V. Воссоединение.

Проходит буквально пара секунд с крика Тони, после чего Аякс слышит топот шагов и тут же оказывается почти сбит с ног тяжестью двух маленьких тел, которые в придачу к Тоне навалились на него, крича «БРАТИК!!!» и обхватив руками, словно щупальцами осьминога.

 — Антон, Тевкр! — задорно улыбается Аякс, а сам пытается не свалиться на пол. И когда они только так выросли, откуда в них столько мощи? Особенно Тевкр, они же в последний раз виделись буквально три недели назад. Он с нежностью гладит их по макушкам, и они ёрзают под его рукой от переполняющей их радости. — Как вы? Надеюсь, вы не доставляли проблем Дяде и Тёте?

 — Просто отлично, — отвечает Антон, утыкаясь лицом в рёбра Аякса и ещё крепче ухватив того за талию. — Тебя так долго не было, мы скучали по тебе! Это нечестно – почему Тевкр с тобой увиделся, а мы нет!

Тевкр, вцепившийся в старшего брата с другой стороны, приподнимает голову и косо смотрит на Антона:

 — Ты тоже мог бы поехать со мной на корабле, если бы не был таким трусишкой и не сбежал в последний момент! Трусишка! Трусишка!

 — Я не трусишка! Я просто... решил, что ничем хорошим это не кончится. А вот ты поступил глупо, как хулиганьё какое-то!

 — Вовсе нет!

 — А вот и да! Сестра! Ну, скажи ему, что он хулиганьё!

 — Ох, не, не надо меня в это втягивать, — мудро изрекает Тоня и отпускает Аякса из своих объятий, чтобы освободившимися руками поправить очки, фыркнув. — Вы оба те ещё хулиганы. Вы хоть понимаете, как мы все испугались за вас? Чуть не довели Дядю с Тётей до сердечного приступа!

Оу-оу. Ему обязательно надо будет узнать подробности этой истории от Дяди с Тётей. Кстати, о них:

 — А где Дядя и Тётя? Тевкр, Антон, отпустите меня на секунду, пожалуйста, мне нужно закрыть дверь, — просит он, и от него отлипают, давая свободу. — Спасибо.

Аякс пробирается к двери, запирая её за собой. Ну вот. Так намного лучше, чем стоять мёрзнуть на морозе.

Вдруг раздаётся чей-то кашель, и этот голос произносит:

 — Добро пожаловать домой, господин.

Возле лестницы тихо стоят «Дядя» с «Тётей», или – если называть их более официальным языком – охрана Одиннадцатого Предвестника, которых путём строжайшего отбора наняли для обеспечения безопасности его семьи. И хотя с виду они не более, чем безобидные гражданские лица, на самом деле они являются самыми сильными и опасными из членов Фатуи, работающих под командованием Чайльда.

Они – пятый и шестой человек из той небольшой горстки людей, которым известен настоящий дом Чайльда. Как же хорошо знать, что они все живы и на своих местах.

 — Мы просим прощения, что не вышли встретить вас пораньше, — добавляет Тётя. — Не хотели мешать. Последний раз они так радовались, когда получили от вас то письмо и подарки из Ли Юэ. Они ужасно по вам скучают.

 — Меня слишком долго не было, — соглашается Аякс, печально кивая головой. Он решает воспользоваться тем, что его человекоподобные осьминоги соизволили таки отпустить его из своих объятий, и снимает верхнюю одежду и ботинки. — Но у меня есть хорошие новости: я останусь тут на некоторое время. Со вчерашнего дня я нахожусь в официальном отпуске.

По всей комнате раздаются шумные возгласы восторга.

 — Значит, ты снова будешь играть с нами? — спрашивает Тевкр. — И тебе больше не придется убегать из-за людей, которые захотели купить игрушки?

Аяксу требуется несколько секунд, прежде чем осознание вопроса щёлкает в его голове. Ах, так вот как тогда Путешественница его отмазала перед младшим братом, объясняя тому, почему Чайльду пришлось так внезапно уйти из Исследовательского института. Нужно будет не забыть послать ей подарочек за смекалку.

 — Ах, нет! Нет. Я точно в отпуске и никаких игрушек сейчас продавать не собираюсь. И я весь в вашем распоряжении, но, к слову об игрушках… — он наклоняется и поднимает свою красную сумку, чуть встряхивая её. — Я принес вам кое-что. Интересно?

*****

Когда его братья и сестра наконец-то (временно) утихомириваются и отвлекаются на что-то, Аякс утягивает Дядю и Тётю за собой на кухню, чтобы поговорить наедине.

И в мгновение ока сторона Чайльда всплывает поверх, закрывая собой Аякса.

 — Мне нужно знать всё, — говорит Чайльд, сидя за кухонным столом и сжимая холодным руками горячую кружку чая. Тон его голоса заметно заострился в сравнении с тем, каким он говорил в присутствии своих братьев и сестёр. — Что-нибудь подозрительное происходило вблизи дома? В деревне?

Его агенты, стоящие перед ним, бодро отдают ему честь:

 — Нет, сэр, — отвечает Дядя. — Всё тихо и спокойно. В окрестностях не было замечено ни одного Фатуи кроме тех, кто с Заставы-720, да и те держались вдалеке.

Отлично.

 — А дети? Что с ними на самом деле?

На этот раз с докладом выступает Тётя.

 — Они довольно неусидчивы. Юная госпожа Тоня и юный господин Антон всё сильнее стремятся выбраться из деревни, а юный господин Тевкр изводит себя постоянными тренировками с мечом. Они все опережают свою школьную программу и уроки репетиторов.

Чайльд чувствует, как его губы расплываются в гордой улыбке.

 — Да? И какие конкретно предметы их интересуют?

 — Юная госпожа, кажется, хочет стать целителем, а юный господин Антон увлекся алхимией. Что касаемо юного господина Тевкра, то недавно он пристрастился к математике, после того, как юная госпожа Тоня сказала ему, что умение обращаться с деньгами очень поможет ему в его цели стать успешным продавцом игрушек.

Чайльд едва сдерживает смех. Какая у него хитрая сестрёнка. Превратила ложь в мотивацию заниматься учёбой. Он предполагает, что это лучше, чем кружиться наседкой вокруг Тевкра, особенно после его последней попытки побега. Он до сих пор не имеет ни малейшего понятия, как девятилетнему мальчику удалось пробраться зайцем на борт корабля, плывущего в Ли Юэ.

И было бы здорово наконец-то получить этому объяснение от тех двух людей, которых он назначил ответственными за безопасность своей семьи.

 — Ну, — спрашивает Чайльд обманчиво мягким, вкрадчивым голосом. — И как же Тевкр умудрился оказаться на том корабле? И причем тут Антон?

Услышав это, оба агента бледнеют и низко кланяются.

 — Примите наши глубочайшие извинения за этот инцидент, господин Предвестник, — начинает говорить Дядя. — Это было полным пренебрежением своего долга с нашей стороны, и мы примем любое наказание, которое вы посчитаете нужным.

Чайльд кидает холодный взгляд за края поднесённой к лицу чашки, скользя им по искорёжившимся фигурам своих подчиненных.

 — Хмм. Сначала я бы хотел узнать полную картину событий.

 — Это случилось во время одной из наших поездок в деревню, сэр. Юные господины Тевкр и Антон сговорились, отвлекли наше внимание и сбежали.

Чайльд едва сдерживается от того, чтобы фыркнуть в ответ. Так это всё, что нужно сделать, чтобы избавиться от двух его самых впечатляющих агентов Фатуи? Поймать их на отвлекающий манёвр авторства детей, которым по одиннадцать и девять лет? Он медленно делает глоток чая из кружки. Возможно, ему стоит пересмотреть свою оценку способностей своих главных агентов.

 — И как же они отвлекли ваше внимание?

Нет, серьёзно, как его милые братики сделали это?

 — Юный господин Антон, похоже… устроил взрыв, сэр.

Чайльд давится чаем. Жёстко как-то.

 — То есть? — спрашивает он дребезжащим голосом.

 — Он взорвал фонтан посреди городской площади, сэр. Все растерялись, а юный господин Тевкр воспользовался этим и крикнул что-то вроде «Негодяи побежали туда!». Местная стража порядка отвлеклась, люди испугались, и они оба слились с паникующей толпой и сбежали в порт, хотя на корабль залез только юный господин Тевкр.

Несколько секунд Чайльд тупо смотрит в упор на своих агентов. Потом он ставит чашку на стол и прячет лицо в ладонях.

Что ему делать – смеяться или плакать – он не знает, поэтому выбирает задыхаться хрипом.

Ох, великая Богиня. За те два года, пока его не было, его дорогие, милейшие младшие братья стали дуэтом пироманьяка и дебошира. И доморощенными террористами, которые умудрились перехитрить его двух самых способных агентов. Как это вообще произошло?

И это не говоря уже о том, что Тевкр солгал ему. Что именно там говорил его драгоценный младший брат? «Я увидел один корабль, и мне показалось, что на нём продают игрушки, и я подумал, что ты на борту». Да ты неплохо так преуменьшил, милый братик. От кого он только выучился этому искусству недоговаривать?

Вот только почему Аякс ощущает гордость за него? Правильно ли её чувствовать? Что-то ему подсказывает, что нет.

 — Если вы подразумевали под «они немного неусидчивы» именно это, — стонет Чайльд, — то мне бы не хотелось увидеть то, что случится, если они будут не «немного». Как Антону в руки вообще попала взрывчатка? А, не. Я понял. Алхимия.

 — Мы снова приносим свои глубочайшие извине…

 — Ладно, ладно, всё в порядке, — Чайльд отмахивается от них, прерывая поток извинений. — Всё-таки мне не стоит рассчитывать, что мои агенты ожидают, что одиннадцатилетний ребёнок будет… будет взрывать фонтан, о, Богиня. Местные стражи порядка в курсе, кто это сделал?

 — Нет, сэр.

 — А что насчет самого фонтана?

 — От него остались одни руины.

Ну конечно. Чайльд прикрывает глаза и щипает себя за переносицу.

 — Пожалуйста, отправьте с моего счёта анонимное пожертвование в миллион моры сельскому совету, на замену фонтана. О, и ещё, подкиньте местным правоохранительным органам корзину с вином в качестве извинений.

*****

Естественно, что Чайльду пришлось досрочно закончить свой разговор с агентами, чтобы сурово отчитать младших братьев. Ему удаётся заставить их извиниться перед Дядей и Тётей и дать обещание, что они больше никогда, ни при каких обстоятельствах, ничего не взорвут без его присмотра, и не будут садиться на всякие там корабли.

(Но что-то подсказывает ему, что уговорить Антона перестать шаманить с пиротехникой невозможно, поэтому он даже и не пытается).

*****

Лишь ближе к ночи, уже после того, как он уложил своих братьев и сестру по кроватям, он продолжает разговор с агентами.

 — Господин, вы действительно в отпуске?

 — Это было прямым приказом Её Императорского Величества Царицы. Я должен уйти в отпуск, чтобы отдохнуть и восстановиться.

 — Отдохнуть и восстановиться? Вы ранены, сэр?

Чайльд пожимает плечами.

 — Я уже иду на поправку. Мне тогда пришлось повторно использовать Форму духа, когда с первого раза прошло совсем немного времени, и, кажется, это дало небольшие последствия. Третий Предвестник уже работает над лекарством – прямо сейчас, пока мы говорим – так что не беспокойтесь. И, эй, посмотрите на это с другой стороны. Теперь, когда я здесь, я снова могу взять на себя обязанности няньки.

 — Вы уверены, сэр? Юные господа могут быть весьма буйными, а вам полагается покой.

Чайльд тепло усмехается.

 — Не стоит так переживать обо мне. Уверен, что с этими дьяволятами я справлюсь. И я и так уже долго ждал возможности полноценно пожить с ними, как и подобает семье.

*****

Вот так Аякс, он же Тарталья, он же Чайльд, снова втягивается в роль самого лучшего старшего брата на всём белом свете. Вначале ему тревожно: он же так долго носил маски Тартальи и Чайльда. Маски, похожие друг на друга как близнецы; сможет ли он сейчас вспомнить, каково это – быть нежным старшим братом, тем, кто так нужен его братьям и сестре?

Ему требуется три дня на то, чтобы тревога его покинула. Три дня на знакомство с бытовой стороной заботы о семье: готовить, убирать, будить детей по утрам, собирать их в школу, контролировать, чтобы они были опрятно одеты и причёсаны, провожать их в школу и встречать. Три дня уходит на то, чтобы снова узнать их: за трапезой поговорить о том, как прошли их дни, рассказать о своих; когда они сидели у камина, прижавшись друг к другу, Аякс делился (сильно недосказанными) историями о самых интересных приключениях, случившихся с ним в Ли Юэ. Три дня редкого умиротворения.

(И все эти дни его рука продолжала дёргаться: ощущение покалывания возвращалось три раза и распространилось вверх, на предплечье. Он взял в привычку всегда держать возле себя пузырек, но старается не давать себе слишком тревожиться о собственном здоровье, хоть и понимает – его состояние обостряется. Но как бы то ни было, это вне его контроля, и поэтому он не позволит этому помешать ему наслаждаться временем, проведённым с семьёй. К тому же, на горизонте маячила надежда в виде полноценного лечения от Дотторе: можно испытывать самые разные сомнения касаемо личности этого товарища, но стоит отдать ему должное - свою работу он делает хорошо.)

 — Братик, — окликает его Тоня одним ленивым субботним вечером, в самый разгар масштабной лепки пельменей, в которой участвовала вся семья. Кухня начала больше походить на зону боевых действий: всё усыпано мукой, а броня в виде фартуков почти никак не может защитить их от беспорядка, который устроили два мелких сорванца. Но им весело, и это самое главное. — В Ли Юэ есть пельмени, как у нас? Судя по тому, что ты писал в своих письмах, у них очень много разной еды.

Аякс приостанавливает свой мастер-класс по лепке пельменей, предназначенный для Антона и Тевкра, и отвечает сестре, солнечно улыбаясь:

 — Да, есть. Их пельмени очень похожи на наши, только готовят они их немного по-другому. Самые вкусные я пробовал в ресторане «Глазурный павильон Ли Юэ», у них было довольно тонкое тесто и начинка из грибов, свинины и капусты. Люди в Ли Юэ их жарят, поэтому пельмени получаются немного хрустящими снаружи. Там принято подавать их не со сметаной, а с — он вынужденно отвлекается, прерывая свой рассказ. — Ах, Тевкр, не надо класть так много начинки, а то они не закроются. Вот, смотри. Тебе нужно делать так, хорошо?

 — «Глазурный павильон Ли Юэ»? Я помню, что ты упоминал этот ресторан в некоторых своих письмах, — нараспев произнесла Тоня. — Вроде бы ты именно туда ходил со своим друзьями, Милой Леди и Принцем?

Аякс смешком подавляет чувство смущения, которое внезапно расцветает в его груди. Он уже и забыл о <i>том</i> маленьком прозвище, которым одарил Чжун Ли в своих письмах. Что ж, в его защиту можно сказать, что это прозвище было придумано ещё в момент их первой встречи – тогда Аякс ещё рассматривал вариант того, что тот был беглецом королевских кровей.

 — Да, туда.

 — А я видел Милую Леди! — вклинивается в разговор Тевкр, одновременно зачерпывая полную ложку свиной начинки и яростно кидает её на тесто. Аякс протягивает руку и берет на свой пельмень половину от того, что его брат вывалил себе. — Она водила меня в магазин игрушек и в порт! У нее даже есть летающая игрушка, которая может разговаривать! Правда, она называет её «Живой консервой», это какое-то очень странное имя для игрушки.

Аякс не хочет знать, что скрывается за этим именем, и надеется, что это просто какая-то их личная шутка.

 — Так Принца ты не встречал? — разочарованно протягивает Антон. Он хватает миску с начинкой, к которой потянулся Аякс, и протягивает ему. — Мне бы хотелось узнать Принца получше, какой он!

 — Может быть, ты бы встретил его, но ты же такой трусишка!

 — Тевкр, — Аякс кидает на брата предупреждающий взгляд. — Антон был <i>молодцом</i>, когда отказался лезть с тобой на корабль.

И не был им, когда решил взорвать фонтан.

 — Погоди, а ты же, э-э, работаешь с Принцем? — спрашивает Тоня. — Ну, эмм, как с коллегой, в Исследовательском институте игрушек? 

Благослови Богиня его сестрёнку Тоню за то, что она помогает поддерживать ему этот фарс.

 — Ах, нет, он не продавец игрушек из Снежной. Вообще, он из Ли Юэ, — ну, технически, он из Селестии, но желания открывать этот ящик Пандоры нет. — Он… сказочник! Он знает самые лучшие истории о Ли Юэ, её героях и приключениях, и даже о том, каково было жить тогда, в прошлом!

 — Если он сказочник, — Тевкр морщится в недоумении, — то как он может быть принцем?

И шлёпает на кусочек теста, уже готовый к превращению в пельмень, еще одну большую ложку начинки, и заворачивает всё это в невнятный комок.

— Какой ты глупый! То, что он Принц, не значит, что он не может быть сказочником! — парирует Антон таким тоном, словно произносит самый очевидный факт во всём Тейвате. — Ты б лучше спросил, что Принц делает за пределами своего замка.

Следит за Тартальей, иронично думает Аякс, и вдруг выпаливает:

 — Обедает с…

останавливая себя прежде, чем успевает закончить фразу. <i>Своими друзьями. Обедает со своими друзьями.</i>

Нет, это не совсем так.

 — Обедает, — завершает Аякс, стараясь, чтобы его голос звучал легко и невесомо, и не был искажен комком, возникшим в его горле. — В конце концов, даже принцам надо что-то есть!

 — Ну, так что, братик, какой он? — подначивает Тоня со смущенным хихиканьем. — Он высок? Он <i>красив</i>?

 — Вы ещё слишком молоды для того, чтобы думать о мальчиках, юная леди, — дразнит её Аякс, но его желудок неприятно сжимается при воспоминании о Чжун Ли. О том, как тот мягко и задумчиво улыбался во время их последнего совместного обеда, который прошел буквально за пару дней до того, как Тарталья сотворил свой разрушительный манёвр.

— Кажется, сегодня вы в благом расположении духа, Профессор, — отметил Чайльд в тот роковой вечер, выкроив место разговору меж глотками охлажденного рисового вина. Они сидели на открытой веранде, и ветер поздней осени принес с собой тепло и запах морской соли. Оттуда, где они сидели, открывался абсолютно потрясающий вид на слабые, мерцающие в лунном свете волны. — Что-то случилось? Или есть какие-то хорошие новости?

Чжун Ли усмехнулся, и ощущение всеобъемлющего бархата его голоса захлестнуло Чайльда с головой; он буквально прочувствовал, как его укутали в мягкое теплое одеяло.

 — Я правда кажусь таким? Ну, пожалуй, я… в предвкушении. Ветры перемен витают в воздухе, и мне не терпится узнать, что они принесут с собой.

В огне свечей лицо Чжун Ли, обычно сдержанное, казалось мягким и непривычно открытым. Разгладились морщины на лбу, колкость взгляда; он повернулся, чтобы разглядеть волны, и его янтарные глаза были полуприкрыты, а губы изогнуты в нежной, хрупкой улыбке.

Чайльд почувствовал, как его фирменные остроты разлагаются прямо на его языке, так и не слетев с него.

Это был тот Чжун Ли, которого Чайльд никогда не видел прежде, Чжун Ли в момент, когда был столь уязвим, и он был…

 — Прекрасен. Он прекрасен, — отвечает Аякс с такой честностью, что сам пугается её, и качает головой, прочищая горло. — Кхм, ну, он высокий, у него длинные темные волосы и выразительные янтарные глаза, он всегда держится изящно и уверенно, при этом совсем неважно, где он находится: сидит в роскошном ресторане или бродит по закоулкам Ли Юэ. Он невероятно хорошо помнит все сказки Ли Юэ, но умудряется забывать о самых элементарных вещах, например, о том, чтобы носить с собой мору.

 — Он глупый, — решительно осуждает Антон.

 — Он чудесный, — вздыхает Тоня, заливаясь румянцем.

 — А я согласен с Антоном, — заявляет Тевкр. — То, что ты о нём сказал, даже и близко не стоит с тем, какой является Милая Леди. У него даже нет летающей игрушки, хоть у игрушки Милой Леди и дурацкое имя.

Аякс смеется. Ах, если б Чжун Ли только знал, какой нелестный вердикт ему вынесли младшие братья Чайльда.

 — Ну, думаю, он и такой, и другой. А теперь нам нужно заканчив…

Вдруг раздается стук в дверь – несколько ударов подряд - Аякс сразу же их распознает и понимает, что за дверью стоит один из его агентов. Взяв ближайшее к себе полотенце, он вытирает руки от муки и теста.

 — Должно быть, это ваши Дядя или Тётя. Ведите себя хорошо, а я пойду открою дверь, ладушки?

По кухне хором разносится «Да, братик», поэтому он отвечает им поощрительным кивком и выходит из кухни, направляясь к входной двери.

И открывает её рывком, одновременно здороваясь: 

 — Дядя, Тётя, вы как раз подоспели к ужину, я надеюсь, вам нравятся пельм…

Его слова стихают, как только он замечает, кого именно приветствует.

 — Господин, — произносит Дядя, глубочайше кланяясь. — Я приношу свои извинения за столько внезапное вторжение, но, похоже, к вам прибыл гость. 

А за его спиной, одетый в слишком легкую для зимних нравов Снежной одежду, стоит Чжун Ли во всей своей красе.

 — Господин Чайльд, — произносит он, изящно склонив свою темноволосую голову, и, о, Богиня, он говорит всё так же, как в памяти Чайльда: низко, будто обволакивая дымом. — Я рад увидеть тебя вновь.