Пятница, 3-е сентября, 1971

Следующий день прошёл для Римуса как в тумане. Он был лишь физической оболочкой человека, и как только оказался в спальне, сразу же рухнул на кровать.

— Ты в порядке, Римус? – спросил Питер, войдя в комнату, и подошёл к своей кровати. Римус только промычал в ответ, прикрывая глаза рукой.

— Ага, ты весь день сам не свой, – добавил Джеймс. Римус снова промычал. – Римус?

— Мне просто нехорошо.

— Может, спустимся в больничное крыло?

— Нет, – мальчик не знал, почему он так себя чувствовал, обычно ему не было настолько плохо перед полнолуниями. Возможно, новая обстановка не понравилась волку. Римус неподвижно лежал на своей кровати, пока остальные расставляли вещи и готовились к предстоящим выходным. Он чувствовал себя странно: он не был полностью в сознании и не мог контролировать своё тело, но остро ощущал шум в комнате, а его зрение было размытым. Он был измучен, но совершенно бодр. Он чувствовал себя опустошенным.

Так он и провёл остаток дня, лëжа на кровати и уставившись в потолок, с пустой головой. Сириус подошел к краю его кровати и окинул его взглядом. Римус слегка повернул голову, чтобы посмотреть на друга.

— Мы собираемся на ужин, ты идëшь? – он покачал головой.

— Неа, нехорошо себя чувствую.

— Мы принесём тебе перекусить.

— Спасибо.

Парни вышли из комнаты, захлопнув дверь. Он остался один. Наконец-то. Не то чтобы ему не нравилось проводить время со своими друзьями – совсем наоборот, но сейчас он просто устал от всего. Ему нужно было побыть одному. Тишина комнаты давила на Римуса и гудела в ушах. Внезапно в комнате стало удушающе жарко. Римус поднялся с постели и, шаркая, подошёл к окну между кроватями Питера и Сириуса. Он открыл окно, и прохладный ветерок ударил ему в лицо, взъерошив волосы. Невероятное ощущение. Мальчик прислонился к подоконнику и задумался. Завтра будет тяжëлый день, если его самочувствие не улучшится. Мир вокруг слегка поплыл, но он всё равно повернулся и взглянул на расположенную на территории замка большую лужайку и обширный лес, граничивший с Чёрным Озером. Пока что он не мог оценить красоту окрестностей по достоинству, будучи слишком поглощённым уроками и приближающимся полнолунием. Приободрившись благодаря свежему воздуху, который наполнил комнату, он вернулся в кровать. Римус вытащил письмо мамы из ящика прикроватной тумбочки и начал читать его, казалось, в сотый раз.

Римус,

Как обстоят дела в Хогвартсе? Понимаю, прошло не так уж много времени, но я хочу знать обо всём. Всё это просто потрясающе, хоть я и очень скучаю по тебе каждую минуту. Обязательно напиши мне письмо после полнолуния, чтобы я знала, что ты в порядке. Если переживаешь из-за этого, то просто помни, что ты уже проходил через это сотни раз. И ты всегда справлялся, даже если было нелегко. Я бы хотела, чтобы тебе не пришлось жить с этим, милый, но тебе нужно смириться. Мадам Помфри хорошо позаботится о тебе утром, я уверена. Профессор Дамблдор и профессор Макгонагалл уверили меня, что она очень талантливая медсестра.

Я очень люблю тебя, Римус, и буду с нетерпением ждать ответа

С любовью,

Мама

Прошлым утром Римус отправил ответное письмо, в котором содержалось подробное описание всех занятий и его друзей. Он почувствовал, как на него обрушилась огромная волна усталости. Римус убрал письмо обратно в ящик и задëрнул занавески, после чего свернулся калачиком и позволил сну овладеть им.

Он не слышал, как ребята вернулись с ужина, но они позаботились о том, чтобы оставить тарелку с едой рядом с его кроватью.

***

Суббота, 4-е сентября, 1971

Римус сидел в общей гостиной рядом с камином, слушая, как Джеймс и Сириус спорят о том, какая команда по квиддичу лучше – «Чадли Кэннонс» или «Балликасл Бэтс». Он опустил взгляд на свои часы и подскочил, когда увидел, что у него осталось всего 5 минут, чтобы добраться до больничного крыла. Мальчик прочистил горло и поднялся на ноги.

— Мне нехорошо, я спущусь в больничное крыло.

— Я провожу тебя, – вскочил на ноги Джеймс, улыбаясь.

— Ох, не стоит, я могу сходить сам.

— Нет, ты выглядишь так, будто вот-вот упадёшь в обморок. Я хочу убедиться, что ты дойдëшь туда без происшествий, – Джеймс Поттер всегда был одним из тех, кто следил за тем, чтобы с его друзьями всë было в порядке. У Римуса не осталось сил, чтобы спорить с ним, поэтому он просто кивнул, и они отправились к выходу в портрете, оставляя Сириуса играть в шахматы с Питером.

В сумерках коридоры казались до странности жуткими, на стенах горели факелы. Их шаги отдавались эхом, пока они шли к больничному крылу. Римус почувствовал себя очень маленьким, идя по тëмным массивным коридорам. Парни вошли в двери больничного крыла в 20:04 и увидели Мадам Помфри, нетерпеливо ожидающую в самом его конце.

— Мистер Люпин, – начала она, а затем её взгляд метнулся к Джеймсу. – Мистер Поттер, что вы здесь делаете?

— Я просто хотел удостовериться, что Римус нормально доберётся сюда. Он выглядел довольно плохо в гостиной, – мадам Помфри взглянула на него, после чего натянуто кивнула.

— Очень хорошо, возвращайтесь в общую гостиную. Со мной мистер Люпин в целости и сохранности. Поторопитесь, – Джеймс кивнул и повернулся к Римусу.

— Увидимся завтра?

— Ага, – Римус попытался вернуть Джеймсу улыбку, но, как ему показалось, это больше походило на гримасу. Затем Джеймс развернулся и вышел из медпункта. Мадам Помфри подошла к Римусу и оглядела его с ног до головы.

— В следующее полнолуние вам нужно прибыть своевременно. Нельзя допустить, чтобы вы опоздали и, возможно, не добрались вовремя до хижины. А теперь, нужно идти, профессор Макгонагалл ждёт нас у главных дверей.

Мадам Помфри вела его по коридорам замка, шагая при этом на удивление быстро, пока они не оказались у дверей. Профессор Макгонагалл уже стояла у входа и кивнула, когда они приблизились.

— Поппи, мистер Люпин.

Римус последовал к Гремучей Иве за двумя ведьмами, проходя через росистую лужайку. Не смотря на то, что ветра не было, дерево слегка покачивалось. Мадам Помфри схватила Римуса за плечи, чтобы он не подошёл к нему ещё ближе, но профессор Макгонагалл направилась к дереву. Приблизившись, она уменьшилась в размерах, и, внезапно, полосатая кошка появился там, где мгновение назад стояла профессор Макгонагалл. Римус шокировано уставился на то, как кошка пробралась к основанию дерева и нажала лапой на сучок, из-за чего оно замерло.

— Идëм.

Римус прошёл за мадам Помфри к дереву, около которого снова стояла профессор Макгонагалл. Они обогнули дерево, и с другой его стороны мальчик увидел отверстие, ведущее в тëмный тоннель. Мадам Помфри завела мальчика внутрь и встала перед ним.

— Следуйте за мной, мистер Люпин, – он зашагал. Они шли около 15-ти минут, а затем мадам Помфри вынула палочку и направила её на большую деревянную дверь. – Алохомора, – сказала она ровным голосом. Раздался характерный щелчок, и дверь распахнулась. Они переступили порог. – Я приду на рассвете и заберу вас в больничное крыло, – мадам Помфри сочувственно улыбнулась Римусу, после чего вышла из хижины и заперла за собой дверь.

Римус огляделся, оценивая окружающую обстановку. Он находился в комнате, похожей на гостиную – там был заколоченный камин и стоявшая в углу затхлая раскладушка. Он вышел из комнаты и прошёл по коридору, ведущему к лестнице. Оказавшись на лестничной площадке, он вошёл в одну из комнат и увидел очень пыльную кровать, которая выглядела так, словно могла сломаться даже от малейшего веса. Именно здесь ему придётся проводить каждое полнолуние – в ветхой лачуге с заколоченными окнами, где практически нет мебели.

Мальчик сидел на раскладушке на первом этаже, в ожидании изнурительного начала трансформации. Время от времени мальчик разминал мышцы, чтобы понять, сколько времени у него осталось. Он очень нервничал. Конечно, это не облегчит трансформацию, но Римус ничего не мог с этим поделать. Его руки начали дрожать, а ладони вспотели. Он зашипел, ощутив укол боли в спине. Началось. Боль пронзила каждый сустав, и он упал на пыльные половицы. Это было невыносимо. Он чувствовал, как ломается каждая кость, как каждая его мышца растягивается. Волк вырывался из его тела, поглощая его. Он завыл, когда его череп стал вытягиваться в волчью морду. Было слишком больно, он просто хотел остановить это, хотел, чтобы всё закончилось. Наконец, волк овладел им.

Римус проснулся, свернувшись калачиком рядом с раскладушкой. Как только он пришёл в себя, то почувствовал липкую теплую кровь, хлещущую из раны в боку. Его дыхание было прерывистым и неглубоким, он чувствовал себя совершенно измотанным, но нужно было добраться до одеяла, которое лежало на раскладушке, чтобы хотя бы прикрыться до прихода мадам Помфри на рассвете. Он с трудом преодолел несколько дюймов до раскладушки и стянул одеяло, натягивая его на своё дрожащее тело. Рану на боку нужно было срочно осмотреть, иначе он мог отключиться из-за потери такого количества крови. Римус дрожал, находясь в сознании лишь на половину, и ждал медсестру, чтобы она помогла ему вернуться в замок. К счастью, прошло совсем немного времени, прежде чем дверь открылась, являя мадам Помфри. Она оглядела комнату, и как только увидела Римуса, ринулась к нему.

— Ох, Римус, дорогой, можешь приподняться? Какие-нибудь серьёзные травмы? – Римус изо всех сил старался принять сидячее положение, но был слишком измучен даже для того, чтобы просто пошевелиться. Именно тогда мадам Помфри увидела кровь, идущую из раны в его боку, выхватила свою палочку и начала бормотать сложные по звучанию заклинания. Глаза Римуса начали закатываться, и он потерял сознание.

Римус снова проснулся, чувствуя себя невероятно уютно и тепло. Он лениво открыл глаза и осмотрелся, сразу же осознав, что находится в больничном крыле. Так же быстро он понял, что над ним склонились три фигуры.

— Наконец-то ты проснулся!

— Чëрт возьми, почему ты спал так долго?

— Ты выглядишь полумёртвым.

— Как ты себя чувствуешь? – Римус уставился на них, приняв сидячее положение. Он поморщился, почувствовав укол боли.

— Ты в порядке? – спросил Сириус. Римус кивнул.

— Да, просто… – от необходимости придумывать оправдание его спасла мадам Помфри, подошедшая к его кровати.

— Ах, Римус, наконец-то вы проснулись. Как видите, они были довольно настойчивы в том, чтобы проведать вас, – она кинула свирепый взгляд на Джеймса и Сириуса.

— Что случилось прошлым вечером? – спросил Питер у Римуса.

— Ему просто было нехорошо, а сейчас, если вы трое не возражаете, я бы хотела побыть наедине со своим пациентом. Можете зайти позже, но, полагаю, он выйдет сразу же после вас.

Ребята поднялись на ноги и вышли из палаты, оставив Римуса и мадам Помфри наедине. Медсестра проверила состояние его ран, и, казалось, не хотела отпускать мальчика. Она дала ему обезболивающее зелье и сказала, что зайдёт к нему через пару часов.

Римус провел остаток дня, болтая со своими друзьями, и пытался вести себя как можно нормальнее, учитывая то, насколько он был измотан. Наконец, мадам Помфри снова зашла, и Сириус, Джеймс и Питер оставили их наедине.

— Я не уверена, что вы достаточно здоровы, чтобы вернуться в свою спальню вечером.

— Пожалуйста, мадам Помфри, – умолял Римус, уставший от заточения в больничном крыле. – Я чувствую себя хорошо, честно. Обычно всё гораздо хуже, чем в этот раз, магия действительно помогает, – она кинула на него строгий взгляд.

— Хорошо, но я сообщу профессору Макгонагалл, что у вас есть допуск, позволяющий приходить сюда в любое время дня и ночи, если вам понадобятся обезболивающие зелья, без какого-либо наказания. Я хочу быть уверена, что вы в порядке.

— Спасибо, мадам Помфри, – медсестра вышла из палаты и сказала ребятам дать ему пару минут, чтобы переодеться в повседневную одежду – джемпер, широкие брюки и пару старых кроссовок. Римус вышел из местечка, где стояла его кровать, и увидел Джеймса, Сириуса и Питера, которые сидели на пустых кроватях, находившихся дальше по палате. Он подошёл к ним, улыбаясь, и мгновенно почувствовал себя гораздо лучше. Небольшая компания шла по коридорам, шутя и смеясь, заставляя Римус почти забыть о своей усталости.

Свернувшись калачиком у камина в общей гостиной, Римус писал письмо маме, чтобы оповестить её о том, как прошло полнолуние. Теперь, когда мальчик прокручивал это в своей голове, он понимал, что это полнолуние прошло намного хуже, чем прежде – с огромной раной и несколькими вывихнутыми костями, но он справился с этим. С магическим исцелением мадам Помфри он чувствовал себя гораздо лучше, чем обычно, особенно после такой плохой луны. Конечно, его состояние было далеко не идеальным: он был измотан, чувствовал лëгкую тошноту и раскалывающуюся головную боль, но бывало и хуже.

— Что ты там пишешь, валлийский мальчик? – Римус закатил глаза на прозвище и взглянул на Сириуса, развалившегося на одном из диванов.

— Письмо, – прямо ответил он.

— Ууууу, у Римуса появилась девушка, – издевательски протянул Сириус.

— Это моей маме, придурок.

— Конечно, конечно.

Как ни странно, Римусу стало не по себе от шутливого намека на то, что у него могла бы быть девушка. Он не знал почему, но все эти любовные штучки заставляли его чувствовать себя максимально неловко. Вероятно, это было из-за того, что они ещё юны и даже не должны задумываться о том, чтобы с кем-либо встречаться, но что-то ещё не давало ему покоя. Но, как он делал с большинством вещей, беспокоивших его, он просто откинул эти мысли и продолжил заниматься делом.

— Думаю, мне стоит сходить в больничное крыло и взять лекарство от головной боли, – оповестил их Римус и сложил только что дописанное письмо, убирая его в карман.

— Но уже поздно, ты получишь отработку! – слегка шокировано сказала Лили.

— О, всё нормально. У меня свободное посещение от мадам Помфри, чтобы при необходимости я мог сходить за чем-нибудь после комендантского часа.

— Чувак, что? Почему ты не сказал нам?! – Римус посмотрел на Сириуса в лëгком замешательстве.

— О чëм ты?

— Ты можешь разгуливать по коридорам ночью без каких-либо последствий!

— Ага, но только чтобы дойти до больничного крыла, – Сириус закатил глаза, словно Римус упустил что-то абсолютно очевидное.

— Мы можем слоняться по замку, оставшись безнаказанными, ведь можно сказать, что мы просто заблудились! Только подумай о том, сколько всего мы могли бы исследовать!

— Послушай, Сириус, дружище. Вы можете сделать это в другой раз, но точно не сегодня.

— Почему нет?

— Потому что я хочу пойти с вами, а сейчас я не очень хорошо себя чувствую, может быть на следующей неделе мы сможем немного осмотреть замок. Вчетвером. Я не хочу быть единственным, кто не пойдёт, это довольно скучно, – повисла пауза.

— Туше, валлийский мальчик. Мы не можем оставить кого-то из нашей банды в стороне. Ладно, хорошо, мы пойдём на следующей неделе. А сейчас иди, закинься лекарствами, – Римус закатил глаза и направился к выходу в портрете.

Когда Римус шёл по коридорам замка ночью, они казались ещё более зловещими. С Джеймсом было комфортно, но сейчас он был один, и мальчику постоянно казалось, что за ним наблюдают. Он оглядывался через плечо и заглядывал за углы, прежде чем завернуть, ожидая увидеть там чью-нибудь фигуру. Наконец, он добрался до больничного крыла, и мадам Помфри дала ему лекарство от головной боли.