- Мама? – позвал Генри, заглянув в мамин кабинет.

      Реджина подняла голову, улыбаясь своему четырёхлетнему сыну:

- Да, родной?

- Можно мы сходим в парк? – смущенно попросил он.

      Реджина посмотрела на открытый вордовский документ, на бумаги, разбросанные по столу – несмотря на то, что сегодня стояла суббота, работы у мэра было просто по горло.

- Дашь мне ещё полчасика?

      Мальчишка кивнул, просияв улыбкой.

      Верная своему слову, Реджина отложила работу и, опустив в сумку пакет сока, печенье и солнцезащитный крем, вышла в прихожую. Она улыбнулась, увидев, что Генри уже ждёт её, сидя на нижней ступеньке лестницы с рюкзаком за плечами. Он надел кепку, которая была ему чуток великовата. Реджина, конечно, могла бы сказать сыну, что ему нужно ещё немного подрасти, чтоб носить её, но на ней ведь был изображен его любимый супергерой! К тому же, выглядел Генри просто очаровательно.

- Готов? – спросила она, протягивая руку.

      Генри вскочил и потянул её к двери.

      Реджина рассмеялась и, закрыв дверь, повела сына к игровой площадке возле школы. Майский день радовал чудесной погодой, и им обоим точно не помешает свежий воздух.

- Зачем вам рюкзак, мистер?

- Там мои вещи.

- Какие?

- Это секрет.

- Оу? – Реджина вопросительно подняла бровь. Любопытство было частью её натуры, и она уже готова была начать вытягивать из сына его секрет, но он улыбался так радостно, что женщина сдержалась.

      Голос Сидни донесся с другой стороны улицы, когда они стояли на перекрёстке:

- Мадам мэр!

      Миллс закатила глаза, видя, как журналист летит к ней, чудом избегая столкновения со встречным автомобилем.

- Мадам мэр! – выдохнул Сидни, подбежав к ним.

      Реджина глянула на сына: тот сосредоточенно разглядывал одуванчики, а потом, достав Бэтмобиль из рюкзака, стал катать его по бордюру. Реджина сердито посмотрела на Сидни:

- Что? Вы разве не заметили, что я гуляю с сыном?

- Да-да, я вижу, – пробормотал мужчина, – я просто хотел спросить, думали ли вы о том интервью, что я предлагал устроить, ну, то есть про статью «Познакомьтесь с мэром Сторибрука».

      Реджина скривилась, услышав это:

- Вам не пришло в голову, мистер Гласс, что, если бы я думала об этой статье, я связалась бы с вами?

- Я.… Да, разумеется.

- И, ради всего святого, с чего вы взяли, что я стану разглашать детали моей личной жизни? Вы знаете, что я ценю своё личное пространство. Неужели похоже, что я захочу участвовать в чем-то подобном этой статье?

      Сидни неловко переминался с ноги на ногу, подыскивая ответ, но Реджина уже вернула своё внимание сыну:

- Пойдём, золотко.

      Крепко застегнув рюкзак, Генри встал и, взяв маму за руку, приветливо помахал Сидни на прощание.

      Остаток пути прошел без происшествий, и, едва завидев пустую, к радости Реджины площадку, Генри припустился к тоннелю.

- Не уходи далеко! – крикнула женщина, присаживаясь на скамейку.

      Пару минут она наблюдала, как сын играет; иногда он скрывался из виду, но козырек кепки, то и дело мелькал за прутьями ограды.

      Достав из сумки книгу, которую всё никак не могла дочитать из-за нехватки времени, Реджина погрузилась в мир писательского воображения.

      Время от времени брюнетка поднимала голову, чтоб убедиться, что с Генри всё в порядке, или дать ему попить, когда сын подбегал к ней, но примерно десять страниц спустя наступил момент, когда Реджина внезапно поняла, что Генри не слышно и не видно.

      Сердце быстро забилось, колотясь о рёбра, Реджина подхватилась, уронив книгу на скамейку:

- Генри?!

      Ответа не было.

      Брюнетка запаниковала и побежала на площадку, совершенно не заботясь о том, что пробежка по песку безнадёжно испортит туфли от Маноло Бланика.

      Генри не было ни на горке, ни около турников.

- Генри!

      Реджина развернулась, лихорадочно осматриваясь. Пульс подскочил, когда она, наконец, заметила сына в тени деревьев: стоя к ней спиной, малыш застёгивал рюкзак.

      Подбежав к нему, Реджина присела на корточки и облегченно выдохнула, схватив Генри за руку:

- Где ты был? Я же просила тебя не уходить далеко!

- Прости, мамочка, – извинился мальчишка, выпятив нижнюю губу. В качестве перемирия он протянул матери Бэтмобиль и свой любимый танк по имени Томас.

- Не делай так больше, – выдохнула Реджина, прижимая ребенка к груди. – Мы поняли друг друга?

      Генри кивнул, взяв её за руку:

- Домой?

      Реджина подняла малыша на руки, не собираясь больше отпускать.

***

      Реджина проснулась, почувствовав вес маленького мальчика у себя на животе. Перепугавшись во время вчерашней прогулки, женщина этой ночью спала тревожно, но все тревоги утихли, едва она увидела улыбающееся лицо сына.

- Доброе утро, красавчик.

- Поздравляю с Днём матери! – крикнул Генри и, обняв её за шею, улёгся сверху.

      Женщина улыбнулась, целуя его в макушку:

- Спасибо, солнышко.

      Генри поднялся, потянув маму за собой, так что Реджина села, опираясь о спинку кровати.

- Закрой глаза.

      Реджина удивлённо приподняла бровь, и Генри настойчиво потянул её за руку:

- У меня для тебя сюрприз.

      Усмехнувшись, она закрыла один глаз.

- Ну, ма-а-ма! – с упрёком протянул детский голос.

      Улыбнувшись, Реджина зажмурилась и почувствовала, что вес Генри ненадолго исчез с кровати, а когда появился снова, его сопровождало шуршание бумаги.

- Готова? Раз… Два…. Два с половиной…. Три!

      Открыв глаза, Реджина увидела, что Генри сидит на кровати, держа в одной руке грязный рюкзак, а в другой -- завёрнутый в бумагу привядший букетик одуванчиков. На коленях у неё лежала самодельная открытка с нарисованной на ней птицей и корявой разноцветной подписью: «Самой лучшей маме на свете!»

- Вау! – на лице Реджины расцвела улыбка, и она понюхала одуванчики. – Они такие красивые!

- Я собрал их вчера, когда мы гуляли! – Генри гордо выпятил грудь. – Они замечательные, правда?

      Вот, значит, зачем ему нужен был рюкзак!

      Разумеется, Реджина не стала говорить сыну, что одуванчики, на самом деле, – просто сорняки.

- Они красивые, золотко, но всё равно не такие красивые, как ты.

      Взяв открытку, Реджина усмехнулась забавному рисунку и широко улыбнулась, увидев внутри надпись: «Я люблю мамочку!»

      Она обняла сына и поцеловала в лоб, чувствуя, как к глазам подступают слёзы:

- Я тоже люблю тебя, родной.

      Генри хихикнул, потянув её с кровати:

- Я приготовил завтрак!

      На этот раз брови Реджины взлетели вверх, выдав беспокойство женщины насчёт состояния кухни в особняке.

- Я насыпал хлопьев, и добавил молока, и сока тоже налил. Всё сам! Пойдём, мама!

      Реджина поднялась и пошла за ним, не в силах сдержать улыбку. Её больше не беспокоил возможный кавардак на кухне. Генри старался для неё, и не важно, что на её тумбочке лежит букет сорняков, а на кухне разлито молоко. Её сын старался для неё. Какой родитель будет этому не рад?