Рыжик вскочил под лапами Аннабель, стараясь не замечать, как его мутит и шатает от сильного удара серой кошки, ведь сейчас не самое подходящее время для слабости.

       Котёнок нырнул под лапы высокого кота, который уже было замахнулся, чтобы прочесать когтями спину наглеца, посмевшего обидеть Графа. Рыжик припустил к когтеточке, сумев разобрать только её среди сплошного леса лап с когтями, сверкающими при свете дорогой люстры. Он с радостью побежал к двери, но что толку, если она закрыта? У него нет времени цеплять её когтями или висеть на ручке.

       Он бежал как мог, со всей силы напрягая лапы, прижал уши, чтобы воздух бега не оглушал. Котик шерстью спины чувствовал горячее дыхание и приближение толпы котов.

       Финишная прямая. Лапы отваливаются от беготни по всей комнате, огибающей клыки врагов, но иногда слишком хочется жить, чтобы останавливаться. Котёнок уже чувствовал подушечками мягкую обивку верхней площадки и смрад чей-то старой метки, видел, предвкушал своё место, с которого будет отбиваться от наглых морд.

       Прыжок.

       Боль.

       Падение.

       Кремовая кошка со злыми медными глазами вцепилась зубами в белый с рыжим пятном хвост и резко дёрнула на себя. Рыжик мгновенно взвыл и полетел к земле, под лапы с острыми когтями и под пасти с капающей на пол слюной, его выкинуло в центр образовавшейся толпы. Он не успел встать, получая удар за ударом, царапину за царапиной. Толстый полосатый кот топтался на его задних лапах и хвосте и больно кусал, не давая встать, пока разъярённая мамаша рвала Рыжику уши. Он кричал, но его вой заглушало шипение и выкрики в роде «на, получай, гадёныш!».

       В глазах помутнело от боли. Небольшая лужица крови образовалась под ним. Рыжик устал, чувствовал, как сознание его покидает. «Неужели вот мой конец?» — спрашивал он себя, лёжа под шквалом когтей, зубов и шипения тех, кому не досталось место рядом с маленьким наглецом. Голодный, уставший, истекающий кровью с разодранным в мясо боком он умирает от боли. Так выглядит смерть — боль, отчаянье и страх?

       Рыжик давно не кричал, смысл? Кто придёт? Маму ведь забрали.

       Точно. Никто не придёт. Нужно справляться самому. Пора доказать, что он уже не котёнок и сможет справиться без мамочки в отличие от Графа.

       «Я смогу. Мне никто не нужен. Я сам. Я справлюсь».

       Котик сморгнул пелену с глаз, впуская в тело чувство боли, которое успел позабыть, пребывая в агонии. Он закричал. От боли, от страха, голода, решимости, желания жить, чтобы есть из миски когда угодно — всё это бурлило в нём, придавая силы для замаха когтистой лапой сначала по морде кошке, превратившей его уши в обвисшие клочки мяса, а потом, пересилив боль в боку, изогнуться и пройтись когтями по носу наглого толстяка, оккупировавшего задние лапы и хвост. Аннабель взвизгнула от удивления, заработав царапину на носу за то, что слишком низко склонилась над Рыжиком, а полосатый кот отпрыгнул от неожиданности, получив мощный удар по голове.

       Ещё пара котов продолжала драть бок, но Рыжик всё равно вскочил, оставляя ещё пару глубоких царапин и белую шерсть в когтях противников.

       Больно, но уверенность в своих силах не давала котику её замечать.

       Не теряя времени, Рыжик зашипел и мгновенно, как кобра, набросился на ближайшего пятнистого кота, вцепившись острыми когтями ему в уши, он закрыл ему обзор своим телом и заработал задними лапами. Кровь хлестала во все стороны из разодранного горла кота и бока голубоглазого. Противник мотал головой, размахивал лапами у морды, пытаясь скинуть котика. На помощь ему пришла кремовая кошка, вновь потянувшая Рыжика за хвост. На этот раз котик не упадёт им под лапы. Чем сильнее на себя тянула кошка, тем больше крови лилось из ушей кота, и тем громче становился его крик.

       Рыжик облизнулся, убирая кровь с губ. Он уже не разбирал: с его головы она капнула или из горла врага.

       Коты из толпы кружили вокруг товарища, не зная, чем помочь. В их глазах читался ужас, и Рыжику это нравилось. Они поменялись местами. Кто теперь будет трястись на верхушке когтеточки?

       Боль пробралась сквозь не особо плотную перегородку в мозгу. Рыжик вцепился зубами в кошачье ухо, чтобы не закричать. Пасть быстро наполнилась солёной кровью. Этого времени хватило, чтобы подавить крик, а потом выплюнуть на пол алую лужицу и продолжить уродовать морду кота.

       Ярость.

       Со всей силы он пнул кошку, державшую его за хвост. Она отцепилась, в шоке скосив глаза.

       Кот не бросил выть и попытки скинуть котика, вставая на задние лапы, дёргая головой, трясясь всем телом, но гадёныш крепко держится. Толпа не осмеливалась подходить, чтобы не попасть под когти.

       Рыжик извернулся, передней лапой с алыми когтями провёл по морде кота, оставляя глубокую царапину от брови до щеки, проходившую через глаз. Пятнистый взревел, несмотря на то, что котик прошёлся лишь по веку. Кот с силой мотнул головой, чуть не скинув голубоглазого, который удержался на одной передней лапе, зацепившейся за ухо. Он попытался укусить бело-рыжего котика за живот, но тот увернулся и сорвался, в последний раз проведя задними лапами по горлу противника и разрывая ему ухо.

       Приземлившись на пол, котик оказался в опасности перед стаей котов, поэтому он запрыгнул на высокую спину того же бедного пятнистого кота, прижав хвост подальше от клацающих зубов кремовой плоскомордой кошки.

       Сердце Рыжика отчаянно билось, готовое остановиться от натуги. Он никогда не чувствовал такого перевозбуждения, что, не замечая боли, разрывал глотки. Совсем недавно он лежал на полу в агонии, а теперь драл спину самого большого кота в комнате.

       Коты, кольцом обступившие драку, застыли с широко распахнутыми глазами и отвалившимися челюстями, наблюдая, как жизнь медленно покидает их товарища. При последнем толчке задними лапами Рыжик задел артерию, точнее разорвал её мощным ударом. И сейчас огромный кот надрывно кашлял, исторгая кровь, заливая ей всё в радиусе двух хвостов, в попытках вздохнуть. Когда вздох удавался, раздавалось гортанное бульканье. Удивительно, как он ещё на лапах стоял, пока дворняжка рвал ему спину. Глаза закатывались, обнажая жуткую, мертвенную пелену.

       Рыжик остановился, подозревая неладное, кот не пытался его скинуть и разодрать. В этот же миг лапы противника подкосились после очередного бульканья в горле, и он завалился набок. Котик вскрикнул, не успев отскочить, оказался прижатым пятнистым телом.

       Кот вздрогнул, дёрнул задней лапой и испустил последний бульк. Кровь продолжала течь из разодранного горла, но более она не хлестала фонтаном, а небольшими струйками пачкала слипшийся ковёр.

       Толпа молча наблюдала за разверзшимся пред ними ужасом, пока Рыжик вытаскивал прокушенные лапы из-под мёртвого тела.

       Он вылез, весь в крови — своей и чужой, вскарабкался на поверженного врага и, облизнув губы, зарычал. Коты в первом ряду отступили, страшась алого от крови котёнка. Рыжику это понравилось. Это то, что они заслужили.

       Но кровь продолжала бурлить в разгорячённом котике, а вскипела, когда среди толпы он увидел маленькое пятнистое тельце, что пряталось за мамочкин хвост. Граф, котёнок, из-за которого всё началось, настоящий лисий помёт — вонючий, отвратительный, а как наступишь — проблем нагребёшь.

       Самые трусливые домашние нашли себе убежище в кошачьем домике или на когтеточке. «Правильно, прячьтесь, заячьи сердца, встречайте льва!».

       Мысль о том, как он рвёт глотку наглому Графу, приятно разлилась по телу, поэтому, в четыре прыжка достигнув пятнистой семейки, Рыжик ударил выпирающий из-за спины матери светлый бок котёнка. Аннабель замахнулась когтистой лапой, Граф вскрикнул, Рыжик увернулся и, прыгнув, повис на боку матери.

       Коты комнаты больше не были такими сплочёнными, боясь получить обильную кровопотерю и, как следствие, смерть.

       Рыже-белый, а ныне красный, котик не хотел убивать Аннабель, пока она не посмотрит на смерть своего сына, поэтому, укусив, он просто оттолкнул её и, как муху, ударил лапой по голове, чтоб не мешала.

       Граф остался без защиты.

       Рыжик, рыча и шипя, обнажая красные клыки, кружил вокруг котёнка, заставляя его сердце выскакивать из груди. От страха расширились зрачки, задрожали лапы, припадающие к полу, хвост прижался, как и уши. Голубоглазый поморщился, слюна, смешанная с кровью капала на пол.

       Трус.

       Наглец.

       Лисий помёт.

       Без такого жизнь станет лучше.

       Граф, всхлипывая, умолял Рыжика не трогать его, просил прощения, что даже котик на секунду замешкался. Такая заминка стоила прорыву барьера боли, Рыжик вспомнил, из-за кого недавно дрожал, истекая кровью, и занёс лапу для мимолётного удара по голове.

       Боль вспыхнула яркой вспышкой.

       Рыжик зажмурился. Бок горел, лапы ныли, живот урчал, остатки ушей готовы были оторваться и причиняли ту же боль, что и впившийся в десну осколок зуба, во рту стоял противный солёный вкус.

       Котёнок, оглушённый, пищал, терпеливо ожидая своей участи. Рыжик, желая поскорее со всем покончить, чтобы спокойно отключиться со знанием, что он отстоял свою честь, зубами впился в шею малыша. Тот истошно завизжал, пронзая остатки ушей, заставляя их с болью прижиматься к голове. Голубоглазый котик со всей силы сдавливал челюсти, стараясь скорее закончить страдания обоих.

       Хрустнул позвоночник. Писк боли прекратился. Маленькое тельце обмякло в пасти котёнка постарше, который не выдержал тяжести и разжал челюсти. Рыжик присел, задыхаясь от боли.

       На дрожащих лапах, пошатываясь, подошла Аннабель и бессильно упала рядом с телом сына. Его пасть открылась в немом крике, пустые зелёные глаза обращены к матери, по мягкой светлой шёрстке текла струйка крови.

       Прикончил как мышь.

       Отстоял свою честь.

       Показал свою силу.

       Больно.

       Казалось, он сейчас потеряет сознание.

       В глазах помутнело.

       Пока Аннабель рыдала над телом сына, роняя слёзы на его светлую шерсть, и периодически выла на всё гнездо, Рыжик решил, что пора сваливать к хозяину за помощью, пока кошка не очухалась.

       Коты, успевшие окружить несчастную мать, со страхом расступились, давая проход хромающему убийце. Убийце? Да, а кто же он ещё? Но пока сладостная пелена затуманила сознание котика, не давая ему задаться вопросом «что же я натворил?». Не время для самобичевания. Ему нужна помощь, чтобы выжить.

       Кое-как подцепив приоткрытую дверь забитыми светлой шерстью когтями, понял, что вот она улика. Сел в коридоре, где никого нет, устроив себе передышку, и принялся вычищать когти. Всё тело состояло из боли, ежесекундно пульсируя, но котик старался не обращать на это внимание. Удавалось это ему с большим трудом.

       Наспех убрав клочки, Рыжик продолжил свой путь.

       Чтобы попасть к хозяину нужно идти прямо по коридору, не спускаться по лестнице, а просто идти прямо, молясь, чтобы дверь оказалась открытой и там, в кресле за столом, сидел хозяин, лаская одну из своих кошек.

       Качаясь, Рыжик упорно шёл к двери, оставляя дорожку следов красных подушечек на полу. Он уже мечтал просто завалиться и поспать, при этом предвкушал освобождение от боли, будто оно наступит тогда, когда котик перешагнёт через порог. Мир потемнел, видно только дверь. Больно. Он начал громко мяукать, подползая к порогу. Избавьте от неё. И вот момент истины с кривой улыбкой на мордочке Рыжика — дверь распахнулась. Оттуда высунулась седеющая голова Двуногого, осматривающего, кто посмел его побеспокоить. Котик сдавленно мяукнул, обращая внимание хозяина на себя. Последнее, что увидел Рыжик — это широко распахнутые человеческие глаза, в страхе, как у тех котов, и услышал, как хозяин зовёт свою служанку.