На Гербарике Лэнсдир также слушал во все уши. Айгэр не мог понять, что интересного тот нашёл во всём этом. У него самого названия трав уже не вмещались в голове.

      Тройл спросил:

      — Кто знает, какими волшебными свойствами обладает прун?

      Многие слышали это слово впервые. У Айгэра что-то вертелось в голове, но он никак не мог поймать это. Новенький поднял руку. Северный Маг осторожно спросил:

      — Лэнсдир?

      Тот назвал с десяток свойств и добавил:

      — Плюс ко всему его корни можно использовать для Необратимого Наведения…

      — Лэнсдир! — прервал его маг, бледнея.

      — Извините, — сказал новенький, и его лицо окрасилось в румянец, — я забылся.

      — Что это Тройл так всполошился? — прошептал Элмен.

      — Ты что, не понял? — прошептала Кламента в ответ. — То свойство, которое он хотел назвать, было из Чёрной Магии.

      Тройл продолжил рассказывать, потом заметил, что Айгэр ничего не делает:

      — Айгэр, дай мне на минуту свой свиток. А ещё лучше ответь, чем белый алфит отличается от опалового?

      Вэрт, разумеется, не знал. Он беспомощно опустил глаза на свой свиток и, к своему удивлению, обнаружил, что там проступил ответ, написанный его собственным почерком, хотя он точно знал, что не писал этого.

      — Ну? — сказал Тройл.

      Вэрт прочитал ответ. Тройл удовлетворённо кивнул и продолжил лекцию.

      Айгэр покосился на Лэнсдира; тот быстро писал, что диктовал маг. Несомненно, это его рук дело. Можно прямо сейчас встать и обо всём рассказать магу. Тогда бы Лэнсдира точно выгнали… Но почему-то Айгэр этого не сделал.

      В последующие дни ничего сверхъестественного не происходило. Лэнсдир всех сторонился, его тоже избегали, и всё это под ненавязчивым наблюдением магов. Айгэр к нему тоже не лез. Так, пару раз спрашивал какие-то мелочи.

      В комнате Лэнсдир был ещё замкнутее, чем на занятиях. Он или делал уроки, или спал, или сидел, облокотившись о подоконник, и смотрел в окно, или читал какие-то книги, взятые им из библиотеки.

      Сабрэг регулярно вызывал новенького к себе, чтобы напомнить ему лишний раз о правилах или о запрете на использование чёрной магии. Запрет на участие в практических упражнениях сохранялся, и маги более не просили что-нибудь им продемонстрировать.

      Тем не менее, как соседу по комнате, Айгэру удалось узнать Лэнсдира получше. За ним явно замечались какие-то странности, но с магией это вряд ли было связано.

      К примеру, он всегда спал, накрывшись своим плащом, причём накрывшись с головой. Или ещё: он мог часами смотреть на небо, когда были светлые лунные ночи, и взгляд его был в это время грустным.

      Один раз, когда Лэнсдир переодевался, эльф заметил у него на шее странного вида медальон на золотой цепочке. Но рассмотреть, конечно, не удалось: Лэнсдир его никогда не вытаскивал. Наверное, амулет.

      Но что самое странное: чем больше странностей Айгэр подмечал в Лэнсдире, чем больше тот отгораживался, тем больше Айгэру хотелось с ним подружиться.

      Однажды ночью приключилось что-то странное. Айгэр проснулся, хотя не понимал, отчего. Ночь была лунная и светлая. Лэнсдир не спал. Он сидел на своей кровати, раскачиваясь, как будто у него что-то болело.

      — Небо, сколько я ещё продержусь? — кажется, бормотал он.

      Эльф решил не подавать вида, что проснулся, и посмотреть, что будет дальше.

      Лэнсдир поднялся и заходил по комнате, как зверь в клетке. Его дыхание было сбивчивым и тяжёлым. Похоже, его лихорадило. Потом он остановился, подошёл к окну и опёрся ладонями о подоконник.

      Его голос звучал глухо:

      — Неужели ты никогда не перестанешь звать меня? Что мне сделать, чтобы это прекратилось?

      Айгэр приподнялся на локте. Лэнсдир вдруг легко взлетел на подоконник, распахнул ставни…

      Эльф вскочил и, схватив его за руку, стащил с окна:

      — С ума сошёл?

      Лэнсдир оттолкнул его от себя:

      — Не трогай меня! — и бухнулся на свою кровать.

      — Ты что, хотел спрыгнуть? — с ужасом спросил эльф.

      Лэнсдир помолчал, потом сказал:

      — Спасибо, что помешал. Иногда это невыносимо.

      — Что невыносимо?

      Он не ответил. Его взгляд стал отрешённым.

      Айгэр закрыл окно:

      — Неужели ты смог бы это сделать?

      — Это легко, — последовал ответ.

      Айгэр растерянно посмотрел на него. Лэнсдир налил себе воды и залпом осушил стакан.

      — Но если бы я всё-таки сделал это, могли бы случиться непоправимые вещи… — Он поднял голову и посмотрел на эльфа. — Только никому не говори, ладно?

      Айгэр кивнул:

      — Не скажу. А у тебя есть родственники, Лэнсдир?

      — Нет, — резковато ответил он, — и не спрашивай больше.

      Айгэру показалось, что в волосах у того запуталось что-то белое. Он протянул руку со словами:

      — Кажется, у тебя что-то в волосах…

      Лэнсдир перехватил его руку и предупреждающе сказал:

      — Я уже говорил. Не трогай меня.

      У него были ужасно холодные руки. И необыкновенная сила. Нажми он чуть сильнее, он запросто мог бы сломать эльфу запястье. Но он его отпустил и провёл по своим волосам. Странный белый блик исчез.

      — Извини, — сказал Айгэр, отходя от него подальше, — я просто…

      Лэнсдир лёг и привычно накрылся плащом, давая понять, что разговор окончен.

      Но в этот раз Айгэр уже достаточно выяснил. У Лэнсдира была какая-то тайна, может быть — не одна, и совсем не было родственников. Причём наверняка он их потерял каким-то трагическим образом, ведь ему было неприятно об этом думать. Дальше: он по чему-то тосковал. Может — по ним, может — по своей Родине… или по Вышчеме? Плюс ко всему, что-то его звало. Вот это было уже непонятно. Но, если рассуждать…

      Неожиданно раздался смех Лэнсдира. Айгэр обернулся. Тот лежал, подперев голову рукой, и, вероятно, наблюдал за ним.

      — Должен заметить, — смеясь, сказал Лэнсдир, — хоть ты и логически рассуждаешь, сыщик из тебя никудышный. Не пытайся разгадать загадки, которые тебя не касаются.

      — Погоди… — всполошился Айгэр, — откуда ты узнал, о чём я думаю?

      Лэнсдир фыркнул.

      — Ты что, мысли мои прочёл? Это же…

      — Я не читал, — возразил он. — Ты большую часть своих рассуждений сказал вслух, настолько был ими увлечён.

      Айгэр с подозрением спросил:

      — Да?

      — Я скажу тебе кое-что… чтобы ты от меня отстал. У меня есть родственники, но я не считаю их таковыми, как и они меня. Так что я по ним не тоскую. И вряд ли ради кого-нибудь из них я стал бы прыгать из окна, рискуя свернуть себе шею. Надеюсь, тебе этого достаточно. Потому что остальное тебя совершенно не касается. Хотя ты кое в чём прав: мне бы хотелось вернуться в Вышчему, но это невозможно.

      — Что же ты такое натворил? — удивился Айгэр.

      Лэнсдир пожал плечами:

      — Да ничего. Не забивай себе голову. Завтра, если помнишь, «испытание» по Арбарике и Гербарике.

      Айгэр совершенно про это забыл! Зато вспомнил, что было на уроке.

      — Это ведь ты мне помог?

      — Ты так считаешь? А может быть, это в тебе приоткрылись твои эльфийские способности?

      Айгэр вспыхнул. Он не любил, когда ему напоминали о том, что он полукровка. Но, похоже, Лэнсдир не хотел его оскорбить. Тем не менее продолжать разговор Айгэру расхотелось.

      Разумеется, Айгэр никому не рассказал о том, что было. Он подозревал, что Лэнсдир всё-таки прочёл его мысли; а в том, что это была его помощь, — он вообще не сомневался.

      Эльф встретился с друзьями в саду. Элмен читал вслух, Кламента рассеянно его слушала. В последнее время с ней происходило что-то странное.

      Вэрт опустился рядом с ними:

      — Что-то случилось?

      — Кроме грядущей проверки ничего. — Элмен свернул свой свиток. — Эту кучу названий никогда не запомнишь. Почему бы крапиву просто не назвать крапивой? Зачем давать какое-то особое имя?

      — А ты что хотел? Волшебниками так просто не становятся, — кисло сказала Кламента.

      Элмен шепнул Айгэру:

      — У неё плохое настроение. По-моему, она в кого-то влюбилась.

      Айгэр вспыхнул. Эта новость ему совершенно не понравилась.

      Кламента услышала, что Элмен шептал, покраснела и сказала:

      — Дурак!

      — Если это не так, чего ж ты тогда краснеешь? — возразил Элмен.

***

      На испытании маг раздал каждому по листу с вопросами:

      — Полчаса на это задание.

      Лэнсдир вскинул руку, едва пробежав глазами по своему листу.

      — Тебе что-то не понятно? — спросил маг.

      — Я могу ответить прямо сейчас, мне не нужно полчаса.

      Разумеется, все на него уставились. У каждого было по 50 вопросов, так что и полчаса было мало.

      — Ты уверен?

      — Вполне. Мне этот предмет нравится, и в нём нет ничего, что было бы для меня непонятно. — Лэнсдир отложил свой лист и ждал ответа.

      Тройл ненадолго задумался, потом сказал:

      — Хорошо, ты можешь отвечать, если уверен, что справишься. Но учти: в этом случае никаких подсказок.

      — Я обойдусь без этого.

      Лэнсдир сел напротив мага и стал отвечать. Разумеется, все за этим наблюдали, позабыв про свои вопросы. Им было интересно, как можно помнить столько и столь хорошо, чтобы говорить без запинки?

      В конце Лэнсдир всё-таки споткнулся. Он назвал одно свойство каттлея и замолчал.

      — Только одно? — поинтересовался Тройл.

      — Я знаю не меньше двадцати, но… это не относится к вашему предмету, — тихо сказал Лэнсдир. — Если есть ещё какие-то «белые» свойства, то я их не знаю. Во всяком случае, в этом году вы их не упоминали, а в прошлом меня, разумеется, здесь не было.

      — Он отлично держится, — пробормотал Элмен.

      — Даже слишком, — сердито сказала Кламента.

      — Хорошо, — сказал маг, — остановимся на одном свойстве. Продолжай.

      Лэнсдир зачитал последний вопрос: родобрим и его использование. В конце он сказал:

      — А ещё им можно останавливать кровотечение и в какой-то степени заживлять колотые и резаные раны.

      — В самом деле? — кажется, удивился маг.

      — На моём острове все так делают. Только родобрим нужно сначала высушить. И менять его на ране почаще, — пояснил Лэнсдир. — А если его кое с чем смешать, то можно вытягивать яд из раны, нанесённой практически любой вайпорой.

      — И с чем смешать? — заинтересовался Тройл.

      — С растением, которое растёт только в одном месте… С рамнаком. Но, как понимаете, достать его сложно.

      — И что же, люди с твоего острова когда-нибудь его доставали?

      Лэнсдир утвердительно кивнул.

      — Они, должно быть, храбрые, — заметил северный маг, — если рискуют отправляться на Идунн. Скажи, а многие после этого выжили?

      Лицо Лэнсдира почему-то изменилось на секунду.

      — Но это всего лишь предубеждение, господин Тройл. Брэгцы не всегда убивают других существ, с ними можно договориться… в отличие от нортропцев.

      — Дело случая… Хм, ты хорошо ответил, Лэнсдир! — Маг перевёл разговор. — Ты выдержал это испытание на самый высший балл. Можешь быть свободен.

      — Благодарю вас, — с достоинством ответил Лэнсдир и удалился.

      Айгэр едва дождался конца испытания и помчался искать Лэнсдира. Ему бы хотелось задать тому не один вопрос! Он нашёл его возле фонтана в саду. Лэнсдир смотрел на рыбок, плавающих в воде.

      — Лэнсдир! — окликнул его Айгэр.

      Тот обернулся:

      — А, это ты… Что, уже всё закончилось?

      — Слушай, мне кое-что интересно… — Айгэр тоже сел возле фонтана. — Когда ты рассказывал про родобрим, это что — всё правда?

      — Ну да, им можно останавливать кровь.

      — Да я не про это! Про то, что люди твоего острова добывают рамнак у Идунна?

      Лэнсдир рассмеялся:

      — «Добывают»? Да, это так.

      — А ты там был?

      — Где «там»?

      — На Тёмном Материке, на Идунне?

      — Конечно.

      Айгэр уставился на него с ужасом и восторгом одновременно. Лэнсдир фыркнул и опять опустил взгляд.

      — А ты… видел их? — спросил эльф.

      — «Их»? Это ты про идуннцев?

      — Ну да… про чёрных супостатов.

      — Не называй их так! — неожиданно вспылил Лэнсдир. — Тебе не кажется, что это несправедливо?

      — Почему несправедливо?

      — Потому что.

      Айгэр помолчал, размышляя:

      — Ну… так, ты их видел?

      — Видел, конечно.

      — И какие они?

      — Ты хочешь знать, как они выглядят? Они ничем от людей не отличаются, — пожал плечами Лэнсдир.

      Наверное, разочарование написалось на лице эльфа, поскольку Лэнсдир поинтересовался, явно сдерживая смех:

      — Ты, я вижу, разочарован?

      — Просто… про них говорят такие вещи. Они не должны выглядеть, как все.

      — Хм… — Лэнсдир наклонил голову набок. — Возможно, в этом есть доля правды. Но тем не менее ты бы не отличил их от любых других существ.

      — Но, говорят, они оборотни?

      — Да, это так.

      — А разве оборотни… не… не имеют какие-то особые отличия?

      — Нет. Это суеверия. Я не думал, что эльфы суеверны.

      — Я не суеверен, — возразил Айгэр, засветившись.

      — Ну конечно. А почему тебя всё это так интересует?

      — Понимаешь, на Эйене…

      — Ты с Эйена? — Он, кажется, оживился.

      — Да, а что?

      — Я был там пару раз.

      — Да?

      Лэнсдир кивнул, но развивать эту тему не захотел. Он спросил:

      — Так что ты там говорил про Эйен?

      — Понимаешь, мы находимся слишком близко от Идунна… и всегда опасались… Но он до нас не докатился.

      — Ясно, — сказал Лэнсдир. — Но твои предположения ошибочны. Ты не заметил бы брэгца, даже если бы он находился рядом с тобой, поверь мне. Обнаружить это можно только случайно.

      К ним подошли Кламента и Элмен. Девушка подчёркнуто обратилась к Айгэру, делая вид, что не замечает Лэнсдира; она умела долго сердиться:

      — Ты идёшь, Айгэр? Мы, если помнишь, собирались отпраздновать.

      — Может, пойдёшь с нами? — предложил эльф Лэнсдиру.

      Тот улыбнулся:

      — Мне и здесь хорошо. Со своими друзьями сам празднуй.

      Сказав это, он отвернулся и стал смотреть на воду.

      Когда они отошли, Кламента возмутилась:

      — И с какой радости ты его пригласил?!

      — Из вежливости, — попытался оправдаться Айгэр. — А собственно, что ты на него взъелась? Он ведь ничего такого тебе не сделал.

      — Может, скажешь ещё, что ты с ним дружить хочешь? — с обидой сказала Кламента.

      — А если да? Что такого? Он неплохой парень, вроде бы, несмотря на то, откуда он.

      — Если ты с ним подружишься, то я с тобой не буду разговаривать! — заявила Кламента. — И Элмен тоже.

      Элмен пожал плечами. Видимо, он был и сам не прочь подружиться с новеньким, но вслух этого не говорил.

      Айгэр тоже пожал плечами. Праздновать ему уже не хотелось.

***

      Опять шёл дождь. Айгэр был в комнате один.

      «Интересно, а где Лэнсдир?» — подумал он. Обычно тот уже был в комнате в это время.

      Эльф выглянул в окно. Сад был пуст. Даже эльфы не любили дождя и сидели по своим комнатам.

      Однако же, приглядевшись, Айгэр различил, что в саду кто-то есть. В темноте Айгэр видел похуже, чем другие эльфы, но всё-таки гораздо острее людей, так что он почти уверился, что это Лэнсдир. Конечно же, ему стало любопытно, что тот делает в саду, да ещё и под проливным дождём.

      Он вышел из замка на улицу и отправился в сад, кутаясь в плащ.

      Лэнсдир сидел прямо на земле, в одной рубашке, без плаща и камзола. Он уже весь промок насквозь, но не реагировал на струи воды, текущие по его лицу.

      — Эй, что ты тут делаешь? — окликнул его Айгэр.

      — Сижу.

      — Это я вижу… Ты весь промок!

      — Ну и что?

      — Тебе нравится сидеть под дождём?

      — А почему бы и нет? — Лэнсдир подставил под дождь ладони. — Дождь даёт силу и обновление земле и живым существам. Я думал: эльфы об этом знают.

      Айгэр этого не знал. Подумав, он тоже сел на траву.

      — Ты что? — рассмеялся Лэнсдир.

      — Пытаюсь понять… — вполне серьёзно ответил Айгэр. — И когда же я должен почувствовать силу и обновление?

      Лэнсдир фыркнул:

      — Извини, конечно, но… эльф не сказал бы так.

      — Что? — Айгэр нахмурился, так как лишний раз не хотел слышать о своём происхождении.

      — Просто эльфы… Это не делается специально. Это само по себе происходит.

       А тебе откуда знать? Ты-то ведь не эльф.

      Лэнсдир промолчал, хотя явно чувствовалось, что его так и подмывало что-то сказать.

      Айгэр тоже промок до нитки, но особого удовольствия от этого не испытывал. Возможно, Лэнсдир имел в виду совсем не то.

      — А магу дождь полезен? — поинтересовался эльф, прикрывая глаза ладонью, чтобы защитить их от дождя, который полил ещё сильнее.

      — Нет, если только ты не испачкал одежду.

      — Тогда зачем ты сидишь под дождём?!

      Лэнсдир встал, вода ручьями стекала с него:

      — Да просто так. Мне так лучше думается. А ты хотел найти какой-нибудь тайный смысл? — Он фыркнул и пошёл к замку.

      Айгэр остался один, промокший и раздосадованный, чувствуя себя обманутым.