Май, 2016 год

«Милая, это красиво, но неуместно».

Что значит «неуместно»? Вульгарно, эпатажно, эксцентрично — да, но почему неуместно? Кто задаёт эти вымышленные правила уместности? Настолько же относительное понятие, как и красота или правила хорошего тона. Мишель разгладила края белоснежной юбки-солнце, едва достающей до середины бедра, и отдёрнула тёмную штору.

— А так?

Штора в примерочной напротив тоже уехала в сторону. Сильвия с недовольной миной поправила узкое платье со сборками и глянула на Мишель, которая по-модельному приподняла коленку, держась за стены кабины.

— Коротко.

— Да где?!

Обе вышли вперёд и одновременно повернулись к зеркалу до потолка, разделявшему два ряда пустых примерочных. Покупателей в магазине почти не было несмотря на вечерние часы, а на примерку и вовсе ушли только двое.

— Это День города или бал благородных девиц? — Мишель повернулась боком, разглядывая игривые складки, что еле прикрывали ягодицы. — Тут даже верх без малейшего выреза, смотри, почти под горлом.

— Ты захотела попасть в VIP-зону, — напомнила Сильвия, всё ещё одёргивая подол платья и с каждой минутой мрачнея от вида в зеркале. — Либо соблюдаешь дресс-код, либо нет смысла в приглашении.

Она оттянула бретельку и дёрганным движением поправила сборки на груди. Мишель перестала вертеться то в одну, то в другую сторону, любуясь игриво взлетавшим, как у Мэрилин Монро, подолом, и с сомнением оглядела наряд Сильвии.

— Со своим сорок вторым размером ты выглядишь в этом...

— Как бегемотиха, — грудным басом выдала та. — И это они называют «Сшито точно на вас», — бас превратился в пискляво передразнивающий голос. — Безмозглая курица.

Прорычав в адрес девушки-консультанта ещё парочку нелестных эпитетов, Сильвия скрылась за шторкой примерочной.

— Мишель, если ты не способна выбрать уместное для мероприятия платье, я выберу его за тебя.

— Мне нравится это, — Мишель снова покрутила бёдрами, чтобы юбка взметнулась. Гилу тоже понравился бы этот невинный в своей белой чистоте полёт. Он ведь любитель опошлить всё невинное.

— Тогда никаких пропусков, — прогнусавила Сильвия, стягивая неудобное платье через голову.

Непреклонная подруга переоделась и уверенно вылетела из примерочной устраивать разнос продавцам. В одиночестве оставшись в кабине, Мишель нехотя рассталась с игривым образом и уселась ждать. Вкусу Сильвии она доверяла полностью, но каждое «уместно-неуместно» провоцировало желание сделать всё наперекор. Неуместно... Неуместно им с Гилом трахаться на рабочем столе её отца, а короткое платье — это небольшая провокация, не более.

Долго ждать не пришлось, Сильвия вернулась быстро. Обожавшая шопинг и долгие примерки, сегодня она только недовольно кривила губы: не тот фасон, не тот размер, не тот оттенок белого, нерасторопные девицы, одну из которых она успела довести до слёз, когда всучила обратно мерзкое платье со сборками. За штору к Мишель пролезла рука со струящимся шёлком на вешалке.

— Пойдёшь в этом, — решила Сильвия и снова скрылась в кабине напротив.

Мишель придирчиво осмотрела рекомендацию, но всё же влезла в неё. Длинное. Нет, не просто длинное — адски длинное! У платья даже был небольшой шлейф.

— Я похожа на невесту, — угрюмо заворчала она, встряхивая густую копну медных волос.

— Глупости, — экспертным тоном припечатала Сильвия, и они одновременно отдёрнули шторки.

Теперь силуэт был более классический и куда больше ей шедший. Кипенно-белое приталенное платье с небольшим запахом, деликатным кроем на разрезе от бедра, V-образным вырезом и...

— Но у тебя декольте! — возмущённая Мишель обвинительно ткнула пальцем. — Тебе можно, а мне нет?

— Милочка, твои декольте заканчиваются на уровне пупка, — невозмутимо отсекла Сильвия и оглядела «невесту» с головы до ног. — Другое дело.

— Но оно в пол, — Мишель застонала, выходя к зеркалу.

Сильвия, которую собственный вид устроил даже при беглом взгляде на отражение, и чья длина лишь немногим уступала длине Мишель, зашла ей за спину, чтобы собрать рыжую, чуть вьющуюся гриву наверх.

Волосы оголили плечи и большую упругую грудь, которую хоть и не подчёркивал ни один вырез, но безупречно облегал молочный шёлк. От прямой линии декольте по нежной персиковой коже взбирались тончайшие бретельки, выгодно подчёркивая ключицы. Мишель наклонила голову, рассматривая себя в зеркале. Сразу под грудью, минуя мягкие складки, шёлк обхватывал талию крест-накрест и выходил в такой же мягкий запах от бедра — даже повыше, чем у Сильвии. Последняя, наконец, заулыбалась.

— Бежевые босоножки, высокий каблук, красные губы — и ты неотразима.

— Слишком нежно, — привыкшая к мини, коже, джинсам, вырезам и мотоциклам Мишель начинала откровенно капризничать. На что Сильвия безапелляционно выдала:

— Нежно выглядит пятидесятилетняя жена мэра в своих футлярах и без тени интеллекта в глазах, — она выпустила пару рыжих прядей у лица и повыше подняла копну. — Не путай свою повседневную агрессивность и сексуальность. Это платье тонко соблюдает грань между дозволенным и откровенным, а это именно то, что нужно любой женщине.

— Мне нужна юбка-солнце.

— Да Боже правый, купи, — Сильвия опустила руки, и медь тяжело рассыпалась по голым плечам, резко упростив соблазнительный образ Мишель. — Как будто я против. Но на мероприятие ты пойдёшь в этом.

Перед тем как отправится за каблуками, они ради собственного спокойствия заглянули в соседний салон мужских костюмов. И крайне вовремя. Очередная девица-консультант нервно заламывала руки, но как только увидела Сильвию, бросилась к ней в отчаянии:

— Пожалуйста, мы сделали всё, что могли!

Сильвия брезгливо вскинула ладонь, морщась от крика.

— У вас-то что не так?

Пока она выясняла причины нездоровой зелени на лице девушки, Мишель заглянула в самую дальнюю из трёх кабин и обнаружила Гилберта схватившимся за голову. В примерочной с одной стороны висели белые, голубые и серые рубашки, с другой — белоснежная жилетка и пиджак.

— Я убью тебя, Мишель, — зло процедил Гилберт.

Однако сидел он в брюках от костюма.

— Руки коротки, — легко хмыкнула та.

Гил поднял голову. Взгляд был ещё злее голоса, из карих глаз сочилась ничем незамутнённая ненависть. Изначально договаривались они не об этом, Мишель просила только подстраховать её на Дне города, пока будет собирать компромат на прокурора (просьба, между прочим, обошлась в несколько сотен баксов, Гила пришлось буквально нанять). О том, что в закрытой зоне для VIP-гостей предусмотрен белый дресс-код, она узнала только вчера, когда Сильвия достала обещанную пару приглашений. Мишель казалось, что после Дня Святого Валентина полтора года назад Гилберта уже не смутят переодевания и людные сборища, поэтому без задней мысли вытянула его в магазины по наставлению Сильвии. Та сразу заявила, что подбором одежды для «этого безобразия» займётся сама. Но что нацепить на него хотят белый костюм, Гилу не сказали.

— Оформлю тебе возврат, — прошипел он, и Мишель скользнула в примерочную, задёрнув за собой штору.

— Издеваешься? — зашептала она жёстко. — Мы договорились, ты нужен мне там.

— Будучи бельмом на глазу?! — Гил подорвался с места. — Ты включаешь голову хотя бы иногда?

— Да кому ты будешь нужен в белой своре? А одна я привлеку внимание сразу.

— Это твои проблемы, Мишель. Вы и так уже впутали меня по полной.

В глазах у неё полыхнула опасная искра. Мишель шагнула вплотную и впилась острыми ногтями ему в плечо, глухо рыкнув:

— Ты хоть раз можешь не вести себя как грёбаная свинья?

— Котики, — раздался из-за шторы подчёркнуто деликатный голос Сильвии, — вы выбрали не самое лучшее время и место для дружбы организмами.

И сама же отдёрнула её в сторону. При виде Гилберта, который остался в своей чёрной кофте... Просто при виде Гилберта лицо у Сильвии перекосилось, она закатила глаза.

— Есть проблемы, Мишель? — в руке она держала вешалку с чёрной рубашкой. — Если так, то предлагаю закончить с этим и подобрать тебе кавалера в тон туфлям.

— Дивное предложение, — саркастично отозвался Гил. В первые минуты знакомства он представлял, в каких позах этой женщине можно вставить, но после её взгляда, как на дворнягу из канавы, Гил больше захотел увидеть в канаве саму Сильвию.

— Нормально всё, — отрезала Мишель, выхватив рубашку из рук кривящей губы подруги, и задёрнула штору обратно. К Гилу она повернулась ещё злая, но уже не психующая.

— Как же ты меня бесишь, — сдержанно цедила она, задирая на нём кофту и оголяя тренированный живот. — Если отсосать тебе прямо здесь, ты сподобишься хоть раз просто помочь?

— За «просто помочь» дуй в церковь.

Мишель добралась до его груди и в ярости царапнула сосок, отчего Гилберт аж вскинулся, зашипев.

— Совсем сдурела? Больно!

— Сделаю ещё больнее, — гневно пообещала та.

— Вас слышно, если вы не в курсе, — скучающим тоном сообщила Сильвия.

— Сколько ты хочешь? — Мишель вновь понизила голос до шёпота, стащив, наконец, с Гилберта верх и вернувшись к языку, который он понимает. — Вдвое, втрое больше? Я заплачу тебе эти сраные деньги, только иди со мной.

— Что ж не цепляешь своих пай-мальчиков? — съязвил Гилберт и, сдавшись, вдел руки в чёрные рукава. — Потому что их там все в лицо знают?

Он отвернулся, занявшись ненавистными пуговицами, но Мишель вдруг прильнула к спине. Её пальцы скользнули под его ладони, застёгивая пуговицы вместо него.

— Потому что у меня нет на примете других мутных типов, которые умеют добывать информацию, — Мишель глядела в глаза его отражению.

— Тебе нужен шпион, а не информатор.

— Шпион, с которым меня точно не поймают. Сколько?

— В пять раз.

— А щечло не треснет? — она оторопела лишь на миг, затем сцапала Гила за подбородок и рывком повернула к себе, прожигая теперь явно полыхающим взглядом. — Какая же ты скотина.

— Зато трахаю тебя бесплатно.

Сильвия нетерпеливо покачивала ногой в ожидании. Когда звезда отребья наконец-то показалась из примерочной в адекватном виде, при жилетке и пиджаке, она с кислой миной отметила, что в хорошей одежде даже уличная псина выглядит как человек. Сравнение с человеком вызвало у Гилберта желание надкусить нежную белую шейку, но Мишель под страхом смерти велела не светить клыками перед Сильвией.

— Бордовый галстук, — выдала та устало после паузы. — И чёрный платок в нагрудный карман. И, Мишель, ради всего святого, приведи его волосы в порядок. Эти босяцкие пакли вопят о деревенщине.

Гилберт настроился на роковую ответную колкость, но Мишель вовремя зажала ему рот ладонью.

— В том платье и в этом костюме нас пустят? — обманчиво елейным голоском уточнила она.

— Пустят, — Сильвия элегантно поднялась с места и тряхнула волосами, намеренная отправиться на поиски туфель. — И когда пустят, вы меня не знаете.