♪ↄ♫

Резкий стук в дверь кабинета Тома испугал Гарри, особенно потому, что Тома не было дома. Он откинулся на спинку стула и открыл рот, чтобы сказать это стоящему там человеку, затем снова закрыл его, когда увидел, что этим человеком была Элия Малфой.

Она осталась стоять, уставившись на него, и Гарри, наконец, понял, что она не примет подразумеваемого приглашения. Вероятно, это было бы неправильно. Гарри сдержал вздох и кивнул. - Пожалуйста, заходите, мадам Малфой.

- Я узнала то, что ты хотел.

Гарри наклонил голову, когда она разложила пачку пергаментов на маленьком столе, который Том поставил для Гарри рядом со своим. Он хотел сделать его больше, и Гарри сказал, что родственная душа министра не является ни выборной, ни оплачиваемой должностью, поэтому пусть он оставит маленький. Наблюдая за тем, как Малфой расставляет вещи так, чтобы бумаги меньше всего перекрывали друг друга, он подумал, что впервые пожелал большего.

- Уровни мощности различаются. Магглорожденные иногда демонстрируют самые высокие уровни силы, в зависимости от года. Иногда полукровки. - Руки Малфой на секунду зависли над самым большим куском пергамента, который, как мог видеть Гарри, был списком самых высоких оценок по СОВ за последние пять лет. Родители учащихся должны были дать разрешение на публикацию, но обычно они это делали, если оценки превышали ожидания или были выше среднего.

- Да. - Гарри сказал это тихо, но Малфой взглянула на него. - Теперь вы понимаете, почему нелепо пытаться управлять этим обществом, основанным на политике крови?

- Магглорожденные и полукровки все еще не обладают такими знаниями, как мы.

Гарри пожал плечами. - Это зависит от того, что ты имеешь в виду. Я никогда не слышал, чтобы полукровки, воспитанные родителями-традиционалистами, чем-то отличались от чистокровных, по крайней мере, в том, что касается нелепости. - Малфой прищурила глаза, но Гарри продолжил: - И магглорожденные обладают всеми видами знаний о мире маглов, которых нет у чистокровных.

- Зачем нам нужны знания о мире магглов?

Гарри постучал по пергаменту. - Потому что ничто из этого не было бы для них неожиданностью. Они провели тесты, которые доказали, что у людей такая же кровь. Эта наследственность гораздо больше зависит от непредсказуемых комбинаций черт от каждого родителя, чем от строгого учета уровней силы. - В последний момент он решил ничего не говорить о генах, что просто повлекло бы за собой дополнительные объяснения. - И они также провели исследования, которые показывают, что на детей влияет то, кто их воспитывает и их сверстники, по крайней мере, в такой же степени, а в некоторых случаях и в большей степени, чем их кровные родители.

Малфой, нахмурившись, уставилась на пергаменты. - Ты говоришь, что если бы я удочерила свою магглорожденную дочь, я могла бы вырастить из нее могущественную Малфой.

- Вы собирались усыновить магглорожденного ребенка? - выпалил Гарри, а затем слегка съежился. Замечательно, Гарри, подумай о том, как это, должно быть, звучало.

Но на этот раз забвение чистокровных к другим людям сослужило ему хорошую службу. Малфой не обратила внимания на его тон, только слегка кивнула. - Я думала об этом. Была особенно привлекательная маленькая девочка, чьи родители знали о магии и которые оставили ее на ступеньках Дырявого Котла, чтобы она сдалась, потому что ее случайная магия была жестокой по отношению к ее родственникам. Она была блондинкой, и у нее была индивидуальность, которую я могла представить себе лепящей.

- Но?

Малфой взглянула на него. - Мой брат напомнил мне, что это было неприлично, и что ничто никогда не сможет смыть пятно ее грязной крови. - Она снова взглянула на пергаменты, ее лицо было пустым и гладким, как стекло. - Но, возможно, что-то и произошло бы.

- Да, - еле слышно сказал Гарри. Сейчас тоже было не время говорить о грязной крови. - Что с ней случилось?

- Кто-то другой удочерил ее и уехал из Британии. - В голосе Малфой не было никаких эмоций. Она легонько провела ногтями взад и вперед по списку имен. - Итак, вы хотите, чтобы я поговорила об этом.

- Да, пожалуйста. В Визенгамоте. - Гарри наклонился вперед. Он, вероятно, тоже не мог говорить о сожалении. Она восприняла бы признание в этом как слабость, и в ее голосе не было сожаления. - Представьте, что почувствовали бы другие люди, если бы узнали, что усыновление маленьких магглорожденных детей может увеличить число людей, которые верят так же, как они.

Глаза Малфой сверкнули на него стальным блеском. - Вы играете в эту игру так же хорошо, как и наш министр.

- Игру? - спросил Гарри, немного удивленный ее формулировкой, но не думая, что она имела в виду то же самое, что и Том. Зачем бы чистокровным так долго плясать под политическую дудку Тома, если бы они знали, как он к ним относится?

Малфой откинулась на спинку стула. - Министр хочет власти только для себя.

Гарри ждал. Вряд ли он собирался это отрицать. Та часть, где Том был готов поделиться властью со своей второй половинкой, была, ну, частной.

- Его не волнует чистота крови. Он не заботится о сохранении наших традиций. Он заботится о том, чтобы остаться у власти. И он знает, что такие люди, как я, могут удержать его там. - Малфой пристально посмотрела на него. - Но ты хочешь справедливости для магглорожденных и тому подобного. Итак, вы идете по пути, который позволит нам инвестировать в вашу мечту вместе с вами.

Гарри ничего не сказал. Это было опасно умно, больше, чем он думал, что чистокровный может быть. Дело было не в том, что все они были глупы, а в том, что они были настолько увлечены верой в свое превосходство, что им приходилось игнорировать противоположные доказательства, чтобы их мировоззрение не начало рушиться вокруг них.

- Путь, который приведет нас к власти. Где ты научился играть в эту игру, Гарри Поттер?

Опасно умен. Но даже в этом случае это вряд ли означало, что Гарри нужно было раскрывать все свои секреты.

Он позволил своей губе немного приподняться, его глаза впились в Малфой. - Как ты думаешь, где я этому научился, выросший в Ордене фанатиков, которые хотели уничтожить мою вторую половинку?

- И ты хотел предотвратить это, - сказала Малфой, очевидно, не обращая внимания на возможные сложности ситуации, что вполне устраивало Гарри. - Да, я понимаю, как это может научить вас некоторым интригам. - Она уставилась на него своими жемчужными глазами, а затем спросила: - Сколько?

- За что?

- Какая сумма денег или услуга убедили бы вас повернуть игру в нашу сторону? Твоей второй половинке не суждено было быть министром вечно, но, похоже, он этого добивается. И ты знаешь, что, хотя твое желание защитить магглорожденных искренне, его - нет. Я уже говорила вам, что чуть не удочерила магглорожденную девочку. Почему мы не можем использовать эту информацию, этот альянс, чтобы отстранить министра от власти?

Честно говоря, к стыду Гарри, он действительно задумался об этом на мгновение. На самом деле ему не нравилась политика или то, что он был родственной душой министра.

Но это было не так, как если бы чистокровная Малфой в этом положении была бы лучше или продолжил бы реформы для магглорожденных без кого-то, кто подтолкнул бы их по этому пути. Гарри достиг того, кем он был, только потому, что спал в объятиях министра. Поэтому он встретился взглядом с Малфой и слегка покачал головой.

Она понизила голос, пока он не зазвучал больше как гудящая струна арфы, чем что-либо еще. - Есть способы заблокировать связь между родственными душами. Возможно, никто никогда не учил вас им, потому что они были так одержимы тем, чтобы помешать вам достичь этой судьбы, но я могу научить вас. Ты можешь солгать ему.

- Я не хочу, - сказал Гарри, и это было правдой. Ему придется поговорить с Томом о его неприязни к политике, если он хочет изменить свое мнение, а не делать что-то за его спиной. - Теперь, вы поднимете эту информацию о магглорожденных на следующем заседании Визенгамота, или мне поднять ее, и вы меня поддержите?

Глаза Малфой немного расширились. Затем она сказала: - Я лгала о том, что удочерила магглорожденную девочку. Я пыталась заставить тебя больше сопереживать мне, смотреть на вещи с моей точки зрения.

- Возможно, так оно и было. Но я могу сказать вам в Визенгамоте, что вы все равно рассказали это мне.

- Они никогда тебе не поверят.

Гарри пришлось фыркнуть по этому поводу. - Ты так уверена? Ты же не думаешь, что они охотно ухватятся за любую улику, которая может ослабить тебя в их глазах? - И, конечно, чистокровные подумали бы, что это слабость - быть сентиментальным по поводу судьбы магглорожденного, даже заботиться о воспитании его по образу и подобию Малфоя.

- Это ложь.

- И мы оба знаем, конечно, что тебя так любят в Визенгамоте, что все поверят, что ты говоришь правду об этом.

Малфой стиснула руки и молча уставилась на него. Гарри только поднял брови, с тем, что он должен был признать, было насмешкой.

- Почему ты такой упрямый? - прошептала Малфой. - Я знаю, что ты вырос исключительно в волшебном мире; почему ты так заботишься о магглорожденных и магглах?

Гарри пожал плечами. - Мои родители учили меня, что они тоже люди. Один из моих лучших друзей в школе был магглорожденным. Я не видел причин думать, что полукровки менее могущественны, чем чистокровные, или что ты была права насчет магглорожденных. Если вы хотите, чтобы люди поверили вашей пропаганде, возможно, вам следует сделать ее более убедительной.

Малфой отвернулась от него. - Мы готовы предложить вам место в любом правительстве, которое мы сформируем после того, как Риддл будет смещен с поста министра.

- Независимо от правительства. - Гарри секунду боролся с клокочущим в нем смехом, затем отпустил его. Губы Малфой сжались, пока не стали невидимыми, но это не было проблемой Гарри. - Ты даже не знаешь, кто мог бы занять его место, не так ли? Вы ненавидите его, но вы также не можете сформировать сильную фракцию, чтобы противостоять ему, потому что вы тоже ненавидите друг друга. Мерлин, это забавно.

Малфой сцепила свои руки вместе. - Вы могли бы получить власть, которую вы даже не понимаете, если бы работали с нами.

- Поскольку я этого не понимаю, для меня это меньшее искушение. - Гарри улыбнулся одними губами. - Но я понимаю две вещи.

- Какие? - Голос Малфой искрился, и Гарри удивился, что кто-то когда-либо думал, что ее холодная маска была нерушимой.

- Во-первых, я знаю, что ты всегда будешь презирать меня за то, что я полукровка. - На этот раз Гарри одарил ее широкой улыбкой. - А во-вторых, у меня уже есть сила, которую ты не понимаешь.

Он позволил ей собираться и течь вокруг себя, поднимаясь по офису и меняя стены по мере того, как она проходила. Некоторые из них превратились в конструкции из раковин; некоторые превратились в дерево; из одного выросло еще одно заколдованное окно, которое изгибалось, как открытый глаз, и показывало видение подводных лесов водорослей. Парящая магия достигла потолка, и она стала жемчужно-золотой, с неё свисала огромная люстра.

Малфой сидела там, где она была, и уставилась на него.

- Все это было бы настоящим, если бы ты прикоснулась к нему, - мягко сказал ей Гарри. - Я сильнее тебя. Тебе придется с этим смириться. Возьмите свои исследования с собой, когда будете уходить. И помните, что вам все равно нужно будет представить информацию в Визенгамот, как мы договорились, или вы не хотите видеть, что произойдет.

Малфой встала и вышла из кабинета. Гарри посмотрел ей вслед, затем вернул свою магию обратно в свое тело.

- Тебе это понравилось, - мягко сказал Том, выходя из-за двери, которая вела в небольшую приемную, где у него была собственная встреча с Арктурусом Блэком.

Гарри пожал плечами. - Да. И она, вероятно, думала, что это иллюзия. Если она так стремится остаться у власти, что думает, что я предам тебя...

- Это реально. - Том протянул руку и слегка надавил на угол стены, который еще мгновение назад был сделан из ракушек. - Я знаю это. Гарри, я знаю тебя лучше, чем кто-либо из них, и я надеюсь, что ты не подумаешь, что я потребую, чтобы ты оставался на посту политической власти, учитывая, как сильно ты это ненавидишь.

- Но тебе это нравится. - Гарри откинулся на спинку стула и изучал Тома. - Я бы тоже не хотел заставлять тебя отказываться от должности министра.

Том наклонил голову, едва заметный кивок в знак того, что он предпочитает оставаться на месте. - Но ты можешь отступить. Ты можешь работать за кулисами. И если ты когда-нибудь возненавидишь то, что находишься в центре внимания политиков, до такой степени, что это помешает нашей связи...

- Да? - Том намеренно подавил связь во время встречи Гарри с Малфой, потому что он хотел посмотреть, как Гарри справляется сам, и им нужно было больше практиковаться в своих мыслях, как он сказал Гарри. Но Гарри чувствовал, что теперь это трепещет где-то в глубине его сознания, как бабочка в коконе.

- Тогда мы уйдем.

Гарри сглотнул. - Я же сказал тебе, что не хочу заставлять тебя сдаваться.

- Но если ты когда-нибудь начнешь ненавидеть это так сильно, тогда ты возненавидишь это больше, чем тебе понравится давать мне то, что я хочу. - голос Тома был мягким, когда он наклонился и провел ногтем по уголку лица Гарри, вокруг глазницы. - Ты и наша связь значите для меня больше, чем должность министра. Дело только в том, что если ты можешь терпеть мое пребывание в офисе, то я бы предпочел остаться здесь.

Гарри кивнул и протянул руку, чтобы обхватить запястье Тома. - Как я когда-нибудь осуществлю свой грандиозный план заставить тебя предать свои собственные политические принципы и отстаивать мои, если мы уйдем?

Том улыбнулся, а потом рассмеялся. Он наклонился и завладел губами Гарри. Гарри поддался связи, возникшей между ними, в цветах, таких же смелых и глубоких, как летний луг, залитый солнечным светом.

Том откинул голову назад с легким вздохом и пробормотал: - Я должен признать, что, по крайней мере, хотел бы остаться у власти, пока ситуация с Дамблдором не будет урегулирована.

Гарри кивнул. - Конечно. Нам нужно уничтожить его, и нам нужно знать, куда, черт возьми, делся Гриндельвальд. - Это было единственное, чего Петтигрю не учел, поскольку он благоразумно покинул туннель, как только смог. Было невероятно, что ему вообще удалось захватить палочку Дамблдора.

- По крайней мере, он, кажется, не сотрудничает со своей второй половинкой. Это уже кое-что. Но удвоенная сил Дамблдора беспокоят меня.

Гарри прищурился, потому что связь между ними вибрировала и прыгала, но эмоции, которые затопили ее, были слишком теплыми, чтобы беспокоиться. - Том? Ты хотел меня о чем-то спросить?

Том легонько коснулся его рук. - Я знаю, что ты совершал замечательные магические подвиги, и каждый раз я был там, а это значит, что я мог пассивно подпитываться твоей силой. Но нам нужно начать тренироваться вместе. Чтобы иметь умение противостоять Дамблдору с теми четырьмя силами, которые нам суждено иметь.

Гарри некоторое время слушал связь, а затем рассмеялся. - Мысль об этих способностях приводит тебя в восторг, не так ли?

- Да, это так. - Том коротко улыбнулся ему. - Но я серьезно отношусь к необходимости тренироваться. А это значит, что мы оба должны внести свой вклад. Тебе нужно продолжать посещать целителя Лауфри. И мне нужно представить тебя кое-кому, с кем я все откладывал знакомство. Я беспокоился, что все может плохо кончиться.

Гарри сглотнул. - Бывший любовник?

Том уставился на него. Связь приобрела болезненный желтый цвет. - Ты думаешь, я был бы таким грубым? Или что любой прошлый любовник может иметь значение по сравнению с тем, что у меня есть с тобой?

Гарри пожал плечами и отвернулся, немного смущенный. - Я имею в виду, вы бы держали кого-то вроде этого рядом, если бы это было с практической целью. Ты мог бы ожидать, что я преодолею свое смущение и любое чувство, что я неадекватен. Так что я не думаю, что это такое ужасное подозрение, как у тебя... может, ты перестанешь надо мной смеяться?

- Никто не сможет сравниться с тобой, - пробормотал Том и поцеловал его в лоб, в то время как связь все еще искрилась от смеха. - У меня были другие любовники, потому что я хотел убедиться, что у меня есть навыки, чтобы заставить мою вторую половинку чувствовать себя хорошо, но я не оставил ни одного из них. В любом случае, большинство из них были из тех людей, которые хотели абсолютной преданности, а я никогда не смог бы им этого дать.

- По тем же причинам, по которым ты говорил мне, что останешься со мной, пока твоя вторая половинка не заставит тебя уйти.

- Да. То, что это оказался ты, - величайший подарок в моей жизни.

Он злобный придурок, а потом говорит что-то в этом роде. Гарри оперся на руку Тома, и только через несколько минут он пошевелился и сказал: - У тебя есть кто-то, с кем ты хочешь меня познакомить? Или ты хочешь мне что-то показать?

- Оба. - Руки Тома сомкнулись на плечах Гарри и мягко подняли его со стула.

♪ↄ♫

- ~Нагини, выходи~.

Гарри вздрогнул, услышав слова на парселтанге, и бросил на него странный взгляд. Том проигнорировал его, не сводя глаз с теней, шевелящихся у двери, ведущей в гостиную. А потом она выскользнула, вся в своих великолепных метрах, и направилась прямо к Гарри, который смотрел на нее в...

Очарование. Хорошо. Том расслабился. Он беспокоился, несмотря на то, что Гарри понимал парселтанг, что это вызовет отвращение.

- Она прекрасна, - выдохнул Гарри, и Нагини, которая достаточно хорошо знала это слово, повернула голову и высунула язык, демонстрируя чешуйки на своей шее партнеру Тома. - Она твой фамильяр, верно?

Том кивнул. - Я не осмеливался позволить большинству людей узнать о ней. Они бы знали, что я понял, когда связался с ней.

- О чём ты? - Гарри бесстрашно опустился на колени на пол, а Нагини скользнула к нему и вплелась в его руки. Она одобрительно отозвалась о его теплоте на парселтанге, что вызвало у Гарри улыбку.

- У меня была живая родственная душа.

Гарри нахмурился. - Я не понимаю. Я имею в виду, любую часть. Почему ты должен был быть осторожен, чтобы не упоминать Нагини в присутствии кого-либо еще, или почему кто-то мог предположить, что у тебя нет живой родственной души. Ты так преданно искал меня.

Том кивнул и сел рядом с Гарри. Нагини соизволила положить часть своего хвоста ему на колени, но она была занята тем, что нюхала Гарри и требовала, чтобы он почесал ее за головой, где ее кожа начала трескаться.

- Связь с фамильяром на таком глубоком уровне, как у меня с Нагини, не может быть достигнута тем, чья родственная душа мертва или кто разорвал связь, - сказал Том. - Я на самом деле думал, что Дамблдор, возможно, разорвал свою связь с Фоуксом, потому что он отверг свою связь с Гриндельвальдом, по крайней мере, пока я не наткнулся на теорию о том, что фениксы вместо этого являются слугами судьбы и ищут людей, которые могут помочь им достичь этой судьбы. И многие люди предположили, что моя связь была разорвана, когда моя метка души была сожжена.

Гарри секунду моргал, глядя на него, затем на феникса из оникса и бриллиантов, висящего у него на шее. Том думал о том, чтобы снять его, но после стольких лет он чувствовал себя частью его самого почти так же, как метка Гарри. - Но ты все еще искал...

Том кивнул. - Однако были и другие, которые считали меня дураком. Они были бы гораздо опаснее, если бы знали о Нагини и поняли, что я был прав, а они ошибались. И у них могли бы быть ресурсы и время, чтобы более открыто искать мою вторую половинку и уничтожить тебя, если бы они тебя нашли.

- Как? У тебя были все эти заклинания и отделы по всему Министерству...

Нагини повернула к нему голову. - ~Поговорим о скучных вещах позже. Теперь чеши.~

Гарри сделал это с беспомощной улыбкой, и Том снова завел разговор, как бы ему ни хотелось просто сидеть и смотреть, как его родственная душа радуется вместе со своим фамильяром. - Что, если бы моя вторая половинка родилась в другой стране? Или умерла? Не то чтобы я знал бы наверняка, если бы моя метка души исчезла. О, да, у меня была связь с Нагини, но все, что доказывало, это то, что моя родственная душа была жива или еще не родилась, когда я связался с ней. Это не гарантировало, что она все еще жива.

Гарри потянулся и взял его за руку, в то время как связь пульсировала, как будто уханье совы эхом отдавалось сквозь нее. - Мне жаль, что я так усложнил тебе задачу. Я просто... Орден...

- Не беспокойся об этом, - сказал Том и притянул Гарри обратно, чтобы он прижался к нему. Нагини пришла с ними и свернулась калачиком вокруг них обоих, отвлекаясь даже от зуда своей старой кожи тем фактом, что они, наконец, были вместе, и Гарри так легко к ней привязался. - Теперь ты здесь.

Гарри вздохнул и расслабился. Но связь оставалась настороже, что означало, что он не собирался спать, и, наконец, он мысленно спросил, мягко, как новый рассвет, - Была ли какая-то особая причина, по которой ты хотел, чтобы я встретился с Нагини сейчас, а не позже?

Том погладил Гарри по затылку костяшками пальцев. У него была замечательная родственная душа. - Позже, - сказал Гарри, - а не раньше, прощая то, чего другой мог бы и не простить.

- Я думаю, нам понадобится ритуальная магия, тебе и мне, чтобы победить Дамблдора и Гриндельвальда, - пробормотал он. - И для этого ритуала нам понадобится помощь Нагини. - Он сделал паузу, и Гарри подвинулся, чтобы посмотреть на него снизу вверх. - И тебе также нужно будет сблизиться со змеей.

♪ↄ♫

- Вы готовы принести клятвы, о которых мы вас просили?

Молли взглянула на Артура. Он нежно коснулся ее плеча. Они были в середине длинного коридора, который проходил между камерами предварительного заключения Министерства, в которых они провели всего несколько часов. Остальное время они, как ни странно, проводили в уютной, хотя и маленькой квартире или в окружении Сириуса, Джеймса и Лили.

- Да, - сказала Молли, и Артур улыбнулся ей, как будто эти слова положили конец какому-то личному кошмару, который им снился. Их связь мягко звякнула, когда он подошел к ней и протянул руки.

Аврор, которому было поручено быть их Связным, кивнул, а затем дверь в дальнем конце коридора открылась, и вышел Министр. Молли осторожно выпустила воздух из легких. По какой-то причине, хотя она и знала, что они дадут клятву не сотрудничать с Орденом Феникса снова какому-нибудь высокопоставленному чиновнику Министерства, ей никогда не приходило в голову, что это будет он.

- Молли и Артур Уизли, - пробормотал Риддл, становясь перед ними. Кулон с фениксом на его шее слегка качнулся, а затем остановился. Молли оторвала от него взгляд и перевела его обратно на лицо Риддла, удивившись тому, что на нем появилось что-то похожее на легкую веселую улыбку. Но затем она исчезла, и Риддл кивнул ей, протягивая свои руки. - Обхватите по одной из них каждый.

Артур взял левую руку Риддла в том, что казалось испуганным молчанием, но Молли действительно должна была заговорить, хотя бы для того, чтобы выяснить, почему все было так не так, как она думала. - Почему именно вы это делаете, сэр? - спросила она, садясь справа от него. Он был теплым и немного сухим, без холодной текстуры рептилии, которую она себе представляла.

- Нет ничего, чего бы я не сделал, чтобы угодить своей второй половинке.

Молли слегка вздохнула. Конечно. Было трудно осознать, как многим они обязаны Гарри, после того, что Рон и Гермиона сделали с ним.

Но она ничего не могла сделать, чтобы изменить это, или для Рона и Гермионы прямо сейчас. Она снова замерла и стала ждать первых слов требуемой клятвы.

- Клянетесь ли вы оба, что никогда больше не поднимете оружие против Министерства, кроме как в целях самообороны? - спросил Риддл. В его голосе послышалось легкое шипение, возможно, при мысли о том, что они будут сражаться против Министерства, когда он изо всех сил старался — и Молли знала, что он старался — хорошо с ними обращаться.

- Клянусь, - сказала Молли, и Артур смог сказать это вместе с ней, так как у них была такая полная родственная связь. Слова лились из них и формировались в огненную связь вокруг их сцепленных рук.

Аврор, стоявший рядом с ними, резко втянул воздух, но Молли не была уверена почему. Возможно, клятва, о которой просил Риддл, была мягче, чем ожидал Аврор.

Риддл пристально посмотрел ей в глаза. - Клянетесь ли вы оба, что никогда больше не будете общаться с Альбусом Дамблдором, кроме как по приказу меня или Гарри Поттера, посредством письма, мысленного общения, Камина, лицом к лицу или любым другим способом, который вы можете понять?

- Клянусь, - сказала Молли, и когда голос Артура зазвучал вместе с ее голосом, она почувствовала, как связь дрожит от отвращения. Ни один из них не хотел снова иметь ничего общего со стариком. Его фанатизм превратил Рона и Гермиону в Сквибов.

Риддл кивнул, когда вторая полоса огня присоединилась к первой. - Клянетесь ли вы оба, что спросите Гарри Поттера, как только у вас возникнут вопросы о процедурах Министерства или справедливости того, что вы видите?

Молли моргнула. Это была не та клятва, которую она ожидала произнести. Но они с Артуром произнесли это, и появилась третья полоса огня, более плотная, чем остальные, как будто эта клятва была важнее для Риддла.

Риддл на мгновение пошевелил пальцами взад и вперед, как будто он устал. Молли почувствовала, как сила горит под его кожей, а затем она увидела то, что, должно быть, заметил Аврор, и громко ахнула.

Не было никакого связывания. Риддл делал это сам, с помощью магии без палочки. Четырехкратная сила, подумала Молли. Так и должно быть.

Она почувствовала себя глупо, когда встретилась взглядом с Риддлом и увидела, как уголки его рта приподнялись в самодовольной улыбке, но он не насмехался над ней. Он только сказал: - Клянетесь ли вы оба, что не будете участвовать в террористической деятельности, подобной той, которую вы предприняли в Ордене Феникса, кроме как по приказу меня, Визенгамота или Гарри Поттера?

- Клянусь, - сказала Молли, голос Артура был всего на секунду позади.

Она все еще дрожала, когда клятва закончилась и затянулась вокруг их запястий блестящими лентами, которые через мгновение исчезли. Одно дело знать, что Риддл нашел свою вторую половинку, и Гарри был там счастливее, чем в Ордене, в чем у Молли, к сожалению, не было причин сомневаться.

Другое дело знать, что Риддл, человек, которого она привыкла считать грозным Темным Лордом, одержимым геноцидом, мог любить, и что Гарри любил его.

- Хорошо, - сказал Риддл, выпрямляясь во весь рост. - Итак, я приготовил для вас квартиру, в которой вы останавливались прошлой ночью, или Лили и Джеймс Поттер пригласили вас погостить у них. Это зависит от вас.

Молли моргнула и снова моргнула. Она взглянула на Артура, и он был тем, кто ответил, вероятно, потому, что почувствовал ее замешательство, проходящее через связь. - Мы хотели бы остаться с Поттерами. Спасибо.

Возможно, только Молли знала, насколько велика горечь стояла за словами, которые Артуру с трудом удалось выдавить из себя, но Риддл только улыбнулся и кивнул, как будто все они были лучшими друзьями. - Тогда следуйте за мной в Атриум. Поттеры ждут там, чтобы забрать вас, и они проведут вас к вашему временному дому. - Он обернулся.

- Зачем ты это делаешь? - спросила Молли у его спины.

Авроры переглянулись, как будто подумали, что это глупый вопрос или что-то похуже, но она ничего не могла с собой поделать. Даже если Риддл действительно был способен любить, это не то же самое, что быть способным на доброту. Молли сражалась бок о бок и против пар, связанных душой, которые были свирепыми и жестокими, защищая своих возлюбленных, и не заботились ни о ком другом.

Риддл оглянулся через плечо. Молли вздрогнула. Там была холодность, безразличие, которые она полностью ожидала увидеть до этого.

- Гарри страдал, когда потерял своих лучших школьных друзей, - сказал Риддл. - Я не хотел, чтобы он потерял своих родителей, и мы договорились о помиловании для них. Его крестный отец находится под большими ограничениями по нескольким причинам, но он ведет себя разумно. У вас есть еще больше. Почему Гарри должен страдать, когда вы, кажется, способны вести себя прилично?

И он повернулся и пошел по коридору, а Молли пошла за ним, прежде чем один из авроров, стоявших рядом с ними, смог ее толкнуть.

Этот единственный взгляд все еще был с ней, оставаясь холодным возле ее сердца. Тогда Риддл был похож на одного из тех Темных Лордов из легенд, чьей единственной заботой была их родственная душа. Возможно, он не готов вести войну с магглами и магглорожденными, как они все думали, но глубоко готов сделать все, что он должен, чтобы защитить свою вторую половинку, или что-нибудь, что сделало бы Гарри счастливым.

Я молюсь, чтобы то, что делает Гарри счастливым, никогда не было войной.

♪ↄ♫

Альбус присел на корточки у небольшого прохладного пруда перед собой и плеснул водой себе в лицо. Затем он вздохнул. Возможно, было глупо задерживаться так близко к Хогвартсу, в уголке Запретного леса, где он сам построил версию убежища Ордена, когда еще был директором, и представлял, как Риддл однажды ночью без предупреждения обрушится на школу. Но ему нужно было вернуть свою палочку, и это было место, где вор, вероятно, все еще обитал.

Он посмотрел в сторону, на маленькую фляжку, которая лежала там, а затем снова отвел взгляд.

Действие Амортенции закончилось, а вместе с ним и любовь, которую он испытывал к Геллерту. Он знал, что может снова разжечь огонь. Все, что ему нужно было сделать, это проглотить зелье. Ему даже не придется использовать руну или остальную часть ритуала, теперь, когда он уже восстановил их связь. Он был в спячке, а не мертв.

Но с исчезновением действия зелья исчезла пелена с его разума.

Хотел ли он заставить Геллерта вступить в узы? Хотел ли он развязать эту войну? Если Риддл и Поттер собирались победить и стать Темными Лордами, что мог с этим поделать тот, чья связь и двойная магия срабатывали только иногда?

Он откинулся на корточки, все еще глядя на флакон, на грани принятия решения, от которого, как он знал, он не отступит.

Он резко поднял глаза, услышав над собой мелодичную песню. Когда он поднял глаза, там сидел его феникс, существо потрясающего темно-синего и белого цветов, голова склонилась так, что один сапфировый глаз был устремлен на него.

- Ты хочешь, чтобы они победили?

Альбус сглотнул. - Я не уверен, что я подхожу для ведения этой войны.

- Дело не в тебе. Речь идет о невинных людях, которые пострадают, если вы не победите.

И видения хлынули из голоса феникса, когда он пел, и Альбус увидел их. Магглорожденные в кампусе, лежащие мертвыми в окопах. Магглы отравлены и умирают миллионами. Маггловские лидеры управляемые Империусом, направляя свое ядерное оружие друг на друга. Гарри превратился в раба с ошейником на шее, ошеломленного любовью и кормящего магией Риддла, который с красными глазами смеялся над миром мертвых.

Альбус вздрогнул, и песня смолкла. Феникс взъерошил свои перья и продолжал наблюдать за ним.

- Но как я могу выиграть, если у меня есть только половина силы душ? - сказал Альбус. - И это только с помощью зелья?

- Как ты можешь победить, если отказываешься пытаться?

И это, наконец, пристыдило Альбуса, заставив его взять зелье. Его руки дрожали, но он был полон решимости, наблюдая, как феникс срывается с ветки и исчезает в небытии.

Кто-то должен был сражаться с Риддлом и Поттером.

Он проглотил зелье, и жжение от него прорвалось сквозь его сомнения и боль. Альбус улыбнулся и повернул голову.

Теперь он мог чувствовать пульс Геллерта на расстоянии. Он пойдет и заберет своего спутника жизни, а потом вернется к своей войне.