Портовые города, как этот, совмещают в себе два невообразимо разных мира. Один — утонченный и богатый, другой — мрачный и грязный, как застоялая вода. Ларвису приходится идти между ними, так, чтобы не обратили внимания одни, и чтобы не хотели убить другие. Потому что там, в самых мрачных закутках Даора не запомнят ни лица, ни имени, никому не будет дела до того, кто остановился на ночлег в лачуге, темной от спертого воздуха и насекомых. Зато в этих крысиных норах много охотников до хороших сапог и доброго ножа. И Ларвис совсем не похож на бродягу, у которого нечем поживиться.

От воды довольно далеко, но запах речной рыбы и водорослей впитан каждым камнем. По улицам его гонит неспешный ветер, носят на плечах люди, приходящие и уходящие от порта. Ларвису нужно от этого места совсем немного: найти кабак, одного знакомого и навсегда отсюда исчезнуть. Или, как минимум, на пару лет. Мелькнула странно-приятная мысль о том, что Ламмах не покровительствует морям и корабельному делу. Ни то, ни другое никогда эльфа не прельщало. Твердо стоять на земле — что может быть лучше?

Когда в толпе кто-то замедлился, Плут насторожился. Это было мгновение узнавания, вот только он чужого лица разглядеть не успел. Чувствуя от самого поместья Авроры зудящее беспокойство, эльф в любой момент ожидает, что его найдет либо она, либо Валлем. Особенно, когда прошел такой долгий для погони срок — месяц. Возможно, это их люди. Ладонь легла на верный стилет. В потоке горожан — самое верное средство. Четырехгранный клинок малокровен и быстр. Ларвис уберется раньше, чем противник осядет на землю.

Взгляды встретились, рука разжалась. Под капюшоном улыбается знакомое лицо, обнажая слишком хищные для человека клыки.

— Эрла!

— Рад тебя видеть, Ларвис.

Они пожали друг другу руки и обнялись.

— Эту встречу послала сама Ламмах.

Ларвис не ожидал увидеть здесь самого близкого ему эльфа. Он вообще как-то забыл за этот год, что не так уж одинок. Эрла Лисий Хвост или Эрлалис, был ему родителем и наставником с тех самых пор, как пришлось покинуть родные земли из-за Второго Восстания. Почти все, с чем он шагнул в огромный мир — заслуга Эрлы. Быть может, вор не обучил его мирному ремеслу, зато дал возможность выжить в самые скверные годы войн и голода.

— Так скучал по мне? — усмехнулся эльф, будто не ожидавший от Ларвиса подобной эмоции. Почти смущённый. В привычной, суетливо-острой манере он окидывает его взглядом и улицу за его спиной. Прохожие недовольно проходят мимо, вынужденные обходить остановившихся собеседников. Он положил ладонь на плечо воспитанника, увлекая за собой. — Слушай, я знаю одно неплохое заведение. Недалеко отсюда. Там спокойнее.

До места добрались молча, не желая в суете делиться новостями. Кабак оказался темным, звуки в нем будто глуше — приятное место для тех, кто не боится мрака. Да и в такой час народ только начинает приходить. Подавальщики еще не завалены работой, потому приветливее обычного.

— Выбрал самый темный угол, — отмечает Эрла, занимая боковой к входной двери стул. Он смахивает крошки с круглой столешницы. — От кого бежишь?

Старый вор умеет быть проницательным и уверенным в своих предположениях. Не виделись почти сорок лет, а все одинаково помнит привычки ученика.

— Да есть парочка знакомых, которые могут желать оставить за собой последнее слово, — ответил Ларвис, не пытаясь кривить душой. Он даже рад этому вопросу, поскольку уже думает о том, как бы попросить Эрлу о помощи. Время — оно кажется ему ключевым фактором в нынешнем деле.

— Секрет? — эльф ожидал больше подробностей за один ответ. Он помнит, что раньше Ларвис выкладывал ему всё и сразу. Взахлеб, радостно-заговорщески. — Может, чем подсоблю?

Им принесли эля и закусь, обещая горячее чуть позже.

— С Певчей Истэна? Не думаю. — как бы нехотя отвечает Плут, скорее по привычке ведя эту игру.

Маэрит присвистнул. Отпил из кружки, мазнул взглядом по оживающему залу.

— До меня, конечно, доходили странные слухи лет десять назад… но ты удивляешь. Что, и при битвах бывал?

— Бывал. Но это в прошлом. И даже рад этому.

— Почему?

— Потому что с такими соратниками и враги не нужны! Давай о тебе!

Эрла смеётся. Нехотя отступает от вопроса. Отвечает сдержанно. Он никогда не пытался примкнуть к кланам и бандам, перебивался обществом людей, ценя быстротечность их жизни. И по той же причине избегая тех гильдий, где костяк состоит из эльфов. Не столько старый лис любит свободу, сколько не любит проблемы, в особенности — чужие. Поэтому и сейчас для Лисьего Хвоста ничего не изменилось. Наемник как он есть, хотя в долготечной эльфийской жизни оценивает этот свой выбор временным желанием, нежели стабильным способом заработать монет.

— Так что, тебя напугала одна магичка? — Эрла приподнял бровь, не особо скрывая язвительные нотки. Под плащом чуть раньше он уже заметил оружие эльфа, и ему хочется узнать детали.

— Может помешать в ответственный момент. И вот с ним… я бы не отказался от помощи.

Эрла слушает внимательно. Плут прервается только раз, когда приносят горячее. Блекло-серые глаза вора сосредоточены на пустом пространстве. И все его лицо не выдает той сложной мысли, которую он обдумывает. Задачка, видит Ларвис, Эрле представилась непростая. Такая, что он даже прикусил губу в редкой для себя манере и носком сапога постучал по полу, быстро это остановив. Ларвиса перемена в наставнике не пугает: вполне естественная реакция, когда Лис чует хорошую добычу. Просто та, более мягкая сторона маэрита, скрылась за панцирем опыта.

— У меня отходит корабль. Скоро, — отрывисто начал он, почесал щеку. — Но ждать меня не будет. Просто уйдет, это не проблема. Не думай об этом. Знаю, чем помочь тебе. Можешь подождать здесь, есть один парень, быстро найдет твоих ребят.

— Не познакомишь?

Эрла повел плечом, наморщился, явно представляя страшную мороку. Ларвис сразу понял, что это один из тех секретов, которыми старый Лис делиться не готов.

— С этим не выйдет. Слишком осторожный. В общем-то, я к нему и приходил сюда.

Оправдание Плут уже не слушает, но и обиды не держит. В конце концов — уже не беззубый волчонок. И если потребуется, то сам сможет найти все, что ему нужно. Со временем. Эрла широко улыбнулся, словно оскалившийся лис, и исчез в сгущающейся толпе посетителей.