Бывали в жизни Вэй Ина ночи и похуже! Хотя, вдумываясь, он ловил себя на мысли, что пример привести будет сложно. Тело, среагировав на опасность, вдруг наполнилось новыми импульсами восприятия и ощущалось чужим. Память о случившемся накануне нагнала резко и беспощадно, только можно ли ей было доверять? Похоже, его накачали наркотиками под завязку, и он потерялся во времени и событиях — как ещё объяснить, что раны, заживление которых обещало исчисляться неделями, просто исчезли — испарились, как будто их и не было?

      Может, и правда не было? После всего, что Вэй Ин пережил накануне, доверять стало сложно даже самому себе. Отталкиваясь от мысли об убойной дозе запрещённых веществ, он готов был признать, что этой злосчастной ночью пишет новую веху собственного безумия, способного спорить с самыми закрученными голливудскими сюжетами. Тут тебе и признаки каннибализма на пару с садистской озабоченностью, и чудодейственный эликсир от мистера Совершенство, и стрелки без внятных требований, открывающие огонь на поражение посреди жилого квартала, и свора освоивших паркур качков с агрессивной риторикой, готовых растерзать его, не поясняя причин.

      Но что, если происходящее вовсе не галлюцинация? Скосив взгляд, Вэй Ин пристально изучал Лань Чжаня. Такой парень вряд ли очутился бы на обочине жизни и подался в наёмники. Его должны были засыпать предложениями о сотрудничестве дома моды, торговые марки и киностудии. Его лицо и фигура даже при самой скептической оценке превосходили фантазии самых требовательных эстетов. Вэй Ин не считал себя падким на красоту без оглядки на содержание, но прилип к нему взглядом, словно узрел спустившегося с небес мессию.

      Казалось, что-то случилось со зрением: оно стало острее, глубже, контрастнее. Всё заиграло новыми сочными красками. Впрочем, изменения затронули также и слух, вкус, осязание и обоняние. Ещё когда Лань Чжань нёс Вэй Ина на руках, последний уловил благоухание благородного сандала, теперь же к аромату добавился оттенок прохлады, какую приносит выпавшая поутру роса, ноты белого пиона и свежесть озона в облаках.

      Вэй Ин поражённо ловил себя на странно навязчивом желании касаться Лань Чжаня. Сердце тянулось к нему, тогда как ум продолжал задаваться вопросом, друг он или враг? Лань Чжань сначала защитил, потом опоил, а после собирался увезти куда-то, вместо того чтобы дать разъяснение всему, что творилось. Их страстный поцелуй всё ещё жёг грудь чем-то, чему Вэй Ин не находил названия. Словно активизировавшийся магнит, это чувство толкало к обворожительному защитнику и побуждало жаждать физического и морального слияния с ним.

      Заведя назад упавшие на лицо пряди, Вэй Ин неожиданно осознал, что стоит в алом облаке, которое чувствует как продолжение себя. Что это — наркотический угар, кошмарный сон или всё-таки сверхъестественная явь?

      — Лань Ванцзи, убери меч! Оно того не стоит! — выкрикнул вожак группировки, заполнившей пространство перед домом.

      Вэй Ин напрягся. Явившийся знал его спасителя. Его парни позаботились, чтобы все уличные фонари в этой части улицы разом погасли. Оно и понятно, им не нужны были свидетели.

      — Не тебе это решать, Цзинь Цзысюнь, — последовало от Лань Чжаня.

      Он не изменил защитной позиции, продолжал держать меч на изготовке и внимательно следил за каждым из группы.

      — Ты попал под очарование суккуба, — напирал Цзинь Цзысюнь. — Но клан Цзинь позаботится, чтобы вернуть тебе трезвость рассудка.

      — Не помню, чтобы взывал о помощи.

      Цзинь Цзысюнь раздражённо фыркал. Его не устраивало промедление и то, что разговор не клеится. Он явно принадлежал к тому уровню людей, которые получали всё безотлагательно, по первому требованию.

      — Ты не осознаёшь серьёзность своего положения, — процедил он сквозь зубы. — «Шан-шу» уже осведомлена об инциденте. Парень рядом с тобой — опасная форма жизни, взаимодействие с которой разрушит тебя быстрее, чем можешь представить. Его необходимо изолировать и как можно быстрее. Подобным тварям не место на свободе.

      Тварям?.. Нутро Вэй Ина ополоснул могильный холод. Значит, они решили, что он… не человек? С одной стороны хотелось захохотать, с другой — смешного в данной ситуации ничего не было. Алая поволока, вибрирующая вокруг Вэй Ина, словно раскалилась. Он догадывался для чего она. Это его собственный отклик на угрозу — его пробудившаяся вследствие вмешательства Лань Чжаня сила давала о себе знать. Возобладавшие инстинкты заставляли по-новому смотреть на происходящее. Будь Вэй Ин прежним, решил бы, что стал объектом преследования не то душевнобольных, не то какой-то секты, но то, что он ощущал в самом себе, заронило подозрение, что доля истины в словах Цзысюня, несмотря на абсурдность подачи, присутствует.

      Организм перестраивался прямо в эти минуты и проявлял несвойственные человеческим существам способности. Это открытие взрывало мозг, но необходимость защищаться здесь и сейчас исключала долгое осмысление и принятие. Враждебность, направленная на Вэй Ина этой ночью, перестала казаться чередой случайностей. То, что часом ранее или того меньше он едва не был изорван на кровавые лоскуты четвёркой таких же возникших из темноты, охваченных слепой яростью незнакомцев, было лишь первым прецедентом, ныне назревал второй.

      Подтверждая воочию, что Вэй Ин в действительности столкнулся с чем-то потусторонним, несколько крупных парней, подчиняясь знаку Цзинь Цзысюня, резко расправили плечи, прогнулись в спине, запрокинув головы, и зашлись в ознобе, будто изнутри их раздирало нечто, что непреодолимо жаждало свободы. Их тела на глазах видоизменялись, приобретая устрашающие очертания.

      Звук хрустящих костей, вид расползающейся одежды, а вместе с ней и кожи, почему-то не шокировали Вэй Ина, хотя впечатление сцена произвела глубокое. Раздающаяся как на дрожжах плоть и леденящие душу стоны мужчин, переходящие в низкий рык зверей, заставили оцепенеть. Не в силах даже моргнуть, Вэй Ин впился взглядом в порождённые метаморфозой силуэты существ, ассоциирующихся для него с понятием «оборотни». Это представлялось немыслимым и в то же время необратимо перекраивало его картину мира.

      — Ликанам не стоит вмешиваться, — подал голос Лань Чжань, в глазах которого мелькнула тень уважения при виде того, что Вэй Ин не закричал, не побежал, не впал в истерику, столкнувшись с ужасающей реальностью.

      — Не дури, отдай парня по-хорошему, — всё ещё искал компромисс Цзинь Цзысюнь. — Если будешь сотрудничать, «Шан-шу» это оценят и поездка с нами станет лишь формальностью.

      — Этот парень мой и со мной останется, — невозмутимо бросил в ответ Лань Чжань.

      Пальцы Вэй Ина сомкнулись в кулаки: выходило, толпа явилась за ним, а Лань Чжань в силу пока неясных оснований вступался, но чем и кому он досадил, что на него объявлена охота и какое до него дело желтоглазому красавчику?

      — Лань Ванцзи, не закапывай себя глубже, чем уже есть. Ты связался с суккубом, и это вот-вот докатится до Совета. Глава Цзинь среагировал первым, так не отвергай же руку помощи. Другого такого случая может не представиться.

      — С каких пор клан Цзинь хозяйничает в районах клана Вэнь? — парировал Лань Чжань. — Разве это не территория гулей?

      — Мило, что ты вспомнил об этом после того, как нарубил в капусту четверых из них.

      — Я не мог не вмешаться. Это касалось меня лично.

      — Ты — вампир, а не суккуб, следовательно — нет никакого «лично».

      На слове «вампир» Вэй Ина пронзило судорогой. Возникло желание нахлестать себе по щекам, чтобы очнуться, но чем больше он видел и слышал, тем явственнее убеждался — к несчастью, пробуждение не наступит.

      — Я наслышан, что ты тот ещё упрямец, но суккуб отправится с нами, даже если ты не соизволишь присоединиться, — распалялся Цзинь Цзысюнь. — Нас больше, в одиночку ты не выстоишь.

      Оставаясь непоколебимым, Лань Чжань смерил его ледяным взглядом.

      — На твоём месте я бы не был так уверен.

      — Быстро же это отродье одурманило тебя, — Цзинь Цзысюнь пробежался сальным взором по Вэй Ину и цинично ухмыльнулся: — Нас, благо, предупредили. И мы воспользовались последним изобретением «Шан-шу».

      Он подбросил на руке небольшой серебристый баллончик, распылил поверх своего лица аэрозоль и глубоко вздохнул.

      — Это средство блокирует аромат пригретой тобой твари, как минимум на час. Для нас её яд неопасен.

      Лань Чжаня высказанный довод не тронул.

      — Тебе и твоим парням изначально следует бояться не его.

      — Значит, будешь драться за него? — оторопело вопрошал Цзысюнь. — Легко же ты поддался. Это существо использует тебя, не более…

      — Не использует, — оборвал его Лань Чжань. — Я отметил его как своего истинного спутника.

      Цзинь Цзысюнь от возмущения поперхнулся воздухом. Охватившему его отвращению вторил и облик остальных. Даже те ликаны, которые уже сменили форму, выглядели потрясёнными и зло вздыбили холки, будто слова Лань Чжаня являлись кощунственным святотатством.

      С трудом подчинив себе эмоции, Цзинь Цзысюнь перестал таращить глаза и жёлчно рассмеялся.

      — Ты шутишь со мной? Существу, живущему на свете сотни лет, должно быть известно, что с суккубами «слияние» не работает. К тому же ты не имел права заключать подобный пакт с обречённым изгоем. Вас в любом случае разделят. Связь, даже если таковая каким-то чудом возникла, разорвут принудительно и, учитывая, твою вампирскую суть, это будет на редкость мучительно…

      — Ты правда вампир? — не выдержал Вэй Ин, затравленно оглядываясь на Лань Чжаня.

      Последовало уже знакомое «мгм».

      — И что, мать вашу, вам всем от меня надо?

      — Мне — чтобы ты жил, — твёрдо сказал Лань Чжань. — И, если наши желания совпадают, постарайся уцелеть.

      — Возмутительно, мать твою! — проорал Цзинь Цзысюнь. — Ты подначиваешь суккуба дать отпор тем, кто пытается отмазать твою задницу от чудовищных последствий содеянного! В таком разе ты просто безнадёжен!

      Всё больше ликанов перекидывались. Вэй Ин шало хватал ртом воздух. Мозг осаждала дивная новая реальность. Он знал, в культурах многих народов суккубами обычно называли демонов похоти, но применительно к нему — двадцатичетырёхлетнему девственнику с пёстрым букетом психологических проблем и фобий, это определение не клеилось. Вопреки здравому смыслу, что-то внутри отзывалось на нелепый эпитет, цеплялось за него, ворошило подозрения, погребённые под ворохом навязанных извне установок. Вэй Ин заметался, в глубине его сути что-то больно вскрылось и кровоточило. Словно жизнь, которую он вёл, насильно отделили от него, рубанув в самый корень. Нарастание смятения усиливало волнение окутывающей Вэй Ина призрачной алой вуали.

      Цзинь Цзысюнь с презрением сплюнул.

      — Что ж, вы не оставили мне другого выхода.

      Он решительно оглянулся на скалящих зубы собратьев.

      — Задержите суккуба или убейте, оба варианта подходят, то же и с Ванцзи.

      Лань Чжань мягко подтолкнул Вэй Ина за свою спину.

      — Следи, чтобы не подкрались сзади. Ликаны очень быстрые.

      Пока Цзысюнь имитировал переговоры, его соплеменники подобно волчьей стае рассредоточились вокруг, в решающий момент готовясь зажать добычу в тиски. Эта тактика была типичной для них. Лань Чжань чётко понимал, как будут развиваться события. Его глаза блеснули ярким отсветом. Молниеносным движением его рука ушла вправо, и первый же ринувшийся к Вэй Ину ликан лишился головы. При виде этого Цзинь Цзысюнь обалдело замер, будто до последнего не отваживался верить, что Лань Ванцзи пойдёт на убийство его подчинённых ради спасения проклятого суккуба.

      Бичэнь входил в плоть плавно, разрубал кости, как нож масло. Атака на Вэй Ина слева также была пресечена одним лишь взмахом льдистого клинка. Сам Лань Чжань, сея смерть, воплощал умиротворение и незыблемое спокойствие. Взмахи Бичэнем осуществлялись до того отточенно и стремительно, что их невозможно было предугадать и отразить. Он двигался как вспыхивающий и гаснущий фантом — возникал то позади Вэй Ина, то спереди, то сбоку.

      Кровь оборотней густым кипятком залила пятачок, на котором он грациозно кружил, и начала хлюпать под ногами. Из-под широких одежд Лань Чжань время от времени выхватывал металлические пластины с острыми как бритва краями. Они бесшумно рассекали пространство и метко достигали цели — как правило, разя противника в область горла, груди или между глаз.

      Цзинь Цзысюнь багровел и в бешенстве орал на подчинённых. Вэй Ин, поначалу допустивший мысль, что доживает последние секунды жизни, с удивлением постигал, что Лань Чжань неспроста держался так уверенно во время диалога. Он и в самом деле был настолько хорош, что мог выйти против полусотни противников и выжить. Невзирая на поразительную резвость и скорость ликанов, их преимущество в количестве резко сокращалось. Лань Чжань выкашивал оборотней по двое-трое за выпад. Очередного обречённого, рванувшего на Вэй Ина, разделил надвое, обнажив содержимое его туши на обозрение всем. Остальная свора резко отхлынула. Если с начала битвы численный перевес дарил смутную надежду одержать над Лань Чжанем верх, то теперь стаю охватили тревога и замешательство.

      — Ванцзи, вдумайся, что ты делаешь! — гневался Цзысюнь. — Ты истребляешь членов клана Цзинь, состоящих в союзе с твоим собственным кланом. Как, считаешь, отреагирует на это Лань Сичэнь?

      — Прикажи собратьям отступить, и я никого больше не трону, — не меняясь в лице, откликнулся Лань Чжань.

      — Ты совершенно помешался. Я не уйду без твари!

      — Значит, не уйдёшь вообще.

      Цзинь Цзысюнь рвал и метал, но сбрасывать человеческую личину и самолично вступать в бой не торопился.

      — Что встали? — озираясь на подчинённых, истошно вопил он. — Взять их!

      Понукаемые им ликаны вновь вступили в схватку. На этот раз набрасывались не перекрёстно, а всем скопом, но это лишь спровоцировало Лань Чжаня проявлять ещё больше пыла в сражении. Бичэнь разил с неустанностью и свирепостью запущенного на конвейере механического инструмента. Погибшие множились. Отбрасываемые ударами Лань Чжаня ликаны влетали в стены и ряды автомобилей, припаркованных у тротуара неподалёку. На нескольких сработала сигнализация. Душераздирающие получеловеческие-полузвериные крики оглашали улицу, привлекая к кровопролитному побоищу внимание просыпающихся жителей. Всё больше окон в строениях вокруг озарялись светом.

      Пока Лань Чжань сдерживал идущий в лобовую натиск, кто-то из оборотней смахнул откуда-то сверху, нацелившись на Вэй Ина, с детства жутко боявшегося собак и испытывавшего ужас перед всем, что так или иначе походило на них. Уворачиваясь от броска оборотня в сторону, Вэй Ин выскользнул из-под прикрытия Лань Чжаня, очутившись в окружении врагов. Ближайший к нему мужчина — один из тех, кто, как и Цзысюнь, не сменил лик, — рванул на него и со всего размаху впечатал свою ступню в его грудь.

      Вэй Ин полетел на землю, снёс собой несколько мусорных баков и долбанулся лопатками о парапет. Удар был страшной силы и, казалось, должен был превратить его позвоночник и рёбра в кровавое крошево, но этого не случилось. Боль взвилась острым вихрем и заставила сгруппироваться. Тело как пружина выпрямилось, и, когда чужая пятерня мощно сдавила шею, Вэй Ин словно вошёл в транс — алая поволока нахлынула на ликана, и тот, как обожжённый, взвизгнул. Изумлённо отпрянув, мужчина попытался атаковать снова, но внезапно рухнул на колени. Алый туман обволок его фигуру, проникая в рот, нос и уши. Ликан затрясся как в припадке, хватая ртом воздух, но вдохнуть не получалось.

      Вэй Ин полностью выпрямился и больше не суетился. Он стоял неподвижно, но попытки оборотня дотянуться до него оставались тщетны. Ощерившись в свирепом оскале, мужчина в конце концов повалился навзничь, так и не сумев вернуть себе способность дышать. Алая дымка, вибрирующая вокруг Вэй Ина, стала гуще и будто обрела сознание. Она волной набежала на прорывающихся к нему ликанов, вынуждая оседать, хватаясь за грудь, как если бы их настигала жуткая боль. Чем бы ни являлся аэрозоль, которым хвастался Цзинь Цзысюнь, вопреки его убеждению, стая вовсе не была в безопасности. Дыхательные пути оборотней парализовало исходящим от Вэй Ина ядом, глаза стекленели и выпирали из орбит, словно собирались лопнуть. Движения становились дёргаными и хаотичными. Один за другим ликаны валились замертво.

      Лань Чжаня красный полог не дезориентировал, хотя его так же обнимали живые смертоносные потоки. Отбив очередное наступление, Лань Чжань прыжком преодолел разделившее с Вэй Ином расстояние. Последовал резкий рывок его рук — льдистая гадь Бичэня вонзилась с боковой стороны в шею нависшего сзади над Вэй Ином ликана и, выпорхнув, омытая струёй крови, вошла в другого — спланировавшего с дерева.

      Грациозно повернувшись на месте, Лань Чжань расправился с ещё несколькими нападавшими, соскакивающими с крыши фургона. Мёртвые туши оборотней тяжело грохались на асфальт. Некоторые замирали сразу, другие ещё какое-то время вздрагивали, выгибались и корчились. Погибших немедленно настигало обращение в прежнюю форму. Шум столкновения медленно сменялся затишьем. Сражённый среди последних ликан, прижатый к земле ботинком Лань Чжаня и получивший смертельное ранение, ещё мгновение замахивался когтистыми лапами и рычал, обнажая острые зубы, но вскоре и он отключился.

      Горящие золотым огнём глаза Лань Чжаня обратились к обмершему в негодовании Цзинь Цзысюню — радужная оболочка расширилась, зрачки сузились почти до точек.

      — Удовлетворён? Ещё чуть-чуть и придётся зачищать слишком многое, — низко обронил Лань Чжань, по-прежнему невозмутимый и хладнокровный. — Забирай уцелевших и уходи.

      Цзинь Цзысюнь по итогам короткой, но весьма показательной битвы остался лишь с горсткой невредимых сородичей. До него неумолимо доходило, что он переоценил свои силы. Ему следовало не давать воли эмоциям. Лань Ванцзи не из-за красивых глаз уважали и боялись в Совете. Цзысюня сжигало желание ринуться на него и если не прикончить, то хотя бы дать понять выжившим, что он не трус, но опасность раскрытия общего секрета смертными с каждым мгновением возрастала. В отдалённости поднимался гул полицейских сирен — кто-то из жителей дома уже связался со службой спасения. С окон и балконов доносились голоса. Полутьма улицы пока ещё не давала ясного представления о том, что творилось внизу, но долго это продолжаться не могло.

      Улучив момент, Лань Чжань бросил сообщение группе зачистки — прибрать весь этот бардак до появления копов они уже не успеют, но благодаря кодовым словам послания безотлагательно задействуют служащих в органах и запустят легенду: на стол начальству ляжет отчёт о массовой поножовщине между орудующими в этом районе бандами, что поможет избежать более серьёзных проблем.

      — Скажи «прощай» прежней жизни! — дрожа от злости, процедил уязвлённый и униженный Цзысюнь. — Совет сегодня же узнает о том, что ты сделал!

      Он дал знак спутникам, и улица в мгновение ока опустела. Лань Чжань осмотрелся, оценивая ситуацию, — путь был свободен.

      — Быстрее, вон моя машина, — он подхватил Вэй Ина под руку, указывая на неприметный с виду внедорожник.

      — Чёрт! Они тебя достали? — пробормотал тот, бегая взглядом по его влажным от крови плечам и груди.

      Несколько крупных борозд от ногтей рассекли одежду и бледную как фарфор кожу.

      — Пустяки, — заверил Лань Чжань и распахнул перед Вэй Ином дверь машины. — Падай. Копы на подлёте. Надо сматывать.

      Он не мог не отметить, что едва коснулся Вэй Ина, алая поволока рассеялась. Значит, парень не видел в нём угрозы, хотя и в его тачку сигать не торопился.

      — Ты подкинешь меня домой? — с надеждой спросил он.

      Лань Чжань отрицательно качнул головой.

      — Забудь о доме, тебя там будут ждать. Я знаю безопасное место.

      — Да что ты, правда? И я должен просто довериться тебе после всего, что только что узнал? — безрадостно ухмыльнулся Вэй Ин, резко отстраняясь. — Хватит с меня на сегодня твоей заботы. Спасибо тебе… наверное. Но дальше я сам.

      Вой сирен неумолимо нарастал. Лань Чжань понимал, счёт идёт уже не на минуты — на секунды. Если они не уберутся отсюда сейчас же, их положение ещё сильнее осложнится.

      — Не вынуждай меня… — с болью проговорил Лань Чжань, плавным движением возвращая Бичэнь в ножны и бросая на заднее сидение машины.

      Вэй Ин в недоумении нахмурился.

      — Не вынуждать — что?

      Лань Чжань обтёр лицо ладонью и издал тяжёлый вздох. Вэй Ин даже пискнуть не успел до того, как руки вампира взметнулись, одновременно касаясь его шеи и поясницы. Перед глазами тотчас же разлился радужный водопад. Тело, утратив способность держаться вертикально, беспомощно повалилось в объятия подхватившего его Лань Чжаня.

      — Прости, но у меня нет времени тебя уговаривать.

      — Ну ты и мудила… — еле ворочая языком, выдавил Вэй Ин, прощаясь с сознанием.