Снег тихо падал на Сторибрук, покрывая газоны, дорожки и остальные ровные поверхности сверкающим на солнце холодным покрывалом. За последние пару дней выпало целых шесть дюймов снега, и местная детвора целыми днями строила крепости и лепила снеговиков, играла в снежки и каталась на коньках. Конечно, для Реджины все эти занятия были слишком легкомысленными, но зато она уже закончила упаковывать рождественские подарки для Генри и спрятала их.

Пришел Сочельник, и вечером женщина уложила агукающего сына в колыбель. Она улыбалась, поглаживая ребёнка по голове, пока он всё крепче засыпал под мелодию Бетховена. Это их первое семейное Рождество, и сказать, что Реджина немного перестаралась с подарками, значило бы не сказать ничего.

Несколько недель Миллсы были очень заняты, украшая безупречный особняк мэра гирляндами, цветами молочая, мишурой и ветками гаультерии. В гостиной стояла огромная ель, в семь футов высотой, и дом был наполнен ароматами яблок и корицы. Реджина улыбалась, развешивая украшения, потому что Генри всюду следовал за ней по пятам. Он учился ходить, и брюнетка с гордостью могла бы рассказать всем, что на днях её годовалый сын встал на ножки и сам сделал пару неуверенных шажков. Но пока что он предпочитал ползать, и Реджина улыбалась всякий раз, когда слышала, как Генри быстро ползёт к ней, тяжело стуча коленками по деревянному полу.

Включив радионяню и ещё раз поцеловав мальчика, Реджина вышла из детской, оставив дверь приоткрытой. Бесшумно ступая, она быстро спустилась в гараж, где спрятала пакет с красиво завернутыми подарками. Принеся его в гостиную, Реджина художественно разложила коробки под ёлкой и несколько минут смотрела на них, наслаждаясь осознанием того, что это Рождество она, наконец, празднует с семьёй. Конечно, может быть Механическая мастерская, трёхколесный велосипед с Бэтменом, фирменная железная дорога и надувная палатка – это немного слишком для годовалого мальчишки, но будь Реджина проклята, если её сын засомневается в том, как сильно она его любит. У него всегда будет всё самое лучшее. Постояв в свете гирлянд ещё несколько секунд, брюнетка погасила свет и отправилась наверх отдыхать.

***

Лепет Генри разбудил Реджину ровно в шесть утра. Солнечный свет и снегопад поприветствовали её, когда она повернулась к окну. Поднявшись, женщина надела махровый халат и шлёпанцы и пошла в детскую, где уже проснувшийся малыш стоял в кроватке с соской во рту. Увидев маму, он помахал крошечным кулачком.

- Доброе утро, красавчик, – улыбнулась она, взяв его на руки.

Реджина засмеялась, когда Генри, выплюнув соску, поцеловал её в подбородок очень мокрым поцелуем. Уткнувшись сыну в шею, она забрала пустышку, пообещав себе сегодня же начать отучать Генри от неё. – И тебя с Рождеством.

- Сана? – мальчик посмотрел на неё огромными зелёными глазами.

Реджина повернулась к двери, озорно улыбаясь:

- А ты был послушным мальчиком?

Генри быстро кивнул.

- Тогда, чего мы ждем?

***

Генри разрывал обёрточную бумагу, в которую Реджина так старательно заворачивала подарки несколько часов кряду. Но если он радостно улыбается при этом, то всё остальное неважно.

Малышу нужно было ещё подрасти, чтоб играть с половиной подарков, но он всё равно восторженно охал и ахал и, позабыв про всё на свете, рассматривал яркие картинки и проверял, какие звуки издают его новые игрушки.

С помощью Реджины любопытный, как все дети, Генри, открыл подарки, и теперь в углу лежали части велосипеда, поджидая, пока дядя Грэм придет и соберёт их, надувная палатка стояла рядом, а детальки Механической мастерской были разбросаны по безупречно чистому полу гостиной.

Генри заполз в палатку, а Реджина начала убирать обёртки, лежащие на полу. Нагнувшись, она заглянула в палатку и зарычала.

- Мама! – с упрёком протянул мальчик, сквозь смех.

Она засмеялась в ответ:

- Я принесу тебе завтрак, хорошо?

Он кивнул, катая по стенам палатки паравозик.

Быстро приготовив овсянку с коричневым сахаром и корицей для Генри и чашку кофе для себя, Реджина вернулась в комнату.

Из-под большой коробки, лежащей на полу, донеслось хихиканье. Она лежала так, что между полом и краями коробки оставался зазор, и одному маленькому плутишке ничего не стоило залезть внутрь.

- Интересно, где же Генри, – громко удивилась брюнетка, поставив поднос на кофейный столик. – Думаю, нужно выбросить эти коробки.

Она начала громко шуршать коробками, делая вид, что мнёт их, и, наконец, добралась до той, под которой сидел Генри. Реджина чуть приподняла её, и малыш, не выдержав, засмеялся. Быстро, но осторожно опустив коробку на место, Реджина претворилась удивленной:

- Ой, ты меня напугал.

Генри выглянул на секунду и спрятался снова. Усмехнувшись, Реджина присела на диван:

- Позавтракай, солнышко, а потом будешь играть.

Мальчик послушно пополз к ней, ухватившись за край дивана, встал и открыл рот, ожидая, пока его покормят.

Съев пару ложек овсянки, он снова опустился на колени и пополз к коробкам. Реджина вздохнула, но не стала настаивать. Конечно, в любой другой день она как следует покормила бы его, усадив на детский стульчик, стоящий у стола на кухне. Но сегодня Рождество, и она решила, что можно немного нарушить правила.

Всё утро Генри играл с коробками. Он сидел в маленьких, воображая, что ведёт машину, а из больших построил крепость. Время от времени он подползал к Реджине и выжидающе открывал рот. Поев, мальчишка возвращался в крепость, где его ждали игрушки.

Глаза Реджины сияли, когда она смотрела, как сын играет с коробками. Она хотела собрать их и выбросить, но её маленький мужчина так возмущенно закричал, что брюнетка расхохоталась и, едва удержавшись от того, чтоб закатить глаза, оставила всё, как есть, позволив ему и дальше гнать по созданной его фантазией трассе и строить картонные дома, не обращая внимания на новую палатку, Бэтменский велосипед и набор механика. Хотя железная дорога всё-таки имела успех.

Когда пришло время вздремнуть, Генри подполз к дивану и, уцепившись за штанину маминой пижамы, забрался к ней на колени. Он уснул, едва коснувшись головой её груди.

Реджина обняла его левой рукой, правой поддерживая голову. Прижавшись подбородком к детской макушке, она начала тихонько напевать колыбельную, невесомо поглаживая мягкие тёмные прядки волос.

Хаос, царивший в гостиной, слегка нервировал. Пока Генри играл, у Реджины, прямо-таки руки чесались убрать коробки, но забрать у любимого сына игрушки? Она не могла этого сделать. Брюнетка счастливо вздохнула, глядя на бардак на полу.

«Так вот, значит, как это?» – думала она. После восемнадцати одиноких Рождественских вечеров, проведенных с бокалом бурбона, она, наконец, поняла, за что люди ценят этот праздник.

Реджина поцеловала свой самый большой подарок, крепко спящий у неё на руках, и посмотрела на гору игрушек, к которым он даже не притронулся.

Кто же знал, что в этом году Генри не понадобится других подарков, кроме пары коробок, тарелки овсянки и материнских объятий.