♪ↄ♫
- Как вы собираетесь требовать свои Долги Жизни, мистер Поттер?
Слова Элии Малфой были такими отстраненными и равнодушными, что Гарри мог подумать, что она говорит о чём-то, совершенно не связанном с ней. Но он видел, как свирепо ее рука прижимала край мантии к спинке стула, и как даже мягкий, успокаивающий звук раскачивающихся ветвей деревьев на заднем плане, казалось, не успокаивал ее.
- У меня есть кое-что на уме, - сказал Гарри. Они сидели в зачарованной комнате рядом с офисом Тома, которую он, по-видимому, заколдовал из всех заклинаний, которые давали ощущения пребывания снаружи, чтобы его враги раскрыли больше своих секретов, когда они были здесь. Стол, замаскированный под пень, стоял между ним и мисс Малфой, и Гарри взял свою чашку и отхлебнул из нее.
- Почему ты никому не сказал, что это такое?
- Потому что я думаю, что лучше разговаривать с людьми на индивидуальном уровне, - сказал Гарри. - Некоторые выплаты будут одинаковыми для разных семей, но другие будут индивидуальными. - Он кивнул ей. - Ваш - один из тех случаев, когда я хочу, чтобы вы хорошенько подумали, прежде чем отказать мне в оплате.
- Джентльмен не стал бы просить леди сделать то, что она считает лично неприятным.
- О, в вопросе жизни и смерти он мог бы, - сказал Гарри. Он думал о том, чтобы сказать, что он не джентльмен, но Том предупредил его, что чистокровные, с которыми ему приходится иметь дело, воспользуются любой возможностью, чтобы поставить его ниже себя. Последнее, что Гарри должен был сделать, - это добровольно отказаться от любого относительного статуса. - И мне нужно, чтобы вы думали обо мне как о ком-то, кто больше заботится о том, что вы можете для меня сделать, и как вы можете вернуть Долг Жизни, чем о ком-то, кто хочет защитить вас.
Мисс Малфой одарила его одним из тех ярких, пустых взглядов, которые, казалось, были ее фирменным блюдом в Визенгамоте. Честно говоря, Гарри считал, что их переоценивают. Он продолжал потягивать чай и попробовал один из маленьких кусочков песочного печенья, которые Том, должно быть, приказал принести домовым эльфам, потому что Гарри, конечно же, не просил ничего подобного.
- Чего ты хочешь от меня?
Гарри улыбнулся ей и подвинул к ней кусок пергамента через стол, замаскированный под пень. - Пожалуйста, прочтите это.
Маска мисс Малфой немного треснула, превратившись, казалось, в блестящие кусочки стекла, пока она читала. Гарри был рад, что хоть что-то могло сломать её, в любом случае. - Что это? Похоже, это простой список цифр.
- Арифметические вычисления, измеряющие определенный уровень силы среди студентов, поступивших в Хогвартс в прошлом году, - спокойно сказал Гарри. Это была одна из реформ, которые Том протолкнул, и с которой Дамблдор не смог бороться. Гарри предположил, что это, вероятно, произошло после того, как он стал первокурсником, хотя, иначе Том узнал бы о силе Гарри намного раньше. Или, может быть, профессор Дамблдор поговорил с Сортировочной Шляпой.
От этой мысли у Гарри заныло в груди, но он справился с этим, зная, что проявление слабости перед чистокровным сделает с ним прямо сейчас. - Достаточно ли вы знакомы с Арифмантикой*, чтобы определить, какие из них самые сильные?
Конечно, мисс Малфой была из тех людей, которые никогда не признаются, что чего-то не понимают, поэтому она бросила на него уничтожающий взгляд и склонилась над пергаментом. Несколько минут спустя она подняла брови. - Расчеты, которые указывают на тех, кто является самым сильным, кажутся случайно разбросанными, но ясно, что есть четверть из них, которые выделяются среди остальных.
- Четвертая часть из всех, - многозначительно сказал Гарри. Он подождал, не поделится ли она своими знаниями сама, но она одарила его еще одним свирепым взглядом. Гарри улыбнулся. - Это примерно соответствует числу магглорожденных в волшебном населении Британии.
Мисс Малфой отпрянула от пергамента, но удержала его на месте рукой, чтобы он не упал на пол. Затем она покачала головой. - Я отказываюсь верить, что каждый самый сильный студент в последнем осеннем семестре был...
- Вы не очень хороший политик, не так ли, - мягко сказал Гарри, не сводя с нее глаз, - если вам пришлось потратить минуту, чтобы обдумать это слово?
Мисс Малфой потратила мгновение, теребя край своей мантии, что, как Гарри сомневался, она сделала бы, будь они на публике или даже просто в палате Визенгамота. Затем она встретилась взглядом с Гарри. - Не каждый из них был магглорожденным.
Она, по крайней мере, сказала это без насмешки. Гарри решил, что этого достаточно, и кивнул. - Нет. Двое из них были чистокровными, а трое - полукровками. Все остальные были магглорожденными.
Мисс Малфой уставилась на него. Затем она сказала: - Нет никакой причины, которая могла бы вызвать это. Если кровь не имеет значения, как я полагаю, вы пытаетесь мне намекнуть, тогда среди них должно быть больше чистокровных и полукровок.
- Есть причина, которая могла бы вызвать это. Скажите мне, мисс Малфой, вы знаете, насколько тесно связаны большинство чистокровных семей?
Мисс Малфой выгнула бровь. - Конечно. Так же, как я знаю, сколько могущественных волшебников и ведьм есть среди моих сверстников.
- Тогда вы, вероятно, знаете, сколько людей из поколения ваших родителей вышли замуж. - Гарри думал, что мисс Малфой усмехнется, но вместо этого она побледнела. Гарри, честно говоря, не мог сказать, знала она или нет. - Женатые полукровки, женатые магглорожденные или женатые люди, которых ранее называли предателями крови. За два года до вашего рождения был принят закон, не так ли? Объявление о том, что публичное обращение к кому-либо как к предателю крови может быть наказано дуэлью прямо здесь и сейчас. Дуэль не должна была проходить в соответствии с обычными ограничениями. Мне это показалось любопытным, когда я впервые прочитал об этом, особенно после того, как закон был отменен двадцать лет спустя, но теперь я знаю. Некоторые из тех, кто женился на предполагаемых социальных изгоях, не хотели, чтобы над их супругами издевались.
Мисс Малфой бросила на него откровенно настороженный взгляд. - И это означает...
- Когда вы вступаете в слишком близкий брак, происходит одно из двух, - сказал Гарри, думая о том, как Сириус рассказывал ему о семье Блэков. - У вас будут неуравновешенные дети, или вы получите сквибов.
- Это неправда. Никто не знает, что вызывает рождение сквибов!
- Не до такой степени, чтобы быть в состоянии назвать причину, - признался Гарри. - И это правда, что некоторые сквибы рождаются в семьях, в которых тоже есть волшебные дети. Но те семьи, в которых вообще есть немагические дети, также в основном состоят в близких браках.
Мисс Малфой сидела неподвижно. Она снова скрылась за своей ледяной маской, но, возможно, просто потому, что он сидел рядом с ней, Гарри мог видеть, как раздуваются ее ноздри.
- И что вы хотите, чтобы я сделала с этими предполагаемыми откровениями, мистер Поттер?
- Начните распространять правду об этом. - Гарри покачал головой, когда она открыла рот. - Я не прошу вас изменить то, какой вы человек. Это, очевидно, невозможно. - Он слегка улыбнулся выражению, промелькнувшему на ее лице. - Сформулируйте эти выводы так, как вам хочется. Поговорите о том, как неожиданно, что магглорожденные проявляют такую силу, поговорите о том, что в наши дни просто не хватает вежливых молодых людей, напомните людям, что существовал закон, согласно которому называть кого-то предателем крови - преступление, достойное дуэли. На самом деле мне все равно, как вы это сделаете. Но распространяйте эту информацию.
- Это повредит моей репутации.
- Чьей?
- Репутации семьи Малфой!
Гарри подождал, пока она достаточно успокоится, чтобы выслушать его, и сказал: - Самое главное, чтобы другие люди знали факты, которые я только что изложил вам. Но вы портите свою репутацию... - Он улыбнулся. - Это тоже часть дела.
- Почему вы хотите так отомстить мне? Моя семья не причинила вреда вашей семье лично.
- Вы причинили боль магглорожденным, полукровкам и магглам, пропагандируя ту чушь, которую вы творите, - тихо сказал Гарри. - Для меня это достаточно личное.
Мисс Малфой к этому времени сумела взять под контроль черты своего лица и свой голос. - Вы не можете изменить мир. Не так, как ты думаешь, ты можешь. Ты недостаточно силен. Мы слишком глубоко укоренились.
- Сам по себе, нет. И я видел, насколько бесполезна сила, когда это что-то вроде Ордена Феникса. Но с Томом на моей стороне и целой кучей самых фанатичных людей, вынужденных делать то, что я им говорю, я думаю, это проще.
♪ↄ♫
- Она посмотрела на тебя, когда ты это сказал?
- Конечно, она это сделала. - Гарри ухмыльнулся Тому. Он откинулся на спинку стула, положив ноги на стол Тома, его стул был наклонен так, что стоял на двух нелепых ножках. Он перестал ждать, что Том скажет что-нибудь по этому поводу, и это было хорошо, потому что в этом вопросе Том жил, чтобы разочаровывать. - Но я действительно не знаю, почему все находили ее такой пугающей. На ее маске есть все эти трещины, если присмотреться повнимательнее.
- Трещины, я думаю, которым ты был причиной.
- Да, но трещины, которые возможны. Все вели себя так, как будто это не так.
Том усмехнулся и уступил своим желаниям, обойдя стол, чтобы коснуться лба Гарри, над его старым поблекшим шрамом от несчастного случая с метлой. - Возможно, потребовался бы кто-то, пришедший извне, чтобы увидеть их.
- Может быть. - Глаза Гарри были темными и полными. Он откинул голову назад, а затем пробормотал: - Мы не можем — посреди Министерства.
- Я знаю, - сказал Том. Ему было достаточно знать, что его вторая половинка хочет этого, тяжелые волны бушевали между ними, и он, возможно, даже попытался бы сделать это, если бы отменил все менее срочные дела и запечатать дверь более прочными заклинаниями.
Как бы то ни было, ему нужно было сказать Гарри кое-что, что Гарри совсем не понравилось бы. Он отступил назад, и лицо Гарри потемнело. Тогда он уже получил предчувствие того, что Том скажет через их связь.
- Что случилось?
- Я хочу, чтобы ты выслушал меня, а не просто отверг это сразу, - сказал Том.
- Я слушаю.
Том поднял брови в вежливом сомнении, а затем пробормотал: - Я нашел Целителя Разума, которого я хотел бы, чтобы ты посетил.
- Что делает его таким особенным?
- Он специализируется на работе с пациентами, которые столкнулись с противодействием своим душевным меткам со стороны друзей и семьи. Чаще всего чистокровные, которые обнаружили, что у них есть магглорожденные родственные души, но есть и другие случаи.
- И ты думаешь, что он сможет подробно поговорить со мной об Ордене, не ругая меня за это?
Том сделал паузу. Это не было возражением, которого он ожидал. - Что ты имеешь в виду?
- Что он не привлечет меня к ответственности за то, что я действовал с террористической группой. На это он не потратит так много времени, что вроде как забудет помочь мне с меткой души.
Том провел рукой по щеке Гарри, и Гарри издал тихий звук и закрыл глаза от удовольствия. - Я обещаю, что другие люди не будут презирать тебя за это, - прошептал Том. - Я видел это воспоминание о тебе, когда ты был ребенком и спрашивал свою мать о том, сделала ли твоя метка души тебя злым. Твой Целитель Разума поймет, как тебя воспитывали.
- Моя мать делала все, что могла.
Том издал неопределенный звук, но Гарри сузил глаза, вероятно, от того, что он получал через связь. Том отступил назад, подняв руки вверх. - Целитель Разума поможет тебе разобраться в подобных вещах.
Через секунду взволнованный взгляд Гарри остыл, и он отвел взгляд, в тот же момент, когда что-то вроде мягкой воды пролилось через их связь. - Сириус сказал, что он тоже говорил с тобой о том, чтобы найти ему лучшего Целителя Разума.
Том кивнул. - Я считаю, что конфликт, происходящий в его голове, никому не принесет пользы.
Гарри фыркнул. - Это хороший способ сказать, что ты не хочешь, чтобы он выступал против тебя?
- Я сомневаюсь, что смог бы заставить его смотреть на вещи так, как я, независимо от того, как долго с ним работал Целитель Разума. Но если он останется таким же импульсивным и разрывающимся между привязанностями, как сейчас, он может сделать что-то, о чем ему придется пожалеть.
Гарри поморщился, и дрожь страха в его сознании сказала, что он помнит заклинание, разрывающее связь, так же ясно, как и Том. - Отлично. Я думаю, что Целитель Разума будет хорошей идеей. Но я не думаю, что один из них мне сильно поможет.
- Не мог бы ты, пожалуйста, пойти с ясной головой и готовностью слушать? - тихо спросил Том. - Это правда, что ничто не может помочь, если ты абсолютно полон решимости сопротивляться.
Гарри вздохнул, думая об этом. - Отлично. Когда назначена первая встреча?
- Завтра в девять.
Гарри замер на секунду, а затем повернулся к Тому, его мысли были настолько ясны, что они разрушали их связь, прежде чем он смог произнести слова. В этот же час Гермиона и Рон должны принести свои клятвы.
- Я бы предпочел держать тебя подальше от них, - признался Том, не стыдясь того, что его поймали. Часть его была любопытна, жаждала увидеть, сделает ли Гарри то, о чем просил Том, и будет ли держаться подальше от своих бывших друзей. - Я могу перенести встречу с Целителем Разума, если ты, конечно, этого хочешь.
- Перенеси встречу.
- Конечно. - Том склонил голову, слегка вздохнув. - Они не заслуживают твоей преданности.
- Они сказали бы то же самое о тебе. Я отдам свою верность, где и как мне заблагорассудится.
Упрямый наклон головы Гарри говорил о том, что он собирается спорить об этом, поэтому Том просто положил руку ему на плечо. - Я надеюсь, что ты, по крайней мере, не откажешь мне в привилегии быть рядом с тобой, пока ты слушаешь их клятвы.
- Нет, ты должен быть там, - сказал Гарри, и его глаза на секунду вспыхнули. - Потому что ты увидишь, сколько у них еще осталось сил, когда клятвы их заберут. Я думаю, что они очень храбры, раз вообще согласились на это, знаешь ли.
Том сдержал свою реакцию и только кивнул. - Тогда не поговорить ли нам о более приятных вещах, пока мы ждем завтрашнего утра?
Гарри улыбнулся ему, и Том позволил дополнительным эмоциям прорваться сквозь связь между ними и унести их на весь день.
♪ↄ♫
Гарри слегка поежился, стоя в Атриуме Министерства. Первоначально он думал, что Рон и Гермиона принесут свои клятвы в зале суда Визенгамота, который они почти разрушили, перед людьми, которых они почти убили с помощью Проклятия Окончательного Разрушения в их связи, но Том наложил на это вето. Очевидно, он думал, что большая часть волшебного мира хотела бы увидеть, как они это делают.
Гарри возражал против этого, но Том только посмотрел на него и сказал: - Они оставили бы весь волшебный мир без правительства, если бы преуспели в своей безумной забастовке против правительства, - и Гарри был вынужден отступить.
И толпа была больше, чем Гарри ожидал. Люди столпились так близко к бассейнам и золотому фонтану, что Гарри подумал, что позже у них на спинах отпечатается рисунок из кирпичей или бассейна. Единственным свободным участком пола был узкий коридор, ведущий от лифтов, из которых выходили Рон и Гермиона, к фонтану. Том сказал, что они принесут свои клятвы под равнодушным взглядом волшебника и ведьмы, символизируемых группой существ фонтана.
Том ничего не сказал о причинах, но Гарри было интересно, узнал ли он, что Гермиона презирала службу домовых эльфов и господство магических существ, за которые выступали многие традиционные чистокровные. Заставить ее сделать это здесь было особенно тонким психологическим ударом.
Но Гарри ничего не сказал, частично потому, что он знал, что Том потакал протестам Гарри по поводу судьбы его лучших друзей настолько, насколько он был готов пойти, а частично потому, что он не хотел давать Тому идеи.
Их связь вспыхнула, и Гарри повернул голову еще до того, как начали открываться лифты. Том ехал в них с эскортом авроров и несколькими членами Визенгамота, которые были там, когда Рон и Гермиона в последний раз применили свою магию.
Амелия Боунс вышла первой, ее лицо было холодным, и несколько человек, пытавшихся протиснуться мимо Наемных Волшебников, которые держали этот участок пола свободным, застыли, встретившись с ней взглядом. Мадам Боунс кивнула и продолжила идти, в то время как Рон и Гермиона, шаркая, последовали за ней. Гарри вздрогнул, услышав, как звякнули кандалы, которые были на них.
Может быть, это было его вздрагивание, одно из единственных движений в этой жутко тихой комнате, которое привлекло их взгляды к нему. Гермиона подняла глаза, и их взгляды встретились. Рон последовал за ним секундой позже.
Гарри знал, что он смотрел достаточно пристально, чтобы увидеть, как глаза Гермионы наполняются слезами. У Рона этого не произошло, но он обнял Гермиону за плечи и немного повернулся, как будто защищая ее от Гарри.
Гарри проглотил свою боль, а затем, в свою очередь, поймал взгляд Тома. Том стоял слишком неподвижно, особенно с аврорами, колеблющимися позади него, и изгиб его руки говорил о том, что его рука вот-вот опустится на палочку.
- Он все равно может наказать их, если я буду вести себя слишком болезненно рядом с ними. Как будто они недостаточно наказаны…
Гарри заставил свою боль вернуться в себя, и лицо Тома прояснилось. Он все еще бросал на Гарри задумчивый взгляд, когда обходил авроров, чтобы встать у фонтана лицом к Рону и Гермионе. Люди, которые до этого прижимались достаточно близко, чтобы бассейны впечатались им в спины, разошлись, как будто их прогнали. Сам Гарри повернулся только для того, чтобы держать всех под наблюдением.
Рон все еще обнимал Гермиону за плечи, и его лицо было почти пустым. Гарри надеялся, что Том не истолкует это как-нибудь плохо. Мадам Боунс была той, кто прочистила горло и привлекла к себе внимание толпы и репортеров.
- Мы пришли сюда сегодня, чтобы услышать клятвы Рона Уизли и Гермионы Грейнджер, бывших членов Ордена Феникса, которые напали на Визенгамот во время суда над ними за террористическую деятельность, - сказала она. - Теперь они сквибы с разорванной душевной связью, поэтому они не будут давать самую могущественную клятву, которую они могли бы принести, ту, которая связывает волшебников. Они принесут клятву, формулировку которой согласовали министр, Уизли, Грейнджер и Визенгамот.
Гермиона пошевелилась, как будто собиралась протестовать против этой части соглашения, но Рон крепче обнял ее за плечи и успокоил. Гарри сглотнул. Он знал, что это был лучший исход из всех возможных, но...
Что ж, это не означало, что он не хотел бы, чтобы все сложилось по-другому.
- Мисс Грейнджер, мистер Уизли, вы начнете клятвы со своей первой части.
Гермиона шагнула вперед, хотя ее трясло, и положила руку на золотую цепочку, которую мадам Боунс достала из кармана. Когда она туго натянула её между ладонями, она слегка зазвенела, а затем затихла. Гарри посмотрел на цепочку. Его заверили, что она может связать любого, кто однажды почувствовал прикосновение магии к своему телу, что сделало её эффективным инструментом для удержания даже сквибов, хотя и не маглов.
Он не знал, из чего она была сделана, или почему это было так эффективно, и Том только сказал, что объяснит магическую теорию позже.
- Мистер Уизли, вы тоже.
Рон последовал за ней мгновение спустя, и его рука присоединилась к руке Гермионы на цепочке. Они глубоко вздохнули и начали читать вместе. Гарри задавался вопросом, приходилось ли им практиковаться в этом, или это был остаток их связи-близости, что они могли это делать.
- Мы клянемся, что будем жить в мире магглов всю оставшуюся жизнь. Мы клянемся, что у нас не будет неконтролируемых контактов с кем-либо из волшебников, включая детей, которые еще не поступили в Хогвартс. Наблюдатели должны состоять только из министра Риддла или сотрудников Отдела Магического Правопорядка. Мы клянемся, что не будем пытаться проникнуть в волшебный мир ни через одну точку Британии, включая, но не ограничиваясь входами в Косой переулок, больницу Святого Мунго и Министерство. Мы клянемся, что не будем распространять материалы об Ордене Феникса или критикующие министра Тома Риддла и Визенгамот, включая, но не ограничиваясь, брошюры, речи, частные беседы и письма. Мы клянемся, что не будем общаться с профессором Альбусом Дамблдором, бывшим директором Школы чародейства и волшебства Хогвартс, и немедленно сообщим о любых попытках с его стороны связаться с нами мисс Амелии Боунс. Мы клянемся, что не будем пытаться связаться с членами семьи Уизли, Гарри Поттером, Лили Поттер, Джеймсом Поттером, Сириусом Блэком или кем-либо еще, кто был связан с Орденом Феникса, без предварительного одобрения министра.
Гарри резко повернул голову и хмуро посмотрел на Тома. Запрет Рону и Гермионе связываться с Дамблдором имел смысл только с учетом того, как легко они поддавались влиянию, но он не знал, что это распространится и на него.
Том холодно посмотрел на него, и Гарри понял, что он ничего не добьется, споря об этом. Нахмурившись, он повернулся обратно к Рону и Гермионе.
- И мы клянемся, что любой шаг, который мы предпримем против волшебного мира, нынешнего правительства волшебного мира, министра Тома Риддла или его единомышленника Гарри Поттера, будет ненасильственным по своей природе.
Гермиона закрыла глаза, когда произнесла это последнее заявление. Рон просто стоял ближе к ней, краем глаза наблюдая за Томом и Гарри.
Гарри почувствовал, что его шатает. Он не знал, что клятва будет такой. Он ожидал чего-то, что помешало бы им вообще действовать против магического правительства, подобно той, в которой говорилось, что они не могут распространять пропаганду Ордена Феникса. Он наклонился к Тому, пока репортеры выкрикивали вопросы, а мисс Боунс отвечала на них, в то время как авроры подошли поближе к Рону и Гермионе.
- Почему вы вообще оставили им возможность действовать против вас? - тихо спросил он.
- Они, вероятно, взорвались бы без этого и сделали что-то, что нарушило бы одну из клятв, - сказал Том. - Нарушение клятвы наказывает их болью, смертью, если они нарушают ее более трех раз. И это расстроило бы тебя.
- Значит, ты сделал это, потому что не хотел меня расстраивать.
- Ну... да.
Гарри уставился на него. Том оглянулся, его взгляд был спокойным, мягким и немного пытливым. Он, очевидно, не понимал, какие проблемы были у Гарри с этим.
- Ты должен делать такие вещи, потому что это правильно, а не обречь своих врагов на смерть, - прошипел Гарри наконец. - Не потому, что ты хочешь сделать счастливым кого-то из своих близких.
- Мы установили, что не играем в политическую игру по одним и тем же правилам, дорогой.
Гарри хотел сказать что-то еще, но в этот момент один из репортеров повернулся к нему, и Гарри заставил себя улыбнуться. Он узнал Риту Скитер и знал, что она, не колеблясь, перевернула бы историю и представила Рона и Гермиону невинными жертвами, а Гарри и Тома - ужасными людьми, если бы могла.
- Мистер Поттер, я просто хотела узнать, как вы относитесь к тому, что ваши друзья получили второй шанс, подобный этому, в то время как ваш второй шанс был другим, - сказала Скитер, ее глаза на секунду обратились к Тому, как будто она думала, что сможет поставить его на место. Том только снисходительно улыбнулся. Он сказал Гарри, что ему нравится играть со Скитер. - В конце концов, вы все были связаны с Орденом Феникса, но вас пощадили и дали важную должность в правительстве, в то время как ваши друзья были лишены своей магии и сосланы. Как вы думаете, что произошло, чтобы вызвать такую разницу?
Гарри сознательно удержал свою бровь от подергивания. Конечно, Скитер знала, что произошло. Так поступали все, кто был хоть немного осведомлен о поисках министра своей второй половинки, и это, наконец, увенчалось успехом.
Но он предположил, что отвечать подобным образом было не очень хорошей идеей, поэтому он вздохнул и сказал: - Я полагаю, это были две вещи.
- Конечно. Скажите мне, что это были за две вещи? - Перо Скитер зависло над ее пергаментом.
♪ↄ♫
Альбус закрыл глаза. Чары на старом доме Дамблдора, скрытые за Фиделиусом, Тайным Хранителем которым он и был, на секунду задрожали, как будто они могли рухнуть от силы его горя.
Согласно газетам, Рон и Гермиона потерпели неудачу. Молли и Артур Уизли сдались аврорам, и остальные члены Ордена, которые не были схвачены, вскоре последуют за ними. Или, возможно, они тихо отойдут на задний план и притворятся, что никогда не выступали против безумного Темного Лорда, когда цена противостояния этому безумному Темному Лорду была такой тяжелой.
На фотографии на первой странице "Пророка" Гарри доверчиво смотрел в глаза Риддлу, в то время как Риддл сжал пальцы вокруг метки души Гарри, и вспыхнуло голубое пламя.
Все шло наперекосяк. Альбус терял все шансы спасти мир.
На данный момент, конечно, у него был только один выбор. Возможно, он с самого начала знал, что до этого дойдет. Он вздохнул и повернулся лицом к ряду книг, которые стояли позади него, самых древних из тех, что у него были. Некоторым из них было несколько столетий. Большинство из них касалось природы меток души, связей души и фениксов.
Была одна, к которой он потянулся, но от прикосновения к которой вздрогнул. Пульсация энергии вокруг неё обожгла его пальцы, но он проигнорировал это и открыл её.
Один путь остался для него открытым. Один курс, за который все возненавидели бы его, если бы узнали об этом. Но был только один человек, который мог знать правду, и мнение этого человека не могло иметь значения.
Таким образом, Альбус получил бы силу, чтобы противостоять Риддлу и Гарри, и связь душ, которая будет углублять их связь, чем дольше он будет ждать.
И тогда все были бы в безопасности. И свободны.