Клео рискнула поиграть в опасные прятки с Тигром.

       Уже четвёртый день он гоняет малышку, не давая ей и секунды расслабления. Постоянно даёт задания, требующие исключительных навыков, которых у неё нет. Правда, первые дни было весело притворяться, что они появятся, если Клео выполнит каждое поручение безупречно, что казалось невозможным под командованием Тигра. «Надо было украсть эту кильку у Двуногих, а не выпрашивать!», «не топай лапами, распугаешь всю дичь!» — кричал кот на весь лес, из-за чего Клео упустила дрозда и шанс охотиться по всей округе, «надо быть быстрее, то, что я ближе, не значит, что я должен первым схватить этот шарик», «новорождённые котята и то бьют сильнее!». От бесконечного недовольства кошка так закатывала глаза, что, казалось, научилась видеть белками.

       — Всё так надоело. Понимаешь, он вечно мной недоволен. Я делаю всё, что в моих силах! — жаловалась пятнистая малышка, распластавшись на коленях одной из своих новых Двуногих.

       — Хорошая Кэти, умница, — пищала хозяйка, поглаживая ей мягкую грудку, легко играясь с лапками. — Кто здесь такая милая кошечка?

       Клео фыркнула и мягко, с втянутыми когтями ударила Двуногую по пальцу.

       — Глупая ты! — разозлилась малышка. — Даже имени моего не знаешь.

       Развалившись животом к верху, Клео провела лапкой за ухом, показывая, где нужно почесать. Хотя бы это Двуногая поняла, и кошка разразилась оглушительным мурлыканьем, забывая, что где-то рядом ходит Тигр с новым приказом.

       — Пр-р-родолжай, — промурлыкала кошка, потягивая когтистые лапки.

       Она перевернулась на живот и продолжила свою речь:

       — Тигр слишком многого от меня требует. Как думаешь, он вообще осознаёт, что я ещё котёнок и не могу ударить так, что дух вышибает?

       Кошка с надеждой взглянула зелёными глазами на Двуногую, но в ответ получила лишь грубое воркование.

       — Понятно, — выдохнула Клео и уронила голову на лапы.

       Она сильно скучала по старым хозяйкам, которые знали, что она любит, когда её чешут у основания хвоста, когда проводят расчёской по бокам и гладят по спинке. Но их больше нет. Даже самый крохотный котёнок понимает, что кровь у неподвижных тел — это плохо, а много крови, источающей настолько сильный запах, что во рту появляется солоноватый привкус, — ещё хуже. Намного.

       Клео далеко не глупая, но надеяться не перестаёт, регулярно навещая старый дом во время охоты, пока Тигр не видит. Они мертвы, но вдруг я ошиблась — примерно так это выглядит.

       Ещё больнее было смотреть на дом и вспоминать родных: маму, брата, сестру. Клео давно потеряла их запах, но не веру в их возвращение…

       — Клеопатра! — из-за угла послышался злобный рык, от которого прижались уши, и прервалась тоска.

       — Мышиный помёт! — пискнула малышка и начала закапываться между ног Двуногой. — Это Тигр. Спрячь меня!

       — Куда ты лезешь? — хихикнув, хозяйка взяла её на руки.

       — Да нет же! — Клео вырывалась, желая спрятаться за Двуногой, а не выставлять свою яркую шкурку на показ в её ладонях. — Мышеголовая, мне нужно спрятаться.

       Кошка, всё ещё надеясь скрыться, в панике задёргала лапами и её уже не волновало, убраны ли когти. Найдя опору в тонком запястье, она со всех сил оттолкнулась задними лапами и полетела вперёд. Клео размахивала хвостом в воздухе для восстановления равновесия, и едва её лапы коснулись пола, убежала в другую комнату — подальше от Тигра. Рано или поздно ей всё равно придётся выйти или Тигр сам её найдёт, но лучше оттянуть этот момент, играя в прятки с огнём.

       Только вжавшись в углу под кроватью, с которой прозрачным водопадом свисало шёлковое покрывало, кошка смогла выдохнуть и успокоить выпрыгивающее из груди сердце. Она никогда так быстро не бегала, словно в погоне за кроликом, где кроликом была Клеопатра.

       Кошка затаилась, даже перестала дышать, вслушиваясь в малейшие шорохи, какие могут издавать кошачьи подушечки на ковре. Тихо. Она подползла ближе, поднося ухо к краю ткани. Тихо. Клео попятилась назад, желая найти уютный уголок, в котором пыль не будет щекотать ноздри, но наткнулась на что-то мягкое и шипящее. Малышка подпрыгнула от неожиданности и ударилась головой об деревянный каркас кровати. Тёмный пушистый комок развернулся, показывая щёки в белую крапинку.

       — Прочь! — сверкая глазами, зашипел чёрно-белый котик и вытянул лапу с острыми когтями. — Здесь моё место.

       — Прости, Домино, — пискнула она, едва не плача от боли в макушке головы. — Можно мне просто отдохнуть здесь? Тигр меня совсем вымотал.

       Кот смерил её высокомерным взглядом.

       — Нет, уходи. Оставь меня одного, — грустно сказал Домино и уронил голову на лапы.

       Клео всё равно не могла уйти, пока где-то рядом бродит Тигр, готовый преподать ей урок послушания, поэтому она легла рядом с котом, подвернув под себя лапы.

       С Домино сложно даже познакомиться, не то что общаться. Когда они встретились у миски с едой, он проигнорировал вопрос Клео об имени, лишь фыркнул, дожевал свои шарики и ушёл забиться в тёмный угол, придаваясь одиночеству и печали. Этот молодой кот всего на двенадцать лун старше Клео и очень замкнутый, грубый, раздражительный, толстый нытик. Признаться, кошку он немного бесил своим предпочтением покричать «как же я голоден, мне так плохо!» вместо того, чтобы дойти до миски и поесть.

       Зато от него всегда приятно пахнет едой, потому что он вечно что-то жуёт, хотя Клео только раз видела, как он ест. Как сказал ей Диего: «если не спать в полночь, то можно услышать оглушительный хруст корма — это Домино вышел на охоту».

       — Эх, — вздохнул кот, привлекая внимание, но кошка лишь дёрнула ухом.

       Он продолжал вздыхать, что бесило Клео, поэтому она учтиво поинтересовалась:

       — Что случилось?

       — Я так одинок.

       Клео чуть не поперхнулась таким заявлением.

       — Так ты сам всех прогоняешь и сидишь тут как в пещере.

       — Со мной никто не хочет разговаривать, — заныл тот, не слушая Клео.

       — Да потому что ты мерзкий! — не выдержала малышка, пытавшаяся быть вежливой.

       — Да, и что? Меня должны любить таким, какой я есть.

       — Так иди к Двуногим! Они глупые, поэтому всех котов любят.

       Но Домино уже вошёл во вкус и продолжал, совсем не слушая кошку:

       — О, я так одинок! — он драматично вскинул голову и завыл.

       — АААААААА! — взорвалась Клео и, словно обожжённая, выскочила из-под кровати.

       Кошка издала много шума, но было уже неважно, потому что она врезалась в огромные полосатые лапы. Малышка тут же поджала хвост, прижала уши, чтобы их не оторвали, и медленными шагами отступала, боясь увидеть искажённую яростью морду.

       — Ну как тебе наш старина Домино? — усмехнулся Тигр.

       Напряжение мигом растаяло. Кошка расслабилась и, нахмурившись, возмутилась:

       — Он такой противный. Ленивый, только ноет и раздражает меня. Как так можно жить?

       — Не хочешь быть как он? — задал Тигр наводящий вопрос.

       — Ни за что!

       — А знаешь что нужно, чтобы не быть таким?

       — Тренироваться очень много и очень усердно? — поникла кошка. Столько труда.

       — Именно.

       — Так ты не злишься?

       — Хоть и было интересно наблюдать за твоими мучениями с Домино, но я всё ещё жутко зол из-за твоих детских игр и готов выместить эту злость в тренировке, — он взмахнул хвостом, призывая идти следом. — Идём на улицу.

       Клео нервно сглотнула, а лапы сами вели её к выходу. В двери она обернулась на кровать, под которой был слышен вой чёрно-белого кота, и, почувствовав отвращение, уверенно побежала за Тигром.

       — Так ты знал, где я прячусь? — догнав кота, выпалила малышка.

       — Конечно, — раздражённо рявкнул он, — ты шумишь как чудища Двуногих! Тебя глухой услышит.

       Кошка не поняла, о каких чудищах говорит наставник, но вопрос задала:

       — Почему тогда не сказал, что нашёл?

       — Было интересно, сколько ты продержишься в компании этой размазни, — усмехнулся Тигр и мигом вернул серьёзность. — А теперь беги на тренировочную поляну, словно в твоих лапах поселился ветер.

       Твёрдо решив не быть ничтожной тряпкой как Домино, Клео стартовала и, почти не касаясь лапами земли, бежала, чувствуя, как вихрь завывает в ушах.