгать друг на друга, а потом ещё несколько часов сидели на покрывале, пока одежда сохла так же на нас: слушали музыку, смотрели видео и разговаривали, смеялись. Мне, как ни странно, тогда было абсолютно плевать, что подумают окружающие — сейчас это тоже так есть в каком-то смысле. Я помню, что ты учил меня не обращать внимания на то, что происходит вокруг. Ты говорил:

— Повір, всім пофіг, хто чим займається, а якщо комусь ні – ну то можна тільки співчувати, якщо їм чуже життя більш цікаве, ніж своє.

А ещё ты любил инструментальные мелодии. Пожалуй, любовь к минусовкам превышала в тебе любовь к песням. Называл себя дилетантом, когда тебя просили сыграть на гитаре (потому что ты так и не закончил музыкальную школу, хотя когда-то с успехом ходил туда; сейчас я понимаю, что даже не знаю, почему ты бросил?) для какого-нибудь концерта, приуроченного к очередному событию; и отмахивался, когда я просила тебя научить меня играть. Помню, на восьмое марта третьего курса ты сказал, что в честь женского праздника я могу загадать любое желание и ты его выполнишь (подозреваю, что это был намек на кофе, американо с молоком, который мы оба обожаем), но я выпалила совсем другое, пользуясь случаем:

— Научи меня играть на гитаре.

Твой взгляд нужно было запечатлеть, однозначно! И когда я подумала, что дело во мне (допустим, для пианино мои пальцы слишком толстые, а для гитары?), ты сказал выбросить эту чепуху из головы и клятвенно пообещал. И даже показал мне несколько аккордов из Визбора «Милая моя»!

Которые я, увы, безнадёжно забыла. Во время войны мне выпало жить в другом городе и в том доме была гитара. Помню, что когда-то я попросила её и попыталась в комнате наиграть то, чему ты меня научил. Выходило нечто похожее, но всё равно не то.

Я так и не успела научиться у тебя играть.