~~ 水~~
Обилие обязанностей никогда не пугало Кевина, ровно как и иметь дело с помощью людям. Это ему всегда нравилось, даже если они с Рико, очевидно, были лишь развлекающим фактором, пока за их спинами Тэцуджи проворачивал что-то грязное. Им давали задания помогать местным жителям продовольствием, и Кевину всегда казалось, что им рады. Рады их присутствию, рады ощущать защиту. Оказывается, всё было куда сложнее.
Сейчас Кевин вовсе не был прочь присоединяться к периодическим вылазкам для помощи граждан. Несколько раз это происходило даже с Джереми и Жаном. Последние нашли общий язык, отчего Кевину было даже завидно, когда Жан, хоть и с почтением, необходимым для обращения к королевской фигуре, всё равно не стеснялся делать саркастичные замечания по здешнему государственному устройству. Кевин несколько раз пытался его осадить, не желая, чтобы Жан навлекал на себя беду, и когда Жан уже бурчал на него, Джереми лишь в сторонке наблюдал за ними, будто это было что-то весёлое.
Между Кевином и Жаном несомненно были годы разлуки, но то, что они выросли вместе под покровительством Кейли и Тэцуджи, давало о себе знать. Кевин не мог сказать, что перестал испытывать обиду из-за ухода Жана, но это чувство притуплялось в виду того, что они оба давно уже выросли из этого. Не мешало заводить споры, которые забавляли короля.
Кевин старался занять себя делами максимально, потому что когда он оставался один… всё возвращалось к событиям в порту. Ночные кошмары будили его, оставляя покалывающие фантомные ощущения на лбу или губах и с тянущей болью в груди. Пробуждения были тихими, но каждый раз Кевин зарывался лицом в подушку, чтобы сдержать болезненный стон. Левая кисть также напоминала в такие разы о том, что человек, приходящий в его сны каждую ночь, никуда не исчезнет. Никуда и никогда. И Кевину, как бы ни было мерзко это осознавать, не хватало его. Именно, блять, тогда, когда он умер, не проходило и дня без мыслей об этом грёбаном «а что если». Иногда же эти мысли возникали совершенно не в подходящее время.
Сегодня Кевин, как приглашённый гость, посещал Среднее кольцо. Пока Жан был занят особым делом в Голунбии, Кевин с небольшой группой не выросших в этих землях были здесь — в музее истории города. Но Кевину не было дела ни до кого, когда он остановился перед одним из экспонатов.
Солнце в квадрате, изображённое на части древних доспехов, отдалённо напоминало гравировку на его собственном браслете. Точнее не его, а его матери.
Позади что-то говорили про первый контакт магов земли и огня, произошедший на западе Королевства Земли, когда всё это были лишь разрозненные территории. Воины солнца, предводителями которых был один из Дэев, прибыли на новые земли, желая изучить их, и были встречны одним из кланов магов земли. Союз, который не мог протянуться слишком долго из-за зависти остальных частей материка, где проживали другие кланы, думая, что воины солнца решили пойти на контакт только с одной его частью. Тогда они и решили вернуться к себе домой, чтобы не влезать в чужие войны, но не все. Кто-то остался, и часть его одежд была теперь здесь — в музее Тя Чжоу.
Кевин не переставал смотреть на эмблему солнца, когда голос владельца музея приглушился. Лишь чьи-то шаги прервали его мысли. Подошедшим к нему человеком оказался Ваймак, и Кевин закусил губу, вновь вернув взгляд к доспехам.
Они говорили о личных вещах лишь единожды, и Кевин всё ещё не испытывал доверия к более взрослым людям, думая лишь о том, как в прошлом все они подводили его. Но Ваймак знал его маму. В этом было нечто более успокаивающее, чем в остальных.
Вдруг в голове Кевина щёлкнуло, переключая мысли слишком быстро. Он… не пытался поговорить с Ваймаком о том, какой теорией поделился с ним Жан. Сначала всё было слишком сумбурно, они были заняты состоянием Эндрю, затем тем, как Нил вернул его к нормальной жизни (более или менее), и потом голова Кевина тоже была забита совершенно другим. Поэтому стоя здесь, смотря на одеяния своих предков, Кевин не мог не думать о матери, мысли о которой выместили воспоминания о последнем ночном кошмаре с Рико.
— Недавно я говорил с Жаном, — решил начать Кевин, водя пальцами по браслету. — Я дал ему одну вещь своей матери, сказал правду.
Ваймак молча слушал его, повернувшись боком.
— Тэцуджи рассказал мне, что он — не мой отец. Перед тем, как отправить меня на Северный полюс. Так что Жан предположил, что мой настоящий отец был среди воздушных кочевников, которые прибыли к нам тогда для переговоров.
Было немного неловко говорить о том, что его мать изменила своему мужу, но эти отношения не должны касаться Кевина. Он говорил это лишь с целью узнать, вдруг Ваймак был знаком… с его отцом?
— Могу я узнать, что это была за вещь? — тихо спросил мужчина, и Кевин тут же принялся открывать эту потайную секцию в браслете, чтобы вытащить записку. Когда он повернулся, чтобы протянуть её Ваймаку, то не совсем ожидал увидеть его растерянный взгляд на протянутый кусок бумажки. Кевину даже почудилась дрожь в чужих руках, когда пальцы схватили записку.
По какой-то причине Ваймак разворачивал её чересчур медленно.
— Я подумал, что раз вы тоже присутствовали там, может, вы… могли бы что-то знать? — неловко добавил Кевин, пока Ваймак делал последний разворот. — Я не собираюсь думать о том, что случилось с моим настоящим отцом, лишь… хотел убедиться, что он не был таким же ублюдком, как Тэцуджи. Раз мама выбрала его.
Взгляд Ваймака был прикован к буквам, а сам он не двигался. Кевин не сразу понял, в чём дело, пока мужчина не перевёл взгляд на него. Как будто за один лишь миг передавая все свои мысли и чувства. Громкая незамысловатая «В», красующаяся в конце записки, только сейчас решила напомнить о себе, заставив Кевина тяжело сглотнуть.
С учётом того, что его народ истребил всех магов воздуха, не было смысла горевать о человеке, которого он никогда не знал. Кевин действительно хотел знать лишь, что мать испытала настоящее счастье с другим человеком, пусть оно и было кратковременным. Легко смириться с тем, что его отец оставался мёртвым, ведь тогда Кевин не мог разочароваться в нём сильнее, чем это случилось из-за того, что тот её оставил. Но теперь… когда Ваймак смотрел на него так?
— И вы даже ничего не сказали? — покачал головой Кевин, слыша себя словно со стороны.
— Я… не мог быть уверенным.
— Но вы подозревали? С того самого момента, как меня поймали на севере, вы сразу же об этом подумали? — не верил в то, что это происходило на самом деле Кевин, ощущая, как новая ужасающая правда обрушивалась на него словно цунами.
Ваймак всё понял в тот момент, как увидел его вблизи, не так ли? Или раньше. Понял, что он не Морияма, но не сказал ни слова. Какой-то бред.
— Я не думал, что тебе это было нужно, — признал Ваймак, всё ещё звуча приглушённо. Кевин отказывался читать в его тоне горечь, потому что не покидал ощущение, будто его обманывали всё это время. Будто в первый раз. Когда он уже привыкнет. — Если бы я рассказал тебе, что скорее всего являюсь твоим отцом, это ничего бы не поменяло для тебя. Я не мог исправить то, что меня не было рядом, потому что я даже не знал.
Как же паршиво и гадко от этого чувства. Кевин хотел сорваться, но одновременно он понимал, что Ваймак прав. Точно так же, как эта правда ударила по нему сейчас, он был бы поражён и раньше. Но эта детская обида за то, что его оставили, могли избавить от всего пережитого под покровительством Тэцуджи, могли бы не позволить маме умереть… Кевин бы не стал тем, кем был сейчас, но он мог быть… счастливее. Или его бы убили ещё в детстве, если бы за Ваймаком, похитившим жену члена семьи Морияма, охотились. Это понимание ощущалось как пепел на языке, ведь маленькая возможность того, что они могли бы быть счастливой семьёй, всё же была.
— Почему она пошла на это? Вы едва были знакомы, — решил спросить он, отвернувшись.
— Тэцуджи плохо обращался с ней, — подтвердил его теории Ваймак. — Когда я увидел случайно это, он прекратил, но оставил её. Я решил попробовать поговорить. Я был немного младше тебя тогда и полным надежд на то, что можно исправить всю боль в этом мире, — печально продолжал он. — Кейли восприняла это как шанс убежать от реальности хотя бы ненадолго. У воздушных кочевников не было семей и постоянных пар, и, несмотря на то, что мы, помощники Совета, были предупреждены о том, что у вас другие традиции, я… сглупил.
Кевин знал эту особенность магов воздуха — они посвящали всю свою жизнь постижению настоящей свободы и радости; четыре их храма были поделены между мужчинами и женщинами. Были определённые периоды, когда они путешествовали друг к другу с целью заведения потомства, что случалось только по обоюдному согласию. И они воспринимали всех детей своей общей ответственностью. Так что Ваймак действительно налажал как маг воздуха. Особенно как тот, на которого возлагал надежды Совет старейшин. Ха, вот это у них однозначно общее.
— Я думал, что смогу ей помочь, но только ухудшил ситуацию. Совет узнал об этом, и они решили отправить меня в Северный храм, но я смог сбежать в Королевство Земли, потому что не хотел прожить остаток жизни так, как они диктовали мне.
— И вы не вернулись за ней, — сглотнул Кевин, сжав ладонь на браслете.
— Не думал, что ей это будет нужно. И я не знал о её положении, — сказал он так, словно не знал тогда, чем может закончиться физическая близость. Даже если это было его первое общение с женщиной, он должен был нести ответственность. Но теперь уже ничего не поделаешь.
— И в итоге вы единственный, кто выжил, — сухо подметил Кевин.
— Не думаю, что это был единственный акт неподчинения, но я так и не нашёл других магов воздуха.
— Тогда вы и познакомились с Абрамом, — проследил этапы в этой истории Кевин.
Боковым зрением он заметил кивок, и молчание повисло между ними на какое-то время, давая им обоим принять ситуацию.
Ваймак — его отец. Который испытал в своей жизни в первый раз нечто, похожее на влюблённость, когда просто хотел помочь молодой девушке, с которой плохо обращались. Это не любовь на всю жизнь, но тем не менее эта связь делала историю.
Ваймак — отринувший морали своего народа маг воздуха, который выжил именно по этой причине; который по итогу стал учителем Нила; который помогал Дэн и Мэтту на Южном полюсе. Он не плохой человек, по крайней мере он вёл себя так, будто постоянно пытался заглаживать вину перед своим народом за все свои ошибки юности.
Кевин — лишь побочный, нежданный результат быстрой, почти что случайной связи, которая должна была стать для его мамы лишь временным отвлечением. Но если она оступилась тогда, то он не видел ничего подобного, сколько себя помнил. Мама всегда оставалась мудрой, терпеливой, сильной и стойкой. Возможно, та ситуация заставила её принять своё положение, что она не сможет убежать от своей судьбы, поэтому решила посвятить свою жизнь воспитанию детей и их защите от своего же мужа. В конце концов, она провалилась в этом, выбрав помочь Мэри Веснински спасти собственного сына. Это сейчас уже Кевин знал благодаря рассказам Эрика, что Кейли призналась, что действовала одна, чтобы Клозе продолжили помогать людям и дальше. По сути она пожертвовала собой, чтобы спасти ещё множество людей. Кевин не понимал, почему она вдруг решила, что её дети — а он считал себя, Рико и Жана её детьми, потому что именно она заботилась о них троих — готовы к тому, чтобы остаться без неё. Возможно, Кевин никогда ей этого не простит, не поймёт, но это было бессмысленно, потому что она всё равно давно мертва.
— Я не думаю, что после всего, что ты пережил, тебе необходима моя помощь, Кевин, ведь я не участвовал в твоём воспитании, — резонно сказал Ваймак. И так и было. Кевин вырос совершенно другим человеком, и только сейчас начинал раскрывать себя настоящего. — Но если тебе что-то понадобится, моя комната всегда открыта.
Кевину оставалось лишь кивнуть.
Они никогда не смогут возродить отношения родитель и ребёнок, и, возможно, та же Дэн или Нил были Ваймаку куда ближе, чем Кевин, но… сейчас Кевин понимал, что не стоит закрывать эту дверь. Возможность положиться на более взрослого человека, который научился признавать, а главное — исправлять ошибки молодости. То, что происходило с Кевином и сейчас. Может, это будет полезно. Когда-нибудь позже. Но не сейчас.
Ваймак начал протягивать записку обратно, но Кевин покачал головой.
— Я хранил её только потому, что это осталось единственным, что принадлежало именно маме. — Он вновь потёр браслет. — Я выучил записку уже давно, так что нет нужды хранить её. Тем более, что теперь я знаю, кто её написал, — поднял взгляд на Ваймака Кевин. — Вы можете её оставить, если хотите.
Мужчина кивнул, осторожно складывая её и кладя во внутренной карман жилетки, что была под его рясой, накинутой сверху.
— Спасибо, — слабо улыбнулся Ваймак, и Кевину удалось выдавить из себя такую же улыбку.
Ваймак выглядел так, словно хотел сказать что-то ещё, но затем едва поджал губы и склонил голову, оставляя Кевина наедине со своими мыслями. Когда-нибудь они однозначно поговорят больше о ситуации, в которой оказались, но сейчас Кевин не был к этому готов.
Он присоединился к остальным за экскурсией, ловя любопытно-беспокойный взгляд Теи на себе, но лишь покачал головой. Не то, о чём он хочет говорить в ближайшее время.
После экскурсии и ужина они должны были вернуться ко своим делам, но один из стражников передал Кевину, что его ждут во дворце, отчего лёгкое волнение закралось в груди.
Он не знал, по какой именно причине он нужен был во дворце. На сегодня уже хватало потрясений в виде найденного отца, что был так близко последние месяцы. Долго гадать не пришлось.
Когда Кевина сопроводили в зал переговоров, сердце уже взволнованно стучало о рёбра. Внутри оказался сам король, чьи стражницы стояли немного в стороне. Альварес рассматривала раны Лайлы, что прибыла вместе с Жаном. Внимание короля же было обращено к Жану.
Из взгляды пересеклись, и Кевин наконец выдохнул с облегчением, только сейчас осознавая, что всё это время отодвигал тревогу о друге детства на задний план, хотя по-настоящему был обеспокоен его судьбой.
Джереми, облачённый менее скромно, чем на официальных встречах, повернулся на распахнутые двери, и от Кевина не утаилось, когда тот отпустил руку Жана, чья кожа вплоть до локтя была перебинтована. Кевин тут же нахмурился, подходя ближе.
— Что произошло?
— Немного огонька от своих же, — закатил глаза Жан, будто это было чем-то простым. Хотя когда он двинул рукой, было видно, что он сдерживал боль. Затем его взгляд вновь устремился вниз, на Джереми, будто смягчаясь. — Я увижусь с Дэн, ваше величество, она исправит, что сможет.
— Надеюсь на это, — хмуро пробормотал король. — Кроме тебя никто не сможет узнать, как остановить Ичиро. Ты нужен нам… в целости.
Бровь Жана дёрнулась, а Кевин вынужден был наблюдать, как король отступил, затем повернулся к Лайле с Альварес, бросил прощание и поспешил удалиться. Когда он кивнул Кевину в знак приветствия, проходя мимо, то даже показалось, что лицо его было несколько смущённым.
— Это было странно, — озвучил мысль Кевин, когда дверь за ними закрылась, оставляя его и Жана одних в просторной комнате. — Он же должен знать, что от ожогов не умирают.
Обернувшись обратно, Кевин увидел, как Жан тихонько качал головой, а на его лице читалось веселье. По крайней мере Кевин интерпретировал эту эмоцию так, ибо отсутствие хмурости и едва задранный уголок рта были непривычны. Однако когда Жан глянул на него, он вновь посерьёзнел.
— За Дэн уже послали, но перед тем, как она придёт, я хочу тебе кое-что показать.
Кевин с любопытством подошёл наконец ближе, а Жан потянулся ко внутреннему карману своей чёрной одежды. Красные атрибуты были убраны из его одеяний, но и на зелёное Жан не спешил переключаться, оставаясь верным чёрной гамме со вставками жёлтого по рукавам и на поясе. Собственно, сейчас на этой одежде были видны следы сражения и даже крови. Он явно прибыл с отрядом только недавно.
Жан начал пересказывать, что всё шло как надо, та часть, что собиралась шпионить, именно этим и занимались, пока он и ещё два приставленных к нему человека, одним из которых была Лайла, отправились в небольшую деревушку рядом с Голунбией, чтобы узнать кое-что о прошлом Аватаре, который и погиб здесь. Жан верил, что Абрам — одна из зацепок, которые могли бы объяснить планы Ичиро.
И когда Жан передал ему фотографию, которую держал в руках, то Кевин замер, раскрыв глаза ещё шире.
— Дэн прибудет с Нилом, — сказал Жан, звуча немного устало.
— Ты хочешь рассказать ему сейчас?
— Незачем ждать, — отмахнулся Жан. — Если Абрам ещё сам ему не рассказал через связь Аватаров, это сделаем мы. Пусть заставит своё бывшее воплощение говорить.
Кевин сжал челюсть, не совсем понимая, как они вообще к этому пришли.
— Это явно будет интересный разговор, — пробурчал он.
~~ 水~~
Их с Дэн вызвали во дворец совершенно неожиданно. Мэтт хотел отправиться с ними, ибо они втроём снова сегодня помогали за городом, в аграрных краях, пока Эндрю и Бэтси занимались около озера Лаогай, как и в прошлый раз. Однако Дэн сказала ему закончить работу, а они с Нилом разберутся с остальным.
От неё наверняка нужны были силы исцеления, потому что иначе могли бы вызвать любого мага воды, а не специально Дэн. Только вот зачем нужен был Нил?
Мысли о том, что здесь замешан Жан, закрались в голову и оправдались, когда их отвели в одну из переговорных комнат. На месте уже находились Кевин и Жан, и Нил испытал облегчение при виде последнего. Не то чтобы он привязался к саркастичному засранцу; во всём были замешаны скорее ностальгические чувства, нежели что-то другое, да и союзниками в их положении не стоит размениваться. То, что Жан жив, хорошо.
Он сразу попросил Дэн о помощи с рукой, чем та и занялась.
— Ты выяснил то, за чем собирался? — спросил Нил.
— Не думаю, что ты хочешь, чтобы об этом знали посторонние, поэтому как только Дэн закончит.
— Она не посторонняя, — тут же встал в защитную позицию Нил, ибо Жан по большей части такими замечаниями показывал лишь, какой он высокомерный ублюдок, который видит людей лишь как способ достижения цели. Настоящие эмоции можно было увидеть к разве что своему духу, сейчас сидевшему на столе, или Цунэ по какой-то причине. Люди Жана не волновали и он не скрывал этого.
— Как скажешь. Могу рассказать при ней, но помни, что это ты попросил, — не поддался на его едва открытую агрессию Жан.
— Нужно оставить твою руку в том состоянии, в котором она сейчас, — фыркнула Дэн, когда размотала бинты, и Нил слегка лишь по морщился от неприятного вида обмазанной всякими лечебными мазями совсем недавно обожжённой коже. Скорее всего шрамы останутся совсем незначительные, ибо Дэн, как целительница, занялась проблемой быстро. И не похоже, что ранение было серьёзным.
— Говори, — смотрел ему в глаза Нил.
— Абрам — причина, почему Ичиро охотился за Эндрю.
— Что? — вырвалось у Нила. Как это вообще связано?
— Я должен был догадаться, — продолжал разглагольствовать Жан, не обращая внимания на срыв Нила. — Так что решил удостовериться, найдя хоть какие-то подтверждения. Голунбия — последнее место, где жил Абрам. Где обзавёлся семьёй, хоть и попытался скрыть все следы об этом. Кевин, передай.
Кевин протянул Нилу картонку, потрёпанную по краям.
— Фотоаппараты только появились недавно, и он явно отдал немало денег за то, чтобы запечатлеть этот момент. Наверняка хотел, чтобы невеста помнила его.
Нил уставился на чёрно-белое фото. Действительно нельзя было разглядеть много из-за качества и царапин на бумаге. Абрам, очевидно, стоял рядом с креслом, на котором сидела женщина с волнистыми волосами. В руках их двоих были свёртки, очевидно, являющиеся их детьми.
— И это?..
— Портал в мир духов может открыть не только Аватар, — продолжал Жан, но эту историю Нил уже слышал, продолжая пялиться на фотографию. — Истории известно, что такое проделывал прямой потомок Аватара, наделённый магией, не согласный со своим отцом касательно того, что духи должны быть заперты в другом мире.
Пальцы на картонке сжались сильнее.
— Ичиро нужен был Эндрю, потому что из двоих детей Абрама только у Эндрю есть магия.
Сил больше не было смотреть на замерший во времени момент, где девушка широко улыбалась, не подозревая, что её партнёр собирался сдаться в битве. Не бороться за их будущее. За её благополучие. И благополучие их детей.
— Это может быть ошибкой? — сухо спросил Нил, когда на него устремила беспокойный взгляд Дэн, уже закончившая с рукой Жана, заметно потерявшей нездоровую красноту.
— Нет других причин, зачем Эндрю был нужен Ичиро, — раздражённо настаивал Жан. — И почему за его близнецом не охотились. И почему тот пробыл у Пруста.
Жан на миг задумался.
— Полагаю, чтобы открыть портал, потребуется приложить много сил. А в здравом сознании Эндрю бы ни за что не согласился. Можно было бы шантажировать его, например, братом, но для этого понадобилось выкрасть бы ещё и его, — спокойно рассуждал Жан, будто говорил о каких-то не живых существах. — Но когда на горизонте появился ты, Ичиро мог решить, что пусть он и отдаст такой ценный план Б, но это только сильнее притянет тебя на его сторону. Звучит вполне логично. И в духе этого ублюдка.
И, конечно, только речь заходила о драгоценных духах, Жан начал проявлять эмоции.
— И Абрам ничего тебе не сказал об этом? — встряла Дэн, помнившая, что он общался с Абрамом ещё тогда, в день нападения на Северный полюс. — Почему?
— Не знаю, — нахмурился Нил. — Но выясню это.
О, ему очень и очень о многом нужно было поговорить с Абрамом.
Жан и Кевин продолжили обсуждать теории этого ебанутого плана Ичиро, пытаясь додумать его мотивацию касательно мира духов, но Нил не хотел думать об этом много. Он злился.
На Абрама за то, что тот ничего не сказал. На Жана, решившего влезть в это. На Ваймака, принявшего не меньшее участие в том, как сложилась жизнь близнецов. На их грёбаную мать, которая должна была защищать их. На себя за то, что все факты были у него перед носом, но он предпочёл не обращать внимания.
— Ты как? — спросила Дэн, пока они направлялись прямиком из дворца к себе домой.
— В порядке, — отрезал Нил.
— Ты скажешь им?
Хороший вопрос. Очень хороший вопрос.
— Мне нужно поговорить с их отцом для начала, — скривил рот Нил, сам не понимая, почему его это так раздражало.
Дэн кивнула, но не жалостливо. И на том спасибо.
Когда они добрались до дома, Нил сразу устремился в свою комнату. Цунэ сегодня была с Эндрю и Бэтси, а те ещё не вернулись из аграрной части города, поэтому Нил сел на пол в своей комнате перед раскрытыми сёдзи в полной тишине.
Он попытался расслабиться, но это заняло куда больше времени в его напряжённом состоянии.
Он давно этим не занимался, предпочитая обычные медитации попыткам проникнуть в мир духов. Каждый раз его ждало там что-то не очень приятное. Собственно как и сейчас. Но Нилу нужно было понять, правда это или нет.
И наконец всё его тело смогло расслабиться до такого состояния, что когда он открыл глаза, вокруг увидел яркие краски мира духов. Глаза немного слепило из-за солнца и ясного неба.
— Абрам! — тут же требовательно крикнул Нил, помня, что тот отзывался на его зов.
Ветер, обдувший лицо, заставил его обернуться, и теперь перед деревом, где он когда-то разговаривал с Жаном, стоял светловолосый мужчина с карими глазами. Нил только сейчас наконец понял эту схожесть между ним и братьями. Он-то думал, что карие глаза — лишь распространённый в Королевстве Земли цвет; а светловолосых здесь тоже оказалось достаточно. На этом этапе Нил бы, честно говоря, не удивился, если бы Абрам каким-то боком был бы связан с королевской семьёй.
— Ты знаешь, зачем я тут, — сразу обвинил Нил. Каким-то образом Абрам узнавал о том, что происходило с ним, именно в момент, как они связывались снова.
— Ты хочешь ответов, — кивнул мужчина, и это была лишь очень спокойная версия того, чего Нил хотел на самом деле. — Я готов тебе дать их.
— Какого хера ты решил, что одна фотография заменит твоей невесте настоящего тебя? Ты бросил её и своих детей. И даже не смей говорить, что сказал Ваймаку присмотреть за ними. Ты прекрасно увидел, чем это закончилось для твоей семьи!
— И мне искренне больно от этого, — смотрел на него с отвратительным пониманием Абрам.
— Значит, ты в курсе всего, через что Эндрю пришлось пройти, — толкнул его к дереву Нил. — Ты грёбаный эгоист.
Абрам принимал его нападки, хоть и беспокойно смотрел по сторонам. Нилу было сейчас не до правил «не выплёскивать негатив в мире духов»; пусть хоть вся природа взбунтует — он был так зол.
— Я знаю, что для тебя это ничего не изменит, но тогда я правда думал, что это лучший выход, — не сопротивляясь, говорил Абрам.
— Бросить женщину с маленькими детьми. Ты хоть любил их? — с отвращением бросил Нил.
Абрам прикрыл глаза.
— В этом и суть. Я так сильно их любил, что понимал, что если бы о них узнал бы Тэцуджи, он бы воспользовался ими против меня.
— Хочешь сказать, что спас их?! Твоя любимая сошла с ума, а одного из сыновей увезли увезли к твоим врагам. И ты… ты хочешь сказать, что это лучше?
— Я не говорю, что это лучше. Но мои… мои мальчики живы.
— В отличие от их матери, — специально надавил на больное Нил.
— И я испытываю горе, но тебе ведь это неважно, — вдруг обхватил его запястья Абрам. — Я понимаю, что ты злишься, Нил. Ты имеешь право, ведь я подвёл и тебя, очередного невинного ребёнка. Я не могу исправить то, что повлекла за собой моя смерть. Уже не могу. Кажется, только умерев и присоединившись к остальным Аватарам, я понял, что можно было бы поступить иначе. Но это не в моей власти, Нил.
И почему на эту грёбаную правду всё равно хотелось ударить. Абрам отвёл его руки от себя, смотря теперь с каким-то жалеющим снисхождением. Будто действительно стал мудрым и просвещённым, хотя Нил прекрасно помнил, насколько жалким и брошенным тот выглядел в первую их встречу.
Нил зажмурился, а потом выдернул запястья из рук. Хоть Абрам и причина его злости, он так же прав насчёт того, что ничего нельзя было бы изменить. Нил понимал это, понимал, что без такого исхода событий, он бы никогда не родился Аватаром, а Эндрю мог погибнуть ещё в младенчестве. Эта неизвестность и была основной причиной не наброситься на Абрама снова.
Нил устало опустился на землю, замечая, как пожухла трава из-за его эмоций.
— Я рад, что ты можешь присматривать за ними сейчас, — сказал Абрам, когда опустился на землю. — Это не то же самое, как если бы я был рядом, но знать, что ты заботишься о них — мне достаточно.
Нил сжал челюсть.
— И что, ты всегда видишь это? То, как я живу? — сморщился Нил. Ему не нравилась мысль, что за ним подглядывали. Особенно теперь, когда в дело вступило нечто странное, но для него такое нужное между ним и Эндрю. Что могло испортиться из-за этого жуткого факта, что в предыдущем своём воплощении Нил был его отцом? Слишком странно и путало только больше.
— Не совсем. Я не знаю, как всё обстоит в мире до того момента, пока ты не связываешься со мной снова. Тогда я получаю информацию отрывками из твоих воспоминаний, но не полностью, — пояснил Абрам, успокоив Нила лишь на немного. — Либо же в состоянии Аватара. Я могу видеть всё, что происходит, точно так же, как и тысячи других Аватаров, которые дают тебе силу в этом состоянии.
На этом Нил нахмурился, не думая, что вообще будет поднимать данную тему.
— Как ты научился это контролировать? — Нил смотрел, как постепенно обретает цвет и сочность трава под ним.
— Я обрёл полный контроль только перед смертью, — прозвучал сухо Абрам. — Когда оставил позади Тильду и мальчиков, я решил отдать всего себя на их защиту и защиту города, когда Тэцуджи прибыл с армией. Ты обретаешь духовное равновесие и только тогда способен открыть для себя контроль над этим состоянием.
— И что, я тоже должен бросить всех, чтобы подчинить себе это? — сморщился Нил, на чьё недовольство Абрам лишь тяжело вздохнул.
— Для всех этот путь индивидуален. Я рискнул и смог, но это не должно относиться к тебе.
Нил потёр лицо, когда снова не получил никакого ответа.
— Но и ты ведь до сих пор не принял себя и свои возможности, — внезапно сказал Абрам. Когда Нил глянул на него, тот продолжил: — Магия крови. Ты не используешь её так, как способен. Она бы помогла тебе во многих ситуациях раньше. И я уверен, будет необходима тебе и потом, поэтому тебе нужно её принять как неотъемлемую часть себя.
— Я не могу использовать её как оружие, — думал Нил лишь о том, какие разрушения это приносило в прошлом.
— Можешь. И, наверное, даже будешь должен, учитывая, что твой отец жив, — напомнил не самую лучшую весть Абрам. — Но эта магия ведь не только оружие. Ты сам убедился в этом.
Ага. Когда слепил его сына.
Нил тяжело вздохнул, напрягаясь, когда на плечо легла чужая ладонь.
— Я не хочу быть таким, как он, — вырвалось болезненное признание. Если кто и мог услышать его страх из-за того, насколько близко он ощущал себя к версии, которую хотел его отец, — так это мёртвый человек. Он не будет донимать его расспросами об этом каждый день.
— То, что тебя уже тревожит это, означает, что ты не станешь, — сжал чуть крепче его плечо Абрам. — Магия крови помогла тебе спасти моих детей. Дважды.
В порту. После почти утопления. И совершенно недавно. И каждого из них действительно дважды. Нил вновь глубоко вздохнул.
— Я благодарен тебе за это. И хоть я не имею просить у тебя ничего, но это было бы действительно полезно — принять и тренировать эту магию вновь.
Горько хмыкнув, Нил всё же стряхнул с себя чужую ладонь.
— Ты правда не имеешь права просить меня, — сжал он челюсть, видя, как поник Абрам. — Но я уже обещал Эндрю, что если его семье будет угрожать что-то, я не побоюсь использовать магию крови для их защиты. И для самого Эндрю… — Нил осёкся, на секунду опустив взгляд, — я сделаю то же самое.
Абрам смотрел на него с благодарностью. С этим ненужным теплом. Нил не нуждался в этих чувствах от него.
— Спасибо, — кивнул Абрам, и на сегодня Нила должно было хватить.
Он заставил себя закрыть глаза, а когда пришёл в себя, дёрнулся от чего-то мягкого за спиной. Определённо точно не дерева.
Знакомый довольный писк и шершавый язык заставили Нила тут же пытаться закрыть лицо руками, когда радостная его возвращению Цунэ повалила его на татами, начав вылизывать.
— Ну всё, девочка, всё, — бурчал он, пока её громадная туша улеглась на нём сверху. Нил аж зарычал от бессилия, сжавшись, слыша, как её хвост довольно сметал за ней пол.
— Аж тошнит от этих звуков, — раздался ровный голос позади, и Нил запрокинул голову, видя верх-тормашками стоящего в приоткрытых сёдзи Эндрю.
— Тогда хорошо, что ты ещё и видеть этого не можешь, — съязвил Нил, что начал делать с тех пор, как Эндрю сам постоянно делал подобные замечания о себе.
Тот в ответ лишь фыркнул.
— Ужин внизу.
— Ага, — не отрывал от него взгляда Нил, и Цунэ прервала это первой, соскользнув с него, и процовкав коготками по полу как в ни в чём не бывало.
Пока Нил разворачивался и поднимался, Эндрю уже направился вниз. В груди немного давило после разговора с Абрамом, и вопрос, брошенный Дэн ещё во дворце, всё ещё оставался актуальным. Нужно ли ему рассказать? Обоим? Или только Эндрю.
Ступив на пол, коридора, Нил ощутил под ногами более твёрдую поверхность. Ещё на той неделе они с Бэтси обновили весь пол, добавив во все татами частички земли, делая коридоры «видимыми» для Эндрю, ровно как и гостевую зону, кухню и несколько комнат дома. Для кровати Эндрю Бэтси предложила использовать металл, так что этим уже занялась она сама вместо с Эндрю, который делал вид, будто его не заботят изменения в доме. Ему не нужно было выражать устную благодарность, чтобы Нил знал, что тот начал ощущать себе в доме куда спокойнее. Конечно, вокруг всё ещё было много вещей, которые Эндрю приходилось бы видеть только на ощупь, но он хотя бы передвигался по дому как раньше. Когда же в его комнате появилась металлическая кровать, Нил прекратил видеть его спящим на улице.
Иногда этого не хватало. Точнее прошло от силы дня четыре, как они не проводили ночные часы у пруда, молча или разговаривая. Или целуясь. Нилу нравилась эта часть, и он, признаться, скучал по ней. Но в то же время был рад, что теперь Эндрю мог спокойно спать под крышей. Ну или не так уж спокойно, однако лучше, чем было.
Спустившись вниз, Нил уже заприметил накрытый столик, за которым расселись почти что все кроме тех, кто ещё приносил с кухни еду.
Нил направился к своему привычному месту в уголке стола и опустился на татами. Они все единогласно и не договариваясь избавились от подушек, на которых было бы сидеть не так твёрдо, чтобы Эндрю мог присоединяться к общей трапезе и считывать их местоположение. И снова Эндрю никак не комментировал это, даже если делал вид, что такая забота его не волнует. Нил знал, что волновала, именно поэтому они все были немного готовы пострадать в таких бытовых вещах, лишь бы облегчить жизнь Эндрю.
— О, какая же сегодня вкуснотища в меню. Спасибо, шеф Ники, шеф Ваймак! — восхвалял их кулинарные таланты Эрик, когда на столе оказались все блюда.
— Глупости. Накладывайте, — сказал Ваймак, пока расставлял овощные блюда, в чём ему помогала Рене с рисом, а Ники ставил на стол жареное мясо.
Они все начали разбирать. Нил тихо уточнял у сидевшего рядом Эндрю, хотел ли тот сегодняшние овощные маринованные закуски или обойдётся лишь жареной говядиной с рисом. Нил с лёгкой улыбкой наложил Эндрю также на тарелочку для десерта лишние моти, который сам есть не собирался. Эндрю поймёт это потом, когда доберётся до десерта. И снова невпечатлённо поднимет бровь.
Кевин, Тея, Ники, Эрик и Ваймак стали делиться впечатлением от экскурсии, которую Нилу и ещё нескольким удалось избежать сегодня, но в ближайшее время их всё равно отправят в этот музей. Желания было не очень много провести один из дней так бесполезно, но они не отвертятся.
— Так Жан решил сегодня остаться во дворце? — спросила Кейтлин, когда Кевин поделился тем, что он вернулся.
— Какая разница. У нас и так тут уже места не хватает, — буркнул Аарон, которому надменность Жана и его отсутствие заботы о жизнях людей вовсе не нравились. Хотя Аарону мало что нравилось.
— Ему нужно отдохнуть после вылазки в Голунбию. Не думаю, что он хотел бы проводить вечер в этом балагане, — поддразнил их шум Ваймак, который относился к Жану более снисходительно. Наверное, по той причине, что тот был единственным, кроме него, магом воздуха. Жан не тянулся к тому, чтобы узнать что-то новое о своих возможностях, но Ваймак дал ему понять, что будет не против дать ему несколько уроков.
— Нам хватает высокомерных придурков в доме, ещё один не нужен, — закатил глаза Аарон.
— Например, ты? — съязвил Кевин, защищающий Жана, наверное, из своей детской привязанности к нему.
— Забавно, но я имел в виду тебя, — сморщился Аарон.
— Осторожнее, Аарон, ты обращаешься сейчас к единственному Морияма за исключением того, кто сидит сейчас на троне, — поддел Ники.
— Да плевать мне, — махнул палочками Аарон, роняя кусочек капусты. — Будь он хоть самим Хозяином Огня, не отменяет того факта, что он высокомерный придурок.
— Если тебя так волнует часть «высокий», то я думаю, это немного не мои проблемы, — легко ответил Кевин, а Кейтлин подавилась, хотя скорее неудачно скрывала смех за кашлем, пока некоторые смеялись в открытую.
Нил спокойно жевал свой кусочек мяса, не скрывая улыбки под споры Кевина и Аарона.
К таким вечерам привыкнуть было намного проще и быстрее, чем ему казалось. Шумные, бурные дискуссии с выплеском эмоций на удивление успокаивали, приносили некое чувство нормальности и стабильности. Нил позволял себе наслаждаться такими моментами, потому что теперь в полной мере осознавал, как легко всё это можно будет потерять. Конечно, он сделает всё возможное, чтобы не допустить этого.
— Ёбаный ты блять! — дёрнулся Кевин роняя палочки, когда наконец заметил стоящую позади него и очень близко Цунэ, что вызывало очередную порцию смеха за столом. Он снова дёрнулся, когда она лизнула его шершавым языком в ухо, и наваливался на Тею, пока Ваймак почёсывал Цунэ за ухом, чтобы отвадить от Кевина.
— Вон даже зверюга согласна со мной, — не упустил момента позлорадствовать Аарон.
— Их отношения развивались ещё до твоего появления тут, — решил добавить Нил, — так что не бери на себя слишком много регалий.
— Я бы сказал то же самое о ваших ебаные взаимоотношениях с Эндрю, но много чести было бы, — наморщил нос Аарон, и Нил лишь слегка поджал губы.
— Наконец можно об этом говорить? — вклинился Ники. — Слава Унаги, а то я уже не могу молчать!
— Нет! Я не это имел в виду! — попытался остановить кузена Аарон, но тот сидел через два человека от него.
— Нил, Эндрю, я так рад, что вы наконец закончили со всеми своими проблемами. Вы не представляете, сколько я счастья испытал, когда на прошлой неделе увидел эти засосы на губах!
— Заткнись или я заткну тебя этими палочками! — угрожал Аарон, пока Кейтлин рядом с ним смеялась в ладонь.
— Ники, солнце, не напирай слишком сильно, — спокойно призвал Эрик.
— Я просто искренне счастлив за своих детей, вот и всё, — надул губы тот, что делал часто в последнее время. Не конкретно этот жест, а такое поведение — словно с Ники слетела часть всех его обязательств как старшего кузена, который должен постоянно оставаться начеку. Лишь присутствие Эрика рядом заставляло его быть более лёгким, улыбаться невероятно много и дурачиться куда чаще.
— Этот рыжий придурок — не твой ребёнок, — сморщился Аарон.
— А мне твоё одобрение не нужно, — высунул язык Ники.
— А Нил какого рода придурок? Раз уж сначала ты начал говорить о высокомерных, — улыбалась Рене, сидящая по другую сторону от Эндрю.
— Он — абсолютный придурок.
— Очень креативно, — закатил глаза Нил.
— Но я всё ещё не закончил! — возмутился прерванной теме Ники, хотя Нил бы с радостью отвлёкся на что-то другое. Эндрю рядом сохранял молчание, жуя свою порцию. Нил поджал губу, заметив пятнышки от масла на его подбородке, и тот словно, тоже ощутил их, потёр тканевой салфеткой лицо. — Когда это случилось вообще? Не могу поверить, что я столько времени оставался слепым ко всему, что происходит!
— Не вижу ничего смешного в слове «слепой», — впервые за вечер проронил Эндрю, заставив всех замолчать.
Лишь Нил, сначала только поджимающий губы, всё же не выдержал, рассмеявшись в этой напряжённой тишине, не в силах остановиться, когда озадаченные взгляды за столом направились на него. Только сейчас Нил понял, что не слышал этот звук от себя так давно. Это даже смутило, но Рене тоже в конце концов сдалась, улыбаясь и качая головой. До Аарона тоже наконец дошло.
— «Не вижу ничего смешного». Нет, это ты — абсолютный придурок! — тыкнул палочками в сторону брата Аарон, и остальные тоже наконец поняли шутку, начав посмеиваться. — Вы оба придурки, очевидно, обречены друг на друга.
Нил закусил губу, смотря вниз, всё ещё не зная, как реагировать на такие замечания.
— Знаешь, бро, я так понимаю, что у Сюи не было и шансов с таким-то твоим вкусом, — усмехнулся Мэтт, и Нил засмущался ещё сильнее.
— Сюи? Кто такая Сюи? — подхватил Ники.
— О, да всего лишь наследница кровавого клана Веснински, которая приударила за Нилом на Северном полюсе, — не упустила возможности Дэн.
— Веснински? Он же сам Веснински, — вмешалась Кейтлин, только потом спохватившись, что, возможно, не стоило это озвучивать. Но никого не смутило слышать эту фамилию, словно они все спокойно приняли наследие Нила.
— Ну это не так уж и редко. Некоторые семьи стараются соблюдать так навязываемую чистоту крови, — пояснил Эрик.
— К тебе подкатывала почти что принцесса? — ухмыльнулась Тея, заставив Нила закрыть горящее лицо руками.
— О, святой Унаги! Нил, ты отказал принцессе, но принял моего кузена, который в вашу вторую первую встречу попытался тебя убить? — восторженно напомнил Ники, вызывав несколько вопросительных взглядов. — Поверить не могу. Она красивая? — обратился к Дэн и Мэтту он.
— Как подобает знати, в мехах и платьях, — заверила Дэн. — Кстати, Мэтт изначально был повенчан с ней.
— Не может быть! Мэтти, расскажи мне всё!
Нил наконец вдохнул. Вот теперь ему точно нужно было проветриться и сбежать от шума на какое-то время. Он ценил эти разговоры больше, когда они не касались его.
Ветерок приятно обдувал лицо, пока Нил присел на энгаве, с дерева заменённой на каменную, наслаждаясь лишь приглушёнными разговорами за стенами дома и закатом, который хоть и не был виден из-за стен, но зарево всё ещё освещало небо жёлто-розовыми красками.
Через время послышались тихие шаги. Хотя Нил скорее ощутил их всем своим существом. Эндрю опустился рядом, скрестив ноги и поставив между ними тарелку. Нил опустил взгляд, замечая три моти на ней. Скоро запасы Эрика закончатся, и тогда нужно будет найти аналог этого десерта в здешних местах.
— Так, значит, принцесса? — бросил Эндрю, и Нил застонал, запрокидывая голову.
— Зачем Мэтт вообще это вспомнил, — проворчал он. — Она не принцесса.
— Ага. Наследница клана с фамилией твоего отца, — ровно сказал он, протянув сигарету, которую Нил быстро зажёг пальцами.
— Она очень дальняя родственница. Отец не был частью семьи, лишь бастардом какого-то из её предков.
— Удивительные родственные связи, — словно забавляясь, произнёс Эндрю прежде, чем затянуться. Но от его слов потянуло ещё и у Нила в груди. Или же это так давила фотография, которую он забрал с собой.
Его напряжение затянулось, и Эндрю повернул голову, прищурившись, словно в попытке увидеть что-то. Одновременно с этим лежащая на энгаве ладонь напряглась, уже в настоящей попытке «приглядеться».
— Говори, — потребовал Эндрю.
Нил вздохнул, понимая, что всё равно не сбежит от этой правды. Только станет ли Эндрю легче от того, что он узнает правду о своём отце?
— Жан был в Голунбии, чтобы подтвердить теорию касательны причины Ичиро охотиться за тобой.
Эндрю промычал в знак того, что ждёт продолжение.
— Он нашёл кое-что, что подтвердило его мысли, — тяжело сглотнув, Нил вытащил фотографию из внутреннего кармана, сжав её, но затем протянул Эндрю, пока тот продолжал спокойно курить.
Тот принял в руки фото, став его разглаживать пальцем, пока Нил нервно кусал нижнюю губу.
— Что ж, по ощущением это картонка. Но полагаю, ты подразумеваешь то, что на ней, — протянул обратно Эндрю, и Нил спохватился, осознав ошибку.
— Извини. Просто… это не совсем легко сказать.
— Ты уже говоришь. Не вижу причин, почему хочешь заткнуться сейчас, — в привычной грубоватой манере осадил его Эндрю, заставив вновь набрать в грудь много воздуха.
— В тебе есть то, что позволило бы Ичиро открыть портал в мир духов. Мы всё ещё не знаем, зачем ему это, но ты был как запасной план. Ичиро отпустил тебя только потому, что я прибыл к нему. Он, наверное, собирался провернуть что-то со мной, чтобы это сделал я, но ты тоже мог это, потому что на это способны… — Нил закусил губу, а Эндрю уже докуривал сигарету. — Дети Аватара, обладающие магией.
То, что Эндрю услышал, выдала его на эмоциях дёрнувшаяся бровь.
— Абрам был вашим с Аароном отцом.
Эндрю молча вдавливал в энгаву остатки бумаги, затем швыряя её вниз на землю.
— Значит, до Аарона Ичиро не было дела, — выделил только эту часть Эндрю.
— Раньше нет, — поспешно закусил губу Нил. Он стал часто это делать из-за непривычного бугорка шрама, который не мог оставить в покое. — Но сейчас неизвестно, кого именно из нас он посчитает более выгодным способом достичь желаемого. Он может использовать Аарона как приманку или шантаж.
Вновь повисла тишина. Эндрю не выглядел потрясённым этой новостью, даже потянулся к одному из моти на тарелке, пока внутри Нила бурлили эмоции.
— Значит, твоё обещание всё ещё в силе, — прервал тишину Эндрю. — Ты не позволишь никому добраться до Аарона или Ники.
— И до тебя.
Эндрю немного поморщился. То ли от слов Нила, то ли от того, что взял совершенно обычный белый моти, который был наименее сладким. Он отдал его Нилу, сам взявшись за другой, розоватый. По секрету (хоть Рене уже успела прошептать ему про фаворитизм), но Нил специально положил ему две последние штуки со вкусом клубники. Откусив этот моти, Эндрю остался более довольным.
— Тебя не волнует, что в своём прошлом воплощении я… — Нил поёжился от этой мысли.
— Был тем, кто трахнул родившую меня женщину? — в своём стиле закончил Эндрю, заставив Нила шумно выдохнуть. — Это он помер в неподходящее время, из-за чего ты родился Аватаром. Но ты бы родился и так, если бы он вдруг остался в живых?
Нил кивнул, но затем пересказал словесно всё то, что ему сказал Абрам касательно всей этой путаницы.
— Главное, что этот придурок не может постоянно наблюдать за тобой, — сделал вывод Эндрю, дожёвывая последний клубничный моти.
— Было бы неловко, — провёл рукой по затылку Нил, искренне испытывающий облегчение от того, что Эндрю не воспринял всё это слишком странно.
— Не более неловко, чем принимать ухаживания от дальней родственницы.
— За что мне всё это, — простонал Нил, но всё равно улыбался, ложась спиной на энгаве, пока ноги были свешены с неё, касаясь носками земли. Позади вновь послышались смех и крики Кевина, которого, кажется опять доставала Цунэ.
— У Аватара какой-то фикс на родственниках?
Нил пнул забавляющегося Эндрю ногой в коленку, и тот сделал то же самое в ответ. Тогда Нил показал ему средний палец, только потом понимая, что тот не увидит, но проблема решилась, когда тот своим ощущением металла осознал жест, и потянул за кольцо палец Нила назад, заставив того зашипеть от тянущей боли, а затем потрясти рукой и сесть.
— Слишком много власти у тебя из-за этих штук, — проворчал он, но скорее для вида. Он не собирался снимать их, зная, что Эндрю было так спокойнее.
— Твоя идея.
Нил покачал головой и вновь уставился на Эндрю. Как давно этого не делал, ибо они не сидели так близко по ночам последние дни.
Сейчас у Эндрю глаза почти всегда были полуприкрыты, ибо не было необходимости двигать зрачком, но он реагировал на свет, что было хотя бы чем-то. Его губы были расслаблены, в уголках Нил заметил то, о чём говорил Ники, хотя эти небольшие метки исчезали довольно быстро. Они больше не целовались так, как в первый раз, выбрав немного более спокойный тон, хотя агрессивность Эндрю всё ещё никуда не уходила. Нил не спрашивал, с чём она была связана, потому что каждый раз, стоило губам Эндрю его коснуться, он испытывал всю силу чужих чувств, не уступая в проявлении своих, даже если не понимал, что между ними происходило.
В жизни Нила не было места для подобных чувств и эмоций, не с теми обязанностями, которые на нём лежали. Не было места для Эндрю в том состоянии, в котором находились сейчас их отношения. Но одновременно с этим, когда Нил смотрел на него, думая о всём, через что им пришлось пройти вместе и по раздельности, в голове оставалось лишь «он мне нравится, он мне так сильно нравится, что я даже не знаю, что это значит». Нил правда не знал. Не думал, что узнает, но это не было важно до тех пор, пока он будет исполнять свой долг и защищать то, что ему дорого.
Год назад он даже подумать бы не мог о том, что у него появится так много слабостей, так много причин оставаться на месте, вместо того, чтобы бежать. Причин, ради которых хотелось сражаться.
— Пялишься, — фыркнул Эндрю, неспособный прочитать ничего из этого на лице Нила, отчего где-то внутри всё же неприятно кольнуло.
— У тебя крошки от моти на губе, — бросил он, потому что так и было. И не получилось отвести взгляд от того, как быстро язык скользнул между чужих губ, но так и не убрал в левом уголке ничего.
Нил протянул руку, зная, что Эндрю мог его остановить, если бы хотел, но он не стал. Осторожно прикоснувшись, Нил убрал большим пальцем маленькую крошку, вновь ощутив этот прилив необъяснимых эмоций, которые нельзя было выразить словами. Эндрю приподнял одну бровь в знак того, что ощутил его ускорившееся сердцебиение, но ничего не сказал. И не сдвинулся с места. Но обычно именно так и происходило. Нил делал первый шаг, а Эндрю давал на это разрешение.
— Могу я тебя поцеловать?
— Будь уж так добр, — фыркнул Эндрю, приглашающие наклоняясь к нему, и Нил позволил своим губам знакомо скользнуть по чужим, прежде чем полностью отдать контроль, ощущая остаточный вкус клубники и рисового теста.
Отстранившись, Нил всё ещё немного расфокусированно смотрел на лицо Эндрю, его порозовевшие щёки, влажные губы, ощущая, как одна из его рук впилась в бедро Нила, сохраняя между ними небольшую дистанцию.
— Знаешь, я думаю, Аарон будет в восторге, когда узнает о том, что если бы не моя прошлая жизнь, его бы не существовало.
— У тебя однозначно нездоровый пунктик на родственниках. Прекрати думать о моём брате и отце, пока я целую тебя.
— Значит, недостаточно сильно отвлекаешь своим поцелуем, если я всё ещё могу думать о другом, — улыбнулся Нил в его губы, дразня с одной стороны не специально, а с другой — вовсе не был против, когда Эндрю предупреждающе укусил его за нижнюю губу, поведясь на провокацию.