— Мама… — пискнула белая кошечка.
— Всё хорошо, я с тобой, — перебила её Мурка.
Она знала, что дочь собирается задать один из тех душещипательных вопросов в роде: «где мы?», «что случилось с нашими хозяйками?», «мама, а где Клео?», «почему Рыжик не пошёл с нами?», «мама, что с нами будет?», на которые кошка не знает ответов, или малышка просто прошепчет в миллионный раз, что ей страшно. Мурка хвостом прижала к себе котёнка, туго обернула, чтобы не дрожала.
— Всё будет хорошо, — повторилась Мурка, заливаясь громким мурлыканьем, чтобы не слышать писка маленькой Белоснежки. «Она со мной и всё равно напугана, как же тогда там Клео и Рыжик?».
Она начала вылизывать взъерошенную кошечку с белой макушки до кончика испачканного хвостика. Где она успела замараться?
— Мама, — улыбнулась дочка, уворачиваясь от шершавого языка, — перестань, я уже чистая.
Мурка улыбнулась в ответ и разжала хвост, давая малышке свободу.
За окном темнело, погружая комнату во мрак, новая хозяйка должна вот-вот вернуться. Стоило только кошке подумать об этом, как тут же с грохотом захлопнулась входная дверь. Сейчас бы белая кошка схватила дочку и нырнула под диван, если б они уже не находились там, вжимаясь в угол.
— Мама?
— Тише, — прошептала Мурка и захлопнула пасть Белоснежке своим хвостом.
Новая хозяйка относилась к ним хорошо — доброжелательно и гостеприимно, но теперь кошка больше никогда не поверит случайному хлопку дверей. Только не после убийства её Двуногих. Только не после того, как её с детьми вырвали из подстилки и засунули в тесную, пыльную шкуру. Не после того, как её разлучили с Клео и Рыжиком. Вот и доверяй теперь людям.
Мурка высунула морду из-под дивана, всматриваясь в дверь. Если это новая хозяйка, то кошка подаст дочери сигнал к обеду. Она насторожила уши. Если послышится…
— Девочки, где же вы? Я вам поесть принесла! Кис-кис, — и шуршание пакетов…
… то можно выходить.
Никаких посторонних шумов.
Мурка резко дёрнула хвостом, давая Белоснежке понять, что всё в порядке. И вот они уже обе, медленной, осторожной поступью, приближались к Двуногой, которая одарила их мягким прикосновением к шерсти на спине.
— Идём, — хвостом поманила Мурка дочку.
Они прошли к большим блестящим мискам, которые по габаритам больше подходят для собак. Белоснежка могла бы купаться в миске с водой. Кошки остановились у пустой тарелки поменьше, малышка нетерпеливо дёргала хвостом.
— Только бы не шарики снова.
— Не привередничай, — упрекнула Мурка дочь и услышала, как заурчал собственный живот.
Они ждали, пока худенькая фигурка новой хозяйки не снимет с себя дополнительные шкуры и снова не зашуршит пакетами. Громко шаркая лапами и бурча под нос писклявым голосом на языке Двуногих, она подошла к мискам и вылила что-то, по запаху напоминающее мясо. Белоснежка принялась уплетать лакомство, пока Мурка нервно мотала головой, следя за Двуногой, расхаживающей рядом. Кошка втягивала и выпускала когти, царапая холодный каменный пол, готовая в любой момент броситься на хозяйку, если она попробует тронуть её котёнка, пока та ест.
Мурка чуть не применила когти и не зашипела, но вовремя опомнилась, видя, как лапа тянется к миске с несвежей водой. Кошка невинно начала вылизывать занесённую для удара лапу, поглядывая на Двуногую. Вскоре она чуть снова не накинулась на руку, когда та ставила миску с прозрачной водой на место.
Всё равно кошка начала есть только тогда, когда Двуногая ушла в другую комнату.
***
— Мы долго будем прятаться? — спросила Белоснежка, с широко распахнутыми глазами глядя на улицу.
Мурка тоже сидела на подоконнике и смотрела через стекло на серые пыльные улицы, но без особого восторга. В старом гнезде был хороший вид на зелёные леса и лужайки с мягкой травой, где котята могли весело играть под присмотром матери. И воздух свежий, без молочного смога вонючих чудищ, от которого кашляешь без остановки, надрывая лёгкие. Здесь даже не на что смотреть без испуга. Всё такое огромное, грязное и лай бездомных собак пробирает до костей.
— Нет, милая, — мурлыкнула кошка, приправив слова ложью, обвила хвостом дочку.
Она всё ещё не могла решиться довериться новой Двуногой, и только когда она уходила, кошки позволяли себе вылезти из-под дивана. Слишком многое произошло в последние дни. Люди недостойны доверия после всего. Особенно после разлома целой семьи.
Мурка вновь взглянула на серые неприветливые тротуары. Двуногие грязные, порочные, как и места, где они обитают. Портят всё, до чего дотрагиваются, оскверняют всё, куда ступила их лапа. От злости кошку пробрала дрожь, при этом она была готова расплакаться прямо сейчас, но слёзы не помогут, лишь испугает её девочку, поэтому пусть кольцо страха и отчаяния продолжает сдавливать горло. Только бы незаметно.
Хотя новая хозяйка забрала их из гнезда, переполненного кошачьей вонью и тихим шипением на новичков, накормила, пригрела, дала укрытие. И в то же время не смогла помочь её сыну, маленькому бело-рыжему Рыжику, который сейчас один, среди котов со злыми взглядами, что делало вопрос доверия неразрешимым.
Белоснежка прижала уши, заслышав рёв чудища за окном.
«Всё будет хорошо, моя дорогая, я обещаю, сделаю всё, чтобы найти твоих брата и сестру». Пусть даже Клео ей не родная дочь, но без неё Мурка не представляет свою семью.