♪ↄ♫

- Мистер Поттер, у вас есть минутка, чтобы поговорить со мной?

Гарри натянул на лицо вежливую улыбку и повернулся, чтобы посмотреть на мадам Мунвелл. Ему всегда было сложно предугадать, что она собирается сказать. Большую часть времени она поддерживала его и Тома, но он был на других заседаниях Визенгамота или беседовал с ней в Министерстве и видно, как она внезапно начинала смеяться над ним, или заявляла, что он такой же безмозглый, как маггл, или яростно спорила с ним о его мнении о магглорожденных (к которым она, казалось, не испытывала ненависти, но считалась невежественной).

- Да, мадам Мунвелл? - Ответил он. Она стояла с тростью, которая всегда была при ней, выставив её перед собой и смотрела на него. Они были прямо за дверями главного зала Визенгамота, и Гарри хотел попасть туда как можно скорее, чтобы поддержать Тома. Он ушел только потому, что ему нужно было в туалет.

- Вы вовлекаете мою дочь в какое-то ритуальное исследование.

- Да.

- И ты дружишь с моей внучкой.

Гарри моргнул, затем кивнул. Все еще было трудно представить, что мечтательная Луна и грозная мадам Мунвелл как-то связаны, но потом он вспомнил, как Луна разозлилась из-за того, что он скрыл от нее свою метку души и он увидел сходство. - Да.

Мадам Мунвелл прищурилась, глядя на него. - Я хочу, чтобы ты исследовал ритуал, который позволил бы ей найти свою вторую половинку.

- Я мог бы это сделать. - Сказал Гарри, немного смущенный. - Но есть всевозможные ритуалы и всевозможные ответы, которые вы могли бы найти сами. Я уверен, что Том позволил бы вам получить доступ к библиотеке Хогвартса, если вам понадобятся какие-нибудь малоизвестные книги. Или директриса МакГонагалл. - Все еще было странно называть ее так, когда этот пост долго занимал Дамблдор.

- Есть ритуалы, которые могут быть выполнены только Змееустами, у которых есть гарантированный шанс на успех. - Сказала мадам Мунвелл, ее голос на секунду стал резким, как у ворона. - Ни один из тех, что я пробовала, не имел никакого успеха.

Гарри снова моргнул, затем кивнул. - А тем временем, не откажетесь ли вы от своего несогласия с предложенным законопроектом об облегчении усыновления магглорожденных?

- Я думала, ты сделаешь это для меня как клиент Пандоры и друг Луны.

Мадам Мунвелл произнесла это так, как будто была очень удивлена, но ее глаза заблестели. Гарри позволил себе фыркнуть. - В политике нет бесплатных услуг. И исследование ритуала Парселмага займет время, которое я мог бы использовать для других вещей, которые Том хочет сделать. Не говоря уже о том, что я еще не Парселмаг и потребуется время, чтобы им стать.

Мадам Мунвелл расслабилась и захихикала. - Ты справишься, Поттер. - Сказала она. - Но я выступаю против этого законопроекта по уважительной причине, вы знаете. Есть чистокровные, которые воспользовались бы легким усыновлением, чтобы фактически украсть магглорожденных детей из своих семей.

- Сам законопроект содержит формулировки, позволяющие предотвратить это. Если кто-то хочет усыновить магглорожденного ребенка, ему все равно нужно будет доказать, что ребенок был сиротой, подвергался жестокому обращению или его родители добровольно отказались от своих прав. Усыновлению просто больше не нужно было бы проходить через пять департаментов министерства.

- И ты думаешь, что можешь отличить родителей, добровольно отказывающихся от своих прав, от тех, кого заставили это сделать?

Гарри моргнул, услышав это. - Да, конечно.

Мадам Мунвелл сделала паузу. - Как? Я не думаю, что ты знаешь достаточно о мире магглов, чтобы быть уверенным. Не тогда, когда ты вырос в волшебном мире.

Гарри уставился на нее. Затем он сказал: - Подождите. Это о чарах, которые могли бы убедить родителей-маглов, что их невозможно обнаружить?

- Да, конечно! - Трость мадам Мунвелл стукнула по полу достаточно сильно, чтобы несколько людей, задержавшихся у входа в зал Визенгамота, повернулись к ним. - Только не говори мне, что у тебя есть способ сделать что-то невозможное!

- Для меня это не невозможно. - Сказал Гарри, в то время как его голова шла кругом. Он даже не рассматривал это как причину для возможного возражения — но он снова забыл, что у большинства людей не было доступа к тому уровню власти, который был у него и Тома, даже если они были связаны душой с кем-то, кто любил их в ответ. - Возможно, у меня была магия, чтобы сделать это самостоятельно, я не уверен, но теперь, когда я с министром Риддлом...

- Гарри?

Том вышел из палаты Визенгамота, несмотря на то, Гарри был уверен, что это были оживленные дебаты по законопроекту об усыновлении. Его лицо было спокойным, когда он наблюдал за Гарри с мадам Мунвелл, но связь между ними трепетала взад и вперед, как ветка дерева на сильном ветру и Гарри подумал, что ему, вероятно, повезло, что у него было столько времени для разговора с ней.

- Я иду, - сказал Гарри и послал нежный толчок обожания вниз по узам, который заставил плечи Тома расслабиться. Он кивнул мадам Мунвелл. - Я надеюсь, что сегодня мы оба получили новую информацию, мадам.

Она наблюдала за ним спокойным взглядом, с прищуренными глазами, пока они с Томом уходили. Когда двери уже собирались закрыться за ними, она крикнула: - Я хочу демонстрацию.

- Тогда пойдемте, - отозвался Гарри, не оборачиваясь и улыбнулся, когда Том положил руку ему на плечо.

- Что это было?

- Она хочет, чтобы я провел ритуал Парселмага, чтобы найти родственную душу Луны. Я сказал ей, что сделаю это, если она откажется от своего несогласия с законопроектом об усыновлении и сказал, что могу обнаружить чары, которые кто-то может наложить на родителей-маглов, чтобы заставить их отказаться от своих родительских прав.

Глаза Тома расширились, а затем он рассмеялся мягким, шелковистым смехом, который заставил не одного человека в комнате обернуться. Гарри прочел страх на их лицах, наблюдая за ними краем глаза и тоску. Здесь были люди, которые отдали бы все, чтобы носить метку души Тома Риддла.

- Жаль, что я не мог этого сделать.

Но Гарри отбросил эту мысль. Смысл был в том, что он действительно стоял здесь, известный и востребованный и он игнорировал взгляды всей аудитории, чтобы посмотреть на Тома.

- Тогда она действительно должна войти, - сказал Том и привлек Гарри к своему месту, обняв его за плечи, а связь мурлыкала в глубине его сознания.

♪ↄ♫

- Вы не ответили на наше возражение относительно того, как мы могли бы убедиться, что некоторых люди не вводили в заблуждение или иным образом очаровывали родителей-маглов, заставляя их отдавать своих детей, министр Риддл.

Это была Калинда Джонс, полукровка, которая играла в игру почти так же, как Том, раскачиваясь взад и вперед, чтобы воспользоваться политическими веяниями и используя как слова, так и действия по мере необходимости, чтобы убедиться, что она не выглядит лицемеркой. Теперь она стояла, не сводя с него своих темных глаз, одной рукой играя с прядью каштановых волос, ниспадавших ей на плечи.

- Моя вторая половинка собирается поговорить об этом, - сказал Том. Он откинулся назад, когда Гарри встал рядом с ним.

Джонс моргнула и перефокусировала взгляд. Затем она сказала: - При всем уважении, министр Риддл, ваша вторая половинка не занимает выборную политическую должность и не имеет отношения к этой дискуссии.

- Но родственные души считаются, волшебным образом, частью избранного положения их связанного, как только связь завершена. - Голос Гарри был мягким, сочным и полным. Тому хотелось, чтобы Гарри увидел, что некоторые глаза в комнате направлены прямо на него. Гарри мог бы поверить, что чистокровные отдали бы все, что у них было, чтобы быть в паре с силой Тома, но у Гарри была своя собственная сила, красота, очарование. Было много тех, кто счел бы его более привлекательным.

Вернее, нашел бы его. Теперь Том сидел там с пульсирующей улыбкой и песнопением - Мое, мое, мое на фоне связи.

Гарри послал ему в ответ веселую мысль и прошел вперед, чтобы встать посреди узорчатого каменного пола между галереями кресел. - Я могу использовать свою магию на любых магглах, которые, как вы подозреваете, могли быть зачарованы. - Сказал он. - Я могу найти чары и обратить их вспять. И если бы мы нашли их до того, как произошло усыновление, что ж, было бы легко предотвратить дальнейшее развитие событий.

- Никто не может видеть такие чары. - Пренебрежительно сказала Джонс. Том сдержал смешок. Она не была глупой, просто излагала общепринятую магическую теорию. - Они недостаточно сильны. Даже Заклинание Памяти не всегда может быть найдено опытным Легилиментом, а это было бы Конфундусом и тому подобным.

- Я их вижу. - Гарри улыбнулся ей. - Более того, я могу сделать их видимыми, чтобы авроры и им подобные тоже могли их видеть.

Шорох удивления и ропот недовольства одновременно прокатились по залу. Лестрейндж открыл рот, как будто хотел что-то сказать, а затем закрыл его. Как и следовало ожидать, подумал Том, после того, как он так неудачно проиграл Гарри на дуэли. Мало кто теперь воспринимал его всерьез.

- Я не верю, что ты можешь сделать такое. - Сказала Эйлия Малфой. Она сидела, не потрудившись подняться на ноги, но смотрела на Гарри и не отводила взгляда. - По той причине, о которой заявила мадам Джонс, и другие. Никто не обладает достаточной силой, чтобы сделать это.

- Вы хотите добровольно стать моей подопытной, мадам Малфой?

Малфой восприняла это так же серьезно, как и все остальное и просто покачала головой. - Нет. И вы должны найти кого-то, кто является магглорожденным, чтобы сделать это или маггла, а затем показать нам, что вы можете обнаружить и обратить чары вспять. Чистокровные это иной случай, и если бы ты выбрал кого-то, кто знал тебя, они могли бы подыграть, чтобы доказать твой нелепый аргумент.

- Я доброволец.

Том моргнул, глядя на Джонс. Он не думал, что она когда-нибудь сделает что-то подобное, и на мгновение он обратился к Гарри, чтобы убедиться, что Гарри не заключил с ней сделку раньше, не убедил её или не уговорил её.

- Нет, конечно, нет, - резко сказал Гарри в ответ на связь, которая на секунду открылась, как крокодилья пасть, в глубине сознания Тома. - Она думает, что я потерплю неудачу и тогда она сможет держать эту неудачу над нашими головами.

Это действительно больше походило на методы Джонс. Том откинулся на спинку стула и лениво махнул рукой. - Если вы хотите, мадам Джонс, тогда у меня нет возражений.

- Я знаю. - Снова сказала Малфой, ее голос был выше, чем обычно. Том подумал, что с тех пор, как Гарри в первый раз вывел её из себя, делать это становилось все легче и легче. - Мадам Джонс - полукровка. Она все равно перепутала бы результаты.

- Правда, мадам Малфой? - Спросил Гарри и одарил Малфой таким снисходительным взглядом, что Тому захотелось встать и зааплодировать. - Ты все еще думаешь, что есть заметные различия между разумом и силой полукровки и чистокровки? Или полукровки и магглорожденного?

Было довольно трудно сказать, но Том был убежден, что Малфой стала еще бледнее, чем обычно. Она тяжело села и уставилась на Гарри пустыми глазами, на мгновение сжав руки рядом с собой.

Гарри подождал, как будто ожидал реального ответа, а затем усмехнулся и повернулся к Джонс. - Я так и думал. Не могли бы вы спуститься сюда, мадам Джонс?

Джонс выглядела менее уверенной, чем раньше, к личной радости Тома. Но она тряхнула головой и спустилась по ступенькам к Гарри, остановившись перед ним, скрестив руки на груди и глядя ему прямо в глаза.

- Конфундус. - Громко и осторожно произнес Гарри, двигая палочкой достаточно медленно, чтобы Том был уверен, что даже самые чистокровные в верхних рядах могли видеть, что происходит.

Джонс моргнула, и ее руки упали вдоль тела. - Она похожа на обитательницу палаты Януса Тики в Святом Мунго, - подумал Том, внутренне восхищенный. Ему бы хотелось увидеть, как другие попадут под действие подобных чар от магии Гарри, даже если это продлится всего несколько минут.

Гарри поднял палочку и описал ею круг над головой Джонс. Том знал, что это было так же напоказ, как и все остальное. Гарри использовал объединенную магию их связи, чтобы задействовать очарование, которое бурлило в сознании Джонс и сделать его видимым, но люди в комнате отреагировали бы лучше, если бы у них был процесс, который они понимали.

Появился амулет, ярко-желтые полосы света пересекли лицо Джонс и зарылись в ее волосы. Кто-то ахнул. Мадам Мунвелл наклонилась вперед, чтобы спросить: - И откуда мы знаем, что это Конфундус, а не какое-то другое заклинание, которое она наложила на себя?

Гарри закатил глаза. - Ты хочешь, чтобы я произнес еще одно заклинание, а затем сопоставил свою магическую подпись с этим заклинанием?

Том встал. - Они сказали бы только, что ты мог бы наложить какое-нибудь другое заклинание, кроме Конфундуса, - пробормотал он. Он посмотрел прямо на мадам Мунвелл. - У вас есть какие-либо доказательства того, что мадам Джонс перед этим наложила на себя еще одно заклинание?

Мадам Мунвелл откинулась на спинку стула, надутая, как медведь с раненой лапой. Том подозревал, что это не было настоящей оппозицией ему или Гарри; она просто не любила проигрывать в политических играх. - Магическая теория гласит, что такие чары не могут быть раскрыты.

- Ну, да, магическая теория говорит довольно много такого, что оказывается неправдой, мадам Мунвелл. Или вы думали, что спасение всех ваших жизней, когда мои друзья пытались взорвать зал Визенгамота с помощью Проклятия Окончательного Разрушения, скрытого в их узах, было предсказано какой-либо теорией?

Том громко рассмеялся. Гарри бросил на него сверкающий взгляд, а затем снова повернулся к Джонс.

- Смотрите, что происходит с заклинанием и с ней, когда я накладываю контратаку. Конечное заклинание.

Желтый свет исчез, взмыв в воздух, как будто невидимая рука дернула его, а затем разорвала в клочья. Джонс взвизгнула и подпрыгнула, ее палочка, в свою очередь, появилась в ее руке. Она огляделась, затем повернулась и уставилась на Гарри.

- Ты сделал это со мной. - Прошептала она, в ее голосе было немало страха. - Ты заставил меня почувствовать себя отстраненной, дрейфующей, как будто ничто не имело значения, кроме содержимого моего собственного разума, который не был моим собственным...

- Не могли бы вы сказать, что тогда вы были под Чарами Конфундуса, мадам Джонс? - громко спросил Гарри, одним глазом поглядывая на аудиторию. Арктур Блэк присоединился к хмурой мадам Мунвелл.

- Да, конечно, я была! Самый сильный, черт возьми, который я когда-либо испытывала, но все равно Конфундус! Кто сказал, что я не была? - Джонс обернулась, очевидно, ища кого-нибудь для дуэли, кто не был бы Гарри. Гарри не потрудился скрыть свою улыбку или привязанность, которую он излучал в связи, хотя кто-то должен был уметь читать Тома лучше, чем кто-либо другой из ныне живущих, чтобы заметить это.

- Ну, это было видно, когда Поттер призвал свою магию, чтобы сделать видимым заклинание. - Пробормотал Блэк. - И современная теория гласит, что такие чары нельзя сделать видимыми...

- Если ты так не думаешь, может быть, тебе стоит добровольно стать его следующим испытуемым, Блэк.

Блэк кашлянул и поспешно откинулся на спинку стула. - Я не говорил, что не верю в это, Калинда, только то, что говорит современная теория.

Гарри кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание. - Я могу наложить эти чары. - Просто сказал он. - Я могу сделать их видимыми. Я верю, что я также могу научить других их видеть, без необходимости моего присутствия там. Это должно решить вопрос о том, были ли какие-либо родители-магглы околдованны, чтобы позволить своим детям пойти на усыновление, когда они на самом деле не хотят их отпускать.

- Да, так и должно быть. - Сказала Джонс, делая скользящий шаг назад от Гарри. - Я никогда не хочу чувствовать это снова, - пробормотала она, хотя, по крайней мере, звучало так, как будто она хотела сказать это самой себе.

Том скрыл свое веселье и кивнул Джонс, когда она взглянула на него. Джонс с готовностью снова заняла свое место.

- У кого-нибудь еще есть вопросы о том, как это будет работать? - Спросил Том, обводя взглядом сиденья. Лестрейндж дулся, скрестив руки на груди, но, по крайней мере, не было похоже, что он хотел что-то сказать. - Я уверен, что Гарри будет рад устроить еще одну демонстрацию — например, если кто-то еще захочет почувствовать это на себе.

- Что, если у нас есть этические проблемы?

Том скрыл свое удивление, наклонив голову в сторону Амелии. Она полностью оправилась от того, что Дамблдор причинил ей с помощью камертона и вернулась к своим обязанностям, хотя и совсем недавно в Визенгамоте. - Какие это, мадам Боунс?

- Эта процедура не основана на заклинании, которому ваша родственная душа может научить других или на процессе Министерства, который можно воспроизвести. - Амелия нахмурилась и заправила волосы за ухо. - Это основано исключительно на силе одной пары, связанной душой. Что произойдет, если мы примем этот законопроект сейчас, а затем, в будущем, после того, как вы двое погибнете, никто больше не сможет выяснить, были ли родители магглорожденных обмануты или нет?

- Я думаю, я могу научить раскрытию любую пару, связанную душой. - Предложил Гарри. - Это просто требует определенного направления твоей магии, а не столько силы.

Том кивнул и положил руку на плечо Гарри. - И, по крайней мере, прямо сейчас, мадам Боунс, ни Гарри, ни я не собираемся умирать.

Потрясение, охватившее Визенгамот, было чистым и ярким, как молния. Том наслаждался этим и слегка улыбнулся, увидев, что Лестрейндж сел. Он открыл рот, поймав взгляд Тома и откинулся еще дальше.

- Что? - Гарри прошипел по связи, такой полный и яростный, как будто он сам уже был Змееустом. - Мы никогда не обсуждали это!

- Конечно, ты не думал, что я стремлюсь умереть и оставить тебя?

- Мы все еще не обсуждали это! Почему ты объявил об этом здесь и сейчас? Это даст людям повод злиться на тебя! Они не хотят бессмертного министра у власти!

Том наклонил голову и протянул руку к руке Гарри, которую тот поднес к губам. - У меня есть на то свои причины.

- Расскажи мне одну хорошую историю.

- Я хочу, чтобы ты был моим навсегда.

- Я не это имел в виду...

- Означает ли это, что ты добровольно не покинешь кабинет министра по истечении законного срока? - Потребовала Амелия, ее рука сжимала палочку, как будто она собиралась вытащить ее и перерезать Гарри горло.

Тому бы очень хотелось посмотреть, как она попробует, хотя и только абстрактно, потому что было бы досадно, если бы пришлось уничтожить ее за эту попытку. Вместо этого он улыбнулся ей и увидел, как расширились ее глаза. - Это ничего такого не значит. - Спокойно сказал он. - Это означает, что мы будем бессмертны и сможем продолжать показывать людям и родственным душам, как выполнять заклинание, что должно устранить ваши этические возражения.

Амелия выглядела так, как будто ей хотелось сказать что-нибудь едкое, остроумное и укоренившееся в юридических традициях одновременно, но она понятия не имела, что именно.

- За многие столетия не было бессмертной пары, соединенной душой. - Решил прервать Арктур Блэк, потому что, конечно, в разговоре не хватало его неоценимого вклада. - Я осмелюсь предположить, что вы не нарушите эти правила и сами станете единым целым со своим возлюбленным, министр.

- Осмелюсь предположить, что ты понятия не имеешь, о чем говоришь, Блэк. - Том крепче обнял Гарри за талию. - Если мы пара, которая может удержать Визенгамот и молекулы тел каждого разлетаются на части...

- Это сделала ваша родственная душа, а не вы, министр.

- С помощью нашей объединенной магии, Блэк.

- Может, хватит болтать, как нетерпеливые школьники? - Громко спросил Гарри, что заставило всех моргнуть и обратить на него внимание, чего он, вероятно, и добивался. Том увидел, как вспыхнули щеки его второй половинки, но он остался стоять под пристальными взглядами вместо того, чтобы убежать. - Независимо от того, можем ли мы быть бессмертными или нет, сейчас важно то, сможем ли мы отклонить некоторые возражения против закона об усыновлении магглорожденных.

- Я полагаю, что мы можем. - Сказал Том с глубоким вздохом и порадовался ярости, которую он получал по связи. Взволнованный Гарри был лучше любого спора с Арктуром в любой день. Он убрал руку с талии Гарри и отступил назад, оглядывая зал Визенгамота. - Есть ли кто-нибудь, кто хочет продолжать выступать против этого? Или снять свои возражения?

Том не удивился, когда несколько палочек поднялись, чтобы ответить на последний вопрос, и самодовольно улыбнулся Гарри в затылок.

- Нам нужно поговорить об этом, Том.

- Я полагаю, ты был тем, кто сказал, что нам нужно поговорить о законопроекте об усыновлении магглорожденных?

Гарри послал шипение в ответ, которое было почти ментальным эквивалентом парселтанга, а затем оторвался от него, чтобы поговорить о причинах и способах, по которым некоторые магглорожденные могут захотеть войти в волшебный мир.

Том откинулся на спинку стула и остался доволен.

♪ↄ♫

- Никогда больше так со мной не поступай.

- Какой именно аспект этого, мой дорогой?

Гарри уставился на Тома. Том продолжал валяться на кровати в своей комнате, оглядывая Гарри с тем видом нежного собственничества, от которого Гарри никогда не устанет и к которому он никогда не привыкнет. Гарри затолкал свое недовольство в узы.

- Это говорит мне только о том, что ты чувствуешь, а не о том, какой конкретный аспект сегодняшнего дня тебе не понравился.

- Ты объявил Визенгамоту, что мы оба хотим быть бессмертными. - Сухо сказал Гарри. Том просто продолжал смотреть и ничего не сказал, поэтому Гарри сел на стул, задвинутый почти под стол Тома. - Это не... Том, мы никогда не обсуждали это. Допустим, это теоретически возможно для сильных пар, связанных душой. Я этого не хочу.

- Это потому, что ты предпочел бы не переживать некоторых людей, которых любишь? - Спросил Том. - Или потому, что ты так молод, что не можешь воспринимать смерть как нечто большее, чем отдаленную угрозу и поэтому ты веришь, что сможешь уйти тихо и мирно, когда придет твое время?

Гарри сделал паузу. - Ты много думал об этом.

- Конечно. Изначально я не хотел умирать до того, как найду свою вторую половинку. Тогда я не хотел умирать, не проведя с ними столько времени, сколько следовало бы. - Том сел и свесил ноги с кровати. - И теперь я нашел тебя, и я так жадно трачу свое время с тобой, что не могу спокойно принять, что это может закончиться через несколько лет или десятилетий.

Гарри уставился на него. Том просто смотрел в ответ.

Гарри сделал долгий, тяжелый вдох. - Я... Я знаю, что ты старше меня. Я всегда это знал, потому что всегда знал, кто ты такой. Я еще никогда не думал о том, чтобы быть бессмертным.

- И ты тоже никогда не думал о том, чтобы быть со мной. - Том улыбнулся ему и связь переместилась так же плавно, как тигр. - Я знаю, что ты не думаешь об этом так же, как я, Гарри, но тебе также было запрещено думать об этом. Поэтому твои собственные мысли являются более слабым аргументом.

Гарри вздохнул через нос. Да, в чем-то Том был прав. Гарри никогда не думал о бессмертии так или иначе и на самом деле он не был против этого из-за каких-то слабых представлений о том, что смерть - это величайший дар или одной жизни должно быть достаточно. Часть его находила романтичным, что Том так глубоко задумался об этом, решил, что мир обязан ему временем, которое он может провести со своей второй половинкой.

По тому, как Том ухмыльнулся ему, он знал, что эта часть Гарри существует, и был чертовски доволен этим.

Но это не решало главного возражения, которое было у Гарри. Он мысленно вернулся к тем моментам, когда стоял перед Визенгамотом и чувствовал, что вот-вот сгорит от смущения.

- Ты сказал, что хочешь, чтобы я принимал активное участие в политике. Бросить тебе вызов. Заставить тебя защищать свой выбор или изменить его, если окажется, что ты не можешь.

- Да, конечно.

- Когда ты ведешь себя так, как будто я твой любовник, которому можно потакать, а не серьезный политический игрок в центре Визенгамота, это подрывает любые мои усилия в этом направлении. И я тоже не думаю, что ты воспринимаешь меня настолько серьезно.

Том сделал паузу. Затем он медленно кивнул. - Да. Теперь я это вижу. Мне жаль. Я... Я постараюсь больше так не делать.

Гарри предположил, что это лучше, чем обещание не делать этого снова, которое, вероятно, будет нарушено в следующий раз, когда кто-то будет угрожать Гарри. Он откинулся на спинку стула с легким вздохом. - Другая часть заключается в том, что мы никогда на самом деле не обсуждали бессмертие в каком-либо смысле. Я не знаю, хочу ли я быть бессмертным с тобой.

- Ты против этого?

- Я сказал, что не знаю. Но я точно знаю, что, вероятно, было бы хуже, чем обычно, если бы в Британии был бессмертный министр.

На этот раз Том молчал дольше. Гарри мог чувствовать, как что-то меняется в связи, но он не мог выделить какие-то конкретные эмоции. Это было так, как если бы Том почувствовал так много сразу, что Гарри получил только отдаленное, смутное впечатление от целого.

Наконец, Том пробормотал на парселтанге: - ~Это так все заканчивается?~

Гарри сурово подавил приступ иррациональной паники, от которого у него заколотилось сердце. Том не говорил о прекращении их связи. Ничто из того, о чем Гарри знал, не могло заставить его сделать это. Но это должен был что-то значить. Может быть, Гарри следует расслабиться настолько, насколько это возможно и дать Тому время высказаться.

Только когда ему пришла в голову эта мысль и он увидел, как губы Тома слегка изогнулись, он понял, насколько его мысленный голос похож на голос Джеральда.

- Я не имел в виду нашу связь, Гарри. Я никогда не подумаю о том, чтобы покончить с этим, пока ты не прикажешь мне уйти, и тогда я бы сначала проверил тебя на наличие Империуса и Многосущного.

Гарри уставился на него и постарался не показать своей реакции на это собственничество, которое произвело бы впечатление на Тома, но не в ту сторону. - Тогда о чем ты говоришь?

- Мне было интересно, заканчивается ли на этом мое пребывание на посту министра.

Гарри так резко втянул в себя воздух, что начал кашлять. Том начал вставать, но Гарри просочился через связь, чтобы успокоить его, поэтому Том снова сел и спокойно наблюдал за ним, пока Гарри не взял свое дыхание под контроль.

- Я никогда... Я думал, тебе нравится быть министром. Я не хочу заставлять тебя отказываться от того, что тебе нравится.

- Это была карьера, которая удовлетворяла мою потребность во власти и в том, чтобы быть умнее других людей. - Сказал Том, слегка пожав плечами. - Это также позволило мне принять законы, которые дали мне больше контроля над Министерством и больше шансов найти свою вторую половинку. Но теперь я нашел тебя и иногда игры, должен признаться, надоедают. Людьми, которые видят в тебе просто моего любовника и красивую игрушку, манипулировать скучно.

Гарри невольно фыркнул. - Но следующие выборы состоятся не раньше, чем через несколько лет. Тебя только что переизбрали. Разве ты не собираешься отбывать срок?

- Почему я должен? Разве твои родители и Дамблдор не рисовали меня тебе деспотичным, тираническим диктатором? Почему я не должен следовать своим прихотям?

- Но ты уже указывал раньше, что ты единственный демократически избранный член Визенгамота. Что произойдет с ними и с нашим миром, если ты уйдешь в отставку и кто-то вроде Арктура Блэка займет твоё место?

- Я не знаю и мне все равно. Нет, Гарри, послушай меня. Ты можешь попросить меня изменить некоторые мои политические взгляды, а затем поработать со мной над этим. Или ты можешь попросить меня уйти в отставку и отстраниться от политического процесса. Ты не можешь просить меня уйти в отставку и продолжать участвовать в произвольных играх чистокровных.

- Но... Но я действительно хочу работать, чтобы сохранить мир в безопасности.

Том уставился на него. - Дай мне знать, когда будешь говорить на своем родном языке, а не на языке своих родителей.

Гарри почувствовал, как его лицо вспыхнуло. - Я.... Я....

- Тогда скажи мне, почему это ощущается через связь именно так, как если бы ты лгал?

Гарри сделал долгий, глубокий вдох. Он был обязан Тому честностью, если вообще кому-то был обязан. А Том ждал и с любопытством смотрел на него, слегка наклонив голову, как будто думал, что, поймав взгляд Гарри на этом уровне, он с большей вероятностью будет честен.

- Я должен хотеть этого. - Прошептал Гарри. - Я должен хотеть смотреть дальше своих собственных эгоистичных желаний и заботиться о магглорожденных и магглах, которых волшебный мир может наказать.

- Но?

- Я провел большую часть своей жизни, изображая бескорыстного мученика. Я больше не хочу в это играть.

Улыбка Тома была такой же яркой и торжествующей, как изгиб луны, который Гарри видел за окном. - Это все, что я хотел услышать, дорогой. Что ты наконец-то переосмыслил, во сколько тебе обошлась политика твоих родителей и политика Дамблдора. По этой причине я не буду расстраиваться, если ты захочешь сделать что-то, что не совсем спасение мира, и не совсем те игры, в которые мы играли до этого момента. Я думаю, возможно, ты захочешь продолжить борьбу за обеспечение прав магглорожденных, после того, как у тебя будет возможность уделить немного времени себе.

Гарри медленно кивнул. Это звучало правдиво, правдивее, чем что-либо за долгое время. Он не смог бы просто сидеть сложа руки и смотреть, как кто-то вроде Блэка или Малфоя сеет хаос среди магглорожденных или магглов, не встречая сопротивления.

Но он также не хотел быть прямо в центре всего этого или чувствовать себя ответственным за то, чтобы остановить это, как единственный человек, который мог это сделать. Он хотел сделать часть работы, которую Гермиона и Рон будут делать на маггловской стороне вещей — полезную работу, ту, которую, по словам Ордена, они делали, а не то, что они на самом деле практиковали.

- Я чувствую все, о чем ты думаешь. Это звучит чудесно, дорогой.

Гарри глубоко вздохнул и повернулся к Тому. - Тогда как скоро мы сможем перейти к этому?

- Давайте сначала убедимся, что Дамблдор схвачен или нейтрализован. Только тогда мне было бы легко уйти в отставку. - Том слегка поморщился. - Я не исключаю, что он попытается напасть на министерство и в этом случае наша объединенная сила может быть единственной вещью, которая сохранит моих сотрудников в безопасности.

Гарри кивнул и почувствовал, как в нем поднимается решимость. Раньше он думал о возможном поимке Дамблдора как о чем-то, в чем он мог бы участвовать, но не как о конкретной цели.

Теперь он хотел, чтобы это произошло как можно скорее. Или смерть или поражение Дамблдора, это тоже было бы хорошо.

- Я уже хочу жить со своей второй половинкой.