Эйлис обводит взглядом оставленные на столе бумаги, которые она вчера приказала перенести из кабинета и над которыми просидела полночи, пока не поняла, что сознанию все-таки нужен отдых. После завтрака необходимо к ним вернуться и успеть разобраться хоть с чем-то до назначенных встреч. В ведущую в коридор дверь кто-то стучит. Тихо и неуверенно.

— Ваша Светлость, вы позволите войти? — тихий голос принадлежит одной из фрейлин дочери, и это кажется странным

Легкое беспокойство закрадывается в сердце, но Эйлис привычно отгоняет его, не позволяя проявиться на лице. Она садится в одно из стоящих у камина кресел и кивает фрейлине, молчаливо приказывая открыть дверь.

— Войдите, — спокойно произносит Эйлис. — Что-то случилось?

— Доброе утро, Ваша Светлость, — вошедшая фрейлина приседает в глубоком реверансе и быстро поднимается. Эйлис успевает заметить, как опущены и чуть подрагивают крылья девушки, и как она отводит взгляд, избегая прямого контакта. Что-то определенно не так. — Боюсь, что да, — фрейлина мнется, медлит и, кажется, боится того, какую реакцию вызовут следующие слова. Наконец, собравшись с духом, она на одном дыхании выпаливает: — леди Иллария пропала.

— Что значит “пропала”? — холодным тоном, от которого присутствующим становится не по себе, уточняет Эйлис, тщательно скрывая все усиливающееся беспокойство. Сначала лучше разобраться в ситуации.

— Ее нет в покоях и постель выглядит нетронутой с вечера, стража уверяет, что все было спокойно и никто ничего не слышал. И что сегодня никто леди Илларию не видел, я спрашивала других, но кажется никто вообще ее не видел со вчерашнего вечера. Следов вторжения или чужого присутствия в покоях незаметно, ни физических, ни магических, никаких. Но и поисковые чары не дают никакого эффекта, словно леди Иллария просто растворилась в воздухе.

— Расскажите, что происходило вчера вечером, после ужина, а затем пришлите ко мне стражу, которая несла караул, — прежним, спокойным голос отдает распоряжения Эйлис.

— Да, Ваша Светлость. Вчера вскоре после ужина леди Иллария, сославшись на усталость, решила отойти ко сну раньше обычного и приказала все подготовить, после чего велела не тревожить ее до утра, что я, собственно, и сделала. Ничего подозрительного и необычного я не заметила. Разве что, — фрейлина ненадолго замолкает, видимо что-то припомнив, — миледи не выглядела уставшей, как мне показалось, скорее она была нетерпелива, словно чего-то ждала. Но я не предала этому значения и просто делала свою работу.

— Хорошо. Можете идти, — Эйлис начинает догадываться, с чем может быть связано отсутствие дочери. И все же не стоит исключать и других вариантов.

— Я пришлю стражу в ближайшее время. И, если понадобится что-то еще, только скажите, — фрейлина Илларии вновь приседает в глубоком реверансе и выходит из гостиной.

Эйлис поднимается с кресла и выходит на балкон, собираясь навести порядок в мыслях. Не самое удачное время Иллария выбрала для побегов из дома. Хотя едва ли для них вообще есть удачное время. И был ли это именно побег или что-то другое, более опасное? Эйлис не сомневается в магических способностях дочери и в том, что она может постоять за себя или, как минимум, поднять шум, но все же этот вариант не стоит сбрасывать со счетов. По крайней мере до разговора со стражей.

— Она в городе, — тихо, но уверенно утверждает вышедший на балкон Тристан, видимо услышавший разговор из спальни.

Эйлис поворачивается к нему, вопросительно поднимая бровь.

— Я знаю пару способов обойти простые скрывающие чары, — чуть улыбается он. — Впрочем, они никогда не срабатывали ни с одним из твоих артефактов

— Можешь сказать, в какой части города она сейчас?

— Северо-восточной, недалеко от небольшой площади, — пока что возникшее предположение кажется верным. — Ты что-то об этом знаешь?

— Есть одна мысль.

— Был бы очень признателен, если бы ты ею поделилась, — в голосе Тристана проскальзывает легкое раздражение.

Эйлис понимает, что он волнуется за дочь и что непонимание ситуации никогда не нравилось никому из них, но все же не собирается вдаваться в подробности. В первую очередь это — дело Илларии.

— Если это связано с тем, о чем я думаю, спросишь у нее сам, когда она вернется. Если дело в другом, расскажу, когда разберусь, — сдержанно отвечает Эйлис, не отводя взгляда от глаз мужа.

На некоторое время повисает тишина.

— Хорошо, — Тристан соглашается с трудом. Он знает, что выпытывать у Эйлис подробности, в которые она не собирается вдаваться, — бесполезное занятие, но все же такой расклад ему не нравится. — Надеюсь, ты права, и мы не потеряем время зря. Что предлагаешь делать?

— Дать ей время до вечера. Если не вернется, отправим стражу на поиски. А пока что делаем вид, что понятия не имеем, где искать.

Несмотря на все же оставшееся беспокойство и суету в замке, день проходит относительно спокойно. Ближе к вечеру слуги с облегчением сообщают Эйлис, что Иллария вернулась в свои покои и, оказывается, просто весь день, решив отточить навыки, практиковала маскировочные чары. Эйлис разумеется не верит этому объяснению, но ничего не говорит, намереваясь заглянуть к дочери, как только появится время.

Эйлис заходит в покои дочери, замечая, что та, опустив крылья, стоит у камина и разворачивается, лишь услышав стук закрывшейся за фрейлиной двери. Подобные беседы всегда происходят наедине.

— Добрый вечер, матушка, — Иллария приседает в приветственном реверансе. — Давненько вы ко мне не заходили вот так, — она усмехается, хоть и выходит невесело.

Последняя фраза явно намекает на детские годы, когда Иллария то и дело норовила нарушить пару-тройку правил, сбежать со скучных занятий и найти что-нибудь поинтересней или случайно что-то разбить. Эйлис тогда не раз приходила вечером и объясняла, что именно не так и почему это важно. Порой подобные разговоры затягивались на часы.

— Добрый вечер, Иллария, — кивает Эйлис, вставая рядом с дочерью. — Все не было повода, — показывая, что поняла намек, подыгрывает она. — Летала в город?

Короткое заклинание, скрывающее разговор от чужих ушей.

— Да, — тихо и виновато признается Иллария. — Простите, что своим отсутствием заставила всех беспокоиться. Я собиралась вернуться к рассвету, но мы с Сэлтой в этот раз так вымотались на ночной прогулке, что сами не заметили, как заснули у нее дома. А проснулись уже намного позже полудня, и я поспешила вернуться. Знаю, я должна быть ответственнее, но в этот раз не вышло.

— В городе тебя кто-нибудь видел?

— Только Сэлта. Про маскирующие чары я не просто так говорила, — она улыбается, уже несколько веселее.

— Хорошо. Надеюсь, в дальнейшем ты будешь внимательнее и продумаешь, что можно сделать, чтобы подобного не повторилось, даже если ты задерживаешься.

— Я… — Иллария чуть медлит, сомневаясь в своих силах, — постараюсь. Скажете что-нибудь еще?

— Да. Тристан хочет знать, почему тебя сегодня не было в замке.

— Версия с маскирующими чарами отца ведь не устроит, верно? — Эйлис качает головой.

— Если не хочешь пока еще раскрывать правду, советую придумать все быстро и крайне подробно. И те дела, которые ты должна была сегодня завершить, никуда не делись и не сдвинулись. Я буду ждать их результатов все в те же сроки.

— Благодарю за совет и напоминание. Я постараюсь не подвести.

***

Тихий ужин подходит к концу. Иллария старается не поднимать лишний раз взгляд. Она и так сегодня отличилась, подняла на уши весь замок, заставила всех беспокоится и едва все не испортила. А если бы ее нашли? В городе вместе с Сэлтой? Иллария даже представить не может, какой скандал тогда бы разразился и чем он мог бы обернуться. Все же матушка права, нужно придумать, как бы прикрыть побеги на ночные свидания, чтобы никто не заметил, если она вдруг опять задержится. Жаль эта мысль раньше не пришла Илларии в голову, тогда бы, возможно, не пришлось бы объясняться с отцом.

Иллария поднимает взгляд, смотрит в сторону родителей и тут же опускает глаза, догадываясь, что это движение не осталось незамеченным. Она так и не решила, что говорить. Версия, которую она придумала, пока летела до дома, еще могла удовлетворить любопытных слуг, но отец в нее уж точно не поверит. А ничего другого в голову не идет. Иллария косится на левое предплечье. Конечно, можно сказать правду, но как отец отреагирует на нее? Иллария не знает, а время, как, впрочем, и ужин, заканчиваются.

— Иллария, можно тебя на пару слов? — что ж, этого и следовало ожидать.

— Разумеется, отец, — кроткая улыбка и чуть дрожащие крылья, которые надо взять под контроль.

Иллария поднимается из-за стола и следует за отцом. И лишь у самого выхода из обеденной залы она оборачивается и смотрит на мать, надеясь различить в ее взгляде хотя бы намек на поддержку, но та, как и всегда, непроницаемо спокойна и вежлива. Иллария делает глубокий вдох и шагает в коридор. И чего она так волнуется? Это просто разговор, не более.

Они доходят до одной из гостиных, где слуги как раз заканчивают разливать вино. Похоже, выбор места совсем не случайный. Тристан садится в одно из кресел у камина, Иллария же остается стоять, надеясь, что ощущаемая в крыльях дрожь, которую никак не удается унять, незаметна со стороны.

— Можешь садиться, если хочешь, — с мягкой улыбкой произносит Тристан, беря бокал вина.

— Благодарю, но лучше я постою. И я бы хотела еще раз принести свои извинения за то, что заставила вас волноваться. Мне стоило быть осмотрительней.

— Маскирующими чарами так легко увлечься, не так ли? — с усмешкой, явно дающей понять, что он не верит в эту историю, полуутвердительно говорит Тристан.

— Верно, — Иллария все же решает попытаться хоть как-то использовать эту версию. — Это очень интересный раздел магии, о котором я знаю не так уж много, поэтому решила, что мне не помешает немного практики, и сама не заметила, как увлеклась.

— И оказалась в городе? Действительно, хорошее место, чтобы проверить надежность маскировки.

— Откуда вы знаете? — выдыхает Иллария, опускаясь в кресло. Что еще известно отцу? И откуда? — Меня кто-то видел? Или… матушка рассказала?

В последнее ей совершенно не хочется верить, ведь, если так, к чему вообще весь этот разговор?

— Нет и нет. Многие чары, сбивающие поисковые заклинания, можно обойти, пусть это не так уж просто. В свое время я довольно много об этом узнал, так что да, искусству маскировки тебе еще стоит поучиться.

— Но раз вы знали, где я, почему ничего не сделали? — непонимающе спрашивает Иллария.

— Благодари Эйлис, она убедила меня дать тебе время до вечера, а не отправлять тут же стражу. И мне бы очень хотелось знать причину этого, — голос отца становится тверже, и Иллария понимает, что лгать сейчас — неудачный вариант, особенно если придумывать на ходу.

— Хорошо, — тихо произносит она.

После короткого заклинания, скрывающего их беседу, Иллария проводит рукой над левым предплечьем, развеивая иллюзию, подпитывающуюся от энергии фамильного артефакта. Она поворачивает руку к отцу и откидывает ткань длинного рукава, позволяя увидеть теплый золотисто-рыжий узор в виде звезд.

— Вот основная причина, — еще тише говорит она, не решаясь поднять взгляд.

Повисает пауза. Похоже, отец ожидал услышать что-то совсем другое. Не зная, что еще предпринять, Иллария берет бокал вина и делает глоток, все так же не поднимая глаз.

— Это кто-то из жителей города? — спустя еще немного времени интересуется Тристан.

— Не совсем, — качает головой Иллария, — мы познакомились, когда я путешествовала, и какое-то время путешествовали вместе. А когда настала пора возвращаться, она решила перебраться сюда. И да, это девушка, — последняя фраза звучит совсем тихо.

Вновь повисает тишина. Тягостная, неуютная. Такая, в которой секунды кажутся вечностью. Иллария все же решается поднять взгляд и посмотреть на отца, впервые замечая на его лице столь явное задумчивое удивление. Кажется, ему тоже не слишком комфортно.

— И часто ты так сбегаешь? — наконец спрашивает он.

— Пока в замке и городе спокойно, раз в пару недель, — признается Иллария, — во время праздников и визитов гостей, разумеется, реже.

— Эйлис знает?

— О самом факте несомненно: я однажды попросила матушку отправиться со мной, познакомить ее и Сэлту. Ну а о том, что это был не единичный случай, думаю, она догадывается, но ничего не говорит, — чуть улыбается Иллария.

— Вполне в ее духе, — усмехается Тристан.

— А вы с матушкой когда-нибудь устраивали что-то подобное? — осмелев, интересуется Иллария. — Сбегали куда-нибудь вдвоем, чтобы побыть наедине, без слуг?

— У нас, — Иллария успевает заметить его быстрый взгляд на сине-фиолетовое перо на левом предплечье, — все было несколько иначе.

Похоже, прямого ответа она не дождется. Жаль. Ей хотелось узнать побольше о прошлом родителей, о том, почему их узоры такого странного оттенка. Ведь явно что-то произошло. Но все, что она слышит — уклончивые ответы или же разные, порой противоречащие друг другу слухи.

— А сейчас я бы хотел узнать больше о тебе и Сэлте, если я правильно расслышал, — мягко и спокойно произносит Тристан. — Расскажешь?

— Разумеется, отец, — кивает Иллария, догадывавшаяся, что расспросов не избежать, но пока все идет лучше, чем она успела себе надумать. — Только соберусь с мыслями.

Тристан кивает.

***

Эйлис сидит на балконе и с легкой задумчивостью смотрит на потемневшее небо. Тристан с Илларией общаются уже достаточно долго. Впрочем, им есть что обсудить. Эйлис сильно сомневается, что дочери удастся сохранить свой секрет: слишком уж хорошо Тристан умеет добиваться ответов на интересные ему вопросы. И главное сейчас то, как он отреагирует на эти новости. Зная мужа, она рассчитывает, что все пройдет спокойно, — Илларии сейчас меньше всего нужны осуждение и неодобрение, впереди их и так будет немало — но время от времени чужие эмоции все еще находятся за пределами понимания и логического предположения.

Узор на предплечье становится теплее. Хорошо. Скорей всего, через пару минут все станет понятно. Эйлис приказывает фрейлине наполнить стоящие на столе бокалы вином и до утра их не беспокоить. Подобная просьба давно уже стала привычной в стенах замка, хотя когда-то выполнялась с явным недоумением и непониманием. Все постепенно меняется.

Тристан выходит на балкон и подходит к перилам. Эйлис моментально обращает внимание на его задумчивое, сосредоточенное лицо и чуть покачивающиеся крылья. Она поднимается с кресла, берет бокалы и, встав рядом с мужем, протягивает ему один. Она привычно не спешит начинать разговор и не задает никаких вопросов.

— Теперь понимаю, о чем ты раздумывала в вечер ее возвращения, — пару минут спустя неспешно протягивает Тристан, не забыв перед этим произнести короткое заклинание. — Иллария тогда много рассказала?

— Почти ничего. Даже имени не назвала, только показала узор, упомянула, что это девушка и что она простолюдинка. И даже это, — Эйлис на мгновение замолкает, припоминая тот разговор, — для Илларии было непросто. Она хорошо представляет, какую реакцию это вызовет в свете, и боялась увидеть ее у меня. Или у тебя, — Эйлис поднимает голову, встречаясь взглядом с Тристаном.

— Это было, — он медлит, подбирая слова, — неожиданно. И удивительно настолько, что кажется невероятным. И с одной стороны я рад, что они смогли найти друг друга, но с другой, с учетом всех факторов, все еще не уверен, что думаю. Можешь поделиться своими мыслями? Иллария сказала, что ты помогаешь ей со всем разобраться.

Эйлис медлит пару мгновений, а затем все же кивает.

— Думаю, это можно так назвать, — она привычно улыбается одними лишь уголками губ. — В первый момент, как обычно, хотела взять все под свой контроль, самостоятельно решить, что можно сделать и как лучше обыграть, но быстро поняла, что это все же слишком личное, и что Иллария все же должна научиться самостоятельно разбираться с проблемами, пусть даже они и кажутся слишком сложными и неподъемными. Поэтому сейчас я скорее слушаю, что она мне рассказывает, и объясняю, к чему может привести то или иное решение, стараясь не навязывать то, что выбрала бы сама, пусть это и не всегда бывает просто.

Еще она старается всегда держать в голове план на случай, если все пойдет не так и придется срочно вмешаться, но подобные мелочи сейчас не требуют уточнения.

— То есть этот расклад тебя устраивает?

— В целом да, конечно, вариант при помощи свадьбы заключить какой-нибудь выгодный альянс теперь нет смысла рассматривать, но это не такая уж большая потеря. Да и отступать от выбранных целей в нашей семье как-то не принято, — Эйлис усмехается и на мгновение задерживает взгляд на шрамах. Собственные цели и упрямство могут завести очень далеко. — Так что да, я ей помогу, тем более Иллария сама об этом попросила, да и из ее игры может выйти что-то интересное. Другие члены Совета, скорей всего, будут не слишком довольны, отец так точно, — предвосхищая следующий вопрос мужа, произносит Эйлис, — я это учитываю и обдумываю варианты, что именно им стоит сказать, — вернее, как достаточно вежливо и в то же время доходчиво дать понять, что это не их дело. Но этот комментарий Эйлис оставляет при себе, догадываясь, что муж уловил намек. — Не думаю, что здесь возникнут серьезные проблемы, если, конечно, ты не возражаешь.

Тристан некоторое время молчит, размышляя о чем-то своем. Эйлис его не торопит, по обращенному к узору взгляду догадываясь, где бродят мысли мужа. Не так-то просто в огромном мире отыскать кого-то с таким же узором, как у тебя, а если при этом выясняется, что это — не те отношения, которые дозволены в твоих кругах, становится еще сложнее. Эйлис понимает это логически, но с трудом представляет, что может чувствовать Иллария, а вот Тристану, наверное, это удастся лучше.

— Нет, возражать я не буду, когда все выяснится, Илларии и так будет непросто. Так что пусть у нее будет хотя бы наша поддержка, — Тристан улыбается, — а что делать с Советом решим позднее. Все же это уже далеко не первый раз, когда другим не нравятся наши решения, и, скорее всего, далеко не последний.

Он собирается добавить еще что-то, но замолкает, не успев начать, и вглядывается куда-то в небо. Эйлис разворачивается в ту сторону, замечая подлетающую к ним дочь. По короткому жесту Тристана Эйлис догадывается, что окутывающее их заклинание развеяно, и ей интересно, о чем таком хочет поговорить Иллария, что это не может подождать до утра.

— Я прошу прощения за беспокойство, — негромко произносит она, опускаясь на твердый камень балкона, — знаю, вы просили вас не беспокоить, но, уверяю, это не займет много времени. Я могу кое-что сказать?

— Ты все равно уже здесь, — мягко улыбается Эйлис, — так что говори.

Иллария пару мгновений смотрит на Тристана, а затем вновь переводит взгляд на Эйлис.

— Я хочу сказать, спасибо, что не стали посылать стражу в город, хоть и догадывались, где меня искать. Не представляю, что бы я делала, если бы все обернулось иначе.

— В следующий раз подумай об этом, — спокойно произносит Эйлис, — потому что тогда все может быть совсем иначе.

— Обязательно! Я сделаю все, чтобы сегодняшняя ситуация не повторилась, — в тоне Илларии слышится искренний энтузиазм и решимость. — И еще я бы хотела кое-что обсудить с вами… обоими, — Иллария чуть медлит, переводя взгляд с Эйлис на Тристана и обратно, — но уже завтра, например, после ужина.

Эйлис на мгновение оборачивается к мужу, замечая его легкий, неуловимый кивок.

— Договорились, — улыбается она.

— Спасибо! В общем-то это все, что я хотела. Я тогда пойду? — Эйлис кивает с легкой, практически незаметной усмешкой. — Хорошего вечера!

Расправив крылья, Иллария отталкивается от балкона и направляется к собственным покоям. Эйлис задумчиво наклоняет голову, гадая, почему было не подождать до утра, но быстро выбрасывает это из мыслей и оборачивается к Тристану.

— Мне показалось или ты собирался сказать еще что-то? — уточняет она.

— Да, — и вновь знакомое заклинание. — Ты же видела Сэлту? — Эйлис кивает, вспоминая короткое знакомство. — Что о ней думаешь?

— Она простая, местами наивная, вежливая и тихая, возможно, лишь в моем присутствии. Ей многому нужно будет научится прежде, чем появиться в свете, но по ее поведению заметно, что ради Илларии она готова на многое. Обратное, скорей всего, тоже верно, пусть Илларии и удается скрывать это чуть лучше.

— Считаешь, этим могут воспользоваться? — Тристан быстро догадывается, на что намекает Эйлис.

— Скорее всего. Если это заметят и поймут, появится хороший способ воздействия в первую очередь на Илларию, но, при должном умении, и на нас тоже.

— Последнее явно будет сложнее, — хмыкает Тристан.

— Это так, но не стоит сбрасывать со счетов эту возможность. Илларии так явно придется быть гораздо осмотрительней в том, что и кому она рассказывает. Она обычно уверяет, что знает об этом и со всем справится, но, мне кажется, она сильно недооценивает масштаб.

— Поэтому ей и нужны наши советы, — Тристан кладет свою руку поверх ладони Эйлис, — поэтому мы и будем рядом.