Джон Шепард, пятьдесят девять часов спустя, система Омеги, SR-2 «Нормандия»

Грёбаный «Цербер»! Оборудование они доставили, драли бы их всех черти! Безопасное, разумеется! Да чтоб эти уроды подавились своими словами! Ах да, «безопасность»... Единственное, о чём я могу думать, проползая по техническому лазу в чёртов арсенал. Не стоило мне надеяться, что что-то вообще может пойти так, как изначально задумано. Была надежда, что инженеры подключат новую консоль к нашей системе, после чего мы спокойно полетим проверять подозрительную активность на другом конце пояса астероидов, которая вполне может быть связана с заданием от Тэвос. Но нет, стоило подключить консоль, как все системы оказались заблокированы и «Нормандия» сама вышла из дока и полетела, по всей видимости, в сторону ретранслятора Омега-4, где и была перехвачена судном Коллекционеров. И теперь часть отсеков наводнена стазис-дронами, а ещё в нескольких находятся сами Коллекционеры и пара непонятных тварей размером с компактный, чёрт его дери, аэрокар! Уже больше половины корабля под их контролем, и я начинаю опасаться, что отбить его силами не попавшей в плен части команды невозможно. Как только я пробрался в арсенал, обнаружил там тех, кого вовсе не ожидал увидеть: Афину и других инженеров.

— Вооружаетесь? — получив в ответ кивки, уточняю: — Как вам удалось сюда пробраться?! Коллекционеры заняли нижние палубы за пару минут. Я был уверен, что вы все в стазисе.

— Капитан, нам пришлось покинуть инженерный по техническому лазу, как только мы состыковались с малым вражеским судном. — Ответ Афины поставил на места почти всё.

— Малым судном? С чего ты взяла, что есть ещё и большое? — напряжённо поинтересовался я.

— В космическом пространстве мой сканер охватывает расстояние с радиусом в семь километров. На шести с половиной начинается сплошная засветка, по сигнатуре схожая с пристыковавшимся судном, прилетевшим с той же стороны. Предположительный размер корабля не менее полутора километров в длину и не менее полукилометра в ширину и высоту.

Сердце зашлось от злости. Если мы сможем отбить корабль, то к врагу придёт подмога. А пока не разблокируем системы, сделать что-то с крейсером мы не сможем.

— Подождите!.. Что?! — воскликнула Афина. — Что за derentis*!

Похоже, её что-то крайне ошарашило. Не дождавшись никаких пояснений и за следующие полминуты, я поторопил её:

— Афина, что, чёрт побери, случилось?

— Я засекла сигнал крайне низкой мощности... Но всё ещё чётко определяющийся как стандартная частота локальной связи кораблей класса «Аврора»! Более того, я знаю этот корабль.

Я припоминаю из одной из наших бесед, что лантийцы так называют один из самых распространённых своих кораблей. Похоже, инженеры это тоже знают, иначе Габриэлла не встряла бы в разговор.

— Ваш корабль... здесь? Разве это возможно?

— Похоже, что возможно. Нам необходима только система связи. Если я смогу связаться с кораблём, нам помогут. Мне необходимо прикрытие: мои действия заметят.

— А что ты будешь делать? — влез Доннелли.

— Перехвачу контроль над системой связи. Надеюсь, у меня получится.

Её прервал вызов по внутренней связи:

— Эй, меня кто-то слышит? Если да, то сообщаю: я подключил вычислительные блоки СУЗИ и она обещает вычистить всё жнецовское дерьмо из системы в течение ближайшей четверти часа.

— Джокер, где ты сейчас? Я в арсенале и СУЗИ здесь не активна.

— Шепард, ты всё ещё здесь! Отлично! — Он на несколько секунд отключил связь. — Да, у неё пока нет доступа к своим системам связи в большей части отсеков...

— Джефф, нам срочно нужна система связи! Нужно позвать на помощь, – перебила Афина.

— Не выйдет. Сейчас это самая забитая мусором система.

— Проклятье! — услышав «радостную» новость от Моро, она отключила связь. — Тогда действуем по первоначальному плану. Не думаю, что у противника уйдёт много времени на определение позиции, откуда взламывают связь, так что готовьтесь. Капитан, возьмите, — и протянула рукоятью ко мне угрожающего вида пушку. — Моё оружие. Блокировка снята, источник энергии полностью заряжен и установлен на повышенную мощность выстрела. Пистолет похож на ваши модели, хоть и полностью энергетический.

— Спасибо, Афина. А теперь... Вперёд!

В тот же момент она перевела взгляд на свой лэптоп и на нём, сменяя друг друга, стали мелькать различные коды, а сама она что-то тихо забормотала на своём языке. Впрочем, я сразу отвлёкся от этого, услышав мощный удар в дверь.

Мортэ Иррэл, система Омеги, «Адарис».

— В... — послышавшиеся из системы оповещения мостика шипение и треск сперва заставили меня задуматься о том, чтобы спросить у инженеров о происходящем с внутренней связью, но дальнейшее позволило сразу отбросить эту мысль. — Научное судно «Адарис», приём. Повторяю: вызываю «Адарис»! — Услышала я голос той, кого уже считала мёртвой — своего бывшего главного инженера. Сразу открыв перед собой голограмму систем связи, я увидела, что сигнал идёт на почти неиспользуемом участке диапазона из другой части системы через пару промежуточных точек. — Передаю с корабля SR-2 «Normandy»*. Судну требуется немедленная помощь. Пожалуйста, ответьте.

— Афина, это адмирал Мортэ. Выдвигаемся на помощь, расчётное время прибытия — полторы минуты. Какова ситуация?

— С...т...мы кор... под контролем противника, состык... с их транспортом, по близ... нахо... вр... крейсер. На данный момент защ... — Связь прервалась. Через десяток секунд передача продолжилась уже более чисто. — Предположительно, системы кор...ля будут восстан...лены в ближ...е пять минут. Корабль частично захвачен противником.

— Группа высадки — боевая готовность. Командир группы — Гелия, – объявила я по громкой связи на весь корабль, после чего продолжила только инженерному отсеку. — Вторичную энергию на проекторы пространственной нестабильности. Для начала один процент полной мощности на каждый. Дополнительную энергию на лобовые щиты.

Стоило нам подойти на расстояние в полтысячи километров к терпящему бедствие кораблю, как в нашу сторону начал разворачиваться крупный — порядка пяти километров в длину* — неопознанный корабль. Я решила действовать строго по протоколу: оповещение на всех частотах и известных языках, в том числе спешно подготовленной программе перевода на несколько здешних языков.

— Неопознанное судно, покиньте данную зону. Здесь проходит спасательная операция, покиньте зону немедленно, — я догадывалась, что пользы не будет и оказалась совершенно права — корабль открыл огонь из, судя по сенсорному анализу, ускорителя частиц лучом высокоэнергетических протонов. Первый луч слегка зацепил щит, второй и третий попали почти строго спереди. — Неопознанный корабль, немедленно прекратите огонь и покиньте зону! В противном случае вы будете уничтожены, — ещё два луча подтвердили подозрения, что просто так они не сдадутся. В этот же момент мне сообщили, что щиты упали до девяноста девяти процентов, но быстро восстанавливаются и почти сразу был получен вызов от Афины.

— Мы вновь контролируем системы корабля и уже пытаемся перехватить контроль над транспортом противника. Необходима помощь с крейсером.

— Быстрее запускайте свои двигатели и убирайтесь из зоны поражения. Проекторы нестабильности заряжены на один процент и готовы к выстрелу. Боевая группа переброшена к вам, — оповестила я подругу. — Тридцать секунд до залпа.

Джефф «Джокер» Моро, SR-2 «Нормандия»

— Афина, ты уверена, что стоит улетать? Ваш корабль огрёб от этого дредноута, у них могут быть проблемы.

— Не думай, просто уводи нас как можно скорее. Мы в зоне поражения! — взмолилась она.

— Кэп? Что скажешь? Я уже на своём месте, можем вжарить «Таниксом», — всё-таки командир у меня один, и это не малознакомая женщина с сомнительным происхождением.

— Убираемся к чёрту.

— Три, две, одна... — раздался по громкой связи голос инженера через пару десятков секунд.

Корабль основательно тряхнуло, от части консолей посыпались искры.

— Что это, мать вашу, было?! Мы чуть не сдохли к хренам! — я посмотрел на показания лидара... Корабля Коллекционеров просто не было. — Что за чёрт?! Чем они стреляли?!! Самые крупные обломки чёртовой пятикилометровой махины размером меньше «Кадьяка». В космосе даже ядерное оружие так не вжарит!

Похоже, Шепард тоже решил уточнить, что это было, так как сомневаюсь, что Афина ответила бы только мне.

— Это был один процент мощности залпа нескольких пространственных проекторов, — спокойно, как будто ничего особенного не произошло, уведомила нас она. — Их установили уже после моего ухода на другой корабль, так что я не могу сказать, скольких именно.

Сказать, что я от такого заявления просто охренел — ничего не сказать. Один херов процент. Один процент мощности — и здоровенный корабль чуть ли не целиком испарился. Без разницы, что выстрел был из нескольких орудий, такие пушки способны перевернуть ход любой битвы в пользу того, у кого они есть.

А камеры в трюме тем временем показывали, как светловолосая неизвестная девушка, выбросив руку вперёд, золотистой вспышкой пробила насквозь вместе со щитами неопознанную летающую хреновину Коллекционеров ещё до того, как это нечто успело сделать выстрел. Потом она бросила на пол шар, и основное освещение отрубилось вместе с большинством систем.

Джефф «Джокер» Моро, «Нормандия», 15 минут после отключения питания

Аварийные приборы ожили, значит, реактор снова функционирует: энергия подаётся, по крайней мере, на навигационное оборудование. Вслед за навигацией включилось освещение и почти все остальные интерфейсы.

На внутренних камерах экипаж приходит в себя на основной палубе, потихоньку расходясь по каютам. Многие нервничают — у доктора Чаквас в ближайшее время прибавится работы.

Лантийцы толпились в ангаре, спокойные, даже чересчур невозмутимые для тех, чья форма походила на летний льняной костюм с кожаным жилетом и поясом. С другой стороны, они вели себя как спектры, привыкшие таскать арсенал за спиной. То, что они попали на борт без стыковки, не должно спасти их от «внезапной» разгерметизации. Лучше им иметь мирные намерения.

Висящий неподалёку челнок коллекционеров нам не угроза: их прилично потрепало взрывом, будто в астероид влепились. Возможная угроза — корабль в полутысяче километров, даже если пока он не подаёт признаков активности. Лантийское судно? Если да, следовало сказать Афине, что оно светится как новогодняя ёлка в рентгеновском и инфракрасном диапазонах.

— Ваш корабль серьёзно пострадал в бою. Я могу связаться с ними, узнать насколько всё плохо, — предложил я.

— Я уже связалась с инженерным отсеком, повреждения не столь критичные, как вам могло показаться. — А потом, уже обращаясь, судя по всему, к капитану: они находились вне зоны обзора камер. — Дайте мне... — Афина замолчала на некоторое время, не то обдумывая что-то, не то опять непонятно как связываясь со своим кораблём. — Четверть суток. Возможно, удастся управиться и за меньший срок, если повреждения соответствуют моим предположениям.

— Ты слышал, Джокер, — отчеканил Шепард, — подводи корабль на расстояние стыковки.

— Не нужно, — отмахнулась Афина, появляясь на изображении с камеры ангара и подходя к светловолосой девушке-бойцу. — Гелия, ты не могла бы попросить...

— Транспортный отсек, поднимайте Афину прямо в инженерный, — едва слышно ответила Гелия.

— Не в ин... — вскрикнула Афина, подавшись вперёд, но опоздала.

Она исчезла в красновато-серой вспышке. От догадки зашевелились волосы на затылке: телепортация! Список вопросов всё полнился, и как вообще можно спокойно проверять системы, не думая о лишнем, находясь в эпицентре первого контакта с расой, развитой на уровне фантастических боевиков?! Что в сравнении с этим активация ретранслятора минут сорок назад?

Щиты, наконец, среагировали на запрос — Габи и Кен копались с выдохшимся генератором под чутким руководством Адамса. Судя по бардаку и развороченным переборкам, без кварианки, способной достать запчасти из кармана-чёрной дыры, ничего работать в ближайшее время не будет. Ядро необходимо срочно разряжать; при всех наших неполадках лучше бы сделать это на станции разрядки, но я не хочу сплющить мою крошку о летающую свалку.

— Зафиксированы множественные объекты малого размера на расстоянии от единиц до десятков метров между собой и от пятидесяти метров до ста семидесяти километров от корпуса. Опасность столкновения! Рекомендуется применение активных систем противодействия. Внимание: активные системы противодействия недоступны! — голографический интерфейс вспыхнул по левую руку, шар пересекала красная полоса тревоги.

— СУЗИ, чтоб тебя! — я поправил едва не сброшенную резким движением кепку. — Могла бы просто сообщить, что снова работаешь, чем оповещать о том, что и без тебя видно!

— И снова здравствуйте, мистер Моро. Я не могла знать, какие системы уже протестированы Вами, так как находилась в отключённом состоянии.

Меня удивил её извиняющийся тон.

— Я могу провести тестирование всех систем и вывести данные диагностики на один из экранов.

— Выполняй. А я пока буду наблюдать за сенсорами. А это ещё что за хрень?

Я присмотрелся — некоторые объекты в поле космического мусора движутся не по инерции.

— Начата полная диагностика систем. Приблизительное время завершения — три минуты. Внимание! Опасность! Неопознанные объекты на сенсорах! Движутся независимо от массы обломков из-за её пределов. Проводится анализ данных, — транслировала СУЗИ, после чего на весь корабль взвыла сирена. — Боевая тревога! Экипажу занять посты согласно штатному расписанию!

— Вот дерьмо! — зашипел я и зажал кнопку связи так, что едва не хрустнул палец. — Капитан! Вижу… — Сколько же их тут? Два? Нет, шесть! Даже восемь? Уже пятнадцать... Двадцать три... Нет, ещё больше... Проклятье! — Их больше тридцати…

— Сорок семь объектов. По предварительной оценке, могут быть отнесены к типу «тяжёлый истребитель», — «порадовала» экипаж наша ИИ. — Приближаются со скоростью сто восемьдесят километров в минуту, при сохранении скорости время прибытия менее четырёх минут. Боевые возможности неизвестны: данный класс кораблей отсутствует в базах данных.

На камерах я заметил муравьиные бега экипажа: кто-то больше толкался, сея панику, но большинство действовали слажено и занимали посты в БИЦ, а остальные — кресла контроля орудий.

— Джокер, доложи о состоянии щитов и оружия, — холодно потребовал капитан по внутренней связи.

Судя по равномерному стуку тяжёлых ботинок, он скоро будет на мостике.

— Щиты сдохли, орудия в хлам, — ответил я, на секунду испугавшись, что моё прощальное письмо дойдёт до отца и Колючки.

СУЗИ прервала мои мысли:

— Система ПОИСК критически повреждена, при прямом подключении мне доступны семь излучателей, что даёт тридцать пять процентов боеспособности системы. Орудия «Таникс» малоэффективны против целей типа «истребитель» в связи с манёвренностью подобных кораблей, равно как и торпеды «Дротик». Вероятность успешного уничтожения всех целей при текущем уровне боеспособности менее пяти процентов.

— Может, наши новые знакомые... — подал голос я, когда Шепард остановился за моей спиной и бесстрастно оценил показатели на мониторах.

— Застряли здесь из-за неполадок на их корабле, — закончил он.

Мы оба понимали, что Афина помогла бы и своим собратьям, и нам, будь у неё возможность.

— Может, удастся сделать минное заграждение? — предположил я, но подумав пару секунд, продолжил: — Хотя нет, бессмысленно, ракеты нам понадобятся, а заметность у них не нулевая. Жаль, нормальных мин всего пара.

Громко же я назвал буровые заряды.

— Выполняй, — дал отмашку Шепард. — Этого мало. СУЗИ, ты сможешь вести челнок дистанционно?

— Да. Мощности передатчика хватит, однако челнок не выдержит продолжительный огонь противника.

— Будет приманкой-брандером. При критических повреждениях веди его на таран, — приказал ей капитан. — Джокер, курс на Омегу. Посмотрим, на что способна наша броня.

— Есть, сэр, — отчеканил я, запуская движки. Почти сразу раздались глухие удары по корпусу, пока, впрочем, всего лишь царапающие обшивку, но неизвестно, что будет дальше. — Они догоняют. Нам не уйти без сверхсвета. — Пролетая плотное скопление обломков, я отстрелил ловушки и сообщил капитану: — Мины сброшены.

— Шанс уничтожить противника приблизительно равен тринадцати процентам, — рапортовала СУЗИ. — Пересчитываю время прибытия. Время до боевого столкновения пять минут пятьдесят секунд.

— Вызови Гелию на мостик, — приказал Шепард.

Ей не потребовалось много времени, чтобы подойти в рубку, она будто только этого и ждала.

— Вы что-то хотели от меня? — это было скорее утверждение, чем вопрос.

— Нам нужна срочная эвакуация экипажа, — ответил капитан.

Его посетила совершенно логичная мысль: от спасательных капсул не будет толку, целыми они долго не останутся, а телепорт позволит миновать истребители.

— Один момент. — Гелия поднесла руку к лицу и что-то нажала на своём высокотехнологичном наруче. — Транспортный отсек, запрашиваем полную эвакуацию немедленно. — Ответа слышно не было, но судя по всему, он был явно не положительный. — И вы только сейчас об этом сообщаете?! — голос лантийки опасно понизился. — Ремонт транспортного луча — одна из приоритетных задач. Сделайте это как можно скорее. Это приказ! — последнее предложение она едва ли не выкрикнула. И уже спокойно обратилась к нам:— Эвакуация откладывается: телепорт неисправен, но его скоро починят.

— На нас движется сорок семь тяжёлых истребителей, — напомнил Шепард. — Я открыт для предложений.

Гелия молчала не больше нескольких секунд.

— Ваш ангар оборудован генераторами удерживающего атмосферу поля? — наконец, спросила она. Я кивнул в такт ёмкому «да» капитана. — Тогда у меня есть для вас одно немного безумное предложение. Это… — я услышал металлическое бряцание, — тяжёлое орудие снайперской поддержки. Прототип, конечно, но вполне рабочий. Дальнобойность до двенадцати километров, никакой задержки до попадания.

— Принимается, — ответил капитан и приказал через интерком: — Гаррус, нужны снайперские позиции в ангаре. Объясню на месте.

Я бросил взгляд через плечо — Шепард азартно щурился: их вечное противостояние с турианцем за снайперское первенство. Гелия же казалась немного удивлённой.

— У Вас ведь найдётся ещё снайперское ружьё? Оно столь же простое в обращении, как и лёгкое оружие? — уточнил капитан.

На это Гелия лишь склонила голову и поспешила за Шепардом в ангар.

И что же у нас есть? Пятнадцать парных залпов для «Таникса» и почти два с половиной десятка торпед. Даже если хоть на секунду допустить, что все выстрелы достигнут цели, надо будет уничтожить ещё восемь истребителей только лазерами ПОИСКа. Замечательно, просто волшебно, чёрт подери! Остаётся лишь рассчитывать на пушки лантийцев.

— Мистер Моро, двадцать секунд до огневого контакта, — оповестила меня СУЗИ. — Рекомендую передать под мой контроль системы вооружения для повышения эффективности боя.

Выбора не было.

— Контроль получен, наведение на цель.

Корабль слегка дрогнул, выпуская первую торпеду. Потом ещё раз и ещё.

— Отчёт! — потребовал я, наблюдая за температурой двигателей и мельком просматривая данные о целостности корпуса.

— Две цели уничтожены, третья сманеврировала. Шаттл уничтожен, критические повреждения получил один истребитель. Один уничтожен взрывом мин.

Послышалось глухое жужжание корпуса: выстрел спарки «Таниксов». И сразу после этого в нас несколько раз попали. Моё маневрирование в попытках убрать корабль подальше от этих «москитов» ничего не даёт: они слишком быстрые, не говоря о том, что в разы подвижнее фрегата. Ещё с десяток торпед и пять залпов пушек, после чего несколько попаданий от врага и разгерметизация по левому борту на третьей палубе — каюта Миранды. Отмечаю это всё лишь мимоходом, пытаясь наиболее эффективно маневрировать то для захода на цель, то для уворота от вражеских выстрелов, иногда даже успешно.

— Боезапас орудий подходит к концу. Осталась последняя торпеда и семь залпов «Таникса»,— уведомила СУЗИ. — Уничтожено одиннадцать целей.

Ещё несколько попаданий, повреждения корпуса на всех палубах, разгерметизация теперь ещё и в капитанской каюте. Они пусты — от этого становится чуть легче.

Гул орудия и выстрел торпеды.

— Ещё одна цель уничтожена. Пять целей поражены неопознанными типами оружия. Оставшиеся маневрируют на границе эффективного поражения системой ПОИСК. Повреждён крайний правый двигатель, — продолжала СУЗИ.

Всё больше и больше «замечательных» новостей, чтоб им пусто было! Ещё полминуты маневрирования и шесть залпов «Таникса». Один из истребителей резко ускорился, будто... шёл на таран! Мощный удар — и тут же писк консоли связи предупредил о невозможности связаться с одной из палуб.

— Разгерметизация ангара… — СУЗИ резко умолкла.

— Шепард!!! — в ответ лишь тишина. Ни одна камера в ангаре не работала. — Проклятье! Шепард, Гаррус! Вы живы? Приём!

— Жи-вы!.. — ответил Гаррус, откашливаясь и заливая рану на руке медигелем.

Они с Шепардом появились в поле зрения камеры на четвертой палубе. Гелия мешком висела на капитане.

— Суммарно уничтожено семнадцать целей, боекомплект израсходован. Истребители оснащены броней, аналогичной «Нормандии», лазерное оружие малоэффективно. Уничтожен основной массив связи, вторичный повреждён, — продолжала сообщать ИИ, пока я пытался вывести корабль на курс к «Омеге».

Едва мне показалось, что у нас появилась передышка, из прыжка вышел ещё один корабль. Это коллекционеры. А я-то уже думал, что хуже быть не может!

— Внимание! Вражеское судно на сенсорах! По сигнатуре данное судно полностью идентично тому, которое два года назад уничтожило SR-1.

Правая рука откликнулась болью, всё ещё свежа в памяти хватка Шепарда. Я слишком хорошо помню, как первая «Нормандия» разлеталась на куски. От первого залпа удалось увернуться, но чёртовы истребители вынесли оба двигателя по левому борту, попросту протаранив их!

«Теперь нам крышка», — мысль холодная, как космос.

Из ниоткуда в борт крейсера врезались три бело-голубых луча пушек «Таникс», его прошило насквозь, разрушая орудия и, скорее всего, повреждая ядро или реактор, после чего он остаётся висеть в пространстве здоровенным куском мусора. Истребители свернули в сторону места, откуда пришли выстрелы. Девятнадцать из них. Что-то взорвалось у нас в ангаре, и сразу выключилось почти всё освещение и прочие маловажные системы, на консоли энергораспределения высветились предупреждения о множественных критических повреждениях системы. Впрочем, в боевых условиях энергия по запасным линиям всё равно распределяется на основные боевые системы, и ситуацию за бортом узнавать не было проблемой.

Буквально из пустого места — как в плане показаний лидара и прочих сенсоров, так и визуального обнаружения — появился совсем небольшой, размером едва ли не меньше первой «Нормандии», похожий на наконечник стрелы, корабль и начал расстреливать вражеские истребители.

Пять истребителей пошли на таран. Одному удалось пробить щиты в районе правой орудийной башни, где он сразу и взорвался, попутно разнеся и башню, и метров двадцать длины брони корпуса около неё. Другой успешно протаранил двигатели, точно так же взорвавшись. В тот же момент щиты корабля со вспышкой отключились, после чего оставшиеся семнадцать истребителей начали безнаказанно расстреливать корабль, находясь вне зоны наведения уцелевшего вооружения. Корабль покрывался разводами оплавленной брони при каждом попадании, но всё ещё не взрывался, что странно. Равно как странно и то, что истребители больше не пытались таранить ни его, ни нас. Впрочем, часть истребителей отделилась от группы, и полетела в нашу сторону, так что нам, по всей видимости, не пережить этот бой.

Они почти в радиусе огневого контакта, но в этот же момент сотни, а может даже и тысячи ярких золотистых огоньков потоками огибают «Нормандию», буквально распыляя истребители, а потом несколько раз пролетают насквозь крейсер коллекционеров, который, наконец, исчезает в яркой вспышке взрыва реактора и масс-ядра. И если учесть то, что этот рой обошёл нас и второй неизвестный корабль стороной, что-то мне подсказывает, что лантийское судно восстановило энергосистему и продемонстрировало ещё один тип вооружения.

— СУЗИ, что это, чёрт возьми, сейчас было? — я откинулся в кресле и стёр пот с висков.

— Мистер Моро, если вы говорите о явлении, уничтожившем противника, то это была группа приблизительно из двух тысяч неопознанных объектов, выпущенных с борта судна наших союзников. Из-за помех неопознанной природы вокруг объектов могу лишь примерно подсчитать их количество на основе визуальных данных. По результату действия это крайне продвинутый вариант кинетического вооружения. Хочу отметить, что щиты истребителей не среагировали на эти снаряды.

— Ясно, — я обернулся, поняв, что на корабле повисло молчание, разбиваемое только работой техники. — Сейчас не это важно. Потери, СУЗИ, — я не могу даже представить, что осталось от корабля, не говоря об экипаже.

— Из нашего экипажа ранены тридцать четыре человека, из них одиннадцать серьёзно. Погибших нет. У лантийской боевой группы потери убитыми отсутствуют, Гелия получила контузию.

Я рассмеялся, блаженно прикрыв глаза. Нет погибших — легко отделались, но люди, не корабль, и СУЗИ мне тут же об этом напоминает.

— Разгерметизация корпуса в пяти местах, множественные повреждения брони. Атмосферное давление по всему кораблю постепенно снижается из-за микроповреждений. Система ПОИСК уничтожена на девяносто пять процентов. Множественные повреждения энергосистемы. Двигатели по левому борту уничтожены, по правому борту серьёзно пострадали.

— Хватит, СУЗИ. Мне уже понятно, что улететь своим ходом нам точно не светит. Необходимо будет связаться с кем-нибудь, чтобы прислали буксир.

— Системы связи также пострадали во время боя. Из них полностью работоспособен только аварийный маяк. Передатчик дальней связи уничтожен, ближней связи повреждён, как и квантовый коммуникатор.

— А хорошие новости есть? — уточнил я, особо не надеясь, и очень удивился, получив утвердительный ответ.

— Да, мистер Моро. Лантийские десантники требуют эвакуироваться на их корабль.

— Отлично... Замечательно, чёрт возьми! И как я должен состыковать «Нормандию» с их кораблём?!

— Эвакуация будет произведена прямо сейчас. Стыковкой займёмся уже мы со своего корабля после его ремонта, — внезапно прозвучал женский голос. Похоже, командир лантийского десанта пришла в себя.

— Я понятия не имею, как вы себе это представляете!.. — начал я, не желая бросать «Нормандию» ни на минуту.

— Джокер, они знают, что делают, — вмешался Шепард.

— Спасибо, капитан. И я вынуждена настоять на немедленной эвакуации: помимо ваших ранений, которыми стоит заняться, зафиксировано падение давления на корабле. При текущем темпе снижения давления оно будет равно нулю в течение двух-трёх часов. Сомневаюсь, что вы захотите всё ещё находиться здесь.

— Да что вы? — ядовито заметил я. — Конечно, почему бы нам всем не эвакуироваться?— И совсем уж себе под нос почти неслышно буркнул: — Представилась бы сначала нормально. Ходит, отдаёт приказы, будто капитан слился.

Меня услышали.

Тихий голос в голове, мягко проговорил:

«Субкоммандер Гелия Тиррес, старший помощник командующего офицера корабля «Адарис», раз уж Вам это так важно сейчас, мистер Моро. Я предпочла донести до Вашего сведения наиболее ценную информацию».

На этом странности не закончились: позади меня что-то сверкнуло красноватым светом, сопровождаемым звеняще-свистящим звуком, но я не успел и головы повернуть, как вдруг оказался в совершенно другом помещении. Шепард придержал меня от падения и помог утвердиться на ногах. Мы оказались в странном месте — перекрёстке комнат — вместе с остальным экипажем «Нормандии».

— Добро пожаловать на «Адарис»! Вы находитесь в лазарете. Ожидайте медицинской помощи.

Хорошо, что эти слова были сказаны вслух: страшно осознавать, что кто-то спокойно лезет к тебе в разум.

Афина Рэит, мостик «Адариса»

— Адмирал, я изучила информацию о повреждениях корабля и поняла две вещи. — Мортэ заинтересованно выгнула бровь, обернувшись ко мне всем телом. — Во-первых, не всё так плохо, как казалось на первый взгляд. Множественные перегрузки во вторичных и первичных цепях энергоснабжения это неприятно, но всё равно небольшая проблема. Запуск роя снарядов снял достаточную часть нагрузки, чтобы оставшуюся можно было сбросить залпами противоистребительных пушек. Конечно, часть проводников и распределителей сгорели, в том числе из-за такого сброса энергии в экстренном порядке. Но учитывая имеющийся в данный момент запас это несущественно. Системы повреждений практически не получили, хоть часть и питается сейчас от автономных источников, так что можно ожидать завершения основного ремонта максимум в течение пары часов. Впрочем, мелкий ремонт можно провести даже в пути.

— Это однозначно приятная весть. — Капитанское кресло подсветилось бело-голубым светом, реагируя на её мысленную команду и через секунду стали заметны красные выстрелы лёгких импульсных плазменных орудий, распыляющие оставшиеся обломки вражеских кораблей. — А во-вторых?

— Забудьте про проекторы нестабильности, адмирал. Под них нужна полностью независимая часть системы энергообеспечения, и она должна быть значительно большей мощности, чем сейчас. И это одна из причин. Я составила список предложений для обсуждения, но пока что просто считайте, что этой системы на борту нет, — печально закончила я.

— Неприятно, но не критично. В конце концов, скорее всего тут они не понадобятся, — отмахнулась Мортэ. Судя по всему, она тоже считала, что экспериментальная система на то и экспериментальная, что может нести существенные недоработки и потому не стоит ставить на неё слишком много. — Или могут? — сразу уточнила она, увидев мою невесёлую улыбку.

— Потом посмотрите в моей памяти. Мне рассказали и показали достаточно многое, чтобы я поняла: относительная тишина и покой здесь ненадолго, — ответила я, и увидела кое-что важное. — Адмирал, а что насчёт помощи второму кораблю? Всё-таки они помогли в бою, будет бесчестно просто их бросить.

— Никто и не собирался! — раздражённо бросила она. И уже мягче добавила, зачем-то поясняя мне. — У этого корабля необычное покрытие, стандартные сенсоры транспортного луча через помехи не пробиваются. А научные... как раз сейчас заработали.

Я, как и она, краем глаза заметила изменение на одном из экранов.

— Покрытие на основе гравитахионных элементов с подводом энергии, — задумчиво хмыкнула я, мельком просматривая данные сенсоров. — Гравитахионный гиперпривод? Весьма занятно. Куда более сложная технология, чем большая часть того, что я здесь видела. Нестабильная, ненадёжная, потребляющая неоправданно большое количество энергии, но вполне рабочая. И теперь мне понятны сложности с наведением транспортного луча. И я знаю, как пробиться через помехи. Мне понадобится минута-другая.

— Действуй, — коротко бросила Мортэ. — А я пойду встречу наших гостей.

Джейн Шепард, корабль Спецкорпуса «Dauntless»

Сознание вернулось рывком. Удушливый дым вызывал сильный кашель, во рту ощущался привкус крови. С трудом вспомнив события, произошедшие при нападении, и поняв, что наверняка травм должна быть куча и не только у меня, я с ужасом осознала, что чувствую боль лишь в руках. Я медленно разлепила глаза — вокруг всё плыло. В нескольких местах горело, лежали тела. Капитан — прямо передо мной. Она до последнего пыталась зажать шею и остановить кровотечение: осколок прошил горло.

Следом поняла, что сижу у стенки...

И не чувствую её спиной.

Когда я опустила голову вниз, мне стало ясно: я умру на этом корабле.

С правой стороны, пониже груди, торчал кусок металла. Я не смогла поднять руку, чтобы его ощупать и понять, как глубоко он засел. На глаза навернулись слезы. Как же несправедливо — погибнуть вот так, от случайного ранения! Да ещё и когда мы уже помогали «Нормандии» и я имела все шансы если не увидеть, то хоть услышать брата от силы через пару часов.

Обидно. Нечестно!

Я даже не могу попытаться добраться до лазарета. Ла-за-ре-та. Смешно, от него ни рогов, ни копыт не осталось. Во рту скапливалась кровь, не было сил даже сплюнуть её. Пара минут от силы осталось, потом всё потемнеет, уже начало темнеть. Глаза предательски щипало, как у девчонки, а не солдата.

Вот ты и отжила своё, Джейни. Никто не почешется тебя воскрешать, ты не столь ценна. А спасать тебя уже поздно.

Почти все вокруг покрылось темнотой, в поле зрения остались лишь чадящие обломки.

Джон, братишка… Чёрт, как же несправедливо!

И скоро всё…

Скоро…

Ско… Что?

Джон Шепард, сорок минут спустя, лазарет «Адариса»

Я много чего ожидал, но уж точно не такого. В глубине души я не полностью верил рассказам Афины об уровне технологического развития её народа, но теперь… Бессмысленно во что-то не верить, видя это своими глазами. К примеру, они за десять минут полностью вылечили Джокера от его заболевания — не только восстановили структуру костей, но и устранили дефекты в геноме, из-за которых синдром Вролика вообще появился. И я даже не уверен, что меня больше удивило: телепортация, распылённый корабль коллекционеров или лечение. От несерьёзных — хотя в некоторых случаях наши понятия о «несерьёзных» ранениях явно сильно расходятся — нас лечили попросту... прикосновением. Для меня — это всего лишь очередная мелочь в копилку странностей, а вот Чаквас до сих пор бродит и что-то бормочет, шокировано разглядывая аппаратуру и процесс лечения.

Меня во всем этом однозначно радует одно: вся команда жива и здорова. И совсем не радует то, что нас фактически заперли в одной из частей лазарета и не говорят, когда планируют выпустить. Краем уха я услышал об экипаже второго корабля. За этими размышлениями я не заметил, как двери зала открылись и здешний старпом махнула мне рукой. Осознал я это лишь после того, как у меня в голове пронеслись слова: «За мной».

Образ сестры с множеством ранений, большинство из которых смертельны, вбил меня в пол. Ещё утром я бы не поверил, что кого-то с такими ранами возможно спасти, но сейчас я мог хотя бы надеяться на это.

— Капитан, вам не о чем беспокоиться, — пообещала Гелия. — Идёмте со мной.

Через два зала, пусть и не самых маленьких, мы вошли в более крупную комнату, полную непонятных капсул размером несколько больше человеческого тела.

— Первый ряд, одиннадцатая капсула. Одиннадцатая, — повторила она и, поняв, что я не знаю о которой капсуле речь, указала рукой. — Девушка была мертва, когда её доставили на борт. Многочисленные, очень серьёзные ранения. Мы поместили её в регенерационную капсулу. Судя по жизненным показателям Вашей сестры, капсула завершит работу через пару минут. Створки откроются автоматически. — Гелия приложила руку к белой поверхности и мягко улыбнулась, встретившись со мной глазами. — Она думала о вас перед смертью. Представьте, как она будет счастлива снова встретить вас при жизни. Приходите в общий зал, когда будете готовы. Двери открыты.

Мне стало стыдно за мысли, что нас заперли. Но сестра волновала больше.

Для меня прошла всего пара недель, а для неё больше двух лет с нашей последней встречи. Да и то, как именно я вернулся, вряд ли ей понравится. Джейн ненавидит «Цербер», она точно не будет рада, что сейчас я сотрудничаю с ними.

Не знаю, прошла пара минут или регенератор закончил работу раньше, но от мыслей меня отвлекло прекратившееся мягкое голубоватое свечение и тихое шипение открывшихся створок капсулы. Ещё до того, как Джейн открыла глаза, я мельком осмотрел её. Судя по изорванной в клочья и пропитавшейся кровью корабельной форме Спецкорпуса, она действительно была ранена так тяжело, как мне и сказали. Я потянулся к сестре в едва осознанном желании проверить, что ран нет. И в этот момент Джейн очнулась.

— Что, братишка, спас галактику, а нимба и крыльев так и не выделили? — Джейн грустно улыбнулась и подёргала окровавленную дырку на одежде. — За два года ты должен был освоиться: где здесь бар?

— Здесь? Чтоб я знал. Джей, ты не мертва, ты только что... ожила.

В ответ я услышал совершенно неискренний смех, и лишь за ним последовал язвительный ответ, ошарашивший меня не меньше первых её слов.

— И кому я так понадобилась? Точно не Совету. И не «Церберу», готовому тратить баснословные деньги на «Лазарь». Не пойми меня неправильно, я рада, что ты вернулся. Правда, — Джейн схватила меня за предплечье; в её глазах читалась обида. — Меня они рассматривали не больше, чем пригодного исполнителя. — Она тряхнула головой, сбросив прядь волос с лица и глубоко вдохнула, будто готовилась сказать что-то залпом, признаться: — Мы с Лиарой отдали им твоё тело. Эта стерва Лоусон так вдохновенно плела про сохранность мозга, навороченные импланты и готовность костьми за тебя лечь. Я очень… очень хотела тебя вернуть! Чёрт, — Джейн быстро заморгала, пытаясь скрыть слёзы, — притащил меня хрен знает куда и даже не знает, где бар!

Я крепко прижал сестру к груди и молча гладил по слипшимся от крови волосам и напряжённой спине. Не хотел ей говорить про лантийцев, про бойню, про то, что ничего не изменилось.

— Спасибо, — выдохнул я в висок сестры прежде, чем отпустить.

Она потёрла глаза, оглянулась и хмыкнула.

— Никогда не видела ничего подобного. Это тот неопознанный корабль, что был рядом с «Нормандией»? Чей он?

— Лантийцев. Они... из другого мира или галактики, или всё сразу. Пришельцы, — я махнул рукой, не желая повторять то, что говорила Афина: вслух звучало бредово.

— Супер-пришельцы. И меня воскресили с помощью этой техники. Но зачем?

— Хороший вопрос. Это корабль наших потенциальных союзников, может, для них это ничего не стоит. Может, по моральным соображениям. Может, в качестве благодарности за спасённого нами члена экипажа. А может и всё вместе. Выбирай.

Завершил работу ещё один регенератор, находившийся рядом с нами. Лежавшая в регенераторе азари в форме оперативника спецкорпуса, резко выскочила из капсулы засветившись биотикой. Через секунду она запустила в открывающуюся дверь «деформацию», решив заранее обезопасить себя от, казалось бы, единственных, кто мог забрать её к себе на борт — коллекционеров. Я мог ожидать чего угодно от разбирательств с капитаном судна из-за ранения члена команды до того, что воздействие рассеется, едва будет выпущено. Но всё же я не был готов к тому, что из дверей покажется лантийка, удерживающая в считанных сантиметрах от себя биотическое воздействие и с отстранённым видом разбирающая его на части.

— Занятная энергетическая структура. Кажется, в работающем виде она должна быть боевой? Интересное приветствие для тех, кто вас спас, — с мягкой иронией произнесла она. — Нет, я не имею отношения ни к коллекционерам, ни к людям. Да, я читаю мысли. И можете даже не пытаться продолжить, иначе Вам не понравится мой ответ, а регенераторы с Вашим экипажем могут получить повреждения. Выйдите из-за тринадцатой капсулы, я знаю, что Вы там. Я Вам не враг, давайте поговорим.

Азари вышла в центр комнаты, всё ещё светясь биотикой. Джейн обошла меня и замерла за левым плечом, я слышал её чуть учащённое дыхание. Выдержка ни на секунду не изменила лантийке, она демонстрировала военную выправку и гордую посадку головы. В карих глазах светился интерес.

— Меня зовут Мортэ Иррэл, адмирал звёздного флота Лантийской республики.

В моей голове прозвучал тот же голос:

«Вас мне показала Афина, можете не представляться, коммандер Джон Шепард. Не переживайте из-за возможности дипломатического инцидента, она не смогла бы меня убить».

— Теперь представьтесь, если уже наигрались в войну, — обратилась адмирал к азари.

— Кастия Т'Шаир, оперативник специального корпуса тактической разведки Цитадели, капитан корабля «Неустрашимый». И хватит лезть ко мне в голову! — резко потребовала азари.

— Вы... — лантийка замялась, подбирая слова, — слишком громко думаете, даже прислушиваться не надо. Но я учту Вашу просьбу. И Вашу тоже, коммандер Шепард, хоть она и не высказана. Мне нужно поговорить с вами наедине, а вашей сестре не помешает сменить одежду. Не стоит пугать экипаж таким видом.

С этими словами она нажала несколько кнопок на наруче. На капсулах открылись контейнеры, в которых лежала форма, весьма похожая цветом и фактурой на форму адмирала.

— Душ в той комнате, наслаждайтесь. — Она указала на почти незаметный проход. — Мы с коммандером подождём снаружи. И не волнуйтесь: об остальном Вашем экипаже также позаботятся, спектр Т'Шаир. Коммандер, пойдёмте.

***

— Думаю, не только у меня есть вопросы к Вам, но и у Вас ко мне, Шепард, — обратилась ко мне адмирал, едва мы покинули зал с регенераторами. — Я могу ответить на некоторые из них.

Подумав, я решил задать наиболее интересующий меня и тот, который располагает к понятному мне ответу:

— Не подумайте плохого: мы благодарны Вам за помощь, но зачем? Я понимаю оказание первой помощи, но... воскрешать погибших? Вносить изменения в генетическую структуру взрослого организма? Какова Ваша выгода?

— Вы опасаетесь, что я потребую платы за то, что мы называем делом чести — ту же первую помощь. — Лантийка улыбнулась. — Не бойтесь. К тому же, Вы спасли мою подругу.

Обдумать новый вопрос я не успел: Т'Шаир вышла к нам, в главный зал лазарета, переодетая в лантийскую форму. Не удивлюсь, если она была для неё сгенерирована.

Мортэ попросила нас следовать за ней. Через один поворот мы зашли в небольшую комнатку-тупик с экраном на стене. Женщина ткнула в одну из точек на нём и двери на секунду закрылись, после чего мы оказались в такой же комнате, но по виду коридоров уже совсем в другом месте. Ещё одна удивительная мелочь, к каким я уже немного привык за прошедшие несколько часов. Я — но не Кастия. Она выглядела куда более удивлённой.

Лантийка пояснила:

— Транспортные кабинки. Быстро и эффективно. Конференц-зал прямо по этому коридору. Подождите меня там.

Нам оставалось лишь выполнить её просьбу. Похоже, лантийцы предпочитают комфорт: в зале были удобные мягкие кресла. Капитанское — во главе у входа, и по три слева и справа, расположенные вокруг единственного стола со встроенными консолями. Противоположную от входа стену занимало обзорное окно, выходящее на мостик, где сейчас почти всё пространство занимала голограмма Млечного пути, на которой были отмечены как минимум известные ретрансляторы и Цитадель — похоже, наши карты скопировали. Каждый раз при приближении точки-ретранслятора рядом пробегали наборы символов, в некоторых из которых я с удивлением узнал созвездия. Что бы это могло значить?

— И что Вы думаете обо всем этом, Шепард? — поинтересовалась Т'Шаир. — Мне почему-то кажется, что Вам о ситуации, в которой мы оказались, известно куда больше, чем мне. Не скажете, кто эти люди и откуда взяли такое судно?

— Это не люди, называют себя лантийцами. И корабль они построили.

— Пока я вижу лишь людей, просто использующих неизвестный — и, признаю, весьма впечатляющий — дредноут. Но технологии на этом корабле действительно сильно удивляют. Совет это заинтересует, не находите? — Интересно, это такой намёк на то, что это может быть незарегистрированная протеанская находка Альянса?

Ответить на выпад я не успел — тихое шипение пневматики дверей поставило нас в известность, что адмирал вернулась.

— Полагаю, теперь мы можем поговорить. В первую очередь мне важно вступить в контакт с местным правительством, чтобы обозначить наше присутствие в этой галактике. — Лантийка решила обойтись без церемоний. — Более того, в рамках моих полномочий рассмотреть возможность передачи некоторых наших технологий в обмен, к примеру, на место для строительства аванпоста.

— Что? В этой галактике? — жёстко отчеканила Кастия, с угрозой в голосе продолжив: — Ваших технологий? Это больше похоже на найденное Альянсом целое судно протеан или ещё кого-то, так что вряд ли речь действительно о ваших технологиях, а не о том, в чём вы разобрались!

— Похоже, демонстрация моей силы Вас не убедила... Впрочем, с учётом местных технологий межзвёздных перелётов, меня не удивляет Ваше недоверие к словам о другой галактике. Конечно, речь не только о галактике, но и о реальности, но я не считаю необходимым пояснять теорию множественности реальностей, во всяком случае, сейчас. А говорю с Вами на языке Альянса лишь потому, что его уже знаю. Но если позволите считать с себя языковые знания, я могу говорить и на языке азари.

— Воздержусь, — скривилась спектр. — Я вам не доверяю.

— Понимаю, спектр Т'Шаир. — Раздался короткий писк, а голограмма Млечного пути на мостике исчезла. В нескольких десятках метров впереди мостика находился корабль Кастии. — Позвольте продемонстрировать полноценную технологию межзвёздных перелётов, — сказала Мортэ, подходя к обзорному окну.

В этот момент из пола выдвинулись две невысоких колонны с мягким верхом, после чего на ставшем экраном стекле появились две голограммы: в углу монитор показывал лантийский корабль, в упор к которому располагались «Нормандия» и «Неустрашимый», а в основной части окна появился странный список. Группы по шесть символов шли одна за другой столбцом, вскоре нужное было найдено и перед нами развернулось изображение Цитадели, отмеченное всё такой же символьной группой из шести созвездий.

— Что Вы делаете? — я не сдержал любопытства.

— Вашим кораблям нужно к Цитадели для ремонта, а нам для упрощения первого контакта. Быстрее будет долететь напрямую, чем прыгать по ретрансляторам. Расчётное время в пути около пяти часов, придётся немного подождать — у нас с собой не так много мощных источников энергии, — пояснила лантийка и это, пожалуй, вогнало в ступор даже меня, хоть я сегодня видел уже многое. В это время она связалась с кем-то из экипажа, уточнив что-то на своём языке. Не знаю, каков был ответ, и было ли это связано с прыжком, но женщина с улыбкой сказала нам: — Запуск гипердвигателя. — Внизу экрана ярко подсветились синим символы созвездий. — Сейчас.

Перед кораблём сформировалось нечто, похожее на светящийся голубовато-зелёным разлом, в который судно и влетело, резко ускорившись. Звезды стали почти невидимы — их скрывала сине-голубая, движущаяся будто бы кольцами или полосами дымка. Я только покачал головой и рухнул в ближайшее кресло.