♪ↄ♫

Том медленно просыпался, его магия пульсировала внутри него, как его легкие, когда он делал особенно глубокий вдох. Он перевернулся на другой бок и моргнул. Гарри свернулся калачиком рядом с ним, его отмеченное запястье было примерно в дюйме от глаз Тома.

Том прикоснулся к нему и увидел, как голубое пламя вырвалось наружу в тот же момент, когда он коснулся их завершенной связи. Он не был удивлен, что это привело его в бессознательное состояние, не тогда, когда он почувствовал, насколько оно было плотным. Он использовал больше магии, чем Гарри в постели, и он также дольше оставался без завершения.

Но теперь Гарри спал и не чувствовал и не замечал, как Том мягко скользит в его воспоминаниях и выходит из них. Его доверие к Тому было еще одной вещью, которая стала идеальной с этой связью. Том сдержал желание заржать по этому поводу и вместо этого осторожно вытянул перед собой воспоминание, длинное, золотое и сверкающее, как особенно яркая прядь, выдернутая из чьего-то виска, чтобы положить в Омут Памяти.

Воспоминание вспыхнуло перед ним, когда Том вошел в него, но блеск быстро померк.

Том оказался в гостиной обычного коттеджа и, оглянувшись, увидел Гарри, которому на вид было лет семь или около того, сидящего перед камином. Он баюкал свое правое запястье, его пальцы стирали имя Тома. Должно быть, это было задолго до того, как он сделал татуировку феникса.

Том пересек комнату и встал позади Гарри, положив руку ему на плечо, хотя и знал, что это ничего не изменит, поскольку никто здесь не мог его видеть.

Гарри встал, когда Лили Поттер вошла в комнату, и Том убрал руку. - Мам, - сказал Гарри с дрожью в спине, которую Том мог почувствовать, хотя его голос был твердым.

Лили оторвала взгляд от книги, которую держала в руке. - Да, Гарри? Ты хочешь завтра на ужин рыбу с жареной картошкой? Боюсь, это не может быть сегодня, Альбус придет, и он попросил...

- Мама, - повторил Гарри, и его мать закрыла книгу и сосредоточилась на нем. - Я не хочу... говорить об ужине. Я хочу поговорить о своей второй половинке. - Он поднял руку и выставил запястье вперед.

На лице Лили появилось сложное выражение, и Том слегка усмехнулся. По его мнению, эта женщина играла роль измученной матери. Она не стала бы бороться за своего ребенка. Она уступила и согласилась с тем, чего хотел Дамблдор.

И все же, конечно, частью того, что заставило это воспоминание так сиять, была любовь Гарри к своим родителям, и Том знал, что он не сможет отговорить Гарри от этого. Он отступил к камину, когда Лили села на стул, а Гарри пнул ногой угол камина.

- Ты знаешь, почему ты не можешь быть со своей второй половинкой, Гарри, - сказала Лили, поправляя мантию. - Мы уже говорили об этом.

- Но это нечестно, - сказал Гарри и пристально посмотрел на нее так, что это заявление показалось ему не совсем детским. Том обошел его так, чтобы видеть лицо Гарри, и да, даже в этом возрасте его глаза могли гореть огнем. - Ты сказала, что возненавидела папу, когда впервые встретила его, потому что он высмеивал твоего лучшего друга. А родственная душа мистера Дамблдора была Темным Лордом. Но вы оба были с ними.

Лили Поттер прикусила губу и выглядела не очень уверенно. Хорошо, подумал Том, хотя, по его мнению, это было гораздо меньше, чем та порка, которую она заслуживала. - Хорошо, Гарри. Я имею в виду — это не вопрос справедливости и несправедливости. Твой отец - хороший человек. И Альбус разорвал связь с Гриндельвальдом, когда понял, что он за человек.

- Но ты только что сказала, что я никогда не смогу быть с ним. Я хочу знать почему.

На самом краю сознания Тома послышалось странное гудение, натягивающееся по краям памяти, как швы на рубашке. Он склонил голову набок и понял, что это была магия Гарри, отвечающая на волнение ее молодого владельца. Он вздохнул, жалея, что его не было здесь, жалея, что он не мог что-то сделать.

Контроль Гарри был неестественным для семилетнего или шестилетнего ребенка, которым он мог бы быть. У большинства детей этого возраста все еще постоянно случались случайные вспышки магии. Это говорило о том, через какой ад его родители и Дамблдор заставили его пройти.

- Потому что мы боимся, что он завладеет тобой и заставит тебя захотеть остаться с ним, - сказала Лили. Она раскрыла объятия. - Иди сюда, детка.

Но Гарри не пошевелился. - Ты хочешь сказать, - сказал он и потер свое отмеченное запястье о брюки, - что я плохой человек? Потому что я хотел бы остаться с ним. - Его лицо выглядело готовым рассыпаться. - Я не такой хороший человек, как папа хороший человек или мистер Дамблдор хороший человек.

Лили перелетела через комнату и прижала его к себе. Гарри прислонился к ней, но его челюсть все еще была сжата, а рука все потирала и потирала правое запястье. Том мог видеть это с того места, где он стоял.

- Никогда, никогда, - прошептала Лили. - Я бы никогда так не сказала. Ты такой хороший человек, Гарри, такой хороший, что хочешь дать шанс кому-то злому. Но это только делает его более опасным, понимаешь?

- Нет.

Лили вздохнула и откинулась назад, опустившись на колени перед Гарри, чтобы изучить его. Том заметил, что она старательно отводила глаза от правой руки Гарри, хотя его левая рука все равно сейчас прикрывала отметину. - Злым людям легче обмануть хороших людей, Гарри. Вы бы захотели дать своей второй половинке шанс, потому что он ваша вторая половинка, и вы бы уступили ему, и вы бы подумали, что все не может быть так плохо, и он был не так уж плох. Даже если ты знаешь, что это так. Ты понимаешь?

Гарри закрыл глаза. - Но это все равно как мистер Дамблдор и Гриндельвальд. У него все еще был шанс узнать его получше. И он отверг связь, когда узнал, что Гриндельвальд был плохим человеком. Моя родственная душа не Темный Лорд. Почему я не могу хотя бы попытаться? Может быть, я мог бы сделать его хорошим вместо того, чтобы он сделал меня плохим.

- Моя родственная душа в семь лет была более логичной, чем половина взрослых в Ордене Феникса, - подумал Том.

- О, Гарри. - Лили коснулась его затылка, не отводя взгляда от его лица. - Мне жаль. Я хотела подождать, пока ты не подрастешь. Но твоя родственная душа - Темный Лорд.

Магия Тома обвилась вокруг него, хлеща, и если бы это воспоминание было реальностью, он бы разнес вдребезги половину мебели в комнате. Гарри смотрел на свою мать с выражением глубокого предательства на лице. - Что? - прошептал он. - Но я просто подумал... я просто подумал, что он был министром магии, а не Темным Лордом.

Лили печально кивнула. И самое бесящее, подумал Том, расхаживая вокруг них по кругу, чтобы облегчить свои чувства, было то, что она действительно верила в это и не лгала Гарри. - Да, Гарри. Мне жаль. Он скрывает это. Он тайно готовится к войне. Он получил свой урок от Темных Лордов, таких как Гриндельвальд, которые открыто говорили об этом. Но он один, и мы не можем допустить, чтобы он был с тобой. Представь, каким могущественным он стал бы, если бы ты в него влюбился.

Гарри потер лицо руками, как будто собирался заплакать. В тот момент он был маленьким мальчиком, подумал Том, и все же память вокруг него начала излучать почти взрослую боль, следствие того, что это было нечто общее через ментальную связь, а не через Думоотвод. - Н-нет. Я не могу... я не могу в это поверить, мам. Почему магия и судьба были так жестоки и просто отдали меня Темному Лорду?

- Я не знаю, - сказала Лили. Она прижалась к сыну, но Том был так доволен, что не мог выразить словами, что Гарри не поднял руки, чтобы обнять ее в ответ. - Никто на самом деле не понимает, как появляются метки души. Они просто есть. И иногда в них нет особого смысла. И можно потерять или отвергнуть связь с родственной душой. Ты это знаешь.

- Но ты сказала, что родственные души тоже особенные и хорошие, - прошептал Гарри. - И что хуже всего для Сириуса было то, что он потерял мистера Люпина. И я думал, что вы с папой были особенными, и все были особенными, и... мистер Дамблдор сказал мне, что он даже раньше думал, что его связь с Гриндельвальдом была особенной. Я н-не знаю, почему я другой? Я не хочу быть другим!

А потом он рыдал, уткнувшись в плечо матери, а она качала его взад-вперед и шептала ему на ухо утешительные слова. Банальности, заметил Том. Он усмехнулся. Конечно. Она на самом деле не понимала, что говорит, не понимала, во что верит, и отказывалась замечать противоречия в своей собственной системе убеждений. Если родственные души были даром, то и у Гарри, должно быть, тоже. Если у всех остальных есть шанс посвятить себя узам и отвергнуть их только после того, как попробуют, Гарри тоже должен это сделать.

Но это было по-другому, потому что так оно и было.

Из-за страха старика.

Воздух вокруг Тома сиял, как меч, и он знал, что это значит, хотя их ментальная связь была не очень старой. У него оставалось не так много времени, потому что Гарри просыпался. Он сделал шаг назад и позволил своему разуму вернуться к воспоминаниям, но, тем не менее, знание об этом горело в нем.

Он открыл глаза и обнаружил, что смотрит прямо в открытые глаза Гарри. Гарри неуверенно улыбнулся ему, но секунду спустя коснулся эмоциональной связи и позволил улыбке исчезнуть. - Что не так? - прошептал Гарри.

- Я хочу убить очень многих людей, которые причинили тебе боль, - сказал ему Том.

Гарри вздохнул. - Я знаю. Но я не хочу, чтобы ты это делал.

Том перекатился на него, поглощенный, почти задыхаясь, необходимостью услышать ответ на вопрос из уст Гарри. Гарри расслабился под ним, глядя, в то время как его разум танцевал с белыми вопросительными знаками, и связь вокруг них звенела от его беспокойства.

- Ты когда-нибудь хотел оставить их всех позади и отправиться на поиски меня? - Том вздохнул. - Скажи мне.

- Ты мог бы прочитать ответ в моих мыслях.

- Я хочу услышать это от тебя. - Том осторожно отдернул руку, когда понял, что их магия течет по его ногтям, заостряя их почти до когтей. Он не хотел причинять боль Гарри, и при этом он не хотел рвать подушки в клочья. Они были плохой заменой истинных жертв, которых он хотел. - Скажи мне, Гарри.

Гарри сглотнул и кивнул. - Я иногда думал об этом, - сказал он. - Однажды ночью я действительно собрал свой чемодан, схватил метлу и чуть не вылетел из окна Гриффиндорской башни, чтобы прийти к тебе.

Том представил, на что это могло быть похоже, и снова зашипел. - Что тебя остановило?

- Я представил, какие были бы лица у моих родителей, если бы я это сделал, - пробормотал Гарри. - Их только что изгнали, и я... я был в полном беспорядке. Я думал о себе как о сироте. Я думал, что никогда больше их не увижу. Я просто хотел кого-то, кто мог бы заботиться обо мне из-за того, кем я был, а не из-за того, кем они меня считали.

- Да, ты солгал своим друзьям, - тихо сказал Том. - И ты повернулся и убрал сундук?

Гарри кивнул, уткнувшись в его грудь. Том отодвинулся достаточно, чтобы видеть глаза Гарри и удерживать их. Он мог бы почувствовать ответ через связь до того, как Гарри заговорил, если бы захотел, но ему нужно было увидеть, как Гарри выглядел, когда он это говорил. - И это единственный раз, когда ты когда-либо думал о решении своей проблемы?

- Нет, конечно, нет, - сказал Гарри, и долгий, мягкий холод прошел через их связь. - Я думал о том, чтобы убежать к тебе в другие времена, хотя в тот раз я зашел дальше всего. Я... — Он беспокойно отвернулся.

- Гарри.

Гарри полуприкрыл глаза. - Послушай, я не горжусь другими вещами, которые я пытался сделать, и я думаю, что они только навредили бы тебе. Так зачем о них говорить?

- Ты знаешь, что теперь мы будем делиться воспоминаниями все чаще и чаще, пока связь не установится полностью. - Том положил руку ему на затылок и осторожно наклонил голову Гарри, пока они снова не оказались лицом к лицу. - Ты спрячешь их все и пробормочешь, что хочешь, чтобы я был в безопасности, только для того, чтобы я неожиданно наткнулся на них? - Гарри ничего не сказал, но его рот сжался в прямую линию, которую Том помнил по ухаживанию за ним, и связь была все еще слабой.

- Насколько они были плохими?

- Плохо.

Том уставился на него, и страх перерос в уверенность. - Ты пытался, по крайней мере, один раз, - сказал он, его голос звучал медленнее, чтобы дать себе время привыкнуть к нему, - убить себя.

Гарри закрыл глаза. - Да.

Том ничего не сказал, но Гарри все равно отшатнулся от него, без сомнения, почувствовав то, чего он не хотел говорить. - Очевидно, я этого не делал, - сказал Гарри, открыл глаза и уставился на него. - Это... это было только один раз. В других случаях я пробовал то, что, как я надеялся, поможет избавиться от метки. Ладно? Теперь я знаю, что это было неправильно, и я должен был принять тебя с самого начала. Я думал об этом прошлой ночью, о том, что если бы мои родители и Орден были умны, они попытались бы заключить с тобой сделку и заставить тебя умерить свое поведение в обмен на то, что ты будешь охранять меня и хорошо со мной обращаться. Именно страх Дамблдора сделал это невозможным. Перестань так на меня смотреть.

- Тебе нужен Целитель Разума, Гарри.

Гарри вывернулся у него на руках, хотя, поскольку он был под Томом и прижат к кровати, Том лениво гадал, куда, по его мнению, он направляется. “Не говори так! Я сделал все, что мог! Я мирился со всем этим дурацким давлением, которое они на меня навалили, и ты навалился на меня, и...

- Я не говорю, что ты слабак, - сказал Том. - Так вот как ты это воспринял, Гарри? - Он коснулся лица Гарри, его пальцы блуждали вниз от старого шрама от несчастного случая с метлой на лбу к носу, губам и щекам Гарри, и продолжали касаться его, пока Гарри не затих. - Тебе нужен Целитель Разума, потому что внутри твоей головы, должно быть, ужасное место, вот и все.

Гарри глубоко вздохнул, как будто это должно было очистить его, и покачал головой. - Я едва могу поделиться с тобой тем, через что мне пришлось пройти, Том. Я все слышал о Целителях Разума и о том, насколько они самоуверенны. Я не хочу слушать, как кто-то говорит мне, где я ошибся, и призывает меня загладить свою вину или что-то в этом роде.

- Загладить вину?

- Ну, да. Единственный человек, которого я знаю, кто ходил к Целителю Разума, - это мой крестный отец, и она всегда поощряла его помириться со своей второй половинкой и отказаться от розыгрыша, который он выкинул, из-за которого его вторая половинка отвергла его. Я не хочу, чтобы мне говорили, что я должен вернуться в Орден или что я должен был прийти к вам раньше или что-то в этом роде.

- Ты не сделал ничего такого, за что тебе нужно было бы загладить свою вину, - прошептал Том, скользя рукой по спине Гарри к его заднице. Гарри пошевелил бедрами, и связь изменилась, не очень заметно, но Том проигнорировал эти сигналы. - Я обещаю, что любой Целитель Разума, который осмелился бы предположить, что у вас был, будет удален.

- Например, удален как мой Целитель Разума. Не убит.

- Соблазн был бы, но ты сам знаешь, как редко я прибегаю к убийству, Гарри.

Гарри медленно кивнул. - Отлично. Я... мы подумаем о том, чтобы найти мне Целителя Разума. Но позже. У нас сегодня есть другие дела, не так ли?

- Я не считаю ничего важнее тебя, - сказал Том и удивился, почему Гарри покраснел и отвернул голову в сторону.

- Я знаю. Но сейчас я не хочу обсуждать это дальше.

Том подумал о том, чтобы сказать, что они никогда по-настоящему не откажутся от темы, пока между ними существует эмоциональная связь, но он счел неразумным давить на Гарри дальше на эту тему прямо сейчас. Он кивнул и встал. - Очень хорошо. Мы собираемся представить вас публике как родственную душу министра магии. Ты сможешь это вынести?

Гарри рассмеялся и сел, грусть предыдущих мгновений спала с его плеч. Том не был полностью уверен, что доверяет этому, но потом он напомнил себе, сколько лет Гарри прожил, притворяясь, что была какая-то причина, которая удерживала его от поиска своей второй половинки, кроме настоящей, сколько лет Гарри прожил, говоря неправду.

Он мог бы сделать это с публикой, жаждущей информации о родственной душе министра Магии, даже если он никогда не смог бы солгать самому Тому. Это может даже оказаться важным навыком.

- Терпеть это? Я с нетерпением жду этого. Знать, что я твой, а ты мой, и это значит, что никому другому лучше не утруждать себя тем, чтобы бросаться на тебя? Да, я думаю, это очень важно. - Рука Гарри скользнула в его ладонь.

Эта мысль эхом пронеслась между ними, и Том взял Гарри за подбородок и нежно поцеловал его, в то время как возникла другая мысль, которой Гарри мог быть готов поделиться, а мог и не быть.

Когда они нашли Дамблдора, Том намеревался подразнить его размышлениями о том, как этот человек непреднамеренно сделал Гарри еще лучшей родственной душой для него, чем он мог бы быть, если бы Том знал о нем с колыбели.

♪ↄ♫

- Добро пожаловать, министр. Добро пожаловать, мистер Поттер.

Минерва надеялась, что ее голос не дрогнул при этих словах. Она уже провела несколько полных дней — и ночей — готовясь стать директрисой школы теперь, когда Альбус сделал…что он сделал. Увидеть своего бывшего ученика рядом с министром Риддлом не должно быть таким уж большим шоком.

- Директриса. - Министр Риддл сел в кресло напротив ее стола, которое Минерва использовала, когда спорила с Альбусом, и сложил руки в перчатках на коленях, его взгляд вежливо блуждал по кабинету. Он остановился, когда она достигла насеста. - Фоукс здесь, с тобой? Я бы подумал, что феникс Альбуса отправился бы с ним.

Минерва бросила беспомощный взгляд на насест. Фоукс оторвался от прихорашивания, чтобы весело пропеть ей, и сразу же вернулся к делу.

- Он... каким—то образом общался со мной, когда я впервые вошла в офис, чтобы занять свою официальную должность, - сказала Минерва и разочарованно вздохнула. Было трудно пытаться описать это. - Я точно не знаю, как. Но он сказал, что остался в школе. Что это была его судьба или что-то в этом роде.

- Как очаровательно, - пробормотал министр Риддл и повернулся к ней лицом. - Я полагаю, вы слышали старую теорию о том, что фениксы - создания Судьбы, а не Света?

Минерва моргнула и убрала прядь волос с лица. - На самом деле я этого не делала, - призналась она. - Не то чтобы я думала, что я действительно знаю, что такое Свет, или я всю свою жизнь ошибалась.

- Я не нашел никаких доказательств вашей причастности к преступлениям директора Дамблдора, - сказал министр. - Ты достаточно мудра, чтобы понимать, что если бы я это сделал, ты бы сейчас здесь не сидела.

Минерва встретила его взгляд, но ничего не сказала. Им не нужно было спорить об этом, из всех вещей. - На какой главный вопрос вы хотели получить ответ сегодня, министр? - спросила она, вытаскивая гроссбух, который она создала, чтобы связать много-много разрозненных кусков пергамента, которые плавали по офису. - Боюсь, у меня еще не было возможности просмотреть все записи Альбуса.

- Есть один класс, который Визенгамот предлагал снова и снова, только для того, чтобы бывший директор отменил его.

- Я не разрешаю занятия по Темным искусствам в моей школе.

- Я не виню тебя. И это, в любом случае, не то, что я имел в виду.

Минерва сделала паузу. - Я не знала ни о каком другом классе, предложенном Визенгамотом, от которого Альбус отказался.

Гарри заговорил впервые, его голос был мягким, интересный контраст с голосом министра. Минерва предположила, что было бы слишком надеяться на то, что Поттер сдержит некоторые из худших выходок этого человека, но было интересно наблюдать за тем, как Риддл подчинялся ему, когда он говорил. - Практическая Ритуальная Магия, директриса. Это урок, который Визенгамот проводит каждые шесть месяцев, и каждый раз его отвергали.

Минерва моргнула. Это правда, что она не думала, что многие студенты пойдут на этот урок. Ритуальная магия была сложной и требовала много изучения, и Мерлин знал, что большинству студентов было достаточно трудно учиться по своим основным предметам. - Каковы были рассуждения Альбуса?

- Что не все смогут посещать занятия, потому что не у всех одинаковый уровень силы в ритуальной магии. - Как ни странно, Гарри был тем, кто продолжал говорить. - Люди, которые нашли свою вторую половинку или у которых есть дисциплина и спокойствие, чтобы медитировать и очищать свой разум, лучше справляются с этим.

Минерва подавила искушение закатить глаза. - Тогда нам тоже не следует учить Гаданию!

- На самом деле, я не думаю, что мы должны, - вмешался Риддл, его пальцы подогнулись под подбородок, когда он наклонился вперед. Минерва не думала, что это было ее воображение, что он наклонился ближе к Гарри в то же время. - Редкого студента, у которого действительно есть видение будущего, можно направить в ученичество к соответствующим практикам, но нет никаких причин для полноценного занятия, которое должны посещать бесталанные студенты.

Минерва моргнула. - Тогда почему вы позволили одному из них продолжаться?

- Репутация Дамблдора была слишком надежна для меня, чтобы принимать все решения, которые я хотел, о школе. Лучшее, что я мог сделать, это создать независимые отделы, такие как отдел Трансфигурации, который вы возглавляли, и позволить этим руководителям принимать большинство решений. И Альбус Дамблдор был заинтересован не только в занятиях по гаданию, но и в том, чтобы в качестве учителя был кто-то конкретный.

Минерва нахмурилась. - Сибилла бесполезна.

- Да, - сказал министр Риддл. - Если, я подозреваю, ты не такая же приверженица пророчеств, каким был Дамблдор.

- Пророчество, - медленно произнесла Минерва. Она даже не подумала, что это может быть талантом Сибиллы. Это был самый редкий из различных методов Гадания, и большинство людей, которые действительно Видели будущее, вкладывали видение в то, что, по их мнению, было правильными словами в нужное время, вместо того, чтобы произносить эти слова непроизвольно.

Однако непроизвольное пророчество в нужное время объяснило бы, почему Сибилла все еще была в Хогвартсе. Минерва сосредоточилась на Министре. - Почему он так сильно верит в пророчество, произнесенное кем-то вроде нее?

- Если бы он хотел услышать это достаточно сильно, - сказал Гарри, - ему было бы все равно, откуда взялось пророчество.

Минерва уставилась на своего бывшего ученика, немного пораженная здравым смыслом из его уст, но затем кивнула. - Это, безусловно, правда. - Один раз она заколебалась. - Ты знаешь, для какого пророчества он оставил ее у себя?

- Нет. - Улыбка министра Риддла была холодной, граничащей с дикой. - Я предлагаю вам вызвать ее сюда и спросить ее.

Минерва остановилась лишь на мгновение, прежде чем повернуться, чтобы взять летучий порошок. Ее любопытство, которое скорее символизировалось, чем отрицалось ее анимагической формой, съело бы ее заживо, если бы она этого не сделала.

♪ↄ♫

Том взглянул на него, когда директриса позвонила в огонь, и поднял бровь. Гарри мог слышать его мысли, едва сосредоточившись на ментальной связи. Это была вдохновенная догадка.

Гарри наклонил голову, услышав голос профессора Трелони, доносящийся из пламени, и едва слышно пробормотал: - Должна была быть какая-то причина, кроме простого страха, почему он хотел держать нас подальше друг от друга.

Том нахмурился, как бы говоря, что он не согласен, но затем профессор Трелони пронеслась через камин и привлекла к себе все внимание в комнате, как она обычно делала.

- Ну, министр Риддл, мистер Поттер! - Трелони замахала на них руками. Ее волосы были обернуты тонким шарфом, а сверкающие серебряные очки были такими большими, что казались отдельными галактиками, плавающими вокруг ее лица. Гарри изо всех сил старался не морщить нос от потока благовоний, который она принесла с собой. - Я надеюсь, что вы были хорошими мальчиками с тех пор, как ваша связь с родственной душой углубилась. - Она хихикнула и перевела взгляд с одного на другого.

Гарри протянул руку и сжал запястье Тома. Он мог сказать просто по изменению магии внутри них, не говоря уже о внезапно замершей эмоциональной связи, что Том был в ярости и готов броситься со стула на Трелони. Гарри натянуто улыбнулся ей и покачал головой. - У нас все было хорошо, профессор Трелони.

Мысленно он послал мысль Тому. С тобой все в порядке? До завершения их связи он знал, что Том иногда проявлял свой характер на публике, но его, конечно, не нужно было сдерживать от физического нападения.

Том взглянул на него и тихо выдохнул. Эта мысль вернулась. Она проявила к тебе неуважение.

Гарри заметно закатил глаза и повернулся лицом к профессору Прорицания, когда профессор МакГонагалл указала ей на место. Трелони, усаживаясь, болтала о чайных чашках, чайных листьях и видении будущего по звездам. Гарри задавался вопросом, может ли она чувствовать напряжение в воздухе, и это был ее способ избавиться от него.

- Итак, Сибилла, - наконец сказала профессор МакГонагалл, - до моего сведения дошло, что Альбус, вероятно, оставил тебя в штате из-за определенного пророчества, которое ты ему открыла. Я хотела бы знать, что это было за пророчество.

Глаза Трелони расширились, и ее чашка задрожала. Затем она прищелкнула языком и покачала головой.- Минерва, Минерва. Я уже просила вас раньше не просто задавать вопросы о Внутреннем Оке. Ты же знаешь, это отслаивает сетчатку.

- Я могу организовать отсоединение большего, чем это, - донеслась ясная мысль со стороны Тома.

Гарри наклонился вперед и сумел привлечь блуждающее внимание Трелони. - Это было из-за нас, профессор? Наша связь с родственной душой? Если это так, то я удивлен, что профессор Дамблдор доверял тебе знания так долго, как он это делал.

Он знал, что вложил в свой голос достаточно скептицизма, когда Трелони надулась, как курица. - Ты бы не удивился, если бы узнал о масштабах наших отношений, - отрезала она.

Гарри подавил рвотный рефлекс, так как был почти уверен, что она не имела в виду то, на что это походило, и просто покачал головой. - Он позволил тебе остаться здесь и преподавать урок, который ты на самом деле не можешь преподавать, учитывая, что у кого-то либо есть Зрение, либо его нет. Так что, полагаю, я не удивлен. Он казался таким человеком, который потакает людям, которые говорят ему то, что он хочет услышать.

- Я сказала ему не то, что он хотел услышать! Я сказала ему правду! Не было никаких сомнений в том, что он был недоволен пророчеством!

- Ну, я не вижу, как я могу что-то сделать, кроме как ошибиться в этом, если только ты не захочешь рассказать нам это пророчество.

Трелони на секунду заколебалась, но Гарри вздохнул, повернулся к Тому и сказал: - Я был прав, здесь для нас ничего нет, - и это вывело профессора Прорицания из себя.

- Прекрасно! Я тебе скажу! Ты, вероятно, должен знать в любом случае, так как это оказалось о тебе, и ты неразумно решил завершить связь со своей второй половинкой. - Трелони нахмурилась на него, а затем важно прочистила горло. На мгновение ее глаза за блестящими серебряными очками показались острыми.

- Когда Темный Лорд и тот, кто связан с ним, приблизятся к завершению, крепость власти падет, камни погасят жизнь, а повелитель змей отравит мир. - Ее голос был хриплым, отдающимся эхом шепотом, от которого по спине Гарри пробежали ледяные щупальца. - Только равная сила, объединенная и управляемая, может противостоять им, объединенная из двух и управляемая тем, кто является замаскированным лидером.

Профессор МакГонагалл выглядела не более комфортно. Тома было все еще достаточно, чтобы Трелони начала дрожать, когда она взглянула на него после того, как закончила свое чтение. Гарри коснулся запястья Тома, и эмоциональная связь неохотно вернулась к жизни.

- Двусмысленно, как и все Гадания, - сухо сказала профессор МакГонагалл, сложив руки на столе. - Дайте мне хорошую Трансфигурацию в любой день. Ты знаешь, каковы его ограничения, и никто не принимает его за судьбу.

Том прочистил горло с тем, что, как подозревал Гарри, он был единственным, кто распознал как легкий смешок. - Действительно, директриса. - Вместо этого он повернулся к Трелони. - В каком году ты сделала это пророчество?

- 1981. - Дрожь Трелони утихла, но Гарри заметил, что она больше не брала свою чашку. - Через год после рождения Гарри Поттера. - Ее взгляд метнулся к Гарри. - Не то чтобы я знала, чью метку души вы носили, мистер Поттер. Я должна была рекомендовать убийство из милосердия.

Том прошипел на это. Гарри наклонился и поймал зеленую змею, которая возникла между их стульями из ничего, и положил ее себе на колени. Змея секунду боролась, потом успокоилась. По крайней мере, подумал Гарри, хотя сейчас он не говорил на парселтанге, он знал, что змеи не причинят ему вреда, когда они будут частично сформированы из его магии.

- Вы хотите быть наказаны как часть заговора, который держал мою вторую половинку подальше от меня, профессор? - тихо спросил Том. - Согласно законам Соединенных судеб 1862 года, вы могли бы быть.

- Я уже сказала тебе, что не знала об этом!

Глаза Трелони потемнели от страха, и Гарри не знал о Томе, но он был склонен ей верить. Он быстро сказал: - Вы знали о пророчестве, но вы не знали, что оно означало меня и министра Риддла, верно? Ты не подозревала, что я его родственная душа? И профессор Дамблдор никогда не говорил тебе.

Трелони покачала головой, что заставило ее выглядеть так, как будто у нее что-то было не в порядке с шеей. - Нет, нет, я ничего не знала! Он никогда бы не доверился мне. Он знал, что я не хочу быть частью его Ордена.

Гарри просто кивнул, хотя и был немного удивлен, что она знала достаточно, чтобы знать название Ордена. Он повернулся к Тому и открыл рот, но Том все еще смотрел на Трелони, и эмоциональная связь, витающая вокруг них, была полна насилия.

- Я серьезно. - Гарри понизил свой голос достаточно низко, чтобы он надеялся, что ни одна женщина в комнате не могла услышать, но в этот момент у него было гораздо меньше забот, если бы они услышали. - Успокойся, Том. Сейчас же.

Том повернулся, чтобы посмотреть на него, и это было похоже на окончание сна. Гарри встретился с ним взглядом, взглядом хищника в этот момент, и не дрогнул. Том наконец кивнул и взглянул на Трелони.

- Ты можешь идти.

Трелони практически вылетела за дверь на движущуюся лестницу. Гарри задавался вопросом, было ли это просто потому, что она сидела рядом с ним, или потому, что ее рука слишком сильно дрожала, чтобы прямо сейчас подумать об использовании летучего порошка.

- Ее заменят, - сказал Том в наступившей звенящей тишине.

- Пророчество звучит откровенно нелепо, - сразу же сказала профессор МакГонагалл. - Может быть, она придумала это, чтобы убедить Альбуса оставить ее.

- Возможно, - сказал Том, хотя его сомнение пахло ядовитым сорняком, чтобы ослабить их связь. - Во всяком случае, я имел в виду то, что сказал. Ей могут быть предъявлены обвинения по Законам Соединенных Судеб.

- Я никогда о них не слышал, - сказал Гарри. - Что они делают?

Том взглянул на него. - Они делают незаконным сознательное разлучение кого-либо со своей второй половинкой при отсутствии доказательств того, что рассматриваемая вторая половинка уже отвергла другого или объявила ненависть или кровную месть против них или их семьи.

- Ну, она не знала. Она только что сделала опрометчивое замечание. Ты не можешь убить всех, кто это делает.

- Я бы не стал ее убивать. Я бы попробовал ее.

- Разве у вас недостаточно людей в Азкабане? - рявкнул Гарри, наклоняясь вперед, не обращая внимания на то, как профессор МакГонагалл смотрела на него широко раскрытыми глазами. - И на этой неделе уже намечается важный судебный процесс? Сдерживайся, или мне придется пересмотреть свои условия проживания.

- Если ты даже подумаешь о том, чтобы переночевать в другом месте...

- Я уже сказал тебе, что был. Ты что, не слушаешь?

Гнев Тома давил на него. Гарри надавил на него со своим собственным раздражением, своим собственным отсутствием страха. Том прищурил глаза. Я не лгу тебе о том, как сильно она меня разозлила.

Тогда ты должен знать, что я не лгу тебе о том, что твой характер меня не впечатлил.

Том резко откинулся назад и кивнул, его эмоции изменились, когда он спрятал их за то, что Гарри считал своей маской - Министра. - Он повернулся к профессору МакГонагалл. - Прости за преувеличение, Минерва. Наша связь все еще нова.

- Я... понимаю. - Профессор МакГонагалл издала тихий звук, который, вероятно, был бы придушенным у любого другого, но Гарри всегда восхищался тем, насколько уравновешенной и спокойной была его глава факультета. - Что ж. - Она переложила несколько пергаментов на своем столе, а затем оглядела Тома. - Я понимаю, вы пришли предложить другие новые классы, которые Альбус и Совет управляющих также отвергли в прошлом.

- Да. - Том развернул на столе кусок пергамента. - Как вы можете видеть, сроки отказа от занятий были...

Гарри откинулся на спинку стула, решив, что в ближайшее время от него вряд ли что-то потребуется. Том все еще смотрел на него, но Гарри не собирался доставлять ему удовольствие, отвечая выражением лица или жестом, которые могла видеть профессор МакГонагалл. Он ответил заинтересованным, мягким взглядом, когда они разговаривали, и ответил на несколько вопросов о занятиях, которые он хотел, и о тех, которые, по его мнению, можно было бы сократить со времен его студенчества.

Даже если бы он знал, что у них будет конфронтация, когда они выберутся отсюда, по крайней мере, Том не собирался устраивать истерику на публике, и это было все, чего Гарри хотел сейчас.

♪ↄ♫

- Ты сводишь меня с ума.

Том говорил только правду, когда прижимал Гарри к двери своего дома. К счастью, Гарри не выполнил свою угрозу уйти в другое место. Но Том все еще кипел собственничеством и желанием затащить Гарри в постель и спать на нем, пока он не забудет о своем гневе.

- Ты можешь чувствовать это сколько угодно, - сказал Гарри. Он скрестил руки на груди, но не выглядел защищающимся. Он выглядел так, как будто рассматривал Тома с критического расстояния. - Это не значит, что ты можешь угрожать убийством людей публично.

- Значит, ты не против поговорить об этом наедине?

Гарри не ответил прямо, но поток неприятия, который обрушился на Тома, заставил его моргнуть и отпустить Гарри. Гарри сделал шаг вперед, а затем повернулся к нему лицом. - Извините меня за то, что я думал, что был связан душой с кем-то, кто был политиком, - резко сказал он. - Как в том, что он привык сохранять спокойствие перед лицом провокаций.

Том сжал руки в кулаки, но не приблизился, чтобы прикоснуться к Гарри. - То, что я сказал Минерве, было правдой.

- Какая его часть?

- Наша связь новая. Я хочу... — Том с трудом сглотнул, но связь уже сказала Гарри, что он имел в виду, если то, как потемнели глаза Гарри, было каким-либо признаком.

- Ну, ты не можешь приковать меня к кровати и держать только для того, чтобы прикасаться ко мне.

Но Гарри не мог скрыть своего возбуждения так же, как Том не мог скрыть своего собственничества. Том прищурил глаза. -Часть тебя хотела бы этого.

- Да, но не потому, что ты хочешь скрыть меня от других людей. Просто потому, что мне бы этого хотелось. - Гарри судорожно сглотнул и продолжил: - И завтра мы должны предстать перед Визенгамотом как родственные души, и мы должны таким образом пройти испытание Рона и Гермионы, и мы должны узнать о новых классах в Хогвартсе, и пророчестве, и поимке Дамблдора, и все остальное таким образом. Я имел в виду то, что сказал о том, что ты изменил свое поведение, Том. Если так будет продолжаться и дальше, я вернусь к своим родителям.

- Ты хочешь, чтобы я изменил все в себе?

- Не все. - Теперь голос Гарри звучал устало, чего Тому хотелось меньше всего, но он слушал, как Гарри с минуту ходил взад и вперед. - Подумай об этом так. Вы приняли некоторые решения, которые, вероятно, имели смысл в то время, решения, которые позволили бы вам защитить себя или свою вторую половинку, когда вы их найдете. И теперь вы хотите продолжать принимать эти решения. Но тебе и не нужно этого делать, потому что я здесь. -Он повернулся к Тому и протянул руку, чтобы схватить его за запястье. - Пожалуйста. Пойми, что я здесь.

- И уже говорит об уходе.

- Остаться с моими родителями - это не то же самое, что оставить тебя навсегда или оставить тебя так, как хотел Дамблдор, и ты достаточно умен, чтобы это знать.

Том слегка поморщился от вспышки гнева Гарри и кивнул. - Я не буду говорить об убийстве других людей публично. Я постараюсь контролировать свое поведение.

- Спасибо.

- Но в то же время, я хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня.

Гарри кивнул, его глаза были ясными и серьезными и полностью сосредоточены на Томе, в то время как связь извивалась и танцевала с нетерпением, как будто ему нетерпелось услышать, о чем попросит Том. - Что это?

- Я хочу, чтобы вы признали, что ты сам политик.

Гарри нахмурил брови. - У меня нет проблем с признанием этого.

- Это не то, от чего тебя специально предостерегали Дамблдор или Орден, я действительно в это верю, - сказал Том, его рука скользнула вниз по спине Гарри и описала круги вокруг его позвоночника. - Но я видел твою память сегодня утром. Я могу чувствовать мысли, которые проносятся в твоей голове, даже те, которые являются подсознательными. Ранее ты сказал, что был связан душой с политиком, подразумевая, что не считаете себя таковым. И в воспоминаниях, которые я видел, ты слишком легко перешел к предположению, что что-то не так с тобой, а не с другими людьми. Я хочу, чтобы ты признал свою собственную силу. Поступая иначе, ты будешь... раздражать меня.

- И не дай Мерлин, чтобы ты был раздражен, - пробормотал Гарри, глядя на него.

- Это не приводит к хорошим последствиям для других людей.

- Я не могу поверить, что ты вызвал змею, чтобы напасть на Трелони.

- Это одна вещь, которую я буду пытаться изменить. Но один вопрос, который нужно задать себе: что будет раздражать меня больше всего? Ты унижаешь себя, пытаешься успокоить других, высмеивая свои сильные стороны и таланты, и предполагаешь, что они всегда должны быть правы. Я полагаю, что это техника отклонения, которую ты использовал не раз, в том числе со своими друзьями, когда ты лгал им о своей метке души. Но сегодня, в кабинете МакГонагалл... ты справлялся с остальными, Гарри. Для этого требуется интеллект и немалая степень мастерства.

На лице Гарри медленно появилось понимание. - Навык, который, как ты думаешь, меня научили презирать.

- Тебя этому учили. И не думай, что такого рода разговоры или работа, о которой я тебя прошу, заменяют сеансы с Целителем Разума. Мы организуем их, как только найдем надежного человека.

Гарри медленно выдохнул и провел рукой по волосам. - Отлично. Я должен был знать, что после столь долгой разлуки со своей второй половинкой ты станешь требовательным ублюдком.

- Если ты считаешь, что это требует больших усилий, я хочу, чтобы ты подумал еще кое о чем. Почему так сложно требовать, чтобы ты реализовал свой потенциал?

- Это требовательно - требовать этого.

- Тебе нужно расширить свой словарный запас.

- Мысли, которые я улавливаю от тебя прямо сейчас, не имеют ничего общего с расширением этого.

- Ну, нет, - согласился Том и отбросил все барьеры на связи, чтобы увидеть, как глаза Гарри снова потемнели. - Но, может быть, ваш репертуар?

Гарри рассмеялся, и они провели остаток дня, расширяя это и выясняя, что им обоим нравится. Том пытался утолить жгучий голод, который одолел его прошлой ночью, с завершением связи, губами, руками, ртом и телом Гарри.

В то же время он знал, что этого, вероятно, будет недостаточно. Завершение их связи сделало его более чем счастливым; удовлетворит ли это его когда-нибудь, было открытым вопросом.