В небольшой, уютно обставленной гостиной был приглушен свет. Темнота вечернего Сеула втекала через окна, расползаясь по углам мягкими тенями, полумрак помещения вкупе с томной тишиной вызывал сонливость и ленивое желание развалиться на диване и ничего не делать. Однако Лиян, вопреки атмосфере, никак не могла усидеть на месте. Она то поднималась и принималась ходить взад-вперёд, то усаживалась в кресло и начинала кусать ногти. И за всем этим безобразием с тоскливым недоумением наблюдали Сури и Юмин, которые расположились на диване и усиленно маскировали зевки такими гримасами, что Лиян непременно рассмеялась бы… не будь она так взвинчена.

— Может, всё-таки сходишь? — в который раз за последние полчаса уныло предложила Юмин, почёсывая коленку.

Кинув на неё острый взгляд, Лиян моментально отрезала:

— Нет! Вот ещё!

Юмин молча закатила глаза и пихнула локтем откровенно придремавшую Сури. Та встрепенулась и, найдя взглядом самое нервное пятно в этой комнате, прохрипела:

— Места ведь себе не находишь. Ну сходи ты уже и успокойся. Он всё равно тебя в толпе не увидит и не поймёт, что ты вообще была там.

Лиян снова плюхнулась в кресло и уставилась на неё с плохо скрываемым раздражением.

— Не. Пойду. Ясно?

Сури с зеркальной точностью повторила Юмин, тоже закатив глаза. Они явно были солидарны в том, что их подруга спятила, и Лиян не могла осуждать их за это. Она сама чувствовала себя недалёкой от буйного помешательства, потому и позвала их, чтобы поправить, так сказать, душевное равновесие. Однако подруги только и делали, что подначивали её, как два змия с килограммом яблок в пакете. И хоть ей уже на полном серьёзе хотелось попросить их покинуть помещение для сохранения прежних дружеских отношений, одного не признавать она не могла — даже с учётом всех факторов они действовали на неё успокаивающе.

На самом деле, образовавшаяся проблема выеденного яйца не стоила — особенно по словам тех же Юмин и Сури. Однако Лиян так сильно переволновалась, что теперь дёргалась от малейшего дуновения ветра на улице. И причина была в том, что они с Чимином поругались. Сочно, ярко — так, как не ругались ещё ни разу с момента знакомства. Даже приснопамятная сцена после концерта, когда на Лиян живого места не оставили озверевшие фанатки, не шла ни в какое сравнение, потому что в этот раз они оба — и Лиян, и Чимин — мнили себя правыми.

Всё произошло быстро и, следовало признать, глупо.

Два месяца с начала их отношений пролетели для Лиян стремительно и незаметно. Новая работа и необходимость вникать в неё жрали всё свободное время, а Чимин, непрерывно раскатывающий по турне и фанмитингам, появлялся в Сеуле так редко и внезапно, что иногда хотелось спросить у мироздания, каким образом двух настолько занятых людей вообще толкнуло в объятия друг друга. Но Лиян не жаловалась. Она знала кухню кей-поп бизнеса, поэтому закатывать сцены не торопилась, даже когда очень хотелось. Ей было одиноко, тоскливо и скучно, а работа помощником дизайнера хоть и являлась отдушиной, полностью удовлетворить все потребности по понятным причинам не могла. У Лиян не было права строить из себя недовольную, она прекрасно знала, на что шла, соглашаясь стать девушкой айдола. Это было тяжело, временами невыносимо, но встречи тайком от менеджеров, поцелуи урывками в закоулках концертных залов и горячий шёпот в динамике «Я соскучился» стоили любых жертв…

По крайней мере, так Лиян считала, пока не решилась немного отпустить вожжи и расслабиться.

Чимин тогда укатил с группой на очередную фотосессию в такие глухие места, что там не ловила ни одна сотовая связь. Перед отъездом он клятвенно пообещал, что при первой же возможности отзвонится, и пропал на три дня, в течение которых Лиян успела опустошить лавочку с травами возле дома Юмин. Не сказать, что она так уж ревновала — если уж у Чимина не хватало времени на свою девушку, о посторонних даже речи быть не могло. Однако мерзкое скребущее чувство внутри никак не проходило. И Юмин, вдоволь налюбовавшись на её бледный вид, в один прекрасный момент предложила вместе пойти на свадьбу Мисона. Мисон, конечно, и сам приглашал, но Лиян вежливо отказалась, мотивируя это тем, что ей не хочется быть голословной — вдруг на этот день выпадет долгожданный выходной у любимого айдола. Мисон не обиделся бы на такое, но ответственность слишком больно давила Лиян на макушку. И поскольку выходной у Чимина так и не выпал, она согласилась. Что ей ещё оставалось? Киснуть дома за просмотром очередной несмешной комедии до ужаса надоело, да и Юмин с Сури тоже собирались пойти. Весёлый вечер в обществе подруг и счастливого Мисона грозился стать самым радостным событием за всё последнее время.

И так оно, в принципе, и получилось. Ровно до той минуты, пока Лиян не вернулась домой.

Попрощавшись с Юмин, которая в этот раз решила побыть трезвым водителем, она поднялась по лестнице, ощущая невесомость в теле от действительно прекрасного времяпрепровождения. Алкоголь приятно кружил голову, душевное равновесие впервые за два месяца пришло в подобие порядка. Однако стоило Лиян шагнуть в длинный коридор своего этажа, зажатая в ладони связка ключей едва не выпала. Прямо под её дверью, подтянув колени и уткнувшись в них лбом, сидел Чимин. Сердитый, напряжённый, почти звенящий от обиды Чимин.

Как выяснилось позднее, он захотел сделать сюрприз, явившись без приглашения и предварительного созвона. Напоровшись на запертую дверь, он свято уверился, что Лиян окопалась на работе с очередным заказом, и решил подождать её на месте. И так как светлая мысль позвонить и уточнить в его голову почему-то не постучалась, он просидел на пороге квартиры около трёх часов. Поэтому когда Лиян, наконец, появилась — сияющая, слегка захмелевшая, а не убитая рабочим авралом, — его терпение лопнуло.

Едва успев втянуть Чимина в квартиру, чтобы не устраивать шоу перед соседями, Лиян выслушала столько нелепых претензий, что стало немного смешно и сильно обидно. Чимин обвинял её во всех катастрофах, начиная от цунами в Японии и заканчивая сломанными игрушками из далёкого детства. Видимо, занятость на грани с помешательством, постоянная нервотрёпка и необходимость усердно работать в любое время дня и ночи сотворили невозможное, выдавив из Пак Чимина всю адекватность по капле. И весь негатив он решил выместить на первом попавшемся под горячую руку человеке. Даром, что им оказалась любимая девушка.

Лиян стояла в прихожей, слушала его, мяла в пальцах клатч и мечтала провалиться сквозь землю от стыда и унижения. Стоило ей на один вечер покинуть пост сторожевой псины у дверного глазка, случилось именно то, на что она рассчитывала и вчера, и позавчера, и вообще все предыдущие два месяца. Кто же был виноват, что это произошло в тот момент, когда она решила перестать ждать?

Лиян могла спустить всё на тормозах, она могла прижать к себе рассерженного Чимина, отшутиться, заглушить его злость чем угодно — женских уловок на любые случаи жизни в её запасе всегда было предостаточно. Но в тот момент в её крови был алкоголь, а в голове — туман, сменившийся мрачным смогом. Лиян прорвало с такой силой, что ей самой стало страшно. Накопившаяся обида на весь мир оформилась в едкие слова, которыми она не преминула воспользоваться. И когда градус в прихожей скакнул к отметке «Всё, нахер, расстаёмся!», Чимин осёкся, сжал губы и стремительно вышел, с такой силой хлопнув дверью, что где-то в конце коридора пронзительно залаяла соседская собака.

С того дня от него не было ни слуху, ни духу. Он не писал, не звонил, никаким образом не давал о себе знать, так что Лиян, неделю промучившись у телефона, решила не тратить нервы и занялась своими делами. Хотя это было сильно сказано, потому что у неё всё валилось из рук — и на работе, и дома. Она не могла собраться с мыслями, пользы от её бравады не было совершенно никакой — и об этом ей весь вечер пытались втолковать подруги.

— Лилин, — заунывно позвала Юмин, — прекрати мельтешить, меня уже укачало от твоей беготни.

Замерев, Лиян подобралась, чтобы сказать что-нибудь язвительное, но вовремя прикусила язык. Ни Юмин, ни Сури не были виноваты в её состоянии. Поэтому она выдохнула, опять опустилась в кресло и запрокинула голову, мечтая сейчас же провалиться в сон и не изводить себя дилеммой — идти на чёртов концерт, куда Чимин позвал ещё три недели назад, или не идти.

— Напомните, почему никто из вас туда не собирается? — простонала она.

— Напоминаю, — отозвалась Сури, — я не иду потому, что у меня мама гостит. Она вряд ли оценит, если горячо любимая дочь рванёт на концерт поп-группы, бросив её одну.

— А у меня заказчик, — подхватила Юмин.

— Ты хотела сказать, у нас, — поправила Лиян.

— Нет, дорогая, — ехидно хмыкнула Юмин, — у меня, потому что ты пойдёшь на грёбаный концерт и успокоишься, иначе я не выдержу и повторю подвиг Юнги. Только в этом случае ущерб для тебя будет в разы больше, миндальничать и тащить тебя на своём горбу я не стану. Я реально схвачу тебя за ногу и протащу так до самой машины, предварительно оглушив ударом по пустопорожней башке!

Лиян оскорблённо насупилась. Не так уж сильно она дёргалась, чего они взялись преувеличивать-то? Да, поругалась с парнем, да, перестала с ним разговаривать, да, слегка переполошилась из-за этого, но…

Она внимательно посмотрела на сонную Сури и хмуро молчащую Юмин.

Кого она пыталась обмануть? Она ведь действительно за дни вынужденного молчания превратилась в истеричку с комплексом «Всё кончено, жизнь — говно, в конце — смерть». И подруг этим допекла.

— Ох, я не знаю, — проныла Лиян. — С одной стороны, мне очень хочется с ним увидеться, но с другой — он первым начал! Вот пусть сам ко мне и идёт извиняться!

Глаза Юмин превратились в щёлочки. Сури, тоскливо вздохнув, простонала в потолок:

— Взрослый человек, ага-ага, на пять лет старше своего ненаглядного, которого считает ребёнком. — Повернувшись к Юмин, она собрала брови домиком: — Мамочка, ну почему она такая упрямая?

— Потому что пиздюлей хочет, — угрожающе спокойно ответила та. — И я недалека от того, чтобы ей их обеспечить. В воспитательных целях, разумеется.

Лиян с нервным смешком почесала руку.

— Да бросьте вы. Всё не так уж фатально, правда.

Юмин прожгла её взглядом, но промолчала, Сури сложила руки в молитвенном жесте.

— Сходи на концерт, ну! Постоишь в толпе, посмотришь на своего Чимина, убедишься, что он жив и здоров, и вернёшься никем не замеченной, чтобы снова ждать шага с его стороны. Признайся, ты ведь волнуешься сильнее, чем обижаешься!

Лиян поджала губы. Не в бровь, а в глаз. Будь она менее упёртой, она сама понеслась бы к нему, роняя тапки. Но в тот раз он наступил на опасную черту, за которой простиралась пропасть. И то, что он ушёл раньше, чем успел её пересечь, давало им шанс худо-бедно реабилитироваться в глазах друг друга.

— Я боюсь, — выдавила, наконец, Лиян, опустив голову.

— Чего? — опешила Сури.

— Понимания, что ему без неё на самом деле хорошо, так? — подсказала Юмин. В её голосе не было сарказма или иронии — только усталость, и когда Лиян убито кивнула, она мученически застонала: — Господи, а ведь когда вы решили попробовать, я была уверена, что этот геморрой закончился. Но нет же, блять, он, кажется, стал только больше и болючее. Вам скучно жить в мире и согласии? Или ты решила обратиться в веру морального мазохизма? Хочешь, хлестну тебя плёткой здравого смысла по жопе?

— А я добавлю стеком анального угнетения, — подхватила Сури.

На секунду в гостиной повисла несколько озадаченная тишина. Лиян в ужасе округлила глаза, Юмин, осуждающе вздохнув, хмыкнула:

— Пончик, пятёрка за старания, но это вообще не из той оперы.

Сури пожала плечами.

— Я слишком хочу спать и слабо соображаю. Так что, Лилин, хватит пороть горячку и вали уже на концерт! Он начнётся через час, у тебя мало времени.

Лиян сжала губы.

— Не пойду! Да и билетов у меня нет, так что, дамочки, сидеть вам со мной тут до утра.

Сури задушенно всхлипнула:

— Иди ты в задницу, меня мама будет ругать!

Лиян хохотнула, представив, как это будет выглядеть. Она знала о крутом нраве родительницы Сури и ни капли не сомневалась в правдивости её опасений. Госпожа Сон могла и не такое.

— А если я достану эти билеты? — поинтересовалась Юмин. — Пойдёшь?

— Нет, — качнула головой Лиян.

Рука Юмин потянулась к лицу, Сури заёрзала, демонстрируя крайнюю степень раздражения. Им досталась чертовски несговорчивая подруга, которую временами хотелось придушить. Из гуманных соображений, разумеется.

— Так, — Юмин внезапно поднялась, и Лиян, дёрнувшись, заморгала, — у меня подходит к концу терпение. Сури-я, хватай пуфик и лупи эту бестолочь по башке, мозгов там всё равно нет, сотрясаться нечему. Как отрубится — тащим её в машину, везём на хренов концерт и сдаём под расписку Чимину, пусть он делает с ней всё, что захочет, иначе я её точно прибью.

С Сури мгновенно слетела сонливость. Подскочив, она с внезапным энтузиазмом глянула в сторону тяжёлого пуфа возле телевизионной тумбы, и Лиян, быстро сообразив, чем ей это грозит, обречённо подняла руки вверх. Всё-таки следовало пережить это дело в одиночестве, чтобы избежать подобной ситуации. Хотя… по правде говоря, у неё закрадывалась подспудная мыслишка, что она специально позвала подруг, ведь только они могли заставить её поменять решение.

— Где ты билет-то достанешь? — буркнула Лиян. — Ты вроде не водишь знакомств со спекулянтами.

— А нафига мне спекулянты, когда у меня есть Хосок? — искренне изумилась Юмин.

— Не-ет, — протянула Лиян, нахмурившись. Хоби, конечно, был ей другом, но он непременно заложит её Чимину с потрохами — плакала тогда любая конспирация.

— Расслабь булки, — отмахнулась Юмин. — Хосок дал мне этот билет в надежде, что я успею разобраться с делами. Но заказчик, падла, оказался специфическим типом.

— Ким Чано. — Лиян содрогнулась, припомнив вредного старикашку, требования которого менялись так же часто, как рисунок в детском калейдоскопе. Юмин жертвенно взяла все текущие дела с ним на себя. — Он ещё не отвалился?

— Неа, — весело хмыкнула Юмин, — наша фирма ему понравилась.

— Ну да, — буркнула Лиян, — видимо, мы единственные не послали его при первых же правках.

— Короче, — Юмин тряхнула головой и вытащила из кармана слегка помятый флаер, при виде которого Лиян сглотнула, — бери и топай собираться. Сури права — времени в обрез. Я тебя подброшу, а потом вернусь на работу. Господин Ким будет ждать в офисе через сорок минут.

— Пуфик нам больше не потребуется? — с лёгким оттенком огорчения уточнила Сури, плавно опустившись обратно на диван. Её состояние мгновенно вернулось к сонному, Лиян только сдавленно хохотнула.

Человек-погода, а не Сон Сури.

— Нет, отмена миссии, клиент созрел без рукоприкладства, — улыбнулась Юмин, а затем строго сдвинула брови к переносице. — А теперь марш переодеваться, иначе прямо в пижаме потащу!

Лиян сдуло с места. Спорить с Им Юмин было вредно для здоровья — годы дружбы подтверждали это не раз.

***

Лиян с трудом протиснулась в танцевальный сектор и устроилась в сторонке. Разглядеть её сквозь мельтешащие огоньки Чимин, конечно, всё равно не смог бы, но не предпринять совсем ничего она не могла. Мысль о том, что она зря это затеяла, зрела в ней с тех пор, как она села в «жучок». И теперь, когда она оказалась наедине с волнующимся тысячью голосов морем, желание уйти только усилилось.

Лиян передёрнула плечами и заставила себя стоять смирно. Никто не умрёт, если она хотя бы раз поступит вразрез с собственными убеждениями.

Концерт прошёл как в тумане. Лиян едва могла разглядеть небольшие фигурки, которые то собирались, то рассыпались в стороны. Однако огромные — от пола до самого потолка — экраны на диво качественно демонстрировали каждого члена группы. И каждый раз, когда в глаза практически било изображением Чимина — замотанного, вспотевшего и такого невероятно привлекательного, что любые аргументы таяли, — Лиян всё сильнее ощущала зияющую в груди пустоту. Она истосковалась по нему, по шуточкам и пустопорожней болтовне долгими вечерами. Несмотря на занятость, Чимин умудрялся выкраивать крупицы свободного времени и тратить их на телефонные разговоры и переписки с ней, зачастую в ущерб сну и отдыху. И появившееся на месте обиды чувство вины постепенно стало трансформироваться из лёгкого зуда в неудержимое желание выбраться на сцену, обнять его и попросить прощения. За всё сразу.

Лиян сглотнула, когда вместо гомонящего что-то Хосока на экране снова появился Чимин. Не демонстрируя ни капли заинтересованности в происходящем на сцене, он молча шарил по толпе взглядом, стиснув в ладони микрофон. Лицо у него при этом было далеко не радостным. Однако в следующую минуту к нему подлетел Тэхён и, отвесив смачного поджопника, практически вынудил натянуто улыбнуться.

От этого на душе стало совсем гадко.

Чимин был огорчён, и Лиян страшно захотелось дать себе по лицу. Да, они оба сглупили, повели себя как дети, пошли на поводу у эмоций. Но сейчас Лиян как никогда сильно захотелось плюнуть на гордость и сделать шаг навстречу. Впервые с момента начала их отношений.

Когда концерт стал близиться к завершению, Лиян незаметно откатилась ближе к дверям в служебные помещения. Те, разумеется, были накрепко заперты, однако в момент выхода публики всегда начиналась неразбериха, так что она всерьёз рассчитывала на шанс прошмыгнуть мимо охранников и стаффа к гримёркам. Безрассудное желание как можно скорее разрешить их общую с Чимином проблему практически толкало её в спину.

Слова прощания и благодарности группы раздались почти одновременно с грохотом аплодисментов и диким визгом восторженной толпы. Лиян, нетерпеливо притоптывая, впилась глазами в экран, на котором измождённые, но безмерно довольные парни по очереди говорили что-то в адрес пришедших на концерт людей. И когда очередь дошла до Чимина, она задушенно кашлянула из-за появившегося в горле кома. Загнанно дыша прямо в микрофон, он говорил что-то про любовь к АРМИ, на лице его сияла настолько яркая улыбка, что становилось жарковато. Может, он и не испытывал тех эмоций, которые хотел продемонстрировать, но определённую долю счастья он всё-таки получил.

Запнувшись посреди вдохновенной речи, Чимин перевёл дух, стёр бегущую по виску каплю пота и облизал губы. Публика восторженно взревела, подбадривая его, Лиян почувствовала образовавшуюся внизу живота тяжесть. Даже на таком огромном расстоянии, обращаясь даже не с ней, а со всеми сразу, он умудрялся оставаться до безумия, до помешательства, до колючих мурашек по спине привлекательным. Находясь рядом с ним, Лиян порой сложно было держать себя в руках, исходящие от него волны затягивали её в омут, из которого обычно не выбирались живыми. И временами, когда температура между ними раскалялась добела, она начинала думать, что изнасилование — не такая уж плохая штука. Ведь, если подумать, у них ещё ни разу с момента начала отношений не было интимной близости. Ни разу, несмотря на целую прорву предпосылок.

Лиян утёрла выступившую на лбу испарину.

Чимин закончил, наконец, прерванную речь и снова улыбнулся, сделав руками сердечко. Лиян, вздрогнув, прикрыла глаза ладонью, чтобы хоть на мгновение обрести возможность связно мыслить. У неё не было никакого морального права считать его только своим, но внутренний собственник голосил обратное. Сейчас ей отчаянно хотелось запереть его в своей квартире и никому никогда не показывать. Маньячка, блин, местного разлива.

На самом деле, Юмин давно намекала Лиян, что причина ссор между ними крылась как раз в сексуальной неудовлетворённости. Невозможно было сохранять рассудок при редких встречах, если ограничиваться только целомудренными — ну, или не очень — поцелуями. Не было ничего удивительного в том, что у двух взрослых людей наглухо срывало резьбу — определённая нерастраченная энергия неизбежно трансформировалась в агрессию. И, в принципе, Лиян была с ней согласна. Однако у них с Чимином пока никак не получалось преодолеть вторую базу. Засыпающий на ходу Чимин едва успевал обнять свою девушку и ласково чмокнуть её в лоб, прежде чем провалиться в настолько глубокий сон, что разбудить его нереально было даже из пушки. Стоило ли что-либо говорить о сексе в таком состоянии?..

Топот множества ног отвлёк Лиян от размышлений. Она настороженно переплела пальцы и, услышав, как замок нужной двери наконец-то щёлкнул, слилась со стеной. Из служебного помещения стремительно вышел охранник. Посмотрев на гомонящую толпу, он бормотнул что-то в рацию, шагнул вперёд и толкнул дверь, чтобы та сама закрылась. Оглядываться и проверять он не стал, поэтому Лиян, воспользовавшись шансом, юркнула за порог. Дождавшись, когда за спиной щёлкнет электрический замок, она прислушалась к тишине коридора и, напряжённо выдохнув, провела рукавом по вспотевшему лбу. Полдела было сделано.

Блуждание по коридорам вышло коротким и на удивление продуктивным — нужное помещение выпрыгнуло на неё буквально через пару поворотов. Рёв толпы всё ещё звенел где-то под потолком основного зала, так что Лиян без особого труда определила, где находилось закулисье, после чего она схватилась за ручку первой попавшейся двери и просочилась внутрь, не особо рассчитывая на успех.

После полумрака коридора яркий свет едва не выжег Лиян глаза. Зажмурившись, она коротко выругалась, стёрла вступившие слёзы и более-менее прояснившимся взглядом уставилась на сидящего напротив Чимина. Тот держал у щеки полотенце и с таким ужасом смотрел на неё, словно она вылезла прямо из-под земли, потрясая вилами и грозясь спалить к хренам всё здание в адском пламени.

— Нуна, — выдавил он, опустив руки. Его лицо всё ещё блестело, слипшиеся от пота и лака волосы облепили взмокший лоб.

Лиян при виде этого проглотила вскарабкавшийся к горлу тоскливый вой и неуверенно шагнула вперёд. Она пришла сюда не умиляться.

— Привет, — с трудом произнесла она и едва не ахнула, поняв, что забыла все заготовленные слова. В голове за долю секунды образовалась по-настоящему белоснежная пустота, словно кто-то плеснул растворителем на память.

Чистый лист бумаги, хоть заново начинай. Охренеть!

— Привет, — напряжённо отозвался Чимин, его брови медленно поползли к переносице.

Когда шок от внезапного появления начал отступать, у него включился рассудок, и Лиян в панике осознала, что нужный момент стал ускользать.

— Ты что тут делаешь? — Чимин поднялся. — Если тебя обнаружат, будут большие неприятности.

— Д-да я… поговорить вот… — промямлила Лиян, стиснув в кулаках край длинной туники.

По конечностям мимолётно промчалась дрожь, голос предательски сорвался. Она ощутила себя первокурсницей на экзамене у сурового преподавателя.

Хотя нет. Стоять тут, перед Чимином, было ещё страшнее. В личных вопросах едва ли существовала пересдача. Тут либо пан, либо пропал.

Чимин нахмурился.

— Сейчас? — Вздохнув, он взъерошил волосы и покачал головой. — Не лучшее время, давай потом.

Лиян задержала дыхание, поразившись холодности его тона. Нутро снова обожгла обида, ядом вскипевшая на кончике языка, пришлось приложить усилие, чтобы не дать ей прорвать наружу. Делать ещё хуже она не планировала. Во всяком случае, пока.

«Хотя куда уж хуже, — с лёгким оттенком паники подумала Лиян, — мы и так на грани разрыва…»

Медленно выдохнув, она сглотнула и сделала ещё один неуверенный шаг вперёд.

— Удели мне хотя бы пять минут, — попросила она, игнорируя горящее горло.

Хотелось закашляться, выпить воды и… немедленно сбежать к чёртовой бабушке, желание помириться любой ценой стало постепенно таять, сменяясь смущением. Как бы Лиян ни храбрилась, как бы ни уговаривала себя, что она переросла детские комплексы, просить прощения она так и не научилась. А с исчезновением из головы нужных слов она и вовсе превратилась в виноватого инвалида с нарушением функции речи. Круче не придумаешь.

— Нуна, у меня нет пяти минут, — невозмутимо отрезал Чимин. — В любую секунду сюда могут прийти менеджеры — и тогда плохо будет всем. Я не хочу снова подставлять группу.

Лиян показалось, что он хлестнул её по лицу. Дыхание сбилось, ноги будто вросли в пол. Возможно, она заслужила это своим дурацким характером, но она же пришла к нему. Первой. Так неужели нельзя хотя бы попытаться говорить помягче?!

— Ты издеваешься, что ли? — Лиян растянула онемевшие губы в кислой улыбке.

До последнего отказываясь идти на концерт, она боялась именно этого — холода, отчуждения и ощущения полной безнадёги. Но вера в чудеса обнулила вопящую во всё горло интуицию, и теперь ей предстояло иметь дело с реальностью, которая никак не вписывалась в нарисовавшиеся перед глазами картинки примирения.

Бровь Чимина дёрнулась.

— И в мыслях не было. Я просто попросил тебя уйти.

В груди что-то хрустнуло, взорвалось горячим облаком. Лиян, задохнувшись от обиды, опустила голову и из последних сил приказала себе держаться. Дрожь в руках усилилась, из-за чего покрывшиеся липкой испариной ладони едва не рвали подол туники. Она пришла мириться, а ему, судя по настроению, это было не нужно. Видимо, Юмин попала в десятку со своим предположением, что ему и вправду прекрасно жилось без девушки, особенно такой проблемной и… взрослой.

На что она, спрашивается, надеялась, притащившись сюда?

Лиян изо всех сил сжала губы, борясь с желанием разреветься. В рот будто залили уксуса, дышать и сглатывать становилось всё труднее. Следовало попробовать ещё раз. Последний.

Лиян медленно перевела дух.

— Выслушай меня, — с трудом проталкивая слова через горящее горло, пробормотала она, — пожалуйста.

Чимин, запрокинув голову, со стоном выдохнул. Он нервным движением зачесал прилипшую ко лбу чёлку назад и с нетерпеливым ожиданием посмотрел на неё, словно любые её слова заранее вызывали в нём только сарказм. Это было похоже на ещё один удар. И снова по лицу.

— Хорошо. Говори.

Лиян дёрнуло от его безразличного тона. Либо он превосходно владел собой и контролировал эмоции, либо ему действительно было настолько наплевать.

Моргнув, Лиян приказала себе сохранять хладнокровие. Следовало держать себя достойно даже в такой ситуации.

— Я… — Она запнулась, с трудом подбирая слова. — Я пришла поговорить насчёт того, что произошло. В смысле…

— Ты про ссору? — перебил Чимин.

Лиян кивнула. К счастью, объяснять очевидные вещи не пришлось, но она едва ли обрадовалась, потому что это вполне могло означать, что его обида была глубже и сильнее, чем она предполагала.

— Да. Именно про неё.

Чимина сузил глаза.

— Хочешь сказать, ты ради этого проникла в нашу гримёрку? Думаешь, я недостаточно много услышал тогда? Решила добавить что-то новое?

— Нет! — Лиян замотала головой, испугавшись. — Вовсе нет, я пришла не за этим.

Губы Чимина сжались в нитку. Он снова сдвинул брови и, шагнув ближе, чуть наклонился, чтобы заглянуть в её лицо. В нос пахнуло знакомыми любимыми ароматами, от которых вместе с нужными словами пропали и мысли, и Лиян окончательно растерялась. Она так соскучилась, так много хотела сказать, но…

— Тогда зачем ты пришла? Мне кажется, тем вечером ты достаточно доходчиво объяснила, что тебе начхать на наши отношения.

Лиян невольно отшатнулась, словно он толкнул её в грудь. Вместе с воющей пустотой внутри искрой проскочил огонёк возмущения.

Что? Это откуда взялось? Когда она говорила что-то подобное?

— Ты неправ, — ошеломлённо заморгав, просипела она.

— В чём я неправ? — Его рот скривился. — В том, что ты ясно дала понять, как устала быть с тем, кто постоянно занят? Или в том, что ты всё можешь принять, но моя неспособность видеться с тобой хотя бы раз в неделю тебя страшно напрягает?

Ещё один удар в грудь.

— Т-ты… неправ… — словно сломанная кукла, повторила Лиян.

Это было несправедливо и больно, но возразить решительнее, оборвать поток глупых обвинений она не могла. Сожрав себя с потрохами за инцидент тем вечером, она забыла, что следовало оставить немного сил для самозащиты. Совсем капельку, чтобы не испортить всё окончательно.

— У меня жопа огнём горит круглосуточно! — продолжил наступать Чимин. — Мне сдохнуть хочется от усталости и изнеможения семь дней в неделю, двадцать четыре часа в сутки, и только ты придавала мне сил всё это время, понимаешь? А когда я наконец-то вырвал пару часов, чтобы провести их с тобой, я просидел их под твоей дверью в одиночестве! Заебись досуг, правда?

Искра возмущения превратилась в тлеющий огонёк, а затем вспыхнула так ярко, что Лиян захолонуло жаром. Он мог позвонить! Не строить из себя дофига романтика, не выпендриваться и просто позвонить, чтобы сказать, где он и что делает. Да она из любого конца Сеула примчалась бы, роняя туфли и ломая каблуки! Но нет же! Чимин сам сел в лужу, а теперь усиленно брызгал из неё в Лиян, чтобы она не стояла тут чистенькая.

Дрожь разом улеглась, пожар внутри превратился в ледяное пламя. С трудом расцепив сведённые судорогой пальцы, Лиян вытерла вспотевшие ладони о бриджи и, на миг прикрыв глаза, чтобы в очередной раз проглотить собравшиеся в горле слёзы, посмотрела на Чимина.

Вот этого она точно не заслужила, как бы он ни был зол.

— Знаешь, — Лиян хотела растянуть губы в улыбке, но испугалась, что это только подстегнёт желание разреветься, — я пришла сказать, что сожалею о своих словах, и хотела попросить прощения. Я не считаю наши отношения ошибкой, и… — Она дёрнулась от застрявшего в груди всхлипа и, неловко кашлянув, продолжила: — И я действительно одна из немногих, кто может понять специфику твоей работы. Но, представь себе, даже при всём здравомыслии мне хочется видеть тебя больше и чаще, и подавить этот эгоизм в себе очень сложно! Я же, блин… обычный человек… — Она зажала губы ладонью, сопротивляясь истерике из последних сил.

Чимин побледнел. Он настолько остолбенел от этих слов, что несколько мгновений просто моргал, глядя на неё с изумлением, затем втянул носом воздух и невнятно произнёс:

— Давай потом поговорим.

Лиян будто кипятком в лицо плеснули. Она впилась в Чимина остекленевшим взглядом, растерянно усмехнулась и, перестав бороться со слезами, всё-таки всхлипнула. Это звук эхом разнёсся по гримёрке, Чимин, моментально переполошившись, шагнул вперёд. Однако она с неизвестно откуда взявшейся силой отпихнула его. Достаточно.

— Да пошёл ты! — глухо бросила она и, развернувшись, дёрнула ручку двери.

Она честно попыталась наладить отношения, честно наступила себе на горло и извинилась. Однако если вторая сторона решила железно стоять в оппозиции, самостоятельно прорвать этот фронт ей явно было не под силу. Продолжать унижаться у неё не осталось ни малейшего желания.

Распахнув дверь, Лиян собралась уже стремительно покинуть помещение, однако застывшая на пороге мужская фигура, в грудь которой она со всего маху воткнулась носом, оборвала едва начавшийся побег в самом начале. Тихо пискнув, Лиян отшатнулась. Она медленно подняла взгляд и, наткнувшись на ледяные глаза Юнги, съёжилась от плохого предчувствия.

Этого только не хватало. Видимо, на моменте с лёгким и безболезненным проникновением в служебные помещения её удача кончилась.

— И куда это ты собралась? — обманчиво ласково поинтересовался Юнги.

Лиян, мигом забыв про душащие её слёзы, оторопело ляпнула:

— Туда, — и махнула рукой в сторону коридора.

Юнги прищурился, затем усмехнулся и погрозил ей пальцем. Лиян от этого жеста невольно передёрнула плечами.

— А вот хренушки. Вы ещё не договорили.

Лиян шумно втянула носом воздух. Насупившись, чтобы в случае чего защищать и отстаивать свою честь, она сумрачно буркнула:

— Договорили. — Спину прожёг взгляд Чимина. — Во всяком случае, я сказала всё, что хотела.

Юнги тяжко вздохнул, медленно прикрыл глаза, затем так же медленно открыл их и неправдоподобно широко улыбнулся. Лиян буквально обдало дыханием смерти от его напускного радушия.

— Ты представить себе не можешь, как вы оба меня заебали, — с внезапным весельем произнёс он. — Причём если тебя, — он ткнул пальцем в нос Лиян, — я хотя бы не вижу, этот ебланавт трахает нам мозги с завидным постоянством. Поэтому у меня есть один большой, жирный, чудовищно нетактичный вопрос касательно его половой активности в нашу сторону: ты ему не даёшь, что ли?

Лиян показалось, что её по пояс вбили в пол. Вопрос действительно оказался чудовищно нетактичным, она ощутила себя ученицей средней школы, которой на перемене показали порно-ролик с участием учителя физкультуры. Это было одновременно и смешно, и смущающе, поэтому она, вспыхнув ярче любого огнетушителя, невольно сделала шаг назад. Убитое молчание за спиной только усугубило неловкую ситуацию.

Глаза Юнги сперва недоверчиво расширились, затем округлились, а следом и вовсе стали квадратными. В немом шоке распахнув рот, он метнул острый взгляд куда-то поверх плеча Лиян и срывающимся голосом выдавил:

— Так вы… ни разу ещё… не?..

Лиян облизала пересохшие губы. Она давным-давно разучилась смущаться откровенных тем и сама могла со спокойной миной отпустить фривольную шуточку. Но написанный на лице Юнги искренний ужас заставил её истоптанную гордость шевельнуться.

Подумаешь, не случилось у них пока близости — что тут такого?

Мысли вновь вернулись к ссоре, Лиян напряглась. Думать о плохом не хотелось, но внутри всё равно невольно всё опустилось. Теперь им, судя по всему, интимная жизнь не грозила ни под каким углом. Слишком уж обстоятельно они расплевались пятью минутами ранее.

Выдержав внушительную паузу, Юнги с нарастающей паникой посмотрел на Лиян и неожиданно громко расхохотался.

— Ох, пиздец, так вот в чём беда — спермотоксикоз! А я-то голову всю сломал, что же у вас там такого произошло, если он вернулся в общагу мрачнее тучи и за дни перед концертом едва не убился в студии. — Он закрыл лицо ладонями. — Господи, ну почему меня окружают сплошные кретины, гормональные маньяки и Ви? Где я так согрешил?

Повисшее в воздухе замешательство после его слов окрасилось в пурпурный оттенок. Лиян горела от стыда и подозревала, что Чимин занимался тем же. Когда определённая информация доходила до третьих лиц, становилось немного не по себе, даже если до этого ты мнил себя непробиваемым циником.

Вдоволь насмеявшись, Юнги внезапно осекся и шумно прокашлялся. И хоть его глаза всё ещё блестели, лицо снова стало непроницаемым.

— Короче, — произнёс он изменившимся тоном, в котором теперь не было ни намёка на веселье, — я успокоился, мне снова насрать. Ваши половые трудности — это ваши половые трудности, но раз уж вы без Мин Шуги никуда и никак, я, так и быть, ещё раз сыграю в сваху. — Он глубоко вдохнул и выдохнул.

— Хён, не говори ерунды, — хрипло раздалось из-за спины, Лиян невольно покрылась мурашками.

Но Юнги было не так просто сбить с толку. Кинув очередной внимательный взгляд поверх плеча Лиян, он улыбчиво посоветовал:

— Захлопни варежку и запоминай, что хён тебе сейчас скажет. — Подняв руку, он принялся загибать пальцы. — Во-первых, у вас пятнадцать минут, можете мириться хоть боком, хоть раком — мне абсолютно похер. Только не дай бог вам осквернить мой стул — с говном сожру. Во-вторых, я буду снаружи охранять гримёрку, так что громкость на минимум, и, Чимин-а, я тебя умоляю, выключи мудака, ты не умеешь им быть, слушать тошно. И в-третьих, — Юнги внимательно посмотрел на Лиян, — ты ведь в курсе, что главное не размер, а умение пользоваться? — Та заторможенно кивнула, плохо понимая, к чему это сказано. — Так вот, у Чимина проблема и с тем, и с другим, так что не смейся слишком громко, не то спалишься.

Замолчав, Юнги скрестил руки на груди, в гримёрке на несколько мгновений стало восхитительно тихо. Затем Чимин оскорблённым до глубины души голосом воскликнул:

— Хён!

Юнги это, разумеется, проигнорировал. Вернее, как проигнорировал — он не сильно добродушно улыбнулся, нырнул рукой в карман и, вытащив маленькую картонную коробку, замахнулся.

— Цени мою щедрость и не квакай! — произнёс он и швырнул снаряд вперёд.

Описав красивую дугу, коробка шмякнулась прямо на макушку пунцового от смущения Чимина. Юнги победоносно выдохнул:

— Восточный ветер всё ещё со мной! — Сделав шаг назад, он с ухмылкой отсалютовал: — Пятнадцать минут, — и захлопнул дверь.

Услышав щелчок собачки, Лиян пожалела, что не упала в обморок в самом начале. Медленно повернувшись к Чимину, она поймала его растерянный взгляд и нервно дёрнула уголком губ. Они снова попались под горячую руку сердобольного Мин Юнги, но теперь их окружали не глухие стены отдалённой студии, а кишащие послеконцертной жизнью помещения, любое необдуманное действие могло вылезти боком как Чимину, так и всей группе в целом. И как теперь выпутываться из ситуации, было неизвестно.

Пока Лиян тщетно пыталась нащупать пути отступления, Чимин, промолчав, наверное, целую минуту, поднял руку и аккуратно потрогал прилетевшую на голову коробку. Стянув её, он с тупым недоумением уставился на призывающую предохраняться яркую этикетку, порозовел и, кашлянув в кулак, пробормотал:

— У хёнов временами…

— …уродское чувство юмора — я помню, — машинально закончила Лиян и не смогла сдержать улыбки. Ностальгия всегда действовала на неё, как тёплое молоко.

Чимин сглотнул. Подняв взгляд, он посмотрел на неё с плохо скрываемой тоской и облизал пересохшие губы.

— Нуна, я…

Лиян сразу растеряла томную расслабленность.

— Не надо, — мрачно оборвала она. — Просто… не надо. Ладно?

Чимин от её ледяного тона понурился, крепче сжал пальцами коробку. От отчуждённости и холодности с его стороны, казалось, не осталось и следа, однако снова делать шаг навстречу Лиян опасалась. Плюнуть в душу было легче лёгкого, а утереться и пойти дальше — намного сложнее. Поэтому Лиян предпочла прислониться взмокшей спиной к двери, скрестить руки на груди и сумрачно подождать, когда заявленные пятнадцать минут истекут. В данный отрезок времени она больше всего хотела очутиться дома в одиночестве и предаться бездумному поеданию оставшегося с последних выходных шоколада.

Чимин, не дождавшись с её стороны никакой реакции, вздохнул и повертел коробку в руках, затем вздёрнул бровь и внезапно открыл её с такой лёгкостью, словно та до этого уже была распечатана. Глаза его при этом буквально на лоб полезли.

— Вот это да, — вырвалось у него, — тут всего один презерватив. — Он поднял оторопелый взгляд и усмехнулся. — А я уже озадачился вопросом — на кой хрен хёну на концерте понадобилась целая пачка. Нифига она не целая.

— Ну, — Лиян почесала шею и усмехнулась, — сдаётся мне, он явно не капитошки из них делал. И раз уж он оторвал от сердца действительно последнее, думаю, такую щедрость и вправду стоить ценить.

Губы Чимина тронула улыбка.

— Интересно, не из этой ли пачки нам достался самый первый подарок?

Лиян стало смешно. Если это действительно так, интимная жизнь Мин Юнги вряд ли была насыщеннее их. Хотя, по большому счёту, это их не касалось. Копаться в чужой кровати Лиян и раньше не любила, а теперь, ввиду последних событий, ей и вовсе стало противно.

— Думаю, скоро тебе представится отличная возможность спросить об этом у него лично, — вздохнула она и кинула взгляд на круглые настенные часы. Время, как назло, тянулось соплёй, отведённые пятнадцать минут и не думали кончаться. Надо же было вездесущему Юнги оказаться у гримёрки в тот момент, когда она собиралась уйти! Почему он не пришёл на пять минут позже?

Лиян закатила глаза, успев заметить, как с лица Чимина слетела улыбка. Полное нежелание разговаривать с её стороны его неслабо задевало, и она на секунду испытала что-то вроде мрачного удовлетворения. Теперь он наверняка должен был понять, каково было ей.

Однако долго наслаждаться не пришлось — Чимин, поджав губы, сунул презерватив в карман и, отложив коробку на тумбочку, шагнул вперёд.

— Нуна, нам нужно поговорить.

Лиян превратилась в натянутую струну.

— Нет! — отрезала она и с силой сжала руки, чтобы не начать колотиться в дверь с мольбами выпустить её. У неё не осталось ни физических, ни моральных сил продолжать этот спор.

Но Чимина её категоричный тон ничуть не смутил. Торопливо сократив разделяющее их расстояние, он потянулся к ней, но Лиян упёрлась руками в его грудь. Под лопатками нерушимой твердыней располагалась дверь, вариантов побега оставалось не так чтобы много. Вообще нисколько, если быть честным. Поэтому Лиян, понадеявшись на непоколебимость своего тона, твёрдо произнесла:

— Хватит.

Чимин, однако, не поддался. Упрямо мотнув головой, он сделал ещё шаг вперёд и, преодолев слабое сопротивление, заключил вздрогнувшую Лиян в объятия.

— Не хватит, — пробормотал он и зарылся лицом в её волосы.

В нос пахнуло потом, жаром, заметно выветрившейся туалетной водой и ещё целым сонмом переплетающихся друг с другом запахов. Лиян, утонув во всём этом, уткнулась лбом в обтянутое влажной рубашкой плечо и не смогла сдержать судорожного вдоха. Она действительно соскучилась по нему, по его запаху и присутствию — настолько, что глаза снова заслезились.

Чимин крепче стиснув кольцо рук, шумно вдохнул и очень тихо, почти неслышно прошелестел:

— Прости меня.

Горло сдавило с такой силой, что стало трудно дышать. Лиян прикусила губу и зажмурилась, а когда Чимин глубже зарылся носом в её волосы, сердце в груди застучало с надрывом и болью. Давненько её не изводили таким изощрённым способом. Почти забытые ощущения из прошлой жизни наковальней ударили по макушке, вдавив обмякшее тело в пол.

— Я готов был сквозь землю провалиться от радости, когда увидел тебя на пороге, — продолжил Чимин, осторожно погладив задрожавшую Лиян по спине, — но испугался. Не мне тебе рассказывать про сложности личной жизни айдолов. Если бы менеджеры застукали тебя здесь, дело вполне могло закончиться не очень приятно. Пиди-ним ничего нам не запрещает, но и особо вольничать тоже не даёт. На мне и остальных членах группы лежит огромная ответственность, в первую очередь мы должны думать о других. И именно из-за этого я порой делаю такие вещи, за которые мне становится стыдно.

Лиян насквозь прошило этим признанием. Шокированно распахнув глаза, она быстро сложила в уме два и два и нахмурилась от внезапной догадки. Выходило, что Чимин нарочно отталкивал её, чтобы иметь возможность объясниться потом. Однако понял это только Юнги. Удивляться тут было нечему — они столько лет провели вместе, в то время как Лиян знала Чимина немногим больше пяти месяцев. Но даже несмотря на это, она могла бы догадаться… вернее, хотя бы попробовать усомниться в его поведении. Он ведь ни разу не вёл себя так, что ей хотелось бить его ногами и выть при этом полоумной кошкой.

Вот же… дурища.

— А прямо сказать — нет? Я, конечно, не самый умный человек во вселенной, но слова-то я пока не разучилась понимать, — усмехнулась Лиян.

Чимин, прижавшись губами к её макушке, тихо хохотнул.

— Мы с тобой отличная пара — оба глупые. Я почему-то со страху решил, что проще будет тебя отпугнуть, чем пускаться в объяснения. Мне показалось, что это сэкономит нам время.

Лиян со стоном закрыла лицо ладонями и невесело засмеялась. С ума сойти. Ларчик открывался совсем просто, а ей на фоне эмоций даже в голову не пришло прислушаться к внутреннему голосу.

Отличная пара — не то слово.

Пока Лиян пыталась прийти в себя, Чимин расцепил руки и чуть отстранился. Дождавшись, когда она уберёт ладони от лица, он улыбнулся, коснулся кончиками пальцев горячей, красной от смущения щеки и с чувством выдохнул:

— Я безумно по тебе соскучился.

Лиян окатило волной тепла и нежности. Она сама потянулась навстречу его губам, чтобы приникнуть, напиться вдосталь его чувствами и ощущениями. Её по-прежнему слегка трясло от пережитых эмоций, так что Чимину пришлось придерживать её, чтобы помочь удержаться на ногах.

Лиян со стоном прижалась к Чимину, обвив его шею руками. Ей хотелось одновременно расплакаться и рассмеяться, но ни первое, ни второе было неосуществимо, потому что постепенно набирающий обороты поцелуй постепенно становился жадным, превращаясь из извинения в требование. И когда сквозь приоткрытые губы скользнул язык, Лиян едва сдержала судорожный выдох. Она упивалась разлившейся по телу негой, поэтому не заметила момента, когда руки Чимина, нежной щекоткой ласкающие лопатки, вдруг скользнули к талии. Замычав, Лиян привстала на носочки, чтобы приникнуть ещё крепче и вздрогнула, почувствовав, как горячие ладони опустились ещё ниже. Распахнув глаза, она попыталась отстраниться, но Чимин, сжав пальцами ягодицы, крепче вжал её в себя, давая понять, как сильно он возбуждён.

— А говорил, что концерты тебя не вдохновляют до такой степени, — хрипло хохотнула Лиян, покраснев до кончиков ушей.

— И не обманул, — так же хрипло ответил Чимин, поймав её взгляд. — Это ведь происходит только в твоём присутствии.

Когда на лице Лиян отразилось замешательство, он улыбнулся и моментально воспользовался возникшей заминкой: снова наклонившись, он аккуратно прижался к её губам, затем провёл по ним языком. Лиян показалось, что её ударило током. Волосы на теле стали дыбом, в низ живота опустилась раскалённая гиря. Все сомнения и посторонние мысли разом отступили, заменившись густым как кисель вожделением, поэтому она запрокинула голову, податливо раскрыла губы и запустила пальцы во всё ещё влажные волосы, где-то на грани мурашек отметив, что они опять оказались липкими. Это навеяло воспоминания о похожем приключении. Только в тот раз на Чимине была форма полицейского, а Лиян мнила себя профессионалом.

Будто сто лет прошло…

— Сколько у нас осталось времени? — неожиданно прошептал Чимин, отстранившись.

Лиян, всё ещё находясь где-то вне своего тела, рассеянно мотнула головой.

— Понятия не имею. Может, минут семь или шесть. А что?

Глаза Чимина сузились. Лукаво прикусив губу, он обхватил её руками и, приподняв над полом, развернул так, что дверь оказалась за его спиной. Звонко чмокнув опешившую Лиян в нос, он тихо произнёс:

— Тогда не будем их терять.

Лиян показалось, что её всё-таки огрели пуфиком — голова закружилась, обмякшие ноги чуть не подкосились.

— А? — глупо переспросила она, тщетно пытаясь вынырнуть из мутного наслаждения. Получалось плохо, с каждой секундой рассудок всё больше размазывался, превращаясь в невнятное пятно на фоне проснувшегося либидо.

Пожав плечами, Чимин прижал остолбеневшую Лиян к груди, затем повернул её спиной к себе и подтолкнул вперёд. Лишь наткнувшись взглядом на стоящие ровными рядами столики с зеркалами, ярко освящённые небольшими яркими лампочками, она окончательно пришла в себя и выдохнула:

— Ты что! Нет!

Чимин даже ухом не повёл. В ответ на попытку Лиян вяло сопротивляться он крепче сжал её плечи, продолжая настойчиво подталкивать вперёд, и спокойно отозвался:

— Да.

Лиян, разом протрезвев после сногсшибательного поцелуя, беспомощно оглянулась.

— А вдруг кто-нибудь зайдёт! — сипло пробормотала она и в ужасе уставилась на своё отражение — слишком красное, слишком довольное. В груди тепло мазнуло воспоминанием: приглушенный свет студии, медленная музыка, дыхание над ухом, гулкое биение чужого сердца…

— Хён никого не пустит, поверь мне, — со знанием дела хмыкнул Чимин.

Лиян, недоверчиво глянув на него в отражении, хотела уже ехидно усомниться в непоколебимости скалы по имени Мин Юнги, но когда шеи сзади — прямо под волосами — коснулось тёплое дыхание, а затем — губы, у неё пропали и дар речи, и желание сопротивляться. Дыхание перехватило, сердце тяжело ухнуло в пятки, перед глазами рассыпалось целое мушиное войско. Крепче сдвинув задрожавшие колени, Лиян зажмурилась и, чуть присев, упёрлась руками в столешницу. Жар, лавиной накрывший её с макушки до пяток, превратился в пульсирующую точку, которая очагом сконцентрировалась между ног.

От Чимина настолько явная реакция не укрылась. Отстранившись, он кинул ошеломлённый взгляд на отражающееся в зеркале лицо Лиян и, увидев, как забегали её глаза, улыбнулся.

— С ума сойти, неужели прямо тут? — Снова наклонившись, он прижался губами к тому же месту, затем тягуче медленно провёл по нему языком.

Лиян пришлось навалиться на столешницу всем телом, чтобы не рухнуть. Дикое возбуждение разлетелось по всему телу, так что у неё почти застучали зубы. Чимин, не теряя времени, торопливо скользнул руками под тунику. Его ладони тепло прошлись по подрагивающему животу и замерли возле груди. Пальцы осторожно скользнули по краю лифчика, проникли под чашечки и сдавили грудь.

Лиян подавилась всхлипом. Ощущения получились настолько сочными, что из глаз посыпались искры.

— Смотри в зеркало, — щекотнул волосы на затылке шёпот. — Я хочу видеть тебя.

Облизав губы, Лиян качнула головой. Ей до смешного стыдно было смотреть на свою наверняка перекошенную, покрытую испариной физиономию. И тут же вздрогнула, потому что шеи вместо губ коснулись зубы. Укус получился лёгким и волнующим одновременно, желание возражать сгорело в постепенно разрастающемся внизу живота пламени. Мгновенно передумав настаивать на своём, Лиян подчинилась и уставилась на своё разрумянившееся отражение. Как она и думала — ни капли привлекательности, сплошная похоть. Совсем как в той студии несколько месяцев назад.

 Лиян перевела взгляд на стоящего позади Чимина, колени враз превратились в варёные макаронины. Его лицо, в отличие от её, не подвергалось никакой критике. Хоть он и был взмыленным, уставшим, с потёкшим местами макияжем, но в то же время он оставался поистине дьявольски привлекательным.

У Лиян пересохло во рту. Она ещё ни разу не видела, чтобы он смотрел на неё с таким откровенным вожделением.

— М-может, не здесь? — промямлила Лиян, пытаясь зацепиться глазами хоть за что-нибудь, однако Чимин как назло постоянно ловил её мечущийся в панике взгляд.

— Шутишь, что ли? — усмехнулся он, аккуратно очертив пальцами соски. — Я об этом мечтал с момента, как мы танцевали в студии.

Лиян зажмурилась и снова стиснула колени. Задрожав, она незаметно наступила себе на ногу, чтобы опомниться, и нахмурилась.

— Ты же тогда уверял, что не влюблён в меня!

Чимин дёрнул бровью, наклонился и, снова куснув чувствительное место под волосами, с непередаваемым оттенком превосходства произнёс:

— Я соврал.

Лиян в возмущении распахнула рот, но в тот же момент Чимин сбивчивым движением задрал лифчик и спустил одну руку к ремню её бриджей. Почувствовав прикосновение пальцев, которые щекоткой прошлись по краю пояса, Лиян сдавленно охнула и сильнее втянула живот. Собравшиеся на языке претензии сплелись в один большой горячий ком и провалились в желудок, а затем — ещё ниже. Лиян стало казаться, что её бросили в печь и выкрутили огонь на полную мощность. Она горела в тех местах, где её касался Чимин, оставалось только принять свои взбесившиеся ощущения и уповать на самообладание. Которого у неё не осталось ни капли.

С трудом оторвав взгляд от зеркала, Лиян крепко зажмурилась. Чимину это не понравилось. Навалившись сзади так, что в ягодицы почти до боли упёрся напряжённый член, он наклонился к её уху и вкрадчиво произнёс:

— Глаза закрывать тоже нельзя, — и сжал один из сосков. — Ты должна смотреть на меня.

— Ты хоть понимаешь, как сильно это смущает? — прошипела Лиян, задыхаясь от жара прижавшегося сзади тела.

— Понимаю. Но ты уже должна быть в курсе, что на некоторые вещи мне наплевать, — хохотнул Чимин и, поддев пояс, протолкнул руку под бриджи.

Лиян против воли всё-таки распахнула глаза и, поймав в отражении взгляд, сглотнула. Чимин, заметив это, улыбнулся и скользнул ниже, попутно царапнув сосок ногтем. Низ живота отозвался спазмом, намокшее нижнее бельё с отвратительной явственностью прилипло к промежности, вызвав зуд и желание оттянуть его от слишком чувствительной кожи.

Лиян, не выдержав, всё-таки застонала. Проклиная всё на свете, она передёрнула плечами, когда Чимин добрался до болезненно пульсирующей точки между ног, и со сдавленным смешком подумала, что раньше и представить не могла, что лишённые возможности практиковаться в сексуальной науке айдолы умели вытворять такие вещи. У них там, помимо уроков «соблазни камеру взглядом», ещё и порно-курсы для начинающих и продвинутых проводились?

— И где ты такому научился?.. — просипела она.

— Поверишь, если я скажу, что у меня фантазия богатая? — насмешливо уточнил Чимин, поддев пальцем край нижнего белья.

Всё тело напряглось. Лиян сжала руки в кулаки так, что ногти впились в ладони, и постаралась повторить его интонацию, но голос всё равно сорвался:

— Опять врёшь?

Чимин, остановившись на мгновение, внимательно посмотрел на неё и, улыбнувшись, скользящим движением огладил влажные складки.

— Честно-честно.

Собравшийся вокруг них воздух, отяжелев, стремительно прилип к коже, дыхание замерло на губах, превратившись в задушенный шёпот:

— Так ты у нас, получается, не девственник?

Чимин, услышав это, медленно облизал губы. Дышать стало не просто трудно — невозможно. Затем он наклонился и, плавно протолкнув палец внутрь, бормотнул:

— А ты как думаешь?

Лиян, закусив губу, передумала развивать эту тему. Она и так едва держалась на трясущихся ногах, а когда ладонь накрыла лобок, из-за чего палец погрузился ещё глубже, ей и вовсе захотелось провалиться сквозь пол. Настолько сильно она ещё никого не вожделела даже после затяжного воздержания. Физиология, конечно, всегда брала своё, но за пять лет вынужденного одиночества Лиян привыкла считать себя не особенно темпераментной. Однако с каждым движением руки в бриджах, с каждым мучительно медленным скольжением губ по шее она всё больше разубеждалась в этом. Она почти по швам расходилась от желания, и Чимин, внимательно следящий за выражением её лица, упивался её реакцией.

К моменту, когда к первому пальцу добавился второй, Лиян уже была на грани помешательства. Она неосознанно двигала бёдрами навстречу, запрокидывала голову и тихо поскуливала. Видимо, остатки рассудка, которые изо всех сил цеплялись за сознание, каким-то чудом удерживали стекающую крышу. Вернее, они удерживали ту её часть, где всё ещё гремел голос Юнги.

Почувствовав, как большой палец упёрся в клитор и несильно надавил, сорвав с губ громкий всхлип, Лиян сжалась от ощущения приближающейся разрядки. Она облизала пересохшие губы, попыталась отодвинуться, чтобы оттянуть неминуемый оргазм, но Чимин не дал ей улизнуть. Переместив руку под грудь, он несильно надавил и, ускорив движения руки, чувствительно прикусил мочку уха. Лиян крепко зажмурилась от сотрясшего тело наслаждения, но застонать ей помешала смявшая губы ладонь. Поэтому вместо возгласа у неё получилось лишь протяжное мычание.

— Тише, — напомнил Чимин, когда Лиян, в очередной раз содрогнувшись, обвисла в его руках.

Казалось, будто по телу протопталось стадо слонов — настолько оно отяжелело и расслабилось. Однако долго наслаждаться остаточной истомой ей помешало смутное шевеление пальцев, которые всё ещё были внутри. Пока рассыпавшееся сознание постепенно собиралось обратно, а Лиян пыталась вернуть сбившееся дыхание в норму, Чимин медленно и осторожно возобновил движения рукой. И если поначалу ощущения получались неприятными, постепенно, мгновение за мгновением, затихшее возбуждение снова стало пробуждаться — уже не так остро, но всё равно сильно. Видимо, одного раза Чимину показалось маловато.

Сглотнув, Лиян глубоко вдохнула и облизала губы, задев всё ещё зажимающую её рот ладонь. Тело позади моментально превратилось в тугую тетиву. Даже не пытаясь понять, что именно происходит, Лиян открыла глаза и уставилась на порозовевшее лицо Чимина. Тот тяжело дышал и смотрел на неё в ответ так, что вялое возбуждение вдруг окрепло, снова превратившись в напряжённое предвкушение.

— Всё, — жарко раздалось над ухом, — больше не могу.

В следующий момент она ощутила, как между лопаток легла рука. Чимин так резко надавил, заставляя прогнуться сильнее, что Лиян едва успела упереться ладонями в зеркало, чтобы не упасть. Шумно выдохнув, она в недоумении посмотрела на Чимина. Но тот, не тратя больше времени, вдруг одним движением стянул с неё бриджи вместе с нижним бельём и, зажав зубами пакетик с презервативом, подмигнул.

— Моя очередь, — забавно шепелявя, произнёс он и дёрнул пряжку ремня.

Приспустив штаны, он надорвал упаковку, быстро натянул презерватив и, подавшись вперёд, упёрся ладонью в столешницу. На несколько мгновений он уткнулся лбом в лопатки Лиян, затем поднял голову и провёл языком по губам, из-за чего её прошило насквозь тёплой нежностью.

— Сколько времени у нас осталось? — срывающимся голосом спросил Чимин.

Лиян, опешив, недоверчиво приподняла бровь.

— Ты… издеваешься, что ли?

Чимин забавно сморщил нос и улыбнулся.

— Если только немножко.

Его ладонь, до этого поглаживающая ягодицы, вдруг скользнула к промежности, и Лиян ощутила, как пальцы опять оказались внутри. Тело отозвалось, покрывшись испариной, дыхание в очередной раз перехватило.

Скривившись от разлетевшихся по лопаткам мурашек, Лиян вымученно простонала:

— Нет, ты точно издеваешься.

— Ты надо мной вообще три месяца издевалась, — усмехнулся Чимин, опять прикусив шею под волосами. Лиян невольно теснее сжала бёдра. — Дай насладиться моментом.

— Тиран! — сердито припечатала она.

— И ты в его власти, — прошептал Чимин и, резко убрав пальцы, вошёл сразу на всю длину.

Лиян, выгнувшись, простонала что-то нецензурное и навалилась на зеркало, чтобы удержаться на ногах. Чимин позади сдавленно зашипел. Лицо у него стало таким, что у Лиян повторно пересохло во рту. Выдохнув, она во все глаза уставилась на него и даже думать забыла и про неловкость, и про смущение. Чимин оказался абсолютно прав — наблюдать за сменой эмоций во время секса было действительно захватывающе. И волнующе. И возбуждающе. И…

Запрокинув голову, Чимин медленно двинулся вперёд. Его рука, всё ещё лежащая между лопаток, ослабила давление, у Лиян появилась возможность чувствовать себя более свободно. Поэтому когда он стал постепенно наращивать темп, ей оставалось только надеяться, что вспотевшие ладони не соскользнут с зеркала. Но и это померкло, когда свободной рукой Чимин снова проник под тунику и сжал грудь, срываясь на резкие, торопливые толчки. После оргазма соски стали ещё чувствительнее, каждое прикосновение пальцев воспринималось почти болезненно, но это не портило ощущений. Более того — Лиян тоже захотелось запустить руку под тунику, чтобы обхватить вторую грудь и удвоить ощущения. Она не знала, какое чудо удерживало её от этого поступка, но чем сильнее становились движения, чем глубже Чимин проникал в неё, тем гуще становился туман перед глазами. И тем неразборчивее казались слетающие с губ звуки.

Уши наполняли громкие стоны. Чимин двигался порывисто, почти агрессивно, поэтому уже через пару минут Лиян поняла, что опять вплотную приблизилась к новой разрядке.

Прикусив губу, Лиян на миг зажмурилась, из последних сил подстраиваясь под ритм, однако Чимин, вместо того чтобы приблизить финал, вдруг сжал зубы и при очередном движении вышел. Изо рта Лиян невольно вырвался разочарованный возглас.

— Т-ты чего? — пробормотала она и, ошеломлённо заморгав, с трудом поймала в запотевшем от дыхания зеркала отражение Чимина.

Тот, сдув повисшую на носу каплю пота, провёл рукавом футболки по покрытому испариной лбу и, обхватив пальцами член, потёрся горячей головкой о клитор. Низ живота скрутило спазмом, внутренности сжались.

Лиян, глухо зарычав, зажмурилась. Он не только издевался, но ещё и дразнился! Что за детский сад?

— Нет, смотри на меня! — тут же скомандовал Чимин и легонько шлёпнул её по ягодицам. От этого стало ещё невыносимее. Зуд между ног превратился в надрывную ноющую боль.

Захлебнувшись воздухом, Лиян посмотрела на Чимина и судорожно вздохнула. Тот в ответ на её немую мольбу с неожиданной серьёзностью произнёс:

— Я не хочу, чтобы кто-либо ещё мог видеть тебя такой. Твои эмоции теперь принадлежат мне.

Глаза Лиян округлились. Однако открыть рот и уточнить, что он имел в виду, она не успела, потому что Чимин, отстранившись, снова погрузился внутрь и возобновил движения с такой отдачей, что мысли рассыпались цветным паззлом. Лиян оставалось только хватать горячий влажный воздух ртом и мечтать не расплавиться.

Вторая волна оргазма почти в прямом смысле снесла её с ног. Тихо вскрикнув, Лиян сжала руки в кулаки и всё-таки упала грудью на столешницу, позабыв и про зеркало, и про желание Чимина видеть её отражение. Однако судя по тому, что тот спустя мгновение сам застонал, в продолжении зрительного контакта уже не было смысла. Они оба получили то, к чему стремились.

Сделав несколько финальных рывков, Чимин крепко прижался пахом к Лиян и замер, стиснув её бёдра пальцами. Услышав его сдавленное мычание, Лиян чуть повернула голову и улыбнулась, наткнувшись на мутный от наслаждения взгляд. Чимин, глянув на неё, облизал губы и бледно улыбнулся в ответ. Затем он расцепил руки, отодвинулся, подтянул штаны и вдруг рухнул на пол как подкошенный. Лиян, до смерти перепугавшись, тут же метнулась к нему. Дрожащие руки плохо слушались, однако она каким-то чудом сумела подтянуть бриджи с трусами. И пока она возилась с одеждой, Чимин успел немного прийти в себя и привалиться спиной к тумбочке.

— Живой? — хрипло хмыкнула Лиян, присев рядом.

— Да, но я… не отказался бы сейчас помереть, наверное, — засмеялся Чимин и, сделав попытку приподняться, снова откинулся спиной на тумбочку. — Нет, на такие подвиги я пока не готов.

Лиян не сдержала смешка, глядя в его бледное, покрытое мелкой испариной, но чрезмерно довольное лицо. Он казался ещё более вымотанным, но теперь причина была уважительной и, следовало признать, приятной.

Ощутив тянущую боль внизу живота, Лиян невольно скривилась. Долгое отсутствие практики сулило её телу не самый комфортный постсексуальный отходняк, но это было не так уж страшно. Мысль о том, что они наконец-то вышли на новый уровень отношений, приятно грела душу, поэтому Лиян, не удержавшись, наклонилась и приникла к всё ещё распахнутым губам Чимина. Тот мгновенно откликнулся.

— Жаль, что презерватив только один, — пробормотал он, когда она отстранилась.

Лиян в изумлении округлила глаза, а затем, засмеявшись, мягко шлёпнула его по мокрому лбу.

— Балда, — припечатала она, — тебя в таком случае точно вперёд ногами выносили бы отсюда.

Чимин с наигранным воодушевлением вздёрнул брови.

— А что? Хорошая смерть. Приятная. Как в американских комедиях.

Лиян только покачала головой. Либо она слишком стара для подобных марафонов, либо он слишком молод, чтобы умудряться шутить на подобные темы.

Хотя… что им мешало грамотно это сочетать?

С трудом поднявшись на ноги, Лиян попыталась пригладить волосы и с улыбкой пробормотала:

— Думаю, теперь мне точно пора домой, не то господин Мин Шуга покарает нас самым ужасным способом.

Чимин, поёрзав немного, тоже встал. Его грудь по-прежнему тяжело вздымалась, но в прищуренных глазах уже не было ни намёка на томный туман. Теперь там сверкали искры.

— Будешь ждать меня вечером? — вкрадчиво спросил он.

Лиян нахмурилась, прикинув в уме числа и события.

— Но у вас же завтра ещё концерт. Неужели не надо готовиться?

— Надо, — спокойно произнёс Чимин, — но Шуга-хён ведь сказал, что я за четыре дня убился в студии. Думаю, вечер отдыха я точно заслужил.

Лиян открыла уже рот, чтобы возразить, как вдруг дверь почти с треском распахнулась и на пороге появился сам Мин Юнги, который разве что не переливался всеми оттенками фиолетового и красного.

— Да пиздуй ты хоть к чертям на рога, придурок! — с чувством рявкнул он. — Вы в курсе вообще, что прошло уже два раза по пятнадцать минут? И мало того что вы просрали все сроки, так вы ещё и хоровое пение тут устроили! — Уничтожающе посмотрев на сдерживающего смех Чимина, он осклабился. — Да я, блять, в жизни так не краснел, объясняя стаффу, что ты там так стонешь не потому, что трахаешься, а потому, что отравился соком и блюёшь! Так что, поздравляю, на сегодня ты точно заслужил себе выходной, паралитик хренов. Свали с глаз моих, пока я тебя не удавил!

Лиян куснула себя за щёку изнутри, чтобы не расхохотаться, и, опустив голову, постаралась проскользнуть мимо пылающего праведным гневом Юнги, но тот неожиданно схватил её за руку. Споткнувшись, она подняла взгляд и покраснела, поняв, что он, судя по взгляду, действительно всё слышал. Абсолютно всё.

Расцепив пальцы, он сунул руки в карманы и усмехнулся.

— Дом свиданий Мин Шуги с этих пор закрыт, в следующий раз справляйтесь сами. И, да, — он прищурился, — вы должны мне пачку презервативов.

— Хён! — со смешком возмутился Чимин.

Юнги повернулся к нему и моментально переменился в лице.

— А с тобой у меня будет отдельный разговор, зря ты так рано штаны натянул. — Поймав озадаченный взгляд Лиян, он закатил глаза. — Да не в том смысле, расслабься. Иди уже, пока менеджеры не вернулись.

Благодарно улыбнувшись, она мельком посмотрела на Чимина и, наконец, выскользнула за дверь.

Без приключений поплутав по коридорам, Лиян остановилась на улице и зябко поёжилась. Переступив с ноги на ногу, она потянулась за телефоном. Требовалось срочно поговорить с кем-нибудь, чтобы убедиться, что произошедшее не привиделось.

— Юмин-а, — застенчиво проблеяла она, услышав хмурое «Да?» в динамике, — ты уже закончила с господином заказчиком?

— Если ты спрашиваешь закопала ли я его труп, думаю, нет. Но я сейчас очень близка к тому, чтобы начать подыскивать в магазине лопату. — Она глубоко вздохнула. — Давай не будем об этом му… жчине. Лучше поговорим о тебе. Ты как? Освободилась?

— Ну… да. — Лиян огляделась и, прикинув расстояние до автобусной остановки, зашагала к метро. Просить Юмин приехать за ней не хотелось. Подруга и так замаялась кататься по городу из-за ужасного заказчика, лишний раз нервировать её было опасно для здоровья.

— И как прошло? — поинтересовалась Юмин.

Губы Лиян тронула улыбка.

— Знаешь, — она на мгновение задумалась, — лучше, чем я рассчитывала.

На том конце эфира повисла заинтересованная тишина.

— Ну-у? — поторопила Юмин. — Продолжай.

Лиян прикусила губу. Это был явно не телефонный разговор.

— Как насчёт устроить завтра небольшой девичник? — увильнула она. — Только ты, я, Сури и соджу. Ну или пиво.

Юмин хохотнула.

— Звучит как песня. А почему не сегодня?

— Ну… сегодня у меня продолжение банкета, — многозначительно понизив интонацию, произнесла Лиян.

На миг запнувшись, Юмин быстро переварила информацию и ахнула:

— Ах ты клюшка старая! Совратила всё-таки! Или совратилась?

— Скорее, вынуждена была стать совращённой, — выкрутилась Лиян.

— С ума сойти, — уважительно протянула Юмин. — Тогда не смею тебя задерживать. Только, учти, завтра мы с Сури из тебя всю душу вынем, придётся рассказать всё в подробностях!

— Непременно, — кивнула Лиян и, отключившись, нырнула в метро.

Она понятия не имела, к чему приведут их с Чимином отношения, однако в то же время им ведь никто не мешал получать от этого удовольствие. Кроме них самих, разумеется. И хоть Лиян не сомневалась, что они ещё будут ругаться, обижаться друг на друга и сталкиваться характерами, теперь у неё не возникало сомнений, как именно следовало идти на примирение.