ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Бенджамин Харрис, 36 лет, оборотень, вынужденный интервьюер. Руководитель отдела расследований.

Алекто Маршалл, 25 лет, мафия. Гость из другой Вселенной и главная причина встречи.

Сильвия Хонеккер, 32 года, мафия.

Шэннон Хикс, 29 лет, отдел по борьбе с организованной преступностью. Коллега Харриса.

Ванесса Браун, 28 лет, травматолог-ортопед. Дружит с Шэннон, статист.

Доран Каннингем, вампир, старший научный сотрудник, точный возраст неизвестен. Не звали, но пришёл.

Гилберт Шаттери, 61 год, вампир, уголовник. Пришёл поглумиться.

Кларенс Китон, 44 года, вампир, напарник Харриса. Заботливый статист.

ПЕРВЫЙ ВОПРОС

Кабинет детектива Харриса в полицейском бюро

Сидя на стуле в центре комнаты, Харрис пролистывает прикреплённые к планшетке листы с вопросами и заметками.

Х а р р и с: Итак… Начнём, пожалуй.

А л е к т о (оглядывая присутствующих): Сидеть полукругом – это так задумано? Мы точно на интервью, а не на сходке анонимных алкоголиков?

С и л ь в и я (оценивая Харриса): Мог бы и побриться для приличия.

Харрис с бетонным выражением лица игнорирует. Шэннон глубоко вздыхает, Алекто и Сильвия понимающе переглядываются.

В а н е с с а: Прошу прощения… Я точно должна быть здесь?

Х а р р и с: Точно.

В а н е с с а: Мне кажется, моё нахождение не совсем уместно.

А л е к т о: Да расслабься, сейчас будет весело. Обхохочешься.

С и л ь в и я (закатывая глаза к потолку): Хочу колумбийский кофе.

Вместе с планшеткой Харрис складывает руки на груди и небрежно оглядывает присутствующих.

Х а р р и с: Где ещё одна?

С и л ь в и я: У Мишель есть дела поважнее.

А л е к т о: Тебе мало нас? Поумерь аппетит.

Х а р р и с: Тогда начнём.

А л е к т о (склоняясь к сидящей рядом Сильвии): Он меня сейчас проигнорировал?

С и л ь в и я (одновременно склоняясь к Алекто): Это сейчас был фальстарт?

Х а р р и с: Первый вопрос из списка — «Вы в отношениях? И с кем?»

А л е к т о: Ты сам написал этот вопрос?

С и л ь в и я: Слишком толсто, мальчик.

Х а р р и с (не меняясь в лице): Следуем заданным правилам.

А л е к т о (насмешливо): Правила тоже ты пишешь?

Х а р р и с: Вот с тебя и начнём. Ты в отношениях?

А л е к т о: Ты берёшь интервью или допрос ведёшь? Зубы ещё не выросли, пёсель.

Х а р р и с (переводя взгляд на Сильвию): Ладно, тогда ты.

А л е к т о (возмущённо): Да отвечу я, отвечу!

Х а р р и с: Вперёд.

А л е к т о (криво улыбаясь): Замужем.

Х а р р и с: За кем?

А л е к т о: За отличным парнем в полицейской форме.

Х а р р и с (бурча под нос): Не повезло парню.

А л е к т о: Что?

Х а р р и с: Следующая.

С и л ь в и я: Ой, а если я трижды вдова, как будет оцениваться мой ответ?

Х а р р и с: Никак, речь о настоящем.

С и л ь в и я (подозрительно щуря глаза): Ты же коп, да?

Х а р р и с: Сейчас нет.

С и л ь в и я: Требую, чтобы мой ответ не вносился в протокол собрания.

Х а р р и с (начиная уставать): Какой протокол, это фанатское интервью…

С и л ь в и я: И ответы точно не будут использованы против меня в дальнейшем?

Ш э н н о н (негромко): Отвечайте уже, не тяните время.

С и л ь в и я (картинно задумавшись): Ну, не то чтобы серьёзные отношения, но регулярные сексуальные. Он младше меня, вампир и увлечен программированием. Я бы сказала, виртуозен. Ох, а как он виртуозен в постели…

Х а р р и с: Без подробностей. (Переводит взгляд на Шэннон).

Ш э н н о н (глядя в глаза Харрису): Всё сложно.

А л е к т о (тихо хихикнув Сильвии): Как драматичный статус в соцсети.

Ш э н н о н: Не просто после долгих лет дружбы и службы бросаться в любовный омут с напарником.

Харрис понимающе ухмыляется, но через секунду вновь становится серьёзен.

В а н е с с а: Я свободна.

С и л ь в и я: Как скучно.

А л е к т о: Как типично.

ВТОРОЙ ВОПРОС

Дверь открывается, и в комнату входит новый участник. В ответ на вопросительный взгляд Харриса забирает из его рук планшетку с вопросами.

А л е к т о (придирчиво оглядывая нового интервьюера): Становится чуть интереснее.

Интервьюер садится на место Харриса, с элегантной грацией положив ногу на ногу. Харрис, пожав плечами, пересаживается на оконный подоконник и молча наблюдает.

И н т е р в ь ю е р: Я не отниму много времени, но задать следующий вопрос обязан именно я.

С и л ь в и я (себе под нос): Неожиданно знакомые лица.

А л е к т о (всё так же придирчиво): А представиться для начала не хочешь?

Ш э н н о н (сухо): Доран Каннингем.

А л е к т о: Кто-кто?

Д о р а н: Вы здесь явно самая говорливая, так что первой отвечаете вы, Алекто. Или стоит называть вас «миссис Маршалл»?

А л е к т о (с ледяной улыбкой): Становится и впрямь интересно.

Д о р а н: Тебе когда-нибудь причиняли боль?

А л е к т о: «Тебе»? А как же «миссис Маршалл»?

Д о р а н: Сейчас вы тратите время всех присутствующих.

Алекто борется с желанием запустить Дорану в голову что-нибудь тяжёлое. Сильвия и Шэннон молча сверлят его взглядом.

Д о р а н: Мы ждём, Алекто.

А л е к т о: Уж побольше твоего знаю о боли.

Д о р а н (криво усмехаясь): Весьма рад этому. Что ж, будем считать такой ответ за «да». Миссис Хонеккер?

С и л ь в и я (без тени улыбки и интереса): О какой боли речь, господин Каннингем?

Д о р а н (со всей любезностью): О любой. Физической, душевной… Хотя, полагаю, я знаю ответ. Сочтём ваш испепеляющий взгляд так же за «да». Светлая память вашему первому супругу.

С и л ь в и я (злобно): Ах, ты… (Поднимается со стула).

Алекто и Шэннон удерживают Сильвию и усаживают обратно.

Д о р а н: Тот же вопрос вам, миссис Хикс.

Ш э н н о н (мрачно): Инспектор. И я не замужем.

Д о р а н: Да-да, это очень важные сведения. Так что, вы знакомы с болью? Думаю, все полицейские знакомы. (Оглядывается). Согласны, детектив?

Х а р р и с: Не отвлекайтесь.

Ш э н н о н (сдержанно): Да, знакома. Без подробностей.

Д о р а н: Слышал, в юности вы потеряли отца, единственного родного человека…

Ш э н н о н: Не суйте нос не в своё дело.

Д о р а н: Забавно слышать это от ищейки, роющей носом землю у нас под ногами. А вы..? Не знаю вашей фамилии.

В а н е с с а (тихо): Не беспокойтесь об этом. Просто Ванесса.

А л е к т о (подчиняясь общей гнетущей атмосфере): Ты откуда-то знаешь мою фамилию, но не знаешь её?

Д о р а н (с пренебрежением): Я не запоминаю даже имен статистов, о каких фамилиях речь.

Ш э н н о н (начиная злиться): Следите за своим языком, Каннингем.

Д о р а н: Зафиксирую последний ответ и с удовольствием покину ваше очаровательное общество. Итак, прошу.

В а н е с с а: Я не расцениваю боль, как большинство.

Д о р а н (с промелькнувшим интересом): Что вы имеете в виду?

В а н е с с а: Я медик. C болью сталкиваюсь ежедневно, в разных формах.

Д о р а н (покивав и вновь потеряв интерес): Да-да, очень интересно. (Поднимается со стула). Что ж, детектив, прошу.

Харрис занимает своё место, Доран выходит за дверь. Трое женщин буравят его спину злобными взглядами.

ТРЕТИЙ ВОПРОС

А л е к т о (поведя плечами): Я изменила своё мнение на твой счёт, всё познаётся в сравнении. Кстати, имя у детектива Харриса есть? Не люблю формальности.

Харрис пристально смотрит на листы и не спешит с ответом. Алекто вопросительно поднимает брови.

А л е к т о: Ну?

Х а р р и с (после заминки): Бен.

А л е к т о: Бенджамин Харрис, значит?

Харрис продолжает оттягивать время. Дверь снова открывается, и в кабинет уверенно заходит ещё один участник. Шэннон напрягается.

Ш э н н о н: А он тут что делает?

Г и л б е р т: По спецзаказу. Явился спасти ваше провальное интервью. Не вставай, детектив.

Под недоумёнными взглядами придвигает к сидящему в центре Харрису второй стул, разворачивает спинкой вперёд и вальяжно усаживается.

Г и л б е р т (заметно веселясь): Приступим. (Забирает у Харриса планшетку и бросает на Алекто игривый взгляд). Начнём с тебя, милая.

Алекто брезгливо ёжится.

А л е к т о: Оно это всерьёз?

Ш э н н о н: Харрис, убери его. Он не имеет права здесь находиться, хоть сейчас можно упрятать за решётку.

Г и л б е р т: Тише, тише, инспектор, не надо истерик. Технически вы со мной пока не знакомы.

Ш э н н о н (сжигая его взглядом): Это не мешает мне знать, кто ты такой и как выглядишь.

Г и л б е р т (с усмешкой): Какой норов. Не удивительно, что Форс ничего вам не рассказал.

Ш э н н о н: Харрис!

Харрис неуверенно косится на Гилберта, и тот лукаво улыбается в ответ.

Г и л б е р т: Такой щекотливый третий вопрос...

Х а р р и с: Извини, Хикс, это нейтральная территория. Если вязать его, то заодно вязать и Хонеккер.

С и л ь в и я (демонстративно разглядывая свой маникюр и напевая): У вас всё равно ничего на меня нет.

Х а р р и с (кивая на Алекто): А её вообще тогда отправить к чёрту на рога.

А л е к т о (фыркнув): Как будто вы сможете.

Х а р р и с: Не хочу потом иметь дело с сицилийской мафией. (Немного подумав). Нам своих клоунов хватает.

Шэннон стискивает зубы и сдаётся.

Г и л б е р т: Здорово, когда герои двух не самых ламповых миров могут разрешить конфликт без крови, полюбовно. Третий вопрос интимный и весьма откровенный. Не сочтите человека, который его прислал, извращенцем, но он очень хотел каждой из вас его задать.

Ш э н н о н: Мне уже не нравится.

А л е к т о: Напугал ежа голой жопой. Задавай уже.

Гилберт окидывает Алекто взглядом с ног до головы, неизменно улыбаясь.

Г и л б е р т: Каков твой идеальный секс? Если такой уже случался, можешь в подробностях его описать.

Искренне наслаждается разноплановой реакцией.

Г и л б е р т: У остальных есть время подумать и подготовиться к ответу.

А л е к т о (не слишком довольная, но включаясь в игру): Какое совпадение, меня интересует встречный вопрос.

Г и л б е р т: Охотно расскажу тебе в приватной обстановке. В мельчайших деталях.

А л е к т о: Но я хочу сейчас.

Х а р р и с: Не хочу слушать о сексуальных фантазиях другого мужика.

Алекто эффектно перекидывает ногу на ногу подобно Шэрон Стоун в «Основном инстинкте».

А л е к т о: А о моих фантазиях послушать хочешь. Тоже в приватной обстановке?

Х а р р и с (кашлянув): У нас допрос.

А л е к т о (щуря глаза): Что?

Х а р р и с: Интервью.

Г и л б е р т: И оба интервьюера жаждут узнать ответ.

А л е к т о (не сводя глаз с Гилберта): Поможешь мне с этим?

Г и л б е р т: Как именно?

А л е к т о: Наводящими вопросами.

Г и л б е р т: Лучшее место для секса?

А л е к т о: Патрульная машина.

Г и л б е р т (c пониманием усмехается): Но в машине не всегда удобно.

А л е к т о: НА машине.

Г и л б е р т (после секундной заминки): На капоте патрульной машины?

А л е к т о (невозмутимо): На капоте патрульной машины.

Г и л б е р т: На стоянке перед полицейским участком?

А л е к т о: Можно в паре кварталов от него.

Г и л б е р т: Людное место.

А л е к т о: В том и суть. И он обязательно в форме. Со сверкающим при любом движении значком.

Г и л б е р т: А ты в наручниках?

А л е к т о (обнимая себя за плечи): Как безвинная жертва насилия, хоть и пойманная перед этим за преступление? Да. Заслуживающая наказания, но незаслуженно преданная публичному позору. С блестящими от пота дрожащими бёдрами под жёстким натиском стража порядка, пока полностью не разрядится его ствол…

С и л ь в и я (наблюдая за сценой): Дорогуша, он же всерьёз ведётся.

А л е к т о (как ни в чём не бывало): Подберите слюни с пола, мальчики. Вам далеко до героя этой фантазии.

Гилберт продолжает сально улыбаться, не сводя с Алекто глаз, пока Харрис в глубокой задумчивости смотрит в пол.

С и л ь в и я: Полное фиаско. Какая прелесть.

Г и л б е р т: Вы следующая.

С и л ь в и я (выпрямляясь на стуле и набирая воздуха в грудь): Магазин мужской одежды. Он примеряет дорогие костюмы, я подбираю к ним галстуки. Бракую очередную примерку и начинаю сама его раздевать. Узел за узлом, пуговица за пуговицей, ширинка брюк... Мы оба знаем, что в примерочной установлена камера и что никто из сотрудников не рискнёт прервать нас, зная о нашем статусе. Никаких поцелуев, только голый животный инстинкт, когда он перенимает инициативу. (Взгляд Сильвии туманится). Он вколачивается так грубо, прижимаясь спине, держит за шею как загнанную лань, доминируя и тихо рыча над ухом... Настоящий зверь.

Алекто с трудом подавляет улыбку, Шэннон невольно отворачивается от Сильвии.

С и л ь в и я: Даже не задашь мне уточняющие вопросы?

Г и л б е р т (неожиданно задумавшись): Носил я однажды подобный костюм... Был бы не против, чтобы надевшая его на меня девица вот так раскрепостилась бы в примерочной.

А л е к т о (насмешливо): Ты не был в её вкусе, бедняжка.

Г и л б е р т: Отнюдь.

С и л ь в и я: Сдаётся мне, вампирчик всё придумывает.

А л е к т о: Да и кто бы на такого напялил дорогой костюм?

Г и л б е р т (со смешком): Меня недооценивают.

С и л ь в и я (презрительно): Переоценивают.

А л е к т о: У тебя есть правдоподобная байка?

Г и л б е р т (сощурившись): Однажды я сам снимал такой костюм с другого.

А л е к т о (оживлённо): Я так и знала! С кого?

Х а р р и с: Так. Интервью не у него берут.

Г и л б е р т (вновь улыбаясь): Не проблема, я могу ответить. Мне нравится этот разговор.

Х а р р и с: Мне не нравится.

А л е к т о (с хитрой улыбкой): Похоже, Бен не в силах сохранять хладнокровие рядом с этим вампирчиком.

С и л ь в и я (Гилберту): Как тебе Бенджамин Харрис, дорогуша?

Г и л б е р т (охотно включаясь в игру): Жестковат.

Харрис молча морщится.

А л е к т о: По тебе видно, что ты любишь пожёстче.

Г и л б е р т: Да, но мужчин-оборотней я не пробовал.

А л е к т о: Куй железо, пока горячо.

Х а р р и с (повышая голос): Хикс, твоя очередь отвечать на вопрос.

Ш э н н о н: Я могу пропустить очередь?

Х а р р и с, Г и л б е р т, А л е к т о и С и л ь в и я (в один голос): Нет.

Шэннон закрывает ладонями лицо.

Г и л б е р т: Это не так страшно, как кажется, инспектор.

Ш э н н о н: Ты вообще молчи.

Г и л б е р т: К сожалению, это «мой» вопрос. Можно сказать, я оказался здесь исключительно ради того, чтобы его озвучить, поскольку... (Косится на сурового Харриса рядом). Детектив Харрис скован нормами этикета.

С и л ь в и я: Оборотень высокой морали.

А л е к т о: Бездуховно.

Шэннон заметно нервничает.

Х а р р и с (вполголоса): Видимо, идеальный секс пока не случился.

А л е к т о: Какая досада. Теперь хочу её пожалеть.

Х а р р и с: Нет, в смысле она с ним так и не спала.

А л е к т о: С кем?

Ш э н н о н (краснея и глядя в пол из-под ладоней): Харрис, это не твоего ума дела.

Х а р р и с (примирительно): Извини. Просто я за вас болею.

А л е к т о: Какой трогательный оборотень.

С и л ь в и я (скучая): Мне ни разу не интересны романтические сопли между копами. Если идеального секса с идеальным напарником не случилось, то должна быть озвучена фантазия.

Шэннон злобно зыркает на сидящую справа Сильвию.

Г и л б е р т (пристально наблюдая за Шэннон): Инспектор Хикс, вам нравятся девушки?

Ш э н н о н (не понимая): Что?

А л е к т о (изумлённо): Что?

С и л ь в и я (себе под нос): В тихом омуте...

Г и л б е р т: Иду навстречу. Альтернативный вопрос.

Ш э н н о н: Что за глупости.

С и л ь в и я (покачивая ногой): Ой ли? Вы с подружкой отлично смотритесь. Две тихушницы, которые наверняка горячо кувыркаются друг с другом по ночам.

В а н е с с а (спокойно): Какой-то балаган.

Ш э н н о н (вернув себе самообладание): Избавьте от своих грязных инсинуаций.

С и л ь в и я: Какие высокопарные речи.

Г и л б е р т: Как вариант, можете назвать три ваших сексуальных фетиша.

А л е к т о: А нам ты не задавал вопрос про фетиши.

Х а р р и с: Уже знаем — форма, наручники, людные места.

А л е к т о (едко): А у тебя встаёт на вампира-уголовника.

Х а р р и с (с тем же спокойствием, что и у Шэннон): На кого у меня встаёт, ты не узнаешь.

А л е к т о: Хамить к третьему вопросу научился?

Харрис игнорирует.

Г и л б е р т: Инспектор?

Ш э н н о н (отрывисто): Хорошо. Завязанные глаза...

Г и л б е р т: У вас или у партнёра?

Ш э н н о н (замявшись на секунду): У меня.

Гилберт скрывает улыбку под пальцами.

Ш э н н о н (неуверенно продолжая): Секс-игрушки.

Г и л б е р т: Какие?

Ш э н н о н: Ну... разные.

Г и л б е р т: Вибраторы?

Ш э н н о н (избегая смотреть на кого-либо): Да.

Г и л б е р т: Анальная пробка?

Ш э н н о н: Н... Да.

Г и л б е р т (видя, как Шэннон сильнее краснеет): Зажимы?

Ш э н н о н: ...тоже.

Г и л б е р т: И третий?

Ш э н н о н (закрыв глаза и чуть хмурясь): Мужские стоны.

Харрис, почёсывая щетину, замирает. Гилберт не отрывает взгляд от лица Шэннон.

Г и л б е р т (после паузы): На уровне фетиша?

Ш э н н о н: Да.

Х а р р и с: Интересно.

Г и л б е р т: Стоны возбуждённого мужчины могут заставить вас кончить?

Ш э н н о н: Я ведь уже ответила.

А л е к т о (с усмешкой): Он хочет выжать из тебя больше, а ты послушно выкладываешь.

С и л ь в и я (фыркая): Пока оба раздевают тебя глазами.

Г и л б е р т: Мне интересно...

С и л ь в и я: Ну, хватит.

Г и л б е р т: ...больше возбуждают стоны активного мужчины или пассивного?

Шэннон меняется в лице.

А л е к т о: Вампирчика понесло.

Г и л б е р т: Хочу докопаться до сути. (Нехорошо улыбается). Инспектор, вас возбуждает гей-порно?

Харрис небрежно чешет кончик носа.

Ш э н н о н (с лёгким раздражением): По-моему, я ответила на достаточное количество вопросов.

Г и л б е р т (подняв руки): Сдаюсь. Значит, если подытожить, идеальный секс — это когда партнёр завязывает вам глаза и изводит ваше тело различной стимуляцией. Но его стоны в такой сценарий не слишком вписываются. Или это всё-таки что-то из области женского доминирования? Вы из тех женщин, что доводят любовника до оргазма массажем простаты?

Х а р р и с: Заканчивай.

Г и л б е р т: Тогда стоны мужчины и впрямь могут стать фетишем.

Ш э н н о н: Понимаешь, почему я хотела убрать его из кабинета?

Х а р р и с: Теперь понимаю.

А л е к т о: Если вы его уберёте, станет совсем скучно. Интервью ни один вести не умеет, но с вампирчиком хоть посмеяться есть над чем. Не могли пригласить нормального журналиста?

Х а р р и с: В нашем мире журналисты долго не живут.

А л е к т о: Что так?

Х а р р и с (кивая на Сильвию): Все вопросы туда.

С и л ь в и я: А что сразу Альери? Мы работаем как проклятые на благо города.

Ш э н н о н: Мафиозный синдикат и на благо города.

С и л ь в и я: Прибереги свой сарказм, милочка. Скажи спасибо, что тебя с твоим идеальным напарником не убрали. Вы как кость в горле.

Г и л б е р т: Пока не убрали.

С и л ь в и я (с нарастающим гонором): Ты что-то проскулил, вампирчик? Ключевая журналистка вообще-то на твоём счету.

Г и л б е р т: А я никого не убивал. Я только избавился от тела.

Х а р р и с (напрягаясь): Какая журналистка?

Г и л б е р т: Да какая разница?

С и л ь в и я: Самая настырная, которая рыла под нас так же, как ваш инспектор-скромница.

Шэннон (ошарашенно глядя на Гилберта): Она же объявлена пропавшей... Подонок.

Г и л б е р т: Я. Её. Не убивал.

Х а р р и с (со вздохом глядя в потолок): Ну почему нельзя использовать всё сказанное здесь как чистосердечное признание?

А л е к т о (хлопнув в ладоши, чтобы привлечь общее внимание): Ладно, ладно! Я поняла, с журналистами у вас полный швах. Продолжайте своё горе-интервью.

Гилберт мельком смотрит на планшетку, отыскивая взглядом имя.

Г и л б е р т (смакуя): Ванесса.

Ванесса поднимает прохладный взгляд.

Г и л б е р т: Каким должен быть идеальный секс?

В а н е с с а (негромко): Медленным.

С и л ь в и я (едва слышно, но слышат все): Банальщина.

В а н е с с а (продолжая): Эмоциональным. Поглощающим все чувства.

Г и л б е р т: Красиво, но размыто.

В а н е с с а: Похожим на тантру.

Гилберт понимающе хмыкает.

В а н е с с а: Когда чувствуешь партнёра, не только осязая. У вас словно одно сознание на двоих.

Сильвия демонстративно зевает, прикрыв рот ладонью.

Г и л б е р т (с лёгкой улыбкой): И насколько такой секс реален?

В а н е с с а (затихая): На одну ночь.

Г и л б е р т: Его можно найти.

В а н е с с а: Я знаю только имя.

А л е к т о (почти шёпотом): Одна скромница скромнее другой.

Г и л б е р т: Не проблема, могу найти и по одному имени.

Ванесса внимательно смотрит на Гилберта, словно размышляя над предложением.

В а н е с с а: Ни к чему. Моё он вряд ли запомнил.

Г и л б е р т: Секс на грани тантры? Уверен, он хорошо запомнил, редким мужчинам такое нравится.

Х а р р и с: Даже просто нежных любовников мало.

А л е к т о (с улыбкой глядя на обоих): Интересно, и откуда такие познания в видах мужской любви?

С и л ь в и я: Мужчинам нравится хвастаться друг перед другом.

А л е к т о: Хвастаясь, они выставляют себя безупречными мачо, но не нежными любовниками. А эти знают точную статистику.

Х а р р и с: Я начинаю уставать от неё.

Г и л б е р т (подмигивая Алекто): А ведь это был только третий вопрос, детектив.

ЧЕТВЁРТЫЙ ВОПРОС

Харрис отнимает у Гилберта планшетку.

Х а р р и с: Если закончил, то свободен.

Г и л б е р т и А л е к т о (одновременно): В смысле?

Ш э н н о н и С и л ь в и я (одновременно): Наконец-то.

Г и л б е р т (с деланно расстроенным видом): Сами ведь сказали, что со мной веселее.

Х а р р и с: С тобой эти треклятые вопросы растянутся на целую вечность, а у меня полно работы.

Г и л б е р т: Я могу задать все вопросы сам.

Ш э н н о н и С и л ь в и я (одновременно): Нет!

Алекто смотрит на Сильвию взглядом, полным непонимания.

А л е к т о: Без вампирчика мы же тут от скуки все подох... Будет очень скучно.

С и л ь в и я (брезгливо): Не переношу вампиров.

Г и л б е р т: Прям уж таки не переносите? А кто недавно распинался, что спит с вампиром?

С и л ь в и я: Это другое.

Г и л б е р т: Ну разумеется.

Х а р р и с: А, знаете, это отличная идея. Начнём в обратном порядке. Ванесса, как ты относишься к вампирам?

А л е к т о: На ходу выдумываем?

Х а р р и с: Нет, вопрос из списка.

Г и л б е р т: Очевидно, вопрос с подвохом.

Х а р р и с: Именно.

В а н е с с а (пожимая плечами): Нормально отношусь.

Х а р р и с: Довольно скупой ответ.

В а н е с с а: Мы живём в толерантном, антирасистском городе. Все, кто хотел иной жизни, давным-давно отсюда уехали, оставшиеся приняли условия жизни вместе с вампирами и оборотнями. Считаю, что вопрос сформулирован некорректно.

С и л ь в и я: Она немного душная, правда?

А л е к т о: Скорее слишком правильная.

С и л ь в и я: Неудивительно, что статист.

Ш э н н о н (предупреждающе): Хонеккер, сбавьте обороты.

Сильвия с усмешкой закатывает глаза к потолку.

Х а р р и с: И как много вампиров в твоём окружении?

Ванесса замолкает на полуслове. Харрис выразительно поднимает брови.

Х а р р и с: Коллеги? Соседи? Любовники?

В а н е с с а (неуверенно): Н-нет.

Х а р р и с: Этот факт говорит о тебе больше, чем слова.

В а н е с с а: Неправда! Это только стечение обстоятельств.

Х а р р и с: Весьма занимательное стечение, учитывая, что вампиры составляют треть от населения города. Да и работаешь ты по ночам, когда они чаще выбираются в мир.

В а н е с с а: Не значит, что я настроена к ним враждебно.

Х а р р и с: Да, всего лишь избегаешь.

Недовольная Ванесса отводит взгляд в сторону.

Х а р р и с: Хикс, твоё отношение к вампирам?

Ш э н н о н (крепко сцепив пальцы в замок): Мне... сложно контактировать с вампирами.

Г и л б е р т (норовя залезть ей под кожу): А с оборотнями?

Ш э н н о н: Вопрос был о вампирах.

Г и л б е р т: Напарник детектива Харриса — вампир.

Ш э н н о н (резко): И что?

Х а р р и с: Почему сложно?

Ш э н н о н: Я испытываю страх. В их присутствии.

Харрис внимательно наблюдает, как Шэннон впивается ногтями в кожу рук.

Ш э н н о н: И панику.

Г и л б е р т (с усмешкой): Вы ведь знаете, что это лечится?

Ш э н н о н (цедя сквозь зубы): Знаю.

Х а р р и с: Если она начнёт курс терапии, её отстранят от службы на время лечения.

С и л ь в и я: Как удачно. Почему бы вам не заняться собой, дорогуша? Вы будете пить чай с психиатром, пока ваш напарник отправлен в принудительный отпуск. И мистер Альери вздохнёт свободно, а то ваша парочка изрядно поднадоела.

А л е к т о: Меня больше интересует, как она смогла столько времени провести в присутствии оборотня и вампира, ни разу не психанув.

Ш э н н о н (кусая щёку изнутри и глядя в потолок): Профессиональная выдержка.

А л е к т о: Только ли она?

Ш э н н о н: Подробности вас не касаются.

А л е к т о: Ясно-понятно.

Х а р р и с: Следующая.

С и л ь в и я: Что? Я уже сказала, что не переношу вампиров. Я бы предпочла, чтобы их торжественно выпроводили из города. Всех и каждого.

Г и л б е р т: Сколько в одном кабинете собралось ксенофобов.

Х а р р и с: И правда, как эта неприязнь вяжется с любовником-вампиром?

С и л ь в и я (насмешливо фыркнув): Мужчин я тоже не переношу. Так что мне теперь не спать с ними?

Х а р р и с (почёсывая висок): Женскую логику не понять.

Г и л б е р т (не удержавшись): У вас ведь и муж вампиром был.

С и л ь в и я (рыча): Рот закрой.

А л е к т о (с интересом поглядывая на Сильвию): Гилушка, и как много компромата у тебя имеется на каждого?

Г и л б е р т: С избытком.

А л е к т о (переводя взгляд на вампира): Даже не знаю, убила бы я тебя за это или заставила на меня работать.

Г и л б е р т (пожимая плечами): Обмениваю значимые сведения на сохранность своей шкуры.

А л е к т о (хитро улыбаясь): Мы бы сработались.

Ш э н н о н: Можете хоть сейчас забрать его к себе.

Х а р р и с: Да кем он там станет...

Г и л б е р т: Меня снова недооценивают.

Х а р р и с: Вся твоя суть выстроена вокруг одного лишь факта вампиризма. Без него ты обычный статист.

Г и л б е р т: Вы сами не так давно выбрались из стана статистов, детектив.

Х а р р и с: При этом в чужой мир вольюсь без особых проблем.

Г и л б е р т: Как и любой статист.

А л е к т о: Нет, Бен, вот тебя я как раз не хочу видеть на работе у мужа.

Гилберт довольно ухмыляется.

Х а р р и с (глядя на Алекто): Меня и здесь неплохо кормят, рассуждаю гипотетически. Как ты относишься к вампирам?

А л е к т о (вся внимание): К таким, как Гил? К стригоям? К энергетическим? В вашем мире, в нашем? В исторической перспективе? В искусстве?

Х а р р и с (с покерфейсом): К присутствию в вашем мире такого клоуна, как этот. (Кивает на Гилберта).

А л е к т о (загоревшись): Такая диковинка безусловно стала бы объектом всевозможных исследований и экспериментов. Благо, ресурсы позволяют заниматься подобной деятельностью. И даже есть место, где без лишнего шума можно произвести вскрытие и ряд опытов, чтобы узнать, как работает вампирский организм. (Смотрит на побледневшего Гилберта, маниакально улыбаясь). Как быстро ты регенерируешь? Доводить до летальных крайностей я всё же не планирую. А то где взять потом другой экземпляр?

Г и л б е р т (без тени веселья): Пожалуй, я и впрямь задержался. (Встаёт и молча выходит из кабинета).

А л е к т о: А что я сказала не так?

Х а р р и с (довольно): Всё так, как следовало. Сам ушёл. Теперь закончим быстро.

А л е к т о: Вы правда отдадите вампирчика мне?

Ш э н н о н: Хотелось бы.

Х а р р и с: Но вряд ли возможно.

Алекто имитирует глубокое разочарование.

А л е к т о (невинно): И мне до сих пор интересно, за каким вампиром была замужем Сильвия.

С и л ь в и я (недовольно): Я никогда не была замужем за вампиром. Тот человек продался за мнимое бессмертие, за что и получил пулю в лоб. Ещё и меня своими клыками предлагал обработать. (Передёргивается от воспоминаний). Мерзость.

А л е к т о: Так ваши вампиры не бессмертны.

С и л ь в и я: Нет, слава богу.

Х а р р и с: Завидные долгожители и только. Смертны все.

ПЯТЫЙ ВОПРОС

Х а р р и с (медленно зачитывая с планшетки, словно не веря, что такой вопрос может быть напечатан): Пробовали ли вы гаудиум?

Шэннон и Сильвия удивлённо переглядываются.

А л е к т о: Испанское или итальянское?

Х а р р и с (по-прежнему в замешательстве): М?

А л е к т о: Речь о вине?

Х а р р и с: Не совсем. (Ненадолго закрывает глаза и тяжело вздыхает). Гаудиум — это наркотик. Вампирская разработка.

С и л ь в и я: Хоть один разумный полицейский, который не приписывает эту дрянь синдикату.

Ш э н н о н (холодно): Он имел в виду только создание растения.

С и л ь в и я (не глядя): Инспектор, вы начинаете действовать мне на нервы.

А л е к т о: Ничего не поняла, но очень интересно.

Х а р р и с: Вампиры с помощью биотехнологий вывели лекарственное растение — оборотни-уголовники выкрали образцы и синтезировали из них наркотик. Приход в виде трёхдневной эйфории, быстрое привыкание, апатия и болезни суставов в качестве побочных эффектов, а в финале всегда либо смерть, либо паралич. Зависит от расы.

А л е к т о: А с вами не соскучишься. Пробовать подобное я не рискнула бы, но посмотреть на эффект со стороны интересно. Такое можно устроить?

Х а р р и с: Уголовно наказуемо.

С и л ь в и я (со звучным смешком): Найти любую девицу в борделе и посмотреть.

Х а р р и с: В борделях немного иной эффект.

А л е к т о (оживлённо): Какой иной?

С и л ь в и я: Как от мощной виагры. И, к слову, в таком виде гаудиум привыкания не вызывает.

Х а р р и с: Но к летальному исходу всё равно ведёт.

С и л ь в и я: Кого это волнует?

Харрис скрещивает руки на груди, глядя на Сильвию.

С и л ь в и я: Нечего во мне дыру прожигать. Мы же условились, что всё сказанное здесь не будет использовано против меня. Так что, да, мы распространяем наркотик. И, да, мне абсолютно плевать на жизни проституток и прочего отребья, которое рискует принимать подобные вещества. (Поворачивается к Алекто). Если захочешь, устрою тебе после экскурсию по криминальным местечкам города. И гаудиумных наркоманов тоже покажу. Всё равно никто ничего не может доказать.

Х а р р и с (кашлянув): На вопрос пока дан всего один ответ.

С и л ь в и я: Я что, ненормальная глотать этот яд? Мне эйфории в жизни хватает и без синтетических стимуляторов.

Ш э н н о н: Боже упаси такое пробовать.

В а н е с с а (наклоняясь вперёд и глядя на Алекто): У меня на работе тоже можно увидеть зависимых от гаудиума.

А л е к т о (веселясь): Сколько новых возможностей.

В а н е с с а: Поскольку длительное употребление гаудиума ведёт к дегенеративным изменениям в суставной ткани, такие зависимые становятся моими пациентами.

Х а р р и с: Не помню, чтобы клиники сообщали о подобных инцидентах.

В а н е с с а: Очевидных доказательств нет. Наркотик выводится из организма за семьдесят два часа, ни один анализ при обследованиях его пока не выявлял. Никто не обращается за помощью в период эйфории, только после.

А л е к т о: Тогда откуда уверенность, что болезни связаны именно с наркотиком?

В а н е с с а: Статистика.

С и л ь в и я (скучая): Давайте закажем еды.

ШЕСТОЙ ВОПРОС

Х а р р и с: Только не фастфуд из туалетной бумаги.

С и л ь в и я: Хочу стейк с кровью...

Х а р р и с: Одобряю.

Ш э н н о н: Ждать заказ из ресторана будем не меньше полутора часов.

Х а р р и с: Тогда следующий вопрос — каким богам нужно молиться?

Ш э н н о н: Я атеист.

В а н е с с а: Агностик.

С и л ь в и я: Деньгам.

А л е к т о: Бездне.

Х а р р и с: Может, китайский ресторан?

Г о л о с и з - з а д в е р и: Желание услышано.

Появляется улыбчивый напарник Харриса с пакетами в руках. Кабинет наполняется ароматами еды.

А л е к т о: Опять новые лица.

Ш э н н о н (не глядя): Привет, Кларенс.

С и л ь в и я (чуть кривясь): Дешёвая лапша?

К л а р е н с (выкладывая порционные коробочки из пакетов на стол за спиной Харриса): Но очень вкусная.

С и л ь в и я: Не люблю китайскую еду. Хочу мяса.

К л а р е н с: Мяса здесь много, везде двойная порция.

А л е к т о: Так кто это?

С и л ь в и я: Всё равно.

К л а р е н с (очаровательно улыбаясь и вручая коробочку Алекто): Я работаю вместе с этим угрюмым парнем, который ведёт что-то отдалённо напоминающее интервью. Чуть больший статист, чем Ванесса. Мой дебют, кстати. Можно просто Кларенс.

А л е к т о: А клычками-то как бодро светит.

К л а р е н с: Есть такая привычка, что поделать.

Х а р р и с (вернув прежний покерфейс): Этот угрюмый парень, если что, твой прямой начальник.

К л а р е н с: О, я совсем не против.

А л е к т о (склоняясь к Сильвии): У вас все вампиры с подвешенными языками?

С и л ь в и я (с кислой миной принимая из рук Кларенса свою коробочку): Урода с вопросом про боль помнишь?

А л е к т о: Эту фамильярную ско... особь?

С и л ь в и я (нюхая лапшу): Тот тоже вампир.

А л е к т о: Фу.

С и л ь в и я: Да.

Пару минут все молча обедают. Кларенс заглядывает через плечо Харриса в планшетку, изучая вопросы.

Х а р р и с (вполголоса): Чего вдруг нарисовался? У тебя выходной.

К л а р е н с: У меня появился шанс показаться во всей красе, а ждать сольной главы можно вечность. Сделай вид, что рад меня видеть.

Х а р р и с: Кончай ломать четвёртую стену.

Сильвия морщится, остужая рот от сильной остроты, пока Ванесса перекладывает кусочки курицы из своей порции в порцию Шэннон.

А л е к т о (довольно уплетая жгучую говядину): Очередной вопрос задаст очередной вампирчик?

К л а р е н с (выпрямляясь): Я бы с радостью, но Бенни мне не позволит.

А л е к т о: «Бенни»? (Иронично улыбается, глядя на Харриса). Кажется, я нашла, на кого у тебя встаёт.

Х а р р и с (с набитым ртом): Фнова мымо.

К л а р е н с (добродушно улыбаясь): Нет-нет, я женат.

А л е к т о и С и л ь в и я (одновременно): На ком?

К л а р е н с: На человеке.

Х а р р и с: И даже ребёнок есть.

А л е к т о: Полукровка?

К л а р е н с (мягко): Нет, ребёнок её.

А л е к т о (в изумлении): Да он святой.

Х а р р и с: Канадец.

В а н е с с а: Чем плохи канадцы?

Х а р р и с: Он постоянно трындит о хоккее.

Алекто тихонько посмеивается. Сильвия удручённо ковыряется палочками в лапше.

СЕДЬМОЙ ВОПРОС

Х а р р и с (глядя одним глазом в лежащую на коленях планшетку и продолжая уплетать острую лапшу): Как правильнее и незаметнее утилизировать человеческое тело? Свободная очередь.

С и л ь в и я: Ну уж нет. Не для того я отваливаю столько денег за маникюр, чтобы возиться с трупами самостоятельно. Для этого есть банда Рори, пусть они ломают голову.

Ванесса замирает.

Ш э н н о н: Я представитель закона.

К л а р е н с: Брось, Шэн, это же просто игра.

Ш э н н о н: Не хочу никому лишний раз подавать идеи.

А л е к т о (сама невинность): А мне очень интересно послушать, какие варианты может предложить медик.

В а н е с с а (выходя из ступора): Сварить в щёлочи.

Х а р р и с (прекратив жевать): Правильнее и незаметнее.

В а н е с с а: Вполне правильно, это самый экологичный метод утилизации тела. При соблюдении техники безопасности можно провернуть дело и в гараже.

А л е к т о: А как потом утилизировать бульон?

С и л ь в и я (морщась): У меня что-то пропал аппетит.

К л а р е н с: Могу принести вам кофе.

С и л ь в и я: Ваш кофе отвратительный.

В а н е с с а (Алекто): Могу рассказать обо всех этапах подробно после встречи. Там много важных нюансов.

Ш э н н о н: Лучше не стоит.

Х а р р и с: А ты сама?

А л е к т о (хлопая ресницами): Откуда мне знать, как утилизировать трупы? Можно подумать, я каждый день убиваю людей.

Х а р р и с: Вот сейчас смешно.

С и л ь в и я (отставив лапшу в сторону): Ну хватит уже. У девушек должны быть секреты.

Х а р р и с: Вы сливаете вопрос.

С и л ь в и я, А л е к т о и Ш э н н о н (одновременно): Да.

ВОСЬМОЙ ВОПРОС

Х а р р и с: Каким должен быть идеальный напарник или ассистент?

В а н е с с а: Педантичным.

Ш э н н о н: Верным.

А л е к т о: Послушным.

С и л ь в и я: Предугадывать мои желания.

К л а р е н с (улыбаясь в кулак): Напарник, а не любовник.

Х а р р и с (мрачно): Я понимаю, что вы устали, но такие ответы никуда не годятся.

А л е к т о (лениво потягиваясь): Нет в тебе искры, Бенджамин. (Ровно садится и внимательно смотрит). Напарник должен понимать, когда не стоит мешаться под ногами. И ощущать своевременность момента.

Х а р р и с: Быть телепатом?

А л е к т о: Не быть наивным дураком. Я не намерена никого пускать в свои мысли, у напарника всего-то должны быть свои мозги. Желательно, стратегически развитые.

Х а р р и с: Это всё?

А л е к т о (обнажая белые зубы в улыбке): Быть горячим и сексуальным?

Харрис медленно вздыхает и переводит взгляд на Сильвию.

С и л ь в и я: Мне не нужны напарники, секретари и ассистенты.

Х а р р и с: Никогда не поверю, что такая женщина решает все свои проблемы сама.

С и л ь в и я: Я и не решаю. Решает моя свита.

Х а р р и с: Хорошо. Какой должна быть идеальная свита?

С и л ь в и я (положив ногу на ногу и обхватив колено): Ой, безотказной. Чтобы стоило мне поманить, и они уже тут как тут готовы исполнять мои пожелания.

Х а р р и с: Напоминает королевскую свиту.

С и л ь в и я: Такая мне и нужна.

Х а р р и с: А какая есть?

С и л ь в и я: Примерно такая и есть, но в ограниченном формате.

Х а р р и с (подавив зевок): Насколько ограниченном?

С и л ь в и я: Донимай следующую. Ни тебе, ни мне этот разговор не интересен.

Х а р р и с: Ванесса, что скажешь?

А л е к т о: Стоп-стоп, погодите. А как же идеальный напарник инспектора?

Х а р р и с: Да мы и так все знаем, какой он.

А л е к т о (возмущённо): Но я-то не знаю.

К л а р е н с: Рэя ни разу в текстах не было.

Х а р р и с (сурово, оглядываясь на него): Я что сказал про слом стен? И не смей поддакивать.

Шэннон беззвучно вздыхает.

Ш э н н о н: Вы зря думаете, что я считаю Форса идеальным.

Харрис и Кларенс удивлённо замолкают.

А л е к т о (Сильвии): Самую малость подбешивают. О ком речь на этот раз?

С и л ь в и я (Алекто): Рэймонд Форс, капитан полиции. Вечно норовит перекрыть кислород нашему синдикату. Безуспешно, конечно, но напоминает назойливого москита. Бескомпромиссный тип, и инспекторша по нему сохнет.

А л е к т о: Вот теперь понятно. (К Шэннон). Что же в нём не идеально?

Ш э н н о н (склоняя голову к плечу): Как раз его бескомпромиссность.

С и л ь в и я (насмешливо): Влюблена, а управлять не способна. Потеряешь мужика.

Ш э н н о н: Не вдове говорить об этом.

Х а р р и с (чуть повышая голос): Дамы, давайте без перехода на личности.

Сильвия демонстративно выпячивает ярко-красные губы в недовольстве.

А л е к т о (с нарастающим интересом): Вы давно работаете вместе?

Ш э н н о н: Больше пяти лет.

А л е к т о: И за пять лет ты ни разу не затащила его в постель?

Ш э н н о н: Думаю, пора заканчивать интервью.

А л е к т о (ехидно): Что так вдруг?

Х а р р и с: С радостью, если быстро дадите все ответы. (Смотрит на Ванессу).

В а н е с с а: Ассистент должен быть ответственным, дотошным, педантичным, как я уже отметила. Трезвомыслящим и хладнокровным. Незаменимые качества для работы в медицине.

С и л ь в и я: Да уж, за красивыми мордашками туда точно не следует идти.

В а н е с с а: Ассистент и любовник не обязаны оказываться одним и тем же человеком.

А л е к т о: Почему? Ординатор, практикующий тантрический секс, кажется весьма занятным персонажем.

С и л ь в и я (с насмешкой): Вряд ли такой найдётся.

Х а р р и с: Да, вряд ли.

В а н е с с а: Вопрос ведь был о работе.

А л е к т о (шутливо): Как будто одно мешает другому.

ДЕВЯТЫЙ ВОПРОС

К л а р е н с (всё ещё подглядывая в планшетку): А это интересно.

Х а р р и с (прочистив горло): Если бы вы оказались в реалиях другого мира, кого выбрали бы в качестве любовного партнёра?

С и л ь в и я: Огласите весь список, пожалуйста.

Х а р р и с (Кларенсу): Раздай. (Открепляет нижние листы от планшетки).

Кларенс раздаёт списки девушкам.

С и л ь в и я: М-м-м, даже с кратким описанием.

А л е к т о: Не мог раздать это перед интервью? Я бы уже имела обо всех представление.

Х а р р и с: Кто начнёт?

С и л ь в и я: Одно небольшое уточнение. (Смотрит на Харриса, указывая на лист). Это всё люди?

Х а р р и с: По большей части.

С и л ь в и я: Кто нелюди?

А л е к т о (заглядывая в её лист): Последний перечень имён, которые после отступа.

Сильвия задумчиво изучает список.

А л е к т о: Мне тоже нужно время на раздумья. У вас тут не густо.

В а н е с с а: Я, кажется, определилась.

Х а р р и с: Быстро.

В а н е с с а: Мало вариантов. Фред¹.

Сильвия находит имя в списке и выпучивает глаза.

С и л ь в и я: Который то ли с чертовщинкой, то ли с психическим расстройством? Милочка, да у тебя дурной вкус.

А л е к т о (вся в своём списке): Может, у неё фетиш.

С и л ь в и я: На психов?

А л е к т о: На мистическую крипоту.

К л а р е н с: Каковы шансы на умение этого парня в тантру с учётом сверхъестественного паразита?

Х а р р и с: Я всё ждал, когда у тебя развяжется язык. Не уводи их от темы.

А л е к т о (хихикая): Мне теперь тоже интересно.

К л а р е н с: Будет ли напоминать секс втроём?

Х а р р и с: Цыц!

В а н е с с а (образцовая невозмутимость): Ещё есть Габриэль², но он ведь... немного другого профиля парень.

Алекто подаётся вперёд, прожигая Ванессу задорным взглядом.

А л е к т о: Я бы охотно посмотрела на то, как ты его соблазняешь. С ведром попкорна.

В а н е с с а (чуть смутившись): Поэтому Фред.

А л е к т о: Нет, я серьёзно. Су-шеф с ядом в качестве секретной приправы и врач-травматолог, который варит людей в щёлочи - идеальная же пара! (Глядя на Харриса). Хочу забрать её вместе с Гилом, можно? Только чтобы увидеть выражение лица Габриэля.

С и л ь в и я (деликатно кашлянув): Инспектор, выбрали себе пару по душе? Я пока не готова к ответу.

Ш э н н о н: Я в растерянности.

С и л ь в и я: Не можете найти замену своему идеальному напарнику?

Ш э н н о н: Возможно, Винсенс³.

С и л ь в и я (моргнув и повернувшись): Кто?

Ш э н н о н (с раздражением): Винсенс, а не Винсенте. Ваш босс — исчадие ада, не говоря о том, что давно не молод. Как только в голову могло прийти.

Сильвия (фыркнув): Винсенте Альери — мужчина в самом соку. Хотя чего ждать от женщины, которая пять лет френдзонит напарника.

А л е к т о: М, соглашусь, что староват.

С и л ь в и я: Солиден!

А л е к т о: Но с молодым Альери я бы провела время.

Сильвия (довольная, что босса оценили): Я видела его фотографии — роскошный молодой мужчина, так и просит его съесть.

Харрис характерно покашливает.

Х а р р и с: Винсенс ведь не человек. Ксенофобия не помешает?

Ш э н н о н (скуксившись): Люди здесь мне не очень.

А л е к т о (с вежливой угрозой в голосе): Просто нужно уметь их готовить.

Ш э н н о н: Ну... Тогда, может быть, Капитан⁴.

А л е к т о: Постапокалипсис.

Х а р р и с: Вирус.

К л а р е н с: Мутации.

С и л ь в и я: Возможно, у тебя.

Ш э н н о н (откидываясь на спинку стула): Значит, никто.

А л е к т о (прикрывая губы листом): К слову, у меня схожая проблема.

Х а р р и с: Внезапно никто по вкусу не пришёлся, кроме молодого мафиози, который убил двух своих жён?

С и л ь в и я (смахивая невидимую соринку с колена): Незачем было изменять.

Х а р р и с: А ты искренне поддерживаешь дело Синей Бороды?

С и л ь в и я: Не припомню, чтобы разрешала обращаться ко мне на «ты».

Алекто характерно покашливает, пародируя манеру Харриса.

А л е к т о: Я же сказала, что у вас не густо. А ещё слишком явный запашок патриархата. Так что в этом болоте мужского шовинизма я выбираю анархию — Зак.

С и л ь в и я (льстиво заулыбавшись): Правда? Я знала, что у нас похожи вкусы.

А л е к т о: Ты с ним знакома?

С и л ь в и я: Я с ним сплю.

А л е к т о: Так это и есть тот самый молодой вампирчик.

С и л ь в и я: Единственный стоящий вампирчик.

А л е к т о: Мне нравится, что он тоже умеет добывать ценную информацию. Гилберт на максималках.

Шэннон закатывает глаза.

С и л ь в и я: У меня проблема. Мне нравится Верховный⁵, но не нравятся его дети. И мне нравится Конрад⁶, но чёрта с два я позволю ему командовать.

А л е к т о (смеясь): Выбирай Честера⁷, не промахнёшься.

С и л ь в и я (задумчиво): И киллер, и криминалист. Почти как наш Хэммет. Не уверена насчёт продолжительного партнёрства, но зажечь я не против.

Х а р р и с: Лишь бы и он оказался не против.

С и л ь в и я (с обворожительной улыбкой, но язвительно): Я умею находить подход.

ДЕСЯТЫЙ ВОПРОС

Харрис мысленно зачитывает последний вопрос.

Х а р р и с: Могу порадовать, что мы заканчиваем. Однако тема последнего вопроса не такая весёлая, как предыдущие. Хикс, начнёшь?

Шэннон неопределённо пожимает плечами. Кларенс отходит к окну и смотрит на улицу.

Х а р р и с: Чья смерть оставила на тебе самый сильный отпечаток?

Повисает тишина. Лица девушек стремительно мрачнеют.

Ш э н н о н (помедлив): Отца.

Х а р р и с: Сколько тебе было?

Ш э н н о н: Девятнадцать.

Х а р р и с: Я знаю, но в рамках этого чёртового интервью... как он погиб?

Шэннон снова медлит.

Ш э н н о н: Работая в полиции, он часто занимался делами о разбойных нападениях. Фигурантами обычно являлись оборотни, реже вампиры и совсем редко люди. Десять лет назад отношения между расами не были такими мирными, как сейчас. Многих он отправил за решётку. Всегда верил, что в тюрьме они образумятся. Я в тот день задержалась после колледжа. Возможно, если бы не задержалась, меня убили бы с ним. Не знаю, кто. Помню, как открыла входную дверь и увидела осколки стекла на полу. Следы борьбы. А в гостиной лежал он в луже собственной крови. С растерзанной грудью. И фигура рядом. Лица я не запомнила, но помню, как его губы искривились в сочувственной улыбке. Он просто вышел в разбитое окно вслед за чьей-то тенью, а я годами пыталась составить фоторобот из обрывков воспоминаний. Его не нашли, даже не знали, среди кого искать. Что убийство совершил не человек, говорили только следы когтей на грудной клетке. Я кое-как закончила учёбу и подалась в полицию.

Ненадолго воцаряется молчание.

В а н е с с а: Моя семья религиозна. В Нанаймо, где до сих пор живут родители, я до четырнадцати лет ходила в католическую церковь. В приходе состояли многие соседи, пастор тоже жил неподалеку, и все дети в округе насильно приобщались к католичеству. Нам такие походы в казались лишним поводом увидеться вне школы, поэтому мало кто возражал. Пели в хоре. Сын пастора, самый долговязый, всегда выделялся даже на фоне высоких ребят в последнем ряду. Он пел красиво, чисто, голос звенел, как ручей. Как самый старший, он приглядывал за нами и с готовностью выслушивал любые жалобы. Разговоры с ним был сродни исповеди взрослых, никто не боялся как на духу выложить все свои нелепые "грехи". Наверное, такому отношению к будущей пастве его учил отец. Но, в отличие от пастора, сын не ставил веру во главу угла. Он учил нас, вечно ловящих ворон детей, критическому мышлению; учил понимать, что в некоторых случаях принципы и привычный уклад жизни необходимо отринуть ради блага. Своего или чужого. (Смотрит на свои руки, ненадолго замолкая). В зиму, когда ему исполнилось восемнадцать, он заболел. Бронхит, который лечили дома народной медициной, перерос в пневмонию. А спустя недолгое время, возвращаясь домой после школы, я увидела, как из дома пастора выносят гроб. Тогда полного понимания произошедшего не было. Не удавалось связать детским разумом все факты: как мог умереть человек от простуды, когда врач легко вылечивает болезнь таблеткой? И думая об этом каждый день, я продолжала ходить в церковь. Проповедь горевавшего пастора при этом не изменилась; его сын ушёл из жизни, но «на всё Божья воля». Трагическая участь юноши со временем стёрлась из памяти, но в каждую годовщину его смерти я невольно вспоминала о нём. На пятый год я спросила у матери: почему врачи не спасли сына пастора? И ответ был короткий, между делом: его не лечили врачи. «Как же тогда его лечили? — За него молились». После слов матери возник на удивление чёткий образ доброго и умного парня с невероятно красивым голосом; образ человека, каким он уже мог бы быть в тот год, но не стал. И только тогда, четыре года спустя, меня прорвало. Я кричала, как всё это ненавижу. Что во всём виноваты они, взрослые, что он мог быть жив сейчас, что он единственный понимал мир, людей и Бога, которому все они молятся слепо. Самое страшное, что никто из паствы не уговорил пастора отвезти сына в больницу. Кажется, никто даже не поднимал эту тему. Тогда детская игра в католичество обрела совсем иное значение, религия оказалась лишена всякого смысла... Сейчас ему было бы тридцать шесть.

Никто не комментирует. Харрис замечает, как Сильвия прижимает ладонь к животу.

А л е к т о (глядя в пространство над полом): Представьте трёхлетнего ребёнка, чьё видение мира ограничено лицом женщины: певшей, купавшей, читавшей сказки перед сном. И вдруг этот ребёнок обнаруживает себя посреди леса под проливным дождём, от которого кровь стынет в жилах. Ни людей, ни той женщины, ни понимания происходящего. Только холод и такой же пронизывающий страх. А потом появляется человек, который по известным лишь ему причинам подбирает ребёнка в лесу. Вообще находит его в этом проклятом лесу. Ведёт в свой дом, в тепло, заботится, учит таким навыкам, какие ни одна школа жизни не привьёт. И занимает место той женщины в глазах ребёнка. По-своему пытается социализировать, отдав в сомнительное место, где ребёнку удаётся довольно скоро вскрыть настоящий гнойник; увидеть изнанку жизни, с которой придётся сосуществовать параллельно; узнать всё самое грязное, низкое и отвратительное, что может в этой жизни быть. И однажды в этом рассаднике яда происходит событие столь гнусное, что становится причиной кровавой резни. Все виновники наконец-то получают своё за столько лет. Все. Даже те, кто, возможно, просто попал под горячую руку в состоянии аффекта. А человек, который мог бы унять смятение и хаос в душе ребёнка, едва осознававшего, что натворил, в тот же день исчезает бесследно. Словно... (Крепко сцепленные в замок пальцы белеют). Словно и его жизнь оборвалась тогда от чьей-то руки.

Жёсткий взгляд устремляется к Харрису. Харрис ловит взгляд Алекто, но молчит.

С и л ь в и я: Я не буду отвечать.

Х а р р и с (ненавязчиво): Несправедливо по отношению к тем, кто уже высказался.

С и л ь в и я: Мне плевать.

Х а р р и с: Формально требуется хотя бы краткий ответ.

Сильвия злобно стискивает зубы.

С и л ь в и я: Выкидыш из-за аварии.

Все снова замолкают. Сильвия первой встаёт и начинает собираться, надевая светлый плащ.

А л е к т о (нарушая тишину): Обязательно было заканчивать на такой ноте?

Х а р р и с (мрачно хмыкая и откладывая планшетку с вопросами в сторону): Добро пожаловать в сюжет.