Крылья Иккинга механично режут рассветное небо, которое блестит в его глазах, как кровь и пламя. Он покорно молчит, скованный ядом и приказом, когда родные для него берега начинают петь боевыми трубами и пестреть драконьими крыльями. Они поднимаются в воздух двумя спиралями и сливаются, как красно-синий ураган, охватывая остров. Сотни их голосов сливаются в воинственную, готовую жечь и пускать кровь, песню. Всадники заряжают свои собственные арбалеты и катапульты, укрывшись за ледяными скалами, обступившими бухту. Под носами наступающих кораблей бьются волны. По небу раскатывается гром и в самую высь поднимается устрашающий и очерченный тьмой силуэт скрилла. На его спине сидит всадник, живой и целый, когда вся свора лживых налётчиков взахлеб изливалась обещаниями, что он не протянет и трёх дней.
— Вот ведь живучий ублюдок… — От страха или от ненависти, но лицо Драго искривляется, а глаза мрачнеют.
Снова раздается раскат грома в преддверии битвы и небо начинает затягиваться густыми, непроглядными облаками, в глубине которых уже зарождаются молнии. Драго отворачивается от неба к Драконьему краю и берет в руку копье, до этого прицепленное к грубо сделанному седлу. Узкие зрачки Иккинга обеспокоенно смотрят на остров, когда его шлепают по морде острием и громко приказывают:
— Зови своих драконов!
Его надрывный и громкий вой пускает волну шума по острову. Встревоженные красные драконы выливаются из общей стаи, как река крови, и направляются к своему альфе. Стрелы молчат, затаившись в пастях у арбалетов, а ловушки остаются пустыми. Охотники знают, что красные драконы будут на их стороне. Вся стая Иккинга, услышавшая зов своего долгожданного альфы, течет по небу рассыпчатыми лентами, а потом собирается вокруг него спиралью. Он внутри их волн дрожит, как сердце, которое они так долго искали, но только некоторые чувствуют, что оно отравлено.
Драго заливисто и громко смеётся, запрокинув голову и оскалив зубы. Ровно половина драконов Олуха теперь кружит вокруг него, перекрикиваясь сотнями голосов, а те наглецы, что пытаются схватить его плечи когтями, быстро отлетают под недовольный вой их альфы.
Первый залп от кораблей проходится по основанию ледяных скал и тревожит драконов, кружащих над ними. Валка бросает взгляд на цепи из кораблей, подступающих к ним к с севера, а затем и на Иккинга. Он сейчас — это монолитный чёрный силуэт, маячивший в небе ровными покорными движениями крыльев. Тиран на его спине держится на нём, как на собственном трофее, и гнев с отчаянием перворожденной альфы отзывается огнём в бирюзовых пастях и оскаленными клыками. Они вылетают вперёд, сверкнув броней на бесстрашном крыле и раскрыв огненные рты, но пламя не успевает коснуться ни кораблей, ни их главного врага. Самые храбрые драконы падают вниз с пробитыми от стрелы сердцами и исчезают в голодной морской глубине, а по воде разносится горький плач их альфы.
— Нет… — Валка злится, с отчаянием провожая своих павших воинов, а потом на своего сына, застрявшего в когтях врага.
Грозокрыл раздувает ноздри дымом от гнева и подставляет ей спину, но она только мотает головой, нахмурив брови. Затем ладонью подает мягкий, твёрдый приказ остаться у берега. Его крылья пускай и зажили, но всё ещё слабы, чтобы набрать прежнюю силу и скорость. Она полетит на своих.
— Что нам делать? — Всадники седлают своих драконов, пока с моря доносятся взрывы и от разрушенных сводов летят облака льда и холода.
— Освободить от него Иккинга и не попасть под стрелы!
Приказ короткий и понятный, пышущий драконьей злостью и не требующий ответа, и люди седлают драконов. Крушиголов сверкает изумрудным отблеском, поднявшись в небо, а за ним торопятся и огненный Кривоклык, и Громгильда и остальные драконы всадников. У них на поле одна цель — плененная ночная фурия. Без Иккинга охотники останутся и без меча, и без щита. Валка вытягивает свет из воздуха, и уже через мгновение её жемчужные крылья мажут пепельно-свинцовое небо. За ней пристраивается невидимый хвост из смеющихся драконов.
Драго, заметив всадников над островом, только усмехается, и Иккинг ловко уходит вниз, спустившись на палубу Завоевателя чёрным резвым пятном. Им вдогонку летит огненный шар от громорога, но Иккинг отскакивает, прикрыв Драго крылом от искр.
— Отпустить цепи вожака! — Драго указывает к носу корабля, откуда тянутся цепи, и охотники торопятся к рычагам. — Пускай побыстрее прикончит их смутьяна.
Щелкают массивные челюсти механизмов, скрипит железо и натянутые цепи с шумом и лязгом падают вниз, в холодную воду. Из глубин доносится глубокий рокот. Дно Завоевателя гулко бьется об чужой хвост, и волна, поднимающаяся из моря, набирает скорость и двигается в западную сторону, туда, где смутьян Олуха заковывает в лёд охотничьи корабли. Драго отворачивается от волны и снова поднимает взгляд к небу. Оно разрывается синими вспышками и громом. Корабль затягивается людскими криками и в ответ на огонь в драконов летят и стрелы, и налётчики, выскочившие из-за парусов крылатыми кровожадными тенями.
Всадники разлетаются врассыпную, танцуя среди сетей, и начинается битва железа и пламени. Пеплохвосты, закованные в цепи, сталкиваются в кровавой схватке с бирюзовыми драконами и самими всадниками. Льется кровь и пламя, когти сражаются с мечами, звенят драконьи крики и людские вопли, сливаясь в единый голос войны. Мир пылает, захлебываясь битвой, и только Иккинг стоит в нём, как неподвижная, объятая тьмой статуя. Он жалобно скулит, обводя поле битвы взглядом.
Кривоклык перекусывает горло пеплохвосту под собой и вонзает когти в самое его сердце. Выгрызает из него жизнь и умывается кровью, пока крылья нещадно пылают от злости, а его всадник кричит вместе с его рёвом. Раздается взрыв на палубе, со звонким вскриком обгорает человеческая кожа и из густого облака дыма вылетают клокочущие Барс и Вепрь. Людские сердца пронзают голубые шипы и плавятся стрелометы в огне Громгильды, взрываются мачты от лавовых шаров Сардельки и Крушиголова. Свистят пурпурные и синие напалмы, вторя молниями и раскатистому грому.
Морские драконы выпрыгивают из глубин и поливают кипятком борта кораблей, унося с собой людей под беснующиеся волны. Вспыхивают голубые разряды шока, обжигается пар от кипятка и ревут громобои, пока их не усмиряет Иккинг. Он отзывает своих драконов, и в воде остаются только кипятильники и грозы морей его матери, но и они рано или поздно попадаются в сети и беснуются от яда стрел. Волны жадно пожирают их пролитую кровь и обломки кораблей и вскоре бирюзовый цвет начинает теряться в пучинах. Их много, но они гибнут в попытке достать до альфы красной стаи и скинуть с его спины врага.
Прямо к лапам Иккинга тяжело падает подбитое ужасное чудовище, сломав себе крылья, и из его пасти выталкивается густая, почти чёрная кровь с остатками огня внутри. Иккинг скулит в ужасе и отходит назад. Чужую жизнь с хрустом выбивает мечом ближайший охотник, и золотые глаза стекленеют, так и не оторвавшись от Иккинга. На бирюзовой броне разливается красная остывающая кровь. Его стая над головой превращается в кровавый хаос и вонзается когтями и зубами в людей. Иккингу приказано кричать, но не все его слушаются и тогда стрелы летят и в них, пронзая шеи и сердца. Небо разрывается от розового напалма. Из воздуха появляется Валка и звонким голосом зовет всех драконов обратно. В этот раз за ней летят и красные, и голубые крылья, с горечью бросая Иккинга в кольце врагов.
— Стрелять по белой фурии! Все за ней!
Пеплохвосты летят за Валкой, но ни стрелы, ни огонь не касаются жемчужного крыла: с небес на них летят мертвенно-белые молнии. Драконы и всадники торопливо возвращаются к ледяным перьям, укрывшись среди них от стрел. Драго провожает их хвосты смехом, но его перебивает гром.
Над головами гордо парит скрилл, разворачиваясь над полем боя широкими кругами. Он один летает выше всех, и ни стрелы, ни пламя не долетают до его сизых крыльев. Вардис поворачивает голову и осматривается под собой, затаив в горле рычание вместе с застывшим на морде оскалом. Он нещадно бьёт по любому, кто кажется ему угрозой для его всадника или куда прикажет Вигго. Налётчики падают один за другим, свергнутые со спин своих драконов. Иногда замертво падают сами пеплохвосты, осмелившиеся раскрыть на Вигго огненную пасть. Он мягко тянет за седло одной здоровой рукой и Вардис старается лететь ровнее, словно бы чувствуя боль от ран своего всадника. Ветер свистит под его могучими крыльями, вселяя страх в своих врагов, и больше ни один пеплохвост не осмеливается подняться выше. Они в ужасе разлетаются, как стадо овец перед волком, сбрасывают со своих спин всадников или уносятся к другому флоту на западе острова.
Внизу чернота вокруг Драконьего края начинает сгущаться. Раздается первый громкий залп от Завоевателя и основание самого большого ледяного шипа вспыхивает рыжим цветом, а затем гулко трескается, нагибается острым углом и падает вниз. Под глыбой льда раздается плеск растревоженных волн.
— Призови их обратно! — Драго бьёт Иккинга под собой и тот недовольно и слабо шипит, но зовёт своих драконов обратно.
К нему никто не летит. Драконы прислушиваются к Валке, а не к нему, и Иккинг вздыхает с облегчением, а Драго с гневом.
— Разрушить заставу!
Лабиринты, построенные смутьяном, недовольно хрустят и обламываются громадными кусками. Стая, затаившаяся среди голубых перьев, начинает отлетать вглубь, а с берегов в корабли летят горящие снаряды и стрелы. Снова раздаются взрывы, но драконы не летят. В небе остаётся только один скрилл, но через мгновение к звуку грома добавляется знакомый, тонкий свист.
— НОЧНАЯ ФУРИЯ!
Охотники закрывают головы, и стрелометы на палубе взрываются синим цветом. Ещё один свист и мир перед ними вспыхивает уже пурпурным, почти розовым напалмом.
— Сбейте этих тварей! И крушите чёртову заставу!
Лёд шипит и плюется паром от пушек, но сдаётся и начинает падать вниз, оголяя берега и стены для кораблей. Залп от Завоевателя рушит первую защитную башню и та рассыпается камнем вниз вместе с людьми и драконами, бросившимися к ним. В смятении и суматохе, окутавшей людей, в небо из разрушенных ледяных осколков вылетает дневная фурия с небольшим хвостом из части своих бирюзовых драконов.
Драго впивается в неё взглядом и перехватывает седло на Иккинге крепче. Пока она жива, драконы не будут слушаться его, но чтобы её убить нужна сила побольше, чем одна ночная фурия.
— Вперёд, к западной части острова!
Иккинг взлетает одним сильным взмахом крыла и устремляется вперёд. Их почти сразу же обгоняют и мельтешат перед глазами жемчужным блеском, но когда Драго приказывает стрелять, она с лёгкостью уворачивается от плазмы. Тогда он бьёт Иккинга носками сапог по бокам, как лошадь, и тот набирает скорость, чтобы долететь до левиафанов на западе быстрее.
Мир содрогается от каждого их удара, а во все стороны летят лёд и выдыхаемый ими мороз. Они с треском сталкиваются лбами и бивнями, как два непримиримых айсберга. Из широко распахнутой пасти Ванланда вырывается лёд и вырастает голубыми перьями на измученной, изрытой их громадными шагами, земле. Смутьян Драго успевает торопливо отойти назад, а потом рушит преграду перед собой хвостом. Они снова начинают ходить вокруг друг друга кругами, тяжело потряхивая коронами, и никто из них не собирается отступать.
— Стреляй по вожаку Олуха!
Ванланд, заставивший отступить соперника назад, вздрагивает от синего напалма, ударившего ему в челюсть, и от неожиданности отшатывается сам.
— Ещё!
Ещё синий взрыв и ещё один недовольный глубокий стон левиафана вместе с треском льда. Почти сразу же его сбивают с ног и валят на землю.
— А теперь убей его!
Бивни в оковах поднимаются и уже готовы ударить прямо в чужое сердце, но смутьян вздрагивает от взрыва на своей шее. Он встряхивает головой и отходит тяжелым шагом, а из-за его спины вылетают пятеро всадников. Барс и Вепрь довольно клокочут, выпустившие газ, и уворачиваются как раз вовремя, чтобы их хвосты не задел поток льда. Вся группа разлетается в разные стороны от морозного дыхания, и Иккинг замечает, что среди них нет блеска изумрудной спины Крушиголова. Зато есть бронзовый блеск четырех крыльев на горизонте, мчащихся к ним, но Драго не слышит его стона.
— Сражайся! Продолжай сражаться! — Драго, не замечая Грозокрыла вдалеке, подлетает ближе к своему вожаку, и Иккинг стреляет в морду поднявшегося Ванланда.
В ответ пурпурное пламя Валки летит прямо в бивни Злобного смутьяна и следом раздается взрыв у его шеи. Он с яростью пытается развернуться и заморозить наглых всадников, но те разлетаются в разные стороны ото льда. Звучит голос голубой альфы, подзывающей к себе своих драконов. На лице Драго рождается уродливая злость:
— Убить её! — он несколько раз бьет Иккинга копьем, пока тот не раскрывает светящуюся голубым пасть.
Иккинг с ужасом улавливает родной силуэт, прежде чем собственные глаза ошпарит голубая вспышка и протяжно стонет, мотает головой, а потом лихорадочно кружится в попытках увидеть Валку. Он задыхается от ужаса, когда не видит ничего под собой.
— Смирно! — Драго пригибается к седлу, держась единственной рукой.
Вокруг нет ни белой фурии, ни её останков, падающих вниз. Драго быстро-быстро осматривается, а потом находит за собой жемчужный хвост, вылившийся из воздуха. Валка резво улетает вперёд, не опаленная пламенем.
— За ней! Догони и убей её!
С протяжным болезненным стоном, но Иккинг набирает скорость и устремляется за своей матерью. Она оборачивается на него, а потом резко сворачивает в сторону. Они пролетают под смутьянами, мимо берегов и прямо к лабиринтам изо льда, выстроенным для защиты и ещё не успевшим обрушиться.
Валка уворачивается от его напалма, и синяя вспышка бьет прямо в ледяной столб впереди. Лёд расходится трещиной с громким ужасающим треском, и они еле уворачиваются от летящих кусков льда. Драконица теряется в облаке инея прямо у них на глазах, а когда Иккинг пролетает сквозь него, лабиринт оказывается пуст и тих.
По голубым сводам тянутся неровные блики и тени их отражения, одиноко завывает ветер во множестве проходов, гудит лёд, пропитанный бледным светом извне. Его перья смыкаются над ними, как арка, и Драго беспокойно ведет по ней глазами. Его шумное дыхание опаляет воздух густым паром.
Хлопанье драконьих крыльев отражается от стен, и тогда он оборачивается. Из-за дальних перьев к ним летит очень большой, сверкающий золотыми злыми глазами, шторморез.
— Улетай!
Иккинг тут же набирает скорость, маневрируя в ледяных проходах. Драго дёргает его как раз вовремя и вместо человеческой спины рыжее пламя бьёт чёрный драконий живот. Иккинг стонет от боли, но продолжает лететь, а позади него раскатывается виноватое, громкое урчание.
Драго хочет выстрелить в ответ, но прекрасно знает, что у них остался последний залп. Он снова дергает Иккинга и тот уворачивается от струи огня. Она проносится над ними рыжим потоком, на мгновение разогнав холод. Пещеры недовольно и опасно гудят от родившегося в них жара, и Иккинг торопится вылететь наружу, пока их не придавило обломками. Белый свет бьет по глазам, когда они вылетают.
Из шипастого и кривого, переломанного острыми углами и линиями, лабиринта выскакивает силуэт Иккинга, а за ним и Грозокрыл, и Валка. Иккинг оборачивается на зелёные перья и торопится отлететь, пока всадники вокруг помогают Ванланду. Только Астрид замечает свист на чёрных крыльях и подбадривает Громгильду, отбиваясь от остальных.
— Давай, девочка, вперёд! — арбалет крепко ложится в ладонь, заряженный золотым дротиком, а Громгильда под ней курлыкает и набирает скорость.
Иккинг слышит, как их догоняют и летит прочь от ледяных сводов, пока его взгляд не привлекает движение сбоку. Яркое и быстрое, оно выливается из пространства родной голубой фигурой совсем рядом. К ним навстречу уверенно мчится Громгильда с Астрид на спине. Драго замечает у неё в руках арбалет и со всей силы тянет Иккинга на себя.
— Стреляй!
Небо вмиг разрывается синей плазмой и весь мир, кажется, затихает. Всадники отрываются от смутьянов, Валка с ужасом втягивает вдох, а Грозокрыл замирает, распахнув глаза.
Гогочет довольный жестокий смех, режет воздух истошный крик ночной фурии, взрываются напалмы вдалеке. Вниз, в бездну пылающей битвы, падает неподвижный злобный змеевик, сверкнув на прощание лазурным крылом. Его хватают когти ужасного чудовища, а всадницу ловят зелёные лапы престиголова.
Иккинг застывает в пространстве со стеклянными, блестящими глазами. Внизу к главным крепостям на северном береге торопятся его всадники. Кривоклык летит первым, мягко держа Громгильду, а за ним спешат всё остальные. Рыбьеног с беспокойством кружит рядом с Астрид, а она совсем неподвижная и мраморно-белая в драконьих лапах.
Только когда они скрываются, Иккинг чувствует боль в шее. Астрид попала. Она попала прямо в его шею, и он с удивлением смотрит на хвостик пустого дротика. Приказы в голове звучат слабее, но этого недостаточно. Слшком мало. Иккинг отвлекается на звонкий рог вдали.
Сверкая королевским золотом и чёрным боевым цветом к острову плывут корабли защитников крыла с той стороны, где бьются смутьяны. Их остроносые быстрые ладьи режут ряды охотников, а с неба им помогают берсерки верхом на драконах. Во главе их рядов Иккинг видит и Торнадо, и Ищейку с Громмейстером. Мимо него проносится серебряный блеск Розы ветров. Она мчится к крепости на северном берегу, и с той стороны Иккинг замечает, как мрачнеют корабли изгоев, проходясь тараном по Завоевателю и ладьям Драго. Вспышки молний сверкают серебром на броне крылатых дев.
— Нет…Не может быть, — Драго рычит загнанным зверем и пригибается к седлу, — Вперёд! Вперёд! Побеждай, ты-
Он заикается, заслышав сзади знакомый свист. Тот самый после которого его корабли взрывались синим цветом. Драго гонит Иккинга вперёд, со страхом оборачиваясь на ещё одну ночную фурию, летевшую к ним, но крылья Иккинга взмахивают неохотно, сам он лихорадочно вздрагивает.
— Быстрее!
Впереди из ниоткуда возникает белый силуэт дикой небольшой дневной фурии, но Иккинг молчит о ней, с силой сомкнув челюсти, а когда Драго оборачивается, всё, что он видит — её когти и разгневанные голубые глаза. Его мигом выбрасывают из седла и весь мир переворачивается.
Драго кричит и Иккинг вяло кидается вниз под действием яда, но его сбивают невидимые крылья и шею пронзает колющей, резкой болью. Вот теперь он надрывно стонет и чувствует, как по венам растекается жар. Крылья слепо машут в попытке отбиться от боли, но его крепко прижимают к себе, и они падают вниз, в пучину заснеженных кровавых берегов.
Беззубик мчится следом и успевает поймать их за хвосты прямо перед землёй, и драконы все втроем с болью прокатываются по ней. Они растекаются по земле двумя чёрными и одним ярким, фиолетовым пятном с распростертыми крыльями. Рядом, истекая кровью и предсмертными хрипами, лежит Драго. Его окровавленный рот слабо шевелится вместе с глазами, когда сбоку шаркают когти по льду. Последнее, что он видит — распахнутая с оскалом пасть штормореза. К Иккингу подбегают тревожные быстрые шаги Валки, на ходу обратившейся в человека, а потом и шелест от невидимых крыльев, садящихся рядом.
— Иккинг… — бледные ладони Валки бережно опускаются на чёрную морду, но тьма под её пальцами начинается рассыпаться лоскутами.
Валка пытается сжать ладони, придержать темноту, но она просачивается сквозь неё, как песок, и на снегу оголяется тело её сына, закованное в чёрные и красные цвета охотничьей брони. Его веки вздрагивают и глаза распахиваются, уставившись на матерь резкими изумрудами. Валка замирает, задерживая вдох. Гром на небе заканчивается и начинает идти медленный мелкий снег, как густая пелена пепла. Иккинг морщится и поднимается сначала на локти под внимательные взгляды драконов, а потом и на колени. Беззубик урчит рядом, аккуратно подползая мордой к его руке.
— Я не хотел…Я не хотел ничего этого. — Он отчужденно касается носа своего лучшего друга, не в силах поднять на мать глаза.
— Она жива, её уже отнесли к лекарям.
Валка с облегчением выдыхает и прижимает его к себе, зарываясь пальцами в его волосы. На её собственном лице уже обжигаются ручьи слёз и она цепляется за плечи своего сына, так словно бы он вот-вот исчезнет. Земля вздрагивает, когда на неё садится Крушиголов, и Иккинг тянет взгляд от изумрудной спины до седла.
— Иккинг!
Его отец соскакивает на землю и бежит к нему, чтобы стиснуть в объятиях, и Валка отодвигается, чтобы обнять всех двоих.
— Отец..Прости меня-
— Здесь нет твоей вины, не извиняйся. Теперь ты с нами, это самое главное. — Стоик обнимает его со всей силы, и они замирают так, среди пепла и снега под взрывы вдалеке.
Когда слёзы сползают с щёк уже высохшей солью, Иккинг поспешно встаёт на шатающихся ногах и говорит:
— Нужно остановить в-войну. — Он заикается от переживаний и Беззубик придерживает его с тонким и жалостливым урчанием. — Люди Драго никогда её не хотели. Там пленные драконы и рабы, нужно поторопиться, пока их всех не перебили.
Прежде чем схватиться за седло Беззубика, он достает Инферно и отсекает голову от уже охладевшего тела Драго. Кровь разливается чёрными узорами по снегу и капает дорожкой из рубинов, пока Иккинг несёт её к своему дракону. Беззубик взлетает без команды и летит к северу, где на берег уже вышла златоглазая Сигрун. Она без страха разгоняет двух смутьянов друг от друга, а Иккинг подлетает ещё ближе. Беззубик воет, приманивая к себе внимание левиафана Драго и тот раскрывает корону, внимательными тёмными глазами всматриваясь в Иккинга. Всадник вытягивает руку с головой его мучителя и вся бывшая злость уходит из драконьего тяжёлого взгляда. Он неуверенно переступает с лапы на лапу, отходя назад, но потом покорно опускает голову сначала перед Иккингом, а потом стыдливо пригибается и перед Сигрун. Ванланд только выдыхает раздраженным морозным облаком в его сторону и спускается в море, высматривая в небе Валку. Она летит над кораблями, отзывая своих драконов от людей и отгоняя берсерков. Как только охотники видят голову своего мёртвого тирана в руке у Драконьего короля, они бросают оружие, а Иккинг летит дальше, на север, где билась красная и синяя стая против цепей кораблей.
— ОСТАНОВИТЕ БОЙ!
Его приказ разносится над полем боя громогласным звуком, и драконы, и охотники замирают. Красная стая отлетает, отдернутая голосом своего альфы, и возвращается к нему, собираясь вокруг красными широкими кольцами. Иккинг без страха подлетает к палубе одного из главных кораблей, держа перед собой голову, но охотники не спешат направлять на него стрелы.
— Драго мёртв! Теперь я занимаю его трон. Теперь я — ваш предводитель!
Иккинг говорит так громко, чтобы слова разнеслись по воде и дошли до каждого охотника. Беззубик хмуро смотрит на людей, широко взмахивая крыльями, небо за ним становится зелёным от холода и дымовой завесы от уже сгоревших кораблей и крепостей.
— Сложите оружие и вы останетесь живы! Или умрите, сражаясь за тирана, который никогда бы не погиб за вас! — когда эти солдаты бросают мечи и стрелы, Иккинг летит к следующим и начинает кружить вокруг кораблей, — Вы — мои люди теперь, и я даю вам выбор! Вам больше не нужно воевать!
Лязг железа и выстрелов стихают, дав возможность нормально говорить, и Беззубик парит ещё ниже к людям, как медленная и плавная тень. Драконы больше не скалят зубы и разлетаются по небу такими же неторопливыми кругами, некоторые садятся на избитые и опаленные берега.
— Я даю вам свободу и отпущу тех, кто хочет вернуться на родные земли, я помогу восстановить их после войны Драго! И приму тех, кто захочет быть драконьим всадником!
Среди пепла и дыма война заканчивается в лязге брошенных мечей и на обоих берегах наступает долгожданная тишина. Огонь затихает, волны разъяренного моря прекращают бесноваться, и драконы приветствуют мир пламенной песней. С пепельной высоты к Иккингу ровно спускается могучий скрилл. Вигго дарит своему предначертанному облегченную улыбку и блестящие от радости глаза. Война закончена, драконьи всадники победили.