Склонившись в очередной раз над грудой золота, он сдвигает внушительную корону в сторону и поднимает огромный рубин, крутя его в руках. Монеты, потревоженные манипуляциями хоббита, скользят вниз, устраивая настоящий оползень, и только в тот момент Бильбо устремляет свой взгляд наверх, рассматривая гигантский, но все еще закрытый глаз. Кажется, именно тогда хоббит перестает дышать, замерев и открыв от удивления рот. В голове крутится одна мысль — дракон.

Настоящий, живой дракон, глаз которого наконец-то открылся и принялся рассматривать того, кто нарушил его сон. Бильбо же, не придумав ничего лучше, скользит вниз по холодным жестким монетам, стараясь скрыться. Дракон же большой, а он такой маленький, может, его просто не заметят. Но все надежды Бильбо рушатся ровно в тот миг, как он слышит голос дракона, который раскатистым ревом проносится по залу, затихая в высоких сводах потолка.

Золото буквально стекает с его крыльев и тела, которое оказывается гораздо большим, чем хоббит его себе представлял. Бильбо завороженно наблюдает за тем, как дракон поднимается из кучи золота, облепляющей его чешую, а потом пытается нашарить в кармане кольцо и надеть его на палец. Золотой обруч буквально сбегает из его дрожащих рук, теряясь в тысячи монет, и хоббит падает на колени, перебирая жалкие украшения в поисках того, что могло бы спасти его жизнь.

— Что ж… вор, — шипяще оглашает Смауг, и его глаза сужаются, а ноздри расширяются; он тяжело вдыхает многолетний запах сокровищницы: золото, украшения, драгоценные камни… что-то новое. Неизвестный запах проникает в голову, смешиваясь с вонью гномов, что исходит от этого существа — определяет для себя дракон. Он рассматривает того, кто проник к нему, а потом тяжелым, густым, словно туман, голосом продолжает: — кто ты?

Бильбо пронзает дрожь; он замирает, закрыв глаза и стараясь унять сердце, грозящееся остановиться в любой момент. Ему становится ужасно страшно, а шансы выйти отсюда живым тают так же быстро, как масло в знойный летний день. Слова Смауга почти что проходят мимо него, но в последний момент Бильбо все же различает вопрос и едва слышным сипящим голосом отвечает:

— Хоббит… я хоббит.

Смауг разражается смехом, от которого сердце Бильбо уходит в пятки, а потом дракон склоняет голову ниже и, заглушив собственный голос, шипит, зарываясь мордой в золото:

— Хоббит, интересно… И такая мелочь хотела меня ограбить? Неужели надеялся, что я тебя не замечу? — огромный янтарный глаз перед Бильбо сужается; Смауг шумно втягивает носом воздух, ощущая, как страх нового существа, что заполнил собой пространство сокровищницы, мешается с запахом золота.

— Бильбо… Бильбо Бэггинс, — едва вспомнив о вежливости, проговаривает дрожащий полурослик. Он облизывает пересохшие губы и продолжает, поднимаясь с кучи золота: — и я не собирался ничего воровать.

— Лжец, — смеется Смауг, хотя, как решает для себя Бильбо, скорее грохочет, оглушая тяжелым голосом и заставляя золото дрожать под ногами полурослика. — Лжец и вор, который кое-что с собой принес.

Его хвост сдвигается, и Бильбо наблюдает за тем, как тот неминуемо приближается к нему. Хоббит закрывает глаза, ожидая быстрой смерти, будучи раздавленным, но этого не происходит. Бильбо чувствует перед собой колебания воздуха и исходящий от кожи, покрытой чешуей, жар, и отступает назад. Он открывает глаза и видит, как хвост уже отдаляется. На оплавленном золоте красуется одно единственное кольцо.

— Маленький вор принес с собой зло, а, кроме того, еще и привел гномов, — шипит Смауг, выдыхая горячий, но не обжигающий пар в спину Бильбо. Тот лишь ежится, будто его окунули в ледяное озеро. Желание оборачиваться сразу же отпадает, но выбора нет: либо смерть, либо использовать хоть какой-то шанс на обман.

— Я-я не знал о кольце, — оборачиваясь, шепчет он, невольно отступая назад от пасти дракона, которая оказалась гораздо ближе, чем он думал, а потом натыкаясь на хвост и буквально чувствуя, как плавится одежда. Бильбо мог лишь вскрикнуть, начав тереть обожженные руки и спину, ощущая, как смеется дракон над неловкими попытками жалкого полурослика поддержать диалог.

— Это кольцо — древнее зло, и оно досталось такому существу, как ты. Интересно… Но зачем ты пришел сюда? — понизив голос, продолжает дракон; на его морде отражается любопытство, а потом он переходит на злое шипение. — Неужели этот нищеброд, сын Траина, снова пытается вернуть то, что ему не принадлежит?

Бильбо не может ответить и лишь судорожно мотает головой, сжимая руки в кулаки и царапая ногтями кожу.

— Ты довольно смел для того, кто решил лгать дракону. Что мешает мне убить тебя прямо сейчас? — будничным тоном оповещает Смауг и, поднявшись, ударом хвоста обрушивает колонну, перекрывая доступные входы и выходы. Бильбо может лишь испуганно шмыгнуть носом, опасливо наблюдая за действиями дракона, ощущая всю безысходность ситуации.

— Я… я могу рассказать много интересного, господин, я не собирался лгать Вам… Я здесь не ради гномов и могу быть полезным для Вас, — мнется Бильбо, но, взяв в себя в руки, все же выпаливает то, на что еще мог повестись дракон. Он отчаянно врет и сам не понимает, что такого может дать дракону, который имеет по сути все. Бильбо же, как и Торин, не имеет ничего такого, что можно предложить Ужасу Эребора.

— Полезным… — сощурив глаза, на пробу произносит Смауг. — Значит, хочешь служить мне, Бильбо Бэггинс?

Тот лишь отчаянно кивает головой, не до конца понимая, что же имеет в виду дракон. Сейчас он был согласен на что угодно, кроме смерти, а с остальным он сможет смириться, даже если придется чистить все эти тысячи золотых кубков и украшений. Если он останется жив, значит Торин сможет найти его, значит, он сможет придумать, как сбежать, забрав Аркенстоун.

— Я могу восхвалять Вас в стихах, господин, чистить золото, готовить вкусную еду и рассказывать много чего о том, что изменилось в мире за то время, пока Вы спали, — переминаясь с ноги на ногу, уверенно говорит Бильбо и отчаянно жестикулирует руками.

— Хорошо, хоббит, пойди сюда, — шепчет Смауг, опуская морду к золоту.

Бильбо боязливо делает несколько шагов вперед, а потом чувствует, как его обволакивает ужасающе горячий пар со всех сторон. Он будто плавится, вскрикивает от жжения на коже и падает на колени, не в силах вдохнуть; мутным взглядом наблюдает за золотом глаз, а потом и вовсе отключается. Его маленькое тело растягивается на куче сокровищ, безвольно раскидав руки в стороны.

***

Первое, что ощущает Бильбо, просыпаясь, теплое мягкое покрывало, которым он накрыт. Сначала хоббит даже думает, что он в Шире в Бэг-Энде, что приключение длительностью почти в год не начиналось, просто оказавшись ночным кошмаром, наполненным орками, троллями, гоблинами и ужасающим драконом с его горячим дыханием, пахнущим серой и гарью. Только вот, открыв глаза, Бильбо медленно убеждается в обратном: над головой зияет зеленоватый, словно малахит, потолок гномьего замка, вместо привычного деревянного в доме хоббита. Бильбо лишь протяжно вздыхает, откидываясь на простынях. Он размышляет, как оказался тут и куда подевался дракон. Волосы отчего чуть влажные, а на теле нет одежды, что заставляет Бильбо напрячься, хотя первое, вероятно, произошло от того, что в комнате невыносимо жарко, а второе мог сделать дракон.

«Видимо, боялся подавиться одеждой» — думает про себя хоббит. В голове Бильбо успевает пронестись мысль о том, а зачем вообще дракону понадобилось его куда-то тащить, как вдруг он слышит звук открываемой двери.

— Уже проснулся, хоббит? — слышится рядом тяжелый низкий голос, который эхом разносится по комнате, и Бильбо второй раз за пробуждение вскидывается на постели, взглядом исследуя человека перед собой.

«Не человек» — думает про себя Бильбо, пристальнее окидывая существо перед собой взглядом. Высокий, словно Гендальф, мужчина с острыми чертами лица и темными кудрями волос, одетый в простую черную рубашку и бриджи. В ушах, что так похожи на собственные хоббита, красуются золотые серьги, да и в целом все тело вошедшего усеяно мелкими украшениями, что так красиво блестят в свете пламени от камина в стене.

Ничто бы и не заставило усомниться хоббита в том, что это человек, если бы не рога, украшающие голову существа, лицо, расписанное чешуйками красного цвета, как и руки и — Бильбо опускает взгляд ниже — ноги, которые обвил длинный хвост. Бэггинс невольно раскрывает рот от удивления, боязливо заостряя внимание на пальцах с когтями, и только в момент, когда вошедший начинает смеяться, Бильбо мысленно дает себе пощечину.

— Смауг? — нахмурив брови, неуверенно спрашивает он и рефлекторно натягивает одеяло повыше под золотистым взглядом раскосых глаз. — Но как?

Дракон снова смеется, отчего его лицо покрывается мелкими морщинками, да и сам он выглядит довольно безобидно, но хоббит напряженно за ним наблюдает, потому что перед ним самый что ни на есть дракон.

— Магия. Если ты знаком с волшебником, странно, что ты не понял этого, вор, — мягко произносит дракон, текучей походкой приближаясь к Бильбо, садясь рядом на кровать.

— Ты рылся в моих карманах! — возмущенно выпаливает Бильбо, переходя на «ты», забыв о том, кто перед ним. И правда ведь, у хоббита лежало письмо, адресованное Гендальфу, которое он хотел отдать после похода. Там он рассказывал ему про кольцо. Написание очень трудно далось ему, потому что магия украшения действительно плохо влияла на его разум, заставляя молчать.

— Ты согласился служить мне, так с чего у тебя должны быть секреты от меня, — прищурившись, произносит Смауг, опасно низко склоняясь над Бильбо и заглядывая ему в глаза.

— Но это же не дает права рыться в моих карманах… и-и забирать одежду, — отпрянув и вжавшись в каменную спинку кровати, шепчет Бильбо внезапно осипшим голосом.

— Тебе холодно без нее? — Хоббита передергивает от его слов. Дракон слишком близко, его горящие глаза смотрят так, будто эта ящерица уже задумала убить хоббита, зажарить и съесть, с громким хрустом разгрызая кости.

— Нет, но… — Бильбо слишком ярко видит картину собственного потрошения, так что голос срывается, а сказанные слова больше напоминают всхлип.

— Тогда в чем проблема? Стесняешься? — Смауг почти сразу перебивает его, а улыбка на его лице становиться ещё шире, так что до Бильбо до неприличия медленно доходит, что это издевательство. Настоящее, самое настоящее издевательство.

— Если Вас устроит эта причина, то да. Я приличный хоббит, господин, — сипит Бильбо в ответ, игнорируя порыв злости, и мирится с ситуацией, решая, что лучше обращаться с драконом вежливо и не грубить. Слишком уж яркими были в его голове воспоминания об острых зубах, слишком уж четко он видел картину собственной смерти от этих когтистых пальцев.

Смауг же неожиданно задумчиво склоняет голову на бок, точно кот, наблюдающий за насекомым. На лице его застывает выражение неопределенности, но Бильбо не успевает как следует рассмотреть его, так как ящер неожиданно складывает губы в подобие буквы «о» и, резко поднявшись с кровати, щёлкает длинными пальцами. В воздухе материализуется стопка аккуратно сложенных вещей — одежды, как решил для себя Бильбо. Она медленно опускается на кровать под неуверенным взглядом хоббита и заинтересованным дракона.

— Одевайся, приличный хоббит, — проговаривает он, сохраняя на лице любопытство и насмешку, от которой Бильбо захотелось запустить в него подушкой.

Идея одеваться, пока Смауг смотрит на него, кажется Бильбо абсурдной, странной и самую малость смущающей. Не то чтобы он не любил свое тело или боялся чужого взгляда, просто это было странно, неправильно, когда тебя рассматривают так, словно ты аппетитный ужин. И потому Бильбо предпринимает попытку уйти от этого крайне нежелательного внимания: слегка прокашлявшись и посмотрев Смаугу точно в глаза, он как можно убедительнее просит:

— Не могли бы Вы… отвернуться? — голос предательски дрожит, но Бильбо не отворачивается, чувствуя, как неприятно страх разливается внутри вперемешку с отвращением к себе. Он вынужден просить.

— Есть, что скрывать? — невозмутимо отзывается дракон, но все же отворачивается.

— Нет, господин, — Бильбо удивляет покорностью Смауга: он-то думал, что тот моментально начнет ему перечить и угрожать, потому что он властный. Потому что он дракон.

Как можно скорее натянув на себя проклятые брюки из светлой ткани, что были слишком широки для него, Бильбо принимается за хлопковую рубаху. Она была под стать брюкам, с темно-ореховыми пуговицами, которые хоббит застегивает дрожащими руками. И было ещё кое-что: длинный золотистый обод. Хоббит покрутил его неуверенно в руках, а когда поднял глаза на дракона, то заметил, что тот уже обернулся и рассматривает его.

— Зачем? — Бильбо догадывается, но надеется, что это не так. На обруче есть место, словно туда должна крепится веревка или цепь.

— Для безопасности.

Смауг вынимает из его рук «украшение» и, подняв голову Бильбо за подбородок, смыкает его на беззащитной шее, сминая металл пальцами. Хоббит вздрагивает, закрыв глаза. Золото было странно теплым, словно живым, так что он доверчиво протягивает к нему ладонь и дёргает обруч для профилактики. Тот не поддается. Бильбо буквально кожей ощущает усмешку и взгляд Смауга, направленные на это бессмысленное действие.

— Пленник?

— Слуга.

Бильбо кивает, все ещё не открывая глаз. Это было почти то же самое: слова Смауга сути не меняли.