Игорный столик сегодня казался Леве невыносимо маленьким, узеньким, ему чудилось, что карты могли перемешаться, и его в итоге по ошибке бы объявили проигравшим.
А выиграть у него сегодня и без того никак не получалось. Уважаемый в ученой среде профессионал, серьезный и педантичный медикус сейчас боялся сложить в уме нехитрую последовательность чисел – сумму, которую он успел промотать в карты за сегодняшний вечер. Он оглядел лица своих партнеров по игре, все они были нечеткми, сальными, скользко-холодными. Лева шумно выдохнул через нос, прошептал едва слышно:
– Черт, мне просто нужно отыграться…
Чьи-то холеные руки стали раздавать карты. Лева больше не смотрел никому в глаза, он сидел неподвижно, глядя на свои пальцы, сложенные в замок на столе.
– Добрый вечер, господа! – Бодрый картавый голос привлек его внимание, хотя к разговорам до этого он не слишком прислушивался. – О, вы уже раздаете? Припозднился я. Примите в следующую партию?
Карла Ивановича господа приветствовали радостными возгласами, он со всеми дружелюбно раскланялся, затем пожал руку Леве. Рукопожатие было много крепче и дольше, чем это принято, и Лева не понял этого жеста, впрочем, через минуту он уже забыл об этом – игра началась.
И было на что отвлечься! Партия прошла для него блестяще, казалось, что некая высшая сила смиловалась над ним, хотя и не верил ни во что подобное, разумеется. Но разве есть среди заядлых картежников истинные атеисты? Кто-то верит в удачу, кто-то в магическое свойство самих карт, но Лева был редким исключением – человек, отдавший мысли свои исключительно науке так самозабвенно ставил деньги туда, где все за него решала случайность. Парадокс? Скорее баранья твердолобость.
Внезапная победа сделала его бесповоротным рабом черно-красных значков. Еще и еще, ему хотелось этого будоражащего напряжения на самых кончиках пальцев. В следующей игре он поставил все, что выиграл в предыдущей и последние оставшиеся в карманах деньги. Кто-то принялся его отговаривать, но вмешался Бес:
– Право, господа! Кто из нас не чувствовал себя в объятьях Фортуны? Дайте нашему хмурому доктору развлечься. Тем более, когда объятия ее так крепки.
И была еще одна партия, потом другая. Числа, картинки, рубашки, попавшиеся каким-то образом под руку бокалы с шампанским и стопочки с водкой – все носилось перед его глазами, как во сне. Руки сами выкидывали нужные карты, сам же он смотрел словно со стороны. Леве и правда дьявольски везло. За полчаса он не только отыгрался, но и получил немного сверх. На него начали подозрительно коситься. Но что ему эти взгляды? Во-первых, Лева, уже немало опьяненный этого почти не замечал, во-вторых, подозревать его в шулерстве было даже как-то неприлично, чтобы у этого-то и хватило ума и ловкости передернуть?
– Давайте, давайте, не такой уж вы и пьяный, не прикидывайтесь.
Лева вдруг обнаружил себя в сенях. Бес помогал ему накинуть пальто.
– Но как же… Там игра… – Вяло возразил он.
– Вы уже наигрались и всех победили, Лев Дмитриевич. Да поднимите вы руку! Вот, вот так…
С их первой встречи на фронте прошло уже пять лет. За все это время они неоднократно виделись, между ними даже успело наладиться что-то вроде доброго приятельства. Несколько раз Бес словно появлялся из ниоткуда, помогал Леве, а потом так же странно исчезал. Беса знали все, и всем он был друг или знакомый. Несмотря на все это Лева в глубине души не доверял по-настоящему этому человеку, хотел было что-то подозревать в нем, но вот подозревать было нечего. Да и не до того было местному гению Льву Дамантову! Хотя, будь он чуть более любопытным и хотя бы немного расторопным в общении с людьми, то открылось бы ему нечто весьма интересное. Стоило бы ему порасспрашивать господ и дам, кто такой этот Карл Иванович Бес, откуда он, и как завели они с ним знакомство, то он услышал бы десяток историй, рассказанных с абсолютно искренней улыбкой, однако ничего общего между собой не имеющих, помимо того, что Бес в них представился бы человеком замечательнейшим и очень приятным.
Но Леве было, конечно, не до таких глупостей.
– Куда вы меня выпроваживаете?
– Домой, куда еще! – Вздохнул Бес. – И не выпроваживаю, а провожаю, могли бы и «спасибо» сказать!
– Мне нельзя домой! – Лева замотал головой. – там она, эта чертова ба…
– Не выражайтесь! – Резко перебил его Бес. – Есть что-то удивительное в том, что у вас дома ваша жена?
– Она кровопийца! Подаст на развод, и все! Заберет у меня все мое, законное… – Почти хныкал он. – А меня третий день дома нет, понимаете? Основания имеются.
– И вы из-за бабы нос повесили? Лева, вы дурак. Идемте! – Бес силой вытолкал его на улицу. – Я с ней поговорю, скажу, что вы по долгу службы заняты были, поверит, как миленькая!
– Да я же пьяный, Карл Иваныч…
– Ничего, по дороге проветритесь, – на полуслове он невозмутимо поймал запнувшегося на ровном месте Леву, – протрезвеете.
И странное дело, действительно протрезвел. Без тошноты, без слабости, словно просто испарился спирт из организма. По дороге Бес многословно жаловался, что проиграл пять рублей, затем вдруг стал рассказывать, как в детстве подкармливал сороку, почти приручил ее, да только когда та начала у него из руки клевать, как-то так случайно получилось, что юный Карлуша случайно свернул ей шею. Историю Лева слушал вполуха, но история ему не понравилась, он не понимал, как такое можно сделать случайно. А если намеренно сделал, так чего скрывать? Подумаешь, сорока.
Когда они подошли к дому, горло Леве стянула тревога. А если не удастся эту каналью уговорить? И как вообще можно оправдать такое долгое отсутствие?
Бес уверенно постучал в дверь. Через некоторое время на пороге появилась Евгения, в домашнем, исподнем почти платье и оглядела господ, словно те были надоедливые попрошайки. Правой рукой она держалась отчетливо очерченный даже под свободной тканью живот.
– Доброй ночи, Евгения Владимировна! – Тут же затараторил Бес. – Уж извините, что в такой час тревожим, но таков уж долг врачебный.
– О чем вы? Прошло бог знает сколько времени. Да кто вы вообще такой?!
– Евгения Владимировна, – повторил он, на этот раз медленно, вкрадчиво и цепко глядя ей в глаза, – ваш муж достойный человек, он провел сложнейшую операцию, спас жизнь моего друга. Вы мне не верите? Или вы, быть может, меня не узнаете?
– Я… узнаю. – Слабым голосом пробормотала Женя, смотря на него как завороженная, затем слегка помотала головой и уверенно продолжила. – Конечно, узнаю, Карл Иванович. Да, Лева у нас удивительный доктор. – Она буднично кивнула мужу, словно не собиралась злиться и действительно поверила Бесу.
Лева ничего не понимал. Он знал точно, что Муха с Бесом знакомы не были, а сейчас она, увидев его впервые, вдруг признала его, да еще и доверилась, словно тот был не меньше, чем пророк.
– Вот и прекрасно. – Улыбнулся Бес. – Хорошего вам вечера и… поздравляю с прибавлением. Ваш сын будет особенный человек.
– Что? – Она прикрыла живот левой рукой, в бессознательном порыве защитить его от Беса.
Но ответа не последовало. Бес исчез.
*
Чем больше они углублялись в воспоминания, тем больше паника Левы отходила на второй план. В нумере было уже почти не душно, скорее даже прохладно, но дышать все равно было отчего-то тяжело.
– Заметили, Лева? – С наигранной обидой спросил Бес. — Несмотря на то, что вы рассказываете (а вы мои достоинства точно преувеличивать не будете!), все равно выходит, что я вам всегда помогал и делал только добро! Эдакий вы неблагодарный.
— А за что благодарить-то? Раз вы это по контракту. — Лева даже осмелел до того, что стал огрызаться.
— Да хотя бы за приятную компанию! — Фыркнул Бес. — И за ювелирное исполнение. Вот взять хотя бы тот случай с полицией после убийства Гефта.
— Но мы избежали столкновения с полицией.
— Мы избежали! — Передразнил Бес. — Впрочем, конечно! Вы же не можете помнить тот вечер… ну раз такая возможность представилась, давайте я вам расскажу. — Он оживился больше прежнего и в предвкушении потер ладошки.