«Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся»
(Мф. 5, 42).
— Чимин, познакомься, это Суён. Пак Суён.
Чимин, только что вернувшийся из университета, устало окидывает взглядом мать и незнакомую девушку. Она красивая и смущённая, сцепила пальцы вместе и стоит, смотрит в пол. Чимин вздыхает, переводя взгляд на мать.
— Проходи и садись за стол. Сейчас будет ужин, — Пак кивает, и, сняв с себя пальто, вешает то на плечики. Он моет руки и умывает лицо прежде, чем занять своё место за столом.
Там уже сидит незнакомая гостья, и мать суетится, доносит на стол чашки с рисом. Пак нерешительно поднимает глаза, осматривая девушку. Он точно не видел её раньше, и вряд ли она является знакомой его матери — уж слишком молода. Возможно, моложе самого Чимина. Ситуация складывается странная.
— Помолимся, — говорит женщина, как только усаживается за стол. Чимин на автомате складывает ладони вместе и прикрывает глаза. Перед этим он успевает поймать замешательство девушки. Но в последнюю секунду она тоже сводит вместе руки.
— Спасибо за еду.
После они принимаются за ужин. Чимин спокойно набирает палочками рис и кладёт в рот, тихо прожёвывая. Девушка неуверенно берёт палочки маленькими руками и тоже пробует рис. Кажется, она ждала, чтобы кто-нибудь попробовал еду до неё. Вдруг отравлена? Боже, она так напугана.
— Сегодня ветрено, — говорит Чимин, слыша, как за окном завывает ветер.
— Суён, дорогая, Чимин прав. Ты спокойно добралась к нам? — спрашивает мать Чимина, наблюдая то за сыном, то за гостьей. Сама она к еде ещё не прикоснулась.
— Мы же… — девушка запнулась от смущения. Но женщина так выразительно смотрит на неё, что та не могла не заметить этого. — Да, я добралась хорошо.
— Мы с Суён познакомились некоторое время назад, — начинает женщина, выпрямляя спину и поворачивая голову на сына. — Она твоего возраста, красива и умна. Подумала, почему бы вам не познакомиться? — Чимин тихонечко выдыхает, чувствуя, как ухает сердце вниз. Он знает, что мать его далеко не эталон адекватности и здравомыслия, но… чёрт. — Расскажи немного о себе, дорогая, — женщина кладёт руку на запястье Суён, и та вздрагивает. За окном начинает шуметь дождь. Чимин чуть зависает, ловя на себе испуганный взгляд гостьи. Боже, они оба так пугают её.
— Я-я… учусь в университете. Юрист. У-у меня самый высокий балл в группе, — неуверенно говорит она, а мать кивает, ласково улыбаясь. Смотрит на неё, словно она её милая дочь.
— Чимин? — женщина обращает своё внимание на сына.
— Я учусь на врача, — коротко говорит он, тянясь палочками к кимчи в середине стола. Внезапный шлепок по руке заставляет его вздрогнуть, а девушку пискнуть. Чимин видит, как с палочек капуста падает на стол. Чуть помедлив, он смотрит на мать. У той раздуваются от злости ноздри.
— Хотя бы постарайся сделать вид, что наслаждаешься нашей компанией, — Чимин гулко глотает. И кивает.
— Всё в порядке, — он обращает взгляд на Суён и не понимает, кого из них сейчас он успокаивает. — Мне двадцать, я учусь на врача в Национальном медицинском университете. Думаю, что после общей практики переквалифицируюсь в хирурга. Либо, на крайний случай, невролога. Зависит от того, что будет больше интересовать, — девушка кивает, дрожащими руками удерживая палочки и пытаясь подцепить ещё риса. Женщина же удовлетворённо кивает и отпивает из собственного бокала.
— Я бы хотела с-стать прокурором, — отвечает Суён, облизывая губы.
— О, — Чимин кривит губы в поддельном удивлении, — звучит как что-то сложное. Думаю, у такой девушки, как ты, обязательно это получится, — он всё же пробует кимчи, тихонечко наслаждаясь его вкусом.
— У Суён нет молодого человека и детей, — вдруг начинает мать ту тему, о которой Чимин думал, как о «не дай Боже».
— У меня есть молодой человек, — вдруг возражает девушка, и Чимин переводит на неё свой взгляд. Действия матери ему противны, хоть и понятны.
— Дорогуша, не пытайся юлить. Девушка не соглашается на подобные встречи и не одевается так, — она кивает на декольте гостьи, — если она занята.
Суён возмущённо охает, но ни слова сказать не может в ответ. Чимин нервно облизывает губы, не зная, чего ожидать от складывающейся ситуации.
Женщина, наконец, цепляет палочками рис и кладёт в рот, мерно жуя. Чимин пьёт воду из стакана, не поднимая взгляда.
— После того, как поедите, вы можете познакомиться поближе в комнате Чимина, — женщина говорит это с таким сальным намёком, что даже сам Чимин удивляется и чуть не давится едой от возмущения. Его мать привела в дом красивую незнакомку, чтобы что? Чтобы он занялся с ней сексом? Чтобы доказал ей, что он нормальный?
Пак видит, как рука девушки дрожит от этих слов. Он переводит взгляд на её лицо. У неё широко раскрыты глаза, наполненные неподдельным ужасом. Её всю сковало, она так больше и не поднимает руку, чтобы съесть что-нибудь. Сидит, свесив голову, напряжённая и напуганная до смерти.
Чимин решает, что тянуть больше нет смысла. Иначе эта Суён ещё умудрится вызвать полицию, что было бы нисколько не кстати.
— Суён-щи, ты поела? Думаю, мы можем пойти прямо сейчас, — Чимин смотрит на неё осторожно, стараясь успокоить своим взглядом. Сказать так «всё в порядке, нам нужно сейчас уйти, ты понимаешь?» Но она не смотрит. Дрожать только сильней начинает. Ещё секунда и закричит, бросившись ко входной двери.
Чимин отодвигает стул и встаёт из-за стола. Он подходит к девушке и протягивает ей руку. Та резко дёргается в сторону и всхлипывает.
— Пожалуйста, не надо, — она поднимает лицо, и Чимин видит две мокрые дорожки на её щеках.
— Мы просто познакомимся наедине, не переживай, — пытается убедить её Чимин, касаясь запястья руки, намертво схватившейся за сидушку девушки.
— Я не хочу, не надо, — плачет она, сопротивляясь. — Я только пришла на благотворительный ужин. Мне говорили, что это благотворительный ужин! Пожалуйста! — Чимин в итоге просто дёргает её на себя и тащит к своей комнате. Девушка кричит и упирается ногами. Впивается острыми ногтями в его руку и пытается оторвать чужие пальцы от собственного запястья, но Пак сжимает губы плотно и все силы прикладывает к тому, чтобы дотащить сопротивляющуюся Суён. Она вопит, её лицо искривлено ужасом. Пак распахивает деревянную дверь, и, втолкнув туда девушку, заходит сам и подпирает дверь стулом.
Девушка падает на пол от сильного толчка. Когда Чимин поворачивается к ней, она воет и отползает назад. Не смеет отвести взгляда от парня, но и встать у неё мужества не хватает. Пак сам поднимает её резко, та визжит, отпираясь.
— Послушай же меня, — шипит Пак, хватая её за щёки одной рукой, отчего её губы надуваются. Она чуть затихает, смотря своими огромными глазами прямо в его. Её тушь течёт чёрным слезами, а у губ пузырятся слюни, которые она не контролирует в приступе паники.
— П-пожалуйста, не делайте ничего со мной, п-пожалуйста, я хочу домой, умоляю, госп-подин, — плачет она, не в силах сопротивляться пугающе сильным эмоциям.
— Суён, — зовёт её Чимин, крепко держа девушку подле себя, — ты сейчас же вылезешь в окно, добежишь до соседнего квартала и поймаешь такси. Сядешь в него и уедешь домой. Ты никому ничего не скажешь. Поняла? — она яростно кивает головой, глотая слёзы. — Я дам тебе деньги на такси, — он отпускает её, но следит краем глаза. Мало ли что взбредёт ей в голову? Вдруг схватит статуэтку с полки и ударит ей?
Но девушка смирно стоит, будто боится сделать неверное или лишнее движение, тем самым обрекая себя на мучительную смерть. Пак вытаскивает из ящика несколько купюр и отдаёт ей. Открывает окно и помогает выбраться наружу.
— И не соглашайся никогда на ужин с незнакомыми людьми. Под любым предлогом. Будь рассудительна, — вдогонку бросает ей Чимин, но та лишь в ужасе убегает, совершенно игнорируя слова потенциального насильника и убийцы.
Чимин оборачивается, чувствуя глубокое облегчение, когда босая девушка скрывается за поворотом соседней улицы. Но тут же он замечает тень под своей дверью. И теперь эта тень не стояла, как обычно, не бормотала что-то невнятное. Она наблюдала за ним прямо из-под щёлки под дверью. Чимин не сразу понимает, что этот испуганный крик, его.
_______________________
Чимин просыпается от жуткой боли в шее и хрипит тихонечко от невозможности повернуть голову. Он приоткрывает глаза и сонно оглядывается. Ординаторская выглядит как всегда: чуть захламлённо и по-врачебному неуютно, но зато тут плотно закрыты жалюзи и ни звука извне. Пак опускает ноги и стонет от боли в мышцах. Всё тело гудит и протестует. Он разминает плечи, прикрыв глаза.
— Прости, но на диван ты не помещался. Пришлось переложить тебя на кушетку, — неловко звучит голос где-то совсем рядом. Пак удивлённо открывает глаза, потому что уверен, что был всё это время один. В кресле с кружкой кофе сидит Намджун. В руках у него книга и на носу очки. Он, кажется, и правда был тут всё это время, но Чимин почему-то проигнорировал его присутствие.
— Сколько времени?
— Спешу огорчить: ты заступаешь на смену через… — он поднимает руку с часами к глазам, чуть одёргивая рукав халата, — через полтора часа. Ты ночь тут провалялся, — Пак обиженно стонет. Всё же ночь он хотел провести в тёплой постели собственной квартиры. Но он женат на работе, тут по-другому и быть не могло. — Выглядишь неважно. Советую сходить умыться, а после спустимся в кафетерий, — Чимин угукает, вставая с неудобной кушетки, чуть пошатываясь.
События прошлого вечера неуместно появляются в голове отрывками, и Пак поджимает губы от досады. Там был Чонгук. Точно был. И Тэхёна сам Чимин до ужаса перепугал. Пак даже не уверен, что он говорил, но Тэхён наверняка записал его сразу в ряды сумасшедших. Вот и психиатра местного запряг приглядывать за ним. Ну точно!
— Хотя, знаешь, если ты не умоешься и пойдёшь вниз прямо так, то тебя покормят завтраком бесплатно, — усмехается Намджун. Он кладёт закладку на месте, где остановился читать, и откладывает книгу на низкий столик.
Чимин всё же отказывается от идеи с бесплатным завтраком и умывается. Чистит зубы рабочей щёткой, каких тут на целый персонал. Люди, как-никак, по сорок часов пашут.
Намджун, как и обещал, сопровождает его вниз до кафетерия, но и там не отстаёт. Стоит вместе с ним в очереди и даже берёт лёгкий перекус. Чимин со вздохом садится за стол в углу. Встречаться с Чонгуком ему точно сейчас не надо, а особенно — после вчерашнего. Поэтому он игнорирует свою любовь сидеть у окна и разглядывать людей в больничном дворике. Прячется в углу лицом ко входу, чтобы контролировать всех входящих в кафетерий и в случае опасности быстро ретироваться. Либо успеть спрятаться под столом.
Ким присаживается за тот же столик со своим подносом. Пак без энтузиазма жуёт бутерброд с овощами и куриной грудкой. Несколько раз поднимает взгляд на своего соседа по столу, но тот лишь увлечённо добавляет три ложки сахара в чай, от чего у Пака скулы сводит.
— Доктор Ким, если вы сидите тут со мной, потому что вас Тэхён попросил, и собираетесь анализировать мои взгляды, жесты и слова, то давайте в другой раз? Боюсь, я сегодня не в том настроении, — достаточно грубо говорит Чимин. Он не позволяет себе никогда говорить со старшими так, но чувствует себя и правда паршиво, так что пускай не обижаются, сами нарвались.
Психиатр отпивает из стакана чай, причмокивая. Он совершенно не реагирует на агрессивную реплику в свою сторону. Чимин кривит губы.
— Это не так, — говорит он и поднимает, наконец, взгляд на хирурга, — и это миф, что все врачи с греческим корнем «психи» постоянно анализируют всех вокруг и раздают диагнозы, — Чимин кусает бутерброд и жуёт, но уже с какой-то горечью на языке. Грубить ему не нравится. Он не умеет и каждый раз чувствует себя после жутко некомфортно. Он испытывает постоянное желание извиниться.
— Мне жаль. Я не хотел грубить.
— Всё в порядке, я знаю. Просто настроение такое, да? — он улыбается так, будто всё-всё понимает, и на щеке появляется ямочка. Чимин удивляется ей, ведь раньше не замечал. А смотрел ли он раньше прямо так в лицо одного из приближённых Ким Сокджина?
— И то верно, — хмыкает неуверенно Пак, делая сразу несколько больших глотков американо.
— Возможно, неуместный вопрос, но у тебя есть проблемы с дыханием? — уточняет Намджун. Чимин смотрит на него немного удивлённо, выпячивает губы, не понимая причину такого интереса. — Ты просто иногда похрапывал, вот я и подумал, — Чимин тут же краснеет, опуская взгляд. Он не знал.
— Ох, правда? Мне жаль. Возможно, я мешал? — он сжимается весь, словно его только что уличили в чём-то постыдном. — Я никогда не был замечен за храпом, — оправдывается он, но в голове плотно сидит мысль «потому что некому замечать».
— Ну вот, я смутил тебя, — грустно вздыхает Намджун. — На самом деле, я тоже храплю. И нет, ты не помешал. У меня иммунитет, — он хихикает, смотря с пониманием. Пак поджимает губы в улыбке, не решаясь больше смотреть в глаза старшему, который с ним слишком дружелюбен. Как с ребёнком. — На данный момент существует море исследований о природе храпа, о лечении и профилактике. Даже психосоматика имеет место быть. Если тебя это беспокоит, конечно.
— Мне ломали нос, и теперь у меня искривлена перегородка. Возможно, поэтому?
— Причин храпа могут быть сотни. Советую провериться, потому что это совсем не говорит о пышущем здоровье.
— А сами чего проблему не решаете? — спрашивает Чимин, приступая снова к еде.
— Нет времени. Да и меня с этим любят, так что… — он улыбается, смотря вбок. Пак хмыкает. Так или иначе, ему не за чем переживать об этом. Он спит один и не планирует делить с кем-то постель, поэтому и нарваться на неприятную ситуацию, связанную с тем, что он мешает кому-то спать, не получится. За исключением сегодняшней ночи.
Они выходят из кафетерия нескоро, уже ближе к началу смены Чимина. Внезапный разговор обо всём завязался далеко не сразу, но Намджуну удалось немного разболтать Пака. Тот с интересом слушал рассказы старшего о некоторых детях, о которых заботится Намджун в своём психиатрическом отделении.
Киму нужно на этаж выше реанимационного отделения, в котором обитает Чимин, поэтому они прощаются в лифте, но перед этим Намджун всё же говорит:
— Ким Сокджин-щи пообещал помочь устранить, что бы то ни было, причину твоей панической атаки. Если ты будешь готов рассказать, конечно. И он просил зайти к нему в первой половине дня по какому-то делу.
Чимин кивает благодарно, понимая переживания всех вокруг. Но его плечи устало опускаются, когда лифт увозит психиатра дальше. Потому что, если бы Ким Сокджин был в состоянии избавиться от прошлого своего подчинённого, Чимин был бы счастлив.
_______________________
В ординаторской его ждут Хосок и, как ни странно, полицейский. Чон натянуто улыбается, говоря всем своим видом, что что-то не так. Пак вежливо кланяется и приветствует представителя закона.
— Доброе утро. Я пришёл по делу одного пациента, который наблюдается у вас. Мне сообщили, что на Мин Юнги было совершено нападение с холодным оружием, — он садится в кресло, чуть подтянув брюки перед этим. Достаёт какие-то бумаги из папки и щёлкает ручкой. — А вы его лечащие врачи. Мне нужно составить протокол о нападении. Представьтесь, пожалуйста, и расскажите о том, в каком состоянии он прибыл в больницу, чтобы в последствии мы смогли найти преступника и наказать по всей строгости закона.
Пак бледнеет и садится на диван напротив. Чон всё ещё давит улыбку и потерянно смотрит на Чимина. Пак, конечно, в курсе, что в ситуациях, когда на кого-то совершается нападение, полиция действительно приходит и опрашивает потерпевшего, что выясняются все обстоятельства происшествия. Что врачи тоже дают показания. И всё бы ничего, но его имя…
— Это было уже… три дня назад, — Чимин зачем-то смотрит на наручные часы, хотя они и не показывают даты. — Значит восемнадцатого. Я уже заканчивал смену, но его привезли в тяжёлом состоянии. Рана была рваная, задеты внутренние органы. Удалось спасти благодаря донорской крови и, собственно, операции.
— Как вы оцениваете угрозу жизни от одного до десяти? — спрашивает мужчина, беспрерывно записывая все показания. Пак охает. Такого вопроса он точно не ожидал.
— Он же… был при смерти. С дырой в животе. Конечно, десять. Привези его бригада на пять-семь минут позже, и он бы скончался, — удивлённо лепечет Чимин, а мужчина совсем никак не реагирует на его внезапную эмоциональность, только конспектирует.
— Анализы чистые? Алкогольное или наркотическое опьянение было у господина Мина?
— Всё чисто, — вступает Хосок. Чимин сглатывает. Хорошо, что о факте наличия наркотиков они обоюдно решают умолчать. — И разве это имеет значение? Не он же был нападающим.
— Он мог спровоцировать нападение своим буйным поведением, — мужчина смотрит на врача, как на идиота. Пак лишь мысленно фыркает. Ну да. Эти же люди считают, что насильника провоцирует короткая юбка. — Вы так и не назвали имя, — полицейский переводит взгляд на Пака, а потом мечется глазами к его бейджу. Чимин хватается за грудь, имитируя приступ кашля. А затем жизнь даёт ему подарок, буквально сам Господь целует его в темечко, спасая от ужасающей участи раскрытия своей личности: у него пищит пейджер. Пак, скомкано извиняясь, бросается вон из ординаторской. Остаётся только надеяться, что сотрудник полиции не прочитал его имени. Что у него плохое зрение или ещё какая-нибудь дурацкая причина.
— Что ж… проводите меня к Мин Юнги в палату? Опрошу тогда его, — как-то растеряно просит мужчина у оставшегося Чона, который смотрит на него с абсолютно дурацкой улыбкой.
— Конечно, пойдёмте.
_______________________
Чимин вяло заходит в конференц-зал. Сокджин вызвал опять всех по пейджеру. Хосока нет, а вот Тэхён снова вальяжно сидит на столе, болтает ногами в цветастых кроксах, которые он наверняка отжал у какой-нибудь несчастной медсестры, не сумевшей удержать оборону.
Ким Тэхён кивает Паку, когда они пересекаются взглядами, и Чимин чуть расслабляется, потому что тот не донимает его насчёт вчерашнего инцидента. Пак варит кофе в кофемашине и усаживается за стол.
Ким Сокджин входит следующим, скомкано приветствует двух своих коллег и снова вытягивает к центру белую доску. Намджун и Хосок приходят вместе, беседуя о чём-то, но на входе здороваются, окидывая всех взглядами.
Чимин смотрит некоторое время на Чона, чтобы, возможно, вычленить на его лице выражение недовольства из-за визита полицейского. Вдруг что-то пошло не так? Но он ничего там не находит. Врач улыбается всем и садится рядом с Чимином.
— Добрый день, коллеги. Поделитесь результатами того, что вам удалось узнать о нашей пациентке с тромбозом и шизофренией? — Сокджин чуть облокачивается о доску и надувает губы в ожидании. Пак поднимает руку, показывая, что хочет сказать первым.
— Ампициллин она действительно не принимала, — говорит Чимин, — это не реакция от смеси антибиотика с гепарином, — Сокджин кивает и вычёркивает ампициллин на доске из возможных причин заболевания.
— Почитав анамнез и пообщавшись с её сыном, я выяснил, что женщина категорически отказывается от любой еды, кроме бургеров быстрого приготовления. Отсюда дефицит витамина К и тромбоз, — Тэхён вытаскивает из кармана халата Чупа Чупс и громко шуршит упаковкой в попытке открыть леденец.
— И УЗИ печени показало нам опухоль. Мы провели биопсию — рак, — дополняет Хосок, поджимая губы. — Дефицит витамина К вызвал тромбоз и увеличил печень. Но настоящая причина кровотечения в опухоли.
Сокджин вздыхает, поджимая губы. Он дописывает на доске новое слово «рак».
— Я вырежу опухоль, — жмёт плечами Чимин. — Женщине тридцать пять, и она мать.
— Доктор Пак, сходите к нашей пациентке и сообщите ей и её сыну о том, что у неё рак.
— Хорошо, — Чимин кивает, но сидит дальше. Директор смотрит на него долгие пять секунд, пока до того доходит. — Что, прямо сейчас? — Сокджин медленно кивает, приподняв брови. Чимин вздыхает и нехотя поднимается с места, покидая конференц-зал.
— Итак, каков размер опухоли? — продолжает Сокджин.
_______________________
Чимин приглашает молодого человека в палату и просит присесть возле матери. Та устало моргает, наблюдая за врачом. Женщина необычайно спокойна. Чимин трёт нос костяшкой пальца, а потом поджимает губы.
— Госпожа Бён. Ваше УЗИ показало нам рак в вашей печени. Он стал причиной кровотечения, — коротко говорит Чимин, складывая руки на груди. Бён-младший сначала был готов записать то, что скажет доктор, в свой блокнот, из которого они ранее собирали анамнез, но услышав диагноз, откладывает тот в сторону. Он встаёт на ноги подходит к окну, прижимая кулак к губам и жмуря веки. Чимин вздыхает тихо, склоняя голову вперёд. Сообщать подобные известия тяжело. Для этого Чимин всегда был и будет слаб.
Пак оставляет их наедине, выйдя из палаты, в которой больше никто слова не сказал.
_______________________
— Хорошо, что ты зашёл, — говорит Сокджин, складывая папки в своём кабинете. Чимин сводит руки вместе, подходя ближе к рабочему столу директора. Он замечает Ким Намджуна, сидящего на мягком диванчике у стены. Тот приветственно машет ему рукой, а затем снова утыкается в смартфон. — На завтра у тебя назначена операция по удалению опухоли нашей пациентки.
— Какой размер у опухоли? — уточняет Чимин, а Сокджин чуть мнётся.
— Уточнишь у Чона, он у нас онколог, — Ким усмехается, продолжая выкладывать папки стопкой. Чимин хмурится, но ничего не говорит.
— Сокджин-щи, — Чимин огибает стол и подходит к директору. Тот вопросительно кивает. — Я вчера говорил вам о пациентке, которой требуется пересадка почки.
— Помню, госпожа Чхве. Как показатели крови? Поднялись?
— Они… нет, — выдыхает Пак, потирая переносицу. — Я хочу попросить вас сделать исключение. Я обещаю, что сделаю всё от меня зависящее, чтобы спасти её, — Ким вздыхает, прикрывая глаза.
— Господин Пак, эта женщина умрёт на вашем операционном столе из-за отсутствия у крови способности свёртываться. И это скажется на вашем статусе, ведь никакой хирург не допустит такой оплошности перед операцией. Никто не оперирует пациентов с тромбоцитопенией.
— Ким Сокджин-щи…
— Никаких исключений. Пойди и сообщи ей прогнозы. С отказанными почками не живут, — Чимин сводит брови и тихо скулит, опускаясь на стул, выставленный для посетителей кабинета директора. Сокджин стоит над ним, смотря с непониманием. — У врачей не должно быть сожаления. Пациенты, вызывающие жалость, ваша слабость, господин Пак. Они будут толкать вас на совершение подобных ошибок, — Чимин молчит. — Сообщите женщине, что она умирает.
— Я… — но он не может договорить, срываясь на тихий всхлип. Закрывает тут же ладонью лицо, а всё его тело содрогается несколько раз от желания расплакаться.
— И я жду вас позже, когда оправитесь от горя, — он хлопает молодого врача по плечу. — Нужно обсудить кое-что ещё.
В кабинете пустеет, когда Намджун, не сказавший ни слова, уходит следом за медицинским директором. Чимин отрывает руку от лица и смотрит на выставленные стопочкой папки, жуя нижнюю губу. Документы эти аки стройные пирамидки из камней. В кабинете директора всё по фэн-шую, как и в его делах, а в глазах его подчинённого стоят лишь непрошенные слёзы.
Хосок хватает его за предплечье на выходе из кабинета директора, замечая чуть припухший от слёз нос. Но он ничего не говорит об этом, ведя куда-то Пака. Тот не сопротивляется. Они поднимаются на пару этажей выше.
— Полицейский ушёл. Он опрашивал Мина, но тот ничего не сказал. Только то, что не помнит нападающего. Мол, на нём были капюшон и маска, скрывающие лицо, — Чимин кивает. — Как-то для пырнутого аж до селезёнки он не слишком горит мыслью об отмщении или хотя бы возмездии.
— Про наркотики ничего не выяснилось? — тихо спрашивает Пак, замечая перед собой ошивающегося у стойки медсестёр Ким Тэхёна.
— Ничего. Мин знает, что мы ему их вымывали. Смекнул, что к чему, — Пак снова кивает. Главное, что Мин не приносит проблем его больнице. Ничего больше значения не имеет.
— Ли Донхён! — кричит Тэхён, размахивая свободной от папки рукой. Чимин тихонечко стонет, но всё же идёт к другу.
Чон хлопает его по лопаткам и сворачивает к лифту, сообщив, что идёт драться с детской лейкемией. На его лице Чимин видит улыбку, но знает, что та ненастоящая. Никому не нравится подниматься на этаж, где смерть расхаживает по коридорам и заглядывает в светлые палаты маленьких детей. Никто не любит онкологическое отделение, ведь надежды в нём всегда меньше, чем в остальных. Надежда там только одна — Чон Хосок. Но и он едва похож на неё в последнее время.
— Советую тебе быть осторожней, — начинает Ким, когда Чимин оказывается рядом с ним, — маленькая собачка Мина бдит. Только что спрашивал у меня, как ты. Всё-таки, это он вчера не дал тебе разбить лобешник о кафель, — Чимин кривит лицо, совершенно не улавливая мысли друга. Тот видит замешательство и кивает себе за плечо. Чимин переводит взгляд в том же направлении и замечает паренька, старательно дующего на кофе из автомата. Он медленно бредёт в дальнюю палату, где лежит его друг. Чонгук не замечает их, а у Пака сердце замирает на пару мгновений. Чёрт, это время болезни Мина сведёт его с ума. Чимин вздыхает, запрокидывая голову. — Он вообще от него ни на шаг не отступает. Ночевал сегодня тут, на диванчике в коридоре, — продолжает Тэхён, видя понимание в глазах друга.
— Наверно, он очень хороший друг, — говорит Чимин, следя за тем, как Чонгук скрывается за поворотом коридора.
Тэхён кивает, рассматривая лицо своего друга. И если бы Пак был внимательнее и обращал внимание на что-то ещё, помимо его личной маленькой трагедии, то наверняка заметил бы волнение на лице Кима. На то, как у него съезжаются на переносице брови, и как поджимаются губы, когда он смотрит на хирурга.
— Как ты? — негромко интересуется Ким.
— Тэхён, а ты же мне тоже хороший друг? — вдруг спрашивает Чимин, неотрывно смотря на поворот, за которым скрылся Чонгук ранее. Ким хлопает глазами.
— Конечно, что за вопросы?
— Мне нужна твоя помощь. Прикроешь меня, — Чимин, наконец, смотрит на него. Видит, как губы друга расплываются в хитрой улыбке. Это значит согласие. Когда Ким Тэхён отказывался от авантюр?
_______________________
— Ты, мать твою, идиот! — кричит Тэхён, толкая Чимина. Тот рычит и подбегает к окну, цепляясь за подоконник пальцами. — Ты понимаешь, что мы сделали?!
— Знаю! Я знаю! — кричит Чимин, не выдерживая больше давления Кима. Тот насупливает брови и молчит. Стоит сзади и давит своей аурой. Чимин сдаётся. Его плечи опускаются. — Я только хотел спасти её, хотел продлить ей жизнь…
— Ты, блять, не Господь Бог, чтобы распоряжаться чужими судьбами! — Тэхён подходит ближе и говорит уже тише. — Ей было суждено умереть. Она должна была умереть в окружении близких через два-три дня. А умерла из-за нас. На операционном столе. От кровотечения. Потому что ты решил поиграть в Бога. Потому что решил, что всё можешь.
— Прекрати.
— За такое сажают, — шипит Тэхён прямо ему на ухо. — Почему ты не сказал мне самого главного? Почему не сказал, что она не перенесёт операцию из-за нежизнеспособного количества тромбоцитов? Ты идиот?!
— Тэхён, — Чимин жмурится. Ещё чуть-чуть и его пальцы продырявят подоконник. — Я совершил ошибку, — Ким молчит, но спустя минуту громко и обречённо выдыхает.